Наследник Атлантиды Воронин Дмитрий

Глава 7

2005 год, какое-то октября,

иные пространства

Что есть разрыв Границы?

Считается, что Границы отделяют миры друг от друга. На самом деле все несколько сложнее, хотя бы потому, что нет никакой физической грани между двумя параллельными вселенными. Есть нечто, не обнаруживаемое никакими, сколь угодно сложными приборами. Своего рода зона баланса двух разных наборов физических законов. И разрыв, по сути, есть нарушение правил этого баланса. Это не смещение его в ту или иную сторону – это взаимопроникновение законов. Можно представить себе коктейль из двух напитков разной плотности. Пока он пребывает в спокойствии, напитки не смешиваются и граница, отделяющая их друг от друга, пребывает в относительной стабильности. Но вот вопрос, существует ли эта граница в действительности? Шаг вверх – один тип молекул, шаг вниз – уже другой. А где сама граница?

И вот в бокал опускается соломинка. Нежно и бережно. И соломинка эта, конечно, вызывает возмущение границы, вокруг места прокола возникают вихри, жидкости смешиваются… но если движение предельно аккуратно, то постепенно все успокаивается. Но граница уже немножко не там… и она чуть-чуть иная. А соломинка… это путь. Путь из одного пространства в другое – и, обратите внимание, минуя границу. Она – снаружи, а путь внутри.

В целом ассоциация очень точно отражает суть границы и суть межпространственного портала. Молодые маги, только-только начинающие познавать сущность порталов и впервые сталкивающиеся с нестабильностью границ, считают, что суть прорыва – взаимопроникновение миров, происходящее через пробитое, в сущности, пространство отверстие. Это не так. Проникновение в мир чуждых ему законов происходит как при создании портала, так и при его закрытии. Теоретически идеально стабильный портал может существовать вечно, при этом возмущения границ в точке прорыва постепенно сходят на нет. Только вот не бывает идеально стабильных порталов.

Теперь рассмотрим ситуацию, когда соломинку вдруг резко шевельнут. Или, к примеру, взболтают ею коктейль… Две жидкости, два пространства смешаются, образуя новую жидкость. И ее свойства будут иными… лучше или хуже – это вопрос второй. Главное – что иными.

Но это – в лучшем случае. Бывает так, что смешение законов образует настолько новую сущность, что она не может оставаться в стабильности. Происходит своего рода взрыв. Или коллапс. Можно выстроить прогноз того, что произойдет в результате слияния – очень сложные и длительные расчеты позволят предугадать – с некоторой вероятностью, – чем завершится процесс. Но, как показывает статистика, относительно стабильный результат представляет собой скорее исключение, чем правило.

Из всего сказанного, помимо прочего, следует интересный вывод – поскольку Границы являются не физической сущностью, а лишь зоной устойчивого баланса разных комплексов физических законов, то изменение этого баланса не может являться естественным процессом. Только разумные в своей деятельности могут поколебать основы мироздания, могут создать условия, когда нарушается равновесие.

И тут мы приходим к понятию Стражей…

Академия Рианна.Вводная лекция курса «Стражи Границ»

– Вирм, я делаю все, что могу. И даже больше.

– Послушай… – Ярослав вел этот разговор уже почти три часа и все еще топтался на месте. – Ты можешь понять, что там, на моей Земле, что-то случилось. Ну не может портал закрыться сам собой, ты не хуже меня знаешь технологии Атлантиды.

– Я их знаю лучше, – хмыкнул Лавочник.

– Вот именно. Были случаи, когда Ключ выходил из строя? Сам по себе?

– Нет, – неохотно признал Лавочник, отводя глаза. – Не было. А ты заряд проверил?

– Побойся бога!

– Твой бог в этих местах непопулярен, – фыркнул хозяин, разливая по крошечным, почти прозрачным фарфоровым чашкам крепкий кофе. – Как, впрочем, и любой другой. Ладно… ты говорил, что Ключ новый, только что сгенерированный. Значит, заряда ему хватит не на одну сотню лет, хоть бы и при ежедневном использовании.

– С ней что-то случилось. Я чувствую.

С кем это «с ней», Лавочник спрашивать не стал.

– Яр, я ничем не могу помочь.

– Мне нужен портал. На Землю. Сейчас же. И цена не имеет значения, – чеканил Ярослав слова. В который уже раз.

И в который раз Лавочник отрицательно покачал головой… совсем так, как это сделал бы обычный человек с Земли. Да что там… и на Земле есть места, где такое покачивание означает согласие. А Лавочник имел в виду нечто прямо противоположное. Он великолепно умел подстраиваться под собеседника – жесты, речь, общая манера поведения… только вот напитки клиентам имел обыкновение предлагать очень уж экзотические. Такие, воспоминания о которых были зачастую куда более яркими, чем о приобретенных в Лавке товарах.

– Есть вещи, которые не под силу даже мне. Яр, не нервничай и постарайся понять. Тебе не хуже моего известно, что стабильный и безопасный портал можно создать одним-единственным способом – с помощью Ключа Атлантиды. Альтернатива тебя не устроит – либо чисто магический портал, серьезно расшатывающий Границы, либо технологический – с последующими приближениями. Второе – во много раз дольше.

– Нужен Ключ…

– А Ключ тебе не поможет. Хочешь? Хоть десяток… не такой уж и редкий товар. В свое время Архонты наплодили их тысячи и уцелели многие. Только вот Ключ может открыть проход лишь по одному из адресов, занесенных в его базу данных…

– Ну?

– Яр, ты обеспокоен и не хочешь рассуждать логически. На твою Землю, как и на Рианн, атланты бежали. Бе-жа-ли, ты способен это понять? Бежали через грузовой портал, построенный исключительно на магии… ну да, да, я знаю, технологии Атлантиды были неотделимы от того, что принято называть чистой магией, но суть не в этом. Ни Земли, ни Рианна нет в базах Атлантиды. Как и десятков других миров, в которых они наследили. Ты не можешь представить себе, Яр, как редко в своей долгой жизни я слышал эту фразу – «цена не имеет значения». И с каким удовольствием я пользовался этим. О, как я этим пользовался! Но сейчас я вынужден лишь развести руками, Яр. Я не могу сделать портал на Землю.

– Тогда я полечу на этом твоем проклятом рейдере.

– Расконсервация идет полным ходом, основная часть дополнительного оборудования уже установлена, но на завершение работ нужно время.

– У меня нет этого времени, Лавочник.

Вирм вскочил с кресла – сейчас это был странной формы комок мягкого металла, успешно подстраивающийся под седалище гостя, независимо от его, седалища, формы. Уловив исчезновение «клиента», кресло тут же приобрело шарообразную форму, словно огромная капля блестящей ртути, не желающая растекаться по полу. Нервно расхаживая по комнате, среди отблесков металла различных оттенков, от матово-золотого до медно-красного, Ярослав время от времени прикладывался к бокалу. Жидкость была под стать окружающей обстановке – казалось, что тонкий хрусталь наполнен расплавленным серебром… но он не чувствовал ни изысканного вкуса, ни уникального, ни на что не похожего аромата.

– Ускорь подготовку рейдера. Ну, Лавочник, я прошу, я умоляю!

– Ты хочешь долететь живым? – невесело усмехнулся тот. – Это техника, Яр, сложнейшая техника. И с нею шутки плохи… Конечно, кое-что сделать можно…

Лавочник прикоснулся пальцами к блестящей поверхности стола, и тот немедленно вздыбился массивным наростом, который быстро менял форму, постепенно приобретая вполне знакомые очертания компьютерного монитора. Сформировался экран, на нем появился странный, ни на что не похожий текст. Ярослав смотрел через плечо Лавочника, затаив дыхание. Если источники не врут, он был одним из первых – если не первым, – кто видел истинную письменность жителей Хаоса. Иероглифы, нанесенные на знаменитые пластиночные заклинания, были не более чем сложными символами, не имевшими ничего общего с языком. По сути, изгибы этих знаков были компонентами заложенных в таблички магических формул. Быть может, в этой письменности скрыты тайны Хаоса? Если бы их еще можно было понять…

Вглядываясь в ползущие по экрану строки, Лавочник хмурился, бормоча себе под нос:

– Двигатели почти вышли на рабочий режим. Система жизнеобеспечения пока активирована не более чем на десять процентов. Системы вооружения… ну, они тебе не понадобятся. Навигационные модули будут готовы через десять часов… – Лавочник повернулся к собеседнику и, с недовольным видом, заявил: – Вирм, корабль не готов к полету, но часть систем можно реанимировать по ходу дела, а остальные… быть может, без них можно будет обойтись.

– Значит, можно вылететь сейчас?

– Через десять часов. И ни минутой меньше, иначе просто затеряешься в пространствах. Навсегда. Лучше лететь без жизнеобеспечения, чем без навигационных систем.

– Значит, десять часов… – Ярослав снова плюхнулся в кресло, успевшее поймать человека и заключить его в неожиданно мягкие и теплые объятия. Он устало закрыл глаза… – Ладно, пусть будет так…

– Есть еще одна новость… – Было видно, что Лавочнику смертельно не хочется об этом говорить. Да он бы и не сказал, но сейчас его связывало с Яром Вирмом нечто большее, чем просто отношения продавца и покупателя.

– Хорошая? Мне бы сейчас не помешала хорошая новость. Хотя бы одна… – вздохнул Страж.

– Плохая. И имей в виду, Вирм… я не говорил тебе об этом потому, что знание в данном случае все равно ничего не могло бы изменить.

– Вступление мне не нравится, – буркнул Ярослав.

– А продолжение не понравится еще больше, – парировал Лавочник. – Последние две Волны несли не только изменения пространства, но и времени.

– Времени? – Ярослав слишком устал от нервотрепки последних часов, чтобы с ходу понять слова Лавочника. – При чем здесь время?

– При том, что пока ты был здесь, на Земле… на Земле прошло куда больше времени. Я не могу сказать точно, но по их счету – не менее пяти суток. Если с твоей подругой что-то случилось, на помощь ты уже не успеешь.

– Я знаю… – тихо пробормотал Ярослав. – Я знаю… я с самого начала знал это, как только увидел, что портал исчез. Но я должен быть там, понимаешь…

Его речь становилась все более бессвязной. Наконец пальцы разжались, опустевший бокал покатился по полу, и Ярослав поник в кресле, забывшись глубоким сном. Лавочник поднял бокал, поставил его на стол и сочувственно вздохнул. Может быть, было не слишком этичным подсунуть Стражу снотворное… но Вирм сейчас нуждался в отдыхе. Отправляться в дальний путь на неподготовленном корабле… вряд ли во время этого пути ему выдастся минутка для отдыха.

Более всего Лавочника беспокоили компьютерные системы самого рейдера. Будь у него время – и все управляющие контуры были бы надежно замкнуты на кибернавигатора, машину хотя и неимоверно сложную, но в целом вполне предсказуемую. Но для этой операции требовались не часы – дни. Закст славился своими машинами, да и сами жители этой воинственной Империи были киборгизированы. Степень искусственных компонентов тел доходила до 70–80 процентов, и многих закстиан было уже сложно назвать живыми существами. Их компьютеры считались одними из самых сложных среди всех миров, выбравших технологический путь развития. И заставить их подчиняться было непросто.

Оставалось только надеяться, что древние машины станут беспрекословно слушаться новых хозяев.

– Вирм, проснись…

Ярослав открыл глаза – над ним склонилось незнакомое лицо. В нем было мало человеческого. Разве что круглые очки в тонкой металлической оправе.

– Лавочник?

– Корабль готов к старту… насколько это вообще можно счесть готовностью.

– Он здесь?

Лавочник вздохнул.

– Ты все меряешь привычными мерками, Вирм, а еще называешь себя Стражем. Рейдер – изделие мира, избравшего путь технологии. В нашем мире он долго не проживет, а бортовые системы в лучшем случае сойдут с ума. Сейчас корабль находится в одной из вселенных, где магия выродилась почти полностью. Если ты готов, отправишься туда немедленно.

– Прямо на корабль?

– Нет, на базу Закст. Оттуда корабль заберет тебя сам. Рейдер относительно невелик, но на планету он сесть не может. Закстиане разработали специальную транспортную систему… имей в виду, она изначально была рассчитана на их киборгизированные тела, поэтому для биологического объекта, каковым ты являешься, перенос может быть… не очень приятным. Безопасным – это я могу гарантировать. Но удовольствия ты не получишь ни малейшего.

– Я готов.

– Ты всегда готов, – фыркнул Лавочник. – Я бы отправился с тобой, показать дорогу, но тот мир для меня, по вполне понятным причинам, губителен. А рисковать своим здоровьем я не собираюсь… даже ради уничтожения атлантов. Запомни простые правила. База Империи Закст – это военный объект со всеми вытекающими последствиями. Мы получили доступ к ней очень давно, но столько дел, столько дел… Некоторые зоны расчищены, и охранные системы на них деактивированы. Эти зоны отмечены синими огнями… ну, увидишь – поймешь.

– Синими?

– Для твоего зрения, разумеется. В остальные не суйся, можешь оказаться в ситуации, когда тебя и твой хваленый футурпрогноз не спасет. Системы защиты Закст ориентированы на сканирование электронных компонентов организма посетителя, и огонь по чужаку открывают без предупреждения. Портал выбросит тебя в зоне прибытия. Оттуда пойдешь через тоннель, отмеченный знаком… – Лавочник достал лист бумаги и небрежным движением изобразил на ней сложной формы загогулину. – До перекрестка. Свернешь налево. Третий тоннель по правой стороне… там будет вот такой знак. Далее не сворачивай, выйдешь в круглый зал. Это – орбитальный транспортный узел. Там воспользуешься коммуникатором…

С этими словами Лавочник застегнул на запястье Ярослава массивный металлический браслет, снабженный рядом цветных кнопок и крошечным экраном. Весила игрушка граммов семьсот, не меньше.

– Что, нельзя было сделать полегче? – поморщился Верменич.

– Имей совесть, Яр, – вздохнул Лавочник. – Это же система связи с кораблем, расположенным на орбите. И он должен работать на любой почти планете, в любых почти условиях. Сквозь помехи. Сквозь препятствия. Там начинки – с ноготь, все остальное – передатчик. Да, имей в виду, кораблем управляет робот… ах да, я тебе говорил. Так вот, его мозги тоже настроены на эту волну. Я заложил в него два десятка языков, в том числе и твой родной, и несколько современных земных – те, что есть в моей базе. Связь с роботом – крайняя левая кнопка. Управление голосом. Прикажешь, он доставит тебя на корабль. Только… гм… не ел бы ты перед этим.

– Ладно, я все понял.

– Торопишься, Вирм? Знаю, что торопишься, но дослушай до конца. Твой корабль не готов. Процесс расконсервации запущен, и останавливать его нельзя. По правилам, все процедуры проводятся в строго определенной последовательности, под контролем управляющего комплекса базы. В твоем случае расконсервацией будет управлять мозг самого корабля, причем делать это в аварийном режиме. Я знаю, вы, называющие себя техномагами, гордитесь своим умением находить общий язык с машинами, чувствовать их. Это умение тебе понадобится. Не спускай глаз с мозга, следи за всем, что он делает. Вполне вероятно, что аварийный режим установит для бортовых систем корабля иные, незапланированные приоритеты.

– И эту бомбу ты упрямо подсовывал покупателям на протяжении столетий? Я был о тебе лучшего мнения.

– Если бы все процедуры прошли в штатном режиме, покупатель получил бы послушный и полностью предсказуемый корабль. Так что, друг мой, вини во всем себя. Роботу-навигатору можешь доверять полностью, он запрограммирован на абсолютное подчинение, кроме случаев прямой угрозы твоей жизни. Эта ситуация заставит робота сделать все для твоего спасения… пусть и в нарушение твоих же приказов. К пульту управления до полного завершения процедур расконсервации не прикасайся – рейдер может воспринять это как враждебный акт. Или просто проигнорировать. Или подчиниться – как повезет. Общение с бортовыми системами или через навигатора, или… напрямую. Как вы, техномаги, умеете.

– Понял.

– И еще… будь осторожен, Вирм. Атланты тоже владеют техномагией… лучше, чем вы, и лучше, чем кто-либо другой в известных мирах.

– Я знаю. – Ярослав издал короткий смешок. – Имел дело с их техникой. Магические барьеры потрясающие, просто произведение искусства… их охранные системы чуть меня не убили.

– Тебе еще повезло. – Лавочник покачал головой, осуждающе глядя на Стража. – Мне кажется, ты слишком легко к этому относишься. Ты что взламывал? Привратника… так я и думал. Вирм, он ведь толком и не был защищен. Элементарная, можно сказать, предустановленная система безопасности, скорее всего даже не активированная на полную мощность. Будешь недооценивать атлантов, в следующий раз от тебя и пепла не останется.

– Не учи ученого, – махнул рукой Ярослав. – Ну что, можно отправляться?

– Последнее. – Лавочник явно был недоволен тем, что его нравоучения были столь резко оборваны, но спорить не стал. – Возьмешь с собой вот это…

Он протянул Ярославу что-то вроде небольшого портсигара. Тот принял подарок и чуть не выронил – предмет оказался на удивление тяжелым. Будь он сделан из свинца, все равно весил бы меньше.

– Что за черт…

– Это передатчик. Яр, постарайся сберечь его. Не продаю, имей в виду, только на время. Единственный экземпляр… в своем роде. Эта штука излучает… впрочем, на Рианне этот тип изучения пока не открыли, и знание это в некоторой степени преждевременно. Но уловить это излучение можно сквозь Границы. Уловить и запеленговать. Быть может… Вирм, не строй планов, я ничего не обещаю, но, может быть, мне удастся найти для тебя помощь. И не дергай головой. Можешь считать себя героем, но против Архонтов ты – пустое место. И помощь тебе нужна любая, и мастера, и пушечное мясо… да, да, Вирм, те, кто будет умирать, пока более подготовленные нанесут удар. А свои принципы засунь себе…

Ярославу только оставалось удивляться, с каким мастерством Лавочник применял ставшие привычными российские идиомы. Или во всех мирах принципы предлагают засунуть в одно и то же место?

Лавочник достал из кармана небольшую черную пластину и небрежным жестом переломил ее пополам. В двух шагах от него взметнулось полотнище портала – взметнулось сразу, безо всякой подготовки, без долгого и зрелищного процесса формирования и уплотнения. Да, сильна магия Хаоса, сильна.

– Ну… удачи.

– Спасибо, – кивнул Ярослав и шагнул в портал.

База Закст впечатляла. Ярослав не так много знал об этой древней и очень воинственной цивилизации. Но и то, что он знал, позволяло ему не слишком сильно сожалеть о том, что киборги более не существуют. Империя Закст привыкла – если верить немногим имеющимся в распоряжении Рианна древним хроникам – все споры решать предельно эффективно. Устранением оппонента.

Киборги существовали для войны и ради войны. Они достигли невероятных высот – но только в развитии военных технологий. Они строили совершенные корабли – но отнюдь не для исследований и торговли. Силовая установка этой базы могла дать достаточно энергии, чтобы превратить безжизненный каменный шар планеты в изысканный цветущий рай. Но киборгов не интересовала ни сочная зелень, ни кристальная вода рек, ни чистый воздух. Их организмы, большей частью состоящие из металла, пластмасс и сложных композитов, мало зависели от окружающей среды.

Ярослав шагал по длинному коридору, отчаянно борясь с желанием побродить здесь хотя бы несколько часов. Насколько он знал, еще никому из магов Рианна не довелось столь близко познакомиться со столь выдающимся образчиком имперской военной технологии. Оружие Закст считалось почти идеальным, его охотно копировали на всех мирах, где сила магических потоков позволяла использовать высокотехнологичные изделия. Ручные излучатели с успехом использовали и на Рианне, вооружая им солдат, осуществлявших огневое прикрытие магов и Стражей во время прорывов.

Но база… кто знает, какие тайны хранятся за этими броневыми плитами…

Увы, на исследования сейчас не было времени. Если он уцелеет, если угроза возрождения Атлантиды будет устранена, можно сюда вернуться. Лавочник не откажет… он ведь признался, что им – интересно, кому это «им»? – удалось проникнуть лишь в малую часть тайн этого сооружения, и помощь техномага, способного договориться практически с любой охранной системой, ему не помешает.

Синие огни указывали путь. Их было мало, очень мало. В стенах тоннеля через равные промежутки виднелись огромные – впору танку пройти – массивные люки, но лишь немногие из них были отмечены синим. Очень немногие.

Наконец впереди показался большой круглый зал.

– Как там говорил Лавочник? Орбитальный транспортный узел?

Он достал коммуникатор, нажал кнопку. Почти в тот же момент крошечный экранчик осветился, по нему пробежала цепочка непонятных значков. Одновременно раздался негромкий, отдающий металлом голос. Этого языка Ярослав не слышал никогда.

– Сменить язык интерфейса, – коротко приказал он. И с удивлением отметил, что произнес эти слова по-русски.

– Смена произведена. Система готова к приему информации, – тут же отозвался металлический голос. – Назовите себя любым удобным вам способом. Укажите также биологическую классификацию.

Ярослава так и подмывало заявить что-нибудь вроде «двуногое, без перьев и с плоскими ногтями», но он прекрасно понимал, что, во-первых, здесь не время и не место для шуток, и, во-вторых, робот, вероятнее всего, анализирует его голос, а не произносимые слова.

– Ярослав Верменич, также известный как Яр Вирм. Классификация по каталогу Хаоса… – Он на мгновение задумался, вспоминая. Уникальный каталог, содержащий в себе сведения о сотнях и сотнях разумных рас, был одним из товаров, который любая уважающая себя цивилизация приобретала в Лавке в первую очередь. Пожизненная гарантия, пожизненное сопровождение, бесплатные обновления при каждом посещении Мира Хаоса. Отправляясь в иные Миры, считалось хорошим тоном знать хотя бы свой собственный класс. – Тип Си-А, класс Лау-Тон, подвид Эр-Тао-Дект. Самоназвание исходной планеты – Рианн. Прошу принять на борт рейдера.

– Идентификация успешна. – Голос оставался равнодушным. – Приготовьтесь к перемещению по транспортному каналу. Если возможно, временно остановите дыхание. Существа вашего биологического класса также могут испытывать временную дисфункцию зрения. Рекомендация – закрыть глаза руками или любым другим непрозрачным предметом. Передаю сигналы готовности. Перемещение по третьему сигналу.

Тут же прозвучал короткий зуммер. За ним, с двухсекундным интервалом, еще один. Ярослав поглубже вдохнул и закрыл глаза руками.

И вспыхнул свет. Столь ослепительный, что он пробился сквозь кожу, плоть, кости, сомкнутые веки…

– О черт, – прошептал он, – кажется, я чуть было не ослеп…

– Световой эффект не связан с излучением в видимом глазами существа указанного класса спектре. Световой эффект носит психосоматический характер. Использование непрозрачного предмета для защиты глаз в некоторой степени снижает чувствительность к воздействию на подсознательном уровне, – доложил робот. – Добро пожаловать на борт, капитан. Остаточные последствия перехода снизятся ниже порога чувствительности через двадцать перт. Прошу в течение этого периода оставаться на месте.

– Это сколько? Эти твои двадцать перт?

– Перевод временного интервала в привычную капитану систему счисления затруднителен в связи с недостатком информации.

– Временная шкала Рианна.

– Отсутствуют в банке данных, – равнодушно сообщил робот.

– Временная шкала Земли.

– Отсутствуют в банке данных, – еще более равнодушно сообщил робот. Затем добавил: – Возможно построение зависимости при предоставлении капитаном длительности минимального счетного интервала и схемы объединения минимального интервала в интервалы следующих уровней.

Ярослав застонал…

– Ты можешь говорить по-человечески?

– Используемая схема общения соответствует базовой установке. Установка может быть изменена на другую.

– Возможные варианты?

– Для текущей языковой группы допустимы установки: разговорная, криминальная, литературная, – начал перечислять робот. – Молодежный жаргон, необходимо указание временного периода. Профессиональное арго, необходимо указание профессии.

Ярослав осторожно огляделся по сторонам. Перед глазами еще плыли цветные пятна, но сквозь них уже можно было разобрать окружающую обстановку. Ощутив, как в уголках глаз начинают скапливаться слезы, он снова зажмурился.

– Разговорная речь.

– Ладно. – В голосе робота послышалась явственная насмешка. – Если тебе так нравится, капитан, сменю манеру речи. Но лично мне кажется, что базовая система куда более информативна. Теперь что касается времени, капитан. Можешь продемонстрировать мне секунду?

– Могу. Ты где находишься?

– Прямо перед тобой дверь, ведущая в боевую рубку. Она откроется при твоем приближении. Можешь уже идти, я думаю, твои глаза пришли в норму.

Ярослав шагнул к указанной двери. Она мягко отъехала в сторону, открыв короткий проход, перекрывавшийся точно таким же бронированным люком. Ярослав отметил про себя толщину двери – сантиметров пятнадцать.

Боевая рубка оказалась относительно небольшой… Закстиане – во всяком случае, до киборгизации – имели вполне гуманоидную, можно сказать, даже человекообразную форму. Позже, в зависимости от имплантированных в тела систем, они могли измениться до неузнаваемости. А могли в целом сохранить прежний облик. Если верить старым записям – тем, что имелись в распоряжении Рианна, – мало кто из закстиан оставлял себе природную внешность, предпочитая более функциональные формы, ориентированные на ведение боя с предельной эффективностью. Но кресла в боевой рубке предназначались для человека… или Лавочник позаботился?

Кораблик бы рассчитан на крайне ограниченный экипаж. Минимально – три особи. И пульт управления был рассчитан на присутствие, помимо командира, еще двоих. Сейчас необходимости в этом не было – прямо возле пульта возвышалась странная, пугающая фигура. Высотой около двух метров, она была в изобилии снабжена длинными щупальцами. Каждое щупальце на кончике разделялось на шесть гибких тонких отростков, вполне заменяющих пальцы. Верхнюю часть торса – мутно белого, неприятного на вид – украшал ряд огромных, с тарелку, синих конструкций. Глаза? Сейчас четыре щупальца парили над панелью управления, время от времени прикасаясь к кнопкам и сенсорам.

– Привет! – Голос шел из верхней части этой смеси гриба и осьминога. – Вот ты и в боевой рубке, капитан. Как нравится обстановка?

– Впечатляет. А почему не видно окружающего пространства?

– Экраны выключены, – сообщил робот. – Я в них не нуждаюсь. Капитан, давай разберемся с вопросом времени.

– А, ну да… – Ярослав снял с руки часы. – Вот смотри. Одно деление окружности называется секундой. Полный круг, шестьдесят секунд – минута. Шестьдесят минут – час. Двадцать четыре часа – сутки. Пока этого достаточно.

– Потрясающе нерациональная система… – Одно из щупалец подхватило часы и поднесло их к огромному синему глазу робота. После недолгой паузы часы вернулись к владельцу. – Интервалы прохождения стрелки через деления на этом устройстве не совсем одинаковы. Если хочешь, капитан, я могу построить зависимость. Но, вероятнее всего, эта штука – барахло. Правильный термин?

– Термин вполне правильный, – хмыкнул Ярослав. – Но эта штука не так уж и плоха. Усредни значение и прими его за основу. Итак, когда корабль будет готов к старту?

– Через семь минут. Программа полета загружена в навигационные системы, двигатели вышли на рабочий режим, сейчас проходят последние проверки бортовых систем. Ты знаешь, капитан, что большая часть бортовых систем не прошла цикл расконсервации до конца?

– Да, мне говорили… Экраны можешь включить? И расскажи что-нибудь о бывших хозяевах этой посудины.

– Посудины? – переспросил робот. – Ты имеешь в виду рейдер?

– У него есть название?

– Закстиане не пользовались именами собственными для идентификации своих кораблей. Только условные индексы. Они считали, что так удобнее.

– С ума сойти, – восхитился Ярослав. – Я слышу иронию? У робота?

– Я не просто робот. Я совершенное создание, идеально предназначенное для выполнения своих функций. С моей точки зрения, закстиане пытались приблизиться к идеалу, заменяя ненадежные части своих тел искусственными конструкциями, но они пошли по ложному пути. Они использовали механические и электронные компоненты, тогда как только путь биологического совершенствования позволил бы им достигнуть успеха.

– Вижу, ты о себе высокого мнения! Так что насчет экранов?

– Капитан, попробую объяснить. Киборги Закст управляли своими посудинами, если тебя более устраивает такое название, непосредственно подключая свой разум к бортовым системам. И заодно к внешним сенсорам – не только визуальным. Но ты, капитан, очень торопился. Вспомогательный пульт, который ты видишь перед собой, предназначен для использования в случае выхода из строя основных систем. Его приведение в рабочее состояние было совершенно необходимо, поскольку мы вынуждены из-за спешки имитировать для компьютера рейдера аварийную ситуацию. А экраны относятся к второстепенным устройствам, и их расконсервация отложена на более поздний срок.

– А ты получаешь информацию извне?

– Да. Я тоже ограниченно подключен к бортовой системе. Капитан, корабль готов к старту. Полетная программа включает в себя первичный межмировой прыжок в пространство с вложенными в меня координатами, ориентацию в пункте прибытия, серию последующих прыжков, выход на орбиту. Дальнейшие указания должен дать ты, капитан. А пока рекомендую пройти в твою каюту. Для выполнения межмирового прыжка рейдер должен набрать определенную скорость, это займет четыре часа.

– И где моя каюта?

– Транспортный отсек, дверь отмечена зеленым пульсирующим сигналом.

Прошло уже более суток. Ярослав дремал, удобно устроившись на мягком гидроматрасе – вещи в этой каюте явно чужеродной. Надо будет при случае поблагодарить Лавочника, который предусмотрел практически все – от постели до бара, наполненного разнообразными, хотя и незнакомыми напитками.

Несколько часов ушло у него на изучение корабля. Бортнавигатор любезно дал полную информацию, и Ярославу оставалось только радоваться, что Империю Закст не интересовали цивилизации, расположенные в смежных вселенных. Это небольшое суденышко вполне могло стерилизовать планету, не истратив и десятой доли своего энергозапаса. А для его восполнения могло окунуться, без вреда для себя, в фотосферу звезды. Страшно было даже представить себе мощь, способную одержать победу над расой, сумевшей построить столь совершенное орудие уничтожения.

И все же это произошло. Вся история Закст – в памяти робота содержалась масса интереснейших сведений – представляла собой непрерывную череду войн, ни одна из которых не заканчивалась поражением. Ни одна… кроме последней. Хотя, если подходить к этому с привычных Земле или Рианну позиций, никакой войны и не было. Информации о последних годах существования Закст было маловато, но из того, что мог сообщить робот, следовало, что падение Империи было неожиданным. Да, как обычно, огромные корабли Закст первыми открыли огонь. К тому времени в Империи возобладали глобалистские тенденции, и флотилии юрких рейдеров сменились чудовищами размером с небольшую планету, вооружение которых могло погасить звезду… или разнести ее на куски. Каждый корабль управлялся тысячами киборгов, большая часть которых были полностью лишены человеческого облика, а их биологическая составляющая сводилась к минимуму. По сути, это уже были сложнейшие разумные компьютеры, включенные в состав бортовых систем гигантских звездолетов. Политика Империи была проста – все неизвестное подлежит уничтожению. Закстиане не искали новых знаний, новых технологий, новых открытий – им вполне хватало своих. И встретив чужаков, они, не раздумывая, применили оружие.

А те – ответили.

Империя Закст прекратила свое существование. В один миг.

И поныне где-то в глубинах космоса плыли чудовищные корабли, целились в ничто орудия, а бортовые системы ждали команды на открытие огня. Жили своей жизнью военные базы – киберы технической службы поддерживали порядок, проводили профилактику боевых систем, следили за запасами энергии. Работали автоматические заводы, производя никому уже не нужные боеголовки. Тщательно сканировали окружающее пространство системы наблюдения…

Только вот хозяева всей этой машинерии исчезли.

Здесь, в этом рейдере, было четыре киборга. Ярослав нашел то, что от них осталось… вернее, то место, где они находились в тот момент, когда деяния Империи переполнили чашу чьего-то терпения.

Пол в боевой рубке. Пульт управления главным вооружением. Двигательный отсек. Каюта. Четыре каверны, оплавленных неведомым огнем, прошедшим сквозь защитные поля рейдера, сквозь толстые броневые плиты. Огонь не оставил никаких следов… кроме этих оплавленных участков. Словно бы заряды были телепортированы прямо к цели. Оружие, от которого нет защиты…

Если поискать на оставшейся где-то в ином пространстве имперской базе, если пройтись по еще не вскрытым, не очищенным от охранных систем зонам, наверняка можно будет увидеть такие же каверны. Десятки… нет, сотни каверн. Чудовищное оружие пришельцев, так и оставшихся неизвестными, настигло агрессоров повсюду.

Ярослава вырвал из сна пронзительный вой сирены…

– Капитан, тревога!

По всей видимости, робот через внутренние сенсоры корабля зафиксировал пробуждение человека, и рвущий уши вой угас.

– Что случилось?

– Незапланированная ситуация. Рейдер выполнял шестой корректировочный прыжок. В десяти световых секундах от точки выхода сканерами рейдера обнаружен объект искусственного происхождения, идентифицированный как военный корабль Тати-ран…

– Я думал, их давно уже… того.

– Так и есть. Но я предполагаю… – слышать термин «предполагаю» от робота было немножко странно. Ярослав уже подумывал о том, чтоб вновь переключить манеру общения бортнавигатора на базовую, но так и не решился, – что мы имеем дело с мертвым или частично мертвым кораблем. Такое бывает, тем более в случае с Тати-ран. Их корабли, по сути, живые организмы. Они довольно уязвимы… Вероятно, в компьютере рейдера имеются директивы, приказывающие ему атаковать чужие корабли, и наша, внедренная в него, навигационная программа временно утратила приоритет. Рейдер готовится вступить в бой.

– О черт… Какова вероятность того, что на корабле Тати-ран есть живой экипаж?

– Около одного процента.

– Так много? – Ярослав не верил собственным ушам. – Ведь Тати-ран исчезли… задолго до гибели Империи Закст, верно?

– Верно, – согласился робот. – Но обращаю твое внимание, капитан, что данная вселенная для Тати-ран не родная. Поскольку совершенно достоверно известно, что членистоногие не изобрели способов преодоления Границ, то появление здесь этого корабля может быть связано с попаданием его в разрыв Границы. При этом возможен ряд побочных явлений, связанных в том числе с искажениями времени.

Ярослав поморщился. Конечно, разрыв Границы мог сопровождаться любыми катаклизмами, в том числе и резкими изменениями течения времени…

– Не считаешь, что эта версия слишком натянута?

– Прогноз вероятности включает в себя все возможные версии. Капитан, в период выполнения основной боевой директивы бортовые системы рейдера не принимают моих приказов. Требуется твое вмешательство.

– Иду…

Путь от каюты до боевой рубки занял считанные секунды. Ярослав плюхнулся в кресло и был приятно удивлен, увидев вспыхнувшие экраны. Спустя несколько мгновений изображение на них стабилизировалось… Тысячи звезд смотрели на Ярослава, тысячи немигающих огоньков. Здесь не было атмосферы, благодаря которой звезды кажутся живыми, мерцающими, загадочными. Здесь они были другими… холодными и равнодушными наблюдателями, немыми свидетелями бойни, которая вот-вот здесь развернется.

Вокруг одной из звездочек замигало красное кольцо.

– Это корабль Тати-ран… огневой контакт через двенадцать минут. Корабль не мертв, он начал защитный маневр и включил щиты, – доложил робот.

– Они живы?

– Не обязательно. Срок функционирования биороботов производства Тати-ран, к числу которых имею честь принадлежать и я, практически не ограничен.

– Прогноз исхода боя?

– Учитывая неполную расконсервацию боевых систем… – робот сделал паузу, словно бы заново оценивая боеготовность корабля. – Вероятность полного уничтожения корабля Тати-ран – 0,83, вероятность полного уничтожения рейдера Закст – 0,11, вероятность фатальных повреждений корабля Тати-ран – 0,97, вероятность фатальных повреждений рейдера Закст – 0,42…

– Достаточно, – рявкнул Ярослав, понимая, что оценивать различные варианты событий робот может еще долго. – Вероятность прекращения атаки?

– Ноль.

– Проклятие… хорошо, попытаюсь договориться с этой железякой. Не мешай.

– Принято, капитан.

Проникнуть в компьютер рейдера было гораздо сложнее, чем Ярослав ожидал. Внутренние охранные системы отчаянно сопротивлялись его атакам, игнорируя распоряжения, не соответствующие основной директиве. Постепенно Верменич погружался все глубже и глубже в недра компьютерной памяти…

Проще всего было изменить основную директиву, которая сейчас вела корабль в бой. Увы, то, что выглядело простым на первый взгляд, оказалось невероятно сложным. Сейчас почти все на рейдере было подчинено директиве – вооружение, жизнеобеспечение, двигатели, навигация… Любое вмешательство в директиву могло повлечь за собой все что угодно, включая самоуничтожение рейдера…

А тем временем корабли сблизились на расстояние удара.

Полыхнули слепящее яркие разряды – рейдер открыл огонь. Навстречу молниям, бившим с расстояния около одной светосекунды, взметнулись энергетические щиты, рассеивая или отражая потоки сокрушающей энергии. Одновременно от татиранского звездолета к агрессору устремились рои чего-то, весьма сильно напоминавшего ракеты. С такого расстояния даже сам огромный корабль должен был выглядеть не крупнее яркой точки, но экраны приблизили изображение…

– Это ракеты? – спросил он.

– Часть атакующих снарядов содержит заряды антивещества, предназначенные для разрушения защитных полей рейдера, – сообщил робот. – За ними идут биоподавители.