Алая летопись Средиземья (перевод древних рукописей) Всеславин Дмитрий
И я скажу им всё же – да, во времена иные.
Стараются леса принять и попусту не рубят,
Их можно не всегда понять, но всё ж природу любят…
Теперь хочу услышать я, и то от вас приму:
И мне и вам сейчас решать вести ли нам войну?»
Вышел онт Брегалад – самый из Древ молодой,
Прозвали его Скоростень – высок и красив был собой:
«Рябинник обступал мой дом, прекрасные рябины,
Теперь там чёрная земля и пустоши отныне.
Явились орки от реки, пришли из Изенгарда,
Срубили то всё, чем я жил… там пустошь вместо сада».
Древень:
«Орки не просто лес рубят, не просто так на дрова,
Весь молодняк они губят… К чему здесь ещё слова?
Но главное даже не это… ведь знает о том Саруман,
Души он лишился, света, похуже злодея сам.
Я не найду слов проклятья, тут и не нужно слов
Ни на людском и эльфийском… Да будет наш суд суров!
Нужно вести войну, а то мы совсем застыли,
И правду, как в старину, боюсь, что мы позабыли».
И вот исчезла тишина, и вздрогнули леса,
И звучно эхо пронеслось, несло вдаль голоса:
«Идём под барабанный гром: трам-бам, барам, бурум!
Идём-грядём, на суд зовём: трумбум-бом-бом-бурум!»
СССXCIV
Древень
«Пойдём в поход на Изенгард. А как теперь быть с вами?
Дать провожатого вам в Шир иль вы пойдёте с нами?»
Мери:
«Конечно, с вами мы пойдём. Тут речи быть не может.
Быть может, мы друзей найдём и сами им поможем».
Пин:
«А смогут онты сокрушить могучий Изенгард,
Ведь вроде скалы там стоят, войска и страшный маг?»
А Древень глубоко вздохнул: «Не ведаю о том,
Но коль решили, так пойдём и встретимся с врагом.
Мы кость от кости всей земли, ростки – живей камней,
Ломают скалы ведь они, и нет сильней корней.
Но то, что делают они, годами вырастая,
Почти мгновенно можем мы, ведь сила в нас живая.
Но… может, нас погибель ждёт, поход последних дней,
Лишь ветер песни унесёт про онтов-лекарей».
СССXCV
Нан-Курунир лежал внизу, долина Сарумана,
Клубились чёрные дымы от вражеского стана.
Завыли трубы, гул прошёл с низин до самых гор.
Маг на людей полки повёл, открылся страшный взор:
Со склонов было видно всё – как тёмною рекой
На Крепь армады шли на бой широкой лентой злой.
Шли люди мрачные совсем и факелы несли.
И урукхаи шли стеной – несчётные полки.
Везли машины на войну и мчались волколаки,
И волчьи всадники неслись, неистовы в атаке.
А дальше полулюди шли несметною толпой,
И ликом страшные они, и чёрные душой.
Оскал у полуорков злей, совсем другие твари,
У них глаза как у людей, но гоблинские хари.
И страшно было видеть их: что сделал с ними маг?
Людей он в орков обращал иль по-другому как?
Очеловечил нечисть он? О том не знаем мы,
Но стал, как чёрный Саурон предателем страны.
Древень:
«Теперь возьмём мы Изенгард, маг двинул свою рать,
Но хоть я этому и рад, но нужно помогать…
Пусть Гворны вслед тогда идут на Крепь, на помощь людям,
Помогут им, Горград спасут, от нас им помощь будет…»
Онт звучно что-то прокричал, и большая часть Древ
Пошла на орков в свой поход, ветвями зашумев.
За Чёрной ратью Гворны шли (хоть медленно, но верно),
И было ясно, что они догонят непременно…
Дальше была река (онты по дну перешли),
И вот у скалистых гор предстал Изенгард впереди.
Орки не ждали атаки, и часовые дремали,
Как онты шли по лугам, к счастью, они прозевали.
Когда же опомнились орки и затрубили в рога,
Онты встали у стен (обрушился вал на врага).
Башни крушили онты, корни пуская в щели,
И разлетались камни, падали с гулом стены.
Когда Саруману сказали, онты ворвались в град,
Машины и башни ломали, и задрожал Изенгард.
Онты крушили стены, шахты они засыпали,
Камни и целые скалы словно пушинки метали.
Горцы опомнились быстро, стрелы пускали с огнями,
И урукхаи пошли с секирами и топорами.
Но онты не то что Гворны твёрдой корою обрастают
И даже удар топором лечебной смолой заживляют.
Камни их не берут, онтам удар нипочём,
Стрелы в коре увязнут, их не пронзить мечом.
СССXCVI
В Ортханке сидел Саруман и боем руководил,
На онтов огонь колдовской, магический жар наводил.
На рослого онта Бука жидкий огонь попал,
И вспыхнуло древо жарко, он пламенем диким пылал.
Но тут послышался гул – то, обретя свободу,
Хлынула в град река: онты пустили воду.
Часть Онтов в горы пошли, Изен они запрудили,
И воды реки потекли, низины и град затопили.
Вода прорывалась в подвалы, тушила огонь колдовской,
Машины и башни смывала, лишь пар исходил густой.
Гворны кидали камни, грозные, как никогда,
В скалы врастали корнями, на благо была им вода.
Пин с Мери сидели на Древне, заранее камни сложив,
В орков кидали их метко, многих из них уложив.
Сам Древень руками-ветвями орков с пути сметал,
Кидал огромные камни, толстые стены ломал.
Но вот и закончился бой, обрушены стены твердыни,
Огни потушила вода, лишь только дымились руины.
Но в центре стояла башня – могучий и мощный Ортханк.
Иглой устремляся в небо, там затаился маг.
Красноречие Сарумана
СССXCVII
Башня Магов – Крепь Ортханка будто бы игла,
Уходила в поднебесье тёмная скала.
Мастерство забытых лет – древней седины,
Нуменорских дней расцвет, времени волны.
Всё в развалинах лежало, башня возвышалась,
Горделиво средь руин к небу устремлялась.
Древней башни монолит не пробить ничем,
Чары знаний и искусства, тайны теорем.
Онты бушевали в гневе, всё вокруг крушили,
Но пред древним мастерством всё же отступили.
И стояла крепь Ортханка даже без щербинки,
Не отбито ни одной маленькой песчинки.
Запрудили Онты Изен, хлынула река,
И всю нечисть Изенгарда вымыла она.
Все подвалы и провалы воды затопили,
Чародейские огни мигом затушили.
Оказался Изенгард в илистой воде,
Грязно-мутным озерком в каменной гряде.
Но средь этой кутерьмы, средь руин и хлама,
Возвышалась мощь Ортханка – башня Света Магов.
СССXCVIII
Гэндальф всех предупреждал: «Будьте осторожны.
Саруман – опасный маг, заморочить может.
Саруман, иль Курунир, – мастер волховства,
Гений заклинаний (силы волшебства).
Он опасен и сейчас… даже и вдвойне.
И запомните, что здесь все мы на войне.
Также облик всех и вся может принимать,
Силой чар своих речей может подчинять…
Впрочем, я и сам не знаю, что нас ждёт теперь,
Саруман непредсказуем, как в ловушке зверь.
Коль решили, мы поедем, так тому и быть.
Разговор наш не окончен, снова предстоит.
Раньше был великим магом, нёс добро он в мир,
Обманулся, затемнился бедный Курунир.
Мой совет – смотрите сердцем, разум вас обманет,
Курунир – великий мастер, чарами заманит.
Много злого в одночасье он нам сотворил,
Но когда-то он великим и могучим был.
Мы должны прощать друг другу, должен свет прощать,
А иначе мир во тьме будет прозябать.
Знаю я его давно, должен предложить
Выбор сделать Куруниру, к свету пробудить…»
CCCIC
По расколотым камням, хлюпая по лужам,
Подскакали всадники, бряцая оружьем.
Дерева вокруг стояли, башню обступили,
Как обычные деревья здесь они застыли.
Вот и башня – как игла, незаметен вход,
В гладком монолите камня не было ворот.
Гэндальф посохом ударил: «Выйди, Саруман!
Выходи, не прячься, покажись-ка нам!»
Раздался голос Гримы: «Великий Саруман
Предстанет перед вами и скажет слово вам!»
В глади монолита вдруг возник балкон,
Выдвинулась ниша – появился он.
Старец в белом одеянье, посох бело-серый,
Рост высокий, лоб большой, мастер чар умелый.
«Что такое? Что случилось? – маг промолвил стоя.
Голос, полный укоризны. – Нету мне покоя.
Вы явились и пришли, встреча средь войны,
Всадники Ристании, с буйной стороны.
Гэндальф Серый снова здесь, мне-то уж знаком,
Только вряд ли появился он ко мне с добром…
Здравствуй, славный Теоден. Здравствуй, государь.
Повелитель Мустангрима и великий царь.
Я давно хотел приехать, нанести визит,
Все дела с войной уладить, дружбу возродить…
Предлагаю помощь, вижу я решенье,
Нашу мощь объединим – в этом лишь спасенье…»
Гимли нахмурил брови: «Да, вертун, трюкач
Словами жонглирует как на лету – действительно
подлый ловкач.
Помощь – то значит предать, спасение – подчинение,
Ну надо же так затенить правды святой значение».
«Тише! – выкрикнул маг, на миг потеряв обладанье,
Яростный взор метнул, пропало его обаянье. —
Есть слово для вас, мой гном, сын Глоина, храбрый
Гимли,
Далёко в горах твой дом, и не твои тут битвы.
Невежливо перебивать, плохо тебя учили,
А распри не для тебя – вы мирным народцем были.
И ваша побед здесь – это ещё не победа,
Помощники вам чужды, и ждут вас от них же беды.
Чудища эти лесные местью и злобой полны,
И гномы им ненавистны, внутри дерева черны».
Дёрнулся Гимли, затих и головой замотал,
А Саруман отвёл взор и Теодену сказал:
«Повторюсь, хотел приехать, чтобы всё уладить,
Читать бесплатно другие книги:
