Заверните коня, принц не нужен, или Джентльмены в придачу Рыбицкая Марина

– Как же здесь все же здорово! – скакала я в реке, хлопая ладошками и создавая брызги.

Солнце перевалило за полдень и опаляло кожу своим зноем. Яркие лучики бликовали на водной поверхности, даруя осколки искрящейся радости. Впервые за последнюю неделю мне удалось полностью расслабиться и насладиться уединением. Я ужасно устала от гаремных шпионов, трехкопеечных чужих тайн и чьих-то происков. А тут все просто – речка, песок, пальмы и небо. И ни с чем не сравнимый запах моря, который проникал в ноздри легчайшим бризом.

Водичка была не слишком мутная и очень приятная. У самого берега паслись стаи мальков, которые даже не особо пугались и не удирали от моего плюханья. Эти мелкие рыбки временами даже пощипывали меня за икры и лодыжки, будто ждали от меня лакомства. Совсем непуганые.

– Я одна! Все просто замечательно! – напевала я, ныряя в воду и выныривая обратно.

– Я бы так не сказал! – настиг меня голос. Чужой и мужской.

Застыв на месте, я тихонечко повернулась в направлении звука. Из воды высовывался чей-то любопытный синий нос и не менее любопытный глаз. Смутно напоминавший…

– Рыбка? – севшим голосом поинтересовалась я, на всякий случай отступая.

– Все еще в сказки веришь? – сказали уже позади меня в тот момент, когда я уперлась спиной во что-то большое, твердое и с руками.

Руки, кстати, не бездельничали, а тут же начали меня оглаживать и лапать. За лопатки. Тоже мне, натулопат!

Я попыталась резко обернуться, испуганная словами, прозвучавшими почти в самое ухо. Мне не дали, мягко придержав за голову, и подергали у корней за волосы.

– И что вы там нашли? – прошептала я, судорожно раздумывая – кричать погромче или потопят и так?

– Пока еще ничего, – ответили мне. – Но могу еще раз поискать что-нибудь.

– А что ищем? – Я решила встретить опасность лицом к лицу и все-таки повернулась. Встретила, угу. Лицом в голубую грудную мышцу.

Сзади произвели диверсию и ткнулись мне чем-то холодным и твердым между ног.

Я завопила от неожиданности, подпрыгнула и попыталась взять препятствие спереди. С разбега не получилось. Запал закончился где-то примерно на середине, и я оказалась верхом на голубокожем красавчике с потрясающей фигурой.

Мужчина был с татуировкой, идущей посредине черепа от примерной линии роста волос на лбу. Что-то такое, исполненное фиолетово-синей, почти черной вязью символов и букв в форме не то широкой ленты, не то стрелы.

Он заглянул мне в лицо, уголок его рта дрогнул шальной полуулыбкой. Незнакомец пах морем и соленым свежим ветром. И еще чуточкой специй, чем-то с легкой примесью цитруса и бергамота с кардамоном. Как намек на что-то необычное.

– Извините, – пролепетала я, краснея от неловкости положения и ощущения крепости рук, поддерживающих меня под ягодицы. – Возможно, наше знакомство сейчас происходит не вовремя, но меня зовут Леля. И мне весьма стыдно за свое неоправданное поведение.

Мне подмигнули густо-синим глазом без радужки, улыбнулись полными, красиво изогнутыми губами, показав два небольших клычка, и сказали:

– А мне не стыдно. Когда еще такую девушку удастся на руках подержать!

– Курлы-мурлы! – завозмущались сзади. – Мурлы-турлы!

– Тебе по статусу не положено, – отрезал атлет.

Я засмотрелась на его изящные округлые ушные раковины, несколько уменьшенные относительно обычных человеческих размеров, и мерно двигающиеся узкие жаберные щели за ушами на шее.

– Вы с кем разговариваете? – Я попыталась отклеиться от широкой груди. Не удалось. Прижали еще сильнее и покачали на волнах: вверх-вниз, вверх-вниз. Меня в детстве родители так качали. Ласковые руки меня совсем не тискали, нигде не мацали – просто осторожно придерживали.

Тут мне пришла в голову замечательная идея – покричать. И я ее реализовала. Тихим-тихим шепотом.

– А-а-а-а! На помощь! – Почти беззвучно, но твердо. Чтоб все знали. Конечно, я хотела закричать громко, очень громко. Жаль только, мое горло этого не позволяло. Голосовые связки со страху будто замерзли, их сжало спазмом. Вот и получился такой себе… полуписк.

– Слышишь, Римо, нас боятся! – весело сказал мужчина, бережно покачивая меня на руках и нагло улыбаясь.

Из-за его спины показалась ухмыляющаяся морда дельфина-афалины. Ага. Если только дельфины имеют зубы, как у акулы, и гриву, будто у жеребца.

– Это не смешно! – просипела я, пытаясь одновременно выскользнуть из рук, не смущаться мизерного количества одежды на моей персоне и не думать – сколько надето на моем собеседнике. Я уже заметила – в последнее время в этом мире стало очень модно расхаживать в коже. Своей.

– Нет, – согласился незнакомец. – Но очень забавно!

– Не очень! – не согласилась я и удвоила старания.

– Ты куда-то спешишь? – спросили меня очень вежливо, но выражение лица было откровенно насмешливое. И придержали за рубашку, словно малыша, который учится ходить.

– На берег, – призналась я.

– А где он, твой берег? – поинтересовался атлет, поднимая меня повыше и оборачиваясь вокруг своей оси.

– МАМА! – прорвало меня.

Вокруг одна вода. Бескрайняя. Ничего даже отдаленно напоминающего сушу.

– Мамы тут точно нет! – просветили меня под звонкое хрюканье неправильного дельфина.

– А кто есть? – Я вцепилась покрепче за мощную шею и приказала себе не думать ни о чем, кроме спасения собственной жизни.

– Есть я! Кстати – Домир, и мой помощник Римо, – представился атлет, очень благосклонно восприняв мою попытку удушения.

Римо выскочил из воды, сделал пируэт, похлопал плавниками и показал мне толстый розовый язык.

Я судорожно сглотнула.

– И вам здравствуйте. – Если меня взяли в заложники, то не стоит обострять отношения с похитителями. – Какие у вас требования?

– А у вас? – широко осклабился Домир.

– Хочу на берег, – призналась я, отыскивая в себе признаки пресловутого «стокгольмского синдрома» и стараясь не пялиться в открытую на красавца. Мало ли что ему взбредет в голову?

– А поговорить? – изогнул аркой бровь Домир. – По душам?

– Не могу, – честно призналась я. – У меня душа в пятках, а они не разговаривают.

– Логично, – признал мою правоту мужчина. – Но кроме слов есть еще и жесты. Мы бы могли…

– Не могли! – замотала я головой. – Нет! У меня выдался крайне тяжелый день! И мне неудобно! И все это неприлично! Я не одета…

Мышцы под руками напряглись, как стальные канаты.

– Я тоже! – поставили меня перед фактом, который оказался для меня явно малоприятным. И явно лишним.

Глаза водного жителя были глубокими озерами синей воды, темными и таинственными омутами. И вообще: постоянное общение с образчиками мужской красоты в разных вариациях навевало ностальгические воспоминания о тролле. Рядом с ним мне никогда не приходили мысли о прическе или степени раздетости. С ним можно быть самой собой…

– Э-э-э… – Это была весьма красноречивая фраза, передающая с достоверной точностью состояние имени меня.

– Не веришь? – хитро прищурился мужчина. Он вел себя с такой беспроигрышной смесью очаровательной дерзости, джентльменства и обаяния, что русалки, наверное, за ним табунами гонялись. Слава богу, что я не из этих мест. И без хвоста!

Я истово закивала – верю, верю! Но мне все же решили продемонстрировать. И за что мне такое счастье?

Атлет начал каким-то образом подниматься из воды, придерживая меня на сгибе одной руки. Я уже было собралась зажмуриться, когда показались косточки бедер. Но дальше пошла… чешуя.

Опа! Я даже нагнулась вперед, наблюдая за красивыми переливами радужной чешуи на мощном огромном рыбьем хвосте.

– Впечатляет? – полюбопытствовал голубокожий, покачиваясь на волнах и шлепая по воде мощным русалочьим хвостиком. Натуральный русал… э-э-э… тритон!

– Не то слово! – кивнула я, с неподдельным природоведческим интересом выискивая первичные половые признаки. Сколько ни искала – не нашла. Наверное, наш тритон при размножении, как рыба, мечет молоки. Ну, это не наш метод.

После проведенного исследования немного успокоилась и с внутренней дрожью максимально невозмутимым голосом уточнила:

– Есть будете?

– Угощаешь? – заржали похитители.

– Любопытствую, – повинилась я. Призналась: – У меня как-то все не получается понять – зачем вы меня утащили? Не для секса же. – Я еще раз внимательно окинула взглядом хвост. Да вроде ничего не пропустила. – В этом свете остается причина – питание. Вот и хотелось бы знать…

– Любопытство – грех! – нравоучительно ответили мне, прервав мой прочувствованный монолог и не одарив даже малой крупицей информации.

– Согласна грешить и дальше, – робко улыбнулась я, не отцепляясь от шеи. – Зачем вы меня… – (Вспомнила инструктаж на работе: «Ни в коем случае не давайте похитителю намек, что он вас украл!» Ну конечно. Разумеется. Обязательно. А то он сам об этом не догадывается!) – Позаимствовали. На время, надеюсь?..

– Все в нашем мире бренно и временно, – широко улыбнулся красавец. Напильником ему клыки подрихтовать, что ли?! – Нет ничего более постоянного, чем временное!

– Философия – это хорошо, – покорно согласилась я. – Но хотелось бы конкретики. Зачем, почему, когда вернете, и чем мне это грозит. Так намного легче бояться.

– Зачем вам нас бояться? – засмеялся Домир. – Мы если вас и съедим, то очень нежно. – И хозяйски погладил меня по бедру.

Дельфин от хозяина не отстал и похлопал плавником по мягкому месту. У меня теперь там точно будет целлюлит. Узорчатый.

Снова вспомнились наставления инструктора: «Ни в коем случае не злите и не раздражайте похитителей».

Я как можно ласковей улыбнулась и, сдерживая себя изо всех слабых сил, прошипела:

– Если вам ничего от меня не нужно, то верните, где взяли! И я не подам на вас в суд!

– Мы еще не поговорили, – прищурил глаза атлет, пялясь на мою мокрую рубашку в области груди. – Мне вот очень интересно – почему князь диэров надел на тебя фамильный кулон?

– Поносить дал? – хлопнула я ресницами. – На время. Выгулять…

– И почему в этот раз выборы фаворитки года были такими пышными? – продолжил Домир, посмотрев на меня как на умалишенную.

– Денег девать некуда? – выдвинула я предположение. – Списать позарез необходимо было на срочные нужды? Угощение послов?.. Не? Посол угощающихся?..

– И как эта куколка, в которую так сильно вцепился князь, оказалась так далеко от гарема? – не останавливался голубокожий под кивание дельфина. Видимо, на чешуйчатого напал за неимением другого словесный понос.

– Э-э-э… выяснилось, что у меня клаустрофобия и княземания, – призналась я, глядя на него честными глазами.

– И почему эту девушку столько раз пытались украсть? – Вопросы сыпались один каверзнее другого.

Откуда я знаю?!! Мне об этом сообщить забыли!

– Кто-то решил: я – чистое золото?.. – уставилась я на него и сделала глаза еще честнее и наивней. – А кстати, кто на меня покушался? Зубочистки… ой, чебуреки с зубами?

– Нет, – нахмурился Домир. – Вода принесла – один зеленый за тобой рвался…

Сердце сделало неимоверный кульбит и на мгновение остановилось. Я сглотнула.

– С клыками? – уточнила, не веря своим ушам. – В бандане?! ТРОЛЛЬ?

– Да, – кивнул атлет. – Похоже…

Чем больше я волнуюсь, тем немногословнее мой похититель. Не годится. Срочно меняем тактику.

– И что с ним? – Я безмятежно разглядывала безоблачное небо, с внутренним горячим нетерпением ожидая ответа.

– Ничего особенного… – Домир шлепнул хвостом по воде, привлекая мое внимание. – Сидит.

– Отдыхает? – сощурилась я.

– Можно и так сказать… – равнодушно пожал могучими плечами красавчик, колыхаясь на воде.

Я тоже попрыгала на мускулах. Его!

Добила фраза:

– …Если княжескую тюрьму можно назвать местом отдыха, то у зеленомордого точно королевские каникулы.

– Хорошо устроился, – по инерции, не задумываясь, немножко сонно протянула я, заерзав на плече гиганта. – Хитрый какой, я тут парюсь, а он каникулы себе устроил! – До меня наконец дошел смысл фразы: – ЧТО?!! ГДЕ?!!

– В тюрьме, в тюрьме, – с готовностью подтвердил Домир, придерживая меня второй рукой, потому что я начала лягаться. – В Илостанском равелине.

– Ты точно знаешь? – на всякий случай еще раз поинтересовалась я, охваченная волнением.

– Вода знает все, – как-то обтекаемо ответил мужчина.

В моих ушах зазвучал похоронный марш.

Так вот почему Мыр до сих пор не появился! И кто-то мне сейчас много чего расскажет!

– За что? – созрела я для подробностей.

– Э? – Опять дурачком прикидывается, рыбный шашлык! Чебуреков зубастых на его рыбий хвост нету!

– За что его туда посадили?

– Как обычно – за попытку кражи княжеской собственности, – нехорошо усмехнулся визави.

– И что он украл? – Я никак не могла соотнести – что же такого тролль мог стырить у князя. Кто тролль – а кто диэр! Что между ними общего? На статуэтку позарился? Кошелек слямзил? Сокровищницу обчистил? Мыр?! Дурь какая. Тоже мне, нашли карманника!

– Тебя, – ласково сказали мне и зажали в руках. На всякий случай, что ли?

Я выскользнула и дернула нахала за кончики синих патл. Не больно, но ощутимо. Пусть знает, что его жертва не настолько безобидная зверушка и умеет огрызаться.

– Я не собственность, – поправила собеседника, решительно бултыхая ногами. Глухо: – И меня не крали!

– Собственность, – кивнул Домир, опять пригребая меня и бережно прижимая к груди. – После церемонии – ты полная и безраздельная собственность князя. И тебя пытались украсть несколько раз. За это кое-кто и поплатился свободой.

Я слушала его вполуха. Новость просто деморализовала.

– Поставь меня на землю, пожалуйста, – прошептала я. На глаза навернулись непрошеные слезы: «Мыр, как же так?!»

Меня выпустили из рук, и я ушла под воду.

– Буль-буль! – выразила свое возмущение.

Выловили за рубашку и снова посадили на руку. Как грудничка, ей-богу! Нет, младенцы и те лучше плавают.

– Спасибо! – порадовалась я своему спасению. Отряхнулась и потребовала: – Отправь меня на берег, к друзьям. Мне срочно нужно организовать спасательную экспедицию!

– Тьфу ты! Для тролля? – удивился атлет. – Ты пойдешь спасать зеленого монстра?

– Это уже расизм! – бесстрашно заявила я. – Угнетение по цвету кожи и размеру клыков!

– Хорошо, – согласился Домир, пристально заглядывая мне в глаза, словно мент, который хотел увидеть степень опьянения или определить принятый наркотик. – Я верну тебя обратно, только помни – здесь все не такое, каким тебе видится.

– Ох, удивил! – буркнула я. – Это вообще мир глюков и духов. А я тут как Царевна Лебедь.

– Я доставлю тебя на берег, – покладисто пообещал Домир. – Потом. Но для начала я хочу показать тебе весь мир. Мой мир.

– Что-то ненавязчиво мне подсказывает, что отказаться от экскурсии у меня не выйдет, – надулась я, потихоньку высчитывая в уме, как мне провернуть план спасения Мыра с наименьшими затратами и минимальными потерями личного состава.

– Ты правильно думаешь, – клыкасто улыбнулся русал. На его щеках появились симпатичные ямочки, хоть глаза и не улыбались.

Еще один хищник открыл охоту. Опять. И чего им от меня надо, я им что – кусок жареного мяса? Где бы еще в мышьяке поваляться, чтобы стать несъедобной?

А дельфин довольно фыркнул, обдав меня фонтаном воды.

Мне прикрыли глаза. Что-то свистнуло рядом. Рука с моих глаз исчезла, и передо мной предстал… Нет, совсем не очередной соблазнительный мужчина. Он находился как раз сзади.

Перед моим взором простирался тропический остров с буйной зеленой листвой. Хоть мы все еще болтались в воде на некотором расстоянии от берега, я даже отсюда слышала пение птиц.

– Это что? – хлопнула я ресницами, мгновенно включая режим «блондинка тупая, шибко наивная».

– Это мой дом, Леля, – довольно сообщил мне Домир, подплывая ближе к суше. Ну и я, понятное дело, рядышком поплавком болталась. – И он может стать твоим тоже.

– Здесь? Что-то мне как-то не хочется, – обтекаемо сказала я, во все глаза рассматривая пышную тропическую красоту.

Признаюсь по секрету: я, конечно, бывала на нескольких островах вблизи экватора. Даже в Доминикане отдыхала – очень уж наши сотрудники ее нахваливали, хоть из-за билетов и недешево.

Но все знакомые мне курорты в основном жутко испоганены, загрязнены туристами и цивилизацией. А вот нетронутого людьми первозданного тропического эдема мне еще видеть не доводилось.

Мы подплывали все ближе и ближе, и тут я спохватилась:

– Домир, если не секрет, ты как на берег выйдешь? С хвостом? – Ляпнула: – Тебе помочь?

– Спасибо, конечно, – со смешком прижал меня к себе мужчина, преспокойно выходя на берег. На двух ногах.

Я даже у него с рук свесилась, чтобы внимательно посмотреть и пощупать. Украдкой. Точно! Две длинные мускулистые ноги. Смуглые. Это как?

– Нравится? – оторвал меня от лихорадочных размышлений Домир.

– Симпатично, – машинально кивнула я, возвращаясь в прежнее положение. – О!

За эти несколько мгновений исчез синий русал. На руках меня сейчас держал смуглый красавец-островитянин с буйной черной шевелюрой и глубокими синими глазами.

– Мимикрия? – выпалила я, ища хоть какое-то научное объяснение этому феномену.

– Второй облик, – снисходительно пояснил он, унося меня в глубь острова. – Для удобства на суше.

– Ага, – потерла я лоб в растерянности. – А куда ты идешь?

– Домой, – просто ответил он, заходя под сень деревьев.

Спустя несколько минут передо мной открылась дивная картина. Небольшое бунгало на берегу залива, построенное под сенью пальм, с видом на безбрежный океан. Рядом сложенная из кирпичей не то печка, не то очаг. Сбоку бочонок, а в нем – огромные белые кости.

– Вот мы и дома, – сообщил Домир, осторожно усаживая меня в широкий шезлонг и накидывая на плечи тонкую мягкую ткань золотистого цвета.

– Это ты дома, – поправила его я, крутя головой в разные стороны. – А я – в гостях.

– Это может стать и твоим домом, Леля, – нежно улыбнулся он, щелкая пальцами.

Из бунгало, небрежно отирая руки о цветастый передник, вышла гигантская горилла трехметрового роста. Крик застрял у меня в горле, и вообще… как-то нехорошо стало. Ик! Тоже мне почтенная домохозяйка! А косточки небось она обгладывала. Мне совсем схудилось: вдруг человечьи? Боже избави от такого дома!

Мохнатое чудовище обменялись с Домиром понимающими взглядами, и я почувствовала себя одновременно Гензель и Гретель, твердо решив, что ничего существенного тут есть не буду. Проще поголодать.

Обезьяна мигом сгоняла вверх на пальму, срубила гроздь зеленых орехов огромным мачете, тут же метнулась обратно в бунгало и вынесла на подносе два бокала с белой непрозрачной жидкостью.

– Ик! Спаси… – выдавила я, когда громадная лапища, украшенная клочками черной жесткой шерсти, протянула мне бокал, а зубастая пасть расплылась в довольной улыбке. – …Бо! Ик!

– Это Мааль, это – Леля, – представил меня горилле Домир. (Правильно, должна же она знать, кого жрать! Вдруг Лели в дикой природе поголовно ядовиты?) Погладил шерстистый бок. – Мааль помогает мне по хозяйству.

Горилла всучила мне бокал, кивнула, игриво шлепнула мужчину ниже спины по набедренной повязке и удалилась в бунгало, переваливаясь на колонноподобных ногах.

– Аг-га. – Мое красноречие сегодня просто поражало эпичностью и разнообразием лексикона.

– Итак, Леля, – Домир подхватил второй бокал и устроился в соседнем шезлонге, – как ты смотришь на то, чтобы остаться здесь? Навсегда? – Обвел рукой свое место обитания. С многозначительным намеком: – Мне есть что тебе предложить… и ты ни в чем не будешь нуждаться.

Я изо всех сил старалась выглядеть безмятежной, словно окружающая природа, хотя внутри громко орала от страха.

– Отрицательно, – для вида немного подумав, отказалась я. – У меня там эльфы без присмотра бегают, как бы чего не начудили. Паос в лапках запутаться может. Шмырг скучает. И… – Всхлипнула: – Мыра нужно вытаскивать.

– Зачем? – пожал могучими плечами мужчина. – Кто они тебе? Что они могут тебе дать? – Тоном демона-искусителя: – Подумай, ты ни в чем не получишь отказа…

– А все меряется только этим? – уставилась я на него.

– А разве нет? – хитро улыбнулся мужчина. – Ты же любишь золото? Я могу дать тебе его сколько пожелаешь. – Он показал рукой на океан. – Все сокровища затонувших кораблей, все жемчужины… Все, что может дать вода.

– Благодарю, – поджала я губы. – Но предпочитаю зарабатывать сама. И не быть никому обязанной.

– Похвально, – отставил он бокал и потянулся ко мне. Обвивая плечи теплой сильной рукой, привлек к себе и подмигнул. – А как насчет секса?..

– А что насчет секса? – насторожилась я, всовывая между нами бокал. Уверенно добавила, отстраняясь: – Чтобы говорить о таких вещах, мы слишком мало знакомы.

– У нас будет время, – томно пообещал мне Домир, легко целуя в шею. – Ты здесь будешь в полной безопасности. Со мной в полном распоряжении. Я повелитель местных вод. Все, что есть у меня, – будет твоим, включая мое тело…

Тело было сказочным и как раз поэтому – нереальным. Словно красивая глянцевая картинка в стильном женском журнале.

– Нет, – оттолкнула я его. – Не знаю, что тебе вступило в голову, но мне это не нравится. Отпусти меня! Мне нужно спасти Мыра!

– Он же просто тролль, – шептал русал мне на ушко, доводя своими нежностями до дрожи в коленках.

Мелькнула предательская мысль: «Соглашайся, такой мужчина!» – но я мигом от нее избавилась. Отпинала мерзавку и вытурила вон. Быстро начавшееся обычно быстро и заканчивается. Между нами ничего нет. Когда незнакомый мужчина вдруг приносит себя на блюдечке – тут что-то очень сильно не так. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

Тем более мне абсолютно не ясны мотивы этого заманчивого предложения. В любовь с первого взгляда и до последнего вздоха я верила только в книжках, а в жизни всегда придерживалась сухой рациональности. Почти всегда… Иногда. Сейчас!

– Он мой тролль! – твердо сказала я, отталкивая Домира и вскакивая. – И моим останется, даже если он этого не захочет! Если Мыр пошел меня спасать – значит, я для него что-то значу!

– Или ему хорошо заплатили, – презрительно хмыкнул мужчина. – Например, я.

Меня будто кнутом огрели.

– Молодец! – фальшиво обрадовалась я. (Он? Нанял?! Врет же как сивый мерин… синий! Врет и не краснеет. Просто тритону не нужны конкуренты, вот и решил дурочку из меня сделать. А вот не выйдет!) – Нужно на что-то жить!

– Леля, – навис надо мной Домир, – признайся, ты в душе стерва и просто хочешь казаться лучше.

– Возможно, – не стала я спорить. Сейчас это бы походило на вброс экскрементов в вентилятор. Этому только дай повод. И потом… кто ж хочет узнать о себе столько лестного?

– Со мной тебе не придется притворяться, – нашептывал мне тритон, поглаживая плечи и не понимая, что сейчас словно дерьмом обливает. Грязно, мерзко и оскорбительно. – Можешь смело быть жадной сукой. Я все прощу и на твое сердечко не претендую, только на… – Он красноречиво облизнулся. – Тело.

– Не буду! – отшатнулась я от него, повторно вскакивая и опрокидывая столик с коктейлем. – Если бы я хотела торговать собой, то стала бы проституткой! Или дорогой содержанкой. Или…

Обнаглевший русал будто не слышал, он прижал меня к себе, плавно спускаясь лицом к груди:

– Милая, я стану любить тебя такой, какая ты есть…

– Ты что, оглох?! – взорвалась я, отпихиваясь изо всех сил. – Я тебя не знаю и знать не хочу! И мне все равно, какие мотивы тобой движут! Я не буду с тобой здесь жить! Не хочу подменять свою реальную жизнь дерьмовым сахарным раем, который может в любой момент растаять на жарком солнце!

– Ты…

– Не хочу до конца дней от кого-то зависеть. – Воскликнула: – Я тебе не верю, ты или обкурился чем-то, или псих ненормальный! Верни меня к моим надоедливым эльфам, к душащей заботой няне и обманщику паосу. Мне нужно спасти своего-чужого тролля! Это мой выбор и моя жизнь!

– Проведи со мной день, Леля, – встал он рядом, ласково отводя от лица влажную прядку. – Здесь время течет по-другому. Никто не заметит твоего долгого отсутствия. – И посулил, резко проводя в воздухе черту, словно отделяя голову от груди. Свою. – Проведи со мной этот день, и если на закате ты выберешь тролля – я верну тебя обратно.

– Обещаешь? – Я пристально посмотрела в глаза цвета ультрамарина.

Он прижал правую руку к левой стороне своей груди, словно давая военную присягу.

– Клянусь, – кивнул.

И я почему-то поверила.

День прошел великолепно. Мы больше не вели долгих разговоров, а вместо этого купались нагишом, брызгаясь, словно дети. Бегали по берегу. Строили из песка замки, перешучиваясь и беззаботно смеясь. Мы лопали тропические фрукты, обливаясь соком и слизывая его с пальцев. Пили вкусные напитки, приготовленные заботливой Мааль. Были рядом, но порознь.

Я вдыхала полной грудью солоноватый морской воздух, отрешаясь от проблем и забот.

И… не жила. Все вокруг походило на красивый карточный домик, который только тронь или подуй – и он развалится, обнажая неприкрытую изнанку жизни. Для меня тут изо всех щелей разило трупным запахом фальши.

Солнце опустилось к горизонту. Я повернулась к Домиру и сказала:

– Ты обещал.

Мужчина помрачнел:

– Ты все же выбираешь его. Почему? Чем я хуже? Ну хочешь, отращу себе зеленую кожу и побреюсь налысо? Что он может тебе дать, чего не могу дать я?

– Меня, – просто улыбнулась я, поглаживая его по руке. – Ты даришь мне себя, а он подарил мне меня. Вот и вся разница. Я не могу вычеркнуть его из своего сердца и своей жизни. Верни меня, пожалуйста, назад. Здесь красивая сказка, а там неприглядная правда.

– Погоди! – Он силком поволок меня в прибрежный грот. Гордо продемонстрировал развалы Аладдина: сундуки жемчуга, кучи золота, шкатулки с драгоценностями, груды драгоценных камней, посуду из золота и серебра с красивыми инкрустациями и яркими декоративными эмалями. Наверное, с добрый десяток золотых тронов пылился в левом углу. В правом – были любовно разложены на этажерках кинжалы и сабли в драгоценных ножнах.

Но, к вящему удивлению, почему-то моя жадность заткнулась и не отсвечивала. Совсем-совсем. Наверное, обожралась в этом мире халявного мармелада и впала в гипергликемическую кому.

– Леля… – Чья-то лапа опять тянется к моей груди!

Я хлестнула его по обнаглевшим конечностям и оскалилась. Блин, этот синий пришелец окончательно выел мои мозг и печень! Что из чего я должна выбирать? Картон против реально страдающего челове… пусть – тролля?

Зачем? Не думает же этот козел, что я окончательно свихнулась, чтобы поверить ничего не стоящим посулам синего человечка? Или это такая дурацкая проверка? Тогда что проверяют? Мою моральную стойкость? Глупо. И к чему оно? Брачных клятв никому не давала.

– ТЫ ОБЕЩАЛ! – Я сердито топнула ногой.

Домир вздохнул:

– Как скажешь, Леля, – подхватил меня на руки, стараясь не встречаться со мной взглядом. Занес в воду.