Алая летопись Средиземья (перевод древних рукописей) Всеславин Дмитрий
Может, на потом оставит
И немножко пожуёт.
С пивом хорошо в дороге,
И приятно, и легко,
Коли выпьете немного,
То уйдёте далеко.
Может, даже уплывёте,
Только очень далеко.
Сей напиток побеждает
Даже злющего тролля,
Пейте вы хмельное пиво —
Проживёте жизнь не зря.
Лучше сами пейте пиво,
Отдубасите тролля.
Только на него дыхните,
Жизнь пройдёт для вас не зря.
СLXXI
Люди пили, хохотали, припевали гогоча,
Фродо пел, танцуя лихо, кувыркнулся сгоряча.
Поскользнулся на подносе и на пол он полетел,
И случайно ли, кто знает, пальцем то Кольцо задел.
А Колечко непростое, словно бы сама судьба
Сослужила злую шутку, и взяла, и подвела.
И на палец, что в ладони между средним и большим,
Натянулось то Колечко. Он исчез – затих трактир…
СLXXII
Они уже рядом (все девять Колец), зло в Брыль прокралось
бедою,
Одеты все в тёмном, мечи за спиной, и страшные чёрные
кони.
СLXXIII
Хоббит клял себя, как мог (вылез за углом),
Сняв с себя Кольцо златое, появился он.
«Торбинс», – тихий голос позади раздался.
Обернулся хоббит и похолодел,
Говорил Бродяжник: «Как в капкан попался.
Что же ты наделал? Натворил, брат, дел».
Испугался Фродо, страшно ему стало,
Но, собравшись, смог всё же он изречь:
«Знаете меня?.. Позже потолкуем…
Не сейчас, не время и не место здесь…»
Многих пригорян сдуло словно ветром.
Гномы тоже расходились (стало быть, им к спеху).
Опасались пригоряне чародейских штук,
От «приблудных колдунов» здесь добра не ждут.
А пять косоглазых южан смуглолицых
Шушукались тайно и хмурили лица.
Лавр не слишком огорчился, он смекнул себе,
То, что завтра разговоры соберут люд здесь.
Пин, прихватив кувшины (в них эль ещё остался),
За ними был не виден, но голос раздавался:
«Больше мы не будем, слово в том даём.
Нам и спать пора, мы к себе пойдём».
Хоббиты к себе пришли, двери затворили
И дрова в камин подложить решили.
СLXXIV
Вдруг за спинами раздался голос незнакомый.
Человек сидел в углу в сером капюшоне.
Бродяжник-следопыт пробрался незаметно,
Хоть человек большой, как хоббит неприметный:
«Обещал мне Фродо Торбинс важный разговор.
Что ж, теперь есть время, слушать же изволь».
Обернулись хоббиты, вздрогнули они.
Что Бродяжник хочет? Знает что про них?
Бродяжник:
«От Волглого Лога я видел всех вас.
Как шли по Пригорью до Брыля.
И слышал, как вы называли себя,
И все разговоры о Шире».
Фродо вспомнил, как сказал: «Пин, не забывай!
Я не Торбинс, а Подхолмс, Сэм Пушист, ты знай!»
Дал он впредь себе зарок, прикусив язык:
Не болтать, везде есть уши, осторожней быть.
Бродяжник продолжал: «Совет хочу вам дать,
А также о его цене хочу потолковать.
Не многие отважатся идти Неторным трактом,
Коль вам не жалко жизней, причин должно быть
с гаком…
Я знаю, вам поход тяжёлый предстоит,
И путь по Глухоманью неблизкий ваш лежит.
Места обманные кругом, им доверять нельзя,
Болота, чащи, камни – погибнете там зря.
Опасно Глухоманье, одни вы не пройдёте,
Как многие другие, безвестно пропадёте.
Цена же такова – меня с собой возьмёте.
Пойду я вместе с вами. Решайтесь. Что, берёте?»
Сэм:
«Бродяжник говорит, опасности, мол, ждут.
Но сам он в подозрении. Чего расселся тут?
Быть надо осторожными, начнём тогда с того —
Попросим удалиться отсюда мы его.
А то ведь неизвестно, куда нас заведёт.
По топям и трясинам в засаду приведёт».
Фродо:
«Я чувствую, будь следопыт прислужником врага,
То втёрся бы в доверие, морочил нас тогда…»
Бродяжник:
«А я не внушаю доверия? Ну что ж, походил бы с моё,
Годами в краях Глухоманья, лицо не узнал бы своё.
Да, извини меня, что я с тобой на “ты”,
У нас то знак доверия, поэтому не “вы”.
Фродо:
«Открытость за доверие. Ты назови себя,
Скажи нам своё имя, и будем мы друзья.
Ведь в диких землях всем нам быть вместе предстоит,
И чтобы доверять, открытым нужно быть».
Бродяжник:
«Ну вот тогда я что скажу: я знаю вашу тайну.
Сегодня сами всем её в трактире показали.
О важной вещи, что у вас, мне Гэндальф говорил.
Следить за вами он велел, хранить по мере сил,
И если, Фродо Торбинс, хотел бы я Кольцо,
То просто и жестоко забрал бы я его».
Он выхватил из ножен сверкающий клинок
Так быстро, словно вихрь Пин охнул, Сэм же взмок.
Никто и ёкнуть не успел, движенья не приметил,
У Фродо следопыт с мечом, прошелестел лишь ветер.
СLXXV
И чуть обломан был клинок, но в нём струилась сила,
Великий, славный, древний меч священного мифрила.
«Клянусь клинком великим (боится его враг)
Оберегать и защищать. Клянусь! Да будет так!
Нарсил – живая легенда, великий и славный мой меч,
Порукой в словах моих будет, хранить и от бед
всех беречь.
Я Арагорн, сын Араторна, и витязь-дунадан,
Сей клятвой на оружье я жизнь за вас отдам!»
Чело осветилось, он гордо стоял, глаза на лице
заблестели.
И вспыхнул огонь, подтверждая слова, миг вспышки – и угли
лишь тлели.
СLXXVI
Древняя скорбь, притихшая боль, корона в пыли
из Мифрила.
Наследие предков, забытая кровь, казалось, застыла
в жилах.
Страна в запустенье, и лихо кругом, кажется,
мир затмило,
Но люди не смогут мириться с тьмой и на войну
с ней выйдут.
Их в битву за Правду король поведёт, долг чести превыше
скорби.
Подвигнет народ на борьбу со злом и возродит былое…
В комнате тихой большой камин, в нём жаркие тлеют угли,
Мерцанье свечи небольшим огоньком, и шкуры лежат
на стульях.
СLXXVII
Бродяжник:
«Опасно находиться здесь, отсюда мы уйдём,
Переночуем у меня, а утром вдаль пойдём.
Ждать помощи нельзя нам, шпионов здесь полно,
И сколько вас, известно им, и ваше где окно…
Тут Бит Осинник есть такой, давно за ним гляжу,
Порочная душонка, подлец и служит злу.
Он был сегодня за столом в компании южан,
Скорей всего, шпионы, а Бит злодей и сам…»
Шум в гостинице раздался (словно тролль бежал),
Прыгнул к двери Арагорн (наготове ждал).
Дверь распахнулась, Лавр на пороге, как видно
случилась беда.
Весь запыхался, красный от бега и руку на сердце держал:
«Беда с вашим другом, лежал во дворе, весь бледный,
в пыли, на земле.
Помощник мой Ноб нашёл там его и сразу примчался
ко мне…»
«Что с ним?» – вскричали хоббиты одновременно
все.
«Кто это сделал?» – Пин шепнул (а сам весь
побледнел)
«Вы успокойтесь, – Лавр сказал, – нет, не убит, живой.
Беднягу в чувство привели холодною водой…
Я к вам бежал предупредить, мне Гэндальф говорил,
Чтобы за вами я смотрел, заботой охватил.
У нас в Пригорье разный люд, сейчас приезжих много,
Вы будьте осторожными, за всем глядите в оба.
И тот Бродяжник-колоброд подсматривал за вами,
Не просто так шатается в бескрайной Глухомани…»
Фродо молвил: «Всё нормально, говорил я с ним.
Договорились вместе в поход мы все идти.
Бродяжник согласился быть нашим провожатым,
Ему от нас доверие, и слово его свято…»
«Дал слово быть проводником? Доверились ему?
Хоть парень, может, неплохой, не верьте никому».
Бродяжник выступил вперёд: «А что, кому им верить?
Пузатому трактирщику, что не пролезет в двери?
Ты имя помнишь лишь своё, что слышишь каждый час.
Помощник твой Ноб Телепень умнее во сто раз».
Лавр дёрнулся, не ожидал, удар чуть не схватил:
«Откуда ты? Как знаете, я вас предупредил».
Шаги тяжёлые опять и скрип ступенек старых,
И заскрипела дверь на ржавых петлях слабых.
Ноб, помощник Лавра, хоббитом сам был,
Но с Пригорья, здешний, по соседству жил.
Мери Ноб привёл, помогал идти,
На руках почти что нёс слабого, без сил.
Мери приподнялся: «Я их видел… чёрных…
Словно лёд на сердце был, как в курганах тёмных.
На меня они смотрели, холод охватил…
Сразу я оцепенел… и упал без сил…»
Бродяжник вздрогнул: «Этого боялся я, друзья,
Читать бесплатно другие книги:
