Академия магии на дистанционке Пашнина Ольга

– А я сказал, что нельзя?

– Вы всем видом выражаете.

– Это я по привычке. Но на самом деле, хватит плакать. Рано или поздно что-то такое произошло бы. Ты не можешь скрываться вечно. Все равно бы все узнали. Или на какой-нибудь паре, или твой этот бывший бы разболтал. Что ты так на меня смотришь? Я знаю, что ты была девушкой этого… гм… здесь мы опустим непедагогичные метафоры. Вы же обнимались на всех углах. И то, что он бросил тебя, когда появились рога, тоже догадался. Вариант с троллем, который всех повеселил, лучше, чем с обиженным бывшим. Что взять с тупой зверушки? А вот Ося, в отличие от нее, обаятельный.

Анастасия прерывисто вздохнула и вытерла слезы тыльной стороной ладони. Правда, они тут же хлынули снова, и Малкольм прибегнул к запрещенному приему: притянул девицу к себе и обнял.

– Хватит плакать.

– Я просто хотела не так…

– А как? Ты сама не знаешь, как хотела. Но понимаешь, что скрывать вечно не смогла бы. И клубок лжи рос и рос, пока не распутался. С гораздо более серьезными потерями. А так ты просто скажешь, что скрывала рожки, потому что они еще маленькие и хрупкие.

– Ма-а-аленькие? – провыла адептка. – А какие они вырастут?

– Ну…

Малкольм скосил глаза на ее макушку и осторожно почесал примерно посередине.

– Закруглятся вот досюда. Ну или чуть поменьше.

– Бо-о-ги!

– Тебе придется с этим жить. Отпилить их нельзя, будет очень больно. Спрятать не получится. Спрятаться тебе? Забиться в самый дальний угол страны, чтобы не вызывать ни у кого возмущения? А зачем тогда учиться?

Анастасия притихла. Еще сопела и всхлипывала, но уже заметно прислушивалась. Малкольм владел буквально всем арсеналом педагогов: мог говорить так, что от страха перед экзаменом тряслись коленки, а мог практически убаюкивать монотонным бубнежем.

По покрывалу на постель, ловко цепляясь коротенькими лапками, взобрался Ося. Вид имел крайне виноватый, грустный и поникший.

– Ну вот, смотри, как он извиняется. Он не хотел. Не хотел?

Тролль тяжело вздохнул.

– Не хотел.

Малкольм потрепал Осю по холке.

– Он очень хочет с тобой дружить. Страдает, бедолага. Может, влюбился.

Тролль осторожно приблизился, ткнулся носом в Асину ногу и проникновенно посмотрел снизу вверх огромными глазами. Она неуверенно протянула руку и коснулась мягкой шерсти, а тролль от удовольствия закатил глаза – и адептка сдавленно хихикнула.

В доме магистра Кригана вновь воцарились мир, дружба и спокойствие.

Надолго ли?

Как оказалось – до утра.

Он сам не заметил, как отключился, пригревшись на чужой постели. И как свернувшиеся в два клубочка питомцы прикорнули рядом, тоже не помнил. Лишь одна мысль впечаталась в память прежде, чем Малкольм уснул: скоро полнолуние. Придется ночевать в академии, и еще неизвестно, как зверь внутри его отреагирует на пыльцу. Чихающий волк – вот посмешище-то.

Подумав, что он и сам сейчас напоминает Анастасию, Малкольм твердо решил справляться с проблемами по мере их появления. Ну а они не заставили себя ждать.

– Боги милостивые!

«Чпок!»

Вообще, просыпаясь в одной постели с юной привлекательной особой, он обычно слышал что-то вроде «доброе утро» или «я приготовила завтрак». Но это же адептка Драйвер. Она, может, и приготовила завтрак, но вместе с ним явно приготовила что-то еще.

Он с трудом разлепил глаза. За окном только-только рассвело, и все существо буквально умоляло о еще паре часов сна. Существо мохнатое, с утра пораньше засунувшее в задницу нос, думало явно о том же.

А вот Анастасия крутилась у зеркала, как щенок, гоняющийся за собственным хвостом.

Малкольм улыбнулся – ассоциация показалась забавной.

Но в следующую секунду, когда проснулся мозг, улыбка мгновенно сошла с его лица.

– Только не говори, что ты не знала, что у демонов есть хвосты.

– Знала! – огрызнулась Анастасия. – Но не думала, что вырастет у меня!

Пока адептка не сообразила спрятать тоненький аккуратный хвостик со стрелочкой на конце, Малкольм беззастенчиво ее рассматривал. В приличном обществе пялиться на чужой хвост, выглядывающий из-под длинной рубашки, считалось неприличным, но в этом доме с хвостами у всех какие-то беды. У одного он превращается в нос, у второй внезапно вырос, у самого Малкольма вырастет на днях и покроется густой шелковистой шерстью.

С хвостом, рожками и совершенно сонной растерянностью Анастасия была хороша. Она еще не стала демоном в полной мере и вряд ли осознавала собственную притягательность, но уже приковывала взгляд. Стройная, звонкая, улыбчивая и талантливая – как бы ни было тяжело признавать, Анастасия обладала определенными способностями в магии.

– До какого размера он вырастет?!

Малкольм, задумавшись, почти забыл об адептке. Очень захотелось спошлить, но он мужественно сдержался.

– Сложно сказать. Обычно метра полтора в длину. Но ты миниатюрная, может, и покороче. Кстати, это хороший вопрос: зависит ли длина хвоста от комплекции демона.

– Напишите диссертацию, – буркнула адептка.

Немного подумав, Малкольм решил, что такое утро ему не нравится и надо его переспать заново. Там, глядишь, утро станет добрым, и соседка подобреет вместе с ним.

Но так как комната была все же Асина – сам выделил, никто за хвост не тянул, – то волей-неволей пришлось лежать и слушать негромкое бормотание. Анастасия, конечно, удалилась рассматривать хвост в ванную, но перед полнолунием слух всегда обострялся в разы, и Малкольм отлично все слышал. Судя по тому, как Ося шевелил ушами – не только он один.

– Ай… острый!

Ося не то фыркнул, не то чихнул, и Малкольм против воли улыбнулся.

– Да как тобой управлять… ой!

Бздынь! Бабах!

– Бо-о-оги!

Кажется, с непривычки Ася разбила пару стаканов в ванной, но с такого расстояния Малкольм не смог бы сказать точнее.

Потом последовали несколько минут тишины, увенчавшиеся обреченно-усталым:

– Ладно. Хвост спрятать проще.

Затем хлопнула дверь, и вскоре звуки донеслись уже с кухни – хвостатое чудо принялось готовить завтрак.

– Интересно, да? – хмыкнул магистр, рассеянно почесывая Осю. – Ее расстраивает не сам факт рогов, а невозможность их спрятать. Понимаешь? То, что она демон, волнует ее меньше, чем то, что подумают об этом окружающие.

Он пока не понял, что с этим выводом делать. Зато понял, что при первом же удобном случае задаст Братису много вопросов. На четверть демон, да? По бабушке, да? С рогами и хвостом?

Кто-то здесь врет, и ответ на вопрос «кто именно?» вполне однозначен.

С утра привезли продукты и целую коробку от имени его величества – помощь адептам в сложный период. Я не ожидала, что в академии знают, где я живу, но потом вспомнила, что приглашение на конкурс тоже прислали на адрес магистра Кригана, и решила, что он сам внес новый адрес во все списки.

Размышления об этом отвлекли на несколько минут, а потом я снова мысленно вернулась к хвосту.

С утра, обнаружив себя в одной постели с собственным преподавателем, я перепугалась до полусмерти. Память услужливо подсказала, как я рыдала при нем накануне, и стало жутко стыдно. Надеясь, что магистру Кригану хватит такта сделать вид, будто никакую истерику он не успокаивал, я сползла с постели и привычно подошла к зеркалу, чтобы проверить, насколько выросли рога.

И тут в ногу что-то ткнулось.

Сначала я подумала, что это Ося. И даже потянулась погладить, чувствуя себя виноватой за то, что обвинила бедного маленького троллика во всех своих бедах. Но вместо приятной мягкой шерстки нащупала нечто совсем иное.

Впрочем, хвост – вишенка на торте. Следовало хоть немного изучить демонов, чтобы быть готовой к сюрпризам.

Сам сюрприз был чуть меньше метра в длину и вырос как-то незаметно, безболезненно, за ночь. Хотя рога резались так, что я лезла от боли на стенку. И в первые дни после прорезывания выглядели так, словно я неудачно боднула забор.

Как управлять новой конечностью, было решительно непонятно. Хвост сам по себе шевелился, дергался, цепенел и обмякал, вообще, казалось, не завися от моего настроения и желаний. Но зато не втягивался куда не надо, как у Оси.

– Что за вонища? – скривился магистр, зайдя на кухню.

А вот это было обидно. Так мою стряпню еще не оскорбляли.

– Это голубцы.

– Чего?

– Голубцы. Мясо, завернутое в капустные листы и приготовленное на пару.

– Откуда это дерьмо в моем доме?!

– Принесли вместе с продуктами. Король борется с бедностью.

– Это каким это образом? Заставил богатых сожрать всех бедных, нашинкованных в капусту? Я-то не бедный! Со мной зачем бороться?! Ненавижу тушеную капусту, выбрось немедленно!

Я пожала плечами. Тушеная капуста и во мне не вызывала теплых чувств, но, в отличие от магистра, я не располагала состоянием и жалованьем отставного военного. Ела, что давали.

– Тогда какой завтрак вы хотите?

Магистр, задумчиво ероша темные волосы, остановился рядом и заглянул в мешок с продуктами. Я украдкой на него покосилась, невольно вспоминая, как приятно оказалось рыдать рядом с кем-то, кто может успокоить и побыть гласом разума, уверяющим, что рога, выставленные на всеобщее обозрение, не конец света. И как приятно от него пахло орехами и кофе.

По телу прошлась странная волна дрожи. И все бы ничего, если бы она не исходила откуда-то… откуда раньше ничего не исходило. По спине, вдоль позвоночника и куда-то… в хвост?!

Я покосилась вниз. Хвост торчал вбок, обвив ногу магистра чуть повыше колена, на сколько хватало длины.

– Чего это он? – вырвалось у меня.

Магистр проследил за моим взглядом и на несколько секунд замер, явно не ожидая увидеть такую картинку.

– Хм… да ничего… мир изучает.

– Хвост? – непривычно тоненьким голосом спросила я.

– Хвост.

– Он что… разумный?!

– Нет, просто новый. Ты им еще не управляешь. Точнее, управляешь, но инстинктивно и эмоционально. Как собака.

Я поперхнулась воздухом и обиженно засопела. Хвост ослабил хватку. Еще бы вилять начал!

– Вот ты о чем сейчас подумала?

– О том, что вы – жестокий магистр.

– А до этого?

Я слегка покраснела.

– Так… о всяком. Задумалась.

– Ну вот и он задумался. Хочу яичницу с беконом. Можете начинать готовить!

– Да хватит издеваться! Хвост – не самостоятельный!

– А я и не о хвосте. Вон, тролль в коридоре вздыхает, жрать хочет. Нашинкуй ему голубцы, им уже хуже не будет. На месте короля я бы законодательно запретил тушить капусту. А он ее еще и по домам, гад такой, рассылает.

Иногда я совсем не понимаю магистра Кригана, но, как сказала Дарина, определенно приобретаю ценный жизненный опыт. Правда, как мне в жизни пригодится знание, что Малкольму нравится сырое мясо и не нравятся голубцы, я пока не придумала.

Ося не страдал гастрономическими капризами и мгновенно всосал все, что я ему нарезала. На что магистр посмотрел и вздохнул:

– Эх ты, а я уж подумал, что из тебя получится сделать человека.

Тролль стыдливо повесил нос и виновато на него посмотрел, мол, прости, хозяин, хотел бы быть таким, как ты, но перед силой притяжения еды я слаб и беспомощен.

Потом я села заниматься. И вот что удивительно: в прошлом году я со страхом шла на пары магистра Кригана, а в этом почему-то на исторические семинары. Новейшая история – не мой любимый период. Папа не любил говорить о работе, о войне, и я нутром чуяла: ничего хорошего там не расскажут.

– Освещать события, непосредственные участники и виновники которых живы и вполне себе здравствуют, всегда сложно. Семьи многих из вас так или иначе коснулась война с Орхаром, и совсем не факт, что официальная точка зрения совпадет с мнением, принятым в ваших семьях. Поэтому я ввожу несколько правил. Можете называть меня тираном, самодуром, жаловаться в ректорат, родителям, высшим силам. Но с правилами придется смириться.

Магистр обвел нас суровым взглядом.

– За абстрактное проявление расизма я заочно снимаю один балл на экзамене. За конкретное проявление расизма – два балла. За проявление расизма в адрес присутствующих или их семей – три балла. Таким образом, у вас есть уникальный шанс заработать «неуд» автоматом. Моя последняя разработка, практически новинка.

– И как мы должны понять, что в вашем представлении есть проявление расизма?

Ко всеобщему удивлению, раздался голос магистра Кригана, наклонившегося к МагПаду у меня за спиной:

– Это значит, адепт Нолан, что если вы заявите «все нелюди – уроды», то вместо тройки получите на экзамене двойку. Если скажете «мой сосед-оборотень – урод», то вместо тройки получите двойку и в глаз от соседа. Ну а если ляпнете, что вы в группе единственный чистокровный, то еще и мой экзамен завалите.

– Спасибо, магистр, – усмехнулся преподаватель. – Очень наглядно. Но можно я все-таки начну лекцию?

– Конечно, а я, собственно, за этим и пришел. Вы не против, если я тихонько послушаю? Уж очень интересная тема.

– Как вам угодно, только исчезните, пожалуйста, из кадра, вы отвлекаете адептов.

– Секунду, только кое-что передам адептке Драйвер насчет ее… м-м-м… зелья, которое она готовит для следующей лекции.

Я нахмурилась и открыла было рот, чтобы сказать, что я не готовлю никакое зелье и Малкольм ошибся, но он коснулся МагПада, приглушая звук, и тихо, почти у самого моего уха, прошептал:

– Попроси, пожалуйста, свой хвост меня отпустить.

Я покраснела и покосилась на его ногу, которую, воспользовавшись тем, что магистр воспитывал Генри, снова обвила моя новая конечность. Не тратя время на попытки справиться с ним силой мысли, я отмотала рукой, познав, что такое настоящая неловкость.

Магистр, явно преисполненный уважением к Малкольму, любезно дождался, когда я снова включусь в работу, и продолжил:

– Ну что ж, господа, переходим к главной теме нашего семестра, а именно войне с Орхаром. На прошлом занятии мы остановились на том, что орхарцы напали на делегацию Амбрессии, уверенные, что с легкостью справятся с людьми. Кто мне ответит на вопрос, почему они, несмотря на цель – захватить магические ресурсы, – не пошли войной к столице, как обычно делают захватчики? Адепт Нолан, что-то мне сегодня не хочется дожидаться, пока вы снова выступите без разрешения, так что начнем с вас. Итак, что вы почерпнули из подготовки к семинару?

Генри, судя по всему, явился на пары после хорошей попойки, ибо весь его вид говорил о полной незаинтересованности приличной оценкой. Что он и подтвердил коротким и емким:

– Они трусы.

– Сейчас кто-то уйдет в минус и сдаст экзамен только к пенсии, – буркнул Малкольм так, чтобы слышала только я.

– Ответ оригинальный. Но неубедительный. Развейте свою мысль во что-то более… подробное.

– Нелюди не привыкли сражаться на чужой территории. Они герои и воины только там, где знают каждый клочок земли. Они трусы, надеявшиеся победить, не вставая с дивана.

– Н-да. Что ж, у кого-нибудь есть что добавить? Дополнить? Возразить?

Дарина подняла руку.

– Орхарцы действительно предпочитают вести бои на своей территории. Но оборотней и демонов сложно назвать трусами. С древних времен нелюди – воины и охотники. Их города построены так, чтобы оборотни во второй ипостаси могли свободно перемещаться и пользоваться всеми благами. В Орхаре оборотни смертельно опасны. Если бы война шла на территории Амбрессии, их потери были бы выше. Орхарцы очень ценят своих воинов и не любят терять их зря.

Магистр кивнул.

– Как бы ни учила обратному нас история, в случае Орхара это действительно так. Надо сказать, подобная идеология дает свои плоды: обычно орхарцы всецело преданы своей стране и не переходят на человеческую сторону.

Со стороны магистра раздался грохот – несколько книг упали со стеллажа, рядом с которым он сидел. Я встрепенулась, и хвост следом: чудом успела прихлопнуть его к столу.

– Адептка Драйвер? Что у вас случилось?

– Извините, я… так, надоедливая муха.

– Что ж, будем надеяться, она прожужжала вам все уши моим предметом. Не будем сейчас углубляться в военное дело, о нем нам поведает адепт Грант, который, я надеюсь, решил проблемы с МагПадом и хотя бы на сегодняшней паре готов отвечать. А вы, Анастасия, дадите вводную информацию о народах, населяющих Орхар.

– Врагов надо знать в морду лица, – раздался из артефакта измененный магией голос.

Преподаватель закатил глаза.

– Магистр Криган, как считаете, сделаем вид, что не догадались, чья это выходка, или проведем публичную экзекуцию?

– Оставим небольшую интригу. Узнает, когда его отец прибежит жаловаться ректору и обнаружит в личном деле дорогого наследника мерзкое замечание.

Генри стиснул зубы и, хотя всем видом давал понять, что ему совершенно плевать, о нем идет речь или нет, занервничал – я хорошо его знала и все еще могла читать все эмоции в глазах. Он явно позволял себе больше, чем следовало, раз перспектива разбираться в присутствии отца так вывела его из равновесия. Мальчика не научили, что не все, услышанное дома, можно нести в люди. Я бы могла преподать ему пару уроков, но Генри скорее удавится.

Эта мысль неожиданно развеселила, и я чуть более вдохновлено начала отвечать:

– Орхар – многорасовое королевство. Превалирующими расами являются демоны и оборотни, хотя так было не всегда. Однако малые народности нелюдей – гарпии или гоблины, например – живут обособленно. Считают чужаками даже своих королей и никого не пускают в собственные владения. Поэтому, рассуждая о войне с Амбрессией, имеет смысл касаться только демонов и оборотней. У них много схожих черт: огромная физическая сила, кровожадность, горячий нрав…

– Неразборчивость в связях! – выкрикнул кто-то.

Я поморщилась. Еще одна причина, по которой я так старательно скрываю рога. Демоницы – шлюхи, и попробуй объясни таким, как Генри, что далеко не все.

– У нелюдей иные семейные и нравственные ценности, – сквозь зубы проговорила я, – это верно. Часто они полигамны. Что, однако, не исключает и традиционные пары и крепкие семьи. В целом институт брака и любви в Орхаре можно охарактеризовать так: никто не лезет в чужой дом и чужую постель. Поэтому и я не буду.

Магистр хмыкнул, причем явно довольно – мой ответ ему понравился. А может, понравилось, как скорчили рожи друзья Генри. Уж конечно, слушать про похождения демониц куда интереснее, чем про всякие там военные маневры.

– Однако у оборотней и демонов есть принципиальное различие. У оборотней две ипостаси: первая внешне не отличается от человеческой, а вторая – волк. Опытный взгляд сразу определит в хищнике орхарца: они крупнее, быстрее, гибче, их шерсть отливает серебром. Но в остальном оборотни умело прячутся среди животных собратьев, что делает их еще опаснее. Оборотни невероятно быстры в своей ипостаси, и если они действуют в знакомой и понятной местности – страшнее противника не найти. Их человеческая ипостась обладает магией, в основном стихийной. Оборотни редко бывают артефакторами, зельеварами или предсказателями, зато они отличные маги земли. Огненных магов среди оборотней также немного, огонь чужд хищникам, даже разумным.

– Хорошо, – кивнул магистр. – Достаточно. Про демонов нам расскажет адептка… Вудберри.

Лисик вздрогнула, покраснела, затем так же стремительно побледнела и пролепетала:

– Демоны… гм… демоны не имеют второй ипостаси, но у них есть отличия от людей. Р-р-рога…

При этом она испуганно на меня посмотрела.

– Хвосты, иногда крылья или острые когти. Бывают еще зубы, но сейчас таких оборотней мало. Вырождаются.

– Магистр! – Руку поднял Калум, один из адептов. Калум не дружил с Генри, но и никогда не проявлял ко мне интерес. А вот сейчас почему-то казалось, что из всех крошечных квадратиков с изображениями адептов на МагПаде он выбрал именно мой и буравил его взглядом.

– А почему мы не можем учиться наглядно? На пары по вербскому постоянно приводят подданных Вербии, чтобы мы общались с носителями языка.

– Вы что, предлагаете мне привести сюда оборотня? Боюсь, это небезопасно. А еще наши занятия не совпадают с полнолунием, так что в наличие у оборотней кровожадности вам придется поверить мне на слово.

– Все так, – фыркнул Калум. – Но демона-то вы можете показать. Думаю, Анастасия не будет против поработать наглядным пособием.

Взгляды обратились ко мне. Теперь уже точно, без всяких «казалось». Конечно, весть о позоре на первом конкурсе уже разнеслась по всей академии, и каждый, кто пропустил зрелище, жаждал наверстать упущенное. Чувствуя, как пылает лицо, я откинулась на спинку стула и застыла.

– Адепт Грот! – разозлился магистр. – Что я вам говорил насчет проявлений расизма?!

– Но…

– Требовать от сокурсницы и коллеги поработать выставочной зверушкой – это что, по-вашему, дружелюбие такое?!

– Вообще-то, я не называл ее зверушкой…

– Вон с лекции! – рявкнул магистр.

– Ну тут, конечно, один – один, – тихо фыркнул Малкольм.

Я посмотрела на него, поймала внимательный и чуть насмешливый взгляд и вдруг ощутила странное, совершенно бредовое и опасное желание его удивить. Не спрятаться, как привыкла, в самый дальний темный угол, скрыв демоническую сущность от посторонних глаз, а повести себя так, как повел бы Малкольм Криган, будь он нечистью, конечно.

– Все в порядке, магистр. – Голос немного дрожал, но, к моему удивлению, звучал твердо.

Сняв берет, я разжала кулак, в котором все это время сжимала стрелочку на хвосте – и та мгновенно устремилась вверх, продемонстрировав себя адептам во всей красе.

– Ну, раз адептка Драйвер не против… – в легком замешательстве пробормотал магистр. – Давайте позволим ей продолжить…

Сердце бухало в груди, но я упрямо сидела на глазах у всего потока, краем глаза видя собственное отражение: рогатое и хвостатое. Очень хотелось посмотреть на Малкольма, но я не решалась, всем существом – и человеческим, и не очень – чувствуя, как он за мной наблюдает.

Ни на что подобное еще пару недель назад я не решилась бы даже под страхом медленной мучительной смерти от бесконечного чиха. И зачем только папа меня сюда отправил?!