Испорченный король

Я узнала, какой Ронан бестолковый на самом деле. Каким страстным может быть Ксандер и каким хладнокровным, но восторженным – Коул.

И Эйден.

Черт бы побрал Эйдена.

С той ночи в бассейне он брал каждую из моих фобий и превращал в эротическое блаженство. Однажды он пробрался в мою комнату, выключил ночник и запрыгнул ко мне в постель. Я была чертовски мокрой и кончила через несколько секунд.

В другой раз он жестко и безжалостно прижал меня к столу в подвале рядом с его крытым бассейном. Я не могла думать о том, насколько замкнутым было это пространство или как я могла задохнуться в нем. Все, что я могла, – это чувствовать ошеломляющее удовольствие, когда он врезался в меня сзади.

Мы занимались сексом в бассейне так много раз, что я сбилась со счета.

Хотя все это удовольствие смыло страх, это было лишь временно.

Я бы все равно не подошла к бассейну, подвалу или темноте, если бы Эйден не держал меня за руку.

Странно, но это звучит как доверие.

Доверяю ли я Эйдену?

Я хочу. Боже, я действительно хочу погасить то небольшое недоверие, которое у меня к нему есть. Не помогает и то, что он всегда прибегает к своим манипулятивным приемам, когда ему чего-то хочется.

Эйден никогда не перестанет брать то, что он хочет, просто потому, что может.

Когда Джейми, игрок в регби, спросил, можем ли подготовить с ним проект, я согласилась.

Эйден, будучи обычным придурком, сказал мне ответить нет.

Когда я не согласилась, он просто ушел. Днем позже Джейми извинился и сказал, что не сможет участвовать в проекте вместе со мной.

Позже я услышала, что регбийная экипировка Джейми была испорчена, а его место в команде оказалось под угрозой из-за его алкогольной зависимости.

Не нужно было быть гением, чтобы понять, кто был причиной этого. Когда я обратилась по этому поводу к Эйдену, он сказал:

– Жалкий ублюдок не должен был смотреть в сторону того, кто принадлежит мне. Кроме того, ему нужен был пинок к тому, чтобы играть в регби, не загрязняя свою печень.

– Кто ты такой? Полиция регби? – спросила я.

Его глаза потемнели так, что мои бедра сжались одновременно от страха и предвкушения.

– Теперь ты предпочитаешь регби футболу?

– Я фанатка футбола, но дело не в этом. Перестань быть придурком по отношению ко всем.

– Я не для всех придурок. Я придурок по отношению к тем, кто угрожает тому, что принадлежит мне.

Он даже опубликовал фотографию моей спины, когда я уютно устроилась у него на коленях во время игры, с подписью «Футбольная девушка».

После того инцидента и нескольких других, когда Эйден и его волчья стая набрасывались на любого, кто дышал в мою сторону, меня как будто снова возненавидели.

Только теперь по другой причине. Им неприятно видеть меня с Эйденом и остальной футбольной командой. Королева ненавистников – Сильвер, но она прятала свои когти.

Мне не нравится самодовольство, которое появляется у нее на лице всякий раз, когда она проходит мимо меня и отпускает одну из своих «крестьянских» колкостей.

После окончания занятий я расстроена тем, что у Эйдена тренировка и он не сможет отвезти меня домой.

Поскольку тетя и дядя сегодня работают, я планировала, что он останется на ночь и я смогу заставить его посмотреть со мной криминальный триллер. Я не знаю, в какой момент я перестала умолять его уехать туда, где я хочу, чтобы он проводил ночи.

С Эйденом все сложно. Нелегко смотреть на все его выходки сквозь пальцы, но когда я это делаю, то отчетливо вижу его небольшие жесты по отношению ко мне. Мне нравится, как он всегда укладывает меня сверху, когда мы спим. Как он готовит мне завтрак, когда я просыпаюсь. Как долго он принимает для меня горячие ванны. Даже его грубые ночные и утренние сообщения иногда могут быть милыми.

Он медленно, но верно разрушает любую стену, которую я долгое время воздвигала вокруг своего хрупкого сердца.

Я даже подписалась на него на днях в Инстаграме.

По правде говоря, у меня никогда не было выбора, впускать его или нет. Эйден ворвался в мою жизнь и занял самое удобное место в моей груди.

Мысль о том, чтобы вытащить его оттуда, вызывает во мне привкус горечи и ужаса.

Когда я направляюсь на парковку, чтобы встретиться с Ким, у меня звонит телефон. Я ухмыляюсь как идиотка, когда имя Эйдена мелькает рядом с фотографией нашего первого поцелуя в доме Ронана. Он поменял фотографию в Инстаграме, но я не стала удалять старую версию.

– Разве ты не должен быть на тренировке? – спрашиваю я.

– Ключевое слово «должен». Тренер убьет меня, если застанет разговаривающим по телефону.

– Тогда иди. Я не хочу, чтобы тебя убили.

– Это того стоит, если я услышу твой голос.

Я впиваюсь зубами в нижнюю губу, чтобы удержаться от идиотской ухмылки.

– Где ты? – спрашивает он, его голос слегка понижается.

– Еду домой с Ким.

– Не позволяй ей остаться на ночь. Я приду заявить о своих правах на тебя после тренировки.

– Разве ты уже не заявил о своих правах? – Все еще улыбаясь, я иду медленнее, чем нужно, пиная воздух.

– Даже близко нет, сладкая. Мне нужно еще немного закрепить свои права на всякий случай. Мне не нравится чувствовать угрозу.

– О, могущественный Эйден Кинг чувствует угрозу?

– Если ты продолжишь настаивать на том, чтобы парни смотрели игры вместе с нами, черт возьми, да – я чувствую угрозу.

Я хихикаю и прижимаю тыльную сторону ладони ко рту.

– Они твои друзья.

– Одноразовые, если они угрожают тому, что принадлежит мне, – он говорит это совершенно серьезно. – Если кто-нибудь из этих ублюдков еще раз дотронется до тебя, я переломаю им руки и ноги, чтобы они могли попрощаться со своим последним футбольным сезоном.

Боже. Он – аномалия.

Иногда мне кажется, что Коул, Ронан и особенно Ксандер проявляют свою собственническую сторону только для того, чтобы посмотреть, как он отреагирует. Они привыкли к расчетливой, хотя и спокойной версии Эйдена. Его тщательно спрятанная чудовищная версия пугает, но они все равно хотят ее увидеть.

– Кинг! – кричит кто-то на заднем плане.

– Это тренер. – Эйден издает звук, нечто среднее между бормотанием и стоном.

– Не дай себя убить.

– Не тогда, когда у меня есть на что претендовать. – Он усмехается. – Увидимся позже, сладкая.

– Увидимся, – говорю я в ответ, но он уже повесил трубку.

Я все еще внутренне улыбаюсь, как будто сошла с ума – что было бы неплохо, учитывая, что у меня есть чувства к Эйдену.

Это нелепо и неправильно, но это правда.

Я иду к автостоянке, пытаясь убедить себя, что не сдамся и не стану ждать окончания его тренировки, или даже не буду наблюдать из-за проводов, как некоторые фанатки.

Это не значит, что я выше того, чтобы быть фанаткой, но мне нужно учиться, прежде чем я потеряю не только свое сердце, тело и душу из-за Эйдена, но и свое будущее.

– Ты обещал, дядя.

Мои ноги со скрежетом останавливаются при звуке взволнованного голоса Сильвер. Я прячусь за углом, ведущим к автостоянке, и высовываю голову.

Сильвер стоит рядом с блестящим черным «Мерседесом» с… Джонатаном Кингом?

Его широкая, высокая фигура возвышается над ней. На нем черный костюм-тройка, украшенный бриллиантовыми запонками. Сильвер, как обычно, выглядит безупречно в своей выглаженной школьной форме и дизайнерских туфлях.

– Говори потише, – произносит Джонатан твердым, авторитетным тоном.

– Ты сказал, что она уедет. Ты сказал, что Эйден бросит эту маленькую суку Эльзу и глазом не моргнув. Очевидно, что он этого не сделал. Более того, он, кажется, очарован ей больше, чем когда-либо.

Мои ногти впиваются в камень, когда я пытаюсь переварить услышанное. Эйден сказал своему отцу, что бросит меня?

– Сильвер, Сильвер. Разве твой отец не учил тебя тактике заманивания перед нападением? Жертва будет падать сильнее, когда уверена, что ей ничего не угрожает, а не наоборот. Это то, чем Эйден занимался все это время. Заманивал добычу. Теперь, когда она доверяет ему, ее падение раздавит ее на части.

Мое дыхание сбивается, и под кожей начинается зуд. Я хватаюсь за лямки своего рюкзака и поворачиваюсь, чтобы уйти, не желая больше ничего слышать.

Они лгут.

Они оба лгут.

– Почему ты так уверен, дядя? – спрашивает Сильвер.

Я невольно останавливаюсь, мои пальцы дрожат на ремне рюкзака.

– Родители Эльзы убили его мать. Единственная причина, по которой Эйден взглянул в сторону этого монстра, – это заставить ее заплатить за грехи своих родителей.

Джонатан и Сильвер продолжают разговаривать, но я ничего не слышу. Мои ноги несут меня в противоположном направлении, и я не могу разобрать дорогу.

Краска схлынивает от моего лица, а сердце колотится о ребра, желая вырваться наружу.

Вон.

Вон!

Я спотыкаюсь и падаю, но снова встаю на ноги. Что-то жжет у меня на коленях, но это ничто по сравнению с зудящим ожогом под кожей.

Словно я воспламеняюсь изнутри без топлива или даже огня.

Я снова спотыкаюсь, но на этот раз чья-то рука хватает меня за локоть и поддерживает. Я отталкиваю того, кто схватил меня. Он о чем-то спрашивает, но я ничего не слышу из-за громкого шума в ушах.

Мой расфокусированный взгляд устремлен вперед, я уже в школе, иду бог знает куда.

Мне нужно выйти на поле и попросить Эйдена сказать мне, что то, что я только что услышала, – ложь.

Что его отец ошибается. Что мои родители не убивали его мать.

Что он связался со мной не ради мести.

Я уничтожу тебя. Он сказал это при нашей первой встрече.

Нет. Нет. Нет…

Мои ноги подкашиваются, когда я оказываюсь на краю бассейна. Все, кроме футбольной команды и команды по регби, разъехались на весь день, так что здесь пусто и темно, если не считать голубой воды.

Какого черта я здесь делаю?

Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но сильная рука толкает меня назад. Я падаю, вскрикивая.

Звук заглушается, когда меня целиком поглощает вода.

Все становится черным.

История продолжится в «Стальной принцессе».