Алая летопись Средиземья (перевод древних рукописей) Всеславин Дмитрий
Солнце явит её
В небесах на заре.
Миром правит любовь,
Прави-явь, на земле
Исцеленье в лучах,
Вдохновенье сердец
Цепи злобы прорвёт —
И не хватит Колец.
Совесть, честность и долг,
Верность, правда и честь.
Лишь тогда будет толк,
Коль внутри это есть.
Раб не может творить,
Созидать и мечтать.
Коль рабы будут все —
Мир не сможет дышать.
Страх рождает лишь страх,
Тьма растёт, сея тлен.
От насилия зло
И души тяжкий плен.
Но средь всех войн и бед,
Равнодушия льда
Прорастает любовь,
Рассекая цепь зла.
Пламя в душах горит
И на подвиг зовёт.
Исцеленье и свет
В тех сердцах настаёт.
Есть закон лишь один,
Что звучит вновь и вновь
С глубины из души:
«Миром правит Любовь!»
Пошатнулся Саруман, бледный ликом стал,
Истекал его обман – мощь он потерял.
CDV
Гэндальф:
«Ты был великим мудрецом из Белого Совета,
Но стал великим подлецом, не стало в тебе Света.
И вот теперь я говорю перед твоим лицом:
Лишаешься ты силы! Ты посоха лишён!»
Посох мага Сарумана мигом зачернился…
Треснул жезл магический и переломился.
Пелена ушла от глаз, колдовство пропало,
Топнул в гневе Саруман, чар его не стало.
CDVI
Что-то в воздухе мелькнуло рядом с Теоденом,
Брызгами обдав, упал камень тяжеленный.
Вопль пронёсся Сарумана: «Грима! Ох дурак!
Трогать ничего не надо! Ты болван! Слизняк!»
Пин на воду посмотрел, камень там светился,
Взял его, поднял – тяжёлый. Пин ему дивился.
Гэндальф как увидел камень – выхватил у Пина
И прикрыл своим плащом, белоснежным, длинным.
CDVII
А в Ортханке Саруман прячась с Гримой бедным,
Тем окончив разговор, скрылся в башне древней.
Гэндальф:
«Столько ж в нём пропало, злыднем он сидит,
Жаль его мне стало, власть же мне претит.
Вот дурак несчастный, предпочёл лишь злобу,
Глупый мудрый Саруман сам себе дал по лбу».
Арагорн:
«Что ж ты сразу не вмешался, он же сильный маг,
Околдует, зачарует, другом станет враг?»
Гэндальф:
«Я хотел, чтоб люди сами чар порвали узелки,
Поняли, где ложь, где правда, без подсказки к свету шли…»
Древень:
«Что же делать с Магом? Башню не сломаешь.
Чары очень в ней сильны, корни обломаешь».
Гэндальф:
«Теоден и Эомер. Всадники Ристании!
Весь свободный Мустангрим! Вам моё послание!
Чары спали Сарумана, пелена Морока,
Враг не зачарует больше, и свободен Рохан.
Ты же, Древень, Лекарь Леса, мудрый и великий,
Будь же стражем этих мест, защищай от лиха».
Древень:
«Да будет так! Езжайте, други. Я присмотрю за магом.
На склонах вырастут леса, займусь я новым садом.
И в Изенгарде дерева я посажу стеной
Здесь прорастёт великий лес – Большой Сторожевой…»
Палантир
CDVIII
Вот костёр ночной горит, и бед как и не бывало,
Гэндальф у костра сидит, дым из трубки выпускает.
Любопытны хоббиты, что-то шепоча,
К Гэндальфу поближе сели, всё узнать хотят.
И как будто между прочим, ненароком, невзначай
Разговор затеян с магом. Ну-ка, Гэндальф, отвечай.
«Расскажи, ну просим, Гэндальф, нам о древних временах,
Мир откуда появился, солнце, звёзды и луна.
Ну пожалуйста, ответь нам, что, откуда и куда?
Коль волшебник ты хороший, всё ты должен знать тогда.
Ну и также мы б хотели всё о рыцарях узнать.
И о подвигах и магах, просим, Гэндальф, рассказать».
И, не выдержав напора, рассмеялся Гэндальф тут:
«Ладно, хоббиты-шерстята, расскажу, коль вам досуг.
Расскажу, один я сказ, небыль-быль одну,
Про паденье Нуменора древнюю страну».
И, в костёр подбросив лапник, всё спокойно, не спеша,
Начал свой рассказ он ведать, дым пуская в небеса.
Рассказ Гэндальфа
CDIX
Много тысяч лет назад материк один стоял.
Мощью, славой и богатством он все страны затмевал.
Царство магов Нуменора – век величия людей.
Всё, что знаем мы сегодня, тень лишь тех минувших дней.
Блеск науки, сила знаний, техники и волшебства.
Но как дым разносит ветер, всё растаяло дотла.
Стены городов Гондора и Арнора, что в руинах.
Сотворили в ту эпоху, Нуменор тогда был в силе.
Царства в древнем Средиземье были лишь их областями.
Отдалённым пограничьем и отдельными постами.
Даже маги Средиземья (в том числе и я)
Лишь крупицы знаний тех ведаем, друзья.
Да, обломки знаний тех сохранились в мире,
И одно из них теперь, это – палантиры.
То, лишь отголосок дальний из забытых тех времен.
Но, и это впечатляет, знает камни Саурон.
Палантир был инструментом для познанья силы.
Можно было видеть всё, что твориться в мире.
За границей наблюдать, как прогноз погоды
Иль предостеречь полёт огненных драконов.
Новый выводок их где, кладка где яиц.
Где вулкан родится новый, молнии зарниц.
И незаменимы были камни-палантиры,
В изучении природы и народов мира.
В постижении пространства, космоса, земли
Инструмент был наилучшим, не было ровни.
Не реликвия, не тайна и не артефакт,
А простой научный камень, верьте – это факт.
И учёные и маги царства Нуменора
Познавали мира тайны и азы природы.
Говорят, их корабли в воздухе летали.
Тайны космоса, планет нуменорцы знали.
Их научная программа впечатляла силой.
Управление погодой, постиженье мира…
Саурон тогда был там, всё он извратил.
Изменил науки ход, мысли исказил.
Был в столице Нуменора майар Саурон,
И людей в Большом Совете обморочил он.
Ложь и магии дурман, подкуп, просто лесть —
Все использовал он средства, чтоб в Совет пролезть.
А Кольцо блестело златом на его руке.
Подчинился воле тёмной царственный Совет.
Отуманен, околдован, мраком затемнён.
Смерти страх и мысли мрачны – он виновен в том.
А научная программа их теперь гласила:
“Покорение природы, космоса и мира”.
Подчинение народов страхом, грубой силой.
Чёрная эпоха зла начиналась в мире.
Но не все тогда смирились с властью Саурона.
Вспыхнуло восстание в землях Нуменора.
CDХ
Трагедия народа, гражданская война,
И временем затёрта, и проклята она.
Власть крепла Саурона, собрал он силы тьмы,
И земли Нуменора все кровью истекли.
CDXI
А Саурон собрал Совет и говорил с людьми,
В их души тёмным мраком слова его текли:
«Покорите сущее, обретите мощь.
В сей борьбе великой я смогу помочь.
Земли вечного бессмертья нужно захватить,
Уничтожить души мира, эльфов победить.
Эльфы прячут от людей тайные познания
И бессмертья эликсир, силу мироздания!
Покорите Валинор обретёте силу,
Знание всех тайн Вселенной, власть и мощь над миром!»
Жажда власти, месть и гнев, ненависть, вражда,
В людях воспылали, так беда пришла.
А Саурон речь дальше вёл, морочил он людей,
Их души он во тьму тянул, жестокий лиходей:
“Вам выбор нужно сделать жестокий, беспощадный,
Чтоб эльфам хитрым отомстить и всем валарам дальним.
И сознательно пойти надо на такое:
Чтоб бессмертие обречь, нужно много крови.
Девочек и мальчиков, хоть по одному,
Но собрать от всех семей, кровь пустить в волну.
Нарожают женщины новых вам детей,
Крепких, сильных сыновей, нежных дочерей…”
Люди многие боялись пыток, наказаний
За малейшую провинность иль непослушанье.
А другие думали: будет малодушье,
Если не пойду за всеми, то поймут, мол, трушу.
Лишь немногие решились выступить с отказом
И сказали твёрдо “нет” этому приказу…
CDXII
Но было слишком поздно, Мороку подчинились,
У большинства в Совете сердца ожесточились.
Служили люди злу, и Саурон их вёл,
И этим он весь мир чуть к смерти не привёл.
Шли все ресурсы на войну, все силы и все знания,
Чтоб покорить всё сущее, структуру мироздания.
И армады сам в поход Саурон повёл,
Был бесчисленным и мощным нуменорский флот.
Содрогнулось мирозданье, вздрогнул небосвод.
Шла погибель Нуменору, канул в бездну вод.
Все армады в одночасье были сметены,
Читать бесплатно другие книги:
