Волчье озеро Вердон Джон
Они направились в каминный зал. Лишь только оказавшись у потрескивающего огня, Мадлен медленно расправила плечи.
Волны тепла окутали Гурни, стоявшего рядом с Мадлен; он прикрыл глаза и разрешил себе подчиниться теплому оранжевому свечению и приятному покалыванию в теле – он согревался.
Покой был нарушен грубоватым голосом Остена Стекла.
– Друзья, наконец-то вы вернулись с мороза. Скверный денек, а ночь обещают и того хуже.
Он стоял в широком арочном проходе, на нем была темная рубашка в клетку и брюки цвета хаки.
– Слышали волков?
– Нет, – ответил Гурни. – Когда это было?
– Совсем недавно. В лесу, за гостиницей. Жуткий вой.
– Вы их часто видите?
– Никогда. Так даже страшнее. Их только слышно. Рыщут твари по лесу.
После замечания Стекла возникла неловкая пауза. Тишину нарушила Мадлен:
– Вы говорили, что погода еще больше испортится к вечеру?
– Буря совсем рядом. Жуткий ветер, резкое похолодание. Но мы здесь пока в относительной безопасности. Как я уже говорил, погода здесь очень переменчивая. Сегодня ночью будет жуткая погода, а завтра утром обещают солнце, представляете? А чуть позже, днем разверзнется ад, с севера идет что-то страшное.
Мадлен испуганно расширила глаза:
– Страшное что?
– Арктические воздушные массы. Метель и нулевая видимость. Будет даже введен запрет на движение.
Гурни заподозрил, что все эти предостережения предназначались для того, чтобы ускорить их отъезд. Но если Стекл действовал под давлением Фентона, возможно, что обещание уехать сыграет Гурни на руку.
Он задумчиво покачал головой.
– Наверное, и правда будет лучше, если мы уедем до того, как начнется буря. А то мы никогда не доберемся до Вермонта.
Стекл тут же согласно кивнул.
– Единственное “но”, – заметил Гурни. – Дело в том, что перед отъездом мне необходимо еще кое с кем поговорить.
– С кем это?
– С Пейтоном.
– На кой черт вам с ним говорить?
– Завещание Итана, а следовательно, и его смерть, выгодна двоим – Пейтону Голлу и Ричарду Хэммонду, о чем мне поведал Фентон. И поскольку у Пейтона такая же доля, как и у Ричарда, то и мотив у него такой же весомый. А может, даже более…
Стекл перебил его:
– Да, я понимаю, как это выглядит со стороны. Но это не имеет ничего общего с действительностью. Вы явно не знаете Пейтона.
– Вот я и попытаюсь его узнать.
– Давайте я сам вам все расскажу, чтобы вы не застряли в этой страшной метели из-за таких пустяков.
Стекл подошел ближе к огню.
– Все просто. Если эти четыре смерти – убийства или самоубийства – не дело рук Хэммонда, значит, это сделал кто-то другой. Но думать, что это Пейтон – полный абсурд.
– Почему?
Стекл хрипловато зашептал:
– Да потому, что Пейтон Голл психованный наркоман, ему интересны только кокаин, шлюхи, снова кокаин и снова шлюхи.
Он поглядел на Мадлен:
– Простите меня за грубость, миссис Гурни, но нужно называть вещи своими именами. Мы говорим о повредившемся нарике, который общается лишь с проститутками, которых откуда только ни выписывает. Из России, Таиланда, Вегаса, наркопритонов в Ньюбурге – ему уже совершенно наплевать откуда.
Гурни заметил, как заблестела от пота бритая голова Стекла.
– Не является ли этот псих, последний член семейства Голлов, вашим новым начальником?
– Ха! У меня нет никаких иллюзий насчет будущей работы здесь. Я работал без договора. У нас с Итаном все держалось на взаимном доверии и общих бизнес-целях. А сейчас на чем все держится? Да ни на чем. Я удивлюсь, если через три месяца еще буду здесь работать, учитывая, с какой скоростью деградирует этот ублюдок.
– Мне казалось, что недавно он на какое-то время приходил в себя.
– Это правда, такое случалось и раньше, но всегда кончалось одним и тем же – он становился еще более невменяемым.
– То есть мало того, что он не в состоянии был спланировать сложное преступление, так он и вообще мало что может?
– Именно.
– Значит, мой разговор с ним будет очень кратким.
Стекл был явно раздосадован:
– Но он не захочет с вами говорить.
– Надеюсь, вы мне в этом поможете. По этическим причинам я не имею права уехать, не поговорив с ним лично и не сложив собственного мнения о нем. Если все так, как вы говорите, это не займет много времени. Скажите ему, что мне нужно всего пятнадцать-двадцать минут.
– А если он откажется?
– Скажем так – пока он не согласится, я буду торчать здесь и присматривать за ним, уделяя особое внимание его развлечениям. Может быть, эта перспектива его убедит?
Стекл сделал глубокий вдох, а затем медленно выдохнул.
– Ладно. Пусть будет по-вашему. Я передам вашу просьбу.
– Было бы здорово увидеть его завтра, перед тем как начнется та самая буря.
– Я постараюсь. – Он искусственно улыбнулся и вышел из комнаты.
Мадлен посмотрела на озадаченного Гурни:
– О чем думаешь?
– Странно, конечно, так ненавидеть погоду в Адирондаке и при этом работать здесь управляющим.
Поднявшись в номер, Гурни снова вспомнил, как сложно выполнять две роли одновременно – детектива и мужа, и ситуация только усугубляется. Естественным образом его влекли загадки этого дела. В то же время он чувствовал острую необходимость поддержать Мадлен, особенно сейчас, но не очень понимал, как это сделать. В который раз он поймал себя на том, что ему проще разбираться в убийствах, чем в собственном браке. Не зная, что делать, он решил послушать, что скажет сама Мадлен.
– Если хочешь, я брошу это дело. Мы можем уехать утром, встретиться с Хардвиком и Анджелой в Лейк-Джордже, как обещали, и оттуда двинуться в Вермонт.
– А как же Пейтон Голл?
– Этим может заняться Хардвик. Или нет. Как захочет. Я обещал Джейн на пару дней заехать на Волчье озеро и глянуть, что происходит. Я это сделал.
– И что ты увидел?
– Сплошные противоречия.
– Например?
– У нас есть подозреваемый в совершении преступления, которое вряд ли возможно совершить. У самой богатой жертвы – подозрительный братец, с мощным корыстным мотивом, который даже не входит в число подозреваемых. Также существует семейная легенда о кошмарном сне про волков, что сущий бред, однако точно такой же сон привел к гибели четырех человек. Единственный, кто верит, что здесь происходит нечто зловещее, – полусумасшедший работник.
– А Джейн?
– А что Джейн?
– Святая правдоискательница, которая, по сути, солгала тебе, не упомянув самого, возможно, главного факта – завещания Итана.
– Верно подмечено. Это лишь еще раз доказывает сложность этого дела. Все в нем как-то странно, на грани невероятного.
– Кажется, тебя зацепило, – с таинственной улыбкой Моны Лизы сказала Мадлен. – Странное и невероятное – то, что тебя всегда привлекало. Ты думаешь, что можешь отказаться, но на самом деле нет. А даже если бы и смог… Мне самой нужно остаться здесь.
– Зачем?
– Мне надо разобраться со своими проблемами.
Гурни не успел ответить – у него зазвонил телефон. Это была Ребекка. Он вопросительно посмотрел на Мадлен, и она кивнула, чтобы он ответил.
– Ребекка!
– Здравствуй, Дэвид. Не знаю, пригодится ли тебе это, но на всякий случай я решила поскорее связаться с тобой.
– Спасибо. Я тебе очень признателен.
Мадлен пошла в ванную и демонстративно закрыла за собой дверь.
– В общем, – продолжила Ребекка, – я просмотрела статьи Хэммонда, а также то, что о нем время от времени писали в СМИ. В основном дебаты на тему его терапии по выявлению гомосексуальности. Конечно, противников гомосексуализма становится все меньше и меньше, но те, что есть, все так же воинственны.
Гурни вспомнились горящие ненавистью глаза Баумана Кокса.
– Есть еще какие-то подробности?
– Кое-что по профессиональной линии. Хэммонд не боится критиковать фармацевтические компании, навязывающие токсичные психотропные вещества. И в то же время он утверждает, что гипнотерапия абсолютно безопасна и с помощью его техник можно добиться таких результатов, которые раньше считались невозможными.
– Он уточняет, что за техники?
– В этом-то и проблема. Были зафиксированы показатели клинической эффективности, это что-то потрясающее. Процент ремиссии в его практике в пять раз превышает средние показатели Американской ассоциации психиатров.
– Но?
– Однако, когда другие терапевты пытаются использовать техники, которые он описывает, их результаты не идут ни в какое сравнение с его.
– Значит, он просто выдумывает истории успеха?
– Нет, там все было проверено и перепроверено. Если уж на то пошло – он преуменьшал свои положительные результаты, что само по себе невероятно.
– Так чем же тогда это объяснить?
– На мой взгляд, это редчайшее сочетание человека и методики.
– То есть?
– Хэммонд исключительно сильная личность, и это главный инструмент его терапии.
– И он может делать то, что другим не дано?
– Его талант весьма необычен. Предполагаю, можно овладеть его техниками, но только непосредственно наблюдая за тем, что именно он делает.
На несколько секунд Гурни задумался.
– Похоже, доктор Хэммонд мог бы стать миллионером, если бы захотел.
– Слабо сказано, – Холденфилд сделала паузу. – Очень странно, но он, кажется, не заинтересован ни в деньгах, ни в положении, которое с легкостью мог бы получить.
– У меня еще один вопрос напоследок. Термин “суицид в состоянии транса” тебе о чем-нибудь говорит? Я недавно услышал его, и мне стало интересно, употребляется ли он в клиническом контексте?
– Что-то припоминаю. Я тебе перезвоню, если вспомню. Что-то еще?
– Говорил ли Хэммонд что-нибудь об исследованиях – ты мне про них рассказывала – касательно отделения мыслей от эмоций, которые они вызывают?
– По правде говоря, да. В недавней статье он высказал мнение, что этого можно достичь при помощи гипнотерапии. Кажется, он даже намекал, что уже проделывал это.
Глава 27
Следующим утром в 6.45, как только рассвело, они сели в “аутбек” и, на полную мощность включив обогреватель, отправились в Лейк-Джордж. К тому времени, когда они достигли первой вершины, Мадлен уже спала.
Ехали они медленно – после ночных снегопадов местные дороги, ведущие к Адирондакскому Северному шоссе, были скользкими. На самом же шоссе снега не было, да и машин было немного, и Гурни без труда наверстал потерянное время.
В 8.56 утра они въехали в Лейк-Джордж, и тут же Гурни увидел озеро – такое же серое, как и холодное небо над ним.
Дорога свернула к берегу: они проехали безлюдную пристань, закрытый ресторан и прибрежную гостиницу с полупустой парковкой.
В 8.59 Гурни свернул на заправку “Суноко” на Вудпекер-роуд. Он сразу заприметил красный “понтиак”, припаркованный за бензоколонками, у магазина. Хардвик с сигаретой в зубах взад-вперед ходил вдоль границы парковки. Вид у него был мрачный. Никто в здравом уме не решился бы к нему приблизиться – его мускулистое тело было напряжено, мощная челюсть выдвинута вперед, и эти светло-голубые глаза, как у северной лайки.
На соседнем кресле зашевелилась Мадлен.
– Мы приехали, – сказал Гурни, вставая рядом с “понтиаком”. – Хочешь немного прогуляться?
Она пробормотала что-то и потрясла головой.
Выйдя из машины, Гурни почувствовал ветер, дувший с озера, и застегнул куртку. Направившись к Хардвику, он увидел, как тот бросил сигарету на асфальт и затушил ее, смачно раздавив ногой, словно это была ужалившая его оса. Слишком уж широко улыбаясь, он шагнул навстречу Гурни и протянул руку.
– Дэйви! Как я рад!
Радость от встречи была такой же фальшивой, как и улыбка.
Они пожали друг другу руки.
Продолжая улыбаться, Хардвик тихо сказал:
– На случай, если за нами наблюдают. Пусть легенда о подарке выглядит правдоподобно.
Он распахнул пассажирскую дверь “понтиака”, достал тонкую коробочку в подарочной упаковке и протянул ее Гурни.
– Разверни и изобрази удивление. И восторг.
Внутри лежало нечто, похожее на плоский стильный смартфон.
– Продвинутый детектор средств слежения, – объяснил Хардвик, – более подробные инструкции при включении. Твой пароль – “Шерлок”. Устанавливаешь настройку сканирования и кладешь в карман. Он автоматически составляет схему пространства, в котором ты находишься. Распознает и определяет местонахождение аудио- и видеожучков, геотрекеров, записывающих устройств, радиопередатчиков. Хранит карты, координаты и частотные спектры всех устройств до последующего вывода данных. Вопросы есть?
– Где ты достал эту штуку?
– Помнишь, в деле Меллери с нами работала классная рыженькая айтишница?
– Сержант Робин Вигг?
– Теперь уже лейтенант Вигг. Она сейчас в отделе по борьбе с терроризмом занимается оценкой технологий. Мы поддерживали связь. И в какой-то момент я упомянул о своих подозрениях. А она обожает такое. Вот и дала мне этот прибор на три дня. Так сказать, неофициальное испытание в полевых условиях.
– А что именно навело тебя на мысли о прослушке?
– Один странный туристический буклетик. – Хардвик огляделся по сторонам и указал на магазин. – Давай-ка туда зайдем.
Кроме татуированной девушки с зеленым ежиком, сидевшей на кассе, в магазине никого не было. Хардвик направился к холодильникам с напитками.
– Хочешь чего-нибудь?
– Расскажи мне лучше про буклет.
Хардвик открыл дверцу холодильника и взял бутылку воды.
– Эдакий рекламный каталог. “Харперс Дэйл”. Слыхал об этом месте?
– Там вроде можно полетать на воздушном шаре?
– И куча подобной чепухи. Популярное место для отдыха черт-те где на одном из озер Фингер.
– Так и что? Ты получил буклет “Харперс Дэйл” и…
– Он пришел по почте. На обложке кто-то написал “незабываемо”. И еще, сука, подчеркнул.
– И тебе это о чем-то говорит?
– Это говорит о том, что мы по уши в дерьме. Помнишь, зачем я изначально привлек тебя к делу Хэммонда? Ну, помимо того, что у меня сердце разрывалось, глядя на то, как ты расходуешь свои способности на этого несчастного дикобраза.
– Тебе нужен был подставной человек, чтобы Гилберт Фентон не знал, что это ты под него копаешь.
– Помнишь, почему я не хотел, чтобы он знал?
– Когда-то что-то пошло не так, и у него есть компромат на тебя. И если разозлить его, он может и настучать.
– Так вот, это что-то пошло не так именно в “Харперс Дэйл”.
К холодильнику, пощелкивая языком в ритме хип-хопа, подошел подросток в меховой куртке, заношенных джинсах, красной бейсболке не по размеру и с блестящими круглыми ониксовыми серьгами в ушах. Он открыл дверцу рядом с Гурни и достал четыре банки энергетического напитка.
– Валим отсюда, – прорычал Хардвик.
Он заплатил зеленоволосой девушке за воду, и они вышли из магазина.
Остановившись около “понтиака”, Хардвик прикурил новую сигарету и сделал пару глубоких затяжек.
– Насколько я понял, буклет “Харперс Дэйл” не может быть просто совпадением? – спросил Гурни.
– Больше никому нет смысла отправлять мне такого рода брошюры. И это “незабываемо” – не может быть, что это совпадение! Больше похоже на гребаную угрозу. Фентон в курсе, что я работаю на Хэммондов. А это значит – где-то есть жучок.
– В шале?
– Скорее всего.
– Ладно. И что теперь?
Хардвик поморщился.
– Я надеялся этого избежать. Но делать нечего. В конце концов, совершенно насрать, что Фентон знает, а чего не знает. Я в деле до конца. Если он захочет разыграть карту “Харперс Дэйл”, на здоровье! Но я уж, черт возьми, постараюсь утянуть этого урода за собой, на самое дно.
Он достал еще одну сигарету и закурил.
Гурни пожал плечами:
– Может, все и выглядит так, словно Фентон в курсе, но ведь мы не знаем наверняка.
– Мы ни хрена не знаем наверняка. Но это вполне рабочая гипотеза.
– Я просто хочу сказать, что, если он вдруг не знает и буклет попал к тебе каким-то другим путем, не стоит без надобности объявлять о твоей причастности к делу. Он же подписи своей нигде не ставил. И может начать отнекиваться. Ты лишь обрадуешь его, что он смог задеть тебя.
– Думаешь, не стоит совать ему в морду средний палец?
– Будь я на твоем месте, я бы воздержался от такого соблазна. – Гурни задумался, а потом похлопал по карману, в который положил устройство. – Полагаю, ты хочешь отправить меня с этой маленькой штучкой к Хэммондам, чтобы я мог подтвердить твои подозрения?
– Точно. Думаю, и этот ваш президентский номер тоже не помешает проверить.
Гурни кивнул в знак согласия, а потом бросил взгляд на “аутбек”.
– А он сможет обнаружить GPS-маячок?
– По словам Вигг, он обнаруживает все.
– Ты проверил свою машину?
– Да. Все чисто.
– Может, сейчас проверим мою – перед встречей с Анджелой?
Хардвик задумчиво затянулся.
– Отличная мысль.
Уже проснувшаяся Мадлен смотрела на экран смартфона с не меньшим любопытством и озабоченностью, чем Гурни и Хардвик.
Это был самый продвинутый прибор из тех, что Гурни когда-либо видел. Сканирующее устройство показывало отчетливое очертание автомобиля Гурни.
Хардвик объяснил, что настроил его на “периметр первичного пространства” – одну из главных инновационных фишек прибора, чтобы проверить зону, обозначенную самим “аутбеком”.
Гурни недоуменно на него посмотрел.
Хардвик, сидевший сзади, пожал плечами.
– Я лишь повторяю, что сказала Вигг. По ее словам, эта штука сочетает в себе две технологии. Первая – определяет и показывает частоту передачи данных. А вторая – новый вид радара ближнего действия, сокращенно КАМ, что обозначает картирование актуальной местности. Он обнаруживает и показывает периметр любого закрытого пространства. Взаимодействуя, они выдают точное местонахождение любого датчика.
На экране устройства внутри графического изображения стальной оболочки автомобиля мигали два красных огонька – один с передней стороны моторного отсека, а второй – в районе заднего подкрылка. Возле каждого огонька было по три ряда чисел и буквы GPT.
Мадлен взглянула на Хардвика:
– И что это все значит?
– Буквами обозначен тип устройства. GPT – это геотрекеры. Большое число рядом с буквами – частота передачи данных. Два других числа точно определяют местонахождение устройства: расстояние от земли по вертикали и расстояние от внешней границы автомобиля по горизонтали.
Гурни, казалось, был настроен скептически:
– Две мигающих лампочки – это два устройства слежения?
– Этот маленький волшебник не врет.
Мадлен подняла брови:
– И эти штуки передают кому-то, где мы, сидя в нашей машине, прямо сейчас находимся?
– Именно.
– Их можно как-то убрать?
– Можно, но нужно подумать, где, когда и как это лучше сделать. – Он взглянул на Гурни. – У тебя есть идеи?
– Все зависит от того, кто их установил, а еще – почему их два?
– Просто на всякий случай? А может быть, у них разные технические характеристики для различных ситуаций?
Гурни, казалось, усомнился в этой версии.
– Сколько раз в жизни ты находил два трекера на одном автомобиле?
– Ни разу.
– Может быть, их установили разные люди?
Тут засомневался Хардвик.
– Ты хочешь сказать, два разных следователя? И ни один из них не может положиться на данные, полученные другим?
– Возможно, две разные организации. И ни одна из них не знает про трекеры, установленные другими.
– Какие организации?
– Понятия не имею. Но у меня есть вопросы. Например, кто санкционировал слежку с использованием электронных средств за автомобилем частного детектива? Я вроде пока не в списке подозреваемых. Если был выдан ордер на установку трекеров, что послужило основанием для этого? А если ордера не выдавали, то кто же решился нарушить закон? Кому так важны мои перемещения?
– Хорошо бы еще знать, как используются полученные данные.
Мадлен повернулась назад и уставилась на Хардвика:
– В каком смысле?
– Данные о местоположении можно мгновенно передавать дрону, способному делать фотографии с высоким разрешением. Или сразу выводить их на экран навигатора группы наблюдения, чтобы они могли следить за вами, находясь вне поля вашего зрения.
Гурни посмотрел на часы.
Читать бесплатно другие книги:
