Судьба на выбор Казакова Светлана

ГЛАВА 34

Ночь Гвен провела без сна.

Виной тому были не воспоминания о трагическом происшествии. Вернее, они присутствовали и, безусловно, сыграли свою роль, но… Гвендолин писала.

Впервые за долгое время она открыла свой незаконченный роман, пробежала глазами несколько страниц и внезапно поняла, что Эмрис Торнбран был прав, назвав историю Арчибальда глупой и наивной. Такой же глупой и наивной была сама Гвен, когда начала ее писать. Если сверяться с календарем, прошло не так много времени с того дня, как она оставила пансион, но, если судить по происшедшим событиям, казалось, что тут, в Трелони, она прожила целую жизнь. Жизнь, отличавшуюся от той, что была у нее прежде. Жизнь, куда больше похожую на приключенческий роман, чем придуманная Гвендолин история.

Нет, ее это не радовало. Приключения нравились ей лишь тогда, когда происходили на страницах книг. Но раз судьба дала ей сей печальный опыт, стоит ли от него отказываться?

Гвен подумала, что не стоит. Достала чистую тетрадь и принялась переписывать историю Арчибальда по-новому…

А воспоминания? Они остались, — лесная дорога, выстрелы, закрытые темными платками лица, — но теперь она разделила их с Арчибальдом, который был старше, умнее и сильнее, чем она. Он не дрожал от страха, когда его экипаж остановили разбойники, не жмурился, когда его взяли на прицел. Он ничего не боялся, ведь у него тоже был пистолет, а стрелял Арчибальд даже лучше Карлиона Линтона. А еще… Еще он был магом. Не каким-то там артефактором, ни на что не способным без зачарованных булавок и браслетов, а настоящим магом, причем очень сильным… И никто из ехавших с ним в той карете людей не погиб…

Гвен писала, и пережитый ужас отступал, смешиваясь с ее фантазиями. С каждой строчкой на душе становилось легче. С каждой законченной страницей крепла уверенность в том, что, какие бы еще преграды ни встали у нее на пути, в итоге все обязательно будет хорошо.

Когда она оторвалась от рукописи, за окном светило солнце и щебетали птицы. А в дверь кто-то настойчиво стучался.

Радуясь, что не готовилась ко сну, а значит, теперь нет нужды одеваться, Гвендолин пригладила волосы, растрепавшиеся от того, что, обдумывая очередную сцену, она не раз и не два запускала в них пальцы, и быстро сбежала по лестнице. На миг представилось, что, открыв, она увидит направленное на нее дуло пистолета, и сердце кольнул страх. Гвен решительно отмела его в сторону, распахнула дверь и оказалась в объятиях Джесмин.

— Ох, живая! Что ж ты так долго не шла? Я чего только не надумала! Вчера, как узнала, хотела сразу к тебе бежать. Родители не пустили, сказали, что тебе отдохнуть надо. А сегодня пришла, стучу и стучу, стучу и стучу…

Пока они поднимались в комнату Гвен, подруга тараторила без умолку, и Гвендолин мысленно поблагодарила старосту за то, что проявил мудрость и не разрешил дочери прийти вчера. Вечером после всего пережитого Гвен этой трескотни не выдержала бы, а сегодня она даже умиляла.

— Бледная-то какая! — Джесмин обхватила ладонями лицо подруги. — Небось всю ночь глаз не сомкнула, после таких-то ужасов! Как ты только одна осталась? Я бы не смогла. А насмотрелась ты вчера… Мне от одних рассказов жутко было. И откуда у нас разбойникам взяться? Места-то спокойные… Кроме замка, конечно. Торнбраны себе порядком врагов нажили, отец так говорит. И на карету, верно, потому напали, что та из замка ехала…

— Нет. — Гвен с трудом вклинилась в речь подруги. — Это какие-то бродяги, хотели денег. Наверное, решили, что в карете знатная альда, вся в драгоценностях.

О такой версии они договорились с вечера с альдом Линтоном и Криспином. Эмрис Торнбран поддержал. Не стоит никому, кроме служителей закона, знать, что учительница из Трелони хранит при себе ценный артефакт.

— Точно! — подхватила Джесмин. — Видно, слышали, что такая альда в замке живет. Она-то в город перебралась, а тебе за нее страдать!

— Я не пострадала. — Гвен покачала головой. Перед взором промелькнули застывшее лицо госпожи Энельмы и кучер, у которого лица вообще не было. — Не я… Давай не будем об этом говорить! Пожалуйста. О тех разбойниках можно забыть, они никому уже не причинят вреда. Расскажи лучше о чем-нибудь другом. Наверняка у тебя немало новостей.

Джесмин сморщила носик. Видно, надеялась не рассказывать, а поговорить о вчерашнем нападении, но поняла, что Гвен неприятна эта тема, и настаивать не стала. К тому же, новостей у нее и правда набралось достаточно. Главной из них был предстоящий Праздник весны. Через две недели в Трелони должны съехаться на ярмарку жители соседних деревень и ближайших городов. Хозяйки выставят на общие столы лучшие блюда, музыканты и балаганщики устроят представление, а с наступлением темноты в поле за деревней зажгут высокие костры, чтобы плясать и веселиться вокруг них до утра.

Гвендолин слушала воодушевленно расписывающую праздничные обычаи подругу и думала о том, что вряд ли увидит это все своими глазами. Когда жители Трелони соберутся на праздник, она, скорее всего, будет уже далеко отсюда. Если только не решится принять предложение альда Линтона.

Вспоминая о вчерашнем нападении, Гвен вспоминала и своего спасителя. Как он появился с пистолетом в руке. Как обнимал, с беспокойством вглядываясь в глаза. Как, услышав, что приближаются всадники, закрыл собой, готовясь защитить от новой опасности… А она не нашла ни времени, ни слов, чтобы поблагодарить его. Быть может, он откажется от своего предложения после всего случившегося. Зачем ему связывать свою жизнь с девицей, принесшей столько бед? Еще и с неблагодарной…

— Прилечь бы тебе, а то за столом уснешь, — покачала головой дочь старосты. — А я пойду.

Гвендолин проводила ее до входной двери и, открыв, удивленно уставилась на продетый через ручку букетик полевых цветов.

— Снова от Криспина? — улыбнулась Джесмин, но глаза ее заметно погрустнели.

— Нет. — Гвен заглянула во вложенную в букет записку и, прочитав, убрала ее в карман. — Почерк детский. Видно, кто-то из учеников узнал о вчерашнем и решил приободрить цветами.

— О да, они тебя любят! — с радостным облегчением закивала подруга. — В поле только и говорят, что хорошо бы скорее вернуться в школу.

— В поле, наверное, и родители мечтают, как бы за партами посидеть и сказки послушать, — усмехнулась Гвен.

Простившись с Джесмин, она нашла вазу и поставила цветы.

Подумала, что и правда стоит лечь поспать. Глаза слипались, спину ломило от долгого сидения за столом. Наверняка уснет, как только голова коснется подушки. Можно не бояться кошмаров: вряд ли они прорвутся сквозь ее усталость.

Но мысли так и остались мыслями. В дверь постучали, и Гвен, вздохнув, пошла открывать новому посетителю.

На пороге стоял Карлион Линтон.

Судя по бледному лицу и залегшим вокруг глаз теням, ночь и для него прошла беспокойно.

— Добрый день, Гвен.

Приветствие прозвучало как вопрос. Добрый ли?

— Добрый день, альд Линтон, — ответила она и отступила, пропуская гостя внутрь.

Тот вошел, но остановился тут же, в коридоре, у классной комнаты.

— Я ненадолго. Хотел убедиться, что с вами все хорошо.

— Да, я…

Линтон покачал головой:

— Понимаю, как это тяжело для вас, Гвен, но свершившегося не изменить. Просто поверьте, все уже в прошлом, а в будущем вам ничего не угрожает.

Должно быть, по ее виду он заключил, что Гвендолин до утра не могла уснуть и терзалась страхами. Она не стала разубеждать. Признание; что она не спала, потому что писала роман, прозвучало бы странно, а то и неуважительно по отношению к погибшим.

— Утром я успел побывать в управлении Службы правопорядка, встретился еще раз со следователями. Они также уверены, что у людей, напавших на вас вчера, не осталось сообщников, которые могут представлять опасность. Разбойники были не местные. Наемники, промышляющие незаконными делами. Правда, убийств за ними не числилось, но, думаю, раньше их просто не могли уличить. Что до заказчика преступления, то меня заверили, что его будут искать… Но найдут ли? Боюсь, если он уехал после неудачной кражи, то теперь, когда в деле фигурируют два убийства, будет еще усерднее стараться показать свою непричастность. Но я все же надеюсь, что его отыщут, пусть даже за океаном.

— Но он ведь не поручал тем людям убийства, — сказала Гвен, заметив, с какой злостью сквайр сжал кулаки.

— Вы его оправдываете? — вспыхнул Линтон.

— Нет, но… — Гвендолин опустила голову. — Из того, что сказал тот бандит, я поняла, что вчерашнее нападение они организовали по личному почину и из мести… Мне. Я спутала их планы, когда подобрала артефакт…

— Не смейте винить себя, — сурово приказал альд Линтон. — Если и обвинять кого-либо, помимо убийц и их нанимателя, то Эмриса Торнбрана. Преступники были у него в руках, он лично передал их в Службу правопорядка, вот только об ограблении сообщить «забыл». Захотел сам поиграть в сыщика и выследить заказчика. Только расплачиваться за его игры пришлось ни в чем не повинным людям… Он не появлялся у вас сегодня?

Гвен помотала головой.

— И не появится, — уверенно заявил сквайр. — Мы столкнулись с ним в управлении Службы правопорядка и обсудили… некоторые вопросы. В частности, отсутствие необходимости ежедневно контролировать сохранность находящегося у вас артефакта. Взять его никто, кроме вас, не сможет, вчера тому было еще одно подтверждение. Потерять вы его не потеряете, посему причин тревожить вас визитами у Торнбрана нет.

— Но…

Карлион Линтон не позволил себя перебить:

— Если вы о том, чтобы разобраться с природой артефакта, дабы скорее вернуть его владельцу, мы с Торнбраном говорили и об этом. Маг он, а не вы, ему и разбираться с подобными вопросами, если он и правда в этом заинтересован. Слова господина Гринфальда, что непосредственно для вас шар ничем не опасен, пока находится в ваших руках, Торнбран не опровергает, поэтому, если сам не торопится вернуть свое имущество, ничего страшного в том, что артефакт останется у вас еще на какое-то время, не будет. И приезжать ежедневно, чтобы взглянуть на шар, не нужно… Верно?

— Если сам альд Торнбран так считает, — Гвендолин передернула плечами. — Я ведь не маг.

Сквайр кивнул, соглашаясь с ее словами.

— Поеду, — сказал он, отступая к двери. — Нужно вернуться в поместье… Тело кучера передали родным, они сами позаботятся о погребении. А у госпожи Энельмы семьи не было. Сколько помню, она жила в нашем доме, так что заняться организацией похорон больше некому…

— Если вы хотите…

Закончить Гвен снова не позволили.

— Я хочу, чтобы вы отдохнули, — с теплом проговорил альд Линтон. — Чтобы постарались забыть вчерашний ужас и начали думать о хорошем. А кладбище — не то место, куда я желал бы вас пригласить. Но я благодарен вам за заботу.

Он поблагодарил за заботу, выраженную на словах, а Гвен вновь не сказала даже простого «спасибо» за спасение своей жизни. Вспомнила об этом, лишь услышав, как отъезжает от школы экипаж.

Зато теперь уж точно можно было прилечь, не опасаясь, что еще кто-нибудь придет. Разве что специальный агент Дэй решит что-нибудь уточнить, но Гвендолин решила, что не станет ему открывать. Если очень надо — пусть снова в окно лезет! А остальные уже приходили. Даже те, у кого теперь вроде бы нет причин ежедневно наведываться в Трелони.

Она достала из кармана записку, которая прилагалась к букету, и перечитала короткое послание: «Надеюсь, вы по-прежнему живы и невредимы».

ГЛАВА 35

Как ни удивительно, последовать совету Карлиона Линтона отдохнуть и прекратить вспоминать о плохом оказалось не так сложно. Помогали в том Арчибальд, всего за сутки превратившийся из «пастушка», как обозвал его Эмрис Торнбран, в отважного мага, и Джесмин, на следующий день вновь примчавшаяся с утра пораньше.

— Ты вчера про праздник спрашивала…

— Я? — удивилась Гвен, которую подруга, как и накануне, оторвала от написания романа.

— Ты, конечно. Не я же? Я про это сама все знаю. И какое платье надеть, и как волосы уложить, и какую маску сделать.

— Маску? Зачем?

— Ты что! Маски — самое интересное! — воодушевилась ее вопросом приятельница. — Тебе тоже нужно будет что-нибудь придумать. Представляешь: ночь, костры, танцы… и все в масках! Танцуешь и не знаешь, с кем. А некоторые не только танцуют. — Она лукаво прищурила глаза. — Бывает, и целуются.

— В масках? — пробормотала Гвендолин. — Неудобно же.

— Смотря какие маски, — рассмеялась приятельница. — Я себе такую сделаю, чтобы ничего не мешало!

Гвен улыбнулась. Быстро же подруга забыла неверного жениха. Но в том, что помолвку расторгли не только из-за его измены, Гвендолин уже не сомневалась. Как и в том, что Джесмин знает, с кем рассчитывает целоваться под маской.

— А тебе какую? — продолжала веселиться та. — Для поцелуев или нет?

— Да я…

Гвендолин закусила губу. Хотела сказать, что, скорее всего, вообще не попадет на праздник, но ведь ей не обязательно являться в столицу именно в день возвращения опекуна? Почему бы и не повеселиться? Напоследок…

— Так какую хочешь? — ткнула ее в бок Джесмин.

— Потом придумаю, — пообещала Гвен.

Мысль, что развлекаться она будет после нападения, унесшего жизнь двух человек, не казалась совсем уж кощунственной, но на душе становилось неуютно. Однако, как оказалось, даже Карлион Линтон собирался прийти на праздник.

Сквайр появился в школе сразу же после ухода Джесмин.

— Жизнь продолжается, Гвен, — сказал он, когда разговор коснулся начавшихся в деревне приготовлений. — Уверен, жители Трелони искренне переживают из-за случившегося, но они тяжело трудились в последние недели и ждали этого праздника, чтобы заслуженно отдохнуть от забот. К тому же, это многовековая традиция, не нам ее нарушать. И госпожа Энельма любила Праздник весны, она всегда приходила на ярмарку. Не вижу лучшего способа почтить ее память, чем по мере сил помочь в организации мероприятий.

— Вам, должно быть, очень тяжело без нее? — предположила Гвен. — Кто теперь занимается домом?

— Справляюсь, — заверил сквайр. — Госпожа Энельма за долгие годы поставила все так, что слуги хорошо знают свои обязанности. А теперь еще Белинда… Белинда Дельвен вызвалась помочь. Не стал ей отказывать. Не знаю, пойдет ли это на пользу моему дому, но Белинде не помешает заняться каким-нибудь делом.

Гвендолин не сомневалась, что единственное, что двигало Белиндой, когда она предложила свою помощь, — желание находиться поблизости от Карлиона Линтона. Но не сообщать же ему об этом, раз он сам не понимает подоплеки поступков кузины бывшей жены?

После ухода альда Линтона Гвен планировала продолжить работу над романом, но сначала решила поесть. С прекращением занятий Талула стала реже приходить в школу и почти ничего не готовила на учительской кухне, приносила для Гвен то, что стряпала дома для семьи. Так им обеим было удобнее.

Сегодня накрытые салфеткой тарелки на столе дразнили запахом свежей сдобы, яблок и корицы. Но Гвен даже воду для чая вскипятить не успела, как снова услышала стук внизу.

Пришлось спускаться и открывать. Но перед дверью никого не обнаружилось. Только дверная ручка, как и вчера, цвела пучком пурпурной ветреницы и незабудок.

Записка тоже имелась. Гвен развернула ее, вернувшись в коридор.

«Не хотел бы напугать, но я у вас за спиной».

— Что? — Гвен ошарашенно застыла. — Что вы тут делаете? — спросила, не оборачиваясь.

Хорошо бы, если бы все оказалось розыгрышем и ей никто не ответил.

— Приехал повидать вас.

Не розыгрыш.

Гвендолин вздрогнула при звуках знакомого голоса, но не повернулась.

— Зачем? — проговорила тихо. — Альд Линтон сказал, вы говорили о том, что нет смысла ежедневно проверять сохранность шара.

— Говорили, конечно, — хмыкнул Эмрис Торнбран. — Я не решился спорить с таким метким стрелком. Но я ведь не прошу показать шар! Я приехал увидеться с вами, а это, согласитесь, совсем другое. К слову, увидеться и смотреть на вас со спины — тоже разные вещи. Почему вы не обернетесь?

— Даю вам возможность исчезнуть так же, как вы появились.

— Не выйдет. — Гвен по голосу слышала, что маг улыбается. — Я вошел через дверь, а вы ее сейчас загораживаете.

— Дверь была закрыта.

— Была, — не спорил он.

— И как это называется?! — возмутилась Гвендолин, все-таки развернувшись к нему.

Жуткий владелец жуткого замка стоял в дверях классной комнаты и на фоне парт, расположенных за его спиной, особенно походил на нашкодившего мальчишку.

— Проникновение в чужое жилище? — предположил он в ответ на возглас Гвен. — Можно спросить господина Дэя, он лучше знает.

— Зачем вы приехали? — повторила она серьезно.

— Вы заплатили мне за уроки, я просто обязан преподать вам весь запланированный курс.

— Боюсь, в плату не вошли дорожные расходы учителя.

— Какие там расходы? — отмахнулся маг. — От замка до вашей деревушки рукой подать. Я ведь добираюсь не в скрипучей карете, а верхом и короткой дорогой.

— Короткой? — Гвен вспомнила глубокую длинную впадину с отвесными склонами, тянущуюся вдоль заброшенного пути. — Но ведь она небезопасна!

— Волнуетесь обо мне? — прищурился Торнбран. — Приятно знать. Но не беспокойтесь, я намного осторожнее и, надеюсь, умнее тех баранов, что регулярно падают в овраг.

«Зато такой же упертый», — вздохнула про себя Гвен.

— Все-таки хорошо, что вы пришли, — сказала она вслух.

— Да? — Маг усмехнулся. — Я знал, что вы будете рады.

— Мне нужно с вами поговорить, — продолжила Гвендолин, пропустив самодовольную реплику мимо ушей. — Обсудить один вопрос.

— Слушаю вас. — Он притворился серьезным.

— Мне придется уехать в ближайшее время. Вероятно, насовсем.

— Куда? — нахмурился Торнбран.

— В столицу. Подруга, с которой мы обменялись именами и документами, и мой… вернее, теперь уже ее жених пришли к взаимопониманию, и она открылась ему. На счастье, он оказался благородным человеком и не изменил решения взять ее в жены, но хочет сделать это без обмана, по закону. И поставить в известность моего опекуна. Мне нужно объясниться с опекуном лично, а после этого, сами понимаете, использовать имя Гвенды я уже не смогу, как и вернуться сюда…

Гвен все ждала, когда же маг спросит, какое отношение он имеет ко всему этому, но Торнбран слушал, не перебивая.

— «Око духов», — напомнила она. — Артефакт все еще привязан ко мне. Ваш артефакт. Я же не могу увезти его с собой!

«Значит, вы никуда не поедете», — предположила она, каким будет его легкомысленный ответ.

— Когда вы собираетесь ехать? — спросил вместо этого Торнбран.

— Через две недели, скорее всего. Мой опекун сейчас в отъезде и как раз к этому сроку должен вернуться.

— Тогда еще есть время разрушить привязку, — пожал плечами маг. — Не стоит беспокоиться об этом, решение в любом случае найдется. А у нас появилась дополнительная причина продолжить занятия.

— Наверное, но… возможности для этого уже нет. Если свои поездки в замок я еще могла объяснить работой, то найти оправдание вашим визитам будет нелегко.

— Зачем искать оправдание тому, о чем никто не узнает? — удивился маг. — Коня я оставил в лесу под защитой от посторонних глаз. К вам тоже добрался незамеченным.

— Все тайное рано или поздно становится явным, — напомнила Гвен. — И тогда получается еще хуже. Я верю, что вы не желаете мне зла, но… вам недостает благоразумия.

— О да, — мрачно усмехнулся Торнбран. — Зато у вас его достанет на двоих. Тем не менее позавчера в лесу у Карлиона Линтона совершенно случайно оказалась вторая лошадь, еще и под дамским седлом. С ним вы без опаски проводите время, и возможные слухи вас не волнуют. Я же такого доверия не заслуживаю.

— Полагаю, вы понимаете, отчего так происходит, — быстро проговорила Гвен, чувствуя, как кровь приливает к щекам. — Вам лучше уйти. Раз вы сами говорите, что решение найдется, обсудим, как быть с артефактом, после. Пожалуйста.

— Хорошо. — Маг согласился так быстро, что она даже почувствовала что-то, похожее на разочарование. — Уйду, но прежде… Не угостите меня чаем?

— Чаем? — удивленно переспросила Гвен.

— Да. От пирога тоже не откажусь. У вас же есть пирог? С яблоками, я чувствую запах. И, кажется, чайник уже закипел.

Чайник! Позабыв о незваном госте, Гвендолин бросилась вверх по лестнице. Чайник подпрыгивал на плите, из носика с шипением выплескивался кипяток, а из-под крышки валил пар.

Гвен схватила стеганые прихватки, но их у нее тут же отобрали.

— Позвольте мне. — Эмрис Торнбран отодвинул ее в сторону. — Похоже, ваш зверь взбесился. Видите, как плюется? Это может быть опасно.

После того как ее спасли от бешеного чайника, не угостить отважного рыцаря чаем с ароматным пирогом было уже невозможно. А поскольку мало у кого получается чаевничать в тишине, на маленькой кухоньке постепенно сам собой начался разговор. О магии, конечно. Об артефактах. Гвен понимала, что Торнбран намеренно пытается увлечь ее беседой, чтобы она пересмотрела отношение к его предложению, и мысленно дала себе зарок, что не пойдет у него на поводу. Но рассказывал маг интересно, отчего бы не послушать?

— Вам нужно продолжать обучение, — произнес он, подводя итог всему сказанному. — Если планируете связать свою жизнь с магией…

— Как? — перебила она. — Я думала об этом, но пока не представляю, как магия поможет мне устроиться в жизни. Я не говорю о полагающихся по закону привилегиях. Возможно ли с помощью дара… зарабатывать?

Альду Торнбрану, владельцу огромного замка, коллекции редких артефактов и солидных банковских счетов не понять таких забот, но для Гвен ответ на этот вопрос был важен. Ведь не исключено, что ей придется самой обеспечивать свое существование.

— У меня не так много знакомых женщин, чья работа связана с использованием дара, — начал Эмрис Торнбран. — Честно сказать, работающих женщин среди моих знакомых вообще немного… Но жена моего друга, Киллиана Ристона, как раз одна из них. Помните, мы покупали свадебный подарок? Он, к слову, пришелся по душе. Так вот, Алита Ристон — сотрудница Службы правопорядка. Они с Киллианом познакомились благодаря ее работе. Позже продолжили знакомство в замке Торнбран. Наверняка вы слышали о том, что там было зимой. Разоблачение преступника — полностью заслуга Алиты… Как у вас глаза блестят. — Гвен смутилась, когда маг улыбнулся ей через стол. — Хотите узнать подробности той истории?

Конечно, Гвен хотела!

Рассказчиком Эмрис Торнбран был действительно замечательным, и Гвендолин казалось, что она наяву видит заснеженный лес, в котором буран замел дороги и отрезал древний замок от королевства. Видит людей, собравшихся в большой столовой. Старого хозяина, которого живо нарисовало воображение, хрупкую девушку, чей образ подсказала память, хранившая изображение со свадебной фотографии. Видит мужчину с той же фотокарточки и альду Эдевейн, такую же красивую и высокомерную, как и сейчас, но напуганную происходящим вокруг. Видит огромное, обвитое алыми и зелеными лентами полено в камине. Видит, как гости во главе с Эмрисом идут по тропинке в вечернем зимнем лесу, а сопровождающие их слуги освещают путь фонарями. Видит кровь на кинжале и заколдованную траурную брошь…

— Что же дальше? — воскликнула она, когда рассказ вдруг прервался, и вместо замка перед глазами опять возникла знакомая кухонька.

— А дальше — мне пора. — Маг поднялся из-за стола. — Чай я выпил, пирог съел. Как и говорил, покидаю вас. Спасибо за угощение.

— Вы это специально! — обиделась Гвен.

— Конечно, — не стал отнекиваться Торнбран. — Если хотите узнать окончание истории, я доскажу ее завтра. Но прежде устрою вам обещанный экзамен. Так что готовьтесь. Или мне все-таки не приходить?

«Это только затем, чтобы узнать, чем все закончилось, — убеждала себя Гвен, раскладывая на столе книги. — Да и артефакторика мне пригодится». Рукопись она со вздохом убрала в ящик. Все же выбирать между навязываемым опекуном замужеством и Арчибальдом было проще. Намного сложнее выбирать между Арчибальдом и… магией… Да, магией и интересными историями, которые, возможно, однажды превратятся в новый роман…

Экзамен Гвендолин не сдала. Не ответила аж на три вопроса. Но о таинственных событиях в замке ей все же рассказали. В обмен на обещание к следующему дню подготовиться получше. Правда, на следующий день она вновь оказалась не готова, потому что вечером, вдохновленная захватывающим рассказом, забыла о книгах и вернулась к Арчибальду. Пришлось пообещать, что к следующему дню она точно все-все выучит…

ГЛАВА 36

Гвен не нравилось чувствовать себя лгуньей. К счастью, подобное чувство посещало нечасто и появлялось, как правило, только в присутствии Карлиона Линтона. За прошедшие дни сквайр приезжал в деревню дважды — к старосте, чтобы обсудить приготовления к празднику. Но и в школу заглядывал. В первый раз ограничился недолгой беседой, во второй — принял приглашение выпить чаю. Как выяснилось из разговора, он сейчас был занят делами в поместье и часто ездил в город, в том числе из-за продолжающегося расследования. Но порадовать результатами пока не мог.

— А что Торнбран? — спросил между делом. — Не появляется?

— После того как вы с ним все обговорили? — уточнила Гвен, не решившись на откровенную ложь.

Альд Линтон хмыкнул, показывая, что не верит ни в какие договоры с магом. Правильно в общем-то не верил, учитывая, что вчера за этим самым столом Эмрис Торнбран вычерчивал для Гвен магические символы стихий…

— Видел его вчера в городе, — обронил сквайр, отпив из чашки душистый травяной чай. — Но подходить не стал. Мы ведь и правда все уже обсудили, да и Торнбран был не один. Вряд ли ему понравилось бы, вмешайся я в его беседу с альдой Эдевейн.

— Да? — Гвен прикусила губу. Заметила непонимающий взгляд собеседника и закивала. — Да, наверное, не понравилось бы.

«Вчера в городе — это вечером или утром?» — спросила саму себя. Не днем — днем были магические символы и прочее. А после, значит… или до?..

— Она весьма мила, — заметил альд Линтон, и Гвендолин не сразу поняла, что он говорит о Флориане. — Хочется верить, что женитьба пойдет Эмрису Торнбрану на пользу. Женщины вообще благотворно влияют на мужчин. У каждого из нас достаточно недостатков, но ради женщины, которая тебе небезразлична, возникает желание измениться к лучшему. Или даже изменить мир вокруг, лишь бы заслужить ласковый взгляд или благосклонную улыбку…

Говоря это, он смотрел на Гвен. Не нужно было обладать большим умом, чтобы догадаться, что речь уже не об Эмрисе Торнбране и альде Эдевейн.

— А… — Гвен чувствовала, что должна сказать что-нибудь в ответ, и ляпнула первое, что пришло на ум: — Как поживает госпожа Дельвен?

Сквайр изменился в лице.

— Почему вы спросили? — поинтересовался он с непонятным подозрением.

— Просто так. Вы говорили, она вызвалась заменить госпожу Энельму…

— Госпожу Энельму нелегко заменить, — хмуро произнес Карлион Линтон. — У Белинды, во всяком случае, не вышло.

— Значит, вам снова нужна экономка?

— Моему дому нужна хозяйка, — проговорил сквайр, но продолжать разговор, к которому Гвендолин сейчас была не готова, не стал.

Беседа свернула к обсуждению праздника, а вскоре и вовсе заглохла. Альд Линтон уехал, а Гвендолин осталась наедине с ворохом непонятных даже ей самой мыслей.

Пыталась отвлечься историей Арчибальда, но герой, казалось, был категорически не согласен со всеми предлагаемыми автором решениями. Мужчина — попробуй, пойми его! Гвен с раздражением захлопнула тетрадь и взялась за магические книги.

Наука тоже не давалась. Но стоит ли волноваться? Ну, не ответит на вопросы. Как будто ее наставника это расстроит!

Убедиться в верности таких выводов у Гвендолин не получилось. Торнбран не пришел. Только в приоткрытое навстречу весеннему теплу окно влетел бумажный голубок.

«Сегодня вынужден отменить урок, — прочитала Гвен, развернув прилетевшее письмо. — В качестве извинения приглашаю завтра на романтическую прогулку. Помните, я вам обещал?..»

Далее были указаны время и место, но Гвен не утруждала себя запоминанием условий встречи, на которую не собиралась. Пусть Флориану приглашает. Романтик!

— Романтик, — пробормотала, вспоминая.

Обещал ведь, точно. На подобную прогулку альда Эдевейн вряд ли отправится. С чего бы утонченной альде интересоваться сгоревшими домами?

А вот Гвендолин решила поехать.

Приготовилась с вечера. Сложила на столике у зеркала шпильки и атласные ленты, чтобы вплести в волосы. Обычно она делала простую прическу, но эти ленты очень шли к голубому платью, вот и достала. А голубое платье надумала надеть взамен темного повседневного, потому… потому что оно подходило к лентам!

— Собираетесь куда-то? — заметила Талула, принесшая утром завтрак.

— Да нет… Дома буду. Скоро снова начнутся занятия, нужно подготовиться. Дети ведь многое могли забыть за эти недели.

— А я опять пироги пекла. — Служанка выложила на стол увесистый сверток. — Вот, кусочек побольше принесла. Гляжу, нравятся они вам. А сразу и не подумаешь, что в этакую тростиночку столько сдобы за раз влезает!

— Вкусно же, — смутилась Гвен, задавшись на миг вопросом, польстило бы Талуле, узнай та, как оценил альд Торнбран ее выпечку. От последнего пирога и крошек не осталось.

— Вкусного вы еще не пробовали! — рассмеялась женщина. — Вот на ярмарку хозяйки расстараются, поглядите, сколько лакомств будет. Хотя, что на них глядеть, когда есть надо? А после на танцах все растрясется. Вы же собираетесь?

— Думаю…

— Тут и думать не о чем! Понятно, что вы еще в тех ужасах, вот и развеетесь. Даже сквайр придет, а у него хлопот, поди, не меньше вашего. И что ни день, то новые.

— Новые? — забеспокоилась Гвен. — Что-то еще случилось? Альд Линтон приезжал вчера, но ничего не рассказывал.

— Он и не станет о таком говорить. Да это и не проблемы… Кому стыд, кому смех. Смеху больше. Альд Линтон не тот человек, чтобы о нем стали лишнее болтать. Да то и не о нем вовсе…

— Можешь объяснить нормально?! — вспылила Гвендолин.

— А что объяснять? — пожала плечами Талула. — Девицу он одну в дом пустил. Родственницу бывшей жены. А у них, видать, вся порода бесстыжая. Девица та вроде помогать взялась, вместо госпожи Энельмы. Только не в экономки метила, а в хозяйки. Соседка моя в доме альда Линтона прислуживает, так рассказывала, совсем эта особа ему проходу не давала, как собачонка следом бегала. А после… — Служанка хихикнула, но тут же напустила на себя строгий вид. — После совсем стыд потеряла. В чувствах, понимаете ли, ему призналась…

— Призналась все-таки? — вздохнула Гвен. Смеяться над Белиндой ей не хотелось. И бесстыдной она ее, в отличие от деревенских сплетников, не считала. Скорее отважной. Гвен не хватило бы на такое духу даже в високосный год. — И что альд Линтон?

— А что он? Пытался спокойно эту дуреху вразумить. Так она в слезы, целую истерику устроила…

— Погоди-ка, — спохватилась Гвендолин. — Откуда об этом знают в деревне?

— Ну, так… — Талула стушевалась. — Слышали же люди…

Было бы замечательно, если бы эти люди держали все услышанное при себе. Гвен и думать не желала, что могут говорить о ней самой. Она ведь и у альда Линтона была, и в замке…

Но отказаться от встречи с Эмрисом Торнбраном эти опасения ее не заставили.

В назначенный час она вышла из школы и поспешила к опушке леса. Нырнула за высокие кусты и перевела дух. Сердце взволнованно колотилось, хоть вряд ли ее кто-то заметил: школа на окраине деревни, а все жители с утра трудятся в поле. И все же было тревожно.

Узкая тропинка отыскалась именно там, где указал в записке маг. Начиналась она у приметного дуба, точнее, двух дубов, сросшихся стволами, и через пять минут вывела к широкой просеке, на которой уже ожидала коляска, запряженная парой лошадок.

— Доброго дня, Гвен. — Эмрис Торнбран соскочил с подножки и подал ей руку. — Вы пунктуальны.

— Вы тоже, — пробормотала она. Устроилась на сиденье и растерянно кивнула кучеру — немолодому пышноусому мужчине, приветствовавшему ее добродушной улыбкой.

Идя сюда, она отчего-то думала, что маг будет один. Тем и объяснялось ее волнение, ведь тогда это было бы очень похоже на свидание. Но присутствие кучера и открытый экипаж, в котором, по сути, нельзя остаться наедине, отменяли все страхи. Хотя, наверное, странно опасаться Эмриса Торнбрана после того времени, которое они провели вдвоем на ее кухне. И вел себя маг вполне пристойно…

— Шар при вас? — спросил он, когда коляска тронулась с места. — Мне подумалось, он может опознать место, где был найден. А вы почувствуете его реакцию. Возможно, увидите что-то, какие-то образы…

Гвендолин поежилась, представив, что чужая память коснется ее сознания. А вдруг это будет память кого-то из погибших в огне? Вдруг она почувствует то, что чувствовали они?

— Вам страшно? — Торнбран дотронулся до ее плеча. — Не бойтесь, я буду рядом.

— Я не боюсь.