Ставка на любовь Линден Кэролайн
Сквозь туман желания он слышал, как она стонала, притягивая его к себе, ерзая и умоляя сделать хоть что-нибудь. Казалось, она взорвется, если его тело не найдет пристанища в ее собственном. Но он не хотел спешить. Его грешные губы следовали за руками, не оставляя без внимания ни одного дюйма ее тела, добрались до лиц. Наконец он завладел ее губами, и языки влюбленных сцепились в неистовой схватке. Бесстыдно раскинув бедра, Джорджиана обвила его ноги своими.
Приподнявшись на одной руке, Роберт подтянул ее колени к своей талии, опять погладил шелковистые складки лона, тем самым вновь вызвав судороги от желания, и провозгласил:
– Сим нарекаю тебя своей женой.
Ощутив сладостное проникновение, Джорджиана судорожно втянула носом воздух. Это горячее пульсирующее ощущение вдруг стало резким, невероятно чувственным и всепоглощающим. Роберт продвигался вперед, давление усиливалось, вынуждая ее раскинуть ноги еще шире, пока их бедра не соприкоснулись.
– Телом своим я чту тебя, – гортанно прошептал Роберт.
На мгновение он отстранился, но Джорджиана протестующе потянулась к нему, жадно завладела губами, и, словно только этого и ждал, Роберт резко качнул бедрами, и она подалась ему навстречу, повинуясь древнему как мир инстинкту.
Казалось, поцелую не будет конца. Свободная рука ласкала тело любимой, то сжимая грудь и теребя сосок, то гладила живот. Кровь кипела в жилах Джорджианы, согревая тело и наполняя его радостью. Она держалась за Роберта, приподнимаясь навстречу каждому его движению, отдаваясь чувственному единению тел.
Прервав поцелуй, Роберт с искаженным гримасой страсти лицом, чуть приподнялся над Джорджианой, рука его заметно дрожала, и глухо проговорил:
– Я хочу увидеть, как ты достигнешь вершины наслаждения. Раскинь пошире ноги.
Джорджиана не сразу поняла, что он имеет в виду. Он снял ее ногу со своей талии, поласкал внутреннюю поверхность бедра и отвел в сторону, вызывая во всем ее теле дрожь, затем его пальцы по одному стали проникать в нежные скользкие складки, нашли чувствительный бугорок и принялись то надавливать на него, то обводить кругами.
Джорджиана так сильно втянула носом воздух, что в глазах у нее замелькали звезды, выгнула спину и вцепилась пальцами в простыню, из горла ее вырывались хриплые стоны. Ей казалось, что пика наслаждения она не переживет. Когда накатила эта горячая волна, все тело ее сотрясла мощная чувственная дрожь. Джорджиана закричала, он заставил ее открыть глаза, чтобы увидеть его торжествующую улыбку, которая через мгновение сменилась выражением экстаза. Он сделал последний толчок бедрами и затих. Мышцы на его руках натянулись точно стальные канаты.
Джорджиана не знала, сколько времени прошло, а когда открыла глаза, увидела, что грудь Роберта тяжело вздымается, на лоб ему упали влажные от пота волосы. Заметив на его груди и плечах царапины, девушка поняла, что эти следы оставила она сама ногтями. Роберт поднял голову и, посмотрев на нее, хрипло закончил:
– Пока смерть не разлучит нас.
Джорджиана рассмеялась.
– Мне кажется, ты кое-что пропустил.
Его губы изогнулись в ленивой чувственной улыбке.
– К следующему разу выучу текст полностью.
Он наклонился, завладел ее губами в чувственном поцелуе, а потом вместе с ней перекатился на спину. А она и не протестовала. Ее мышцы стали словно ватные, и вот так лежать на груди любимого, прислушиваясь к биению его сердца, она была готова вечно.
Потом Роберт чуть приподнялся, укрыл их обоих одеялом и крепче прижал ее к себе. Джорджиана глазам своим не верила: такой красавец – и принадлежит ей. Девушка задумчиво провела пальцами по его груди, останавливаясь там, где ощущались шрамы. Сама того не желая, она запомнила их все.
– Слава богу, раны затянулись.
– Это благодаря исключительно твоей заботе и преданности.
– Я вообще боялась, что ты не выживешь. – Джорджиана покачала головой. – Столько было крови…
Роберт повернулся к ней.
– И все же ты осталась.
– А разве у меня был выбор? – Джорджиана повела плечом. – Ведь я уже сказала Китти, что ты мой жених, и мне было очень страшно: вдруг очнешься, опровергнешь мои слова, а потом заявишь, что теперь новый владелец Осборн-Хауса ты, и попросишь всех убраться из дома.
– Это было бы слишком грубо.
Сама того не желая, Джорджиана улыбнулась.
– Не просто грубо, а чудовищно! Учитывая, что ты оказался у нее в долгу, хотя бы из-за количества выстиранного белья.
В груди Роберта забурлил смех.
– Какая ты практичная!
– Конечно! Все было залито кровью, а я и вовсе с ног до головы.
– Ты могла бы попросить помощи у Ангуса.
На лице Джорджианы отразилось негодование.
– Предполагалось, что я безумно в тебя влюблена, поэтому меня просто не поняли бы, позволь я кому-то другому ухаживать за тобой.
– А теперь? – На лице Роберта отразился неподдельный интерес. – Теперь ты влюблена?
– А ты сомневаешься? – Джорджиана чертила круги на его животе, и с восхищением наблюдала, как напрягаются от ее прикосновений тугие мускулы.
– Слава богу! Значит ты снимала с меня окровавленную одежду?
– Да…
– И нежно обмывала мое обнаженное тело?
– Ну, ты был не совсем обнажен… – со смехом воскликнула девушка, очаровательно зардевшись.
– Ну и как, понравилось увиденное?
– Очень. Даже весь израненный и в синяках ты был великолепен.
Роберт чмокнул девушку в кончик носа и подмял под себя.
– Я аж целую неделю понятия не имел, как выгляжу, но зато знал, что мне ужасно повезло оказаться помолвленным с такой красивой и доброй девушкой.
– Правда? – В уголках губ Джорджианы заиграла улыбка.
Роберт кивнул.
– Да, а потом с каждым днем я все больше убеждался, что красота лишь самое малое из твоих достоинств.
Душа ее наполнилась радостью.
– Наверное, ты еще не совсем пришел в себя…
Улыбнувшись, Роберт улегся на спину и прижал девушку к себе.
– До конца своих дней буду благодарен этим грабителям, ведь именно благодаря им ты со мной.
Джорджиана прижалась щекой к его плечу, такому теплому, гладкому и крепкому. Ей так нравилось к нему прикасаться, игра его пальцев на обнаженной спине посылала по ее телу чувственную дрожь и обжигала. Она вдруг подумала, что им все-таки придется бежать в Гретна-Грин, ибо мысль, что придется ждать еще три недели до того дня, когда они смогут наконец обменяться клятвами, казалась непереносимой.
– Почему твой брат настаивает на том, чтобы ты вышла замуж за Стерлинга?
Алистер. Это его жестокость заставила Джорджиану забыть о приличиях и приехать к маркизу Уэстмарленду. Она ни о чем не сожалела, но в душе прочно поселилась обида на брата.
– Не знаю.
– Они со Стерлингом что, близкие друзья? – спросил Роб. – Политические союзники? Или он у него в долгу? Почему он так сосредоточен на Стерлинге?
На каждый из вопросов Джорджиана отрицательно качала головой.
– Он сказал, что всю жизнь только и слышал, как я выставляю себя на посмешище, мечтая о Стерлинге. Я и правда выглядела очень глупо. Что касается Алистера, никаких особых отношений со Стерлингом или его отцом лордом Пелхэмом у него нет. Мне кажется, он просто хочет меня наказать.
Роберт приподнял голову.
– Наказать? За что?
Пальцы Джорджианы, покоившиеся на его груди, сжались в кулак.
– Я… я думаю, он меня ненавидит. Помнишь, я говорила, что после смерти отца он хотел отправить меня в приют, считал едва ли не простолюдинкой. Моя мама, в отличие от его собственной матери, не считалась леди, потому что была дочерью местного сквайра и после замужества не изменила своих привычек и не оставила прежних старых друзей: как и раньше, обедала с викарием и местными жителями, играла с деревенскими ребятишками. Матушка была очень доброй и сердечно относилась ко всем независимо от положения в обществе. Алистер совсем не такой.
Роберт накрыл ее кулачок ладонью и стал поглаживать, пока он не разжался.
– Но какое отношение это имеет к тебе?
Джорджиана закусила нижнюю губу.
– После смерти отца Алистер, конечно же, унаследовал большую часть состояния, однако и мне было оставлено двенадцать тысяч фунтов приданого, а также еще какая-то сумма на оплату моего обучения и содержание. Думаю, Алистеру это не очень понравилось, потому что деньги принадлежали моему отцу: мама привнесла в брак совсем немного.
– Именно поэтому затянулись переговоры со Стерлингом?
– Виконт сказал, что они спорили из-за какого-то земельного участка… – Джорджиана нахмурилась. – Вроде бы отец хотел отдать эту землю мне, вместе с приданым, но почему-то не включил этот пункт в свое завещание. Алистер же не собирался давать за мной больше того, что оставил отец. И Стерлинг наверняка об этом знал. Вот брат и пригрозил лишить меня приданого, если я выйду замуж без его разрешения. Но ведь он не может так поступить, верно? Я совершеннолетняя, и деньги все равно станут моими, когда мне исполнится двадцать пять лет.
Роберт задумчиво водил пальцами по ее руке.
– Если деньги оставлены на его попечение, одному богу известно, что он мог с ними сделать.
Джорджиана села на кровати.
– Он их украл?
– Возможно.
Роберт положил руки под голову и задумался.
– Я не позволю ему украсть мое наследство! – воскликнула Джорджиана. – Если надо, обращусь в суд!
Роберт ничего не ответил. На лбу его залегли глубокие морщины, пока он смотрел в темный полог над головой, потом перевел взгляд на Джорджиану.
– Двенадцать тысяч – внушительная сумма. Ты, оказывается, богатая наследница, хотя и без денег тебе поистине нет цены. Зачем Стерлингу-то эта земля?
Джорджиана пожала плечами, а Роберт заметил:
– Готов поклясться, за этим что-то кроется.
– Ты хочешь сказать… – Джорджиана изменилась в лице. – Стерлинг солгал?
Роберт молча посмотрел на нее.
– Но зачем ему это? Он что, вовсе не хотел на мне жениться? Потому что Алистер ему лгал? Потому что существует еще какая-то причина, о которой он мне не сказал? Я не знаю.
Губы Роба дрогнули в сочувственной улыбке.
– Ты знаешь Стерлинга всю жизнь. И он наверняка догадывался, что ты примешь его предложение.
Покраснев, Джорджиана кивнула. Уж если все вокруг знали, что она влюблена в Стерлинга, то что говорить о нем самом…
– Если бы он не хотел на тебе жениться, то не сделал бы предложение. Он знал, что ты его примешь. Или, может, твой брат отказывался дать согласие?
Джорджиана сдвинула брови.
– Нет, он согласился сразу.
– Значит, действительно существует какой-то третий вариант.
Роберт подтянул ее к себе на грудь и стал нежно целовать лоб, пока складки на нем не разгладились.
– И слава богу. Потому что иначе я не узнал бы тебя.
Джорджиана улыбнулась.
– Значит, мне нужно поблагодарить их за то, что тянули целых два года?
– Определенно, – с чувством произнес Роберт. – Я непременно это сделаю, за нас обоих.
Джорджиана рассмеялась, и Роберт опять начал ее целовать. Девушка уперлась ладонями ему в грудь, и он перекатился так, что всей своей тяжестью вдавил ее в матрас. Джорджиана тотчас же обвила его ногами и вздрогнула от восторга, когда он потерся о нее своим тугим естеством.
Роберт на мгновение прервал поцелуй.
– Уже поздно. Мне следует отвезти тебя домой, пока леди Сидлоу не хватилась.
– Мне кажется, она знает, что я уехала. – Джорджиана удобнее устроилась на подушках и провела пальцем по его груди. – А если и не знает… В общем, нет причин торопиться. Не думаю, что лишний час сыграет какую-то роль.
Роберт вскинул бровь, а губы его изогнулись в дьявольской улыбке, от которой сердце Джорджианы пустилось вскачь.
– Вот как, миледи? Что ж, тогда не будем терять время понапрасну.
Глава 29
На следующий день леди Демонт устраивала традиционный маскарад, посвященный празднику урожая. Роберт расхаживал по залам до тех пор, пока не заметил в толпе Хитеркота.
– Добрый вечер.
Друг одарил его холодным взглядом.
– Уэст? Не ожидал тебя здесь увидеть.
Роберт невесело улыбнулся: после происшествия в «Веге» он избегал встреч с Хитом.
– Может, пройдемся? Хочу извиниться.
Хитеркот некоторое время молчал, но потом нехотя оттолкнулся от стены и последовал за другом.
– Я вспомнил все, что касается Форестера, – произнес Роберт, когда они медленно двинулись по залу.
Хитеркот едва не взорвался от гнева.
– Вспомнил? Ты что такое говоришь?
Роберт понизил голос.
– Меня так сильно долбанули по голове в Дербишире, что я даже имя свое забыл.
Гнев Хитеркота сменился сомнением.
– Что, так серьезно?
– Но сейчас все в порядке – память восстанавливается. – Роберт многозначительно посмотрел на друга. – Так что, есть вероятность, что твой план сработает?
– Конечно. – Роберт вскинул бровь, и Хитеркот нахмурился. – Как и все остальные. Дядя…
– Мой отец довольно скептически относится к замыслам твоего дяди, поэтому дал совет больше с ним не связываться.
– Нет, ты не можешь отказаться сейчас, когда у нас наметился такой прогресс! – воскликнул Хит.
Роберт на мгновение остановился и взял с подноса официанта два бокала вина, потом друзья нашли тихое место и продолжили беседу.
– Что за прогресс? И каков будет конечный результат?
Ответа на этот вопрос он в своих бумагах так и не нашел. Память тоже не давала подсказок. Возможно, ответа вообще не было. Поддавшись на уговоры дяди Хитеркота, лорда Бересфорда, они взялись подкупить или обанкротить Фредерика Форестера, унаследовавшего в прошлом году судоходную компанию своего отца. Старший Форестер слыл человеком осторожным, безжалостным и регулярно преступал британский закон. Проблема состояла в том, что все попытки Бересфорда вывести негодяя на чистую воду ни к чему не приводили, несмотря на многочисленные свидетельства вины. Дядя Хитеркота подозревал, что старый мистер Форестер подкупил немало государственных чиновников, чтобы воспрепятствовать отправлению правосудия. Будучи далеко не бедным, он использовал свое богатство, чтобы обрести союзников в самых высоких правительственных кругах. Роберт подозревал, что застать Форестера на месте преступления стало для лорда Бересфорда своеобразной навязчивой идеей после стольких лет разочарований.
Впрочем, Фредерик Форестер не унаследовал хладнокровия и деловой хватки своего отца. Он обожал жить на широкую ногу и водил компанию с аристократами, обладавшими самой скандальной репутацией. Маркизу Уэстмарленду и виконту Хитеркоту стоило лишь раз пригласить его в свою компанию, чтобы он стал завсегдатаем их пирушек.
Роберт не сомневался, что им с Хитеркотом удалось бы окончательно развратить и обанкротить Форестера, только вот теперь, почувствовав себя остепенившимся, не знал, чего именно они этим добьются. Признается ли Форестер в своих преступлениях, если они его разорят?
Хитеркот с беспокойством огляделся по сторонам.
– Чего именно ты не помнишь?
– Какую цель мы преследуем? – тихо спросил Роберт.
– В идеале – отстранить его от бизнеса, – пробормотал Хит, делая глоток. – Если не удастся ничего доказать по поводу грузов, то останется лишь одно – уничтожить его компанию.
– Хит, ты и правда считаешь это разумным?
Виконт гневно сверкнул глазами.
– Конечно! Форестеру пришлось привлечь инвесторов, чтобы остаться на плаву.
– Стало быть, дела у него все же идут. – Роберт вздохнул. – Не разумнее ли отдать это на откуп королевским ВМС?
– Их руководство бессильно. Нужно еще немного времени, – возразил Хит.
– Возможно, – попытался проявить дипломатию Роб. – Что ты знаешь о графе Уэйкфилде?
– Мерзкая личность. – Хитеркот допил вино и поставил бокал на стол. – Так мы занимаемся Форестером?
Роберт повел плечом.
– Расскажи мне подробнее об Уэйкфилде. По секрету, конечно.
Хит шумно выдохнул.
– Ужасно подозрительный и жадный, из тех, кто мнит, что пуп земли. Не любит, когда ему перечат, считая собственное мнение единственно важным и ценным. Мой дядя его терпеть не может. Да его вообще не особо жалуют, коль уж на то пошло. Холодный, раздражительный тип. А почему ты спрашиваешь?
– Он обманул одного моего знакомого. Если услышишь о нем что-нибудь, дай мне знать. Да, и еще… Не говори никому, что я им интересовался, ладно?
Хит удивленно вскинул бровь, но пообещал:
– Никому ни слова.
Джорджиану поразило, насколько легко ей удалось уговорить леди Сидлоу отправиться на организованный леди Демонт маскарад.
– Полагаю, теперь это не имеет никакого значения, – угрюмо произнесла наставница, когда они вошли в зал для приемов, высокие двери и окна которого были широко распахнуты, чтобы впустить в помещение теплый летний воздух.
Джорджиана не знала, что именно имела в виду пожилая дама – а выяснять не хотелось. Когда Джорджиана на рассвете вернулась домой, ее ждала лишь сонная Надин, чтобы запереть за ней дверь черного хода. Хоть леди Сидлоу всегда и обладала ястребиным слухом, за завтраком не произнесла ни слова укора. Она вообще выглядела так, словно внезапно утратила свою знаменитую способность брюзжать и выражать недовольство по любому поводу.
Маскарад оказался не таким уж рискованным мероприятием. Мало кто из присутствующих явились в карнавальных костюмах, а самым крепким из напитков оказалось вино, основательно разбавленное водой (по свидетельству Миллисент Паркер-Уэлби), однако Джорджиана ничего не имела против. Ее всегда радовала возможность повидаться со своими не слишком высокопоставленными подругами вроде Миллисент и потанцевать чуть больше, чем обычно. Однако сегодня она приехала сюда с определенной целью, поэтому, поболтав немного с подругами, отправилась на поиски добычи.
Стерлинг стоял в проходе между залами, прислонившись плечом к косяку и небрежно сжимая в пальцах бокал с вином. Выглядел он взволнованным и задумчивым, и на мгновение в груди Джорджианы что-то екнуло. Он великолепен, к тому же она долго так его любила!
Поймав на себе ее взгляд, Стерлинг замер, удивленный и настороженный. Джорджиана еле заметно улыбнулась и вопросительно вскинула голову. Он понял и, кивнув, вышел из зала. Извинившись, Джорджиана попрощалась с Миллисент и другими девушками и последовала за ним.
Заметив в толпе Роберта, она намеренно отвернулась. Прежде чем он отвез ее домой, они договорились до поры держать свое решение заключить брак в тайне. Ни ему, ни ей не пришло в голову, как быть с Уэйкфилдом, и Джорджиана подумала, что единственный способ узнать что-либо – это поговорить с бывшим женихом.
Стерлинг скрылся в длинном коридоре, в конце которого имелась комната, сейчас пустая. Взяв себя в руки, Джорджиана последовала за ним. После шума маскарада эта маленькая гостиная казалась непривычно тихой и темной, а когда Стерлинг прикрыл за собой дверь, тишина стала поистине оглушающей.
– Стерлинг. – Девушка заставила себя улыбнуться. – Добрый вечер.
– Джорджиана. – Он взял ее руку и поднес к губам. – Как я рад тебя видеть.
Она осторожно высвободила руку.
– Надеюсь, у тебя все хорошо.
– Теперь, когда ты здесь, да. – Он улыбнулся ей так же тепло, как прежде.
Джорджиана запоздало поняла, что ее действия могут быть неверно истолкованы: Стерлинг вполне мог решить, что она передумала, – поэтому сделала шаг назад в надежде, что не совершила непростительной ошибки, и выпалила:
– Ты никому не сказал, что мы расторгли помолвку! Я слышала, ты устроил сцену в «Веге».
Улыбка Стерлинга померкла.
– Кто тебе об этом сказал?
– Ты же знаешь, как быстро расползаются слухи, – отмахнулась девушка. – Так значит, это правда?
Стерлинг не спускал с нее глаз.
– Да, я никому не сказал. Ведь еще не поздно передумать.
Джорджиана закусила губу.
– Возможно, но я своего решения не изменю. Мне вообще не стоило принимать твое предложение, коль я не была уверена, что это действительно необходимо нам обоим.
Со вздохом закрыв глаза, Стерлинг пошел было прочь, но вдруг резко развернулся.
– Тогда зачем ты здесь? Я не слышал, чтобы кто-то обсуждал наше расставание. Значит, ты тоже никому ничего не сказала.
– Я хотела поговорить с тобой…
– Мы собирались пожениться! – с отчаянием воскликнул Стерлинг. – Быть вместе, пока смерть не разлучит нас. Все было прекрасно до тех пор, пока ты не сказала мне – совершенно неожиданно – обратное. Я любил тебя. – Он в смятении покачал головой. – А теперь ты хочешь поговорить?
– Это не было неожиданно, – мягко возразила Джорджиана. – Во всяком случае, для меня. Думаю, ты тоже это понимал. Я не хотела причинить тебе боль, но, пойми, мы оба были бы несчастны. Возможно, мы не сразу поняли бы это, но потом непременно. Нам было слишком комфортно порознь, мы прекрасно проводили время в компании других людей, а когда встречались, то общались скорее как брат и сестра.
Стерлинг вскинул бровь.
– Я никогда не считал тебя сестрой.
– И тем не менее. Однажды ты поймешь, что я оказала тебе услугу, расторгнув помолвку.
– Так вот, значит, в чем дело? – Стерлинг подбоченился, изобразив, будто оскорблен до глубины души. – Ты встретила другого.
Джорджиана поджала губы.
– К моему решению имеем отношение только мы с тобой.
Упрямо выставив вперед подбородок, Стерлинг кивнул.
– В таком случае о чем ты хотела поговорить, если речь не о помолвке?
– Об Алистере.
Стерлинг отшатнулся.
– А что тебя интересует?
Джорджиана была уверена, что ей не привиделась его странная реакция.
– Почему вы с ним так и не пришли к согласию за два года, если ты хотел на мне жениться? Твой отец одобрил это решение, и мой одобрил бы тоже, если бы был жив.
Стерлинг отвел взгляд.
– Твой брат очень сложный человек, вести с ним переговоры невозможно. Это моя вина. Если бы я уступил его требованиям, мы давно были бы женаты.
«Слава богу, этого не произошло», – подумала Джорджиана, зардевшись при воспоминании о том, что сказал накануне Роберт, когда они лежали в постели, полностью поглощенные друг другом. Какое счастье, что упрямство Алистера и желание Стерлинга завладеть куском земли дали им с Робертом возможность понять, что они созданы друг для друга.
– Что он от тебя требовал? – спросила Джорджиана.
Стерлинг бросил взгляд на дверь, словно боялся, что их услышат.
– Его требования постоянно менялись. То он предлагал выплачивать твое приданое частями, то обещал отдать все, но с оговорками вроде трастового фонда для детей, и всякое такое.
– Частями, – протянула Джорджиана, вспомнив слова леди Сидлоу о неоплаченных счетах. – Он что-то сделал с моими деньгами, верно?
На этот раз Стерлинг занервничал еще сильнее и даже не попытался это скрыть.
– Тебе лучше в это не ввязываться.
Джорджиана вздохнула: похоже, леди Сидлоу была права – Алистер истратил собственные средства и запустил руку в ее карман. Она шагнула к Стерлингу и взяла его за руку, чтобы не смог отстраниться.
– Он пытался украсть мои деньги, да? Обманывал и меня и тебя? Он просто тянул время? Скажи, Стерлинг, – не унималась Джорджиана. – Пожалуйста, хотя бы ради дружбы наших отцов.
Виконт смотрел куда-то поверх ее плеча, и на лице его ходили желваки.
– Он их вложил. Ну или вложил свои, потерял и взял твои, чтобы покрыть потери. Не знаю. Он так долго отказывался назначить дату, что мы чуть не подрались. Только тогда он признался в содеянном. Речь шла о какой-то торговой сделке в Ливерпуле. В обмен на ожидание он пообещал мне ту самую землю. Нужно было подождать, пока корабли совершат определенное количество рейсов, чтобы вернуть нужную сумму денег – твоих денег. Он говорил, что если заберет вложенные средства, то понесет невосполнимые потери.
– Торговля? – Джорджиана нахмурилась. Как это непохоже на Алистера, всегда презиравшего торговцев. – Но ведь это очень рискованно. А что, если корабль затонет?
Стерлинг пожал плечами.
– Груз был застрахован. Алистер пообещал отдать землю в качестве твоего приданого, если ему не удастся возместить всю сумму. И я согласился, потому что действительно хотел на тебе жениться. И мне было все равно, что я получу в приданое – землю или деньги.
– Что за компания? – спросила Джорджиана.
Стерлинг удивленно заморгал.
Читать бесплатно другие книги:
