Судьба на выбор Казакова Светлана

ГЛАВА 10

Новый день начался, а тревоги остались вчерашними. Гвендолин чувствовала себя заводной куклой: она все делала механически, душа ее в этом не участвовала — лишь беспокойно металась пташкой где-то под кучевыми облаками, не находя себе места. К тому же выдался выходной, и не требовалось заниматься с учениками. Возможно, тогда Гвен хоть немного отвлеклась бы. А так пришлось помогать Талуле с уборкой и стиркой, но занятыми оказались руки, а не голова.

Покончив с делами по дому, Гвендолин пила чай у себя в комнате, перелистывая страницы уже не раз перечитанной книги, которую ей подарили в пансионе за успехи в учебе. Как она тогда гордилась собой! Как была наивна, веря, что в мире для нее нет ничего невозможного! Теперь на смену восторженным мечтам пришла неуверенность. Но у Гвен еще оставалась надежда, что история Арчибальда заинтересует издателя. Это стало бы прекрасной компенсацией за пережитые волнения.

— Госпожа Гвенда! — Талула влетела в комнату без стука, бледная и испуганная, словно увидела призрака. — К вам гость! — выпалила она, прижимая ладонь к груди, вздымающейся под серым саржевым платьем.

Гвен ожидала альда Линтона и тут же поспешила вниз, даже не подумав, что служанка вряд ли переполошилась бы из-за приезда сквайра. А стоило бы.

— Это вы? — прошептала она ошарашенно, увидев визитера.

Эмрис Торнбран огляделся, словно для того, чтобы убедиться, что в классной комнате никого больше нет, и развел руками:

— Это я. А вы желали бы видеть на моем месте кого-то другого?

Гвен почувствовала, как румянец заливает ее щеки, но ей достало сил не отвести глаз.

— Что вам угодно? — спросила она сдержанно.

— Скажем, мне угодно извиниться, — бросил он безразлично. Такой тон никак не сочетался с просьбой о прощении. — Вчера я повел себя грубо. Не ожидал, что вы окажетесь столь трепетным созданием, но, прочитав вашу рукопись, понял, как был не прав. Шутить над вами — все равно что смеяться над ребенком.

— Вы читали рукопись? — Гвен побледнела так же стремительно, как только что покраснела. — Но как же…

— Кто-то оставил ее в библиотеке. Я заглянул лишь в самое начало. Читать дальше, признаюсь, не смог. Устал смеяться.

Сказанное прозвучало так обидно, что девушке пришлось закусить губу, чтобы сдержать слезы и не наговорить магу ответных дерзостей. Вместо этого Гвен с достоинством кивнула и проговорила ровным голосом:

— Я принимаю ваши извинения, альд Торнбран. И не смею вас больше задерживать.

— Жаль. Я как раз собирался задержаться. Хотел поговорить с вами о вещи, украденной из моего замка.

— О вещи? — Гвен захлопала ресницами, на которых все-таки блеснули слезы. — Значит, он… она… ваша?

— Не уверен. В замке Торнбран довольно предметов, о происхождении которых я имею весьма смутное представление. Но то, что попавшая к вам вещица украдена именно из замка, сомнению не подлежит. Давешние разбойники это подтвердили. Выслушали бы вы меня вчера, уже знали бы. Так что, желаете, чтобы я обратился в Службу правопорядка и вы продолжили общение уже с их представителями, или решим вопрос без лишнего шума?

Больше всего Гвендолин хотелось выставить неприятного господина за двери и никогда больше с ним не встречаться. Но, если Эмрис Торнбран говорил правду и шар украден у него, маг и правда вернется с людьми из Службы правопорядка. В лучшем случае это чревато сплетнями, которые расползутся по деревне, а в худшем — разоблачением ее обмана. Ни того, ни другого нельзя было допустить. Да и разве Гвен не хотела вернуть магическую вещь владельцу? Пусть забирает и уходит!

— Подождите минуту, — попросила она. — Сейчас я принесу шар.

Сходить в комнату за магической вещицей много времени не отняло, но, возвращаясь к гостю, Гвендолин отчего-то замедлила шаг. Шарик привычно согревал руки, и мысль, что его придется отдать, заставляла девушку с сожалением хмуриться. Но разве у нее был выбор?

Войдя в класс, где ее ожидал альд Торнбран, Гвен подала ему недавнюю находку. Маг протянул руку, но, не успев коснуться шара, резко ее отдернул.

— Положите на стол, — приказал он.

Девушка нехотя подчинилась. Почудилось, что шарик не желал покидать ее ладонь, он сделался вдруг тяжелым, так что Гвендолин пришлось сжать пальцы, чтобы ненароком его не выронить. Но в итоге шар все-таки медленно скатился на столешницу.

— Занятно, — пробормотал альд Торнбран, одарив Гвен подозрительным взглядом.

— Что именно? — полюбопытствовала она.

— Все. — Он усмехнулся, как в тот раз, когда просил поцелуй за информацию. — Хотите маленький фокус?

Гвендолин замотала головой, но маг ее ответа не дождался. Ткнул в каменный шарик пальцем, тот откатился на несколько дюймов и потемнел, а золотистые прожилки налились красным, словно кровью.

Гвен пораженно охнула и отступила от стола.

— С вами, полагаю, он так не своевольничает? — спросил Эмрис Торнбран. Маг выглядел недовольным и озадаченным. — Можете взять его? Впрочем, о чем я? Он пробыл у вас несколько дней, вы наверняка не раз держали его в руках. Понимаете, что это значит?

— Нет.

— Действительно, где уж вам, — отмахнулся маг. — Шар — магический артефакт. Подобные вещи наделены характером и сами выбирают себе хозяев. Этот выбрал вас.

— Но почему?

— Понятия не имею. Но собираюсь выяснить. Мне, знаете ли, неприятна сама мысль, что артефакт — замечу, артефакт, принадлежащий мне, — выбрал какую-то… учительницу!

Гвендолин оскорбленно вздернула подбородок. Учить детей — достойное занятие, и она не «какая-то». Но магу, увлеченно разглядывающему почти до черноты потемневший шар, ее чувства были безразличны. Обида вскипала в душе, и Гвен бессознательно потянулась к единственному в последние дни источнику спокойствия. Шар под ее рукой снова налился яркой синевой и потеплел — будь артефакт котом, замурчал бы.

— Сами видите, — прокомментировал Торнбран. — Чем-то вы ему приглянулись. Правда, ума не приложу чем.

— Будь я на его месте, тоже к вам в руки не пошла бы! — буркнула девушка и взяла шарик в ладони, словно желала защитить от нежданного визитера.

— Ой ли? Я, к вашему сведению, умею быть ласковым. И вчера у вас был шанс убедиться.

Гвендолин не успела ответить на очередное дерзкое заявление, как скрипнула дверь, и в классе появился Карлион Линтон собственной персоной. Он, очевидно, никак не ожидал увидеть у Гвен гостя, да еще и такого. На лице сквайра на миг промелькнуло смешанное с удивлением раздражение, но мужчина тут же взял себя в руки.

— Что вы тут забыли? — спросил он, отвесив магу небрежный поклон.

— Да вот, решил взглянуть на украденную из моего замка вещицу, которая волей случая оказалась не в тех руках.

— Из вашего замка?

— Именно. А вы тут с какой целью? Неужели соскучились? — Эмрис Торнбран недвусмысленно усмехнулся.

— Я приехал, чтобы вернуть Гвен рукопись.

— И… вас ничего не просили мне передать? — выдохнула она, с надеждой глядя на альда Линтона.

— Мой друг сказал, что история неплоха, — ободряюще улыбнулся тот. — Но над ней нужно еще поработать. И, конечно же, дописать. Тогда он непременно прочтет ее полностью и вынесет окончательное решение. Я со своей стороны готов поспособствовать тому, чтобы решение было положительным.

— О, благодарю вас!

— Какая банальная сцена! — фыркнул маг, бросив взгляд на рукопись, которую сквайр положил на стол. — Простушка и ее покровитель! Вас в пансионе не учили, какова цена бесплатного сыра?

— Вы явились сюда обсуждать цены на сыр? — не смолчала Гвендолин. Ее злость на Торнбрана сейчас была сильнее страха перед ним.

— Цель своего визита я обозначил сразу, — невозмутимо отозвался маг, кивнув на шар, который Гвен так и не выпустила из рук.

— Это… хм… то, о чем мы говорили вчера? — Карлион Линтон только сейчас заметил артефакт. — Я помню о своем предложении найти консультанта. Собственно, поэтому и приехал так поздно. Мой хороший знакомый — уважаемый маг. Он дожидается в экипаже, и если вы не против…

— Я против, — вмешался Эмрис Торнбран. — Или вы не поняли, о какой украденной у меня вещи идет речь? Так с чего вы собираетесь показывать постороннему магу мое имущество? Да и что это вообще за маг?

— Господин Гринфальд, — после небольшой заминки ответил альд Линтон.

— Неужели? — уточнил Торнбран недоверчиво. — Вам удалось вытащить старика из берлоги?

Гвен подумала, что господин Гринфальд действительно очень уважаемый маг, если даже этот наглец перестал пренебрежительно усмехаться, услышав имя консультанта.

— А знаете, — протянул он, — я передумал. Пригласим его. Интересно услышать постороннее мнение.

«Потому что собственного мнения у вас, альд Торнбран, нет!» — мысленно позлорадствовала Гвен, вспомнив, каким озадаченным стало лицо мага, когда сбежавший от него шарик пригрелся в ее руках. Строит из себя всесильного чародея, запугивает, а сам небось только на дешевые фокусы способен!

От таких рассуждений Гвен взбодрилась, но едва альд Линтон вышел, чтобы позвать своего консультанта, Эмрис Торнбран повернулся к ней, и ее снова парализовал страх.

— Я несилен в том, что касается артефактов, — проговорил маг, — но это не значит, что не силен ни в чем.

У Гвен похолодело внутри: неужели он читает мысли?

Маг насмешливо фыркнул:

— Ваши мысли написаны у вас на лице.

Хотел добавить еще что-то, но, на счастье Гвендолин, вернулся альд Линтон в компании с опирающимся на трость сгорбленным стариком. Видимо, как и все пожилые люди, господин Гринфальд мерз даже в теплую погоду и потому так плотно укутался в теплый плащ с капюшоном. Наружу торчал только длинный сморщенный нос, на котором блестели очки с толстыми стеклами.

Войдя в класс, старик тут же, не тратя времени на приветствия и представления, направился к Гвен и, сгорбившись еще сильнее, уставился на шарик в ее руках.

— Прекрасно, просто прекрасно, — услышала она сиплый шепот. — Странно, но прекрасно, да… Но все же странно…

— Мне тоже так кажется, — подал голос Эмрис Торнбран.

— Да? — Господин Гринфальд обернулся к нему, словно лишь сейчас заметил, что в комнате еще кто-то есть. Потом развернул свой нос к Гвен: — Не принесете мне воды, дорогуша?

— Воды?

— Да-да, воды. В горле пересохло. А шарик оставьте пока, оставьте. Вот сюда положите. — Он указал на стол и, совсем как Торнбран, не рискнул взять артефакт в руки.

А еще оба мага отчего-то считали Гвен глупой простушкой. Эмрис Торнбран насмехался над ней, а господин Гринфальд решил, будто она не догадается, что вода — лишь предлог, чтобы выставить ее из комнаты, где, возможно, будет решаться ее судьба.

Гвендолин вышла в коридор, дошла до лестницы, громко стуча каблучками, а затем тихо вернулась обратно. Конечно, подслушивать нехорошо, но разве можно позволить, чтобы кто-то решал за нее ее же участь?

— …сложно сказать, для чего он предназначен, — доносился через дверь голос старика. — Никогда не видел подобного. Но его мощь сложно не почувствовать, да… Что до привязки, то она пока не сформировалась. Все зыбко…

— Значит, можно просто забрать артефакт? — спросил Торнбран, как почудилось Гвен, с облегчением.

— Ни в коем случае! — запротестовал господин Гринфальд. — Я же сказал, связь неустойчива… Но сильна! Неизвестно, как артефакт отреагирует на разлуку с владельцем.

— Владелец вообще-то я, — угрюмо напомнил Эмрис Торнбран.

— Но не для шарика, не для шарика… В лучшем случае он от вас сбежит… потеряется… А если к тому же сожжет ваш замок и убьет вас?

— Но Гвенда… — начал альд Линтон.

— И Гвенда тоже, — прервал его старый маг. — Что с ней будет?

«Что?» — испугалась Гвендолин. Неужели ласковый шарик способен убить и ее?

— Она может не пережить разлуку с артефактом, — сказал господин Гринфальд. — А тот, в свою очередь, это почувствует и начнет мстить тому, кто их разлучил… Или вообще всем вокруг… Так что на данном этапе забрать артефакт можно только вместе с девушкой…

— Я согласен! — рассмеялся Торнбран.

Гвен со злостью сжала кулаки и прикусила губу.

— И думать не смейте! — осадил наглеца Карлион Линтон.

— Нужно дождаться, когда привязка стабилизируется, — невозмутимым учительским тоном произнес старый маг. — Только тогда ее можно будет безболезненно разорвать, хоть и потребуется время…

Решив, что услышала все, что нужно, Гвен на цыпочках прокралась к лестнице. Поднялась на кухню, налила воды в стакан и вернулась в классную комнату.

— Спасибо, дорогуша, — поблагодарил старик, отпив глоток. — Всего доброго.

— Я тоже прощаюсь, — огорошил девушку Эмрис Торнбран. — До завтра. Ваш благодетель объяснит причину, по которой вам придется какое-то время потерпеть мои визиты.

— Альд Торнбран! — возмутился Карлион Линтон. — И речи не было…

— А теперь есть, — заявил маг. — Я не намерен оставлять свою вещь без присмотра. Но если вы против того, чтобы я навещал госпожу Грин в ее доме, могу предложить другой выход. Заявлю о краже шара и буду навещать вашу подопечную уже в тюрьме, до тех пор пока Служба правопорядка не определит степень ее причастности к преступлению.

С этими словами он, не прощаясь, вышел за дверь, оставив альда Линтона объяснять Гвен то, что она и так уже знала.

ГЛАВА 11

Альд Линтон старался смягчить нерадостные известия и ничего не сказал о том, что из-за артефакта жизни Гвендолин может грозить опасность, но она сама в это не верила. Теплый переливчатый шарик не причинит ей вреда. Относительно некоторых людей такой уверенности не было.

— Хотелось бы оградить вас от общения с таким человеком, как Торнбран, — произнес сквайр со вздохом. — Мне приходится по-соседски поддерживать с ним отношения, но их семейство и прежде не вызывало у меня теплых чувств, а теперь…

— Семейство? — Гвен гадливо поморщилась, представив себе дюжину Эмрисов Торнбранов, собравшихся за одним столом.

Из следующих слов альда Линтона стало ясно, что она напрасно дала волю фантазии — семейство было не настолько большим. Прежним владельцем замка и прилегавших к нему земель являлся Сайлас Торнбран. Не так давно он скончался, оставив наследником племянника — Эмриса, которого, как и дядюшку, соседи не слишком любили, и Гвен прекрасно их понимала. А ведь была еще какая-то история с убийствами, о которой говорил Марк Бенсон!

Невзирая на сложность положения, в котором ей не посчастливилось оказаться, Гвендолин ощутила знакомое щекочущее чувство, наверняка известное каждому писателю. Когда кажется, что любопытная история совсем рядом — поблескивает заманчиво, как рыбка в прозрачной воде. Нужно только изловчиться и ухватить ее за скользкий хвост. Однако человек, который мог удовлетворить любопытство Гвендолин, не углублялся в историю замка, прозванного у деревенских «жутким». Его волновала судьба Гвен, да и самой ей следовало озаботиться в первую очередь именно этим.

— Не думаю, что Торнбран может как-то навредить вам, — успокоил ее альд Линтон. — Но встречи с ним — повинность малоприятная, и я с радостью избавил бы вас от них. Увы, все, что приходит в голову, — приезжать сюда вместе с Эмрисом. Но боюсь, он назло мне постарается появляться тогда, когда меня не будет поблизости. Если бы я мог постоянно находиться рядом, если бы вы приняли мое предложение…

— Простите, альд Линтон, но все это слишком неожиданно, — сбивчиво протараторила Гвен. — Я уже говорила, что должна подумать.

— Понимаю, — успокаивающе улыбнулся мужчина. — Не хочу, чтобы создалось впечатление, что я использую сложившуюся ситуацию, пытаясь поторопить вас с решением. Но вы ведь не откажете мне в возможности наведываться к вам… как к другу?

Гвен не отказала. Лишь подумала, сколько пищи для сплетен появится у деревенских кумушек, если в школу зачастят и альд Линтон, и Эмрис Торнбран. Поежилась, вспомнив последнего, и тут же услышала в коридоре твердые, явно мужские шаги. Неужели вернулся?

Гвендолин обернулась к открывшейся двери и с облегчением вздохнула.

— Простите, если помешал, — извинился вместо приветствия Криспин Дэй, поклонившись сквайру.

— Я уже ухожу, — проговорил Карлион Линтон, кивнув молодому человеку. — Всего доброго, госпожа Грин.

— Наверное, я все-таки помешал, — произнес часовщик, поглядев вслед сквайру.

— Вовсе нет, — поспешила уверить Гвен. — Мы уже обсудили… вопросы о школе… А вы?..

Должно быть, он пришел попрощаться перед отъездом из Трелони. Этого и следовало ожидать. Не принимать же на веру слова Джесмин, что молодой человек задержался ради любви к учительнице?

— Для вас, — пробормотал он, протягивая ей перетянутый темно-розовой ленточкой букетик.

Снова цветы! На сей раз прелестные крокусы. У Гвендолин сердце забилось быстрее от взгляда на белые и фиолетовые бутоны.

— Вы меня балуете, — сказала она, принимая дар. — В благодарность я просто обязана напоить вас чаем!

Ей не хотелось оставаться одной и предаваться размышлениям о зыбком будущем, ставшем еще более зыбким с появлением в ее жизни странного артефакта, который сейчас оттягивал своей тяжестью карман. Да и Криспин — в мыслях в этом можно признаться — ей нравился.

— Кажется, альд Линтон забыл бумаги, — заметил он.

— Нет, это… — Гвен смутилась и отодвинула рукопись на другой край стола, подальше от захотевшего было взять ее молодого человека. — Он привез это мне…

Чтобы не развивать нежелательную тему, она повела гостя на второй этаж. Талула давно ушла, но после недавних событий Гвен уже не видела ничего страшного в том, чтобы остаться наедине с мужчиной за кухонным столом.

Да им этого и не позволили. Чайник еще не закипел, когда появилась наряженная в новенькое синее платье Джесмин и с нарочитой робостью встала в дверях.

— Кажется, я снова пришла не вовремя?

— Хороший человек всегда прибывает к столу! — вспомнила услышанную в пансионе поговорку Гвен. Промелькнула смутная догадка о странных и слишком уж частых совпадениях — сначала появляется Криспин Дэй, а затем подруга. Уж не караулит ли она его специально?..

Часовщик не стал задерживаться. Быстро выпил чай, закусил вчерашним пирогом, после чего попрощался. Провожать его Гвен не пошла, увидев, что Джесмин не терпится о чем-то поговорить.

— К тебе приезжал жуткий владелец замка? — спросила подруга, распахнув в притворном испуге глаза. — То есть владелец жуткого замка?

— Ты об альде Торнбране?

— Ага. Конь у него приметный, такой черный, страшный, да и всадник не отстает. Что ему тут понадобилось?

— Он разыскивал альда Линтона, — нашлась Гвен. — Узнал, что тот собирается в школу, и, видимо, опередил его в пути.

— А зачем приезжал альд Линтон? — тут же переключилась с одного альда на другого Джесмин.

— Интересуется школьными делами. Хочет купить новые книги. Он ведь сквайр! С его стороны очень благородно по мере возможностей заботиться о школе. Ты так не считаешь?

— А-а… — разочарованно протянула дочка старосты. — Я-то думала, что он к тебе наведывался. Лично. Мама говорит, ты чем-то похожа на его жену. Я сама ее только издали разок видела. В деревне она не появлялась. Но мама еще в твой первый приход заметила, и отец…

Вспомнился хмурый, слегка озадаченный взгляд экономки из особняка Линтона. Неужели она тоже обнаружила сходство? А отец Джесмин при первой встрече поинтересовался, не родственница ли Гвен сквайру, видимо, подразумевая родство с его супругой. А сам альд Линтон? Не оттого ли он поспешил сделать предложение едва знакомой девушке, что увидел в ней черты той, которую когда-то любил, а быть может, и до сих пор любит?

— Ох, не забивай голову! — небрежно махнула рукой Джесмин. — В любом случае, такие люди не женятся на деревенских, ты ведь понимаешь? К тому же у тебя есть Криспин.

Подружка лукаво подмигнула, и Гвендолин в невольном смущении опустила взгляд.

— Почему ты назвала альда Торнбрана владельцем жуткого замка? — сменила она тему, надеясь разузнать о маге то, чего не сказал альд Линтон.

— Потому что замок и впрямь жуткий, — понизив голос, начала Джесмин. — Большой-большой. Старинный-старинный. Говорят, ему сотни лет. Раньше там жил альд Сайлас Торнбран. Недавно он умер. А незадолго до смерти собрал в замке гостей, и их… начали по одному убивать!

Гвендолин вздрогнула и отшатнулась.

— Точно известно, что первым убили поверенного, — сообщила Джесмин. — Закололи. Крови вылилось целое море! А Службу правопорядка вызвать не смогли из-за снегопада. Он несколько дней не прекращался. Мы сами почти из домов не выходили, так замело!

— И что же, убили всех гостей? — взволнованным шепотом спросила Гвен.

— Кажется, не всех, но почти. А потом слуги разбежались! Остались только те, кому пойти некуда.

Гвен слушала историю с замиранием сердца. Ее воображение уже дорисовывало подробности. Мрачный лес, старый замок, долгий снегопад, превративший гостей в пленников…

Вспомнив о каком-то родительском поручении, Джесмин убежала так же внезапно, как появилась, и Гвен не успела спросить о главном: нашли ли убийцу и причастен ли к случившемуся Эмрис Торнбран? Хотя, если бы был причастен, его бы уже арестовали — разве нет?

Решив, что ей и так довольно страхов, чтобы не придумывать себе новые, Гвен собиралась вечер и следующий выходной посвятить истории Арчибальда. Ведь среди сегодняшних новостей были и приятные: издатель сказал, что книга небезнадежна. Значит, нужно работать над романом, а там, глядишь, и время побежит быстрее, укрепится привязка, о которой говорил старый маг, и ее разорвут, что важно — безболезненно. Торнбран заберет артефакт и забудет дорогу к школе.

Гвен с сожалением вздохнула, погладила лежащий в кармане шарик и спустилась в классную комнату, чтобы забрать рукопись. Однако та исчезла. Ее не нашлось ни на столе, ни на полках. Неужели кто-то, воспользовавшись незапертой дверью, вошел и забрал? Или любопытная Джесмин сунула нос в бумаги, а поняв, что это, забрала без спроса, чтобы почитать?

Гвендолин слишком устала, чтобы тут же бежать к подруге. Может, утром Джесмин, если пропажа действительно на ее совести, сама вернет рукопись?

Ночь прошла беспокойно. С трудом уснув после вечерних волнений, Гвен несколько раз вскакивала на кровати, разбуженная странными тревожными снами. То ей чудилась окутанная туманом громадина древнего замка, из которого доносились стоны измученных пленников. То — пустая шкатулка в руках и злобный маг, лица которого она не видела, но хорошо себе представляла, требовал взамен утерянного шара ее душу. Но чаще, как ни странно и ни обидно, к Гвендолин являлся Арчибальд: любимый герой смотрел осуждающе, качал головой, укорял, что она не уберегла его жизнь и историю, которую он ей доверил, и, не слушая оправданий, уходил прочь…

Неудивительно, что к утру она не только не отдохнула, но и чувствовала себя совершенно разбитой. Талула сегодня отдыхала, так что некого было попросить приготовить чай, чтобы согреться и взбодриться. А самой возиться не хотелось.

Но дверь открыть пришлось, очень уж настойчив был стучавший.

Гвен так торопилась, что даже не задумалась, кто мог явиться в такую рань, а увидев стоящего на пороге человека, испуганно отпрянула.

— Это вы?!

— Других фраз для гостей у вас нет? — усмехнулся Эмрис Торнбран и, не дожидаясь приглашения, вошел в дом.

— Что вам угодно? — спросила девушка, взяв себя в руки.

— Снова повторяетесь, — глумливо заметил маг. — Но я прощу вам скудный запас приветствий и напомню, что вчера мы условились о том, что я буду контролировать сохранность моей вещи, оказавшейся у вас по недоразумению. Вспомнили?

Говоря, он нетерпеливо постукивал по бедру свернутыми в толстый рулон бумагами. С первого взгляда Гвен и не поняла, что он так небрежно сжимает в руке, но, присмотревшись, не смогла сдержать возмущения:

— Моя рукопись! Так это вы ее забрали?!

Маг весьма правдоподобно изобразил удивление.

— Рукопись? — Он заглянул в бумаги. — И правда. Но когда я вчера покидал ваш негостеприимный дом, эти писульки оставались при вас. Скажете, нет?

Немного отойдя от потрясения, Гвен вспомнила, что именно так и было. Но как тогда ее роман попал к этому человеку?

— Признайтесь, — вкрадчиво произнес альд Торнбран, — после моих замечаний вы перечитали свое сочинение, устыдились этого убожества и выбросили за дверь?