Расцвет магии Робертс Нора
– Старый дом принадлежал семье Маклеодов поколениями. Местные уважают традиции, милок. А пришлых научили уважению. Сдается мне, непроста ваша ферма, ох и непроста. Сама держит чужаков на расстоянии. А вас, вишь, без помех впустила. Признала родную кровь. Хью, пусть земля ему будет пухом, помер через пару дней, как гости-то разъехались. Милли, крепкая женщина, продержалась еще два. Я ходила за ней, как та слегла, но зараза миновала, хвала небесам. Вот и проводила в могилу бедняжку и внука ее, Джейми, двоюродного брата вашего.
– Значит, это вы прибрались в доме? – уточнила Тоня. – Все сложили, заправили кровати?
– Друзья мне Маклеоды были, не могла поступить иначе. Мой сынок да внучка пережили напасть, пособили в скорбном деле. Мы взяли токмо еду – мертвым она ни к чему, – а остальное не тронули.
– Спасибо. – Дункан взял морщинистую руку Доркас и, повинуясь зову сердца, поцеловал ее. – Спасибо за заботу о родных и доме.
– Мы схоронили вашу семью, как и всех других умерших – ох, и много их было! – на кладбище возле церкви. Тогда еще надеялись, что минует хворь, да заживем по-прежнему. Но страх расползался, душил. Вестей все не появлялось и не появлялось. Те, кто послабее духом, сбежали, да так и не вернулись. Другие приехали и поселились. Такие, как мы сами, и такие, кто принял новый расцвет магии.
Фэллон заметила на себе пристальный взгляд старухи.
– Мне ведомо, когда ты родилась, – проскрипела она. – А знала и того раньше, с новогоднего праздника, когда все только беззаботно веселились. Как взяла Росса Маклеода за руку, так и увидела. Хорошим он был человеком. Безвинным, хоть и запустил цепь событий. Вот только в ту ночь, как помер он, пустив в мир тьму, твой свет тоже вырвался на свободу. Пробудилась кровь Туат Де Дананн. И в детишках Маклеодов тоже. Тебе было предсказано родиться среди грома и молний прямо в руки тому, кто взрастит, пущай и не родному отцу. – Доркас глотнула виски. – Вы все такие юные, а уже познали боль утраты. И снова испытаете ее. Потери могут поколебать веру, если позволить тому случиться. А тьма токмо того и ждет.
– В этом месте я чувствую присутствие зла.
– Не дремлет оно, – кивнула старуха. – Является к sgiath de solas.
– К щиту света?
– Верно. По-разному то место кличут: щитом света, завесой меж мирами, кругом камней. Оттуда и вырвалась нечисть. А теперь туда приходят приспешники тьмы в канун события, чтобы поклониться да жертву принести.
– Бабуля, они нашли Айлин.
– Вот как, – Доркас тяжело вздохнула и погладила внучку по руке, утешая. – Признаюсь, боялась я этого. С года первого повадились приверженцы зла являться сюда и сманивать в мертвый лес молодые невинные души. Девчушку обычно, но не всегда. А ведь какие здесь места раньше были! Зеленые деревья, обильная дичь. Теперь же проклятье лежит той твари, что поселилась рядом с прорванной завесой.
– И что там поселилось? – поинтересовалась Тоня.
– Нет у зла имени. Как нет лица и зримой формы, окромя той, что крадет у других. Обитает оно в мертвом лесу, куда никто не осмеливается ходить. Не знаю, что сотворили с бедняжкой Айлин, не проникает мой взор за пелену тьмы. Или же не могу разглядеть ту тварь безымянную.
– В прошлом году меня тоже пытались призвать, – добавила Несса. – Но бабуля навесила обереги на двери и окна, дала это, – она стиснула талисман, висевший вокруг шеи на ремешке, – вот и помешала супостатам! И даже так я чувствовала тягу, слышала колдовскую музыку, такую веселую и манящую. Мы с бабушкой тогда не спали всю ночь, сидели рядом. А наутро оказалось, что пропала Мэгги, двенадцатилетняя дочь соседа. Так и не нашли ее.
– А вы видели этих приверженцев тьмы? – спросила Фэллон. – Или, может, кто-то из местных?
– В год первый явились двое: мужчина и женщина. Оба красивые с лица, но чувствовалось, что морок лишь это, под которым шрамы да ожоги уродливые. А под теми шрамами и мороками души гнилые крылись. Мертвые и черные, как сама ночь. – Доркас вздрогнула и плотнее укуталась в шаль. – Видела я, как пролетали эти двое над фермой Маклеодов: мужчина на черных крыльях, женщина – на белых. Швырнули, мерзавцы, в дом пламенными шарами, но отскочили те от крыши, что твои мячи. А гнилодушные дальше направились, к каменному кругу и прямиком в лес. Той ночью пропал первый ребенок.
– Эрик и Аллегра, – прокомментировала Фэллон.
– Ты их знаешь?
– Они убили моего родного отца. Значит, они появляются каждый год в январе?
– Верно. Только в другой раз с ними было дитя, которое тоже подкармливало тьму. Выглядела та девочка миленькой, точно ангелок, но волосы росли необычные: с одной стороны черные, с другой – белые. И крылья потом такие же появились.
– Петра, – прошипел Дункан, сжимая руки в кулаки.
– Дитя то непростое, ох и непростое! Позаковыристее родителей выросла. Больше них зла впитала, – теперь Доркас дрожала всем телом, поэтому стакан с виски пришлось подносить к губам обеими руками. Несса подкинула дров в очаг, долила янтарный напиток. – Тьма у той девочки текла в венах, а в воздухе витало безумие, стоило ей пройти мимо. Совсем недавно являлись приспешники зла, мать и дочь, как всегда в последние годы.
– Я убила Эрика. Вернее, ранила, – поправилась Фэллон. – А дело довершил мой отец – мой приемный отец.
– Восстановили, значит, справедливость.
– Приходили только они двое? Других ТУ – черных колдунов по-вашему – не было?
– Слыхали мы о них страшные истории, но в наших краях видели только троих. Теперь двоих. Я их видела, хотя мы с внучкой на неделю закрылись в доме. Но наблюдать не перестала, – старуха выразительно постучала пальцем по виску. – В ту ночь, как принесли они жертву тьме, разразилась буря.
– Бабуля говорит… – нерешительно добавила Несса и уже увереннее продолжила после кивка Доркас: – Она говорит, что злые силы разрешают нам с соседями жить здесь, чтобы мы плодили детей для ритуалов. Все предупреждены, что нельзя слушать музыку, что нужно носить обереги, но многие не верят или не в состоянии сопротивляться зову. Вы можете покончить с этим?
– Именно это мы и планируем, – заверила Фэллон. – А вы видели черного дракона?
Стакан в руках Доркас задрожал, и внучка забрала его.
– Значит, он настоящий? Думала, почудилось мне все. Никто, окромя меня, не заметил, как пролетело то чудище над мертвым лесом да скрылось за деревьями. Еще примстилось мне во сне, как оно свернулось в каменном круге, вот только следов там не обнаружили.
– Дракон охраняет источник тьмы, – прошептала Фэллон и почувствовала приближение видения. – Шпионит за миром как в людском обличье, так и в истинном. Насаждает раздоры, как сорную траву, истребляет свет. Служит злу вместе с наездницей, вместе с бледной колдуньей. Избрал дракон двухцветную себе в пару, дабы взрастить дитя, кое оживит источник. И тогда тьма воцарится в мире. – Она встала. – Мы нанесем по ним удар мечом, стрелой и ослепительным сиянием. При помощи крови богов, ибо так необходимо. Не переставайте наблюдать, Granaidh, – сказала девушка Доркас. – Когда узрите свет, что ярче тысячи солнц, когда увидите древо жизни на землях Маклеодов, то знайте – дело свершилось.
– Я буду ждать и молиться. Пусть свет всегда горит в ваших сердцах.
– Спасибо за гостеприимство, – Фэллон взяла ладонь старухи. – Можете рассказать, как отыскать семью Айлин?
– Несса покажет дорогу, – Доркас поцеловала руку Избранной. – Доброго пути тебе и детям Маклеодов. Да пребудет с вами милость богов.
Лана выполнила просьбу Тони, поэтому разведчики по возвращении застали Кэти и Ханну в доме семьи Свифтов. Они сидели возле камина, потягивая вино, и с явным облегчением вскочили, когда заметили Фэллон, Дункана и Тоню.
– Победители драконов, – с улыбкой прокомментировала Ханна.
– Не сегодня. Рассказ предстоит долгий, но сначала хочу кое-что отдать, – Тоня подошла к матери и вручила ей фотографию.
– Боже мой! – воскликнула Кэти, прижала рамку с изображением к груди и принялась раскачиваться на носках. – Этот снимок мы сделали за год до Рождества, вскоре после которого вы появились на свет. Тогда я была на ферме в последний раз. И думала, что никогда больше не увижу лиц родных. – Она снова взглянула на фотографию. – Здесь ваш отец. Тони. Посмотрите.
– Принесу еще вина, – предложила Лана и поманила за собой Саймона с Фэллон. – Дадим им время побыть наедине. Где вы нашли этот снимок?
– Мы зашли на ферму Маклеодов. Кстати, от вина я бы не отказалась. Ночь выдалась тяжелая. Как и говорила Тоня, рассказ предстоит долгий. Но подождем, пока соберемся все вместе, хорошо?
– Нужно предложить закуски.
– От еды я тоже не откажусь.
– Твоя одежда снова в крови, – тихо отметил Саймон, погладив дочь по плечу, после чего достал бутылку вина.
– Зачарованные волки, – вздохнула Фэллон. – Я обязательно про них расскажу, как и о многом другом. – Однако она провела рукой над курткой, убирая следы крови, чтобы не волновать родителей.
– Спасибо за тактичный маневр, – кивнул Дункан, входя на кухню. – Ты была совершенно права, Фэллон. Фотография стала наилучшим подарком для мамы. Если вы все готовы присоединиться к нам, можно приступить к обещанному рассказу, а то нас с Тоней уже забросали вопросами.
– Да и мы ничуть не лучше, – улыбнулась Лана, поднимая поднос с закусками. – Милая, возьми бокалы и тарелки, хорошо?
Когда Фэллон осталась с Дунканом наедине и повернулась, чтобы вытащить посуду, он провел рукой по спине девушки, удивляясь про себя, насколько нуждался в этом прикосновении, но решил не противиться импульсу, после чего тихо произнес:
– Потребуется немало времени, чтобы рассказать о сегодняшних событиях. Потом мне придется уйти с мамой. Она хорошо держится, но все равно явно потрясена: фотография всколыхнула старые воспоминания.
– Даже не представляю, каково это. Казалось бы, после сотни похожих историй должна создаваться картина, но невозможно до конца понять, каково это: потерять всех и все, что знал, почти в одно мгновение.
– Я тоже считал, что понимаю, но был не прав и только сегодня на ферме ощутил эмоции погибших родных. Поэтому сейчас мы с Тоней и Ханной должны остаться с семьей и поддержать маму.
– Думаю, это касается и меня. Как только мы расскажем о Петре и Аллегре, моя мама тоже заново вспомнит много неприятных событий прошлого. – Фэллон передала Дункану стопку тарелок и добавила: – Я обещала своим зверям поохотиться вместе завтра. Может, ты захочешь к нам присоединиться?
– После обеда меня просили провести несколько занятий в академии, но утром я свободен.
– Тогда встретимся на заре, в восточной части леса. Сможешь?
– Вполне. А потом зайдем в столовую, и я угощу тебя завтраком.
– Отличный план.
Когда они понесли посуду в гостиную, Дункан внезапно понял, что неосознанно послушал настоятельную рекомендацию Саймона, которую тот высказал во время их последней беседы: пригласить Фэллон на свидание.
В течение двух упоительных, прекрасных, коротких часов Фэллон охотилась вместе с Дунканом, Таише и Фаол Баном. После ночной бури землю покрывало почти шесть дюймов свежего пушистого снега, на котором особенно выделялась колея следов, оставленных диким кабаном. В морозном воздухе витали запахи сосны и чистоты.
Филин скользил между деревьями, широко раскинув белые крылья. Оперение почти сливалось со снежными шапками на ветвях. Волк тоже практически растворялся среди пятен света и тени, среди блестевших ледяными кристалликами сугробов.
Здесь лес так и пульсировал от переполнявшей его жизненной энергии. Медленное, размеренное сердцебиение уснувших на зиму деревьев контрастировало с быстрым и частым трепетанием искр птиц и животных, больших и малых. Яркое и невесомое, как пыльца, среди снега и льда ощущалось присутствие крошечных танцующих фей.
Фэллон не могла не отметить, насколько свет и жизнь здесь отличаются от тьмы и смерти в лесах рядом с фермой Маклеодов.
Они с Дунканом не обсуждали те земли, войну и призраков, тактику и стратегию, а вместо этого разговаривали о любимых книгах и фильмах, обменивались новостями и сплетнями про знакомых. Фэллон осознала, что раньше они никогда не использовали охоту в качестве предлога побыть вместе, никогда не беседовали на отвлеченные темы и не интересовались мнением на них собеседника.
Раньше люди предавались таким занятиям постоянно – за минусом, пожалуй, охоты с мечом и луком – проводили время, рассуждая о приятных вещах, от которых не зависели жизни или смерти. Теперь же, когда поступь войны становилась все ближе, даже пара часов, посвященных простым радостям, казались бесценными.
Об этом следовало помнить.
Именно поэтому Фэллон потянулась к Дункану, привлекла его ближе и поцеловала. Он крепко прижал ее к себе и ответил на проявление нежности со всей страстью. О да, такое забыть будет невозможно. Филин бесшумно парил над их головами, а солнечные лучи ярко блестели на нетронутом снегу.
Внезапно Дункан чуть отстранился и приложил палец к губам, призывая к молчанию.
Фэллон тоже уловила запах и кивнула. Парень медленно потянулся к колчану за спиной и нацелил стрелу. Из-за деревьев показался кабан. Ему не повезло оказаться с наветренной стороны, поэтому зверь и не учуял охотников.
Дункан спустил тетиву и точно попал в ничего не подозревавшую добычу. Затем обернулся и широко улыбнулся Фэллон.
– Этого должно хватить, чтобы оплатить наш завтрак.
– И даже обед, полагаю.
Они отнесли тушу кабана в столовую, обменяли на сытную трапезу, сушеные продукты и вяленое мясо, после чего устроились за столом, чтобы отметить удачную охоту и поесть. Чуть поодаль сидели несколько солдат, которые пострадали в стычках и еще не вернулись к несению службы. Они беседовали с группой недавно освобожденных пленников. Это напомнило Фэллон, что она собиралась проведать в больнице Люси и Джонни до того, как уехать из города по делам.
В зал впорхнула Фред. Ее сноп рыжих кудряшек венчала вязаная шапочка всех цветов радуги, а на руках сидел младший из отпрысков.
– Привет! Можно присоединиться к вам на секунду?
– Хочешь перекусить? – спросил Дункан, приглашающе похлопав по пустому стулу рядом. – У меня сегодня выдалась удачная охота, я угощаю.
– Нет, спасибо, дорогой, – с улыбкой отказалась Фред и отточенными годами тренировок движениями принялась освобождать малышку от куртки и шапки, не переставая весело щебетать: – Только что отвела детей в школу, а Диллона на игровую площадку. Младшие сегодня лепят снеговиков.
Фея посадила дочь и высыпала из огромной сумки целую гору деревянных брусков.
– Построй пока замок, милая, – потом пояснила Фэллон: – Твой отец смастерил этот конструктор ей в подарок на Рождество. Уиллоу без ума от него. Сейчас Саймон с Эдди пытаются починить трактор – снова. Алхимики работают над получением топлива из кукурузы на случай, если затея удастся. Как бы там ни было, – Фред тяжело вздохнула, не спуская глаз с дочери, которая увлеченно собирала из брусков грандиозное сооружение, – мы с Ланой уже выпили кофе. Она вкратце посвятила меня в последние новости. С Эдди я пока не разговаривала, но уверена, что он захочет участвовать в любом деле, связанном с Аллегрой.
– Насколько мы поняли, они с Петрой посещают то место только раз в год, и мы уже разминулись. Это первое надежное свидетельство об их местонахождении за последнюю пару лет.
– Но эти мерзавки точно что-то планируют. И я говорю не только о тех ужасных вещах, которые они проворачивают в Шотландии. Арлис сейчас собирается в Квебек, но когда они с Чаком вернутся, то можно их попросить распространить какое-нибудь предупреждение или что-то вроде того. Во время первого нападения на Нью-Хоуп Эрик с Аллегрой работали вместе с Праведными воинами. Вдруг те и сейчас ведут дела с этой злобной парочкой?
– Мы обязательно найдем их, Фред, – заверил Дункан, и суровый блеск в его глазах намекал о давно запланированном возмездии.
– Они вернутся за тобой. Они желают гибели нам всем: вам обоим, Тоне, Лане. Но особенно Фэллон.
– И мы обернем это себе на пользу, – прокомментировала девушка, доедая яичницу. – Ни Петру, ни Аллегру нельзя назвать хладнокровной, в отличие от нас. Ни одну из них нельзя назвать полностью вменяемой, в отличие от нас.
– Я верю в тебя, милая, как верю и в то, что добро всегда побеждает зло. Но сумасшедшие злодейки непредсказуемы, так что будь, ну знаешь, начеку.
Когда Фред собрала деревянные бруски, подхватила дочь и удалилась, Дункан внимательно взглянул на Фэллон.
– Мы никогда раньше не обсуждали их. Даже не упоминали.
– Знаю. И хочу сказать, что понимаю, насколько важен был для тебя Дензел, и понимаю твое стремление сравнять счет.
– Счет уже икогда нельзя сравнять.
– Согласна. Помню свои эмоции в тот момент, когда нанесла удар по Эрику. И их не назовешь благородными. Мной двигало не столько желание восстановить справедливость, сколько жажда мести. Пришлось отступить, чтобы взглянуть на вещи трезво. То же самое следует сделать и тебе. И будь осторожен, Дункан, потому что эти чувства невероятно сильны и захватывают с головой, сбивают с истинного пути.
– Я должен прикончить Петру. Ради Дензела, ради принесенной в жертву девушки и всех остальных, подобных ей. Это будет справедливо. А с другими эмоциями сам разберусь, когда убью тварь.
Вера
ДЖОН МИЛЬТОН[18]
- Но дух мой тверд, надеждой
- грудь согрета,
- Меня несчастье с курса
- не собьет.
Глава 17
Фэллон встревожил ответ Дункана, но он был прав: разбираться с эмоциями предстояло ему самому. Раньше она просила довериться ей, теперь настала ее очередь поверить ему. Поверить в его свет, в его душу. Поверить, что он силен в достаточной мере и сумеет противостоять тьме.
Фэллон тоже оказалось нелегко бороться с желанием поддаться ярости и мести той ночью, когда увидела останки растерзанной девочки.
Убийство, пытки, нанесения увечий, угон в рабство – список ужасных преступлений Петры и Аллегры и без того выглядел внушительным. Но человеческие жертвоприношения? Это уже выходило за рамки обычного зла. Поэтому да, Фэллон хотела положить конец жизням как дядиной спутницы, так и двоюродной сестры. Хотела пролить родную кровь и знала, что придется снова противостоять искушению тьмы.
Придется снова делать выбор. Возможно, самый сложный из всех.
Фэллон прискакала на Леохе в больницу, спешилась и удивилась, когда на луку седла опустился Таише, а Фаол Бан застыл рядом в сторожевой позе. Оба верных спутника явились по собственному почину.
– Вы не обязаны ждать меня, – сказала им Фэллон. – Но если настаиваете на своем, я скоро вернусь.
В зале ожидания никого не было, что она сочла хорошим знаком, направляясь в кабинет Рейчел. Та сидела за столом и читала документы, чуть приспустив на нос очки.
– Мало работы? – спросила Фэллон.
– Наконец-то, – улыбнулась главврач, убирая очки и откидываясь на кресле. – Ханна с Джонасом проводят обход. Никаких экстренных случаев этим утром. – Она трижды постучала по деревянному столу, чтобы не сглазить. – Трех пациентов выписали, так что да, работы осталось не так много. Потому нашлось время даже просмотреть список всего необходимого для расширения больницы. Конечно, потребуется немало усилий, но Билл Андерсон и его чудо-помощники – включая твоего отца, кстати – обещают, что сумеют все сделать. Надеюсь, этой весной можно будет приступить к работе.
Фэллон подошла и принялась разглядывать детальные наброски, прикрепленные к доске. Они свидетельствовали о потенциале роста, о предусмотрительности и, более всего, о вере в будущее.
– Вам потребуется расширить штат медперсонала.
– Среди освобожденных в Вашингтоне нашлась врач-педиатр – ура! – удовлетворенно улыбнулась Рейчел. – Она пока не готова работать ни эмоционально, ни физически, но когда-нибудь обязательно оправится. Еще среди спасенных был и целитель. Но знаешь, что лучше всего?
– И что же? – с интересом уточнила Фэллон, оборачиваясь к собеседнице.
– Я восстановила список экзаменов – в основном по памяти – и хочу, чтобы в следующем месяце Ханна их прошла. Если она справится, в чем сложно сомневаться, то станет врачом. Настолько официально, насколько это возможно. Мы обсудили процедуру с Кэти и городским советом. Все поддержали идею.
– Согласна, эта новость лучше всего.
– Ханна еще совсем молода. Ужасно молода, но она проходила обучение, причем в достаточно серьезных условиях, с тринадцати лет, плюс обладает талантом и целеустремленностью.
– Она знает о вашем решении?
– Я рассказала утром, чтобы дать время подготовиться к экзаменам. Они совсем не легкие – да и не должны быть легкими. Уверена, Ханне вполне по плечу стать доктором медицины.
С лета волосы Рейчел отросли, и она собирала их в пушистый хвостик. Теперь же устало потерла шею под лентой. Даже когда работы было мало, главврачу и заведующей больницей приходилось усердно и долго трудиться.
– Может, пора отложить бумаги?
– Мы сейчас организуем отделы холистической медицины и физиотерапии. Как только закончим, обещаю, что буду ходить на массаж каждую неделю.
– Пока же я могу помочь, – предложила Фэллон, обошла кресло Рейчел и начала разминать ей плечи.
– Переезжай ко мне вместе со своими волшебными пальчиками, – блаженно выдохнула та.
– Зови в любое время. А сейчас я хочу поговорить с Ханной и навестить перед отъездом Люси и Джонни – тех, кого я привезла вчера.
– Женщину мы осмотрели и не нашли серьезных повреждений, но оставили в палате вместе со спутником. Он очнулся и находится в здравом уме, хотя наблюдается некоторая потеря памяти, что неудивительно при травмах головы. Джонас говорит, что твои действия спасли мужчине жизнь. Я сама осматривала его утром: состояние стабильное, если не произойдет ничего непредвиденного, то Джонни полностью поправится. Но некоторое время мы его еще подержим здесь, под наблюдением. Кстати, оба спрашивали о тебе.
– Тогда мне тем более пора их навестить. Стало лучше?
– Уже давно, просто хотела подольше насладиться, – рассмеялась Рейчел, похлопала Фэллон по руке и встала. – Давай, я тебя провожу. И по пути расскажу еще одну хорошую новость.
– Всегда рада их послушать.
– Помнишь Лиссандру и Бреннана – недоношенного младенца? Они переехали в квартиру над магазином Билла. Большинство людей отказались бы там жить, узнав, что в помещении произошло убийство, но новоявленная мамочка ничуть не возражает. Она заявила, что повидала немало клеток и теперь наконец вольна выбирать. Как и ее сын. Плюс они отлично поладили с Биллом. Хотя как с ним можно не поладить? Он очень рад соседству.
– Отличная новость.
– Лиссандра учится вязать, чтобы тоже приносить пользу сообществу, а так как Билл обожает детей, то она вместе с Бреннаном на пару дней в неделю спускается в магазин помочь по хозяйству.
– Думаю, это замечательно. Замечательно для них всех.
– Согласна. Я порекомендовала дождаться весны, прежде чем браться за более тяжелый труд или записываться добровольцем для работы на свежем воздухе. Ребенку пока лучше находиться в тепле. Помогать в магазине – наилучшее решение. Лиссандра – отличная женщина и прекрасно впишется в наше сообщество. – Рейчел подошла к одной из палат и остановилась. – Вчерашней парочке мы смогли предоставить отдельное помещение, учитывая выписанных за последнее время пациентов. Оно небольшое, но влюбленным важно уединение. – Она постучала и громко произнесла: – К вам посетитель! – и тихо добавила для Фэллон: – Не задерживайся надолго. – После чего отступила и зашагала по коридору.
– Это вы! – обрадовалась Люси, вскакивая со стула. Ее волосы, чистые и густые, теперь были собраны в хвост, а с лица ушел тот сероватый оттенок. – Джонни, это Избранная. Мы оба очень счастливы вас видеть. Очень, очень счастливы. – Не успела Фэллон переступить порог, как оказалась в объятиях женщины. – Вы нас спасли. И Джонас, и Рейчел уверяют, что с моим Джонни теперь все будет хорошо.
– Замечательно.
Мужчина на койке пока еще выглядел не важно, но уже гораздо лучше, чем раньше. Он сумел даже сесть. Под глазами залегали тени, но основная часть синяков и побоев исчезли после исцеления. Правая рука висела на перевязи, а к сгибу локтя левой от капельницы тянулась трубка с кровью для переливания. Худощавое тело пациента казалось особенно хрупким в просторной белой футболке.
– Избранная, – благоговейно прошептал Джонни и со слезами на глазах протянул руку Фэллон и придержал ее ладонь. – Благодарю за спасение жизни моей любимой. За спасение моей жизни. Я… Я не смог сам остановить нападавших.
– Их было слишком много.
– Вы сумели с ними справиться. Как только я снова встану на ноги, то хочу вступить в армию света.
– Обсудим это, когда ты поправишься.
– Нет, прошу вас, – умоляюще произнесла Люси, придвигаясь к возлюбленному и проводя рукой по его волосам. – Мы уже все решили. Я была не права, когда попросила Джонни не присоединяться к сражению. Мы оба хотим остаться здесь и биться против тьмы вместе с вами. Я не знаю, как это делать, так как бабушка никогда не разрешала мне заниматься мужским делом, но обязательно научусь. Зато могу шить, стряпать, выращивать урожай. И готова выполнять любую работу за двоих, пока Джонни не станет лучше.
– Я пришлю кого-нибудь из комитета, отвечающего за назначение в группы добровольцев. Ты сможешь присоединиться к ним, когда врачи разрешат. А потом уже решим, как поступить. Далеко вы успели убежать от дома?
– Мы шли почти три дня с запада на восток, – ответил Джонни. – И еще два дня провели в том доме, где нас обнаружили Мародеры.
– А сколько человек жило в том поселении, откуда вы явились?
– Около сотни. Я точно не знаю, – он посмотрел на Люси.
– Мы с бабушкой обосновались среди таких же людей, как она: не желавших иметь дело с Уникумами. В итоге те обитали на другой стороне реки, отдельно от нас.
– Вы сможете показать мне это место на карте?
– Я смогу, – кивнул Джонни. – Думаю, некоторые оттуда тоже захотят вступить в армию.
– Тогда я еще загляну к вам с картой. А пока отдыхайте, поправляйтесь, набирайтесь сил.
Выйдя из палаты, Фэллон задумалась. Небольшое поселение, разделенное на группы. Она не раз сталкивалась с подобным. Стоило попытаться нанести туда визит и выяснить, найдутся ли желающие присоединиться к войску.
Фэллон направилась к выходу из больницы, чтобы не заставлять своих животных ждать слишком долго, и в приемной увидела Ханну. Та склонилась к прелестному маленькому мальчику с розовыми от мороза щеками и светлыми кудрями, которые торчали из-под вязаной красной шапки с изображением танцующего снеговика. Ребенок умоляюще заглядывал в глаза молодой медсестре и держал ее за руку.
– Конечно, я осмотрю ее, – пообещала Ханна. – Только дай мне время одеться и захватить саквояж.
– Ей совсем плохо, – слегка шепелявя, пролепетал мальчик, в больших голубых глазах блестели слезы. – Кашляет и кашляет. И лоб очень горячий.
– Мы дадим ей лекарства, и все пройдет, – заверила Ханна, затем заметила Фэллон и представила своего собеседника: – Это Бобби. Его мама заболела.
– Очень жаль это слышать.
– Она плохо себя чувствовала и отправила меня за врачом, – мальчик уставился на Ханну большими голубыми глазами. Вряд ли он был старше шести или семи лет. – Ты можешь ей помочь. Идем со мной.
Фэллон попыталась утешить малыша, положив руку ему на плечо, но он отшатнулся и прижался к Ханне.
– Где твоя мама? – спросила Избранная, отчасти удивленная, что не в состоянии разглядеть в душе Бобби ни света, ни тьмы. Лишь невинное круглое личико. – Снаружи ждет мой скакун. Он может отвезти нас всех очень быстро.
– Нет! Только Ханна! Идем со мной сейчас же!
– Успокойся, сейчас иду. Все в порядке, – медсестра рассеянно улыбнулась Фэллон и посмотрела на нее пустым взглядом.
– Конечно, не буду мешать.
Фэллон резко оттолкнула Ханну и ударила по мальчику волной магии. Он дико завопил, а голубые глаза стали черными, как вороново крыло.
– Это моя добыча! – закричал Бобби, и из детской ладошки в сторону одурманенной девушки устремилась струя пламени.
Фэллон перехватила ее и уничтожила. Затем быстро вскинула щит, подставляя под следующий сгусток огня, направленный уже в нее.
– Думаешь, что сможешь одолеть меня, чертенок?
– Она моя! – взвыл мальчик, с ненавистью молотя кулачками по невидимому барьеру. – Отдай! Я приказываю! Верни мою добычу!
– Катись к черту! – парировала Фэллон, краем сознания отмечая, что сзади слышится звук приближающихся шагов, и крикнула: – Не подходите!
– Так нечестно! – из черных глаз потекли слезы ярости. – Ты злая. Я все расскажу, и вы все умрете! Вы все будете гореть, гореть, гореть!
– Теперь я тебя вижу. Вижу тьму в твоей душе.
– Она сожрет и тебя. Ням-ням – и все! – маленький чертенок визгливо расхохотался и попытался переместиться в пространстве, но не сумел и принялся недоуменно озираться. Затем, к изумлению Фэллон, повалился на пол и принялся молотить по нему руками и ногами. – Гадкая, гадкая тварь! Пусти меня домой! Немедленно, сволочь!
– Вот невоспитанный ребенок. Ты не вернешься домой, пока не успокоишься. Кто тебя послал сюда?
Лицо Бобби теперь пошло красными пятнами, от слез глаза и нос распухли. Но черные радужки сверкали той же яростью, когда мальчишка начал собираться для броска, как паук, чей яд может отравить, несмотря на небольшой размер.
– Темная принцесса передавала послание. Подавись, сестричка! – выплюнул Бобби, вбирая в себя магию, втягивая ее, как воздух перед выдохом.
– Не надо, – предупредила Фэллон.
Но мальчик ее не послушал и выпустил огненный шквал. Когда стихия наткнулась на невидимый барьер и отрекошетила, на невинном личике отразились изумление и страх. А затем языки пламени поглотили напавшего.
– Боже, – прошептала Рейчел, которая стояла на коленях возле потрясенной Ханны, после чего вскочила.
– Не надо, – покачала головой Фэллон, перехватив главврача за руку. – Он уже мертв. Ты ничем не сможешь помочь.
– Но… Но он же был еще совсем ребенком.
– Возраст ничего не меняет. В первую очередь Бобби являлся Темным Уникумом. Невинность служила лишь маской.
– От него ничего не осталось, даже пепла.
– Адский огонь пожирает все на своем пути. Нужно провести обряд очищения. Пожалуйста, попроси принести соль и сушеный терескен. – Стараясь собраться с духом, Фэллон обернулась и помогла Ханне подняться на ноги. – Прости, что толкнула так сильно. Хотела убрать тебя с линии огня.
– Что произошло? Что это было?
– А что ты запомнила?
– Я… – Ханна прижала ладонь ко лбу. – Когда я закончила с экзаменом, то услышала, как кто-то меня зовет. Кажется, маленький мальчик, и он плакал. А потом… ничего. – Девушка встряхнула головой, словно старалась вытащить наружу воспоминания, затем нахмурилась. – Нет, ничего. Пришла в себя уже лежа на полу. А тот ребенок – то существо – ужасно кричало.
– Он погрузил тебя в транс и обладал немалой силой и мастерством, несмотря на юный возраст. А тебя планировал забрать с собой в качестве жертвы, сказав, что у него заболела мама.
– Кажется, я что-то помню. Но все так размыто… Он собирался меня убить?
– Думаю, нет. Скорее всего, его отправила Петра, чтобы привести тебя к ней. Как козырь при ведении переговоров.
– И чтобы уязвить Дункана и Тоню. И тебя. Но их в первую очередь, – ошеломление и замешательство на лице Ханны немедленно сменились холодной яростью. – Вот маленький ублюдок!
– Как он сумел пробраться через защитные барьеры и систему безопасности? – возмутилась Рейчел.
– Полагаю, именно поэтому Петра и отправила ребенка. Он меньше и способен легче проскользнуть через посты. Плюс она его экранировала. Даже я не сумела заглянуть в душу этому мальчишке. Именно так и догадалась, что дело нечисто. Эта принцесса тьмы не так умна, как себя считает. Как бы там ни было, мы устраним дыры в системе охраны, – пообещала Фэллон и спросила Ханну: – Ты как, в порядке?
– Да, небольшой ушиб, – та поморщилась и потерла пострадавшее место. – Ничего страшного.
– Пусть Дункан и Тоня сделают для тебя оберег. Они знают какой. И носи его, не снимая.
– А сейчас идем в кабинет, чтобы я могла тебя осмотреть, – сурово велела Рейчел.
– Я в порядке. Приземлилась на задницу. А вот от таблетки, чтобы заглушить головную боль, не отказалась бы.
– Это из-за того, что ты резко вынырнула из транса, и не с помощью того, кто тебя в него погрузил, – объяснила Фэллон. – В таких случаях травяные настои помогают лучше химии.
– Поняла, – кивнула Рейчел и поманила за собой Ханну. – Идем.
– Хорошо, хорошо. Пока, Фэллон.
– Вот тебе и спокойное утро, – вздохнула главврач, уводя помощницу.
Фэллон отправилась из больницы прямиком к Уиллу, чтобы сообщить о проникновении, оставила его размышлять о способах усиления охраны, а сама пошла разыскивать Лану, чтобы вместе с ней разработать дополнительную магическую защиту.
Поэтому совсем мало времени осталось, чтобы проследить за подготовкой пленников к переселению и сборами делегации в Квебек. Вечер Фэллон провела, испытывая различные заклинания поиска, но не обнаружила ни следа присутствия Петры или Аллегры и вслух пообещала:
– Рано или поздно я вас обязательно найду.
К тому моменту когда Фэллон рухнула на кровать, два часа в лесу, простые радости совместной охоты и наслаждение обществом Дункана казались очень далекими. И вдвойне ценными.
Девушка уже почти заснула, когда почувствовала движение воздуха и вскинулась.
– Это я, – быстро произнес Дункан до того, как она успела бросить в него пламенем. Затем растянулся рядом с Фэллон и обнял ее. – Спасибо за Ханну. Чертовски рад, что ты оказалась поблизости.
– Она в порядке?
– Благодаря тебе. – Он поцеловал Фэллон в плечо. – Прости, не могу остаться. Хочу побыть рядом с сестрой. Просто на всякий случай.
– Ты сделал ей оберег?
– Ага. Пришлось повозиться, чтобы он вышел красивым, иначе она не соглашалась надевать. – Дункан прижал Фэллон к себе еще крепче. – Тоня занималась дизайном, так что все остались довольны. В итоге оберег получился достаточно симпатичным для Ханны и достаточно эффективным, чтобы удовлетворить меня.
Читать бесплатно другие книги:
