Подсолнух Воробей Ирина

Парень помотал головой еще раз, стукнув себя рукой по лбу. Волосы еще больше растрепались. С них слетела волна холодных брызг, одна из которых долетела до ее голого колена.

— И куда ты пойдешь на ночь глядя? — устало спросил он.

— Куда-нибудь, — насупилась девушка. — Лучше сгнию в какой-нибудь канаве, чем останусь здесь с отцом.

Вадим бросил в нее яростный взгляд и сжал губы, но быстро погасил изнутри вспышку гнева.

— И что мне теперь мальчишник лучшего друга пропустить? — голос его раздражался, рука сильнее трепала волосы.

— Нет, — выпалила она жалостливо. — Возьми меня с собой.

Он поднял одну бровь и скривил рот в недоверчивой усмешке.

— Я не помешаю, обещаю! Развлекайтесь, как хотите! Я никому ничего не скажу.

Татьяна показала жестом, как закрывает рот на молнию. Вадим тяжело дышал и долго не давал ответа, не сводя с нее глаз. Девушка сначала молила его руками, а затем не выдержала и воскликнула:

— Ты сам меня сюда привез! Это была дурацкая идея! Но ты не дал мне даже подумать.

Парень обессиленно согнулся пополам и несколько раз стукнулся лбом о колени.

— Тань, ну, это ведь не мой мальчишник! Что ты там будешь делать?

Голову он опустил еще ниже, чуть ли не касался ей пола.

— Молчать. И сидеть в сторонке, — борта старого халата, который девушка обнаружила в шкафу сегодня утром, чуть не разошлись, но она вовремя их запахнула.

Татьяна подошла к Вадиму, села на пол на колени и, положив руки на его бедра, посмотрела снизу в лицо, которое стало красным то ли от злости, то ли от того, что он долго держал голову опущенной.

— Пожалуйста, не оставляй меня здесь одну, — взмолила она, почти плача.

Парень долго вглядывался в отчаянные глаза, качал головой, но все-таки сдался.

— Только веди себя ниже травы, тише воды, — пригрозил пальцем.

— Конечно, — обрадовалась девушка. — Спасибо.

Она подпрыгнула на месте от радости, распахнув в прыжке халат и показав на секунду голое тело в одних трусах. Парень на эту секунду замер. Глаза их встретились. Оба почувствовали выброс либидо, но оба тут же отвернулись от неловкости. Татьяна быстро запахнула халат и туго стянула пояс. Вадим схватился за брюки. Рефлекторно они разошлись по разным углам комнаты и начали молча собираться.

Девушка тоже сбегала в ванную, там же накрасилась, сделав себе такой же вечерний макияж, какой обычно носила на работе. Еще будучи в халате, она вернулась в комнату со свежим марафетом. Вадим сидел на кровати и читал что-то явно забавное и пошлое, потому что криво улыбался. Он уже был готов и ждал только ее.

— Ты же вроде обещала быть ниже травы, тише воды? — с сомнением покосился на нее парень, разглядывая замазанное толстым слоем косметики лицо.

— И? — недоумевала Татьяна.

— В зеркало посмотри.

Она послушалась, но ничего странного не увидела. Тогда Вадим подошел к ней и указал пальцем на лицо.

— Да твой марафет кричит на весь Питер: «Я самка, готовая к спариванию. Самцы ко мне!».

Девушка взбесилась и оттолкнула его с силой.

— Это называется вечерний макияж, — язвительно пояснила она и села на кровать, положив ногу на ногу, а потом хмыкнула и кокетливо спросила. — Боишься, что уведут?

Вадим покачал головой и отвернулся. Татьяна посидела так с минуту с гордой осанкой, украдкой поглядывая на него, но парень постоял недолго у зеркала, посмотрел в телефон и со словами: «Одевайся, через пять минут поедем» вышел из комнаты. Она поджала губы и еще раз подошла к зеркалу. Теперь и ей показалось, что макияжа слишком много. Девушка снова кинулась в ванную смывать его и наносить новый, попроще, а потом быстро надела джинсы и футболку. Кардиган, не застегивая, накинула просто на плечи уже в прихожей. Вадим стоял полностью одетый на придверном коврике. Отец вышел к ним из гостиной, спросил, когда они вернутся, и пожелал хорошей ночи, с тоской в глазах провожая их за дверь.

— Ну, что я больше не самка? — спросила она обиженно в машине.

Вадим пригляделся к ней и улыбнулся.

— Вообще-то, ты от природы самка, — хмыкнул он, довольный собой, и завел мотор.

Татьяна сердито посмотрела на него, но равнозначный ответ придумать не сумела.

Улица погрязла во мгле ночи. Часы показывали одиннадцатый час. Звезды усыпали небо. Погода стояла ясная, без ветра. Дышалось легко. Приятная прохлада обволакивала кожу. Город тоже переходил в ночной режим. Дороги пустели. Тротуары наполнялись молодежью и подростками. Бары заполнялись посетителями. Офисы и витрины темнели.

В центре на набережной они должны были подобрать остальных друзей: Дэна, Андрея и Геннадия. Татьяна боялась встречи с ними, во-первых, потому что видела до этого всего один раз в жизни и давно, во-вторых, потому что она одним своим присутствием уже портила им мальчишник. Особенно стыдно было перед Дэном. Стыд усугубляла нелепая выходка Павлика с демонстрацией шибари перфоманса.

До места встречи они ехали молча. Вадим тоже выглядел озабоченным. Татьяна догадывалась, что ему перед друзьями было еще неудобнее, чем ей, но она не колебалась в уверенности, что отец бы ее запер и не выпустил, останься она в квартире без Вадима. Он стал последним оплотом ее безопасности. Только с ним она чувствовала себя полностью защищенной со всех фронтов. Осознав это, девушка с нежностью и благодарностью посмотрела на парня, снова не смогла удержаться и залюбовалась, расплываясь в улыбке. Не обращая внимания на прикованный взгляд, он нервно трепал волосы, которые до этого расчесывал, видимо, для проформы, надувал щеки, медленно выдувая из них воздух, и поджимал губы, периодически прикусывая нижнюю.

Когда они подъехали к назначенному месту на набережной, все трое парней уже стояли там, любуясь поблескивающей рябью речной воды. Увидев подъезжающий автомобиль, парни обернулись. Раздались одобрительные возгласы: «Воу-воу», «Вау» и «Нифига се», — все оценивали новую тачку. Вадим самодовольно заулыбался и, остановившись, сразу вышел из автомобиля. Все четверо друг друга поприветствовали, а потом уставились на Татьяну. Она вжалась в кресло насколько можно глубже и прикрыла лицо широкими полями шляпы. Вадим им все объяснил. Парни поджали подбородки, кто-то цокнул, кто-то откашлялся, но, в конечном итоге, все смирились. Водитель согнал Татьяну с переднего места, чтобы посадить туда Дэна, а ей сказал садиться назад между Андреем и Геннадием.

Ребята ничуть не изменились. Ей показалось, что Геннадий даже носил ту же самую одежду, что и на дне рождения Вадима. С Татьяной они поздоровались сухо. Дэн только махнул ей рукой. Парни залезли в автомобиль с двух сторон и зажали девушку ровно посередине. Андрей был кучнее всех, поэтому сдавил Татьяну с Геннадием чуть вправо.

— Все расселись? — как радивый хозяин, спросил Вадим, оглядываясь назад.

Все трое закивали. Водитель завел машину и по пустой набережной сразу дал маху, решив, видимо, выпендриться перед друзьями. Все четверо расспрашивали его про автомобиль, узнавали технические характеристики, хвалили за хороший выбор. Вадим честно признался, что выбора у него никакого не было и что машину ему отдала мать, а сам он еще не заработал даже на отцовский «Фольксваген». Ребята посмеялись.

Татьяна, как и обещала, сидела, вжавшись в кресло, и молчала, не подавая ни звука. Вжиматься она не хотела, но грузное тело Андрея давило слева, а она старалась не причинять дискомфорт Геннадию, который сидел свободно, широко раздвинув ноги, справа. Вдруг Андрей взглянул на нее, поглядел сверху-вниз и обратился к водителю через зеркало:

— Вад, может, я Таню на колени посажу? А то, боюсь, раздавлю ее тут, пока едем.

Татьяна продолжала делать вид, что ее не существует, но заметила в зеркале яростный взгляд Вадима, который он адресовал другу.

— Сидите, как сели, — прикрикнул парень командным голосом.

— Да ладно тебе, ревнивец, — ответил шутливо Андрей. — Я предлагал функциональное решение проблемы. На моих коленях безопасней просто.

Геннадий усмехнулся. Дэн обернулся посмотреть на друга и на Татьяну. Она читала в зеркале эмоции Вадима.

— Да и че ты возмущаешься? — Андрей вдруг встрепенулся. — Ты вроде говорил, что она больше не твоя девушка. А я теперь тоже одинок.

Парень развернулся к Татьяне бюстом и быстро дважды вскинул брови.

— Может, завтра вслед за Дэном и Алисой поженитесь, а меня свидетелем сделаете? — съязвил Вадим, бросив в зеркало заднего вида возмущенный взгляд.

Парни рассмеялись. Татьяна немного покраснела и потупила глаза в выпирающую из пола панель для управления климатом.

— А почему бы и нет? — в шутку обиделся Андрей. — Могу и жениться. Я теперь свободный человек.

— Надолго ли, — усмехнулся Геннадий.

Андрей стушевался немного, повел плечами и уставился в окно.

— Ну, Женя вещи собрала и к подруге переехала.

— Вот никогда такого не было и тут опять! — Дэн хлопнул себя по бедру, развернувшись к другу корпусом.

Остальные засмеялись. Даже Татьяна не смогла сдержать улыбку. Потом поймала на себе злорадный взгляд Вадима.

— Тань, ты не обольщайся. Женя только свистнет, он к ней на коленях приползет. Останешься у разбитого корыта.

Для пущей убедительности парень поджал рот вправо и медленно кивнул.

— Ну, знаешь, до тебя вот хрен досвистишься, — сказала она едко и подмигнула Андрею.

Тот посмеялся. Вадим закатил глаза.

— Ночь обещает быть длинной, — иронично заметил Дэн, пялясь на друга за рулем.

Парни встретились глазами и понимающе улыбнулись друг другу. На несколько минут наступила успокоительная пауза. Вадим не отвлекался от дороги. Остальные смотрели каждый в свое окно. У Татьяны своим было лобовое. Она вглядывалась в тускло освещенную улицу, едва уловимые дорожные знаки, старинные здания с подсветкой. Иногда удавалось взглянуть на другую сторону набережной и насладиться волнообразными отблесками света на воде.

— Извини, Дэн, что я Таню привел на твой мальчишник, — сказал вдруг Вадим серьезным тоном.

Тот тоже посмотрел на него и улыбнулся.

— Да ниче, брат, — слова звучали легко. — Я тебе все равно отомщу.

В глазах заискрились нехорошие огоньки.

— Я тоже приведу на твой мальчишник Таню, — коварно проговорил парень. — Только, надеюсь, она тогда будет твоей невестой.

Друзья расхохотались вместе с Вадимом. Татьяна испытывала приятное волнение в груди и улыбалась, пытаясь приземлить себя отрезвляющими мыслями, что это всего лишь шутка.

Они припарковались в специальной выемке в тротуаре у многоэтажного здания на углу перекрестка. Татьяна не сразу узнала его в блеклом свете ночных фонарей. Только приглядевшись к вывеске над старинной дверью и прочитав «Дирижабль», подняла от удивления брови.

— Да ладно! — Дэн разочарованно опустил руки. — Мы че, здесь бухать будем?

— Ага, — бодренько ответил Вадим, выключая двигатель. — У нас типа, мини-квест по местам твоей былой славы. Ты же с Алисой здесь познакомился?

— Ну, да, — протянул друг, смиренно пожав плечами.

— Все равно ты здесь уже не работаешь.

— Сонька, кстати, сегодня на смене, — с легким испугом посмотрел на друга Дэн. — Блин, если че-то пойдет не так, она меня Алисе сдаст.

Парни злорадно посмеялись, открыв одновременно двери с обоих боков автомобиля. Татьяна, наконец, почувствовала свободу и прилив свежего воздуха. Она ждала, пока Андрей вылезет из машины, чтобы выйти следом, потому что с его стороны вылезать было безопаснее.

— Да, ладно, Соня — своя, — раздался голос Вадима откуда-то с тротуара. — Хотя я с ней давно не общался.

— Завтра наобщаешься, — Дэн многозначительно усмехнулся. — Кстати, она периодически о тебе спрашивает.

— Серьезно? — голос Вадима оживился, заставив сконцентрироваться и Татьяну.

Андрей полностью вышел из салона и присел завязать шнурки, и девушка начала лезть наружу. Вадим с Дэном уже подходили к двери. Геннадий шел за ними.

— И мудака своего, наконец, бросила.

— Давно пора, — с ноткой затверделой злости ответил Вадим.

Оказавшись на улице, она огляделась вокруг, вспоминая местность. Из открытых форточек гремела рок-музыка и слышались пьяные заплетающиеся голоса. За двойным стеклом тяжелой входной двери мелькали размытые фигуры разного пола, комплекции и уровня трезвости.

— Кто такая Соня? — спросила Татьяна, подбежав к двери.

Все четверо не решались входить в ожидании, пока Андрей завяжет на все узлы кроссовки.

— Классная девчонка, — Вадим искренне улыбался и смотрел на любопытную девушку сверху. — Убойные коктейли готовит. Набухает так, что не заметишь, а потом сразу в стельку.

Он провел прямой ровной ладонью резкое движение по наклонной, как бы показывая скорость опьянения. Дэн активно закивал в подтверждение.

— Мы же ее фирменный пили, когда в залив провалились? — спросил Вадим у друга.

— Да-да, точняк, — рассмеялся тот. — Софийский собор, епта.

Второй тоже засмеялся. Девушка смотрела на них с легким непониманием, скрестив руки на груди.

— В общем, тебе понравится, — сказал Вадим после.

— Может, она тебе нравится? — с подозрением прищурилась Татьяна.

— Может, — парень ответил загадочной улыбкой и потянул за ручку двери, потому что Андрей уже шел к ним.

Духота бросилась в лицо. Алкогольное дыхание заполонило воздух, несмотря на исправную работу кондиционера. Татьяна огляделась и увидела как будто те же лица, что и в первый раз, когда зашла сюда случайно. Обстановка не поменялась. Мозаика с «Дирижаблем» продолжала висеть на стене. Только теперь она разглядела в ее углу три черные буквы «VDM», убедившись в том, о чем до этого догадывалась. Зал был полон людей, как и барная стойка. Но один столик у окна оказался свободным, зарезервированным специально для них. Компания прошла к нему и расселась по обоим его сторонам. Татьяну опять зажали на одном диване двое парней: Геннадий и Вадим. Дэн с Андреем сели напротив.

Минут через пять к ним подбежала прыткая девушка с запоминающейся внешностью. Дело было не только в окрашенных в малиновый кончиках волос, подстриженных «под мальчика», и не только в пирсинге, который блестел из всех возможных мест на голове, и даже не в татуировках на щеках и шее. Больше всего ее выделяли огромные живые глаза, насыщенно синего цвета, явно ненатурального, но очень идущего к ее лицу. Они быстро бегали по всему, что попадалось в поле зрения, при этом смотрели так проницательно, будто дразнили, но не подпускали к себе. Губы она красила в неестественно розовый, ногти — в ослепительно голубой, ресницы — в темно-фиолетовый. Футболку носила белую, ботинки — солдатские черные. Штаны имели радужную окраску. В тонкой руке девушка держала пустой поднос. Лицом улыбалась широко и задиристо.

— Вааад! — протянула официантка умилительно и раскрыла широко руки, чтобы он мог ее обнять.

Парень тут же подскочил на ноги и крепко прижал ее к себе, подняв сантиметров на тридцать. Она весело захихикала и погладила его по голове, как послушного мальчика. Тогда он опустил девушку на пол, которая тут же полезла обниматься к Дэну. Остальным просто помахала шустрыми пальчиками.

— Я думала, у вас мальчишник? — поинтересовалась она, остановив юркий взгляд на Татьяне.

Глаза девушки сверлили Татьяну так, что она невольно съеживалась, словно невидимые щупальца рыскали по ее внутренностям в поисках чего-то важного. Хотелось закутаться в плотное одеяло, закрыться щитом или спрятаться за чью-нибудь спину.

— Какой же мальчишник без девчонок, — отшутился Вадим.

Парни поддержали его смехом. Татьяна нахмурилась. Соня снисходительно-саркастически улыбнулась, потом спросила, кто что будет пить, посоветовав парням коктейли для мальчишника, которые она придумала специально для них. Дэн, по-барски махнув рукой, согласился. Андрей с Геннадием, недолго думая, тоже. Вадим взял безалкогольное пиво, чем разочаровал Соню, а Татьяна заказала «Секс на пляже». Девушка с подносом круто развернулась, словно махнула пушистым хвостиком, и отправилась за барную стойку. Татьяна завистливо глядела ей вслед, изучая кошачью походку. Соня двигалась, как пантера, мягко и сексуально, но с демонстрацией внушительной силы, которой явно обладала.

Специальными коктейлями для мальчишника оказались шоты с буро-малиновой смесью непонятно чего. Соня специально принесла каждому по три. Парни первый глоток сделали за Дэна и его закончившуюся холостую жизнь. Вадим озвучил этот тост с наигранным прискорбием, парни поддержали угрюмым молчанием, после чего все, не чокаясь, выпили. Вадим пил из бутылки безалкогольное пиво.

Татьяна откинулась на спинку кресла, чтобы быть менее заметной, и спокойно, не участвуя в общих тостах и разговорах, медленно посасывала через трубочку коктейль. Парни не обращали на нее внимания, ведя свои мужские разговоры, которые, в основном, сводились к пошлым шуточкам, подколками над Дэном и его прощанием со свободой и воспоминаниям из бурной молодости. Спецкоктейли ушли быстро. За ними последовали другие, тоже в шотах, тоже непонятно из чего. После них парни совсем перестали стесняться Татьяну или забыли про нее, и начали вести более откровенные беседы про жизнь, про работу, про своих девушек. Андрей изливал душу по поводу ссоры с Женей. Остальные только отпускали в его адрес колкие замечания вместо того, чтобы всерьез поддержать и подбодрить. Сопли в компании никто разводить не давал.

— Ставлю штуку, что он сегодня под утро ей позвонит, — заявил Геннадий, кидая в центр стола тысячную купюру.

— Давай, конкретнее, — усмехнулся Вадим. — Ставки серьезные.

— С трех до четырех, — уточнил Геннадий.

— Не, этот слабак раньше сдастся, — язык Дэна уже слегка заплетался. — С двух до трех.

Он тоже достал из кошелька тысячную купюру и бросил к предыдущей.

Вадим посмотрел на часы, которые показывали половину первого и, скинув в общий куш две пятисотенные, поставил на время с часа до двух. Андрей разочарованно покачал головой, заглянул в пустое дно стопки перед собой и отвернулся к окну, одинокий, задумчивый и безутешный.

— Пойду, принесу ему еще пару шотов, — сказал Вадим с коварной улыбкой и поднялся из-за стола.

— И нам попроси повторить, — кинул ему вслед Геннадий.

Вадим взглянул на Татьяну впервые за вечер. Она от неожиданности даже смутилась и приподняла бокал. Парень понял и ушел к барной стойке. Девушка следила за ним, просто потому что смотреть на него было интереснее, чем слушать похабные разговоры его друзей, которые совсем раскрепостились. Она сделала вывод, что хорошо отыграла роль «ниже травы, тише воды».

Парень подошел к барной стойке специально в то место, где Соня возилась с кофемашиной. Увидев его, она радостно воскликнула и широко заулыбалась. Лица парня Татьяна видеть не могла. Он облокотился на стойку и встал в удобную позу, будто готовился к долгому разговору. Девушка напряглась и стала дышать тише, словно надеялась, что это поможет ей расслышать их недосягаемый разговор. Но громкая музыка не давала разобрать даже шумные возгласы компании за соседним столом. А тут еще и за их столом раздался громкий смех. Дэн с Геннадием в очередной раз ржали над несчастным Андреем. Девушка невольно отвлеклась на них, но быстро вернула взгляд на барную стойку. Соня уже что-то шептала Вадиму на ухо. Когда девушка отпрянула от него, Татьяна увидела профиль с широкой улыбкой и возбужденным огоньком в глазах. Не сумев сдержаться, она решила подойти к бару, а повод придумать на ходу. Пока шла, парочка от души смеялась.

— Я передумала, — сказала Татьяна громко, подойдя к стойке сбоку от Вадима.

Оба повернули к ней довольные лица. В глазах стоял вопрос, но не о том, что она хочет сказать, а о том, что она здесь делает. Улыбка медленно сползала с лица парня.

— Я хочу текилы, — продолжила Татьяна. — Надеюсь, ты еще не сделала мне коктейль?

Она с вызовом посмотрела в синие глаза бармена. Та тряхнула головой и улыбнулась.

— Отлично, спасибо, — закивала девушка и присела на свободный стул рядом, опять не с первого раза на него взобравшись из-за высоты.

Они глазели на нее. Соня — с кокетливым прищуром, Вадим — с уставшей иронией.

— Еще что-нибудь? — додумалась спросить бармен.

Татьяна взволнованно вздохнула и сцепила руки вместе.

— Помогу ему донести, — сама чувствовала, как нелепо звучит, — А то много всего.

— Ты думаешь, я здесь напитки жду? — усмехнулся парень.

Девушка впала в ступор, округлив глаза, и задержала на несколько секунд дыхание, но не нашла, что ответить.

— Ревнует, — звонко змыкнув, пояснила Соня игривым тоном.

— Задолбала уже, — на выдохе ответил Вадим и потрепал волосы.

Соня засмеялась. Татьяну словно рассекло катаной на две половины. Первая сгорала от злости, ревности, обиды и желания все здесь разрушить, а заодно покромсать обоих, а вторая, как безобидная тихая овечка, хотела спрятаться в темный, но уютный уголок, запастись сладким и рыдать там до скончания века.

Поняв, что ведет себя глупо, девушка поджала губы и спустилась на пол. Возвращаться за стол ей тоже не хотелось, поэтому, ничего не говоря, она решила уединиться в туалете. Уголок был не темным и не уютным, но там она могла побыть наедине, хотя бы в тесной кабинке. Она долго сидела на унитазе, хоть и не плакала. Просто размышляла о том, что здесь делает, зачем ей все это и за что. В туалет уже образовалась очередь, потому что кабинок было всего три. К ней в дверь постучали, спросив, все ли у нее в порядке. Тогда девушка просто так слила воду и вышла, решив, что хотя бы напьется, раз веселье ей в эту ночь все равно не светит.

Когда она вернулась в зал, Вадим уже сидел за столом с парнями и считал денежки. Андрея не было, очевидно, пошел звонить бывшей. Ее стопка текилы стояла на столе нетронутой с лаймом и солью на блюдечке, но Татьяна подошла к другому бармену, чтобы напиться прямо на стойке и не мешать парням веселиться. Заказав сразу три шота, она выдула их залпом по очереди за пару минут. Бармен, приготовивший их, смотрел на нее с уважительным изумлением. В голову дало незаметно.

Первые минут десять она просто сидела с тоскливым видом и осматривала посетителей бара, обходя глазами стол Вадима и его друзей. Соня мелькала за стойкой иногда, с интересом поглядывая на нее, но Татьяна всеми силами старалась делать вид, что не замечает этого. Та смотрела с вызовом и издевкой, как будто перед началом матча знала результат, и результат этот был в ее пользу. А Татьяна стеснительно прятала глаза, будто тоже знала результат и признавала его. Потом ей резко стало все равно под действием алкоголя. Заиграла драйвовая музыка. Тело само понеслось на танцпол. Через танец все негативные эмоции высвобождались сами. Ей было плевать, что, скорее всего, пьяная она танцует, как корова на ходулях, но здесь все так танцевали. Она извивалась, насколько позволяло тело, крутилась, прыгала и трясла головой, пытаясь выбросить хлам ненужных воспоминаний, запечатлевшихся обид и разбитых чувств. Кто-то попытался к ней пристать, схватив за талию сзади, Татьяна ткнула его с силой локтем в бок и вырвалась. Когда обернулась, увидела скрючившегося Вадима и сначала ахнула в испуге, но потом даже позлорадствовала его боли, криво ухмыльнувшись.

— Нечего приставать к пьяным девушкам, — проговорила она поучительно.

Вадим посмотрел уставшим взглядом, выпрямился, потирая место под ребрами, и, крепко схватив за руку, вывел ее на улицу. Парни уже стояли у машины и курили, слегка пошатываясь. Свежий воздух подействовал на Татьяну отрезвляюще. Приятная прохлада пробежалась по телу мурашками. Ветер залетел под распахнутое пальто и заставил ее немного съежиться. Поставив девушку у капота, Вадим присоединился к друзьям и тоже закурил.

Татьяна присела на пыльный металл и закуталась в пальто, не застегиваясь. Глаза смотрели в звездное небо. Ночь выдалась ясной и теплой. Нагретый за день воздух все еще остывал. Высоко в небе полумесяцем висела ослепительно белая луна, серебристый свет которой отражался на ребристой поверхности реки. Монотонные колебания воды и бликов завораживали взгляд и приносили умиротворение. Но насладиться видом вдоволь ей не дал Вадим, приказав садиться в машину.

Девушка нехотя рассталась с рекой, бросив напоследок томный взгляд, и полезла на заднее сиденье вслед за Геннадием. Салон быстро наполнился запахом табака и спиртного. Татьяна закашлялась от пропитанных дымом дыханий соседей. Водитель приоткрыл задние окна на обеих дверях, чтобы свежий воздух не дал ей задохнуться. Благодарность передалась взглядом через зеркало.

Автомобиль провез их по шумному Невскому проспекту, сияющему, как елка, на карте города. Там было людно, светло и атмосферно, но они свернули на набережную, удаляясь в более спокойные и темные части города. Людей на дорогах становилось меньше, но машины проносились мимо в обе стороны постоянно. Наконец, Вадим остановился у отдельно стоящего одноэтажного здания, обшитого фасадной панелью, имитирующей каменную кладку. Смотрелось дешево и аккуратно. В маленьких квадратных окошках по обе стороны от входа горел желтый свет. Никакой музыки слышно не было, как и не было видно людей. Над дверью висел треугольный козырек из прозрачного пластика. Внутрь вела деревянная дверь в форме арки, похожая на средневековые с чугунными петлями и фигурной ручкой.

— Это че, та самая, где мы с Алиской впервые это, что ли? — удивился Дэн, прочитав название под козырьком.

Вадим самодовольно кивнул.

— Да ты просто покорил мое сердечко!

Парень полез обниматься. Двое других, даже не понимая, о чем те говорили, присоединились к ним, накинувшись с обоих боков. Все захохотали. Татьяна спокойно ждала в сторонке. Высвободившись из кучи, Вадим открыл дверь и пропустил всех вперед.

На стенах, обшитых деревянными панелями, висели рога и подковы, вместо стульев и кресел стояли лавки, вместо стойки рецепции стоял компьютер на бочке, а за ней — улыбчивая девушка в национальном сарафане с кокошником. Пахло, как в бане, упаренным деревом и заваренными листьями березы. Собственно, в баню они и приехали. «Как оригинально», — с сарказмом подумала Татьяна.

«Кокошник» привела их в просторный зал с овальным столом в левом углу, окруженном мягким диваном и скамейками, укрытыми красными рушниками. На столе уже стояло много бутылок алкоголя и разных блюд. Ребята издали довольные возгласы, предвкушая вкусную трапезу. Рядом со столом на скамейке блестел кальян. В другом углу расположился бильярдный стол с аккуратно сложенными в треугольник шарами. За ним поместился деревянный кикер. На стене посередине зала висел большой телевизор, а рядом на полке лежал комплект караоке с двумя микрофонами. В общем, здесь имелось все для интересного досуга, но парни первым делом накинулись на еду, так и не дослушав инструкции девушки-администратора, которая пыталась им показать, где находятся парная, купель и душевые. Ее выслушала только Татьяна. Администратор на девушку смотрела с удивлением, то ли не понимала, зачем она здесь, то ли, напротив, четко понимала зачем, но не понимала, почему она и почему одна.

Когда администратор ушла, Дэн начал ностальгировать по той вечеринке, на которой они с Алисой здесь впервые занялись сексом. Друзья слушали его невнимательно. Все набивали пустые желудки. Татьяна тоже проголодалась и решила заесть текилу салатом. Взяла первый попавшийся и ела прямо из салатника, не найдя для себя тарелки. Наевшись, парни начали произносить дурацкие тосты в тему и не в тему вечера, напились еще сильнее и отправились в парную, скинув все до трусов.

— Ты пойдешь париться? — спросил Вадим, когда остальные трое убежали в соседнюю комнату.

Он еще был одет и медленно расстегивал рубашку. Татьяна напряженно следила за его руками, предвкушая возбуждение. Она не хотела показывать этого так очевидно, но, будучи пьяной, еще меньше могла себя контролировать. Глаза сами впились в его торс и загорелись страстным пламенем.

— У меня нет купальника, — ответила она равнодушно.

Сидеть в душной комнатке под высокой температурой с четырьмя потными мужиками, даже если один из них был Вадим, ей не очень хотелось. Еще больше ей не хотелось именно из-за него. Она и так собой с трудом управляла.

— Ну, белье-то есть? — усмехнулся он и скинул назад расстегнутую рубашку, чтобы вытащить руки из рукавов.

Татьяну ждало разочарование, потому что под рубашкой оказалась белая майка. Она расстроенно поджала губы. Вадим начал возиться с ремнем.

— Мы все там в обычных трусах будем.

Ремень с захлестом вылетел из петель брюк и упал на мягкий диван. Парень легко расстегнул пуговицу и раскрыл ширинку. Татьяна непроизвольно посмотрела на звук молнии.

— Вы все там пьяные мужики. Я лучше здесь посижу.

Парень хмыкнул и по очереди стянул штанины брюк, чуть не упав на одной ноге. Татьяна уже видела его таким сегодня и еще более раздетым когда-то, но все равно каждый раз чувствовала неловкость и страсть. И не знала, куда себя девать. Она одновременно хотела и боялась смотреть на него. Щеки румянились. Сердцебиение учащалось. Ладони потели. Потому решила запить чувства стопкой водки, которую кто-то из парней не допил, и опрокинула в рот белую жидкость, чьей горечью мгновенно обожгла язык и горло. Лицо сморщилось. Пришлось заесть виноградом.

— Там перед парилкой купель есть, — Вадим присел на скамейку, чтобы снять носки, и посмотрел без всяких эмоций.

— Буду знать, — она отвернулась.

Парень молча встал и скрылся за деревянной дверью. Татьяна от нечего делать первое время медленно жевала виноград по ягодке в минуту, потом походила по комнате, подергала рычаги кикера, разбила ровный треугольный строй шаров, отчего те раскатились по зеленому полю в разные стороны. Один даже попал в лузу. Из соседней комнаты приглушенно доносились крики и смех — кого-то парили чересчур сильно. Парни просидели там долго. Татьяна успела изучить каждый сантиметр комнаты, съела целую виноградную лозу и решила, наконец, заглянуть в предбанник.

Помещение оказалось достаточно свободным, чтобы вместить объемную деревянную купель, в которую с лихвой влезало человек восемь. На стене без разделения на кабинки висели три душа. Полная отделка плиткой полов, стен и потолков позволяла брызгаться вдоволь и без стеснений. Из-за стеклянной двери доносился галдеж мужских голосов.

Татьяна решила испробовать воду в купели, которая закрывала полностью скамейки на уровне метра. Она задрала штанины и попробовала носком температуру. Прохладная влага ощущалась приятной. Сперва девушка немного вздрогнула, но, когда погрузила ногу по колено, почувствовала, как мокрая гладкость обволакивает кожу и уставшие мышцы. Удовольствие передалось во все тело.

Только она ступила обеими ногами в воду, как стеклянная дверь распахнулась, и из нее наперегонки высыпались четыре раскрасневшихся тела с криками и хохотом. Вадим бежал первым. Его за гладкие руки пытался ухватить Дэн, но просто проскользнул вниз и упал на пол. Геннадий с Андреем боролись за проход, который Андрей закрыл своей горячей тушей. Вадим направился к купели, скользя по плиточному полу и крича так, будто за ним гнался маньяк с бензопилой, а не лучший друг. Татьяна застыла на месте, прижав мокрые руки к груди. Парень несся к ней.

— Подсолнух! — хохоча, он плюхнулся в воду, тем самым разбрызгал чуть ли не половину воды во все стороны.

Большая часть капель попала на Татьяну. Она вся сразу промокла, а по выражению лица — прокисла. Вадиму этого было мало. Он схватил ее обеими руками за пояс и потянул за собой в воду, не оставив возможности для сопротивления. Оба сели на дно купели. Волны от их движений били девушке в лицо и уши. Она чуть не захлебнулась и провела руками от подбородка к голове, смывая струи с лица, чтобы нормально дышать и смотреть. Но их догнал Дэн и тоже прыгнул в купель с брызгами. Волны снова забили ей в лицо. Вадим начал брызгаться руками. Татьяна закрылась от него плечом. Дэн отвечал хлесткими ударами ладоней по воде. Через пару секунд в купель прыгнули и Геннадий с Андреем. Волна накрыла Татьяну с головой. Парни возились, как маленькие дети в ванной. Ворочались, махали всеми конечностями, толкали друг друга, захватывая и ее в свои игры. Девушка защищалась как могла, сгруппировываясь и отбиваясь. Вадим таскал ее за плечи по всей купели, используя в качестве щита от метких брызг Дэна. Тот своими пышными всплесками воды не щадил никого в округе. Геннадий с Андреем спасались от его напора в обнимку. В конце концов, все напрыгались, накричались, насмеялись и устали, рассевшись по кругу. Татьяна смогла вздохнуть свободно.

— У тебя косметика поплыла, Пьеро, — Вадим вытер с ее щеки черные струйки воды вперемешку с тушью.

Девушка потрясла головой и умыла руками лицо, набрав воды в ладошки. Парни откинули головы на борта купели, продолжая тяжело дышать, и уставились в потолок.

— Блин, — воскликнула Татьяна, оттягивая липкую футболку от тела. — Я теперь вся мокрая.

Вадим устремил фирменный взгляд на ее грудь, по которой с шеи струйками стекала вода прямо в ямочку между чашами лифа. Девушка сняла кардиган и отжала его в купель.

— Да, ладно, высохнет, — его рука поддала еще чуток брызг в ее сторону. — У нас тут еще полтора часа.

— Полтора часа? — возмутилась Татьяна. — За полтора часа даже трусы не просохнут до конца!

Она швырнула в него кардиган, который сразу утонул в холодной воде и стал мокрее, чем прежде. Парни только посмеялись.

— Не выходите отсюда, пока не скажу, — пригрозила девушка и хлопнула дверью.

Вернувшись в главную комнату, она начала обтирать себя прямо в одежде, надеясь хоть немного ее просушить, но это было бесполезно. Махровая ткань быстро стала такой же мокрой. Тогда она сняла все, вплоть до белья, и отжала. Обмотавшись полотенцем, Татьяна огляделась вокруг в поисках чего-нибудь, способного сушить и увидела чугунную батарею под окном. На ней поместились только трусы, бюстгальтер и футболка. Брюки пришлось разложить на скамейке. Девушка, устало вздохнув, села на диван и схватила со стола яблоко. Раздался стук из комнаты с купелью. Вадим осторожно выглянул из-за двери.

— Можно? — виновато спросил он и, поймав успокоившийся взгляд, вошел полностью.

Парень быстро пробежался глазами по обстановке, заметил белье на батарее и штаны на скамье и остановился на Татьяне с распущенными волосами, а руки тянулись к полотенцу.

— Хочешь, рубашку мою надень. Тебе как платье будет.

— А ты в чем будешь?

— У меня майка есть, — он поднял с дивана что-то белое и помахал этим.

Татьяна опустила глаза и кивнула. Вадим кинул рубашку на диван. Она подняла ее перед собой, померив взглядом, и согласилась, что длины вполне хватит, чтобы прикрыть все самое важное.

— Отвернись, я переоденусь, — девушка поднялась и сама развернулась к нему спиной.

— Смысл? — усмехнулся он. — Я все равно буду подглядывать.

Она наигранно возмутилась и бросила в него нравоучительный взгляд. Парень натягивал брюки и не отреагировал. В глубине души ей хотелось, чтобы он подглядывал, а он даже не пытался блюсти приличий и откровенно уставился на голое тело с усмешкой. Скинув полотенце, она чувствовала кожей, как он пожирает ее глазами, и специально все делала медленно, чтобы дать ему возможность налюбоваться, а самой упиться его вниманием. Когда она застегнула последнюю пуговицу и развернулась к нему лицом, Вадим позвал остальных. Все трое вошли, подрагивая от холода, мокрые и съежившиеся, и сразу побежали к полотенцам.

Пока парни обтирались, Вадим подсел к Татьяне ближе и, взяв полотенце, нежно вытер размазавшуюся по щекам тушь. Она обмерла и затихла от неожиданного жеста. Даже взглянуть на него не смела, продолжая смотреть на пустую стопку из-под водки. И дышала с перебоями от волнения. Ее снова накрыл слабый аромат ментола и хвои. Горячее дыхание иногда попадало на шею или уши, разносясь теплом по телу.

— Спасибо, — тихо прошептала девушка и зарумянилась, будто все еще была девственницей, а он — симпатичным незнакомцем.

Вадим улыбнулся добродушно.

— Оо, смотрите-ка, — воскликнул Геннадий. — Вад-то времени зря не теряет.

Парни засвистели и заголосили: «Уууу», намекая на сентиментальную интимность момента. Вадим закатил глаза, облизал губы и опустил голову.

— Вад, осторожно, — предупредил Дэн. — Я там когда-то кончил. Боюсь, от вашего жара сперма оттает.

Парни заржали, как лошади. Татьяна сморщилась от отвращения, представив, как это могло выглядеть. Сразу захотелось прогуляться по комнате и больше не садиться за стол.

— Идите в жопу! — в шутку возмущенно крикнул Вадим и пульнул в Дэна полотенцем.

Тот криво попытался увернуться, хотя оно все равно до него не долетело и свалилось сразу за столом. Все смеялись.

Успокоившись, парни сели на диван и снова принялись за еду и спиртное. Татьяна объелась винограда и решила пить. Чистые текила и водка уже не лезли в горло, поэтому она сама сделала простенький коктейль, смешав стопку водки с апельсиновым соком. Друзья вели непринужденную беседу о международной политике. Татьяна удивилась такой теме на мальчишнике, но сама себе объяснила, что в любой пьяной мужской компании рано или поздно должны обсуждаться такие вещи, а сама по-прежнему вела себя ниже травы и тише воды, по глотку попивая коктейль.

Вдруг двери распахнулись, и в них под звуки фанфар въехал большой подарок в золотистой обертке с красным бантом размером в целый человеческий рост. Парни разинули рты и восторженно закричали. Вадим самодовольно улыбался. Коробку вел мужчина в костюме, но, как только поставил ее в центр комнаты, сразу удалился. Музыка сменилась на спокойную и романтическую с нотками латинской страсти. Стороны коробки разлетелись, и глазам парней предстала сочная смуглая фигура девушки с перекаченной попой, шикарной грудью и роскошными волосами. Она стояла на круглой платформе с пилоном на колесиках.

Парни захохотали и зааплодировали. Татьяна подумала: «Куда еще банальнее!». Танцовщица с невозмутимой профессиональной улыбкой, которую девушка хорошо понимала, проделывала изящные эротические движения под сексуальную музыку. Парни не могли отвезти глаз. Сначала она была полностью одета, если считать белый кружевной пеньюар одеждой, но постепенно раздевалась. Татьяна отвернулась, чтобы не наблюдать похотливые мужские взгляды. Такие она часто ощущала и на себе в «Дэнсхолле», даже не раздеваясь. Друзья продолжали то смеяться, то с восхищением восклицать, а на особенно сложных акробатических движениях на пилоне аплодировать.

Когда девушка скинула лиф и оголила пышную грудь практически идеальной округлой формы, все четверо закричали: «Воу!» и опять засмеялись.

— Какие буфера! — поражался Андрей, не отрывая взгляда от танцовщицы.

Она игриво улыбалась ему и подмигивала, отчего парень начинал ерзать на диване.

— Ненатуральные! — заключил он через полминуты пристального любования.

— Ну, выглядит естественно, — Вадим пригляделся внимательнее.

Татьяна внутри кипела от ревности, но успокаивала себя поговоркой: «Ниже травы, тише воды».

— Да не существует в природе таких сисек! — Андрей вздернул руки к небу, но не отвлекался от стриптиза.

— Ну, ты у нас Казанова, конечно, — саркастично заметил Геннадий. — Всех перепроверил.

— Очень натурально, — подтвердил Дэн, опустив уголки губ.

— Да у меня знакомый есть, пластический хирург, — возразил Андрей. — Хоть тебе такие же за пол ляма состряпает.

Вадим изобразил на лице удивление, а затем одухотворение и радость.