Хранилище Литтл Бентли
Стрит пожал плечами.
— В какой-то момент остается только смеяться.
К ним пробрались сквозь толпу Бен, Тед и Шарлинда, жена Теда.
Какое-то время все говорили вместе, затем Джинни и Шарлинда отправились к столику с закусками, оставив мужчин одних.
— Как думаете, насколько тяжелым будет наше поражение? — спросил Билл.
— Нам надерут задницу! — крикнул Стрит.
Не обращая на него внимания, Билл повернулся к Теду.
— А у тебя какие мысли? Ты знаешь в городе многих. Ты не изгой, в отличие от Бена, и не клоун, в отличие от Стрита…
— Я категорически возражаю! — вмешался Стрит.
— Так как ты видишь нашу ситуацию?
— Ничего не могу сказать, — признался Тед. — От вас, ребята, я слышу одни только похоронные речи, однако все, с кем я разговаривал, на словах выражают поддержку. И в отношении «Хранилища» зреет недовольство. Возможно, люди боятся признать это вслух, но «Хранилище» многим не нравится. Возможно, я сумасшедший, но — постучу по дереву — на мой взгляд, у нас есть все шансы продолжать борьбу.
Боятся признать это вслух.
Билл облизнул губы.
— Почему они боятся признать это вслух?
— Сам прекрасно знаешь, — неуютно поежился Тед.
И это было самое страшное. Билл действительно это прекрасно знал.
Все это знали. Так они и стояли, глядя друг на друга и видя в глазах понимание, до тех пор, пока Стрит не предложил отправиться к столику с выпивкой и промочить горло.
Избирательные участки закрылись в восемь вечера, и практически сразу же начался подсчет голосов. Члены избирательной комиссии, собравшись в зале городского совета, принялись разбирать бюллетени, и если в большом городе подсчет голосов мог продолжаться всю ночь, маленькое число избирателей в Джунипере обуславливало то, что подсчет и пересчет будут закончены к десяти вечера.
Радиостанция вела в прямом эфире трансляцию из городского совета и из «Хранилища», и Стрит подключил приемник к громкоговорителям актового зала, чтобы было слышно всем.
— А почему радио не прислало никого сюда? — сухо спросил Бен, становясь в голове столика с напитками. — Неужели никого не интересует наша реакция?
Все рассмеялись.
Весь вечер Билл слушал трансляцию лишь вполуха, но когда стало ясно, что подсчет голосов близится к завершению и вот-вот будут объявлены победители, их с Джинни вместе со всеми остальными словно магнитом притянуло к приемнику Стрита, стоящему на отдельном столике у входа в раздевалку. Из приемника не доносилось ни звука — он был переключен на громкоговорители, спрятанные под стенами, — однако именно приемник символизировал радиопередачу, и по мере приближения назначенного срока все больше и больше народу скапливалось у черной металлической коробки, все смотрели на голубые цифры дисплея.
Бен в сотый раз за вечер объяснял, как сильно изменился бы результат выборов, если бы он оставался редактором газеты, но тут вдруг люди в толпе начали поднимать руки, призывая к тишине, и прижимать палец к губам.
— Тсс!
— Тсс!
— Тсс!
Все подались к приемнику, словно это должно было позволить им услышать результаты выборов более отчетливо. Стрит прибавил громкость. Билл поморщился, так как Джинни до боли стиснула ему руку.
— Передаем официальные результаты, — объявил диктор радио. Его голос гулким эхом разнесся по всему просторному помещению. — Были подсчитаны все бюллетени, и мэром города стал мистер Лэм, менеджер по кадрам «Хранилища», получивший наибольшее количество голосов. Мистер Уокер, управляющий отделом потребительской службы «Хранилища», и мистер Кейес, представитель «Хранилища», также избраны в городской совет.
— У этих козлов что, нет имен, одни только фамилии? — проворчал Бен.
— Бен Андерсон, Тед Малори и Стрит Макгенри потерпели сокрушительное поражение, — продолжал диктор. — Окончательные результаты: Лэм — тысяча триста голосов, Уокер — тысяча сто семьдесят два голоса, Кейес — тысяча шестьдесят голосов, Малори — девятьсот девяносто девять голосов, Макгенри — девятьсот восемьдесят семь голосов, Андерсон — восемьсот пятьдесят голосов.
— Явка низкая, — пробормотала Джинни. — Очень любопытно.
— «Сокрушительное поражение?» — сказал Тед. — По-моему, мы выступили очень неплохо.
— Поздравим наших кандидатов с успехом! — крикнул кто-то. — Гип-гип-ура!
— Гип-гип-ура! — подхватила толпа. — Гип-гип-ура!
По радио тотчас же дали прямое включение торжественного вечера в «Хранилище». Даже приглушенные громкоговорителями актового зала, масштабы празднования прозвучали впечатляюще. По сравнению с восторженным ликованием, передаваемым по радио, жидкие возгласы сторонников оппозиции показались жалкими и вымученными.
«Там Сэм, — подумал Билл. — И Шеннон».
Собравшиеся начали расходиться, сочувственно похлопывая по спине проигравших, высказывая вялые обещания продолжать борьбу.
Кое-кто направился к столикам с выпивкой, но большинство потянулось к выходу, собираясь возвращаться домой.
Билл и Джинни стояли рядом с Тедом и Шарлиндой, Беном и Стритом, слушая выступление мистера Лэма. Тот начал с фальшивых славословий в адрес своих достойных, но заблуждающихся соперников, затем так же неискренне поблагодарил собравшихся сторонников.
Каждое его слово встречалось непропорционально громкими овациями.
— Кажется, меня сейчас вырвет, — пробормотал Стрит.
— Действительно тошно, — согласился Билл.
— Нет, меня вправду вырвет. — Стрит поспешил в мужской туалет.
Мистер Лэм уже рассказывал о том, какими будут его первые шаги на посту мэра Джунипера.
— В последнее время были жалобы на свежесть продуктов в «Хранилище». — Он издал смешок. — До меня дошли слухи.
Толпа рассмеялась.
— Первоочередным пунктом будет принятие постановления, обязывающего всех местных фермеров и скотоводов отдавать двадцать процентов своей продукции «Хранилищу». Тем самым будет обеспечено то, что на прилавках «Хранилища» будут качественные и свежие продукты.
— Жаль, что всю эту гадость он не сказал до выборов, — пробормотал Тед. — Тогда мы могли бы одержать победу.
— Отныне всем работникам городских служб на работе нужно будет носить форменную одежду. «Хранилище» заключило контракт со своим производителем на поставку специальной формы для муниципальных служащих.
Громкие аплодисменты.
— Также в Джунипере будет повышен налог с продаж.
Стоны.
— Понимаю, понимаю, — весело произнес мистер Лэм. — Мы обещали сократить налоги, и мне бы очень хотелось, чтобы у нас была возможность сдержать это обещание, однако налог с продаж необходим для выравнивания существующего дисбаланса. В настоящее время «Хранилище» обеспечивает финансирование всех текущих расходов Джунипера, а также перспективных проектов. «Хранилище» делает это с радостью. Наша корпорация считает своим долгом поддерживать местное сообщество, поддерживающее нас, и для местной экономики является большим благом то, что мы вкладываем заработанные деньги в те города, где мы их зарабатываем.
Однако несправедливо было бы ожидать от «Хранилища», что оно взвалит на себя все бремя финансовой ноши, в то время как остальные предприниматели и торговые точки будут действовать безнаказанно. В настоящий момент все остальные предприниматели Джунипера устроились на дармовщину. Мы платим за них их долю, и это дорого нам обходится. Посему будет увеличен налог с продаж, чтобы все местные предприниматели также стали вносить свой вклад в процветание нашего прекрасного города.
Это заявление было встречено жидкими аплодисментами и редкими вялыми криками.
— Хорошая новость заключается в том, — продолжал мистер Лэм, — что это повышение не коснется «Хранилища». Поскольку оно и так уже несет на себе основное бремя, распространение на него повышенного налогообложения означало бы, по сути дела, то, что ему пришлось бы платить дважды. Из всего вышесказанного следует, что остальные предприниматели, возможно, поднимут цены на свои товары и услуги, но «Хранилище» будет и впредь предлагать товары высочайшего качества по самым низким возможным ценам.
Аплодисменты, восторженные крики, бурные овации.
Бен убавил громкость приемника.
— Пропагандистский бред. — Покачав головой, он вздохнул. — По крайней мере, Тед едва не добился победы.
— А ты занял почетное последнее место, — усмехнулся Билл.
Бен пожал плечами.
— Был там, сделал то. Ничего нового.
— И что теперь?
— Что теперь? Какое-то время стоим в бездействии и смотрим, как всё новые мелкие предприниматели поднимают кверху лапки, а «Хранилище» прибирает к своим рукам весь чертов город.
Все промолчали.
Из туалета вышел шатающийся Стрит.
— Я не пропустил ничего важного?
— Только последний предсмертный вздох демократии и легитимизацию бесконтрольной корпоративной власти в Джунипере.
— Ты старый хиппи, — попробовал улыбнуться Билл.
Бен посмотрел ему в глаза.
— Цитирую песню группы «Джефферсон эрплейн»: «Это рассвет нового дня».
Глава 24
1
Бродяг на улицах Джунипера стало больше, чем прежде.
И раньше в городе встречались оборванные, обросшие люди — старатели, спустившиеся с гор, охотники за медведями, приехавшие пополнить запасы, — однако в последнее время, казалось, их стало значительно больше, и Билл не был уверен, что все эти люди сознательно выбрали для себя такой образ жизни.
Он медленно ехал по Гранит-стрит в сторону шоссе и увидел старика, спящего на грязном одеяле под кустом толокнянки, увидел молодого парня, сидящего в дверях пустующего здания.
Джунипер — городок небольшой, и тем не менее Билл до сих пор еще не был знаком со всеми его жителями, а поскольку появление «Хранилища» повлекло за собой закрытие многих обанкротившихся предприятий, скорее всего, все это были просто безработные, слоняющиеся по городу в поисках работы.
Скорее всего — и тем не менее это казалось невозможным.
Все эти люди были грязные и оборванные и шатались без цели, и у Билла возникло подозрение, что им некуда идти.
Джунипер столкнулся с проблемой бездомных.
Эта мысль напугала Билла. Бездомные — болезнь больших городов. В маленьком городке встречаются случайные люди, оказавшиеся здесь проездом. Однако в целом он представляет собой замкнутое сообщество, где малейшее отклонение от нормы тотчас же становится заметным.
Маленький город не обеспечивает достаточной анонимности для существования изгоев американского общества.
В нем нет улиц, где могли бы жить бездомные.
Однако вот они, бездомные.
Доехав до шоссе, Билл остановился, хотя на перекрестке не было ни светофоров, ни знаков, затем свернул прямо к «Хранилищу».
У него напряглись мышцы, он крепче стиснул рулевое колесо. После выборов Билл ни разу не ездил в «Хранилище», и даже сейчас, проезжая по этому короткому отрезку шоссе, он почувствовал себя так, будто в военное время проникает в лагерь врага.
Умом Билл понимал, что это всего-навсего универсальный магазин эконом-класса, место, где работают обе его дочери и половина населения города, и что просторные, современные торговые залы будут заполнены обыкновенными людьми, мужчинами, женщинами и детьми, совершающими ежедневные покупки. Однако в своем сознании Билл настолько демонизировал «Хранилище», что сейчас ему казалось, словно он собирается спуститься в преисподнюю.
Но с этим ничего нельзя было поделать.
Биллу был нужен картридж для принтера.
Он закончил составлять руководство пользователя.
На самом деле срок был только послезавтра, и он отправит свою работу в «Автоматический интерфейс» по модему, но ему нравилось сначала распечатывать свои руководства и отыскивать в них ошибки. Он считал, что редактирует текст значительно лучше, читая его на бумаге, а не с экрана.
Билл свернул на стоянку, и ему посчастливилось найти свободное место у входа в «Хранилище». Он ругал себя за то, что, зная про израсходованный картридж, не купил новый, когда на прошлой неделе ездил в Финикс, но тогда он не вспомнил, а сейчас у него не было выбора. «Хранилище» остался единственным местом в городе, где можно было купить картридж для принтера.
Выйдя из джипа, Билл запер машину. Направляясь по стоянке к входу в здание, он ощутил в груди клубок страха. Ни Сэм, ни Шеннон не работали сегодня в утреннюю смену, и Билл был этому рад. Глядя на протянувшуюся перед ним бесконечную стену, лишенную окон, он не мог избавиться от ощущения, будто «Хранилище» наблюдает за ним, знает о его приходе, — и будто оно замышляет что-то недоброе. Ему не хотелось, чтобы его дочери увидели это.
Билл вошел внутрь, не обращая внимания на ухмыляющегося руководителя, предлагающего свои услуги, и направился прямо к секции, торгующей комплектующими для компьютеров и расходными материалами для принтеров. Проходя мимо других отделов, он заглядывал в них. Что сталось с безграничным выбором, который когда-то предлагал «Хранилище»? Куда подевалось былое изобилие? Полки по-прежнему были заполнены товаром, однако разнообразие исчезло. Здесь не было ни общенациональных торговых марок, ни узнаваемых упаковок.
Осталась только одна торговая марка — «Хранилище».
Для всех категорий товара.
Ощущение страха нарастало по мере того, как Билл приближался к тем стеллажам, где были картриджи для принтеров.
Где должны были быть картриджи для принтеров.
Вместо этого на полках стояли коробочки и маленькие пластмассовые пузырьки. Билл внимательно осмотрел представленные товары. «Порошок для чихания», «Порошок, вызывающий зуд», «Волшебные споры поганок».
Товары из комиксов.
Лосьон для мастурбации. Масло «Жаркая страсть». Гель для наращивания груди. Крем, увеличивающий длину полового члена.
Билл нахмурился. Это что еще за чертовщина?
— У нас реорганизация.
Обернувшись, Билл увидел ухмыляющегося руководителя, мимо которого прошел, направляясь сюда.
— Вы бы не потеряли время напрасно, если бы воспользовались моим предложением помощи.
Кажется, в голосе руководителя прозвучал вызов? Кажется, его поза выражала угрозу?
— Вы ищете картриджи для принтеров, ведь так?
Откуда он это узнал? Билл ощутил в груди леденящий холод, но ему удалось сохранить свое лицо непроницаемым и спокойно выдержать взгляд дерзкого парня.
— Нет, — солгал он.
Руководитель опешил, сбитый с толку.
— В таком случае что же вы ищете?
— Да так, ничего, — вежливо улыбнулся Билл. — Просто прогуливаюсь.
Не дав руководителю времени ответить, Билл двинулся прочь. Он не мог сказать, следует ли руководитель за ним, но был полон решимости лишить ублюдка удовольствия увидеть, как он оборачивается. Устремив взгляд прямо вперед, Билл достиг широкого прохода, рассекающего «Хранилище» надвое, от автомобильных запчастей до женского белья, повернул направо и целенаправленно пошел в противоположный конец здания.
В середине «Хранилища», где пересекались два центральных прохода, была установлена стойка, хрупкое временное сооружение с табличкой наверху, напомнившее Биллу столик психиатра в старом комиксе «Мелочь пузатая»[36].
«Вступайте в клуб “Хранилище”!» — призывала табличка.
У будки стояли двое знакомых Билла, Люк Маккэнн и Чак Куинт, и он, проходя мимо, замедлил шаг.
— Клуб «Хранилище»? — спрашивал Чак у сотрудника, обслуживающего стойку.
Тот кивнул.
— Став членом, вы сможете оплачивать товар по его нарицательной стоимости, без налога на продажу. Кроме того, есть и множество других преимуществ. — Сотрудник понизил голос. — Улучшение здоровья, повышение средней продолжительности жизни, увеличение полового влечения…
Билл двинулся дальше, не желая больше ничего слышать.
При первой возможности он украдкой оглянулся. Руководителя нигде не было видно, поэтому Билл успокоился, огляделся по сторонам, стараясь сообразить, куда переместили расходные материалы для принтеров. Вывеска в конце прохода завлекала: «ЗАМАНЧИВОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ! МАШИНЫ ПО ОПТОВЫМ ЦЕНАМ!» Под ней была фотография красного «Сатурна», поднимающегося по горному серпантину, и подпись, сообщающая о том, что «Хранилище» начинает торговлю машинами по каталогу. В соответствии с договоренностями со всеми ведущими производителями машины будут продаваться по невозможно низким ценам и доставляться непосредственно к дому покупателя.
«Вот и конец автосалону Чэса Финни», — подумал Билл.
Посмотрев на вывеску с обратной стороны, он увидел предложение туристического агентства «Хранилище».
Похоже, туристическому бюро Элизабет Ричард также пришел конец.
По-прежнему не было никаких признаков комплектующих для компьютеров, однако впереди в проходе показался подросток, держащий в руках что-то похожее на коврик для «мыши», и Билл тотчас же поспешил в ту сторону.
В этой секции действительно стояли полки с комплектующими для компьютеров и расходными материалами для принтеров. Пройдя в дальний конец, Билл окинул взглядом упаковки с картриджами. Все они были единой торговой марки «Хранилище», но, изучив закрепленную на шнурке брошюру на витрине, Билл отыскал свою модель принтера и нашел совместимый картридж.
— У вас есть видеофильмы с обнаженными детьми?
Потрясенный, он обернулся.
Голос доносился из соседнего отдела, и Билл быстро прошел до конца прохода и заглянул за угол, чтобы увидеть говорящего.
Перед продавцом «Хранилища» стоял преподобный Смити, священник баптистской церкви.
Усмехнувшись, продавец покачал головой и неодобрительно цокнул.
— Преподобный отец, я удивлен.
Смити покраснел, но не желал идти на попятную.
— Мне сказали, у вас есть.
— Вам нравится именно это?
— Нет, я просто…
— Знаете, подобные видеофильмы запрещены.
Лицо преподобного побагровело еще сильнее.
— Этого не должно быть. Под одеждой все мы нагие. Это естественно. Я никогда не понимал, почему можно показывать, как людей убивают, но человеческое тело без одежды показать нельзя. По-моему, убийство — это гораздо хуже.
— У нас есть и видео со сценами насилия.
— Видео со сценами насилия? — жадно облизнул губы преподобный. — Где?
Лицо продавца растянулось в улыбке.
— Прошу сюда, преподобный отец.
— А вы… вы на меня не донесете?
— Наша задача заключается в том, чтобы удовлетворять любые желания покупателей, делая их счастливыми.
Продавец направился вперед, священник последовал за ним. Проходя мимо Билла, продавец многозначительно усмехнулся, и тот не удержался от мысли, что «Хранилище» хотело, чтобы он услышал этот разговор, хотело, чтобы он увидел преподобного Смити в таком свете, что все это было подстроено умышленно.
С похолодевшим сердцем Билл отыскал нужную модель картриджа, взял пять штук и поспешил к кассам у выхода.
Глава 25
1
Обычно Билл наслаждался перерывами между заданиями, однако сейчас он не находил себе места, буквально умирая от клаустрофобии. Джунипер стал ему тесен, и куда бы он ни ходил, чем бы ни занимался, ему казалось, что «Хранилище» незримо присутствует рядом, маячит вдалеке, отслеживает все его движения, наблюдает за ним.
Даже гуляя пешком, один, в глухом лесу на дне каньона, он ощущал присутствие «Хранилища».
Ему необходимо уехать из Джунипера.
При мысли о том, что составленная им документация движется от «Автоматических интерфейсов» в центральное управление «Хранилища», а оттуда растекается по отдельным магазинам по всей стране, Биллу становилось не по себе. Он ничего не мог поделать, не имел возможности уклониться от этой работы, но уже само то обстоятельство, что он, хоть и косвенно, работал на «Хранилище», что, пусть даже самую кроху, способствовал эффективности его деятельности, приводило его в ужас.
Как-то раз ночью они с Джинни лежали рядом, закончив заниматься любовью. Девочки уже давно спали, и единственными звуками в доме было тихое бормотание телевизора в спальне. Перекатившись на левый бок, Билл посмотрел на жену.
— Думаю, нам нужно съездить отдохнуть.
— Отдохнуть? С чего бы это?
— Я просто подумал, что нам нужно уехать отсюда, выбраться куда-нибудь…
— Уехать от «Хранилища»?
Билл молча кивнул.
— И куда ты хочешь отправиться?
— Как насчет Карлсбадских пещер?
— По мне это было бы замечательно, но что насчет девочек?
— Они поедут вместе с нами.
— Сэм не поедет. И в настоящий момент я даже не знаю, сможем ли мы ее заставить.
— Шеннон точно поедет. Обещаю, ее мы заставим.
Джинни молчала.
— В чем дело? — спросил Билл.
— А что, если «Хранилище» ее не отпустит?
Тряхнув головой, Билл уселся в постели.
— Мы подходили к этому чересчур мягко. Вот в чем наша беда. Нам следовало бы сильнее надавить на Шеннон. Или, черт возьми, нужно было просто поговорить с ней как со взрослой, объяснить, что на самом деле происходит. Думаю, мы по-прежнему обращаемся с ней — с ними обеими — как с маленькими девочками. По-прежнему пытаемся оградить их от всего…
— Так поступают все родители.
— Знаю. Но я хочу сказать, что нам нужно было попытаться уговорить девочек уволиться по собственному желанию. Если мы заставим их уволиться, «Хранилище» подаст на нас в суд, но если они сами захотят уволиться, их отпустят.
Джинни посмотрела на него.
— Ты вправду в это веришь? После всего случившегося?
— Не знаю, — сказал Билл. — Но попробовать стоит.
— Да, — согласилась Джинни. — Попробовать стоит. — Она нежно положила руку мужу на живот. — Но Сэм, скорее всего, не захочет увольняться.
— Наверное.
— А что, если «Хранилище» не отпустит Шеннон?
— Мы все равно заберем ее с собой.
— А как нам быть, если «Хранилище» станет нас преследовать?
Билл посмотрел на жену.
— Решать проблемы будем по мере их поступления.
К этому разговору они вернулись за завтраком.
Сэм тотчас же однозначно заявила, что у нее есть обязательства, что «Хранилище» оказало ей доверие и она не может подвести компанию. Не может быть и речи о том, чтобы она взяла отпуск.
Сэм вышла из кухни, не дожидаясь ответа.
— Мне нужно подготовиться к работе, — заявила она родителям.
Билл повернулся к Шеннон. Та потягивала апельсиновый сок, стараясь казаться невидимой.
— А ты, юная леди, поедешь с нами.
— Па-па!
— Никаких «пап»!
Шеннон поставила стакан с соком на пол.
— Я не могу. Я потеряю работу.
— Тебе все равно придется уволиться, когда начнется учебный год.
— Нет, я не уволюсь! — посмотрела на отца потрясенная Шеннон.
— О да, уволишься.
— Ты член нашей семьи, — вмешалась Джинни, — и ты поедешь в отпуск вместе с нами.
— Я не хочу!
Билл перегнулся через стол.
— Мне нет никакого дела до того, хочешь ты или нет. Ты едешь с нами.
— А почему Сэм остается дома?
Читать бесплатно другие книги:
