Здесь водятся чудовища Нортон Андрэ
И вот теперь эта колонна ярких лучей начала пульсировать, исчезая, словно пламя догорающей свечи, оставив на своём месте маленькую фигуру. Возможно, рост её доходил едва до плеча Ника, даже вместе с торчащим на шапке пером, которое подрагивало при каждом лёгком движении. В любом случае, перед ними был гуманоид, выглядевший взрослым мужчиной. У него было молодое, с мягкими чертами, лицо, хотя при этом оставалось ощущение солидного возраста и скуки. Он носил тусклого зелёного цвета штаны, хорошо сочетавшиеся с цветом листьев. Штаны были очень узкими, и к ним хорошо подходила такого же цвета пара средней высоты сапог, которые можно было различить только благодаря тому, что они заканчивались широко отвёрнутыми манжетами.
Рубашка его, зашнурованная спереди, была такой же зелёной и не имела рукавов, открывая его короткие мускулистые руки. Шнуровка поблёскивала золотом, так же как и сложной формы пряжка на его поясе и застёжка на плаще, который заброшен за плечи, обеспечивая свободу рук.
Плащ ярко-красный, отделанный по контуру зелёным, и такой же оттенок имела шапка. Светлые волосы, выбивавшиеся из-под неё, спадали на плечи. Они испускали свой собственный свет, от чего его голова казалась окружённой светящейся дымкой. Он имел правильные, даже красивые черты, однако Ник заметил, что уши, которые волосы огибали и благодаря которым удерживались собранными назад, непропорционально велики и казались заострёнными.
На поясе у него короткий меч или длинный нож, а в руке он держал второе копьё, как две капли воды похожее на то, что лежало около джипа. На лице застыло выражение злорадного удовольствия. Но он не собирался говорить. Наоборот, он вытянул губы и издал подобие свиста. И тут же сзади него послышалось движение, и, будто передвигаясь на новые позиции, от стволов деревьев отделились тени.
Возможно, гуманоид и был маловат для человека, но этого нельзя было сказать о подчинённых ему силах. Неуклюжий медведь, сидевший на задних лапах, раскачивая в воздухе свободно болтавшимися передними, а между вполне осязаемых зубов болтался красный язык. Рядом с ним восседала пятнистая кошка… но что делать леопарду в таких лесах? Этих двух из свиты незнакомца Ник смог определить без всякого труда — но вот другие…
Как назвали бы вы существо с телом леопарда, но имевшее на лапах копыта, с вытянутой собачьей головой, из нижней челюсти которой торчат вверх два симметричных клыка, а там, где как раз начиналась похожая на конскую грива, поднимается пара рогов, как раз над широко открытыми злобными глазами? Рядом был ещё один зверь, которого с натяжкой можно было отнести к волчьей породе, если бы не длинная лисья голова, слабо развитое тело и когти громадной птицы вместо передних лап; задние лапы и хвост вполне обычные, если в такой смеси можно хоть что-то назвать обычным.
Все четыре существа сидели тихо, их светящиеся глаза, потому что даже у зверей глаза светились красным, были направлены на троицу у джипа.
— Вы видите, — указал маленький человек, изящно взмахнув рукой в сторону своей когтистой, зубастой и копытной компании, — вот наши силы. А теперь мы попросим вас об отступлении. Это наши владения, а вы не спрашивали у нас разрешения на посещение их.
К собственному удивлению, Ник понял, что собирается ответить ему:
— Да мы и не хотели входить сюда. Мы оказались здесь помимо нашей воли. — Он указал на джип. — Минуту назад здесь была дорога… дорога, в нашем собственном мире, а в следующую… мы все оказались здесь.
Маленький человечек смахнул свою улыбку, которая походила скорее на ядовитую насмешку. Фактически, с его лица исчезло вообще всякое выражение. Он вытянул свою руку, и лежавшее на земле копьё, которое он перед этим отправил в их сторону, поднялось в воздух, возвратилось к нему. Если он и подал какой-то знак своей свите, то Ник этого не заметил. Но четвёрка столь странных зверей поднялась и скрылась в лесном мраке, где они будто растворились, словно канули в небытиё.
— Что с вас взять, — медленно произнёс незнакомец, — вы не нужны нам. Но я предупреждаю вас, убирайтесь отсюда, потому что этот лес под нашей властью, а не просто дикий лес, открытый для всяких бродяг.
Он ещё раз поднял копьё, как будто намеревался бросить его. Но оказалось, что он только хотел придать особое значение собственному приказу. Некоторое время он держал его в таком положении, а затем блеск его плаща, и светящаяся дымка вокруг головы взвились вверх, словно дым из огня, обволакивая его тело и полностью скрывая его. Туман вновь стянулся в центральное ядро, а затем исчез. Они остались совершенно одни. Ник повернулся к своим спутникам.
— Кто… что… это?
Строуд рванулся назад в джип и вытащил оттуда связку инструментов. Он так спешил их развязать, что едва не выронил. Затем вытащил на свет небольшой гаечный ключ и отвёртку. Крокер схватил отвёртку и стал держать её на уровне груди, как будто это было оружие или щит. Строуд протянул Нику гаечный ключ, и он с удивлением взял его.
— Держи его так, чтобы он был всегда виден, — приказал Строуд.
— Но почему? Что… что это было?
— Почему… потому что это — железо. А железо изводит всяческую отраву. Если бы мы держали это на виду, он не отважился бы швырнуть в нас даже зубочистку. А относительно того, кто он или что он… тебе лучше спросить викария. Мы сами-то раньше встречали такое всего пару раз. Если следовать викарию, то эти Горцы, как он называет их, постоянно жили здесь. Они без всякого труда могут захватывать людей, но не с помощью своих копий или мечей, а проникать в самый разум, заставляя человека видеть то, что они хотят. И уж если они заявляют, что это место их, то они правы, а нам лучше бы убираться отсюда…
Строуд уже сделал пару шагов к отступлению, к нему присоединился и Крокер. Ник торопливо пошёл вслед за ними. Идущие впереди не оглядывались по сторонам. И если они и боялись какой-нибудь засады, то старались не показывать вида. Ник должен был подчиняться. Железо… железо… яд… но так ли это? Он старался держать ключ на виду. Достаточно просто… если вид этого «оружия» являлся формой защиты, он был готов подчиняться.
Ему не удавалось догнать их, пока они не оказались на достаточном расстоянии от джипа. Сам он продолжал подозрительно посматривать по сторонам, почти уверенный, что вот-вот увидит мельком какое-нибудь животное, которое крадучись преследует их, чтобы убедиться, что они действительно покинули этот лес. Однако ничего, кроме деревьев, он не заметил на это раз, даже единорога.
Когда он наконец-то догнал Строуда, у него уже был готов следующий вопрос.
— А как же эти животные? Я ещё могу понять присутствие медведя… но леопарды… это ведь африканские животные? А те, два других… они ведь вообще… нереальны… их не могло быть…
Он услышал, как Крокер проворчал:
— Ты сам всё слышал там, янки. И не важно, насколько они «реальны» по твоему мнению. Они окажутся вполне реальными, чтобы перегрызть тебе горло, когда этот зелёный прикажет им. Или ты увидишь ещё кое-что и похуже, чем эти. Ты слышал, как он упоминал про силы Тьмы? Вот уже тех никто не захочет увидеть! Они обладают такой силой, что нам даже трудно вообразить… — Он полностью повернулся к Нику, по лицу его было видно, что он силится что-то вспомнить. — Железо побеждает и их. Порасспроси как-нибудь Джейн и леди Диану. Они как-то собирали ягоды и наткнулись на башню… во всяком случае, оно выглядело как башня. Было уже далеко за полдень, небо было облачным, поэтому вполне возможно, что те, кто обитали там, были более активны, чем это бывало обычно. Джейн видела одного… во всём цвете… и некоторое время нам приходилось будить её по ночам, потому что ей снились кошмары. Мы узнали много всякого… большей частью тяжёлым путём. А ты получил сегодня лишь свой первый урок… и когда тебя предупреждают, ты должен слушаться!
Несмотря на то, что они сильно петляли, они уложились за более короткое время, чем Ник и Линда во время первого своего путешествия. Но когда они вышли на относительно открытое пространство, Строуд закричал, предупреждая об опасности.
— Ложись!
Увидев, что Строуд бросился на землю и, распластавшись на ней, перекатывается с боку на бок, чтобы оказаться под достаточно большим кустом, который полностью скрыл бы его, Ник попытался следовать его примеру, хотя его наспех выбранное убежище было меньше и более прозрачно, чем у Строуда. Он увидел, что сзади то же самое проделал и Крокер, но его голова, поддерживаемая согнутыми руками, пыталась что-то разглядеть над поверхностью воды.
— Но… но ведь это же летающая тарелка! — Ник заявил о своём предположении вслух. И только предупредительное шипение откуда-то слева напомнило ему, чтобы он держал язык за зубами. Но он всё равно не мог поверить в происходящее. Так или иначе, но воспринять это было ещё труднее, чем тех зверей на лесной поляне.
То, что было вверху перед ними — машина… призрак… оптическая иллюзия… что бы это ни было, но оно… висело в воздухе, серебрясь на солнце, неподвижно застыв над поверхностью воды. Это всё же была тарелка, но какой-то странно непропорциональной формы.
Она неподвижно висела. Затем с юга показался другой воздушный корабль, совершенно иного вида. Он имел форму сигары и двигался с огромной скоростью. Он внезапно приблизился к зависшей тарелке, и в этот момент из него был выпущен сверкающий луч, который должен был, скорее всего, поразить «противника». Вместо этого, луч ударился о невидимую стену на значительном расстоянии от тарелки.
Сигара сделала манёвр, поднялась над «висевшей» тарелкой, чтобы атаковать её под другим углом. Это не было дуэлью, потому что тарелка не собиралась отвечать. Она просто по-прежнему висела в воздухе, хорошо защищённая каким-то энергетическим полем, в то время как другой корабль делал безумные попытки направить на неё свой луч под разными углами. Ник вполне мог представить себе разочарование нападавших — вот так, выпустить почти всю энергию, а в результате противник даже не выведен из себя.
Наконец сигара поднялась прямо над самой тарелкой и также неподвижно зависла. Теперь не было никаких лучей. Последовала постоянная серия световых вспышек, чередовавшихся так быстро, что Ник не был уверен, что он вообще что-то видел.
Постепенно сигара начала спускаться прямо на тарелку. Что мог означать этот манёвр, Ник не мог даже предположить. Спуск был таким медленным, что в нём ощущалось нечто угрожающее. Видимо, пилот верхнего корабля теперь пытался использовать имевшееся в его распоряжении последнее средство.
Всё ниже, ниже… уж не собирался пи он протаранить своего врага — как это делали японские лётчики во время второй мировой войны, когда по собственной воле врезались во вражеские самолёты или военные корабли? Ниже…
Ник видел, как нижний корабль начал вибрировать. А затем…
Он исчез!
Взорвался? Но не было никакого звука, ни взрывной волны, ни обломков. Он просто исчез.
Сигара накренилась и сделала скачок вверх. Она дважды облетела озеро, как будто пытаясь убедиться, что там больше не было врагов. Ещё раз корабль завис над местом атаки, а затем исчез вдали, скрывшись из вида буквально за считанные секунды.
Крокер поднялся, продолжая держать в одной руке отвёртку. С ней он напоминал истинно верующего прихожанина, держащего в церкви свечу.
— Настоящее веселье, — прокомментировал он. — Итак, теперь они начали жечь друг друга. Хорошо это или плохо для нас? Хотелось бы мне знать…
— А что же он сделал, когда опускался вот таким образом на тарелку? — Нику было очень любопытно узнать.
— Я предполагаю, и это всего лишь предположение, заметь это, — он хотел использовать своё силовое поле против того, что защищало другой корабль. Эти, кто использует летающие тарелки — они на целые века опередили нас в своей технологии, так же как здешние «люди» со своим «волшебством».
— Я знаю только одно, — Строуд стоял на четвереньках между ними, — теперь это ясно для меня, парни. Мы уходим из этого места. Где такая нечисть летает у тебя над головой, такое место для нас мало полезно. И, кроме того, нас предупредили и насчёт леса, мы и там не можем быть в безопасности. Давайте двигаться отсюда, как можно скорее. — Он поднялся на ноги. Теперь, когда он направился к лагерю возле реки, его шаг скорее походил на бег. Однако какая бы скорость у него ни была, он, как заметил Ник, не переставал заботиться об осторожности, как делал это и Крокер. И Ник старался во всём подражать им.
Глава 5
Ник гладил руль мотоцикла. Оставить его здесь было равносильно тому, что захлопнуть за собой дверь без надежды на возвращение. Но Строуд прав, он не сможет протащить его через ту неровную местность, которую им предстоит пересечь, да он стал бы и бесполезен, как только закончится весь бензин. Ник поставил его в самой глубине их убежища, полагая, что это лучшее из того, что он мог бы сделать.
Только на рассвете следующего дня они собрались, чтобы отправиться в то место, которое эта группа англичан называла самым лучшим и безопасным из имеющихся у них пристанищ. Но прошедшая ночь оказалась беспокойной. Им приходилось дежурить по очереди, подниматься при каждой подозрительной тени на небосводе, которая указывала бы на приближение воздушных охотников, или при всяком шорохе на земле, который мог принадлежать тем, кто следил за ними.
Ночь была лунной и безоблачной. Свет луны отбрасывал странные тени, наблюдение за которыми возбуждало воображение, что, как был уверен Ник, не снижало беспокойства.
Он ни в чём не был уверен, когда во время его дежурства, примерно час спустя после полуночи, мохнатая тень Джереми проплыла мимо него, направляясь на лежавшее в отдалении открытое пространство. Там этот громадный кот уселся, вытянул хвост строго прямо от себя и начал прислушиваться. Затем, без всякого предупреждения, хвост его начал двигаться из стороны в сторону, и послышалось низкое приглушённое рычание. Звук этот никогда не поднимался до уровня, соответствующего видимому противнику, но всё время держался на низкой ноте, в то время как хвост бил по песчаной почве.
Ник хотел воспользоваться фонариком, который забрал из багажника мотоцикла. Но, хотя ему и очень хотелось рассмотреть, что это могло так растревожить кота, он не хотел рисковать, привлекая внимание того, что могло бродить там.
Он не смог расслышать ничего, за исключением обычного, по его мнению, набора ночных звуков. А то, что мог видеть или слышать Джереми, оставалось неощутимым из-за неэффективности человеческих органов чувств.
Кот припал к земле, хвост был неподвижен. Он больше не рычал. Вдоль небосвода бесшумно пронеслось что-то большое и тёмное. Один медленный взмах крыльев, и всё исчезло. Джереми метнулся назад, и, перемахнув, через колени Ника, пробрался внутрь убежища.
Но звук, который сопровождал его возвращение… на что он был похож? Может быть, это смех? Он прозвучал негромко, едва ли громче, чем злобное хихиканье. И Нику показалось, что звук этот донёсся сверху, а не с земли. Это летающее существо? Ник полагался на логику и рассуждения — хотя эти категории, заимствованные им из прошлой жизни, очень мало значили для этого мира. Что здесь было реальностью, а что игрой воображения?
Теперь, когда наступило утро, и они начали собираться в дорогу, его неуверенность слегка поубавилась.
— Плохо, что тебе приходится бросать свой прекрасный большой мотоцикл. — Миссис Клэпп заставляла Джереми зайти в плетёную корзину, которая вызывала у него протест против подобного заключения. Кот неожиданно повернулся и сомкнул свои челюсти на её руке, хотя и не стал сжимать сильно, как при настоящей попытке укусить.
— Ну, ну, хочешь, чтобы тебя оставили здесь, старичок? — Она почесала ему за ушами. — Залезай, и не пытайся выбраться наружу. Ведь это мне, как тебе хорошо известно, придётся тебя нести. И когда это я делала что-то плохое для тебя?
Она захлопнула крышку и быстро закрепила её.
— Да. — Она вновь заговорила с Ником. — Прекрасный большой мотоцикл, который, как я могу судить, стоил тебе немало денег. Эти места не подходят для езды… если только мы не раздобудем себе несколько этих белых…
— Белых? — Он перекинул обе багажные сумки через плечо и повернулся спиной к мотоциклу, пытаясь забыть о нём.
— Тех, что принадлежат «людям». Ах, как гордо они выглядят, проезжая на своих белых… Наверное, это всё-таки лошади, или очень сильно похожи на лошадь, чтобы можно было так называть их. Мы два раза видели, как они скакали, всякий раз перед заходом солнца и до наступления темноты. Удивительно приятное зрелище. — Она потянулась ещё за одной поклажей. Но Ник опустил на этот импровизированный узел свою руку и подхватил его за приготовленную для переноски ручку.
— Вам хватит и одного Джереми, — сказал он.
Миссис Клэпп хихикнула. — Да, мне хватит. Этот старичок… ему уже десять лет. Нет… — В её округлившихся глазах мелькнула тень сомнения. — Минуло тридцать лет… Ведь так ты сказал? Тридцать лет… я не могу поверить этому. Мне должно быть девяносто пять, а я всё ещё не та бабушка, что сидит у печи. И Джереми… по закону, он должен бы давно умереть. Но он здесь, со мной, а я всё ещё проворна, как никогда. Так что я не собираюсь верить в эти лишние тридцать лет.
— Почему лишние? — спросил её Ник. — Просто время не имеет здесь силы, это определённо. Однажды я читал что-то такое… Проходит ли время через нас или мы проходим через время? А теперь можно добавить к этому — как быстро или как медленно?
Она забросила плетёную из травы толстую верёвку, связывающую между собой корзину и сделанную из тростника упаковку, напоминавшую по виду большую суму, на своё согнутое плечо и, крепко держа в руке корзину с котом, уверенным шагом направилась к выходу. Ник последовал за ней.
У всех за плечами было подобие самодельных вещевых мешков. И ещё Ник заметил, что каждый имел под рукой металлический предмет, как средство защиты или в виде какого-либо инструмента, либо, как у Строуда, небольшой нож с обнажённым лезвием.
Линда вновь вела Ланга на длинном поводке. Пекинес держался как можно ближе к хозяйке, но старался высоко держать голову и всё время вертел ею из стороны в сторону, будто выискивал, составляя каталог, все различные запахи здешней земли.
Дорогой им служил берег ручья. И вот вдоль него они и передвигались, расположившись в привычном для них порядке: Хедлет и Строуд впереди, затем миссис Клэпп и Джин Ричарде с Линдой, Крокер и леди Диана прикрывали тыл, а Ник составлял им компанию.
— Вот эта бегущая вода, — заметила леди Диана, глядя на ручей, — имеет, молодой человек, несколько полезных функций. Её можно пить, ею можно умываться, но она ещё и служит некоторой защитой от сил Тьмы.
Крокер проворчал: — За исключением того, что никогда не знаешь, как далеко она течёт.
— Конечно, — согласилась с ним леди Диана. — Но ведь здесь всё связано лишь с удачей или случаем. До сих пор нам везло. Были, правда, очень тяжёлые времена…
И опять Крокер не замедлил добавить: — Это ведь ещё как посмотреть на всё это. Я бы сказал, что нам с трудом удалось выбраться из очередной западни. И мне кажется, что все лимиты удачи мы уже использовали, когда выбрались из той аварии.
— Что это? — Ник только слегка прислушивался к их разговору, больше внимания уделяя окружавшей его территории. Он с явным изумлением уставился на то, что наполовину лежало на берегу, а наполовину оставалось в воде, у противоположной стороны водного потока.
Судно, слегка наклонённое так, что его нижняя палуба с одной стороны затоплена водой. Но какое судно! И как оно попало в этот ручей, который, определённо, слишком узок и мелок для него?
Теперь, когда они подошли к нему ближе, он мог разглядеть, что оно почти уничтожено огнём, который местами затронул и большое заднее колесо, которое служило для него источником движения. Но как оно попало сюда… и когда?
Он видел такие же, почти развалившиеся заднеколёсные пароходы, на реке Огайо. Там они возили пассажиров в ностальгические рейсы во время летнего сезона. И вот — один из них оказался пленником времени?
— Он слишком велик для такого водного потока… — Ник вновь запротестовал по поводу очевидного, что открывалось перед его глазами.
— Но только не во время наводнения. — В руках у леди Дианы была крепкая палка в роли посоха, и она указала ею на доказательство, располагавшееся выше того места, по которому они шли. Было ясно, что какое-то время тому назад уровень воды был гораздо выше, чем сейчас.
— Сейчас мы идём по тому месту, что раньше было под водой, — пояснил Крокер. — Выглядит так, словно здесь произошёл взрыв. Хедлет говорит, что такие пароходы часто взрываются, если разгоняются слишком быстро. Если кто и выжил при этом, то теперь их уже нет. — Пилот пожал плечами. — Это явно случилось уже давно.
— Этот ручей должен впадать в какой-то другой, гораздо больший по размерам водный поток, где-то там, к югу, — сказала леди Диана, кивнув головой. — Ручей вытекает из озера и направляется на юго-восток. Они могли свернуть сюда и заблудиться, а затем, торопясь, разогрели двигатель и… началась паника… и вот конец.
— Такие пароходики использовались лет сто назад, — заметил Ник.
— Мы видели ещё более странные вещи, чем это. — Леди Диана шла быстрым шагом, и Ник едва поспевал за ней. — Заокеанские. — Она не стала развивать сделанное замечание, а Ник не стал задавать вопросы.
Примерно через милю от места крушения они свернули в сторону от берега, чтобы сократить подъём по легко просматриваемой местности. И здесь Ник испытал второй шок за сегодняшнее утро.
Потому что это открытое пространство перед ними было разделено линиями. Они располагались в беспорядке и в некоторых местах исчезали, но, тем не менее, были видны чётко выделенные площадки, напоминавшие разгороженные поля! И по склону, прямо перед путниками, были следы дороги, засыпанной песком, заросшей травой, но всё же это были следы дороги, которая когда-то вилась между этих пустынных полей.
Строуд поднял руку. И в ответ весь отряд мгновенно остановился. Все попадали в ближайшие кусты, прижались к земле. Со стороны полей двигался другой отряд путников.
У них были лошади, правда, меньшего размера, чем те, которых знал Ник — на некоторых из них видны всадники, другие бежали свободно, образуя стадо, которое и подгоняли те же самые всадники. Сзади них передвигался предмет, настолько неизвестный ему, что он не мог даже придумать, как назвать его. На платформе, которую тащила значительная по размерам упряжка лошадей, если двадцать утомлённых животных можно было квалифицировать как «упряжку», находилась куполообразная конструкция. Повозка была неуклюжей, и окружавшие её всадники должны были натягивать поводья, чтобы выровнять свою скорость с движением этого тяжело движущегося «вагона».
Отряд свернул на дорогу, сторонясь разгороженных полей, которые были явной помехой на их пути. Ник был доволен, что весь этот караван направлялся в другую сторону. Он отметил и луки, и копья за плечами всадников, вид которых сразу же напоминал о варварах, так что он смог поверить, что и они могут быть просто обычными путешественниками.
— Монголы. — Леди Диана располагалась плечом к плечу рядом с ним. — Настоящие монголы… целый род, а возможно — семья.
— Вы хотите сказать, — Ник был чрезвычайно настойчив, — что здесь присутствуют… люди Чингизхана?
Одноколёсный пароход вызывал удивление. Но отряд монголов — почти жестокое нарушение логики, как те странные животные в лесу.
— А это — юрта… их передвижной дом, — продолжила леди Диана.
Он оглянулся по сторонам. Её обветренное, с резкими чертами лицо было наполнено живым интересом.
— Здесь перед нами живое прошлое. — Казалось, она разговаривает сама с собой. — Возможно, эти воины действительно сопровождали Великого Хана. Если бы мы смогли поговорить с ними…
— Наверняка нас проткнули бы копьём, попытайся мы сделать это, — заметил Крокер. — Если я правильно помню, они ещё владели и мастерством лучников.
— Да, они были достаточно хороши, — согласилась леди Диана, — чтобы уничтожить половину рыцарей Европы, и им удалось бы подчинить себе целый континент, будь они энергичней.
— Я предпочитаю видеть их со спины, — заметил Ник.
Но они были вынуждены лежать в этом наспех выбранном укрытии (которое, возможно, вообще нельзя было считать таковым, стоило лишь одному из всадников начать разведку местности) ещё некоторое время, пока монголы не скрылись из вида. Сколько ещё вот таких осколков прошлого заброшено в этот мир?..
— Вот эти поля и эта дорога… — Ник напрягал зрение, стараясь проследить её как можно дальше. — Кто создал всё это?
— Кто знает? — ответил Крокер. — Здесь множество подобных мест. Мы даже видели целый замок. А ещё нам попадались два города, где живут «люди».
— Здесь есть города? — Ник вспомнил, что в каких-то разговорах про них упоминалось и раньше. — Те самые, которые бомбили из летающих тарелок?
— Не бомбили. — В голосе Крокера слышалось раздражение. — Они летали над ними, повисали в воздухе, направляли вниз свои лучи. Создавалось впечатление, что они не имели намерения довести дело до конца. И это не похоже на бомбёжку, как мы её понимаем. Я могу засвидетельствовать это.
— Города, — задумчиво произнесла леди Диана, — они бывают разные. Наши города очень растянуты. Вы можете ехать целые мили сквозь всё уплотняющуюся массу небольших домиков, постепенно поглощающих пригородные пространства, перед вами постепенно исчезает открытое пространство. Эти же города отличаются от наших, здесь нет пригорода, нет окружающей среды, они просто неожиданно вырастают пред вами на открытом месте.
Там сплошь одни башни, и всё раскрашено в такие цвета, что никогда не подумаешь, что люди могут использовать их для Украшения зданий. И там не увидишь дыма… только свет и цвет. Но, если только Хедлет прав — это ловушки. И ловушки ведь могут быть привлекательными… нам не нужно и доказывать это.
— Ловушки?
— Мы уверены, — пояснила леди Диана, — что Герольд приходит именно из такого города. Этот город может быть источником энергии или ещё чего-то, притягивающего нас, всех нас, из нашего собственного мира. И не важно, что именно управляет нашим перемещением сюда. Оно происходит уже долгие-долгие годы.
— Мы видели даже римскую когорту. Если только это не одно из «их» видений, — заметил Крокер. — Ведь нельзя быть уверенным, что здесь реально, а что нет, когда находишься в окружении «людей».
Строуд поднялся на ноги, а за ним и остальные выбрались из укрытия. Перейдя дорогу, изрытую следами лошадей и колеями от передвижной юрты, они сложили свою поклажу на краю небольшой рощи, чтобы отдохнуть и поесть.
— А вон там, скорее всего, находится фруктовый сад. — Викарий указал рукой на другую полоску деревьев, в стороне от поля. — Думаю, там есть яблоки… возможно, ранние.
Он вопросительно взглянул на Строуда. Было очевидно, что как минимум в походе тот у них за командира.
Строуд искоса взглянул на солнце.
— Мы должны добраться до фермы, пока не стемнеет. А когда вокруг ещё и эти… — он бросил взгляд в сторону скрывшихся всадников, — ещё одна остановка может быть связана с риском.
— Но она будет короткой, — возразил ему викарий. — И мы, к тому же, будем под укрытием деревьев.
— Ограда, — леди Диана встала, измеряя на глаз раскинувшееся перед ними пространство, как будто делала нечто хорошо знакомое ей, — ограда, разделяющая поля, тянется до самых деревьев.
— Мы могли бы набрать там фруктов. — Миссис Клэпп похлопала свой груз, как будто она уже ощущала его тяжесть от собранной добычи.
— Хорошо, — решил Строуд. — Тем не менее, мы выставим охрану…
— Боюсь, что теперь нам уже ничего не удастся сделать, — резко произнёс Хедлет. — Посмотрите-ка вон туда.
Как обычно, Строуд велел всем укрыться. Если как следует прижаться к земле, то их будет трудно обнаружить с любого расстояния.
Двигаясь, примерно в том же направлении, что и монголы, появилась новая группа. На этот раз пешая. Ник обратил внимание, что передвигались они с осторожностью, как будто опасались нападения из засады. Все были одеты в военную форму, у некоторых были винтовки, хотя большинство — безоружны. Форма их была выгоревшей, имела цвет бурой земли и была плохо подогнана. Он так и не понял, кто они такие.
— Китайцы, — негромко сказал Хедлет.
Укрываясь в роще, они наблюдали это осторожное передвижение, пока вновь прибывшие не скрылись тем же маршрутом, что и монголы. Нику было интересно, не преследовали ли они предыдущую компанию? И если так, то он не был уверен, когда именно они доберутся до них, и доберутся ли вообще. Как-то эти винтовки выглядели менее эффектно, чем луки и копья тех всадников, которые в своё время, как отметила леди Диана, противостояли даже закованным в латы рыцарям.
— Да, эта местность, — заметил Крокер, — становится чуть-чуть перенаселённой.
— Да. И что за причина для такой активности? — добавил Хедлет.
— Всё это скверно пахнет, — взорвался Строуд. — Чем скорее мы укроемся, должен сказать, тем лучше. Может быть, начинается сезон охоты.
Они не стали тратить время на сбор фруктов. И как только прошли китайцы, все разом поднялись и быстрым, пружинящим шагом, двинулись под прикрытием ограды в сторону гребня водораздела, лежавшего в полутора милях от них. Ник подумал о том, что большинство из них без труда справятся с попыткой такого перехода, но его беспокоили миссис Клэпп и викарий. Он увидел, как Джин склонилась около старой женщины и взяла у неё корзину с Джереми.
В поле, через которое они шли, была очень богатая растительность, напоминавшая самосевные зерновые культуры, хотя сами эти злаки были совершенно новым для Ника, потому что спелые колосья оказались красного цвета, с выпукло выделявшимися зёрнами. Кроме того, их странные узкие листья по краям усеяны тончайшими, похожими на крючки, колючками, которые цеплялись за их одежду с удивительной силой, так что каждую минуту приходилось высвобождаться от них.
Ник испытывал жажду. Но ему было некогда даже сделать глоток из своей канистры. Необходимо поддерживать общую скорость передвижения, что было так очевидно, что он упорно продолжал путь, не решаясь сделать остановку. Линда несла на руках Ланга, хотя большую часть утреннего перехода пёс проделал самостоятельно.
К счастью, подъём на гребень был пологим, но быстрый переход через открытое пространство отнял у них много сил. Строуд дал сигнал на отдых. Здесь имелось достаточно укрытий, и отсюда можно далеко просматривать местность.
— А вот ещё путешествующие! — Джин и Линда были по обе стороны от Ника, и англичанка показала в даль, где пока было трудно различить детали одежды или снаряжения нового отряда.
Строуд и Крокер, как обратил внимание Ник, лежали на спине и, прикрыв глаза от солнца, изучали не дальние подступы на горизонте, а небо над головой.
— Нет, нет никаких признаков, — сказал Строуд.
— Да, пока нет. Но слишком много передвижений. Если началась большая охота…
— То мы остаёмся лежать в укрытии до темноты, — решил Строуд. — Да, всё подталкивает к этому, — добавил он на восклицание леди Дианы. — Но я не вижу, как ещё мы можем поступить, если не провести ночь прямо здесь.
— А как далеко мы находимся от вашего места? — рискнул спросить Ник.
— Около трёх миль по прямой. Но если по пути держаться укрытий, расстояние будет больше. И сегодня нам попалось слишком много групп, кочующих с места на место. Их было гораздо больше, чем несколько недель до этого…
— А теперь мы видим кое-что ещё! — прервал их викарий. — Герольд… значит, мы не так уж далеко от города.
Появившаяся внизу красочная фигура не выказывала ни намерений укрыться, ни даже намёка на поиски убежища. Как и монголы, этот путник тоже был верхом. Но восседал он не на какой-то мохнатой, малорослой лошади. Скорее, это было животное, весьма сходное с лошадью, за исключением того, что ноги его длиннее и тоньше. Белая шерсть его несла ореол света, похожего на тот, что можно было наблюдать вокруг волос зелёного человечка, что называл себя хозяином леса.
Восседавший на этом существе, что так плавно и легко скользило по земле, заставляя Ника смотреть во все глаза, был человеком, или, по крайней мере, гуманоидом. Его одежда сияла так же, как и шерсть его боевого коня, нечто в виде пёстрой лоскутной вышивки ярких цветов виднелось по центру его жёсткого рыцарского плаща, без рукавов, который расходился в стороны на его бёдрах. Под плащом виднелись штаны, такого же покроя, что и у человека в лесу. На голове четырёхугольная шляпа, концы которой заметно выступали.
В отличие от лесного человечка, у него были короткие волосы, буквально прилизанные к голове. И те, которые было видно, казались очень тёмными. На лице линия волос, столь изящная, как будто выписанная умело направляемой кистью, гармонировала с аккуратными усами, немного спускающимися с верхней губы так, что обе стороны рта словно были охвачены скобками.
В том, как он ехал, была особая целеустремлённость, она же была заметна и в широком шаге коня. И вот, наблюдая за ними более внимательно, Ник осознал то, что не рассмотрел с первого взгляда. «Конь» не имел копыт — вместо них когтистые лапы, не отличающиеся от лап гончей.
И ещё… они не касались поверхности земли, вдоль которой происходило передвижение. Существо скакало словно бы по невидимой тропе, приподнятой на несколько дюймов над основанием. Ни «конь», ни всадник даже не приготовились к прыжку, даже не отклонились, когда приблизились к одной из стен, что делили поле на отдельные участки. Вместо этого они просто поднялись вверх, прямо в воздух, и пересекли преграду, с каждым шагом поднимаясь всё выше и выше, направляясь к лежавшему в отдалении горному гребню.
Вверх и вверх, теперь уже значительно выше земли. Ноги-лапы работали равномерно, спокойно набирая высоту, готовые так же спокойно пересечь и сам гребень. Тут до Ника донёсся завывающий гул… от всадника?
Нет, он раздавался сверху.
— Охотник! — предупредил Строуд.
Они сжались под своим укрытием, как только неожиданно, как будто небо само разошлось, чтобы выпустить его, появился летящий объект. Он был похож на тарелку, которую они уже наблюдали в сражении над озером, но гораздо меньше по размеру. И из её куполообразной верхней половины был направлен вниз световой луч.
Ник испытал ощущение странного давления. Он не мог двинуться, буквально прирос к земле, на которой лежал. Его тело пронизывало покалывание, близкое к настоящей боли.
Луч неподвижно застыл на поднимавшейся вверх «лошади» и её всаднике. Но ни один из них даже не взглянул на нападавшего охотника. И нисколько не изменился галоп странного животного. Было заметно, что интенсивность луча возросла. Ник слышал, как жалобно скулил Ланг и как рычал из корзины Джереми. Но более громких протестов от животных не последовало.
Однако теперь луч сконцентрировался на всаднике, и его сила дополнительно возросла, так что Нику пришлось отвернуться от обжигающего блеска. Когда же он отважился снова взглянуть на происходящее, оказалось, что всадник медленно переваливает на другую сторону гребня. Какое оружие ни применял этот воздушный охотник, оно не подействовало на Герольда. Он продолжал свой путь, абсолютно пренебрегая этим нападением, как будто пришельца просто не существовало. Затем они оба ушли: Герольд превратился в цветную точку, быстро исчезающую с расстоянием; летающая тарелка неумолимо следовала за ним в кильватере, а Ник почувствовал себя лучше. Он слегка приподнялся, чтобы проследить, скрылась ли из вида эта странная охота.
— Охотник, но, однако, его он не заполучил, — заметил Крокер. — И теперь он направляется в город.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Ник, сгорая от любопытства.
— Только это. Эти охотники пытаются уничтожить города, но города никогда не совершают возмездия. Они никогда не стреляют из зенитных орудий, никогда не запирают двери. Это похоже на то, что как будто их даже не заботит это, будто охотники даже не могут тронуть их, и поэтому у них нет ни малейшего желания вступать в бой. Ты видел Герольда… он никогда даже не смотрит, кто или что атакует его с бреющего полёта! Если бы у нас была подобная защита…
— Мы не можем принять его предложение, — тихо и спокойно произнёс викарий. — И ты знаешь это, Барри.
— Нет! — Ответ пилота прозвучал резко и отчаянно. — Я — это я, Барри Крокер, и собираюсь оставаться им. Даже если мне придётся бегать и прятаться по всей этой земле!
— А что случается, если кто-то принимает предложение Герольда? — настойчиво домогался Ник. — Ты сказал, что каждый… изменяется при этом… но как?
Крокер не дал викарию ответить за себя. Он сердито взглянул на Ника.
— Ты просто изменишься, и всё. Мы видели, как это произошло с Ритой. — И он захлопнул рот, как будто не мог себя заставить продолжать.
— Понимаешь, — медленно заговорил Хедлет. Он старался быть очень мягким, как будто существовали некие эмоции, которые он боялся полностью разбудить, — с нами был ещё один человек, невеста Барри. Она встретила Герольда ещё до того, как мы всё это поняли, и приняла его предложение. Затем она приходила к нам, чтобы убедить нас сделать то же самое…
— Лучше бы ей умереть! — Крокер торопливо отошёл от них в сторону.
— Но что же случилось с ней? — настаивал Ник. — Думаю, что мы, Линда и я, имеем право, знать… если такой выбор будет предложен и нам.
— Такое может случиться, — резко произнесла леди Диана. — Но мальчик прав, Эдриан. Расскажи ему правду.
— Произошли… — викарий колебался, как будто для него рассказать всю правду было очень трудным, почти болезненным делом, — определённые физические изменения. Возможно, с ними можно было бы смириться. Но были ещё и умственные, психологические изменения. По нашему убеждению, Рита — та Рита, которая вернулась к ним — больше не была человеческим существом. Люди имеют врождённый страх перед смертью, который лишь немногие из нас могут преодолеть, и мы содрогаемся даже при одной мысли об этом. А такое изменение равносильно разновидности смерти. Для того, кто принимает его, происходит пресечение нашей жизни и начало той, иной. И оттуда нет возвращения. В нас существует некое отвращение к тому, кем они становятся, и оно столь велико, что мы не можем терпеть их присутствие около себя. Я пытаюсь подыскать соответствующие слова, но на самом деле это изменение следует увидеть, чтобы полностью осознать.
Викарий смотрел Нику в глаза, но все остальные, за исключением Линды, отворачивались, как будто были напуганы или стыдились сказанного им. Леди Диана вновь заговорила, и в голосе её проскальзывали грубые нотки:
— Ну, Строуд, долго мы ещё будем здесь сидеть?
Глава 6
Несмотря на укрытие, Ник чувствовал обнажённую, беспомощную незащищённость перед всем, что могло явиться с неба или неслышно подкрасться по земле. Тем не менее, пространство, где должен был пролегать их путь и которое открывалось перед ним с вершины гребня, было чересчур открытым. Там, внизу, подумал он, нам не удастся пройти незаметно.
Строуд производил тщательное наблюдение за той же территорией.
— Мы можем попытаться вон там. — Его палец указывал на склон, лежавший правее от них. — Когда мы пройдём по нему, мы будем лучше видеть, что у нас впереди…
Путешествие вдоль гребня было одним из трудных. Часть его они были вынуждены проделать, опираясь на руки и на колени, торопливо перебегая от одного участка кустов к другому. Всего труднее было миссис Клэпп. Но она не жаловалась, а остальные всегда были готовы прийти ей на помощь. По крайней мере, во время пути они не видели ни возвращавшихся с охоты тарелок, ни новых странствующих отрядов внизу.
Однако к тому времени, когда они добрались до выбранного Строудом места привала, солнце уже катилось к западу. Лицо миссис Клэпп имело густо-красный оттенок. Она тяжело дышала, а её руки, когда она клала их на колени, коротко подрагивали. Ник подумал про себя, что ей не обойтись без продолжительного отдыха.
— Мы подождём до темноты, — объявил Строуд. — Будем есть и ждать.
Канистра с водой, которая была у Ника, и другая, которую нёс Строуд, пошли по кругу. После этого пришлось закусить тем, что у них оставалось. При самом тщательном наблюдении, земля, лежавшая внизу, сейчас казалась пустынной. Но, как только солнце начало садиться, Ник обнаружил на северо-востоке устойчивое сияние.
Он поделился своими наблюдениями с Джин, слегка тронув её за плечо и указав на зарево.
— Это город, — ответила она на его молчаливый вопрос. — Ночью он всегда освещён… такого ты ещё никогда не видел.
Ему показалось, что он уловил оттенок задумчивости в её голосе.
— Как близко ты видела его? — Загадочный город, или города, заинтриговали его. По-видимому, они были по-настоящему безопасными убежищами для их обитателей.
— Достаточно близко, — ответила она, — достаточно близко, чтобы испугаться. — Минуту она молчала, а затем добавила: — То, что викарий сказал про Риту — это правда. Теперь она… другая. Но она плакала в тот, последний раз, когда пыталась прийти к нам. Она не хотела причинить нам вреда… она хотела только помочь…
Ей было трудно говорить, будто она чувствовала вину.
— Но вы прогнали её. — Ник пожалел о сказанном, ещё до того, как умолк.
Джин повернула голову, чтобы видеть его.
— Мы отослали её обратно, — резко сказала она.
Ник был раздосадован. Зачем он сказал это? Ведь эти люди знали, что делали, они знали, что должны делать, чтобы выжить здесь. А то, что он произнёс вслух, звучало как обвинение.
Джин снова отвернулась, наблюдая, как темнота наползает на землю. И хотя она была от него совсем близко, Ник чувствовал, что, в определённом смысле, она значительно от него отдалилась.
— Если мы продолжим путь, — начал он, чтобы прервать это тягостное молчание, — как же выдержит это миссис Клэпп? Она так обессилела…
— Я знаю. — В её голосе звучала отдалённость. — Но она попытается, а мы все поможем ей. Необходимо добраться до надёжного места, прежде чем наступит глубокая ночь.
— Видишь что-нибудь? — спросил находящийся сзади них Строуд.
Джин покачала головой.
— Всё чисто. Город включил ночное освещение.
Свечение в небе усиливалось по мере того, как уменьшался естественный свет.
— Но вот тот дальний гребень закроет его. — Казалось, что Строуд вполне удовлетворён этим соображением. — Нам лучше всего направиться туда.
Спуск от гребня был пологим. Джин вновь несла корзину с Джереми, а Линда, которая несла Ланга, помогала миссис Клэпп слева. Когда они добрались до более ровной поверхности, Строуд перешёл на более резвый шаг, и викарий присоединился к трём женщинам.
Они ещё несколько раз коротко отдыхали, и миссис Клэпп не жаловалась. Но было и без того ясно, что только решимость заставляет её продолжать путь. Теперь и её сборная поклажа перекочевала на плечо Линды, уравновешивая, таким образом, её спортивную сумку.
Леди Диана сделала несколько шагов вперёд и без лишних слов подхватила миссис Клэпп под руку. А как двигаться дальше, когда наступит полная темнота, Ник не мог даже вообразить. К счастью, это было время года, когда сумерки тянулись очень долго, да и земля освещена падающими с неба отблесками.
Ночь выдалась не из спокойных. Напряжённые нервы Ника чутко реагировали на различные звуки. Где-то слышались крики, иногда где-то раздавались завывания. Но не было ничего, что напоминало то сладостное обманчивое пение, которое он слышал в ту дождливую ночь. Эти звуки скорее поддерживали постоянный ужас, питавший собственные страхи каждого, заставлявший поминутно оборачиваться, чтобы увидеть, не преследует ли кто-нибудь тебя сзади. Он всякий раз порывался спросить, что означает тот или иной звук. Но поскольку его спутники не обращали на них внимания, то и он не задавал лишних вопросов.
— Мы уже недалеко, — объявил Строуд на одной из остановок. — Теперь нам осталось совсем чуть-чуть, и мы сможем лечь в спокойной обстановке.
Они миновали поля почти у самого основания горы, за которой поднимался отблеск от сияющего ореола, висевшего над городом. И как только Строуд вновь двинулся в путь, они оказались на более ровной тропе между двумя полуразрушенными стенами — должно быть когда-то это место могло быть улицей.
Наконец они добрались до тёмного массива здания, стены которого, скорее всего, сделаны из камня, хотя сейчас, когда сумерки сильно сгустились, Ник затруднялся сказать, из чего именно оно построено. Строуд, при виде чего-то знакомого, с лёгкостью отворил дверь и вошёл.
— Слава богу, — услышал Ник задыхающийся голос миссис Клэпп. — Только дайте мне войти и немного посидеть, а потом я буду в полном порядке. Я чуть-чуть старовата для таких походов.
— Сущий вздор, вовсе не потому! — леди Диана буквально протащила её вперёд, но с самыми добрыми намерениями. — Разве ты забыла, Мод, мы ведь все получили дозу облучения от того охотника. А это никому не приносит пользы.
Через дверной проём падали слабые отблески света. Как только Ник переступил порог, Крокер, шедший следом за ним, с глухим стуком захлопнул дверь. Теперь свет был призрачным, но и при таком освещении американец смог рассмотреть значительную часть большой комнаты, с камином, размеры которого оказались раза в два больше тех, что ему доводилось когда-либо видеть. Ещё здесь была скамья, несколько стульев и стол — всё сделано из дерева, всё массивное и тяжёлое.
Миссис Клэпп скорее свалилась, чем присела, на один из стульев, а Джин торопливо поставила корзину с Джереми рядом с ней. Кот мяукал, самым умоляющим тоном. Миссис Клэпп неуклюже шарила в поисках запора, чтобы освободить его. Он самостоятельно и очень бодро выбрался на свободу, а затем, осмотревшись, фыркнул на камин и приступил к осторожному исследованию комнаты.
Как мог заметить Ник, в ней были и окна, но каждое закрыто изнутри решётчатыми ставнями, сделанными из металлических прутков. Крокер только что вставил поперёк двери такой же, только более толстый металлический брус. Свет исходил из стоявшей на столе чашки, где горел, опущенный в какую-то жидкость, кусок верёвки, испуская при этом довольно приятный запах. Этот запах и общий запах в самой комнате создавали ощущение мира и покоя, что действовало расслабляюще.
— Что это за место? — Линда опустила Ланга на пол, и он тут же улёгся, устроив подбородок на вытянутых лапах. — Так или иначе, но здесь — хорошо!
Викарий сидел на скамье неподалёку от миссис Клэпп. Он улыбался, глядя на девушку.
Читать бесплатно другие книги:
