Смертельное путешествие Райх Кэти

Глава 22

Покинув кладбище я поехала к себе в гостиницу, устроила Бойда на ночь, вернулась в свой номер, чувствуя что сегодняшний вечер будет самый насыщенный телефонными звонками со времен старшей школы.

Едва я включила свет как мне позвонил Пит.

— Как там Большой Бо?

— Радуется горным пейзажам и еде. Ты уже в Шарлотте?

— Застрял в Индиане. А он тебе не надоел?

— У Бойда уникальный взгляд на мир.

— Какие еще новости?

Я рассказала ему о смерти Примроуз.

— О, милая, мне так жаль! Ты как, в порядке?

— Справляюсь, — солгала я. — Есть еще кое-что.

Я коротко рассказала о жалобе Дэвенпорта.

— Судя по всему он готов тебя поиметь по полной.

— Не старайся шокировать меня своим юридическим жаргоном.

— Здесь наверняка замешана политика. Есть предположения почему он это делает?

— Ему не нравится моя прическа.

— А мне нравится. Ты что-нибудь еще нашла по той ноге?

Я рассказала ему о гистологическом анализе, о расовой классификации, а также о недавно пропавших Даниэле Виннета и Иеремии Митчелле.

— Митчелл, кажется, тот кто нужен.

Я описала ему фото с похорон Чарли Вейна Трампера и как я звонила в Роли.

— Зачем Мидкиф наврал тебе про раскопки?

— Ему тоже не нравится моя прическа. Мне уже нужен адвокат?

— У тебя он есть.

— Спасибо, Пит.

Следующий звонок — Райану. Они с Макмахоном работают до поздна и смогут добраться до места только на закате, так что они переночуют в Эшвилле.

— У тебя с телефоном все нормально?

— Журналисты все портят мне нервы, так что я его отключаю. Кстати, я провела сегодня полдня в библиотеке.

— Что-то искала?

— Горная жизнь тут бьет по старикам.

— Ты это о чем?

— Сама не знаю. Такое впечатление что старики здесь то и дело тонут, замерзают насмерть или становятся обедом для медведей. Спасибо, но мне по душе равнины. А как там с расследованием?

— Химики тут нарыли какие-то странные следы.

— Взрывчатка?

— Не обязательно. Расскажу завтра.

— Нашли Бертрана и Петричелли?

— Нет.

Затем позвонила Кроу. Она мало что мне сообщила и не получила ордера.

— Окружной прокурор не хочет беспокоить этим судью, пока не будет чего-нибудь более конкретного.

— Ну что, черт их задери, этим людям еще надо? Призрак мисс Скарлет в библиотеке со свечой в руке?

— Твои аргументы ей показались противоречивыми.

— Противоречивыми?

— Анализ жирных кислот показал что что-то там умерло этим летом. Митчелл пропал в феврале. Госпожа прокурор считает что это было животное. Сказала, что нельзя подозревать гражданина за гнилое мясо на его участке.

— А как же ступня?

— Жертва авиакатастрофы.

— Что по убийству Примроуз?

— Оказывается, Ральф Стовер не деревенщина. У него была фирма в Огайо, имел патент на выпуск микрочипов. В 1986 у него случился сердечный приступ. Он продал за бешеные деньги свой бизнес и купил «Ривербэнк». С тех пор он владелец пригородного мотеля.

— Судимости?

— Парочка приводов за вождение в нетрезвом виде еще в семидесятых, а в остальном он чист.

— Что это вам говорит?

— Возможно он насмотрелся сериала «Ньюхарт» и просто мечтал стать владельцем пригородного мотеля.

Следующий звонок был к моему приятелю в Оук-Ридж. Ласло Спаркс спросил буду ли я свободна утром, и мы договорились встретиться завтра в 9 утра. Хорошо! Может он что-то новенькое узнал из анализа почвы. И последний звонок был от моего декана. Начал он с извинений за поздний звонок.

— Мой трехлетний отпрыск попытался высушить в стиральной машинке котенка после того как тот свалился в унитаз. Жена только что его высунула оттуда. Все в истерике, дети ревут. Жена в слезах, пытается вернуть котенка к жизни.

— Какой ужас! Как он?

— Котик выжил, но выглядит не очень.

— Выкарабкается!

Затем наступила пауза. В трубку я слышала его дыхание.

— В общем, Темпи, такое трудно говорить, но я скажу. Сегодня я встречался с ректором. Он получил жалобу на тебя. О твоем поведении на расследовании аварии. Он решил отправить тебя в отпуск до окончания расследования.

Я молчала. Ничего чем я занималась в Брайсон-Сити не касалось моего университета, хоть я и получала у них зарплату.

— Оплачиваемый, естественно. Он сказал что не верит ни единому слову, но вынужден как-то отреагировать на жалобу.

— Почему? — спросила я, уже зная каков будет ответ.

— Он боится негативного общественного мнения. Он должен защищать университет. И кажется, в этом деле заинтересован вице-губернатор, а он умеет вставлять палки в колеса.

— И, как всем известно, университет финансируется за счет законодательного органа.

Моя рука буквально впилась в трубку.

— Я пытался с ним поспорить. Он непреклонен.

— Спасибо, Майк.

— Тебе всегда рады у нас на факультете. Ты можешь подать жалобу.

— Нет, спасибо. Я сначала с этим разберусь.

Закончив, я приступила к ежевечернему ритуалу: зубная паста, мыло, масло для кожи, крем для рук. Чистая и намазанная кремами, я выключила свет, залезла под одеяло и громко вскрикнула — постель была ледяная. Свернулась калачиком, и второй раз за два дня разревелась. Пора все бросить. Я не слабак, но пора реально оценить свои силы.

Я ничего не достигла: не нашла ничего убедительного для получения ордера, мало узнала в суде, запуталась в газетных статьях. Украла вещь из библиотеки, и близка к обвинению в проникновении и взломе. Не стоит так делать. Я могу извиниться перед вице-губернатором, уйти из DMORT и вернуться к своей обычной жизни.

Моя обычная жизнь. А какая она — моя обычная жизнь? Вскрытия, эксгумации, массовые катастрофы. Меня постоянно спрашивают — почему я выбрала такое неприятное занятие? Зачем я работаю с разлагающимися и изуродованными трупами?

Взглянув на свое прошлое и проведя самоанализ, я поняла почему я сделала такой выбор. Я хотела работать как с живыми, так и с мертвыми. Мертвые имели право на идентификацию. Чтобы их история была рассказана до конца и осталась в нашей памяти. Если они мертвы от рук другого человека, они имеют право чтобы эти руки понесли наказание.

Живые также заслуживают нашей поддержки, когда чья-то смерть влияет на их жизни: родители отчаянно нуждаются в новостях о пропавшем ребенке; семья надеется узнать что стало с Иводзимой или Чосин или Хью; позабытые жители в массовых могилах, где-нибудь в Курдистане или Гватемале. Матери, мужья, любимые, друзья, мерзнущие на смотровой Смоуки-Маунтин. Они имеют право знать, получить объяснение, а также право на то чтобы виновные были наказаны.

Для таких жертв, их родных, я вытаскиваю из костей посмертные истории. Мертвые остаются мертвыми, независимо от моих усилий, но в них должны быть ответы. Мы не можем жить в мире, который принимает уничтожение жизни без каких-либо объяснений и без последствий.

Естественно, что нарушение этики будет концом моей карьеры в области криминалистики. Если вице-губернатор будет продолжать в том же духе, я аккуратно буду выведена из своей профессии. Эксперт под следствием о неэтическом поведении, раздавленный при перекрестном допросе! Кто поверит хоть единому слову такого эксперта?

На место жалости к себе вдруг пришел гнев. Меня не уберут из криминалистики из-за необоснованных обвинений и инсинуаций! Я не позволю! Я докажу что я была права. Я должна это сделать ради себя, и даже больше, ради мертвой Примроуз и ее скорбящего сына. Но как? Что нужно делать?

Я крутилась и вертелась как тот паучок под дождем. Мой мир разрывают на части. Это сильнее чем я сама, и мне не хватает сил чтобы удержать мой мир на месте. Наконец я провалилась в сон, но он не был спокойным.

Во взволнованном состоянии мой мозг плетет из мыслей какие-то психоделические коллажи. Всю ночь меня преследовали какие-то бессвязные образы.

Я в морге, занимаюсь сортировкой частей тел. Мимо пробегает Райан. Я задаю ему вопрос о том что случилось с ногой. Он не останавливается. Я пытаюсь схватить его, но мои ноги не двигаются. Я кричу, все громче и громче, пытаясь сдвинуться с места, но он убегает все дальше и дальше. Бойд носится по кладбищу с мертвой белкой в зубах.

Свадебная фотография Виллоу Линет Гист и Ионы Митчелла. В своей руке индейская невеста держит, словно букет, ступню, которую я отобрала у койотов.

Судья Генри Арлен Престон сует в руки старику какую-то брошюру. Старик уходит, но судья догоняет его и настаивает чтобы тот взял книгу. Старик поворачивается и Престон роняет брошюру. Ее подхватывает Бойд и несется прочь по длинной грунтовой дороге.

Когда же я ловлю Бойда и забираю у него предмет, то это уже не книжка, а каменная плита с высеченным именем Такер Адамс, 1943 — год когда они оба умерли, один видный гражданин, а второй никому неизвестный.

В конторе гаража на стуле сидит Саймон Мидкиф. Возле него сидит человек с седыми длинными косами, в индейском головной уборе.

— Ты чего здесь? — спрашивает Мидкиф.

— Не могу уехать. Была авария, погибли люди, — отвечаю я.

— Бёркби мертв? — спрашивает индеец.

— Да.

— Они нашли Эдну?

— Нет.

— И меня не найдут.

Лицо седовласого индейца превратилось в лицо Руби Макриди, а затем в раздутое лицо Примроуз Хоббз.

Я закричала и подскочила. Глаза нашли часы — 5.30. Хотя в комнате было холодно, спина была мокрой от пота, волосы прилипли к голове. Я откинула одеяло и побежала на цыпочках, чтобы выпить воды. Глядя в зеркало, я прижала стакан ко лбу.

Вернулась в спальню и включила свет. В окне виделась предрассветная темнота. Мороз затянул своей паутинкой углы окна. Натянув свитер и носки, взяла свой блокнот, и уселась за стол. Разделив несколько листов на три части, я принялась записывать свои ночные видения.

Генри Арлен Престон. Койот со ступней. Седой старик с косами и в головном уборе индейцев чероки. Был ли это Чарли Вейн Трампер? Я написала его имя и поставила вопросительный знак. Эдна Фарелл. Такер Адамс. Бёркби. Иона и Виллоу Митчелл. Руби Макриди. Саймон Мидкиф.

Потом я добавила к каждому имени все что я о них знаю.

Генри Арлен Престон: умер в 1943 в возрасте 89 лет. Прокурор, судья, писатель. Птицы. Семейный человек.

Ступня: пожилой мужчина, коренной американец, рост около пяти футов шесть дюймов. Умер прошлой зимой. Найден возле участка Артура или "Инвест- груп". Пассажир рейса "Южных Авиалиний"?

Чарли Вейн Трампер: чероки, умер в 1959 в возрасте 74 лет, медведь задрал. На похоронах были Мидкиф и Дэвенпорт.

Эдна Фарелл: умерла в 1949. Последователь Святой церкви. Утонула. Останки не найдены.

Такер Адамс: родился в 1871, пропал, а затем умер в 1943.

Энтони Ален Бёркби: умер в 1959 в автомобильной аварии. В списке служащих «Инвест-груп» есть имя С. А. Бёркби.

Иона Митчелл: афро-американец. Женился на Виллоу Линет Гист. Отец Иеремии Митчелла.

Виллоу Линет Гист: дочь Марты Роуз Гист, индейской горшечницы. Мать Иеремии Митчелла. Умерла от туберкулеза в 1930.

Хотя в моих снах не было Иеремии Митчелла, я все же отделила и для него место: наполовину афро-американец, наполовину чероки. Родился в 1929. Одинок. Пропал в прошлом феврале.

Руби Макриди: жива-здорова. Муж, Энох, умер в 1986.

Саймон Мидкиф: Доктор в Оксфорде в 1955. Университет Дьюка — с 1955 по 1961 год. Университет Теннеси — с 1961 по 1968 год. Присутствовал на похоронах Трампера в 1959 году. Знал Дэвенпорта (или просто был в одном месте в то же время). Соврал о работе для Департамента культурного наследия.

Закончив писать я разложила листочки на столе и стала их изучать. Затем стала их сортировать по разным признакам. Начала с пола — женская кучка оказалась небольшой:

Эдна Фарелл, Виллоу Линет Гист и Руби Макриди. Я записала еще одно имя на отдельный листок: Марта Роуз Гист. Женщины, по-моему, тут ни при чем.

Затем рассортировала по расе. Чарли Вейн Трампер и представители семьи Гист-Митчелл отправились в кучку к ступне. Я провела линию от имени Иеремии к ступне.

Возраст: поразило количество пожилых людей. Хотя Генри Арлен Престон успел умереть в постели, наверное привилегия уважаемых судей, мало кому выпала такая же роскошь.

Такер Адамс, семьдесят два. Чарли Вейн Трампер, семьдесят четыре. Иеремия Митчелл, семьдесят два. Я сделала еще один листик для пропавшего рыбака — Джорджа Адора, шестьдесят семь. Все они были старые.

Тьма за окном начала рассеиваться. Я решила разложить их по дням рождения. Ничего.

Разложила по датам смерти.

Судья Генри Арлен Престон умер в 1943. Судя по надгробию, Такер Адамс тоже умер в 1943. Я вспомнила статью о Престоне и короткую заметку о пропаже Адамса меньше чем через неделю. Я отложила их вместе.

Э. А. Бёркби умер в 1959. Чарли Вейн Трампер. Когда же случилась та роковая для Бёркби авария? В мае. В этом же месяце пропал Чарли Вейн.

Ого!

Я их тоже отложила парой.

Эдна Фарелл умерла в 1949. Никто там не умер накануне?

Шелдон Броди, профессор биологии в Аппалачском Университете. Его тело нашли потом, но Фарелл не была найдена.

Я написала на листике имя Броди и сложила вместе с Фарелл.

Я разглядывала три кучки парных листов.

Есть ли в этом смысл? Кто-то убит или умирает, в те же дни когда случается другая смерть? Они, что, парами умирают?

Я начала составлять список вопросов.

Возраст Эдны Фарелл?

Утопление. Возраст? Дата?

Причина смерти Такера Адамса?

Иеремия Митчелл, февраль. Джордж Адор, сентябрь. Кто-то еще?

Комната наполнялась утренним солнечным светом, за закрытым окном я слышала щебет птиц. Прямоугольник света упал на стол, освещая исписанные листы.

Я уставилась на отложенные парами кучки и чувствовала что здесь есть что-то еще. Что-то очень важное. Что-то, что мое подсознание еще не успело уложить в общую картинку.

Ласло объедался печеньем с джемом, когда я подъехала к «Эверетт-Стрит Динер». Я заказала блины с орехами, сок и кофе. Пока мы ели, он рассказал мне о конференции на которую едет в Эшвилль. Я рассказала что Кроу не удалось получить ордер на обыск.

— Так, старички темные лошадки, — сказал он, и махнул официантке, что он закончил есть.

— И женщины. Администратор данных была женщиной.

— Тогда это мало поможет.

Из портфеля он достал лист бумаги и передал его мне. Пока я читала официантка снова наполнила наши чашки. Я подняла глаза на Ласло.

— Практически отчет подтверждает то, что вы мне говорили в понедельник в вашей лаборатории.

— Да. За исключением концентрации капроновой и гептановой кислоты.

— Она необычайно высока.

— Да.

— И что это значит?

— Повышенный уровень летучих жирных кислот обычно значит что труп находился в холоде, или что период бактериальной активности и активности насекомых уже прошел.

— Значит ли это что ваша оценка времени смерти изменится?

— Я по-прежнему думаю что разложение началось в конце лета.

— Тогда что же?

— Не уверен…

— Это общий вывод?

— Не совсем.

— Прекрасно. Это поможет убедить неверующих!