Я наблюдаю за тобой Джуэлл Лайза

– 64 –

Прошлым вечером, когда двести восемнадцатый автобус въехал в Нижний Мелвилл, Дженна заметила полицейские мигалки и испугалась. Она опрометью выскочила из автобуса и быстрым шагом направилась вверх по холму, в «Мелвиллские высоты». Дорога оказалась перегорожена желтой лентой.

– Не могу тебя пропустить, – остановила Дженну женщина-полицейский. – Здесь совершено преступление.

– Какое?

– Это не разглашается. Ты живешь в «Мелвиллских высотах»?

– Нет.

– Тогда попрошу покинуть место преступления. Нам нужен свободный доступ для полицейских автомобилей.

Дженна развернулась и пошла домой. Мама сидела в гостиной, в одной руке – электронная сигарета, в другой – кружка с чаем.

– Мам! – позвала Дженна, бросив рюкзак у входа. – Что случилось в «Мелвиллских высотах»?

– Не знаю, а что?

– Там мигалки и полицейский кордон.

– Я только что оттуда. Вернулась с полчаса назад. Вроде все было спокойно.

– Что ты там делала?

– Наблюдала за ним.

– За кем?

– За Томом Фицуильямом. Он должен был созвать большое собрание. Всю шайку.

– Всю… – Дженна осеклась. – Мама, ты ведь ничего такого не сделала? Это не из-за тебя там полиция?

– Что? Разумеется, нет. В чем ты меня подозреваешь?

– Нет-нет, – вздохнула Дженна. – Ни в чем.

Следующим утром они все узнали из новостей. В «Мелвиллских высотах» совершено убийство. Убили жену Тома Фицуильяма. Зарезали на кухне. Больше тридцати ножевых ранений. Мужа допросила полиция. Сотрудница «Бристоль харбор» дала показания, что вчера вечером мистер Фицуильям встречался в номере отеля с блондинкой по имени Джозефина Маллен. Ее тоже забрали на допрос. Вся округа в шоке.

Дженна сидит с ногами на диване и смотрит новости. Мама за обеденным столом не сводит глаз с экрана.

– Вот видишь, сейчас все выплывет наружу. Это он убил свою жену. Бедняжка слишком много знала. И почему меня никто не слушал? Почему?

У Дженны голова идет кругом. Мистер Фицуильям. Женевьева Харт. Женщина, живущая через дом от него. Между ними точно какая-то связь.

– Мама, расскажи-ка еще раз, что ты там делала.

– Я же говорила: наблюдала.

– И ты ничего не видела?

– Ничего. Блондинка вернулась домой, а через несколько минут вышла из калитки на заднюю тропку.

– Блондинка?

– Ну да. Смотри, я сфотографировала… – Мама достает из сумочки фотоаппарат. – Вот, последний кадр. Потом я устала и пошла домой.

Дженна увеличивает изображение на экране: все смазано, одни серо-черно-зеленые пятна. Позади дома видна человеческая фигура, смутная и размытая; из-за вспышки глаза – как ярко-красные угольки. Невозможно определить не то что цвет волос – не ясно, мужчина это или женщина. Вспышка высветила яркую деталь – белое пятно в центре. Дженна приближает изображение до максимума: это пуговица, одна-единственная очень большая пуговица. Где-то я уже видела пальто с такой пуговицей. Внезапно ее пронзает воспоминание: женщина на фотографии, которую показывал Фредди. Та, что разговаривала с мамой. На ней было просторное черное пальто, застегнутое на здоровенную пуговицу поверх беременного живота. Дженне становится нехорошо, словно ледяная рука сжимала сердце.

– Мама, – говорит она, – а вдруг это и есть убийца?

– Но ведь… мистер Фицуильям убил свою жену.

– Откуда ты знаешь?

– А кто же еще?

– Нужно обратиться в полицию. Ты должна сообщить о том, что видела, и показать эту фотографию. Немедленно.

– 65 –

Джоуи закрывает глаза и пытается взять себя в руки. Должно же быть какое-то разумное объяснение. Перед встречей с адвокатом нужно привести мысли в порядок.

Думай, давай же, думай.

Кто-то принес ей чаю в бумажном стаканчике. На вкус отдает нутром автомата с напитками. Джоуи выпивает залпом, обжигается, но не обращает на это внимания.

Думай, Джоуи, думай.

Через мгновение она хлопает ладонями по столу. Женщина-полицейский, посаженная присматривать за ней, вздрагивает.

Ну конечно! Николу убил Том Фицуильям! Не зря он так настойчиво зазывал меня в отель. Все было подстроено. Том знал, что его сын вечером уйдет из дома. Он пригласил меня на свидание и срезал бахрому с сапога, чтобы сделать соучастницей. Или бахрома уже была у него? Например, оторвалась в машине. Может, именно тогда ему и пришел в голову коварный план. Он устроил передо мной представление «ах, я бедный-несчастный», ушел в ночь, а потом затаился, выжидая, когда я вернусь домой. Иначе почему его не было дома? Он ведь вышел из отеля на пять минут раньше меня. Потом он пробрался на тропку позади коттеджей, проник через заднюю дверь и…

Джоуи испускает стон.

Садовые боты.

Как объяснить садовые боты?

Том никак не мог пробраться к ним домой и стащить садовые боты Ребекки. Даже в качестве отвлекающего маневра. Задняя дверь всегда заперта на два замка. Ну и размер, конечно, совсем не его.

Кто-то надел садовые боты, а потом сполоснул их в раковине. Джек работал допоздна, Альфи точно не стал бы этого делать. Остается Ребекка, но она говорит, что весь вечер просидела в кабинете и кто-то даже ее там видел.

Внезапно в мозгу у Джоуи возник образ, яркий, как солнечные блики на воде. Вчера вечером, поднимаясь на второй этаж со стаканом в руке, взвинченная после свидания с Томом, вся на нервах перед встречей с Альфи, она на минутку задержалась на лестничной площадке, рассеянно заглянула сквозь узкую щелку в кабинет Ребекки и со смутным удивлением подумала: зачем той понадобилось придвигать картонную фигуру Джека к окну?..

– 66 –

Детектив Роуз Пэлем стоит у дверей дома номер четырнадцать в «Мелвиллских высотах». Рядом с ней – старший инспектор Филип Макин, ее начальник. Это его первый визит в «Мелвиллские высоты». Вчера вечером он был у родителей в Бангоре, а утром приехал сюда. Роуз довольна. Типичное бытовое убийство – муж весь в крови, вызвал полицию только через двадцать минут после возвращения домой, завел интрижку с блондинкой вдвое себя моложе, да еще слухи о его садомазохистских отношениях с женой, – обросло новыми подробностями и стало гораздо сложнее, чем казалось на первый взгляд. Филип Макин – самый опытный детектив в участке. Он разберется.

«Мелвиллские высоты», дом четырнадцать – симпатичный синий особняк. На первом и втором этажах – окна с эркерами, на лестничной площадке – витражи. Соседний коттедж, карминно-красный, пустует; его владельцы на год уехали в Сан-Франциско. За ним – дом Фицуильямов, номер шестнадцать, огороженный пластиковой лентой. Рядом припаркованы две полицейские машины; их мигалки по-прежнему лениво мерцают голубыми огнями. Роуз уже была в четырнадцатом доме; они приехали рано утром забрать на допрос Джозефину Маллен и осмотреть выход на заднюю тропинку. Детектива встретил Джек, брат Джозефины, – взъерошенный со сна, по-мальчишески красивый и безмерно обаятельный. Пришлось подождать, пока Джозефина оденется; Джек сделал Роуз капучино из блестящей шумной кофемашины и даже присыпал сверху шоколадной пудрой.

– Знаете, – сказал он, серьезно глядя на нее добрыми небесно-голубыми глазами, – моя сестра тут совершенно ни при чем. Честное слово, она самая милая и безобидная девушка на свете. Клянусь вам.

Роуз очень хотела ему поверить.

С тех пор прошло несколько часов. На сей раз дверь открывает женщина.

– Добрый день, – удивленно говорит она.

– Добрый день. Вы миссис Ребекка Маллен? Я – детектив Роуз Пэлем, а это мой коллега, старший инспектор Филип Макин. Можно на минутку?

– Конечно. – Ребекка крепко сжимает ручку двери. Ей требуется некоторое усилие, чтобы разжать пальцы. – Проходите.

– Спасибо. – Они вытирают ноги и заходят в дом. Лестница круто поднимается налево, свет, проникающий сквозь витражное стекло, цветными пятнами ложится на серую ковровую дорожку. В прихожей – старинная бронзовая вешалка с вставками из слоновой кости. Роуз бросает на нее мимолетный взгляд, замечает то, что ей нужно, и делает мысленную пометку. Впереди – кухня, где она пила капучино с мистером Малленом, налево – большая гостиная.

– Джек, снова пришли из полиции! – кричит миссис Маллен мужу.

Появляется Джек Маллен, уже менее взъерошенный. На нем серая футболка и черные джинсы.

– С моей сестрой все в порядке? – с тревогой спрашивает он. – Адвокат приехал? Вы ее уже отпустили?

– Пока нет, мистер Маллен. Адвокат прибыл час назад; мы побеседовали с ними обоими, кое-что начало проясняться. Теперь уже недолго.

– Слава богу. Она была очень напугана, когда говорила со мной по телефону.

– Может, присядем? – Миссис Маллен приглашающим жестом указывает в сторону гостиной.

– Нет, – возражает Джек. – Идемте на кухню, там уютнее.

«Уютнее», – отмечает про себя Роуз. Расследуя убийства, нечасто слышишь подобные слова.

Джек предлагает кофе, однако для бодрящего напитка уже поздновато, и Роуз просит стакан воды. Джек и Ребекка садятся за стол на длинную скамейку, Роуз и Филип – на мягкие стулья напротив.

Роуз изучает лицо Ребекки. На первый взгляд она не очень-то подходит Джеку Маллену. Джек – крепкий, теплый и добродушный, Ребекка – холодная, бледная и напряженная. На ней синее платье для беременных, перехваченное кушаком поверх живота. Темные волосы разделены пробором и собраны под простую коричневую резинку. Из украшений – обручальное кольцо и медальон на шее. Бледные руки спокойно лежат на столешнице, но из-под стола доносится нервное постукивание балеток.

– Итак, – начинает Роуз, предварительно взглянув на Филипа, – мистер Маллен, будьте добры, повторите для старшего инспектора Макина все то, о чем рассказали мне сегодня утром про вчерашний визит миссис Фицуильям.

– Конечно, – охотно откликается Джек. – Это было примерно в два часа дня. Я собирался на работу. В дверь постучали, я открыл. Пришла миссис Фицуильям. Она выглядела немного… растрепанной. Сказала, что простудилась, но решила выбраться на свежий воздух. Она принесла нам подарок.

– Вы не могли бы показать его старшему инспектору Макину?

– Да, разумеется. Погодите минутку, он должен быть где-то здесь… Вот. – Джек достает с полки у задней двери пакет и передает Роуз. – Можете взглянуть.

Это вязаное бежевое одеяло с желтыми и голубыми шариками по краям – теоретически кролики; если бы Джек утром не объяснил, Роуз никогда бы не догадалась.

– Миссис Фицуильям сказала, это подарок для малышки. Она впервые решила что-то связать, поэтому извинилась, что получилось не очень красиво.

– Миссис Маллен, вы присутствовали при этом разговоре?

– Джек позвал, и я пришла из кабинета.

– Вы стояли в коридоре?

– Да, – подтвердил Джек. – Мы все стояли в коридоре.

– Вы не пригласили миссис Фицуильям войти?

– Нет. – Джек едва не плачет. – Теперь мне совестно, что мы не позвали ее посидеть. Понимаете… она была такая простуженная и выглядела совсем нездоровой, а Ребекка беременна, и я подумал… мы подумали… В общем, мы ее не пригласили. – Он шмыгает носом. В его глазах стоят слезы.

– Итак, миссис Фицуильям вручила вам подарок. Что дальше?

– Мы горячо ее поблагодарили. Я сказал: «Надеюсь, сегодня вечером родные окружат вас заботой». Она ответила: «Это вряд ли. Муж работает допоздна, а сын впервые идет на школьный бал». Мы немного поболтали, она рассказала, что ее сын пригласил девушку на бал, а та испугалась. Миссис Фицуильям пообещала как-нибудь позвать нас на ужин, попрощалась и ушла.

– Что было дальше?

– Я уехал в больницу.

– А вы, миссис Маллен?

– Вернулась в кабинет, к работе.

– Кем вы работаете?

– Системным аналитиком в бухгалтерской фирме.

– То есть вы хорошо разбираетесь в компьютерах?

– Не лучше других.

– А мистер Баттер, ваш зять? Он сказал, что вернулся от матери примерно в семь вечера. Вы его видели? Или, может, слышали, как он пришел?

– Нет.

– А Джозефина Маллен, сестра вашего мужа? Она говорит, что вернулась домой примерно в восемь вечера. Вы слышали, как она пришла?

– Нет. Я работала у себя в кабинете до девяти часов, пока не услышала полицейскую сирену.

Роуз делает глубокий вдох, готовясь направить разговор в нужное русло.

– Миссис Маллен, Джозефина дала показания: вчера вечером, примерно в восемь десять, она поднималась по лестнице на второй этаж и заметила, что вы поставили картонную фигуру вашего мужа прямо напротив окна кабинета.

Воцаряется хрупкая тишина.

– Что?

– Прошлым вечером она проходила мимо вашего кабинета и заметила, что картонная фигура вашего мужа передвинута из угла к окну.

– Неправда!

Роуз снова делает вдох и улыбается.

– Можно посмотреть?

– Конечно.

Ребекка легко поднимается по лестнице – довольно неожиданно для женщины на позднем сроке.

– Заходите.

У стены стоит письменный стол, у другой – небольшой диванчик, несколько стеллажей. Роуз оглядывает кабинет, подмечая детали, которые ожидала обнаружить. На столе – фото в рамке: улыбающаяся девочка с длинными темными волосами обнимает бордер-колли. В углу – картонная фигура Джека Маллена. Роуз подходит к эркерному окну: весь Нижний Мелвилл как на ладони. А еще отсюда можно заглянуть в такое же эркерное окно дома Фицуильямов. Роуз смотрит на кусты, из которых миссис Трипп наблюдала за особняками «Мелвиллских высот», переводит взгляд на письменный стол Ребекки.

– Благодарю вас, миссис Маллен.

Спустившись на первый этаж, Роуз останавливается.

– Это ваше, миссис Маллен? – спрашивает она, указывая на длинное черное шерстяное пальто. Под воротником пропущен темно-красный шарф.

– Да, – отвечает Ребекка, едва заметно запнувшись.

– Вы не могли бы надеть его?

– Прошу прощения, не понял, – вмешивается Джек.

– Просто чтобы устранить подозрения, мистер Маллен.

– Подозрения? Относительно пальто моей жены?

– По ходу следствия свидетельница упомянула об одной детали. Сейчас мы посмотрим на пальто, и все сомнения отпадут сами собой. Прошу вас.

Джек и Ребекка переглядываются. Наконец Джек пожимает плечами. Ребекка снимает пальто с крючка, Филип помогает ей надеть его. Роуз мысленно отмечает большую пуговицу, застегнутую над животом, обменивается взглядами с Филипом и улыбается.

– Отлично, благодарю вас, – бодро говорит она. – А теперь еще несколько вопросов, если не возражаете.

Они возвращаются на кухню и занимают свои места.