Однажды в Хорс-тауне Бондарев Олег

— Ото, да ты серьезно настроен! Сколько дашь?

— Одного Улисса Гранта.[4]

— Маловато…

— Тогда я, пожалуй, обращусь к Бену. Мы вчера с ним весьма неплохо поладили, как ты помнишь…

— Эй-эй, парень, не гони коней! — остановил его громила. — Черт с тобой, хватит и одного Гранта.

— Отлично. Я знал, что мы договоримся. Так что с ее адресом и телефоном?

— С адресом облом, дружочек, — развел руками верзила. — Даже босс его вроде бы не знает.

— Как же так получилось? Я думал, Дезмонд знает все о своих пташках?

— Ас этой вот у него что-то не срослось. Босс привык получать все, что захочет, но эта девка, между нами говоря, его конкретно обломала. Стерва она, надо сказать, еще та, с характером… Не дай Бог такую в женах иметь — плешь проест… Ну так вот… Он ее хотел поиметь, как водится, но девка ему — ни хрена подобного. Он спрашивает, где она живет — снова хрен. Через кого он адрес ее ни пробивал, все только руками разводят — то ли она у подруги какой за городом живет, то ли с бомжами на свалке… В общем, с этим пунктом я тебе помочь не смогу.

— Давай по второму, — сказал Винс.

Внешне оставаясь спокойным, он очень злился. Пятьдесят баксов за никчемный номер телефона!.. И ублюдок еще требовал больше… С каждой минутой этот обезьян бесил Винса все сильней.

— По второму прямо сейчас тоже ничего не скажу. Но у босса и пары ребят из ближайшего окружения должен быть номерок. Попробую выяснить. Забегай вечерком.

— Хорошо, забегу, — кивнул сыщик и повернулся, чтобы уйти, когда охранник схватил его за руку:

— Эй! А деньги?

— Какие?

— Которые ты обещал мне за информацию? Одного Улисса Гранта, а?

— И как ты это себе представляешь? Мне разорвать банкноту напополам и вручить тебе одну часть сейчас, а вторую — вечером?

— Давай полтинник, парень, а вечером подкинешь еще двадцатку.

— Мы так не договаривались!

— Слушай, ты, — охранник притянул детектива к себе и крепко сжал его руку. — Я и так сказал тебе много лишнего. Думаю, все вместе вполне потянет на семьдесят баксов, разве нет?

Сыщик некоторое время просто смотрел в злобное лицо верзилы, а потом въехал ему головой в нос. От неожиданности гигант выпустил руку Винса и отступил на шаг. Не раздумывая, детектив отвесил ему мощный хук справа. От падения верзилу спасла только стенка за спиной.

— Деньги — вечером, когда получу номер, — сказал сыщик спокойно. — Решишь снова распускать руки, останешься без пальцев. Понял?

Не дожидаясь ответа, Новал сбежал вниз по ступенькам и забрался в машину Гилмора.

— Поехали, — сказал он таксисту.

В этот раз старушка завелась с первого раза.

Доктор, сложив руки за спиной, задумчиво прогуливался по древнему склепу. Он рассеяно глядел на разложенные в изголовьях могил черепа, на развороченную в некоторых местах землю и изредка позевывал в кулак.

Он размышлял о странном поведении своего друга, профессора Майкла Дрейка. Встретив Харвиса на вокзале, Майкл сначала отвез его на место раскопок, после — к себе в дом, где показал Курту его комнату.

Оставив Доктора отдыхать, профессор, извинившись, сообщил, что ему срочно нужно лететь в Бостон.

— Но зачем вы, мой любезный друг, просили меня приехать, — удивился Харвис, — если сами собирались в Бостон?

— Не переживайте понапрасну, Курт, — успокоил его Дрейк. — В Бостон я до сегодняшнего дня не собирался. Однако мой человек позвонил и сказал, что я должен незамедлительно прибыть.

— Что случилось?

— Я не хочу бить в набат раньше времени, — покачал головой Дрейк. — Однако скоро все прояснится, и мы с вами побеседуем в любом случае. А теперь, извините, мне пора.

— Что ж, езжайте, коль дело неотложно, — кивнул Доктор, пожимая Майклу руку.

И Дрейк улетел. Уже второй день Курт от нечего делать бродил по найденному Майклом склепу. Харвис понял, что попал на странный спектакль: черепа в изголовьях могил были явно бутафорские, да и характерного запаха гулей Доктор так и не уловил.

Он не понимал — зачем старый друг соврал ему? И не уезжал лишь потому, что хотел задать Дрейку этот вопрос, когда тот вернется.

Зевнув, Доктор поддел один из черепов носком туфли и бросил его в стену.

— Неслабо ты его, — заметил Гилмор.

Они стояли возле дома Винса.

— Да, наверное, — пожал плечами сыщик.

— А за что?

— За наглость.

— Какую наглость?

— Сколько можно вопросов, Гил? Это личное, и тебе знать без надобности. Просто вози меня, не вмешиваясь в мои дела, ладно? Что смогу, я тебе расскажу.

— Я бы мог быть полезным, если бы ты доверился мне, — после непродолжительной паузы сказал Рисби.

— Мне не нужна помощь, — отрезал сыщик, однако, видя, как погрустнел таксист, поспешно добавил. — Но если понадобится, ты первый об этом узнаешь.

«Что я говорю? Зачем мне его помощь? Да и чем он может помочь? Единственное, что у него есть, — это машина, и та заводится через раз… Ну да черт с ним, лишь бы не ныл!»

— Заметано, мужик, — тут же расплылся в улыбке Гилмор.

— А сейчас извини, но я хочу вздремнуть чуток до вечера.

— Да о чем ты, какие извинения? Иди, конечно. Кстати, насчет вечера — какие планы?

— Нужно посетить одного знакомого, он может помочь мне в этом деле…

— Заехать за тобой?

— Не стоит. Мой знакомый — довольно странный тип с явными склонностями шизофреника. Если он увидит, что я не один, может попросту сбежать. А мне жизненно необходимо увидеть его сегодня. Так что я пойду один, чтобы не раздражать парня.

— Ладно, без проблем. Но если понадоблюсь — звони. Вот, кстати, на всякий пожарный, мои номера.

Рисби протянул сыщику клочок бумаги. Детектив тут же спрятал листок в карман.

— Обязательно перепишу в органайзер.

«Если когда-нибудь обзаведусь им!» — добавил Новал про себя.

— Давай, Гил.

— До завтра.

Оказавшись в своей комнате, Винс сбросил плащ, шляпу, туфли и со стоном рухнул на диван. Все тело болело. Вроде бы ничего сверхъестественного, типа марафона на сорок миль или бега с препятствиями сыщик не проделывал, но даже мелкая суета вокруг зеленого ублюдка казалось Винсу мукой. Конечности, отвыкшие от долгой ходьбы, гудели, поясница ныла, словно после приседаний со штангой.

Вот что значит — всю сознательную жизнь ловить домашних животных, а потом браться за настоящее дело! Плата за азарт? Наверное, можно сказать и так.

Сыщик и сам не заметил, как провалился в сон. Будильник он, конечно же, не догадался завести.

Проснулся Винс ближе к десяти. Сонно взглянул на часы, чертыхнулся и стал поспешно собираться. Нужно было успеть забежать в «Жасмин» до закрытия… Но прежде всего — встретиться с Нубом и показать ему фотографии.

Тело все еще болело, но Винс не обращал на это внимания. Он не желал признаваться даже себе, но ему нравилось спешить — гораздо больше, чем днями просиживать штаны перед телеком.

Нахлобучив шляпу, сыщик выпорхнул наружу — с грацией, которой славятся бегемоты. Сбежав вниз по лестнице, Винс заставил себя снизить темп, и, выйдя из подъезда, устремился по Дрим-стрит к пересечению с Хелпми.

По улицам слонялись влюбленные парочки, которым не досталось лавки в парке Святого Августа, и они решили прогуляться, чтобы в тысяча пятьсот тридцать восьмой раз взглянуть на памятник Арни Хорсу, прежде чем опрокинуть пару кружек пива в ближайшей рыгаловке. Их ждали непременные смешки, тычки друг друга в бок локтем, любовные ласки и пара пачек арахиса — чтобы забить дурной вкус пойла перед следующим поцелуем.

Сыщик втайне завидовал этим безмятежным тинэйджерам. Они еще не обременены поисками квартиры, работы, машины, новой коляски или пульта для телевизора, потому что на старом не работает кнопка «Вперед». Они просто радуются жизни, не маясь головной болью по утрам, смотрят в «Сиянии» новые фильмы и потом оживленно обсуждают их в ближайшем кафе.

И, черт их дери, смотрят проклятое «Немного счастья» с семи до восьми, каждый день ровно на час превращаясь в статуи из воска.

Винс скрипнул зубами. С одной стороны, какое ему дело до остальных? Он-то проводит этот час с пользой — запасаясь продуктами, или подбирая новый плащ, или выгребая мелочь из кассы очередного магазинчика.

Но с другой — так ли приятно ежедневно на час оказываться в городе-призраке, где, кроме тебя, нет живых? Веселая беседа в баре берет тайм-аут в семь и продолжается только в восемь, когда ты уже потерял весь задор. А если ты без двух минут семь резвишься с девочкой? Вот уж конфуз так конфуз…

Конечно, Винс за полгода наловчился не попадать в подобные ситуации. Но все происходящее в городе на фоне шоу было противоестественным, и это бесило сыщика. Он каждый день размышлял, как избавиться от проклятого теледейства, как вернуть все на круги своя — и каждый день понимал, что ему это не под силу.

Этой игрой руководило правительство (ну, или кто-то, кому правительство дало зеленый свет), а связываться с высшими инстанциями было чревато. Если он не может разобраться с никчемным Дезмондом, который в городах-великанах, вроде Нью-Йорка или Лос-Анджелеса, был бы в лучшем случае на побегушках у мафии, то что он может противопоставить сенатору, губернаторам, президенту?..

Впрочем, не о том сейчас следовало думать. Имелись вопросы на местном уровне, которые надо было решить в самое ближайшее время. Свернув на Хелпми-стрит, Винс отправился в давешнюю подворотню, где надеялся отыскать Нуба.

То, что он увидел там, его поразило и даже испугало. Обычный проулок, заставленный мусорными баками, коих сотни или даже тысячи по всему городу, в этот момент больше напоминал Ватерлоо — только вместо людей на нем сражались даркеры.

Оружием служило все, что попадалось под руку — стеклянные бутылки, крышки от баков, доски с гвоздями, ржавые ведра.

Винс с раскрытым ртом наблюдал, как пара десятков даркеров громят друг друга, и лишь дивился, с какой злостью и даже остервенением они это проделывают. О пощаде никто не просил; только крики боли изредка разрывали развитие сражения.

Рука сама потянулась к кольту.

«А стоит ли? Это их дела, зачем мне в них лезть?»

«Разве я могу просто стоять и смотреть на эту потасовку? А если они убьют Нуба, что мне делать тогда?»

«Гори оно все огнем…»

Даркеры замерли, донельзя удивленные неожиданным звуком выстрела. Медленно, с опаской, они повернули головы и посмотрели на Винса. Детектив держал «Питона» в вытянутой руке; ствол револьвера был направлен в небо.

— На сегодня хватит, — сказал Новал, стараясь не выдать волнения. Ему не по себе было от взглядов этих странных существ. — Все свободны; спасибо, что пришли…

Он не успел договорить, а даркеры уже растворились в воздухе. Все, кроме одного. Нуб стоял, зажимая ладонью рану на правом предплечье.

— Что у вас тут происходит? — спросил сыщик, опуская руку.

— Небольшая разборка между семьями. Такое частенько бывает, когда одна семья решает захватить территорию другой.

— Вы деретесь за помойки?

— А что тебя удивляет? Это ведь наша естественная среда обитания. Чем это хуже, чем драться, скажем, за нефть или золото?

— Золото и нефть стоят денег, а на помойках можно найти лишь объедки да всякое никому не нужное барахло.

— Каждый дорожит тем, что имеет, — пожал плечами Нуб. — У тебя ведь есть своя квартира, Винс?

— Конечно. Ты же заходил ко мне недавно, забыл?

— Помню. Но я не об этом. Ты живешь в квартире, Винс, а я живу в этом проулке. Там — твой дом, здесь — мой. Как бы ты поступил, если бы к тебе домой пришли и сказали, чтобы ты убирался?

— Я понял, куда ты клонишь, — кивнул Новал. — Но разве нельзя решить вопрос по-иному? Неужели обязательно дубасить друг друга до полусмерти?

— По-иному? — рассмеялся Нуб. — И как же? Обратиться в суд, нанять адвоката и отсудить пару проулков? Это невозможно, Винс.

Новал задумчиво кивнул, соглашаясь с даркером.

— Вот поэтому мы и дубасим друг друга до полусмерти.

— Черт, ну если вам так нужна помойка, у моего дома как раз есть подходящая!

— Не все так просто, Винс. Помойка возле твоего дома принадлежит другой семье.

— Значит, жесткое разделение территорий? Прямо как у мафии…

— Мы решаем гораздо более простые вопросы. Вроде «что есть?» и «где спать?»

Тут Винс обратил внимание, что Нуб едва заметно пошатывается. Отыскав взглядом ящики, лежащие у стены, он предложил:

— Присядем?

Даркер кивнул. Они разместились на соседних ящиках. Нуб все не отнимал руку от раны. Винс закурил, посмотрел на даркера, на ладонь, сжимающую предплечье.

— Тебе бы к доктору, — заметил он, отворачиваясь.

— У меня нет медицинской страховки. Он даже не станет со мной разговаривать.

— Всегда можно воспользоваться кнутом или пряником, — пожал плечами детектив. — Или, в данном случае, револьвером или деньгами.

— У меня нет ни того, ни другого, а тебя я впутывать не хочу.

— Это почему же?

— Потому что это наше личное, наша маленькая война. Ты — единственный человек в Хорс-тауне, который знает о нашем существовании, но лучше будет, если ты не станешь вмешиваться в наши дела.

— Ты всегда так словоохотлив после ножевого? — хмыкнул Новал, не поворачивая головы.

Даркер не ответил. Он задумчиво смотрел, как уцепившийся за карниз пакет шуршит под порывом ветра, не в силах продолжать свой бессмысленный полет.

— Ладно тебе, не грусти! — подбодрил карлика Винс. — Хочешь, я смотаюсь в аптеку и принесу тебе бинт и какой-нибудь одеколон, чтобы ты обработал рану?

— Да не надо, — поморщился Нуб. — Я потом что-нибудь найду. Кстати, что привело тебя сюда сегодня? Новое дело?

— Да нет, старое… Но обо всем по порядку. Памятуя, что твой добрый доктор Дуллитл прибудет в Хорс-таун только через неделю, я было действительно собрался его ждать. Однако после двух суток относительного безделья меня осенило. Зачем нам тупо сидеть, если у меня есть фотографии зеленого малыша? Ты ведь можешь взглянуть на них и определить, с какой тварью мы имеем дело?

— Не уверен… — покачал головой Нуб. — Но попробовать можно.

— Отлично, — кивнул сыщик и запустил руку за пазуху.

Он протянул даркеру две фотографии.

— Эта была сделана еще тем злополучным утром, а эта — сегодня в обед, — пояснил Винс, ткнув пальцем сначала в один снимок, а потом — во второй.

В течение следующих пяти минут Нуб, прищурившись, изучал фотографии.

— Я могу ошибаться… — начал он.

— Давай, говори, не томи!

— Мне кажется, это детеныш мегпи.

— Мегпи?

— Ну, сорока. Детеныш сороки.[5] Эти мегпи воруют чужих детенышей, а вместо них подкладывают в колыбельки своих.

— А тебя не смущает, что в этот раз малыш не похищен, а убит?

— В этот раз?

Винс поведал Нубу о найденной в библиотеке статье.

— Все это действительно странно, — выслушав, согласился Нуб, — но монстр на этих фото действительно очень похож на детеныша мегпи.

— И на кой черт она оставила его в квартире? Ей наплевать, что случится с ребенком?

— Видимо, да, — пожал плечами даркер. — Хотя я не знаю этих деталей. А вот Доктор бы тебе наверняка ответил… Но он в отъезде.

— Мог бы не повторять это в сотый раз, — поморщился Винс. — Что еще ты можешь сказать по поводу этой… мегпи?

— Она из числа тех монстров, которые на самом деле не такие уж кровожадные. Но если ты забрался к ней в логово — она захочет тебя проучить. Хотя все зависит от настроения…

— Настроения? То есть дамочка, в зависимости от того, с какой ноги она поднялась, может убить меня или отпустить на все четыре стороны?

— Вроде того, — кивнул даркер.

— Я думал, подобные твари убивают всех подряд, без разбору.

— Да нет. Это же не фильм. Как говорит Доктор, в современном мире выживают сильнейшие, те, кто лучше приспособился. Как думаешь, смогла бы мегпи выжить, будь она безумным кровожадным монстром?

Да ее изрешетили бы пулями и не успокоились бы до тех пор, пока не обратили бы труп убитой твари в прах. Чтобы выжить, мегпи приходится быть осторожной, прятаться в потаенных глубоких норах, куда редкий человек отважится войти, и стараться быть… гуманной.

— Гуманной? Я не ослышался? Ты называешь чудище, которое похищает и убивает детей, гуманным? Черт, да тогда половина заключенных в Гуантанамо зазря расходуют государственный бюджет, а Алькатрас следует давно разобрать по камешкам!

— Гуманной, насколько это возможно в ее положении, — поспешно оговорился Нуб.

— О каком положении ты говоришь, парень? — поморщился Винс. — Гуманность, как ни крути, это тебе не возможность выбирать «убить — не убить». Гуманность — только лишь «не убить». Иначе это слово можно выкинуть за ненадобностью.

— Думай как знаешь. Очень сложно рассуждать, не представляя, о чем идет речь. Если бы ты побывал в шкуре мегпи, то вряд ли стал бы спорить. А так… Мне не переубедить тебя, тебе не переубедить меня… Так что к черту этот спор.

— Ладно, к черту. Но, сказав одно, скажи и другое — как мне найти эту самую мегпи и чем ее следует травить, если она окажется не такой уж гуманной?

— Мегпи любят забираться поглубже. Попробуй поискать в канализации. А насчет того, чем травить… Просто всади в нее несколько пуль, и она сдохнет, как и любая другая тварь, получившая несколько граммов свинца.

— Невеселая перспектива — лазить по городской канализации, — хмыкнул Новал. — Вонь, темень и черт его знает, что поджидает за следующим поворотом. М-да. Надеюсь, я встречу четверку черепах и крысу, которые угостят преданного фаната пиццей и научат его паре приемчиков из своего арсенала.[6]

— Ты сам этого хотел, Винс, — пожал плечами Нуб. — Поскорей найти ответ. Я советовал и советую подождать Доктора, потому что даже сейчас не уверен на все сто, что это — детеныш мегпи. Но ты рвешься в бой, торопишь события…

— Чем раньше я найду убийцу, тем лучше. Хороший детектив должен действовать быстро.

— Малыша все равно уже не вернуть. Так стоит ли рисковать ради призрачной надежды?

— Черт, Нуб, ты будто книжку читаешь, — поморщился Винс. — Ты можешь говорить попроще, без пафоса и драматизма?

— Могу, — несколько смущенно ответил даркер.

— Ну так давай. А то у меня ощущение, что я на лекции.

— Это все общение с Доктором…

— Ага… Ладно. Опиши, как выглядит взрослая тварь? А то ведь я могу спутать ее с невинным аллигатором, совершенно некстати заплывшим в мутные канализационные воды.

— Прежде всего, она зеленая. В целом похожа на человека, но обладает более мощными ногами. Вместо ногтей у нее длинные острые когти. Клыки ее в два раза длинней, чем у человека. Ну и глаза — взгляд просто убийственный. Волосы длинные, болотного цвета.

— В общем, такая неприятная мускулистая дамочка с тяжелым взглядом, которой не помешает навестить стоматолога, — заключил Винс.

— В общем, да, — подумав, согласился даркер.

— Похожа на Халка из фильма,[7] — не унимался сыщик.

— Я не смотрю фильмы, Винс.

— Ничего страшного, он все равно дерьмовый.

Нуб неожиданно содрогнулся всем телом.

— Черт! — воскликнул Винс. — Ты чего это, помирать собрался, что ли?

— Нет, что ты… — промямлил даркер. — Все будет хорошо, не волнуйся…

Несмотря на вялые протесты Нуба, детектив, пыхтя, закинул его на плечо и вынес из проулка.

— Куда ты меня тащишь?

— Есть один знакомый доктор… Или, точнее, медбрат. Молись, чтобы он был дома.

Фонари светили через один. Ветер со свистом кружил желтые и красные листья, то опуская их на асфальт, то подбрасывая выше крыш, то швыряя сыщику в лицо и тихо хихикая — едкий смех был едва различим. Нуб затих на руках сыщика и даже как-то обмяк.

— Ну же, парень, — сказал Винс, — держись, мы уже почти пришли…

Он нес Нуба в дом на угол Гудвин и Кэролайн, где жил его старый знакомец — Линси Харпер, медбрат Хорс-таунского госпиталя.

Впервые Винс увидел Линси на одном из концертов в «Больших дольках», где будущий детектив выступал со своей группой «Бешеные перцы». У Харпера тоже была своя группа — Новал, правда, не помнил, как она называлась, — и они тоже выступали в тот вечер. И тех, и других публика освистала, потому что к музыке данные коллективы имели весьма отдаленное отношение. И вот, надираясь в «Полной фляжке», Винс столкнулся с Харпером, который тоже решил утопить горе в кружке пива. Слово за слово, разговорились, поклялись друг Другу в вечной дружбе и, обнявшись, покинули бар. На улице они расстались, пообещав непременно совместно надраться вновь при первой же возможности.

С тех пор они виделись с Харпером довольно редко, но всегда приятно проводили время. Иногда один заходил к другому в гости, они пили виски и вспоминали те деньки, когда «Натурал» стоил двадцать центов, а на концертах было полно безумных панкушек…

— Ничего, парень, мы уже близко, — прошептал Винс.

Нуб был довольно тяжелой ношей, а Новал уже давно выкинул слова «тренировка» и «нагрузка» из своего словаря. Отвыкшие от физической работы суставы и мышцы ныли, но детектив не мог остановиться.

«Почему я должен тащить его к Линси? Мне, что же, больше всех надо?»

«Но он ведь мой друг… Или вроде того».

«Вот именно — вроде того. Я вижу его третий раз в жизни. Он бы меня так не потащил».

«Откуда я знаю это?»

Терзаемый такими сомнениями, Винс не заметил, как оказался у двухэтажного дома на углу Гудвин и Кэролайн.

— Вот и пришли… — пробормотал он.

Поднявшись по ступенькам, сыщик извернулся и плечом нажал кнопку звонка.

Линси жил в этом доме один. Его папаша владел парой небольших магазинов на Пьюзо-стрит и за недолгую, но бурную жизнь успел сколотить неплохое состояние. Однако, как ни странно, весь свой капитал и оба магазина Харпер-старший завещал вовсе не сыну, а племяннице из Балтимора, которую за сорок лет видел от силы раза три. Линси же достался лишь дом в Хорс-тауне, которому не помешал бы капитальный ремонт.

Кузина Харпера-младшего, не долго думая, продала оба магазина и открыла свое дело в том же самом Балтиморе, не поделившись с двоюродным братом ни центом.

Впрочем, Линси не держал на родственницу зла. Он знал ее не лучше, чем отец, а от незнакомых людей меньше всего ждешь каких-либо подарков.

Первое время ходили слухи, что дальновидная сестрица Харпера-старшего каким-то образом повлияла на решение брата, однако никаких доказательств не было, и вскоре все попросту забыли про эту историю. Кузина счастливо жила в Балтиморе, а Линси латал дыры в ветхой крыше и частенько жаловался Брюсу на жутко дорогие услуги сантехников.

— Кто там? — полюбопытствовали из-за двери.

— Линси, это Винс. Открывай скорей!

Щелчок замка, скрип петель и — немая сцена. Лишь спустя минуту Харпер нашел в себе силы воскликнуть:

— О Боже!

— Эмоции — потом, — пропыхтел сыщик. — А сейчас скажи лучше, куда его можно положить?

Линси отошел чуть в сторону и сделал неопределенный жест рукой, который можно было растолковать как «клади уже куда-нибудь, потому что я сейчас настолько шокирован происходящим, что не могу соображать».

Винс протиснулся в дом и, оглядевшись по сторонам, решительно направился к дивану, стоящему в центре гостиной. Линси спохватился слишком поздно:

— Подо…

Он не успел договорить, а Винс уже сгрузил Нуба на диван и, обессиленный, рухнул в кресло. Линси медленно, едва ли не на цыпочках, подошел к даркеру.

— Это кто? — спросил он полушепотом.

— Мой друг, — сказал Винс и, вставив в рот сигарету, поинтересовался. — Я закурю?

— Похож на бомжа…

— Он и есть бомж. Так я закурю?

— Винс, ты притащил ко мне в дом бомжа?

— Боже, ты так удивляешься, будто мы говорим о слоне или об Оззи Озборне. Интересно, кстати, кому бы ты удивился больше?

Медбрат снова посмотрел на даркера, прерывисто сопящего на его диване.

— Так мне можно закурить проклятую сигарету? — не унимался Винс. — Я тащил этого парня два квартала и зверски хочу перекурить после такой нагрузки, а ты не можешь мне сказать: «Кури, конечно, Винс, я ничего не имею против»?

— Да, конечно, кури, — покорно кивнул Харпер.

Задымив сигаретой, Винс прищурился и сказал:

— Я не думаю, что твой диван лучше справится с его раной, чем ты.