Вероника Марс Томас Роберт
– Не может быть. Она бы не поступила так со мной. Не может быть!
Вероника взяла Эдриана за руку и, не особенно нежничая, подвела его к стеклянному обеденному столу и подвинула ему стул.
– Садись.
Он сел.
За ними Таннер уставился на Эдриана, выпучив глаза. В выражении его лица смешались шок, ужас и ярость. Лиэнн пару раз перевела взгляд с Таннера на Эдриана. Изо всех сил держа себя в руках, она ушла на кухню и вернулась с несколькими бутылками воды.
– Начни с самого начала, – сказала Вероника, когда Лиэнн поставила воду на стол. – У вас с Авророй был какой-то план еще до ее приезда в Нептун?
Эдриан поерзал на стуле.
– Я едва ли был в курсе этого плана. Я-то думал, она приезжает ко мне, но как только она сошла с автобуса, она стала намекать на какого-то парня, с которым собирается встретиться. Никаких особенных подробностей.
– Но сюда она приехала встретиться с ним? Он живет в Нептуне?
Он помотал головой.
– Нет, мне кажется, они просто договорились здесь встретиться. Она знала, что родители отпустят ее ко мне, – он опустил глаза в стол. – И знала, что я ей помогу.
Лиэнн была на грани слез.
– Эдриан…
В этом простом слове был горький укор. Он втянул голову в плечи.
– Миссис Скотт, мистер Скотт, простите меня, пожалуйста. Я знаю, что нужно было вам рассказать. Но все как-то… вышло из-под контроля. И я не знал, что делать, – он поднял на них глаза. – Рори – моя лучшая подруга. Мы столько всего вместе пережили. Никто, кроме нее, не поддерживал меня в старших классах. Я ей обязан, и она попросила меня об услуге, – он слабо пожал плечами. – И я ей помог.
– Значит, ты не встречался с ее парнем? Ты не видел его? Почему она даже не познакомила вас, если она доверяет тебе больше, чем кому бы то ни было? – Вероника положила ладони на стол и нагнулась к нему.
Он слегка улыбнулся.
– Рори любит загадки, она считает, это придает ей изюминку. Да и честно говоря, я не спрашивал. Она обожает, когда ей удается шокировать или впечатлить меня, она вообще любит создавать драму. Но я устал вечно быть ее второй скрипкой. Иногда я просто отказываюсь играть по ее правилам. Это всегда выводит ее из себя, – он открыл стоящую перед ним бутылку воды и сделал глоток.
– Когда ты видел ее в последний раз?
– Как я и сказал в полиции. Она приехала вечером в понедельник на автобусе. Я ее встретил, мы пошли на пляж, поглазели на мальчиков. В тот вечер она мне сказала, что не собирается возвращаться в Тусон. Сказала, что встретила мужчину, влюбилась без памяти, а родители не одобрят. Сказала, что он заберет ее в среду вечером. Умоляла меня никому не рассказывать. Я сказал ей, что это неправильно. Но вы же знаете Рори. Она… импульсивная, – последняя фраза была обращена к Лиэнн, словно он извинялся за нее. – И вот, в среду мы вместе пошли на вечеринку. Вроде как на прощание. Часа в два ночи она меня обняла, поцеловала, сказала, что за ней приехали и что мы еще как-нибудь встретимся.
Какое-то время было слышно только безразличное тиканье часов над камином. Таннер стоял у окна, где чуть раньше стоял Джексон, глядя на пышный балкон с цветущими растениями и массивной мебелью. Он как будто еще впитывал информацию, беспомощно опустив руки. Лиэнн оперлась на кухонный стол.
– Мама? Таннер? Я помню, вы говорили мне, что в последние годы между вами и Авророй были разногласия, – Вероника старалась сохранять нейтральный тон. – Никакие недавние события не натолкнули вас на мысль, что она снова бунтует? Вы не наказывали ее за что-нибудь в последние недели?
Таннер закрыл глаза, но ответила Лиэнн.
– Мы почти запретили ей ехать сюда, – хрипло прошептала она. – Целую неделю она слишком поздно возвращалась домой. Совсем поздно. И прогуляла несколько дней школы. Когда она впервые заговорила о том, чтобы поехать в Херст, мы готовы были отказать ей. Таннер боялся, что она снова бунтует против нас, что она связалась с плохой компанией. Но я подумала, что поездка к Эдриану все исправит. Я уговорила Таннера отпустить ее, я думала… Думала, это ее успокоит.
Эдриан уставился в стол, словно ему хотелось под ним спрятаться. Веронике было его почти что жаль. Конечно, позволить поиску пропавших людей набрать такой размах, когда он прекрасно знал, где была Аврора, было мерзким поступком. Но чем больше она слышала об Авроре Скотт, тем больше она напоминала ей Лилли Кейн – добрую, но сумасшедшую манипуляторшу. И в свое время Вероника на многое бы пошла ради Лилли.
– Ты знаешь, как с ней можно связаться? Она отвечает на смс или на письма? – спросила Вероника, поворачиваясь обратно к Эдриану.
– Пока что она не ответила мне ни на одно, – отозвался Эдриан, закусив губу. – Я подумал, они хотят залечь на дно или что-то в этом роде. Она все говорила о какой-то хижине. Сначала упомянула Орегон, потом Айдахо. Думаю, она сама толком не знала. Я хотел сообщить ей, что тут все ее ищут и места себе не находят, но, наверное, там у них нет связи, – он покачал головой. – Она даже не подумала, что одна девушка уже пропала. Да и я тоже не подумал.
– И чем все это должно закончиться? – спросила Лиэнн. – Она планирует возвращаться? Или хочет… совсем исчезнуть?
– Не знаю, миссис Скотт, – Эдриан наконец поднял на них глаза, рассеянно обводя пальцем пузырьки в столешнице. Слезы текли по его лицу. – Мне так жаль. Как бы я хотел вернуться назад и все сделать по-другому. Я бы с самого начала вам сказал, что с ней.
Неуверенно, тоже с дрожащими губами, Лиэнн подошла к нему. Она ласково погладила его по спине.
– Тише. Тише.
Таннер резко и напористо выдохнул.
– Я ее убью, – прорычал он. – Избалованная девчонка. Убью.
Вероника посмотрела на него. Его лицо, обычно землистого цвета, покраснело, плечи напряглись. От обаятельного безобидного балагура не осталось и следа, и перед Вероникой предстал тот Таннер, который мог довести свободолюбивую дочь до побега.
Лиэнн в ужасе посмотрела на него.
– Не говори так. После всех наших страхов и предположений о том, что с ней случилось, не говори так даже в шутку.
– Да черт возьми, Лиэнн. Сколько раз она разбивала тебе сердце. С меня хватит. Она даже не задумалась, что будет с нами. Или еще хуже – ей было все равно, – он покачал головой, взъерошил волосы, оставив их топорщиться. – Но это все я виноват. Я виноват в том, что она пережила со мной в прежнее время.
– Не говори так, Таннер. Пожалуйста, не говори так.
– Кажется, мне сегодня нужно сходить на собрание, – Таннер постоял немного, сердито глядя на Эдриана. Потом развернулся и направился в спальню. Спустя пару секунд хлопнула дверь.
Звук эхом прокатился по гостиной. Лиэнн долго смотрела ему вслед, а потом повернулась к Веронике.
– Извини, – сказала она. – Мы всю ночь не спали. Все просто устали, – она тряхнула головой, словно пытаясь очистить мысли. Неожиданно на ее лице задрожала улыбка, и она коротко, неуверенно рассмеялась. – Но это ведь хорошие новости, правда? Это значит, она жива. Где-то там, живая, и нам остается просто найти ее.
Вероника ответила не сразу. Она взяла сумку с края стола и поднялась с места, глядя, как ее мать гладит Эдриана по спине.
– Мне пора, – сказала она. – Я позвоню завтра, хорошо? А вы сообщите, если узнаете что-нибудь еще.
Она покинула квартиру с вихрем мыслей в голове. По правде сказать, она не знала, что все это значит, но сейчас ей нужно было добраться до дома. Кит наверняка ждет ее и волнуется. К тому же пора было переодеться и перевести дух.
Глава 33
– Значит, дело закрыто?
Мак захлопнула дверцу холодильника и вернулась в гостиную с бутылками пива в руках.
Час спустя Вероника, Мак и Уоллес собрались в квартире Мак. Это был первый вечер за, казалось, очень долгое время, когда никто из клиентов Вероники не был в смертельной опасности. Это казалось достаточным поводом для того, чтобы расслабиться.
Она решили провести вечер дома. Отдыхающие нечасто наводняли их излюбленные места, но все равно никто не хотел проводить этот вечер среди толпы. Вероника купила пива, Уоллес принес тако, а Мак – мексиканскую сальсу и начос. В колонках голосили «Alabama Shakes». Вероника сидела на диване, поджав под себя ноги, и потягивала пиво.
– Не знаю. Наверное, Петра Ландрос должна решить, что дело сделано. Убийство Хейли Деуолт раскрыто, и вряд ли она будет платить мне, чтобы выслеживать несовершеннолетнюю беглянку, которая удрала, потому что ее парень не понравится папе.
– Как так можно, – Уоллес покачал головой. – Должна же она была понимать, что ее будут искать, верно? Она просто заставила всех зря переживать.
– Что-то мне подсказывает, что контроль над своими побуждениями не входит в список достоинств Авроры Скотт, – Вероника пожала плечами. – Честно говоря, не уверена, что она вообще задумывалась о завтрашнем дне.
– Я тут произвела за тебя некоторые подсчеты, – сказала Мак. – Вознаграждение плюс почасовая оплата помогут нам убедить арендодателя прекратить посылать нам письма с угрозами.
– Свой гонорар ты тоже посчитала, я надеюсь?
– Ну Вероника, – Мак наградила ее красноречивым взглядом. – Разумеется.
Они чокнулись бутылками.
– Значит, последняя неделя каникул? – спросила Вероника у Уоллеса.
– О да, – он вздохнул. – И потом – опять за работу, мистер Феннел. Снова в кабинет, где пахнет грязными носками. А что самое замечательное, со следующей недели у моего класса здоровья начнется половое воспитание.
– Ладно тебе, Феннел. Уж если ты в чем и разбираешься, так это в половом воспитании, – Вероника толкнула его плечом.
Он скривился.
– Ты бы только знала. С этими старшеклассниками невозможно вслух сказать слово «член», чтобы они не заржали…
– Член баскетбольной команды, – сказала Мак.
– Член Коммерческой палаты Нептуна, – не моргнув глазом, подхватила Вероника.
– Ха-ха, ну просто умереть со смеху.
Вдруг у Вероники зазвонил телефон, заливаясь трелью на дне ее сумки, которая висела на крючке в коридоре. Она поднялась, оставив Мак продолжать дразнить Уоллеса. На экране высветился неизвестный номер.
– Алло? – ответила она и, приоткрыв входную дверь, вышла в холл, где пахло капустой и чистящим средством.
– Здравствуйте, это Вероника Марс?
Грудной женский голос с хрипотцой был совершенно незнакомым.
– Да, это я. Кто это говорит?
– Вы мне звонили. Меня зовут Ли Джексон, «Меридиан Груп».
Вероника едва не выронила телефон.
– Мисс Марс? Вы меня слышите? Алло?
Даже самыми темными закоулками Вероника добралась до «Нептун-Гранда» за целых двадцать минут. Она всегда была сдержанным водителем, но сейчас Вероника изо всех сил гудела пьяным студентам, высыпавшим на дорогу прямо перед ней. Они посмотрели на нее туманными обиженными взглядами. Блондинка на нетвердых ногах с охапкой бус с Марди-Гра на шее хлопнула по капоту «БМВ», и на мгновение Вероника представила, каково будет ее переехать.
Вероника сказала Ли Джексон, что перезвонит ей позже. Потом просунула голову в дверь и сообщила Уоллесу и Мак, что ей нужно идти. Она лишь краем глаза успела увидеть удивление на их лицах, так как поспешно захлопнула за собой дверь. Не было времени объяснять. Нужно найти «Ли Джексона», у которого на руках 600 тысяч долларов немечеными, с непоследовательными номерами банкнот в удобной для перевозки спортивной сумке.
Чем ближе она подъезжала к отелю, тем плотнее становилось движение. И машины, и пешеходы в центре города ползли, как улитки. Десятая авеню была полностью перекрыта из-за концерта, и Веронике были видны мерцающие огни на сцене в отдалении. Толпы людей окружали бары, даже сувенирные магазины были открыты допоздна для зазевавшихся покупателей. Около «09» вытянулась длинная блестящая очередь из жаждущих попасть за бархатное ограждение.
Здание отеля было видно за несколько улиц. Его новая высокая стеклянная башня возвышалась над старым фасадом из песчаника. Вероника нетерпеливо дождалась зеленого света и припустила через перекресток.
Бросив парковщику свои ключи, она бегом пересекла холл, где из колонок лилась мелодичная фортепианная музыка, нелепо контрастировавшая с ее колотящимся сердцем. Она притормозила у ресепшена и наклонилась к вздрогнувшей администраторше.
– Мне нужно узнать, в каком номере остановился Ли Джексон, – сказала она, пытаясь перевести дыхание.
Администратор, девушка с темными волосами, болезненно стянутыми в самый тугой пучок, который Вероника могла только представить, поджала губы.
– Мне жаль, но нам нельзя разглашать…
– Я работаю на Петру Ландрос, – огрызнулась она. – Вероника Марс. Она сказала, если мне что-нибудь понадобится, мне нужно просто спросить. Это срочно, и я спрашиваю.
Девушка открыла рот. Потом она стала звонить по телефону, приглушенно и взволнованно разговаривая с кем-то – вероятно, с ассистенткой Петры.
– Говорит, ее зовут Марс… А… Хорошо. Извини, Глэдис, все сделаю.
Вероника переступила с ноги на ногу, обводя взглядом холл. Сегодня тут было тихо. Студенты, которые проводили каникулы здесь, уже были в клубах, а все остальные туристы в это время года старались обходить Нептун стороной. Посыльный у выхода болтал с консьержем. Поодаль, в баре, официантки опирались на барную стойку и смотрели телевизор. После сумасшествия на улицах вокруг отеля было неожиданно наткнуться здесь на такое спокойствие.
Администратор наконец повесила трубку.
– Прошу прощения, мисс Марс. Мистер Джексон остановился в северной башне, номер 1201. Вам объяснить, как туда пройти?
Но Вероника уже унеслась прочь, выскочив во двор, и бежала вокруг бассейна по направлению к башне.
Лифты расположились с обоих боков башни, выходя на улицы по обе стороны отеля. Цилиндрические кабины были сделаны из стекла, и, когда Вероника зашла внутрь, ей показалось, будто она ступила в электронную лампу. Лифт медленно начал подъем, постепенно набирая скорость.
Город оторвался и упал вниз. Отсюда Веронике были видны яркие огни улиц вокруг отеля. По одной из них, как хищная акула, проехал лимузин с джакузи, где в пузырящейся воде плескались полуобнаженные девушки. На несколько улиц дальше собралась толпа вокруг парня в костюме коровы – секундой позже, когда в воздух взлетела какая-то белая тряпка, Вероника поняла, что парень стрелял футболками из специальной пушки. А внизу, у отеля…
Вероника прижалась лицом к стеклу, вытаращив глаза. Внизу у отеля она как раз успела заметить высокого чернокожего человека в темном костюме, торопливо идущего по улице с синей спортивной сумкой в руке.
Пальцем она надавила на кнопку «стоп» на панели лифта и направила лифт обратно на первый этаж. Она не сводила глаз с фигуры Джексона, который притормозил на углу и перешел через дорогу. Его длинные ноги широченными шагами уносили его все дальше и дальше. Лифт остановился на четвертом этаже, и в кабину вошло четверо ребят в обтягивающих поло. Целая вечность ушла у них на то, чтобы забраться в лифт и выбрать нужный этаж. Один из них уже был хорошо поддатым. Остальные стали подталкивать друг друга, завидев Веронику, а один уперся локтем в стекло и наклонился к ней.
– Приветик.
– Заткнись и пошевеливайся! – огрызнулась она. Парень удивленно отшатнулся, а потом обернулся к приятелям.
– Ладно, ребята, давайте быстрее. Быстрее.
К тому моменту, когда двери лифта закрылись и лифт продолжил свой спуск, Ли Джексон скрылся из вида в темном переулке за бутиком.
Вероника протиснулась мимо ребят и выпрыгнула из лифта, едва открылись двери. Она побежала по улице. Машины тормозили перед ней, водители сигналили, но она не замедляла бег. Приблизившись, она увидела, что бутик был уже закрыт, и только манекены с привычным высокомерием в позах стояли в витринах. Она прибавила скорости и свернула в переулок.
В ту же секунду на нее нахлынул запах мочи и мусора. Света в переулке не было, и он весь утопал во мраке. Она остановилась и прислушалась. Единственные звуки доносились с близлежащих улиц: там играла оглушительная музыка и был слышен смех. Тогда она включила фонарик, который болтался у нее на брелоке. В его луче она увидела, что находится в служебном проходе между магазинами, барами и ресторанами. Груды пустых коробок и разбитых бутылок заполняли пространство между небольшими бетонными загрузочными доками. С одной стороны она увидела большой деревянный ящик, застеленный одеялами и заваленный бутылками – чей-то заброшенный ночлег. Она медленно стала пробираться вперед, осторожно переступая через свалку. Холодный ветер просвистел по переулку, подхватывая газетные страницы, унося их по воздуху подбитыми птицами. Потом справа от себя она услышала тихое кряхтение.
Вероника быстро повернулась, направляя небольшое пятно света туда, откуда раздался звук. Ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы разглядеть его.
Он лежал на боку рядом с переполненным мусорным баком, лицом вниз. Но она узнала темно-синий костюм в тонкую белую полоску, узнала длинную стройную фигуру человека, который называл себя Ли Джексоном. Его затылок был красным от крови, и кровью было пропитано плечо его пиджака.
Дрожащими руками она набрала 911.
– Здравствуйте. Я в переулке на Седьмой авеню, это прямо напротив северной башни «Нептун-Гранда». Здесь лежит человек, у него какая-то травма головы. Он, кажется, без сознания, – она присела рядом с ним, наводя фонарик на его голову и стараясь не прикасаться к нему. – Похоже на удар тупым предметом. Можете прислать сюда «скорую», срочно?
Она повесила трубку до того, как ее успели попросить оставаться на линии. До приезда «скорой» оставалось мало времени. Если она хотела найти ответы, искать следовало сейчас.
Она нащупала пухлый бумажник в кармане его пиджака. Осторожно, стараясь не трогать его самого лишний раз, она вытащила бумажник. Это был складной кошелек из мягкой кожи.
Итак, Ли Джексон, кто же ты такой? Сунув фонарик в зубы, она открыла бумажник.
Все отделения были набиты битком. Она вытащила одну из карточек – это было водительское удостоверение Айдахо. На фотографии она узнала человека, лежащего сейчас перед ней. На карточке значилось имя – Омар Тайрелл Митчелл, дата рождения – 12 мая 1968 года. Там же лежало аризонское удостоверение на имя Роя Франклина-третьего, а еще дальше – военный билет на имя Реджинальда Далтона Бейкера, рядового 1-го класса. И так далее. Там было, по меньшей мере, с десяток таких удостоверений со всех уголков страны, все с фотографией одного человека. Также она нашла горсть платиновых кредитных карт на разные имена.
Он был либо мошенником, либо частным детективом – у нее самой была коллекция липовых удостоверений не меньше этой. Вероника готова была поспорить, что это – первый случай. Кража личности Ли Джексон указывала на краткосрочную аферу – он рассчитывал скрыться еще до того, как обман раскроется. Но обманывал ли он Таннера, или они были в сговоре? Таннеру пришло в голову нанять специалиста. Таннер отказался работать с человеком, которого наняли Деуолты.
В узком проходе послышался вой сирен, сначала слабый, но стремительно нарастающий. Она закрыла бумажник и осторожно положила его на прежнее место. Но то, что она потом увидела, заставило ее застыть на месте.
Медленно и бережно Вероника потянулась вниз и подобрала с земли маленький сухой предмет рядом с его головой.
Фасоль. Она пару секунд разглядывала ее на своей ладони. Потом посветила фонариком на его тело. Около его плеч лежало еще несколько таких же фасолин, а одна застряла под воротом его рубашки.
Вероника едва успела сообразить, что видит перед собой, когда переулок осветился красно-синими мигалками, и вой сирен болезненно отразился от стен. Приехала полиция. Значит, «скорая» тоже недалеко. Она сунула фасолину, все еще зажатую в ладони, к себе в карман. Потом отошла от тела и повернулась навстречу полицейскому, который наверняка захочет задать ей несколько вопросов.
Глава 34
– Мак, срочно проверь все передвижения Таннера. Узнай, не покупал ли он билеты на самолет или не брал ли машину в прокат – что угодно на ближайшие дни.
На всех парах «БМВ» ворвался на холмистую местность, тщательно повторяя линии извилистых дорог. Лихорадочно соображая, Вероника продолжала крутить в пальцах фасолину. Она нажала на газ, еще быстрее устремляясь к дому Лиэнн.
– Вероника, что происходит?
– Я все объясню, как только будет минута, обещаю. Пока что просто выясни это для меня.
Нептун мерцающим кольцом обхватывал подножье обрыва. Все огни города горели, отмечая наступление очередной безумной ночи этих весенних каникул. На стоянке у дома Лиэнн Вероника заглушила мотор и подскочила к двери. В спешке она стала звонить в звонок и колотить в дверь руками.
Когла Лиэнн открыла, Вероника даже не стала здороваться.
– Где Таннер? – спросила она с порога и, обойдя мать, заглянула в гостиную.
– Что? Его сейчас нет, – та закрыла за ней дверь и удивленно посмотрела на дочь. Лиэнн была одета в тот же свитер с короткими рукавами и те же джинсы, что и раньше, только теперь на ней были еще шерстяные носки и очки для чтения. Домашняя одежда.
– Что случилось?
– Где он?
– На пробежке! – Лиэнн сдвинула брови. – Хантер только что лег спать. Ты можешь не шуметь?
– На пробежке, по темноте? В девять вечера?
– Он всегда бегает по вечерам, – Лиэнн не сводила с нее глаз. – Мы не смогли найти сегодня собрание. Для анонимных алкоголиков. Бег помогает ему успокоиться. Когда он расстроен, когда он зол. Когда ему кажется, что он готов взяться за бутылку. Я сказала ему, чтобы не торопился.
Вероника попыталась найти что-нибудь в лице Лиэнн. Была ли она в курсе? Подозревала ли о том, что сделал ее муж? Участвовала ли в этом? Или, подобно несчастному Вилли Мерфи, была лишь очередной бестолковой пешкой в чужой игре?
Лиэнн долгое время была врагом Вероники номер один – и не потому, что она воплощала в себе зло, а потому, что ее отец воплощал добро. Потому, что Кит был героем – тем, кто остался. Вероника всегда знала правду о своей матери – горькую, тяжелую правду. Лиэнн, как и все алкоголики и наркоманы, была первоклассной ловкачкой. Да только всегда сама же и попадалась на свои уловки. И в конечном итоге осталась единственной, кто верил в собственную ложь.
– Мама, – сказала Вероника, не зная, с чего начать. Она закрыла глаза, покачала головой, открыла глаза. Попробовала снова.
– Кто из вас нанял Ли Джексона? Ты или Таннер?
Лиэнн еще сильнее нахмурилась.
– Таннер. Я даже не знала, что есть такая профессия. А Таннер когда-то давно видел по телевизору.
Вероника покачала головой.
– Вчера я звонила в «Меридиан Груп», и сегодня мне перезвонили. Интересное дело… Оказывается, Ли Джексон, сотрудник «Меридиана», женщина. Понятное дело, имя «Ли» легко принять за мужское. В охранном бизнесе мужчины преобладают, в конце концов. Как просто было бы выбрать на сайте имя, напечатать несколько визиток, и – вперед. А если кто захочет проверить, что ты за человек, они бы нашли только красивое резюме и неслабый послужной список на сайте компании – все, кроме фотографии, ведь фотографии – всегда помеха в этой сфере. Они могут подорвать прикрытие, мало ли что. Но если ты – убитый горем, перепуганный родитель, который хочет лишь найти своего ребенка, поверхностного взгляда будет достаточно, чтобы вызвать к себе доверие.
Лиэнн непонимающе смотрела на Веронику.
– Я отправилась в «Гранд», чтобы все выяснить у этого липового Ли Джексона, но пока я нашла его, кто-то напал на него в переулке. Ударил по голове. Полиция нашла у него в бумажнике с десяток разных удостоверений личности – водительские права разных штатов, все с его фотографией, кредитные карточки на разные имена. Я вернулась и поговорила с администратором, и представляешь, он так и не положил деньги в сейф. Что-то мне подсказывает, что он готовил пути к отступлению. Но кто-то перехитрил хитреца. Потому что денег нет.
Лиэнн рухнула в кресло у камина.
– То есть мы наняли… мошенника?
Вероника покачала головой.
– Нет, мама. Не совсем, – она уперлась обеими руками в широкую спинку стула и наклонилась вперед. – Я не думаю, что Таннер просто повелся на красивые слова мошенника. Я думаю, Таннер был с ним заодно.
Лиэнн громко и натужно рассмеялась.
– Ты же шутишь, верно?
– Если бы.
– Если он был с ним заодно, зачем Таннеру у него красть?
Вероника сочувственно посмотрела на Лиэнн.
– Ты же прекрасно понимаешь: одному вору ничего не стоит украсть у другого. Может, Таннер решил, что все деньги предпочтительнее половины денег. Может, Ли Джексон отслужил свой срок. Может, Таннер так и планировал с самого начала. В общем, я не думаю, что он вернется.
Губы Лиэнн тронула сердитая гримаса.
– Какие у тебя доказательства, Вероника?
– Мама, задумайся об этом хоть на секунду. Таннер сказал, что сам позвонил Джексону, так? Не Джексон же ему позвонил, когда стало известно о похищении Авроры.
– Я плохо помню, как именно все происходило, – упрямо возразила Лиэнн. Вероника выпустила воздух сквозь стиснутые зубы, стараясь не выходить из себя.
– Все ты помнишь. Потому что Деуолты тогда уже наняли Майлза Оксмана и предлагали вам объединить усилия и использовать Оксмана для проведения обоих выкупов. Но Таннер настаивал, что якобы был наслышан об этом Джексоне и уже позвонил и нанял его. Но если бы Таннер позвонил в «Меридиан», его бы соединили с реальной Джексон. Все указывает на то, что Таннер был с ним заодно.
Лиэнн вскочила на ноги.
– Вот что думаю я. Я думаю, ты просто не можешь смириться с мыслью, что я крепко стою на ногах, Вероника. Я думаю, ты не можешь смириться с мыслью, что я могу быть счастлива. Ты просто надеешься, что в этом браке у меня все пойдет так же наперекосяк, как и в предыдущем, чтобы ты могла оказаться права на мой счет. Ты хочешь продолжать и дальше меня наказывать, – ее голос дрожал, но в глазах сверкала злость. – Мне жаль, что я не была тебе лучшей матерью. Я жалею об этом каждый день. Но ты не можешь так со мной поступать. Ты не можешь заявляться сюда и обличать мою семью.
На долю секунды у Вероники перед глазами все поплыло. За красной пеленой, затянувшей глаза, Лиэнн стало почти не видно. Вероника моргнула. Лиэнн стояла, расправив плечи и плотно вжав руки в бока, словно готовясь нанести удар.
Как это похоже на Лиэнн: вывернуть все наизнанку и обратить на себя. Представить все страдания, что она причинила Веронике и Киту, как очередной повод пожалеть себя.
Как это похоже на Лиэнн: добиться того, что Вероника готова была поверить в ее обвинения. Это же любимый прием алкоголика – винить во всем окружающих. Да, пусть все окажутся причастны к твоему разрушению. Но разве Лиэнн не заслуживала наказания, ни капли? Разве это было честно, что она смогла просто решить двигаться дальше – и двинуться дальше? Разве честно было просто взять и построить новую жизнь, где ей можно не задумываться о том, как она поступила с Вероникой и ее отцом. Так что, возможно, какая-то часть Вероники действительно хотела, чтобы Таннер оказался мошенником.
Но тот факт, что она хотела в это верить, не значил, что она заблуждалась.
– Я не хочу причинять тебе боль, – сказала она, стараясь держать себя в руках. – Я хочу предупредить тебя. Если ты и дальше хочешь жить в розовых очках – пожалуйста. Тебе не привыкать.
Она схватила сумку, но остановилась и повернулась к матери.
– Когда Таннер сегодня не вернется домой – а он, поверь мне, не вернется, – не звони мне. Звони сразу шерифу. Уверена, к этому моменту он уже вычислит личность человека с травмой головы, и ему будет очень интересно узнать, что Таннер пропал одновременно с деньгами.
Она развернулась к выходу, спеша убраться отсюда. В этот момент открылась входная дверь. Вероника остановилась как вкопанная, и все внутри перевернулось.
В комнату вошел Таннер, весь пропотевший, в майке и спортивных шортах.
– Вероника, – развязывая шнурки на кроссовках, он поднял на нее удивленный взгляд. – Чем обязан?
– Что… Я… – с открытым ртом Вероника уставилась на него, не зная, что и думать. Краешком глаза она заметила, как насторожилась Лиэнн. Сначала она решила, что мать непременно что-нибудь ей скажет. Может, выставит из дома, может, просто посмеется над ней. Но Лиэнн просто пересекла просторную гостиную и встала перед Таннером. Даже в одних носках она была выше его на несколько сантиметров.
– Что, черт возьми, происходит, Таннер? – спросила она растерянно. – На Ли Джексона только что напали около «Гранда». Вероника решила…
– На Ли напали?
Или Таннер Скотт был первоклассным актером, или Вероника ошиблась на его счет. Сначала растерянность, а потом ужас изобразились на его лице. Он повернулся к Веронике.
– Кто на него напал?
– Пока неизвестно, – осторожно начала Вероника. – Кто-то ударил его со спины. Он жив, но в тяжелом состоянии.
– И деньги на выкуп пропали, – добавила Лиэнн.
Таннер выпучил глаза, и взгляд его безумно заметался по сторонам.
– О боже.
– Я так рада, что ты вернулся, – по лицу Лиэнн потекли слезы. – Я просто рада, что ты вернулся.
Вероника хотела что-то сказать, но услышала слабый шум из коридора у спален. Шаркая, в комнату вышел Хантер с взлохмаченными песочно-светлыми волосами и остановился в дверях.
– Что такое? Почему все кричат?
Лиэнн подошла и сгребла его в охапку, а Таннер с шокированным видом опустился в кресло. Вероника, не понимая, что происходит, стояла на месте, чувствуя странную тяжесть в теле.
Словно сквозь сон она услышала звук входящего смс. Она вынула телефон из кармана и посмотрела на экран. Сообщение было от Мак.
Таннер, Дельта 1792, рейс на Бермуды, завтра, 6 утра.
И только оторвав взгляд от телефона, Вероника кое-что заметила. Таннер сидел, потирая колени и нервно уставившись в огонь. Лиэнн стояла в дверях, прижимая к груди Хантера, и плакала. А на полу под журнальным столиком лежал закатившийся туда еще утром одинокий маракас, раскрашенный яркими красными и зелеными красками.
Стремительным шагом Вероника пересекла комнату и подобрала маракас с пола. Он тут же загремел в ее руках. Маракас был тяжелее, чем казался на вид, и был сделан из прочного твердого дерева. Вероника занесла его над головой и ударила им об угол камина.
С сочным треском инструмент раскололся от контакта с камнем. И мелкие, сухие, безобидные фасолины просыпались на незапятнанный ковер.
Точно такие же, какие просыпались у тела Ли Джексона рядом с отелем «Нептун-Гранд».
Глава 35
– В десятый раз вам повторяю, я не нападал на Шепа.
Был поздний вечер вторника, и Вероника наблюдала за допросом Таннера в одностороннее зеркало. Лэмб не хотел ее здесь видеть и даже грозился задержать за препятствие правосудию, и кому какое дело, что она лично преподнесла ему подозреваемого. Ей пришлось звонить Петре Ландрос и напоминать, что 600 тысяч по-прежнему отсутствуют – те самые 600 тысяч, которые частично были взяты из кармана Коммерческой палаты Нептуна.
– Вы думаете, Лэмб вернет вам эти деньги? – спросила Вероника.
Через двадцать минут помощник шерифа с непроницаемым лицом показал ей, где можно оставить верхнюю одежду. Вероника понимала, что Петре пришлось позвонить Лэмбу и намекнуть ему, что под угрозой может оказаться финансирование его предвыборной кампании. Главное, что это сработало. Веронике просто нужно было услышать, что скажет в свое оправдание Таннер Скотт.
Таннер Скотт сидел напротив Лэмба, положив руки на стол. Рядом с ним Клифф МакКормак делал заметки в своем линованном блокноте.
– Хорошо, да, мы работали вместе, – Таннер с его протяжным среднезападным акцентом говорил на полтона выше обычного. Он явно нервничал. – Точнее, я работал на него. Все это было его идеей. Я уже очень давно вышел из игры, завязал и жил честно. Но тут появляется Шеп…
– Имеется в виду Дуэйн Шепард? Потерпевший?
– Да. Он нашел меня в Тусоне. До этого я не видел его восемь лет. Раньше мы были партнерами.
В этот момент Клифф наклонился к Таннеру и что-то ему прошептал, но тот помотал головой.
– Нет, правда, я сознаюсь во всем, в чем я действительно виновен. Но богом клянусь, меня даже близко не было около того отеля. Я ничего не делал с маракасой, – он так и сказал – «маракаса», в женском роде.
– Раньше мы проворачивали вместе разные дела, пока я не бросил пить. Девять лет назад меня поймали, и я сел в тюрьму. Это мне вправило мозги. Я завязал и привел жизнь в порядок. Когда я вышел из тюрьмы, Шепард как раз загремел. После этого мы потеряли контакт. В следующий раз я увидел его только на прошлой неделе.
Вероника уже несколько раз за этот вечер общалась по телефону с Мак, так что могла мысленно дорисовать те фрагменты истории, о которых Таннер умалчивал. О его махинациях с поддельными чеками она уже знала. А вот судимости Шепарда были куда интереснее. В девяностых он полгода отсидел за продажу спортивных коллекционных подделок в Сакраменто, в частности, футбольного мяча с фальшивым автографом самого О. Джей Симпсона, и это на самой волне процесса над футболистом. Несколько лет спустя он снова попался, на этот раз за подделку лотерейных билетов в Денвере. Последний срок, который пересекался по времени со сроком Таннера, он получил за кражу личности и мошенничество с кредитными картами. Он получил пять лет в федеральной тюрьме за то, что исчерпал кредит нескольких десятков счетов, доступ к которым получил через украденные номера социальной безопасности.
Двое никогда не попадались на одном и том же преступлении, но Вероника готова была поспорить, что они долгое время периодически работали вместе. Мак копнула глубже и нашла заявления о мошенничестве из Рино, Фресно и Феникса, когда потерпевшим не удалось доказать даже сам факт мошенничества. Шесть девушек уверяли, что их наняло «модельное агентство» и потребовало с них взносы на портфолио, а когда они вернулись в агентство снова, его уже не существовало. Несколько светских львиц говорили, что познакомились с «очаровательным братом Дензела Вашингтона» и дали ему в долг огромные суммы денег. Пожилая пара, купившая плавучий дом у «тощего коротышки с голубыми глазами», только чтобы узнать, что подписаны были подложные документы. Вероника знала, что, по статистике, жертвы мошенничества чаще всего не заявляют в полицию – потому что им стыдно, что они попались на эту удочку, стыдно, что попали в ситуацию, которая выставит напоказ их алчность и скупость. Можно было смело предположить, что на каждое официальное заявление придется еще жертв шесть, которые предпочли промолчать.
– У него возникла идея, как заработать. Я отказал ему и сказал, что покончил с этим. Но Шеп умеет уговаривать, – Таннер потер шею. – Он вынудил меня согласиться.
– И как же он вас вынудил? – голос Лэмба был исполнен скепсиса, и одна бровь была недоверчиво изогнута. – Он угрожал вам физической расправой?
– У Шепа еще с тех пор есть на меня компромат. Там хватит, чтобы упечь меня за решетку. Никакого насилия, – быстро добавил он. – Просто схемы, которые мы проворачивали, и до сих пор технически, э, неизвестны. Он угрожал меня сдать. Я и пальцем никогда никого не тронул, клянусь.
– Ты ему веришь?
Вероника оторвалась от окна. К ней подошел Норрис Клейтон с двумя чашками кофе в руках. Одну он протянул Веронике.
– Тому, что Шепард его шантажировал? Пятьдесят на пятьдесят. Не исключено, но Таннер известный лжец, а Шепард не в том положении, чтобы возразить.