Возмездие Макдермид Вэл

47

Даже в субботу вечером в аэропорту Хитроу было настолько многолюдно, что на пассажиров и клиентов бесчисленных авиакомпаний обращали внимание разве что сотрудники службы безопасности, да и то не все. Никто из них, во всяком случае, не заметил, что темноволосый кареглазый мужчина в очках и с усами, вошедший в один из туалетов, спустя некоторое время вышел оттуда голубоглазым блондином без каких-либо признаков растительности на лице. А между тем буквально на их глазах временно исчез Патрик Гордон, а вместо него появился Марк Керн — директор фирмы в Ноттинг-Хилле.

Внедорожник Вэнс бросил на долгосрочной стоянке и уже через полчаса сидел за рулем очередного «форда». На сей раз это был серебристый «фокус»-универсал, из колонок которого раздавались лучшие хиты Брюса Спрингстина, в том числе — «Лучшие дни». «И впрямь лучшие», — подумал Вэнс. Сегодня он планировал спать в собственной постели в особняке Винтон-Вудс, а завтра… Завтра он возьмет выходной — в конце концов, даже Создатель отдыхал в день седьмой. Торопиться особой нужды Вэнс не видел — ему оставалось еще несколько актов мести, еще несколько впечатляющих смертей, которые он подготовил наилучшим для себя образом. Ну а потом настанет наконец время отряхнуть от ног своих пыль этой старой усталой страны и отправиться навстречу новой жизни. Карибские острова представлялись Вэнсу наиболее подходящим местом для того, чтобы начать все сначала. Арабский мир казался ему несколько менее привлекательным — слишком уж многое там сейчас менялось, однако в таких местах, как Дубай или Джедда, человек со средствами по-прежнему мог жить очень хорошо. Кроме того, именно на побережье Персидского залива до сих пор сохранились глухие уголки, где человеческая жизнь ценится очень дешево и где мужчина без помех может утолить любые свои желания — только плати. Не менее важно и то, что арабские страны не имеют с Великобританией договора об экстрадиции. Да и английский там в ходу. В общем, рассудил Вэнс, он поступил очень мудро, обзаведясь недвижимостью во всех подходящих для его целей местах.

Он почти физически ощущал на своем лице тепло жаркого южного солнца. Еще немного, и он сможет взять то, что принадлежит ему по праву. Да, ему пришлось немало потрудиться, чтобы добиться успеха. На протяжении многих лет он был вынужден прятать свое презрение ко всем этим людишкам, быть с ними вежливым, притворяться, будто он такой же, как они. Про него говорили, что у него есть талант общения с представителями самых разных слоев общества. Ха-ха! Если бы они только знали, что ему хотелось сделать с ними на самом деле! Не общаться на равных, а запинать ногами до бесчувствия — вот как он обошелся бы с ними, будь на то его воля.

В тюрьме в этом отношении было проще. Впрочем, там ему все равно приходилось притворяться, строя из себя образцового заключенного. И в то же время за решеткой хватало возможностей сбросить маску и показать окружающим настоящего Джеко Вэнса — крутого и сильного парня, которому сам черт не брат. Ему и в самом деле доставил острое наслаждение момент, когда так называемые авторитеты обнаружили, что перед ними вовсе не слабак, как они себе воображали. Вэнс до сих пор помнил, как расширились от страха их глаза и сжались губы, когда до них дошло — перед ними человек, который ничего не боится и не признаёт никаких ограничений. Буквально никаких, а вовсе не тех, которые существовали в их убогих мозгах. В этом отношении тюрьма оказалась превосходным местом — именно там Вэнс отточил и усовершенствовал свои умения и навыки.

Но теперь все это осталось в прошлом. Настала пора начать новую жизнь, сосредоточившись исключительно на наслаждении.

Между тем начинало темнеть, Вэнс включил фары и настроил магнитолу на канал новостей. Подробности его нападения на ферму Мики Морган уже должны были попасть в очередной выпуск. Волнения в арабских странах, новые сокращения бюджета, убийство проститутки в Брэдфилде — все это Вэнс воспринимал просто как шум, не имеющий никакого смысла. Но вот наконец и оно — то, чего он ждал.

«На коневодческой ферме, принадлежащей бывшей телезвезде Мики Морган, произошел сильный пожар, — сообщила дикторша. — Полиция подозревает поджог. Один человек из числа работников погиб, пытаясь спасти лошадей из объятой пламенем конюшни. Погибли также две чистокровные лошади, остальных удалось спасти благодаря самоотверженным действиям пожарных и обслуживающего персонала. Представитель полиции от комментариев отказался, однако наш источник в кругах, близких к мисс Морган, сообщил, что поджог, скорее всего, — дело рук бывшего мужа телезвезды, известного спортсмена и телеведущего Джеко Вэнса. „Мы давно ждали, что этот ужасный человек попытается причинить зло Мики, — сказал наш источник. — Но убивать ни в чем не повинных лошадей — это настоящая низость!“ Напоминаем нашим слушателям, что Джеко Вэнс, отбывавший пожизненное заключение за убийство, три дня назад совершил побег из тюрьмы, и его настоящее местонахождение неизвестно. О дальнейшем развитии событий мы сообщим в нашем следующем выпуске через полчаса».

Вэнс с такой силой ударил ладонями по рулю, что «форд» вильнул, и шедшая следом машина яростно загудела. Он, впрочем, не обратил на сигнал никакого внимания.

— Две лошади и один конюх?!! — завопил Вэнс. — Две паршивые лошади и какой-то мужлан?!

Столько приготовлений, столько риска, и вот на тебе — две лошади и один ничтожный работяга!!!

Вэнс действительно был разочарован результатом, который оказался не просто скромным, а явно недостаточным! Кроме того, его целью оставалась Мики, а ведь главной любительницей лошадей была вовсе не она, а Бетси. Если бы ему удалось сжечь конюшни вместе с лошадьми, он уничтожил бы то, в чем Бетси видела едва ли не смысл своей жизни, и тогда даже Мики не сумела бы утешить любовницу. В результате их счастливый союз рано или поздно распался бы, и вот тогда Мики испытала бы настоящую боль. Увы, лошади практически не пострадали, хотя Вэнс и сделал все так, как советовал ему Коллинз. Неужели этот сукин сын ошибся? Или жадный мерзавец намеренно ему солгал?..

От гнева Вэнса бросило в жар. Салон автомобиля стал казаться ему тесной клеткой, воздуха не хватало, и он понял, что должен немедленно остановиться. Свернув на первую же придорожную площадку для стоянки машин, он выбрался наружу и, выкрикивая проклятия, принялся остервенело пинать пластмассовый мусорный контейнер. Напряжение, которое владело им во время подготовки к нападению на ферму, разрядилось в припадке звериной злобы.

— Сука! Сука! Сука!! — выкрикивал Вэнс в темнеющее небо.

Наконец он устал и, пошатываясь, вернулся к машине. Ярость его немного улеглась, но горечь и разочарование остались. Он разработал безупречный план. Если бы ему удалось его осуществить, этого было бы достаточно — он был бы удовлетворен, но Мики снова удалось одержать над ним верх, а этого Вэнс допустить не мог. Придется действовать решительно и завершить запланированное на завтра дельце уже сегодня вечером. К счастью, он привык готовиться к непредвиденным обстоятельствам и на всякий случай захватил с собой все необходимое. Итак, решено: сначала он доведет до конца начатое раньше, а потом вернется в Винтон-Вудс и пару деньков посидит спокойно — понаблюдает при помощи своих камер за другими легавыми, которым собирается отомстить. Ну а когда пыль немного уляжется, тогда и настанет время окончательно свести счеты с Мики.

И на этот раз он своего добьется. Иных вариантов Вэнс просто не видел.

Многочисленная армия поклонников Мики Морган без труда узнала бы свою любимицу, даже несмотря на то, что в последний раз она появилась в телестудии больше десятка лет назад. И не важно, что в ее густых светлых волосах появились седые пряди, а морщинки в уголках ярко-голубых глаз стали заметнее. Ее черты, изысканную красоту которых определяло уникальное строение лицевых костей, почти не изменились, а значит, Мики оставалась все той же очаровательной женщиной, которая много лет назад улыбалась им с экранов четырежды в неделю. Впрочем, Мики действительно выглядела очень неплохо: ежедневные упражнения на свежем воздухе и верховая езда помогали ей сохранять превосходную физическую форму, а длинные ноги, которые когда-то были ее фирменным знаком, были все такими же соблазнительными и стройными. Так, во всяком случае, утверждала Бетси.

Но сегодня вечером Мики меньше всего думала о том, как она выглядит. У нее и без того было о чем поразмыслить. Бетси едва не погибла, спасая своих любимых лошадей, и, если бы не расторопность и быстрая реакция Джонни Фицджеральда, все закончилось бы гораздо хуже. Тяжелое горящее бревно убило бы ее, лишив Мики единственного человека, ради которого стоило жить. Они вместе уже пятнадцать лет, и она просто не представляет себя без Бетси. Это была уже не любовь, вернее, не только любовь. Речь шла о чем-то гораздо большем — об общих ценностях, о гармонии двух людей, душевные качества которых взаимно дополняли друг друга, усиливая достоинства и нивелируя недостатки.

А сегодня она чуть было не потеряла все это.

Вот почему Мики не могла думать ни о чем другом. Умом она понимала, что Бетси жива и здорова и сейчас нежится в ванне на втором этаже, пытаясь избавиться от въевшегося в волосы и кожу запаха дыма, однако успокоиться ей никак не удавалось. И на вопросы полицейского, который пытался у нее что-то выяснить, Мики отвечала небрежно и невпопад. Впрочем, зачастую она просто не знала ответов.

Да, она считает, что поджог — дело рук Джеко Вэнса. Нет, с тех пор как он бежал из тюрьмы, она не видела его и не разговаривала с ним по телефону. Она вообще не разговаривала с ним уже много лет, и это ее вполне устраивает. Нет, она не в курсе, где он сейчас, и понятия не имеет, кто ему помогает. Близких друзей у Джеко вообще никогда не было — он предпочитал использовать людей, а не заводить с ними какие-то отношения. Нет, сегодня вечером она не видела и не слышала ничего странного. Когда поднялась тревога, они с Бетси как раз играли в бридж со своими приятельницами из соседней деревни.

При воспоминании об этом моменте Мики содрогнулась. Бетси первой вскочила из-за стола и бросилась к двери. Полицейские пытались ее остановить, но, по-видимому, не ожидали, что хрупкая на вид женщина средних лет сумеет разбросать их как котят буквально голыми руками. Мики собиралась последовать за Бетси, но один из охранников не растерялся и, обхватив ее за талию, затолкал обратно в дом.

— Это может быть уловка, чтобы выманить вас наружу! — крикнул он ей. — Стоит вам показаться на улице, и Вэнс подстрелит вас как куропатку.

— Он не будет стрелять! — крикнула в ответ Мики. — Чтобы сделать хороший выстрел, нужны две руки, а Вэнс никогда не делает того, что не может сделать хорошо.

Откуда она это взяла, Мики понятия не имела. До того как Вэнс бежал из тюрьмы, она вообще о нем не вспоминала, но с тех пор, как полиция известила ее об опасности, Мики постоянно ощущала его присутствие где-то рядом. Казалось, Вэнс стоит у нее за плечом, смотрит в затылок и шепчет, как она может искупить свое предательство. В том, что он попытается ей отомстить, она ни секунды не сомневалась. Как, впрочем, и в том, что станет одной из первых, с кем Вэнс постарается поквитаться.

Если бы не Бетси и не лошади, она бы, наверное, обратилась в бегство. Дафна — одна из соседок, с которыми они играли в бридж, — тоже советовала ей уехать. «Он просто чудовище, дорогая. Не стоит облегчать ему работу, изображая легкую мишень, — говорила она. — Скажи ей, Бет!.. Пусть уедет куда-то, где он ее не найдет!»

Но Мики знала, что это не для нее. Она не бросит Бетси, а Бетси не оставит лошадей. Кроме того, кто знает, сколько времени ей придется скрываться? Будь она уверена, что Вэнса схватят в течение недели, она, возможно, и подумала бы о том, чтобы на это время куда-нибудь перебраться. Мики, однако, лучше других знала, насколько изобретателен и хитер Вэнс. Несомненно, он тщательно спланировал и свой побег, и свою месть, а значит, отыскать его будет не просто. На это могут уйти месяцы, а то и годы. Не исключено, что его вообще никогда не поймают. И как ей тогда быть? Нет, прятаться — это не выход.

Полицейский снова о чем-то спросил, но Мики, задумавшись, не расслышала и попросила повторить.

— Нам необходим список лиц, которые приедут за вашими лошадьми, — терпеливо сказал полицейский. — Вы можете их назвать?

— Я могу, — ответила Бетси, входя в комнату.

Как только врач «скорой помощи» подтвердил, что с ней все в порядке, она тут же обзвонила ближайших соседей, спрашивая, не может ли кто-нибудь на время приютить ее любимых лошадок.

— Вы уж извините, — добавила Бетси. — Мне, наверное, следовало самой ответить на ваши вопросы, но уж очень хотелось поскорее избавиться от запаха дыма.

— Я понимаю, — кивнул полицейский.

Бетси уже писала на листке бумаги имена своим аккуратным, убористым почерком. Закончив, она протянула список полицейскому и положила руку на плечо Мики.

— Если это все, мы хотели бы немного отдохнуть, — сказала Бетси вежливо, но твердо. Когда полицейский вышел, она нежно прижала голову Мики к груди, и та почувствовала, что, кроме роскошного халата из тонкой шотландки, на Бетси ничего нет.

— Ну и вечерок выдался, — вздохнула Бетси. — Не хотелось бы мне, чтобы подобное повторилось.

— Мне тоже, — сказала Мики. — Не могу поверить, что он пытался убить наших лошадей. Зачем это ему?

— Он хотел сделать нам больно, глупенькая, — объяснила Бетси. Выпустив Мики, она шагнула к буфету, чтобы налить себе порцию скотча. — Будешь?..

Мики покачала головой:

— Если дело обстоит именно так, я рада, что он выбрал лошадей, а не тебя.

— Не говори так, милая! Джонни погиб, и две наши лучшие кобылы тоже. Только представь, как им было страшно и больно! Я как об этом подумаю, так прямо места себе не нахожу! Бедная Танцовщица! Бедная Легконогая!.. Невинные, благородные животные!.. Я никогда не была слишком высокого мнения о Джеко, но мне и в голову не приходило, что он может пасть так низко.

Мики покачала головой:

— Джеко готов буквально на все, лишь бы удовлетворить свои желания. Нам следовало подумать об этом, прежде чем мы согласились на его предложение.

Подобрав ноги, Бетси свернулась калачиком в кресле напротив.

— Но откуда нам было знать, что у него есть своя тайная жизнь?

— Верно, неоткуда, но мы знали. Догадывались. — Мики нервно теребила волосы, накручивая одну прядь на палец. — Я так рада, что ты не пострадала!

— Я тоже. — Бетси усмехнулась. — В какой-то момент я даже подумала: вот и все, Бетси Торн. Занавес. Джонни подоспел как нельзя вовремя… — Ее лицо сделалось мрачным, а Мики содрогнулась.

— Давай не будем об этом говорить, — попросила она и выпрямилась, услышав шум в коридоре. О чем шла речь, было не разобрать, но ей показалось — она различает мужской и женский голоса. Потом дверь распахнулась, и в гостиную действительно вошла женщина, лицо которой показалось Мики смутно знакомым. Среднего роста, коротко подстриженные светлые волосы слегка подвиты, серо-голубые глаза глядят открыто и твердо. В целом довольно привлекательная женщина, но ее красота казалась несколько увядшей — видимо, сказывались и возраст, и накопившаяся усталость. Определенно Мики ее где-то видела, но где, вспомнить никак не удавалось. Одежда тоже ни о чем ей не говорила: темно-синий костюм выглядел вполне прилично, но не слишком модно, светло-голубая сорочка с открытым воротом и легкий кожаный пиджак до бедер дополняли наряд. Кто же она такая? — гадала Мики. В принципе незнакомка могла оказаться кем угодно — от юриста до журналистки; последнее, впрочем, маловероятно — полиция не пропустила бы в дом представителей прессы.

Женщина оглядела Мики и Бетси и слегка поджала губы.

— Вы меня, вероятно, не помните… — проговорила она холодно.

— Отчего же? — тут же отозвалась Бетси. — Вы — та самая сотрудница полиции, которая арестовала Джеко. Я вас помню — вы давали показания в Олд-Бейли[13].

— Джеко? Он только что пытался сжечь ваших любимых лошадей, и все равно для вас он — Джеко?

Мики, не зная, как себя вести, украдкой бросила взгляд в сторону Бетси. Лицо ее любовницы приобрело жесткое выражение, взгляд стал внимательным и цепким.

— Мы много лет называли его просто Джеко. Это привычка, ничего больше.

— Это действительно привычка, мисс Торн? Или вы по-прежнему относитесь к нему просто как к Джеко? — Голос женщины звучал напряженно, словно она с трудом сдерживалась.

— У вас перед нами преимущество, мисс. Я, к сожалению, не помню вашего имени.

— Странно. На этой неделе его не раз упоминали в прессе и по телевидению. Я — старший инспектор Кэрол Джордан, сестра Майкла Джордана.

Наступившая после этих слов тишина была такой плотной, что ее, казалось, можно пощупать. Она словно разбухала, заполняя собой все пространство комнаты. Бетси первой нарушила тягостное молчание:

— Мне очень жаль, мисс Джордан. То, что случилось с вашим братом и его женой, — настоящая трагедия.

— Люси не была женой Майкла. Они только собирались пожениться. А теперь благодаря вашему бывшему… — Кэрол кивнула в сторону Мики, — теперь они уже не поженятся.

— Мне тоже очень жаль, мисс… э-э… Джордан, — вмешалась Мики. — Просто не могу выразить — насколько!..

— А вы попробуйте. — Глаза Кэрол яростно сверкнули.

— Вообще-то мы тоже пострадали, — сказала Мики растерянно. — Бетси едва не погибла, когда бросилась в горящую конюшню…

— Но ведь не погибла же, не так ли? Насколько я знаю, мисс Торн спаслась буквально чудом. — Кэрол бросила на стол висевшую у нее через плечо сумку. — А у нас в полиции к чудесам принято относиться с недоверием. Быть может, вашу партнершу действительно спас Бог или ангел, но, насколько известно мне, подобные чудеса нередко оказываются тщательно подготовленными. И занимаются этим люди, которым нужно любой ценой отвести от себя подозрения.

Говоря все это, Кэрол переводила взгляд с Бетси на Мики и обратно, наблюдая за их реакцией, ища признаки волнения, которые она научилась подмечать за годы работы с Тони Хиллом.

— Чушь. Наш работник погиб, спасая мне жизнь, — возразила Бетси. Внешне она казалась спокойной и невозмутимой, но Мики слишком хорошо знала любовницу — знала, что у нее внутри скрывается взрывной темперамент, с которым не совладать Кэрол Джордан и ей подобным.

— Чушь? — вкрадчиво переспросила Кэрол. — Вы в самом деле так считаете? Тогда давайте сравним ущерб, который Вэнс причинил своим врагам. Дом Тони Хилла — единственное место на земле, где он чувствовал себя спокойно, — Вэнс спалил дотла, а вы отделались маленьким пожаром в конюшне. Моего брата и Люси он не просто убил, а убил с особой жестокостью, — я еще никогда не видела, чтобы на месте преступления было столько крови. А вы потеряли только двух лошадей да еще одного работника, которого даже не удосужились назвать по имени. Как вам кажется, ваши потери и потери других равноценны?

— Мы могли потерять гораздо больше, — холодно возразила Бетси. — Пожарные сказали — если бы мы не пропитали стены и стропила в конюшне специальным составом, затрудняющим горение, обрушилась бы вся крыша. Дже… Вэнс, по-видимому, об этом не знал.

Кэрол пожала плечами:

— Если только вы ему не сказали. — И, повернувшись к Мики, она уставилась на нее.

— Но зачем нам что-то ему говорить?! С чего вы вообще взяли, что мы станем ему помогать?! Сам он в свое время нам не очень-то помог. Больше того, его… преступления погубили карьеру Мики на телевидении! — Теперь Бетси говорила короткими отрывистыми фразами, с трудом справляясь с собственным гневом.

— Но вас это устраивало, не так ли? Признайтесь, мисс Торн, телевидение никогда вам не нравилось, в этой среде вы чувствовали себя непривычно и неуютно. Другое дело здесь. Породистые лошади, твидовые пиджаки, аристократический выговор и замшевые сапожки для верховой езды — вот ваш мир, в нем вы чувствуете себя как рыба в воде. И я думаю, что скандальная известность Вэнса была вам только на руку.

— Все было не так! — возразила Мики умоляюще. — Мы сделались париями, и нам потребовались годы, чтобы вернуться к нормальной жизни.

— Но ведь еще раньше, когда вы вышли замуж за Вэнса, фактически вы стали его сообщницей, — безжалостно отрезала Кэрол. — Прикрываясь этим браком, он похищал и пытал девочек-подростков, и я уверена — вы не могли не догадываться, что он ведет двойную жизнь. Откуда мне знать, что вы не выгораживаете его и сейчас? Кто-то ведь помог ему осуществить свою месть, кто-то подготовил для него деньги, убежище, документы. Так почему не вы? Ведь когда-то он был вам небезразличен.

— Это возмутительно! — резко сказала Бетси. Ее голос был холоден как сталь.

— Вы считаете? — тут же парировала Кэрол. — А по-моему, это логично. У меня нет особняка, в котором бы мне хорошо жилось, и коневодческой фермы у меня тоже нет, следовательно, у меня отняли брата… — Она внезапно опустилась в ближайшее кресло. — Брата!.. — повторила Кэрол и, спрятав лицо в ладонях, разрыдалась — разрыдалась впервые за все время, прошедшее с того момента, когда Блейк принес ей страшные новости. Она плакала так, словно не плакала никогда в жизни и собиралась теперь испробовать все возможные обертоны — от рыданий до тихих жалобных всхлипов. Ее плечи вздрагивали, слезы катились по щекам, голова тряслась. Казалось, Кэрол только что осознала всю тяжесть своей потери, и эта тяжесть раздавила ее в лепешку, расплющила.

Мики посмотрела на Бетси, словно спрашивая, что им теперь делать, но опоздала. Ее любовница порывисто шагнула вперед и, придвинув еще один стул, крепко обняла Кэрол, как мать обнимает свое единственное дитя. Бетси гладила ее по волосам, шептала что-то успокаивающее, а Кэрол все плакала и никак не могла остановиться. Мики некоторое время стояла в растерянности, потом подошла к буфету и налила три бокала виски. Поставив их на стол, она немного подумала и добавила к ним рулон бумажных салфеток.

В конце концов Кэрол перестала плакать. Она подняла голову, судорожно сглотнула и вытерла лицо тыльной стороной ладони. Мики оторвала от рулона несколько салфеток и протянула ей. Кэрол высморкалась, вытерла нос, промокнула глаза — и вдруг заметила виски. Протянув руку, она залпом опустошила один из бокалов и с шумом выдохнула. Выглядела Кэрол по-прежнему не лучшим образом, и Мики подумала, что слезы не принесли ей облегчения.

— Я не жалею о том, что сказала, — проговорила Кэрол низким, охрипшим от слез голосом. — И ни одного слова не возьму обратно.

Бетси окинула ее восхищенным взглядом.

— Разумеется, нет, — сказала она. — Мне всегда нравились такие женщины, как вы, инспектор. И все же это не отменяет того факта, что вы глубоко заблуждаетесь. Я знаю, с вашей точки зрения все может выглядеть иначе, но поверьте — мы такие же жертвы Джеко Вэнса, как и вы. Вся разница между нами лишь в том, что вы только недавно вступили в клуб пострадавших от этого ублюдка. Ну а мы состоим в нем уже больше пятнадцати лет.

48

После стремительного отъезда Кэрол Амброуз тоже не стал задерживаться и поспешил вернуться в полицейское управление. В другое время Тони только радовался бы, что его оставили в покое, но не сегодня. За последние несколько часов Кэрол несколько раз бросала его одного, и он уже начал бояться, что в следующий раз она сделает это раз и навсегда. К нему на яхту она, во всяком случае, приезжала вовсе не потому, что искала примирения, — в этом он не сомневался. Она приезжала потому, что ей что-то от него понадобилось, и эта необходимость пересилила ее нежелание его видеть. Как она себя поведет, когда все закончится? Этого Тони не знал, но его одолевали предчувствия одно мрачнее другого.

Когда Тони становилось неприятно его одиночество, он предпочитал погрузиться в работу. Это единственное лекарство, которое он знал. Так Тони поступил и сейчас. Вернувшись к ноутбуку, он постарался выкинуть из головы Кэрол Джордан и сосредоточиться на стоящей перед ним загадке, но это оказалось не просто. Снова и снова Тони возвращался к той боли, которую она испытывала и которую он ощущал как свою собственную. Ему не хотелось видеть, как она страдает, тем более что вина за ее страдания или, по крайней мере, часть этой вины могла быть возложена на него. А самое главное, Кэрол уехала очень быстро, не сказав ему ни слова, и теперь он не знал, где она и как ей помочь.

Тони в очередной раз попытался сосредоточиться и снова не преуспел. Его отвлекало буквально все — в том числе витавший в воздухе запах жареного картофеля и рыбы, которую он так и не доел. Вытащив из мусорной корзины пластиковый пакет с остатками своей трапезы, Тони скрутил и завязал горловину узлом, потом вскарабкался по трапу на корму, перелез на причал и выбросил пакет в ближайший мусорный контейнер. Входную дверь он нарочно оставил открытой, чтобы прохладный вечерний ветерок проветрил кают-компанию.

— Будь это американский триллер, — сказал он вслух, вернувшись к яхте, — плохой парень уже пробрался бы на борт и теперь прятался бы внизу, держа наготове разделочный топорик. — Но из дверей не доносилось ни шороха, и Тони покачал головой: — Что поделать, сегодня мне не повезло.

С этими словами он шагнул с причала на корму и остановился, опираясь на леер и разглядывая залив. Крыши кают на других лодках казались панцирями жуков, расположившихся правильными рядами. Кое-где в иллюминаторах горели огни, и на гладкое водное зеркало ложились пятна мягкого желтого света. В конце причала какой-то парень выгуливал двух шотландских терьеров, над водой разносились неразборчивые голоса компании молодых людей, только что вышедшей из паба. В окнах перестроенных под жилье старых складов то вспыхивал, то гас свет, и Тони снова подумал о том, какой живописный вид на водохранилище открывается оттуда не только днем, но и ночью.

— Мотив, — обратился Тони к проплывающей прямо под бортом дикой утке. — Вот в чем разница между психологами и полицейскими. Мы не можем обойтись без побудительной причины, а вот им это позволено. Только факты, мэм, — вот что им на самом деле нужно. Вещественные доказательства, показания свидетелей, результаты экспертиз и прочие вещи, которые, как они воображают, нельзя подделать. Но я не придаю фактам решающего значения, потому что они не так уж непреложны, как кажется некоторым. На самом деле все зависит оттого, откуда смотреть.

Утка перестала работать лапками и некоторое время покачивалась на воде, потом развернулась и поплыла в обратном направлении, словно желая услышать продолжение.

— Чтобы раскрыть эти убийства, мне нужен мотив, — поведал ей Тони. — Люди никогда не убивают просто так, хотя кое-кто и утверждает обратное. Для убийцы то, что он делает, всегда исполнено смысла. Наш преступник убивает проституток, но это не имеет отношения к сексу. Я не думаю даже, что убийство его заводит, потому что каждый раз он делает это другим способом. У каждого из маньяков, которых убийство возбуждает, есть свой рычаг: то, что нравится одному, нисколько не увлекает другого… — Он вздохнул, и утка, утратив интерес к его рассуждениям, поплыла восвояси. Тони поглядел ей вслед: — Извини, подруга. Я знаю, что иногда веду себя как настоящий зануда.

Оттолкнувшись от ограждения, Тони снова вернулся на причал. Наконец-то он нашел место, где можно расхаживать из стороны в сторону. Опустив голову и заложив руки за спину, он дошагал до самого конца настила, потом развернулся и двинулся в обратную сторону. Теперь Тони даже меньше хромал: мерная ходьба не только успокаивала мозг, но и расслабляла напряженные мышцы.

— Итак, если ты убиваешь не ради убийства, то что ты от этого получаешь? Чего ты хочешь добиться? Известности? Это маловероятно. Те, кто хочет славы, но не получает ее, шлют электронные послания Пенни Бёрджесс и ей подобным, чтобы наверняка обратить на себя внимание. Другое дело, если ты хочешь, к примеру, произвести на кого-то впечатление. Этот человек с самого начала не мог не понять, что означают твои поступки…

Тони в очередной раз дошел до конца причала, развернулся и снова пошел обратно, на этот раз совсем медленно.

— А теперь подумаем о тех, кого ты убил. Так или иначе, выбор жертвы тоже не может быть случайным. Ты остановил свой выбор на проститутках. Почему?.. Вряд ли ты религиозный фанатик, который задумал очистить улицы от греха. Человек, который выполняет столь важную миссию, не станет подражать дерьмовому сериалу. Тебе важен результат, а вовсе не исполненное туманного смысла послание обществу, а значит…

Тони остановился, почесал в затылке, потом не торопясь пошел дальше.

— К какому результату могут привести твои действия? Какие они могут иметь последствия?!

Он снова остановился, чувствуя, что перед ним забрезжил свет внезапной догадки.

— Ты хочешь напугать проституток, напугать так, чтобы они ушли, исчезли с улиц. Я угадал?! — Тони чувствовал, что как никогда близок к истине — к чему-то, что наполнит смыслом и логикой собранные полицией отрывочные сведения. — Не их… ее… — медленно прошептал Тони. — Ты хочешь остановить ее. Хочешь, чтобы она перестала работать на улице. Чтобы вернулась домой.

Развернувшись на каблуках, он чуть не бегом бросился к яхте. Отчего-то Тони казалось, что посетившая его идея может ускользнуть, если он немедленно не поделится ею хоть с кем-нибудь. Спустившись в кают-компанию, он схватил мобильный телефон и нажал кнопку быстрого набора номера Полы.

— Он хочет кого-то напугать! — выпалил Тони, как только она взяла трубку.

— Это ты, Тони?

— Да, Пола, это я. Ваш серийный убийца… Он хочет кого-то напугать!

— И ему это удалось. Он напугал очень многих, — ответила она, и Тони отчетливо ощутил, насколько Пола устала. Должно быть, ей было нелегко управляться со всеми делами без Кэрол.

— Это я понимаю, — перебил он, не в силах сдержать собственное нетерпение. — Но на самом деле убийца хотел напугать только одного человека — женщину. Он хочет, чтобы она боялась работать на улице. Ему нужно, чтобы она вернулась домой, к нему. Доказательством может служить то, что он двигается по нарастающей. Убийца начал с проститутки самого низшего ранга и поднимается все выше… Этим он как бы говорит: «Как бы высоко ты ни залетела, страшное может случиться и с тобой». Он хочет, чтобы она поняла — то, от чего она бежала, намного лучше того, к чему она придет.

— Выглядит вроде логично… — Пола вздохнула. — Но я пока не понимаю, чем это мне поможет.

— Я и сам не знаю. А что, если проконсультироваться с полицией нравов? У них наверняка есть сведения о новеньких — о девушках, которые начали работать в этом районе сравнительно недавно. И даже если нет, они должны знать, как это выяснить. Нам нужна молодая — я думаю, что она молодая, — женщина, которая работает на панели не слишком давно. Вероятно, она вышла на улицу за несколько недель до первого убийства. Постарайся собрать самую подробную информацию, Пола. Имена, биографии, все такое… Как только вы найдете женщину, вы найдете и убийцу. Человека, который отчаянно хочет ее вернуть.

— Но почему он просто не может пойти и забрать ее? Зачем ему понадобилось убивать других проституток?

— Затем, что так ему будет проще вообразить, будто она вернулась сама, по собственной воле. Не забывай, Пола, он смотрит на окружающий мир не так, как мы. Представь себе нормальные побуждения, а потом попытайся взглянуть на них с точки зрения психопата. Я думаю, убийца пытается запугать ее и заставить вернуться, чтобы думать, будто он — единственный человек, с которым ей хочется быть.

— Знаешь, — медленно сказала Пола, — иногда ты здорово меня пугаешь. Тебе слишком хорошо удается представить, как работает мозг маньяков и извращенцев.

— Мне и самому порой бывает не по себе, — признался Тони. — Кстати, Стейси удалось что-нибудь найти на сайте фанатов «Человека в лабиринте»?

— Кое-что есть. Правда, ни на сайте, ни на форуме нет постоянных посетителей из Великобритании, но Стейси сумела раскопать мейл от какого-то типа, который разыскивал британских фанов, чтобы добыть у них полную запись сериала. К сожалению, он писал с хотмейла, так что получить достоверную информацию об отправителе довольно трудно. Стейси, впрочем, проделала несколько своих сногсшибательных трюков и установила, что большинство мейлов с этого адреса отправлены из Брэдфилда или окрестностей. Затем, просмотрев базу данных регистрационных номеров автомобилей, ей удалось сузить круг поиска до Скенби. Вероятнее всего, убийца живет в одной из тамошних высоток или на одной из близлежащих улиц.

— Что ж, похоже, вы сделали еще один шаг в верном направлении. Желаю удачи. И обязательно дай мне знать, что сообщат тебе в отделе нравов.

— Непременно. Кстати, ты не в курсе, где сейчас может быть Кэрол?

Тони ненадолго прикрыл глаза.

— Я видел ее… некоторое время назад. Она приехала совершенно неожиданно. Я как раз работал над твоим делом и…

— Вот черт! — сказала Пола.

— Сейчас ей не до тебя, у Кэрол хватает других забот. Она… она пытается убежать от собственных чувств и переживаний. В конце концов они ее настигнут, и тогда ей будет очень тяжело.

— По крайней мере, у нее есть ты.

Тони сглотнул, почувствовав подступившие к глазам слезы:

— Да. Если, конечно, ей это чем-нибудь поможет. Ладно, тебе нужно работать. Не буду отвлекать. Позвони, если будет что-то новенькое.

Он дал отбой и снова повернулся к компьютеру. Когда больше ничего не помогает — поговори с машиной.

Стейси пристально смотрела на экран, время от времени нажимая клавиши на клавиатуре или щелкая мышкой. Амброуз, стол которого находился у нее за спиной, незаметно наблюдал за ней поверх своего монитора. Ему очень нравилась сосредоточенная целеустремленность Стейси, и он искренне жалел, что им самим приходится полагаться на Гарри Хэркопа. Вот бы им в команду такого сотрудника!.. Гарри — неплохой специалист, но он далеко не всегда оказывается под рукой, когда возникает нужда в его услугах. Кроме того, по уровню подготовки он и в подметки не годится этой хрупкой женщине, для которой, казалось, нет ничего невозможного. Амброуз, правда, подозревал, что вовсе не все ее действия безупречны с точки зрения закона, однако ему было наплевать на правила, покуда работа Стейси приносила конкретные результаты. А в случае необходимости не составит особого труда состряпать правдоподобную версию, которая удовлетворила бы законников.

Стейси неожиданно откинулась назад и, обернувшись через плечо, застала Амброуза с поличным.

— Есть! — объявила она без тени торжества, которое по идее должно сопровождать подобное заявление.

— Правда? — Амброуз поднялся и, подойдя к ней, впился взглядом в экран. — Винтон-Вудс? — озадаченно переспросил он. — Это еще что такое?

— Элитный загородный поселок, который находится на идеальном расстоянии как от Лидса, так и от Брэдфилда, — пояснила Стейси. — Он расположен в Западном Йоркшире, вероятно, в зоне ответственности старшего инспектора Франклина или в непосредственной близости от него. Фрагмент названия я вытащила из не до конца удаленного файла на диске в компьютере Терри Гейтса, а потом прошерстила земельный кадастр в поисках объектов недвижимости, проданных за последние шесть месяцев. Поиск дал несколько совпадений, но именно Винтон-Вудс устроил бы Вэнса наилучшим образом. — Она несколько раз щелкнула мышкой, чтобы распечатать риелторское описание возникшего на экране особняка в псевдовикторианском стиле. — Здание приобрела некая компания, зарегистрированная в Казахстане. Оплатил покупку расположенный в Лихтенштейне трастовый фонд, чьи счета находятся в банке на Каймановых островах. На то, чтобы подробно разобраться в этой финансовой схеме, потребуется несколько недель, но это вполне в духе Вэнса… Именно такой схемой он воспользовался бы, чтобы обезопасить себя и свои денежки.

— Придется поверить тебе на слово, — хмыкнул Амброуз. — Лично у меня при одном только упоминании о трастовых фондах и офшорных зонах начинает болеть голова.

Стейси пожала плечами:

— Нам известно, что вскоре после ареста Вэнс перевел свои средства за рубеж, а денег у него было больше чем достаточно. Такой дом был бы для него идеальной базой, даже если он планирует оставаться в стране всего несколько недель. Во-первых, он может полностью распоряжаться им как своей собственностью, а во-вторых, никто не мешает ему снова продать дом, когда он больше не будет в нем нуждаться, и вернуть потраченные средства, возможно даже с прибылью, поскольку в последнее время недвижимость только дорожает.

— Что ж, — кивнул Амброуз, — возможно, ты права. И все равно я не могу понять человека, который готов идти на подобные ухищрения только ради того, чтобы кому-то отомстить.

Стейси одарила его снисходительной улыбкой:

— Для Вэнса это совершенно нормально.

— Надо бы мне туда съездить, — задумчиво сказал Амброуз.

— Даже с включенной мигалкой и сиреной ты доберешься туда не меньше чем за пару часов. Может, лучше связаться с местной полицией и попросить установить за домом скрытое наблюдение?

Амброуз покачал головой:

— Это наше дело. Кроме того, если судить по тому, что твоя начальница говорила о Франклине, доверять ему не стоит. Этот парень вполне может вломиться туда с группой захвата в надежде сорвать банк, но, если Вэнсу удастся ускользнуть, мы его больше никогда не найдем. Нет, с этим делом нужно разбираться осторожно, к тому же мне кажется, что у нас есть полное право самим довести охоту на Вэнса до победного конца. Я отправлюсь туда со своими лучшими ребятами. Там мы все как следует разведаем и в случае необходимости обратимся к местной полиции за помощью. — Он дружески похлопал Стейси по плечу. — Спасибо, ты отлично поработала. Не беспокойся, я обязательно сообщу своему боссу, кому мы обязаны этим успехом. Только не говори ничего Франклину, о’кей? Ни ему и никому из йоркширских детективов.

Несмотря на поздний вечер, Пола надеялась, что в отделе нравов кто-нибудь да дежурит. Большинство сотрудников, конечно, давно разошлись, чтобы заняться тем, чем обычно занимаются в выходные свободные от службы легавые. Остальные наверняка работали на улицах, поскольку именно субботними вечерами торговля сексуальными услугами шла особенно бойко, и нельзя было исключать, что в отделе никого нет. Ей, однако, повезло, хотя голос детектива, ответившего на звонок, звучал так, словно он находился на грани нервного срыва.

— Констебль Брайан. Что нужно?

Пола назвала себя и свое подразделение.

— Мне нужна кое-какая информация, — сказала она самым умиротворяющим тоном, на какой только была способна.

— Пола Макинтайр? Это не вы некоторое время назад едва не пострадали во время секретной операции, которая с самого начала пошла по… пошла кувырком? — переспросил Брайан таким тоном, словно это Пола была виновата, что ошибка коллег едва не стоила ей жизни. Сама она не любила вспоминать об этом эпизоде своей биографии. Вот и сейчас лоб Полы мгновенно покрылся липкой испариной, однако она сумела справиться с собой.

— Да, — подтвердила она. — И все по вине детектива из вашего отдела. Впрочем, я не собираюсь сводить с вами счеты.

— Ладно, что надо? — пошел на попятную Брайан.

— У вас ведется учет девушек, которые работают на улице? — спросила она.

— Какого рода учет?

— Ну, имена, биографии, прочие сведения… Сколько времени они работают. Или, по крайней мере, как давно они попали в поле вашего зрения.

Детектив Брайан громко фыркнул.

— Мы, знаете ли, не гребаные социальные работники…

— Я в курсе, — смиренно согласилась Пола. — И все-таки есть у вас такая информация или нет?

— Сержант ведет что-то вроде картотеки, но сегодня она не работает.

— Вы можете ей позвонить? Дело важное…

— У вашей спецгруппы все дела важные.

— У нас на руках четыре убийства, констебль Брайан, и это еще не конец. Мне, правда, не особенно хочется беспокоить своего шефа жалобами на ваше нежелание сотрудничать, но, если вы меня вынудите, я это сделаю. Итак, вы сами позвоните своему сержанту или это сделает мой начальник?

— Остыньте, детектив, — проворчал Брайан, но Пола чувствовала, что он смеется. — Я позвоню, только на многое не рассчитывайте. — С этими словами он дал отбой.

— Сволочь! — вслух резюмировала Пола, кладя трубку на рычаги. Интересно, подумала она, есть ли способ добраться до нужной информации, минуя отдел нравов и констебля Брайана? Увы, ничего путного ей в голову не приходило. Если бы не суббота, она позвонила бы своим знакомым из социальной службы, но все они сейчас наверняка сидят дома перед телевизорами, смотрят сериал «Лондонский госпиталь» и ковыряют вилками купленное навынос карри. «Ничего не попишешь», — подумала она, придется ждать, пока констебль Брайан соблаговолит заняться своими непосредственными обязанностями.

Сволочь. Как есть сволочь!

Стейси с тревогой наблюдала за тем, как Амброуз шушукается в уголке с инспектором Паттерсоном. Его план атаки на возможное убежище Вэнса ей не особенно нравился. Она понимала его желание стать тем самым человеком, который схватит беглого преступника, к тому же именно его подразделение выполнило всю черновую работу. Будет только справедливо, если именно об этих людях расскажут в новостях, когда Вэнс снова окажется за решеткой: пусть их дети гордятся отцами, которых показывают по телику! Но вдруг Вэнсу удастся ускользнуть, просочиться сквозь расставленные сети? Если это случится, то виноватой, как подсказывало Стейси иррациональное предчувствие, может оказаться она.

Вот почему она достала телефон и набрала номер Кэрол. Даже в своем нынешнем состоянии та оценит оперативную обстановку куда лучше, чем эти милые мужчины. Пусть они и исполнены благих намерений, но им не хватает опыта работы с особо тяжкими преступлениями, которые регулярно расследует их спецгруппа.

Кэрол ответила на втором звонке, но ее голос звучал как-то странно. Можно было подумать, что она простыла и у нее заложило нос.

— Привет, Стейси. Какие новости?

Стейси быстро рассказала о предполагаемой базе Вэнса в Винтон-Вудс и о предложении Амброуза. Кэрол слушала не перебивая, потом сказала:

— Я тоже не доверяю Франклину. Он, по-моему, до сих пор сомневается, что Майкла убил наш приятель, и не исключено, что он будет действовать кое-как, если задействовать его и его людей. Пожалуй, лучше вовсе обойтись без его участия. — Она немного помолчала и добавила: — Я поеду в Винтон-Вудс сама. Если я отправлюсь туда прямо сейчас, то прибуду на место раньше Амброуза и его людей. Времени как раз хватит, чтобы оценить диспозицию. Спасибо, что предупредила, Стейси.

И она повесила трубку. Стейси некоторое время тупо разглядывала аппарат, борясь с внезапно нахлынувшими сомнениями. Она вовсе не была уверена, что поступила правильно. С каждой секундой ощущение того, что ситуация вырвалась из-под контроля и катастрофа неизбежна, усиливалось.

А поскольку дело касается Вэнса, можно не сомневаться, что катастрофа будет ужасной.

49

Когда позвонила Стейси, Кэрол уже почти пришла в себя. Нет, она по-прежнему чувствовала себя отупевшей от горя и усталости, но что-то внутри ее сдвинулось. Тяжесть, лежавшая на сердце, никуда не исчезла, но каким-то образом давила уже меньше. Кэрол сумела собраться и теперь была в состоянии справиться с предстоящим делом.

Она сумеет остановить Джеко Вэнса и не даст ему причинить еще большее зло.

Чтобы ответить на звонок Стейси, Кэрол поднялась с кресла и отошла от Бетси, разрушив трогательное единство трех женщин. Она об этом не жалела. Бетси и Мики не должны ничего знать о ее планах на случай, если она не ошиблась и они по-прежнему питают к Вэнсу дружеские чувства.

Закончив разговор, Кэрол сказала:

— Мне нужно уехать.

— Мне кажется, вы не в том состоянии, чтобы куда-либо ехать, — возразила Бетси. Не то чтобы она ощутила свою власть над Кэрол — беспокойство Бетси казалось совершенно искренним, но Кэрол только покачала головой.

— Спасибо за заботу, — проговорила она, — но меня ждут в другом месте. Моя спецгруппа в Брэдфилде осталась без руководства, а Вэнс, к сожалению, не единственный, кому нравится убивать себе подобных. — Взяв со стола сумочку, Кэрол машинально пригладила волосы и почувствовала, что ее лоб покрыт испариной. Похоже, ее слегка лихорадило. Что ж, ничего удивительного — после такого-то нервного срыва.

— Не провожайте меня, я найду выход, — сказала Кэрол и, повернувшись, решительно шагнула к двери.

Покидая уютную гостиную, Кэрол неожиданно испытала облегчение. Бетси продемонстрировала обезоруживающую доброту и заботу, и вместе с тем она держалась поразительно хладнокровно, когда речь шла о погибшем конюхе. Эта мысль позволила Кэрол не думать о ласковых прикосновениях Бетси, и очень кстати, ибо она не хотела чувствовать себя обезоруженной. Особенно в отношении Мики Морган. Кэрол по-прежнему не была убеждена, что та полностью освободилась от влияния Вэнса, и не важно, что держало ее в подчинении: страх или его обаяние. Что-то между ними так и осталось недорешенным — в этом Кэрол не сомневалась.

Выйдя на улицу, она забралась в машину и некоторое время сидела неподвижно, собираясь с мыслями. Она должна обезвредить Вэнса. Это не только ее работа, но и ее долг, ее моральное право, и она не допустит, чтобы кто-то ее опередил. Амброузу нужно собрать людей, значит, он еще даже не выехал из Вустера. Да, возможность оказаться на месте раньше него у нее есть. Вряд ли Амброуз помчится в Винтон-Вудс под вой сирен, с включенными проблесковыми маячками, — ни он, ни Паттерсон не были настолько самоуверенны или недальновидны. Стало быть, все преимущества на ее стороне. По крайней мере, часть пути она сможет проделать, пользуясь теми привилегиями, которые дает положение полицейского.

Достав из бардачка синюю мигалку на магнитном основании, Кэрол установила ее на крыше, потом включила двигатель и рванула с места, выбрасывая из-под колес гравий и щебенку.

Сегодня вечером она покончит с Вэнсом, чего бы это ни стоило.

Тони не знал, удастся ли Поле поладить с отделом нравов. Это полицейское подразделение всегда жило по собственным правилам, действуя зачастую на грани законности или даже за ней. Такова была специфика работы отдела: его сотрудники могли чего-то добиться, только установив достаточно тесные отношения с частью подопечных. Без таких отношений отдел нравов просто не смог бы функционировать, хотя основой для них всегда служила коррупция разной степени серьезности. Статистика неумолимо свидетельствовала, что часть сотрудников отдела рано или поздно переходили черту, превращаясь в плохих парней, причем характер их преступлений зачастую было невозможно предсказать. И неудивительно. Сотрудники отдела нравов ежедневно сталкивались с донельзя извращенной реальностью, поэтому совершенные ими преступления редко бывали простыми и понятными.

У Полы имелся свой печальный опыт совместной работы с полицией нравов, и Тони не мог не задаться вопросом, станут ли сотрудники этого специфического отдела помогать ей, потому что чувствуют свою вину, или, напротив, постараются поскорее отделаться от нее под каким-нибудь формальным предлогом, поскольку сама фамилия Макинтайр напоминала им о том, о чем они предпочли бы забыть.

Зазвонил его мобильник, но номер не определился. На мгновение Тони почудилось, что это звонит Вэнс, чтобы позлорадствовать, но потом он вспомнил — его противник не из тех, кто хвастается своими преступлениями. Вэнс убивал не потому, что ему требовалось внимание или известность. Ради славы он делал в своей жизни многое, но не убивал.

Существовал, наверное, только один способ выяснить, кто звонит. Тони нажал кнопку.

— Доктор Хилл? Это вы?.. — Голос был женским и вроде бы знакомым, но крошечный динамик искажал звук, и он никак не мог определить, кому он принадлежит.