Хранилище Литтл Бентли
— Это ваш друг? — переведя взгляд на Билла, спросил мэр.
— Да, друг, — с гордостью подтвердил Билл.
Заседание завершилось через несколько минут. Выйдя на улицу, друзья нашли Стрита в бешенстве расхаживающим по стоянке.
— Ублюдки! — в сердцах бросил он.
— Добро пожаловать в большой, обширный, прекрасный мир местного самоуправления, — усмехнулся Бен.
— Не может быть, чтобы все это происходило на самом деле, — сказал Стрит. — Нельзя ведь просто так избавиться от фермерского рынка, правда? Всего одним быстрым голосованием?
— О, не сомневайся, это происходит в действительности, — презрительно фыркнул Бен. — И сделать это можно. Это было сделано только что.
— Люди с этим не смирятся.
Бен снисходительно положил ему руку на плечо.
— Нет, смирятся. Хочешь знать, что будет? Я напишу заметку в газете, все ее прочитают, покачают головой и скажут, как же это плохо, после чего продолжат поглощать кукурузные хлопья.
Стрит промолчал.
— Он прав, — сказал Билл. — Такое уже бывало прежде.
— Предлагаю подождать этих подонков. Дождемся, когда они выйдут из зала заседаний, и измочалим их прямо здесь, на стоянке. Это будет для них уроком.
— Я бы не советовал так поступать.
Обернувшись, друзья увидели стоявшего рядом полицейского.
Тот указал на машину Стрита.
— Предлагаю вам быстренько разъехаться по домам. Представление закончено.
— А что, если мы не подчинимся? — воинственно заявил Стрит.
— Тогда я задержу вас за праздношатание[31]и отведу вон в тот дом, и вы проведете ночь в кутузке. Как вам такое нравится?
— Совсем не нравится, — вмешался Бен. Он схватил Стрита за руку. — Пошли. Уходим отсюда.
— Ну хорошо, — пробормотал Стрит, высвобождаясь из рук редактора газеты. Достав ключи, он направился к машине. — Ну хорошо.
— Желаю всем вам приятно провести вечер! — крикнул им вдогонку полицейский.
Никто ему не ответил. Его язвительный смех провожал их всю дорогу до машины.
2
Все утро Билл провел, работая над документацией, однако ему по-прежнему было неспокойно, и он решил после обеда прогуляться до города. Билл предложил Джинни пойти вместе с ним, но та пересаживала цветы за домом, и он отправился один.
Главная улица словно вымерла — ни машин, ни пешеходов. Направляясь к магазину электроники, Билл размышлял о том, что, если бы городской совет состоял в основном из предпринимателей, а не агентов по недвижимости и строительных подрядчиков, положение дел было бы совершенно иным.
Ему вспомнилось, что двое-трое предпринимателей участвовали в прошлых выборах, но он проголосовал против них.
Ну почему он прежде не интересовался политикой?
Дойдя до магазина электроники, Билл зашел внутрь. Стоя у прилавка лицом к двери, Стрит играл на монохромной игровой приставке. Покупателей не было, и когда Билл открыл дверь, Стрит с надеждой поднял взгляд.
— А, это ты, — разочарованно пробормотал он.
— Да, обманул я тебя. Ты подумал, что я настоящий покупатель, да?
— Не трогай больное место. — Закончив игру, Стрит положил приставку. — Направляешься на фермерский рынок?
— Очень смешно.
— Значит, просто решил закупиться в прекрасном деловом центре Джунипера, так?
Зайдя за прилавок, Билл достал складной стул и сел.
— Как обстоят дела с досрочными перевыборами? — спросил он. — Разве вы не собирались начать сбор подписей?
— На том все и закончилось.
— Что случилось?
— Не знаю. Ничего путного так и не получилось. Общее руководство должен был взять на себя Пит, но затем он продал свое заведение, и все как-то само собой заглохло.
— Наверное, нам нужно взять дело в свои руки.
— Я думал то же самое, — признался Стрит.
Он принес из подсобного помещения блокнот и ручку, и Билл стал составлять текст требования по отзыву мэра и всех четырех членов городского совета.
Они заканчивали редактировать второй вариант, когда зазвонил телефон. Стрит снял трубку.
— Алло!.. Это Бен! — объявил он.
Билл оторвался от блокнота.
— Здесь Билл… Да… Хорошо… Ждем. — Положив трубку, Стрит повернулся к Биллу, удивленно поднимая брови. — Он сейчас будет здесь. Говорит, у него какие-то важные новости. Объяснить по телефону не захотел.
Встав, Билл подошел к двери и увидел спешащего Бена.
— Не иначе, что-то случилось.
— У меня для вас новость, — объявил Бен, заходя в магазин.
— В чем дело?
— Мэр подал в отставку.
Билл был ошеломлен. Он оглянулся на Стрита. Тот покачал головой, не веря своим ушам.
— Ты это серьезно?
Бен кивнул.
— Вместе с городским советом. Все четыре члена.
— Все четыре члена?
— Что случилось? — спросил Стрит.
— Никто ничего не знает. Или, точнее, все молчат. Однако суть дела это не меняет. В настоящий момент мы остались без власти. — Бен фыркнул. — Лично я не жалуюсь.
— Значит, будут досрочные выборы?
— Разумеется. Но сначала должны зарегистрироваться кандидаты, нужно назначить дату… Все это займет, по крайней мере, месяц.
— Странное совпадение, — пробормотал Стрит. — Мы тут как раз составляли требование об отзыве.
— Ну, оно больше не потребуется. Этих марионеток больше нет, они остались в прошлом.
— Не могу понять, с какой стати они подали в отставку, — сказал Билл. — Тем более все сразу.
— Мы живем в странном мире.
— Ты полагаешь, на них оказали давление?
— Со стороны «Хранилища»?
— А кого еще?
Бен задумался.
— Я бы сказал, это весьма вероятно.
— Но почему? Городской совет и так безропотно поддерживал любые предложения «Хранилища».
— Быть может, этого было недостаточно, — предположил Стрит. — Быть может, «Хранилищу» нужно еще больше.
Это была пугающая мысль, и трое друзей задумались.
— Вы думаете, «Хранилище» хочет выставить своих кандидатов? — наконец спросил Стрит.
— Возможно, — сказал Бен. — Однако это открывает перед нами возможность, которой раньше у нас не было. Мы можем выставить наших кандидатов. И моя газета поддержит тех, кто ставит интересы города выше интересов «Хранилища». Думаю, у нас будет шанс вытащить Джунипер из той ямы, в которую он попал.
— Газета-то у нас есть, — заметил Билл. — А вот радиостанции нет.
— Тоже верно. Но все же я полагаю, что мы должны принять бой.
— У «Хранилища» есть деньги.
— Деньги — это еще не всё.
— Неужели?
— Помните рекламные ролики, которые крутили по телевидению в семидесятых? Очаровательные сцены дикой природы, возрожденной на средства нефтяных компаний? Нам внушали, что нефтяные компании не вредят окружающей среде, а, наоборот, помогают ей. Дикая природа сама нарывается на разные проблемы, а нефтяные компании эти проблемы решают. Они потратили миллионы долларов на рекламу, потому что им не только было нужно то, чтобы мы покупали их продукцию, но они еще хотели нам нравиться. — Бен помолчал. — Кто-нибудь купился на этот бред? Несмотря на всю эту пропагандистскую кампанию, несмотря на обилие эфирного времени, есть в стране хотя бы один человек, считающий, что бурение нефтяных скважин благоприятно сказывается на окружающей среде?
— И ты считаешь, то же самое применимо и к нашей ситуации?
— А почему нет?
— Похоже, ты на самом деле не такой уж и циник.
Бен улыбнулся.
— Это лишь фасад. Под грубой внешностью я — Полианна[32].
Билл уставился в окно.
— И все же у «Хранилища» много сторонников. Оно действительно создало в Джунипере новые рабочие места.
— Но не меньше рабочих мест было закрыто.
По улице промчалась машина, видавший виды старенький красный «Форд»-пикап, набитый подростками. Визжа тормозами, пикап завернул за угол.
— Долой «Хранилище»! — крикнул один из парней, вскидывая руку с поднятым средним пальцем.
Улыбнувшись, Билл повернулся к Бену.
— Возможно, ты прав, — сказал он.
Билл должен был закончить составление документации еще на прошлой неделе, но всё тянул. Обыкновенно он предпочитал завершать работу досрочно, однако на этот раз собирался дотянуть до крайнего срока.
У него не было ни малейшего желания помогать «Хранилищу».
Закрыв глаза, Билл откинулся назад. У него раскалывалась голова. Он не мог определить, то ли он заболевает, то ли это просто стресс, однако в течение последнего часа он думал не столько о работе, сколько о головной боли.
На улице темнело. Сосны за окном уже давно слились в одну сплошную зазубренную стену, и по мере того, как угасал окружающий свет, текст на экране компьютера становился все более ярким. С кухни доносилось, как Джинни громыхает кастрюлями, и на это накладывались звуки вечернего выпуска новостей из телевизора в гостиной.
Сохранив на дискете результаты сегодняшней работы, Билл уже собирался выключить компьютер, как вдруг зазвонил телефон. Резкий звук усилил головную боль, и он закрыл глаза, спасаясь от шума, надеясь, что Джинни снимет трубку, моля бога о том, чтобы звонили не ему.
— Билл! — через мгновение окликнула его жена.
Проклятие. Он снял трубку с аппарата на компьютерном столе.
— Алло?
— Это я, — сказал Бен.
— Да?
— Мэр и члены городского совета. Они мертвы, — сказал Бен. — Все пятеро. — Последовала пауза, и Билл услышал, как его друг шумно вздохнул. — Ничего подобного мне еще не приходилось видеть.
— Успокойся. Ты где? Что случилось? Они убиты?
— Покончили с собой. Я говорю по сотовому телефону, и сейчас я вижу их перед собой. Ты должен сюда приехать. И увидеть все своими глазами.
— Где ты находишься? — спросил Билл, со страхом подумав, что ответ ему известен.
— На стоянке перед «Хранилищем», — сказал Бен. — Поторопись, только что подъехала «Скорая помощь».
Билл не хотел ехать. Точнее, какая-то его часть не хотела ехать. Но другая часть хотела увидеть случившееся, и он, схватив в спальне бумажник и ключи, бросил на ходу Джинни, что уезжает и вернется где-нибудь через полчаса.
— Ты куда? — спросила та. — Пора садиться за стол.
Ничего не ответив, Билл выбежал на улицу, вскочил в джип и рванул с места. Через пять минут он уже подъезжал к «Хранилищу» и мчался по стоянке к мигающим синим и красным огням полицейских машин. Его остановил полицейский, натягивавший желтую ленту ограждения.
Остановившись, Билл выпрыгнул из машины. Его едва не остановил тот же самый полицейский, но тут к нему на помощь подоспел Бен.
— Это мой корреспондент! — закричал редактор газеты. — Он со мной!
Кивнув, полицейский махнул рукой, и Билл поспешил следом за своим другом между полицейскими и санитарными машинами.
К тому месту, где лежал городской совет.
Он сам не смог бы сказать, что ожидал увидеть, — но определенно только не это. Не было ни крови, ни пистолетов, ни вообще какого-либо оружия, а только обнаженные тела мэра и остальных членов городского совета, лежащие навзничь на асфальте. Они лежали кругом, взявшись за руки. В раскрытых глазах, устремивших невидящий взгляд вверх, отражались огни фонарей стоянки.
Впервые за долгое время Билл вспомнил оленя, животных, туриста.
Он посмотрел на Бена.
— Самоубийство?
Редактор газеты пожал плечами.
— А что это еще может быть? Полагаю, таблетки. Яд. Однако точно можно будет сказать только после вскрытия.
— Не думаю, что это были таблетки, — покачал головой Билл. — Не думаю, что это был яд.
— А что еще это могло быть?
Билл поежился.
— Не знаю.
В вечернем выпуске новостей был репортаж о Ньюмене Кинге и его растущей империи. Упоминалось о череде инцидентов со стрельбой, случившихся в «Хранилищах» по всей стране, однако в целом дух репортажа был благожелательный, и Кинг изображался не спятившим маньяком, а крепко стоящим на ногах миллионером, самостоятельно сколотившим свое состояние.
Точнее, миллиардером.
Конкретные цифры не озвучивались.
Кинг не согласился дать интервью, но он позволил операторам телеканала сопровождать его на протяжении всего «обычного рабочего дня». Корреспондент побывал с ним на заседаниях в «Черной башне», посетил с неожиданным визитом «Хранилище» в городке Баттлбраш, штат Техас, заехал на завод, выпускающий товары торговой марки «Хранилище», присутствовал на переговорах с производителем текстильной продукции.
Наконец после завершения рабочего дня Кинг отправился домой, однако операторам не разрешили проводить его, и последним кадром репортажа стало то, как Кинг садится в черный лимузин перед своей «Черной башней».
Радушно улыбнувшись в объектив телекамеры, Кинг помахал рукой.
— Боже, благослови Америку, — сказал он на прощание.
Глава 21
1
Закрыв глаза, Дорин Хастингс поднесла Мерили к груди. Малышка принялась радостно сосать молоко, и Дорин подумала, что испытывает сейчас совсем другие ощущения, чем тогда, когда это делает Клит. Разумеется, в одном случае это секс, а в другом — физиология, однако само действие одно и то же. Правда, теперь из соска вытекало молоко, кормящее ребенка, и почему-то это обстоятельство делало процесс более интимным, приносило больше радости, больше удовлетворения. По сравнению с этим секс казался чем-то несерьезным, и Дорин поняла, что ее отношения с Клитом, какими бы замечательными они ни были, никогда не будут иметь для нее такое значение, как ее отношения с ребенком.
Она никогда не будет близка с Клитом так, как она близка с Мерили.
Дорин открыла глаза. Было поздно, уже за полночь, и в больничной палате царила полная темнота. Даже в коридоре было темно; свет люминесцентных ламп был приглушен, чтобы не мешать спящим роженицам. Не было слышно ни звука, однако это была и не тишина. Скорее это был белый шум, равномерный гул круглосуточной активности: оборудование, медсестры, врачи, больные.
Снова закрыв глаза, Дорин улыбнулась — крошечные пальчики Мерили инстинктивно стиснули мягкую плоть груди.
— Миссис Хастингс, — произнес низкий мужской голос. — Палата 120.
Открыв глаза, Дорин перевела взгляд на дверь.
У нее перехватило дыхание.
В коридоре стояли пятеро мужчин, одетые во все черное. Их бледные равнодушные лица были лишены выражения.
Вместе с ними был мистер Уокер из «Хранилища».
Улыбнувшись, он прошел в палату и щелкнул выключателем у двери. Зажегшиеся под потолком лампы практически не осветили фигуры, проследовавшие за директором отдела обслуживания клиентов к койке Дорин. Их облачение по-прежнему оставалось чернее ночи, а кожа была белой, словно обсыпанная мукой. Мистер Уокер продолжал улыбаться, однако было в его улыбке нечто такое, что заставило Дорин нажать кнопку у изголовья кровати, вызывая медсестру.
Она крепче прижала к груди Мерили.
— Это ваша малышка? — спросил директор отдела обслуживания клиентов. Он остановился у койки, а его одетая в черное свита выстроилась за ним полукругом.
Продолжая лихорадочно нажимать одной рукой на кнопку экстренного вызова, другой Дорин обхватила Мерили.
Пальцы мистера Уокера, сильные и холодные, оторвали ее руку от кнопки.
— Никто не придет, — сказал он. — В больнице знают о том, что мы здесь.
— В чем дело?
Дорин обвела взглядом круг фигур в черном, но увидела только безучастные выражения на белых как снег лицах.
— Несколько месяцев назад вы с мужем приобрели в «Хранилище» микроволновую печь, воспользовавшись нашим в высшей степени великодушным планом рассрочки платежа. Печь вы взяли, но пропустили две последние ежемесячные выплаты.
— Клит потерял работу! — дрогнувшим голосом произнесла Дорин. — У нас должен был вот-вот родиться ребенок…
— Мы забираем вашего ребенка.
Сердце Дорин заколотилось так сильно, словно хотело вырваться из грудной клетки. Внезапно ей стало трудно дышать.
— Ребенок принадлежит нам.
Наконец Дорин нашла в себе силы сделать вдох.
— Нет, — выдавила она.
— Да, — неумолимым тоном произнес мистер Уокер.
— Нет! — воскликнула Дорин. Она перешла на крик: — Нет!
— Это было частью соглашения. Вы его подписали. — Мистер Уокер достал откуда-то сзади текст договора и указал набранный мелким шрифтом абзац в середине страницы. — «В том случае если покупатель просрочил выплату, — прочитал он вслух, — “Хранилище” забирает его первенца в счет погашения невыплаченной…»
— Нет!
Дорин попыталась подняться, но мужчины в черном, окружавшие со всех сторон кровать, внезапно схватили ее за руки, придавили ноги.
Мистер Уокер, наклонившись, забрал у нее малышку.
— Помогите! — закричала Дорин, стараясь вырваться. — У меня отнимают ребенка! У меня крадут ребенка! Сестра! Сестра!
— Вы приняли на себя юридические обязательства, — невозмутимо продолжал мистер Уокер. — Ни одна медсестра ничем не сможет вам помочь.
Он передал младенца одному из своих бледных спутников.
— Клит! — воскликнула Дорин. У нее на глазах навернулись слезы бессильной ярости, хлынувшие на щеки, ослепляя ее. — Не дай им отнять нашу малышк! — Она дернула головой в сторону двери, куда направились черные фигуры, забравшие Мерили. Ей показалось, что сквозь слезы она разглядела в коридоре врачей и медсестер в белых халатах, молча взиравших на происходящее. — Заберите свою микроволновку! — крикнула Дорин. Во рту у нее скопилось слишком много слюны, вылетавшей брызгами при каждом слове. Речь ее стала неразборчивой. — Она нам не нужна! Забирайте ее!
— Вы должны были вовремя делать выплаты.
— Мы пришлем вам деньги! С процентами! Сколько вам нужно?
— Мы уже получили все, что нам нужно, — спокойно промолвил мистер Уокер. Обернувшись к вошедшему в палату врачу, он кивнул, делая знак рукой. — У нее истерика, — сказал он. — Введите ей успокоительное.
— Нет! — крикнула Дорин.
Но она уже почувствовала укол иглы, вонзившейся в правое плечо, и силы тотчас же начали ее покидать.
Врач отошел от койки и скрылся в коридоре.
Глаза Дорин смыкались, она почувствовала, как руки, прижимавшие ее к кровати, расслабились. Собрав последние остатки сил, Дорин снова открыла глаза и увидела расплывчатый силуэт мистера Уокера, выходящего из палаты следом за фигурами в черном.
— Мерили! — попыталась воскликнуть она, но у нее не хватило сил даже на то, чтобы произнесли имя дочери.
После чего она провалилась в пустоту.
2
Шеннон ходила по проходу отдела товаров для садоводов, наводя порядок на полках перед открытием «Хранилища». Как всегда, на многих полках царил полный разгром. Вчера вечером Шеннон трудилась до самого конца рабочей смены, раскладывая товар, но, судя по всему, уже после закрытия магазина уборщицы или кто-то еще снова все перепутали.
Это выводило Шеннон из себя.
Она остановилась. Уборщицы даже как следует не вымыли пол. На белых плитах под стеллажом с цветочными горшками темнело рыжевато-бурое пятно. Похожее на…
На кровь?
Нахмурившись, Шеннон наклонилась. Вчера вечером пятна не было.
Шеннон была в этом уверена. Перед самым закрытием она, идя по этому проходу, разворачивала куст мяты. Куст выскользнул у нее из рук и упал на пол, это произошло как раз на том месте, где она сейчас находилась. Она нагнулась и подняла его и увидела только чистые белые плиты. Конечно, может быть, она не увидела это пятно — кровь, — потому что не присматривалась, однако оно было очень заметным, и раз она увидела его сейчас, то должна была увидеть его и тогда.
Он построен на крови.
Выпрямившись, Шеннон быстро прошла к полкам с удобрениями в конце секции, затем вдоль стеллажей с семенами к кассам. Даже сейчас, днем, с включенными лампами, в окружении покупателей, ей здесь было не по себе.
Шеннон попыталась представить себе, на что становится похож этот не имеющий окон закуток в темноте. После того как гаснет освещение. Когда здесь не остается никого.
Поежившись, Шеннон поспешила к спасительной кассе.
Не у нее одной возникали вопросы относительно того, что происходило в торговых залах с наступлением темноты. Холли вчера рассказывала, что Джейн из отдела нижнего белья забыла в шкафчике для одежды свою сумочку, а когда пришла на следующий день, две гигиенические прокладки, которые она носила в сумочке на всякий случай, оказались извлечены из упаковки и насквозь пропитаны кровью.
Кровь.
Шеннон также как-то раз случайно подслушала разговор двух женщин в комнате отдыха: одна рассказывала другой, как прошлым вечером покидала «Хранилище» последней и слышала приглушенные крики, доносившиеся снизу, сквозь закрытые двери лифта.
И, разумеется, были еще слухи про «ночных управляющих».
Ночные управляющие.
Сотрудники предпочитали не обсуждать эту тему. По крайней мере, открыто. Но до Шеннон с самого первого дня работы доходили обрывки, намеки, слухи, пересказанные шепотом.
Ночные управляющие.
Даже само это название вызывало страх, и хотя никто их не видел, «ночные управляющие» снискали себе определенную репутацию. Шеннон даже не могла сказать наверняка, существуют ли они. Ни мистер Лэм, ни мистер Уокер, ни вообще кто-либо из администрации ни словом не упоминали про них. И насколько было известно Шеннон, после закрытия торговых залов в них оставались только уборщики — зачем «Хранилищу» нужны какие-то управляющие, когда он закрыт?
Но сотрудники перешептывались о «ночных управляющих» после окончания рабочей смены, обменивались уклончивыми замечаниями на стоянке по пути к своим машинам. Считалось, что «ночные управляющие» внимательно следят за всеми кладовщиками, продавцами и кассирами, проверяют по ночам рабочие места, просматривают бухгалтерскую отчетность и составляют доклады.
А что будет, если им не понравится увиденное?
У Шеннон по спине пробежали мурашки. Ходили слухи, что один парень из отдела спортивных товаров просто исчез. Шеннон не знала, кто это был и когда это случилось, но его якобы попросили задержаться после окончания рабочего дня и побеседовать с «ночными управляющими».
После чего бедолагу больше никто не видел.
На следующий день вместо него на работу взяли другого.
Читать бесплатно другие книги:
