Алая летопись Средиземья (перевод древних рукописей) Всеславин Дмитрий
«Надпись на арке гласит: “Путь в царство Херга закрыт”.
Это стезя мертвецов и чёрными духами скрыт.
Путь Мёртвых проложен был ими, его мертвецы
стерегут.
Навьи – чёрные силы – тёмного часа ждут.
У них был тайный культ смерти, храм Мёртвых стоял
в глубине,
Построен от Гондора тайно в горной Дунхергской стране.
Скакнулись они с Сауроном, тьмой отравляя людей,
И некроманты Херга втянули их в сети теней…»
СDL
Но музыка света сильна своею силой любви,
И даже в те времена пророчество люди сплели.
Пророчество
«Путь в горы Херга закрыт, пока не исполнились сроки.
Его стерегут мертвецы, навьи ночные истоки.
Покойники тёмных веков здесь похищают души.
Храм Мёртвых теперь их кров, призраки тьме
послушны.
Но коли пробудит их зов – князя Серебряный Рог,
Коль клятву исполнят они – разрушится Мёртвый
Чертог».
СDLI
Молчанье возникло у врат, повеяло холодом лютым,
А нужно ли ехать сквозь мрак, к злобным голодным
духам?
Гимли вздрогнул всем телом: «Там духом могильным веет.
Я вырос средь подземелий, но кровь у меня леденеет».
Арагорн:
«Каждый час промедленья близит армады врага.
Дорого даже мгновенье, его победа близка.
Я ужаса не боюсь». И, взяв коня под удзцы,
Во тьму вошёл Арагорн, в глубь тёмной навьей тропы.
Все всадники спешились молча, коней под уздцы вели,
В чёрном мрачном проходе они друг за другом шли.
Эльфы не пали духом, они не боялись теней,
Призраков и привидений, предателей тёмных людей.
Следопыты сражались всё время, учились у светлой
природы
И волю свою закаляли долгие-долгие годы.
Им факелы путь освещали (заранее их захватили),
Ярко они пылали, блики на стенах плыли.
Тёмная глубь горы, огромный каменный свод,
Слышно журчанье воды, веками точившей ход.
Страшнее зловещих звуков молчанье под сводом пещер,
Тьма выпивала силы, хлад пробирал до костей.
Шли вдоль пещер глубоких по тёмной странной тропе,
Меж страшных глубинных колодцев навстречу своей судьбе.
Навь отбирала силы, казалось, жизнь истекала.
Таяла воля к победе, тьма в глубь души проникала.
Казалось, всё зыбко, размыто, всё в хладном тумане густом,
И время исчезло, скрыто в безвременье сером пустом.
Сузился коридор и вывел в громадный зал,
Пустошь в центре горы – Град Мёртвых пред ними
предстал.
Мёртвый Чертог – храм древних, чёрная гладь пирамид.
Склепы и саркофаги, храм Падших – сплошной монолит.
Храм Мёртвых в бледном свеченье во мрачном величье
предстал,
В зеленоватом теченье искрился, тускло мерцал.
Какие-то тени струились, скользили средь башен витых,
И тёмным облаком вились – рой духов, голодных и злых.
Арагорн:
«Мёртвые! Падшие духи! Я призываю вас!
К Чёрному Камню Эреху явитесь в полночный час!»
И сразу в ответ ему гулко раздались раскаты,
Эхо пещерных глубин, дальние перекаты.
Повеял могильный хлад, факелы, вспыхнув, потухли,
Взлетел, оседая, прах, скрежетом слышалась звуки.
Но ярко сиял Андрил, средь тьмы вековечной пылал,
Словно луч света небес надежду средь мглы являл.
Всё разгорался клинок, проснулась в нём светлая сила,
Ярче и ярче светил, и мощь внутри забурлила.
В твёрдой руке Арагорна сила меча пробудилась,
Почувствовав волю и дух, сразиться с тенью просилась.
И молнии из меча белой слепящей волной
Мёртвый Чертог пронзили, разрушив храм неживой.
Грохот и треск раздались, громкие звуки крушенья,
Огромные камни неслись, являя мощь разрушенья.
Бурею пепел взлетел, мёртвая пыль пронеслась,
Жуткий пронёсся визг, но… вскоре тьма улеглась.
Град Мёртвых расколот был и тайный виден проход,
Тропа, уходящая вдаль, открыла к Эреху ход.
Пересели они на коней, их кони вперёд понесли,
А сзади серой стеной духи за ними текли.
Эльф с гномом скакали вместе, конь уносил друзей
Сквозь пепел, холод и смрад прочь из пещер скорей.
Быстро скакала дружина сквозь мёртвый и жуткий путь,
Им ветер смерти дул в спины, нельзя им назад взглянуть.
Внезапно просвет возник, хоть серый, но всё же просвет,
И трещина выход открыла на тусклый и бледный свет.
Над тёмной скалою Эрек, в серых Дунхергских горах,
У Чёрного Камня – Эрех стелился могильный прах.
Чёрный и круглый, как шар, Эрех в том месте лежал,
По мифам – подлунный дар, зловеще и тускло мерцал.
И вот Арагорн-Элессар в мифриловый рог затрубил,
В серебряный рог Элронда, что вёз от отца Элроир.
Послышались звуки: скрежет, шуршанье, стоны и вой,
Казалось, все духи мира сюда стекались на бой.
Арагорн:
«Вы, преступившие КЛЯТВУ! Предатели тёмных веков!
Я вас сюда призвал! Зачем вы пришли на зов?!»
И кто-то в ночи отозвался как бы издалека,
Жуткий глас раздавался, неслышаный за века.
«Чтобы исполнить КЛЯТВУ и обрести ПОКОЙ,
Мы чувствуем зов твоей крови и все пойдём за тобой».
Тогда Арагорн промолвил: «Ну что же. Настал ваш час!
Настал миг клятву исполнить, чтоб мог отпустить я вас.
Пойдёте в Приморье со мной, спасёте край от беды,
Я вас у Закатного моря избавлю от злой судьбы.
Я Элессар-дунадан, бейтесь же вместе со мной,
Заклятье я с вас сниму, и вы обретёте покой!»
Дружина мчалась впёред, а полчища мёртвых за ней,
Клубился призрачный лёд тысяч мрачных теней.
И вот Ламедон позади, три ночи никто не спал,
Лежал Лебеннин впереди, через крутой перевал.
В легендах позже воспели, что, не страшась мертвецов,
Без отдыха кони летели, неся отважных бойцов.
Поход Теодена
СDLII
Утро наступить должно, но не наступило,
Вместо утра тьма пришла, небеса затмила.
Чёрная завеса зла в дольний мир змеёй вползла
И затмила солнца свет, к людям не пришёл рассвет.
Войска собирались по зову, рати на бой явились,
Увы, далеко не со всех земель люди на битву решились.
Только лишь факельный свет терем собой озарял.
Собрался народ на Совет, что Теоден возглавлял.
Эймир:
«Не все присылают войска. Пока что раздрай в Ристании.
Не все успевают собраться и выехать без опоздания».
Теоден:
«Время уже на исходе. Сегодня последний срок.
Кто сможет, догонит в дороге, а нас же ждёт тяжкий рок».
В терем Мери вошёл, смотрит – народу полно,
Воеводы, советники князя, и, видно, сидят давно.
Теодену он поклонился: «Простите меня, – сказал. —
Темно, и солнца не видно, я просто сейчас проспал».
Теоден:
«Да, господин мой Хольбитла. Солнце уже не взойдёт.
А мы же едем на битву, время, увы, не ждёт.
Мой добрый Мери, послушай, закончилась служба твоя,
На смертную брань поведу я людей… Тебя же ждёт дома
семья».
«Но как же! – воскликнул Мери. – Вы мне как отец,
я с вами.
Вы сами призвали меня, и мы же… были друзьями».
Теоден:
«Всё я сказал, мой друг, тебе в мясорубке не место.
Негоже там быть малышам, поверь, там и так будет
тесно.
Я же хочу, чтоб ты жил, добрался до Хоббитании,
А также, чтоб с нами дружил, песни творил о Ристании.
И ты, Эовин! Будь здесь, останешься править страной.
Пока мы будем в походе, трон в Эдорасе вновь твой!»
Эовин:
«Я хочу ехать с тобой. А здесь управитель есть.
И Эркенбранд приедет. Почтёт послужить за честь».
Теоден:
«Мудра ты, не то что я, и знаешь характер людей,
Так что послушай меня и мне перечить не смей.
Не упрямься. Послушай меня, я же тебя люблю.
Так надо. Останься здесь. Капризов я не потерплю».
Эовин поклонилась ему: «Как скажешь великий царь.
Пусть будет всё по сему, ты главный, ты государь».
Поднялся князь Теоден, окончив тем разговор,
А Мери расплакался вдруг, поник его ясный взор.
СDLIII
Переодевшись мужчиной, Эовин собралась на войну
И, Мери с собой прихватив, покинула тайно страну.
Хоббит, укрытый плащом, практически был незаметен,
И воин под шлемом стальным был также для всех
неприметен.
В сотне, в кругу своём, о хоббите всадники знали,
Но, конечно же, зная о нём, начальству не выдавали.
А то, что средь них Эовин, никто и не понял тогда,
Всадника звали Дернхельм, приехал громить врага.
Заросли ивняка, по склонам вереск стелился,
Внизу шумела река, туманом весь стан покрылся.
Непросто Отчизну оставить, Родину покидать,
Насмерть биться с врагами, идя на смертную рать.
СDLIV
За рекою пылали костры, Укрывище – место звалось,
Лагерь конных дружин, где войско всё собралось.
Правитель здешнего края был старый друг Теодена,
Князь воинов приграничья, звали его Дунгир Смелый.
Укрывище – тайное место, граница у Серых гор,
Красивый, суровый край утёсов и ледников.
Двигался мрак из Мордора, завеса тьмы разрасталась,
Но всё ж временами солнце сквозь пелену пробивалось.
Завеса тьмы Мордора весь мир не могла закрыть,
И главное облако Ока Гондор стремилось накрыть.
СDLV
Утром запела труба, войско сзывая на рать,
За Правду и Свет воевать, Гондор от Ока спасать.
Около Эйленаха, в светлом березняке,
Посреди Друаданского леса, встали полки на ночлег.
Сокрытые мраком деревья в безветренной духоте,
Но листья на них шелестели, казалось, шептались во мгле.
И барабанная дробь внезапно в ночи зазвучала,
Читать бесплатно другие книги:
