Любовь без обязательств Карр Изобел
— Это было очевидно, когда я решил ехать в карете.
Он бросил собаке, пускающей слюни, целую булочку, и впился зубами в следующую. В булочках, которые им подали еще теплыми, была вкусная начинка из сушеных фруктов и орехов. Лео задумчиво прожевал откушенный кусок и проглотил его.
— Миссис Уэдон с матушкой ничего не угрожает… Меня тревожит Чарлз.
Бо резко вскинула голову и устремила на него взгляд глаз, которые полыхнули гневом — и тут же наполнились слезами. Она поспешно их сморгнула и сжала зубы.
— Если он только посмеет показаться, я сама его пристрелю.
— Не думаю, что наш кузен будет действовать настолько храбро. По-моему, то, что он написал матушке, должно было настроить ее против меня и привлечь внимание к миссис Уэдон. Он рассчитывает на то, что герцогиня сделает за него всю грязную работу.
— И что, по-твоему, было в том письме?
Пен нетерпеливо боднула Лео в колено, и он бросил ей еще одну булочку.
— Разумеется, он упомянул: я набросился на него потому, что он и моя любовница друг друга полюбили. Может, мы с ним встретились на дуэли из-за того, как я жестоко с ней обошелся. Он пытался ее защищать, а я стал сводить с ним счеты. Но что бы Чарлз ни написал, будь уверена: это достаточно близко к правде, чтобы матушка начала гадать…
— Не пойму, о чем ты.
Она снова смотрела на него настороженно, словно на самом деле ей не хотелось услышать правду.
— А дело в том, что я в него стрелял. И я сделал это, чтобы спасти миссис Уэдон. Чарлз прежде всего захочет отомстить мне.
Бо кивнула.
— А те сплетни насчет того, что твою любовницу жестоко избили?
— Они соответствуют истине.
— Но это сделал не ты, конечно. — На ее лице отразилось глубокое отвращение. — Неужели у Чарлза хватило глупости рассчитывать на то, что наша матушка поверит такой истории?
Лео покачал головой и ответил:
— Он далеко не глупый. Скорее, подлый. Вспомни, как он оставил тебя на волю злой судьбы на том маскараде в Воксхолле. К счастью, тогда обошлось без всяких дурных последствий. Как ты считаешь: если бы матушке было известно об этом предательстве, наш кузен еще продолжал бы ходить по земле?
— А она о нем знает.
Лео вопросительно выгнул бровь. Он уже не думал, что Бо способна его чем-то удивить!
— И какова была ее реакция?
— Она сказала, что должна быть благодарна миссис Уэдон за то, что та буквально спасла меня. Я рассказала ей всю правду, когда несколько недель назад по Лондону начали гулять слухи. Мне показалось, что это должно успокоить матушку.
— Ну и как — неужели ты преуспела?
Бо печально покачала головой.
Лео поморщился. Это было вполне предсказуемо. Герцогиня не любила неоконченных дел и неоплаченных долгов, и она отнюдь не придерживалась того мнения, что месть — это блюдо, которое следует подавать холодным. Она рассмотрит ситуацию и поступит так, как сочтет необходимым для того, чтобы получить желаемый результат.
Он должен будет почитать себя счастливым, если сможет снова увидеть Виолу. Его матушка вполне способна посадить ее на корабль и отправить в какие-нибудь дальние страны, обеспечив щедрым содержанием, которое бы гарантировало ее молчание, Однако его кузен Чарлз. Все-таки будет чертовски везучим, если останется живым. Сукин сын!
Глава 32
За обеденный стол в Скелтон-Холле с Виолой сели только герцог и герцогиня. Лорд Гленналмонд немедленно уехал из дома в гневе, как только узнал, что мать привезла с собой любовницу его брата. Если бы он задержался чуть дольше и понял, что известная куртизанка станет его невесткой, то моментально получил бы апоплексический удар.
То, что Виола оказалась за этой первой трапезой без лорда Леонидаса, не могло вызвать ничего, кроме ее гнева. Он так и не догнал их прежде, чем они добрались до границы Шотландии, и не встретил в фамильном имении. Что еще хуже, во взглядах герцогини она стала замечать тень жалости.
Это было крайне неприятно.
Ванна и возможность надеть свежую одежду нисколько не улучшили ее настроение. Платья леди Боадицеи были слишком облегающими и слишком просторными в совершенно не тех местах, где нужно, а подол у ее юбок был таким длинным, что Виола постоянно на него наступала. Необходимость пользоваться чужими туалетными принадлежностями тоже не доставляла радости.
Судя по всему, решение супруги привезти любовницу сына к ним в поместье немало забавляло герцога, что еще более укрепило Виолу в уверенности: все семейство не просто эксцентрично, как это принято было считать в высшем свете, а совершенно безумно. Отец Лео вздохнул и извинился за своего старшего сына, а потом подал ей руку и повел в столовую, не выказывая ни малейших признаков замешательства.
Под присмотром целой орды лакеев Виола с трудом заставляла себя прикоснуться к еде. Даже ее любимое блюдо, лосось на пару, она едва отведала. А вот от вкуснейшего лимонного мороженого, которым завершилась трапеза, не смогла отказаться. Дела нельзя считать совершенно безнадежными, когда имеется такой десерт!
Когда обед закончился и скатерть убрали, герцог кивнул жене и предложил им всем вместе перейти в библиотеку. Там он налил всем по щедрой порции бренди и жестом пригласил их гостью и герцогиню занять кресла у камина.
На секунду прикрыв глаза, Виола втянула в себя запахи кожи и бумаги. Несколько тысяч томов в сафьяновых обложках: настоящий рай для книголюба!
Герцог пристроил свою рюмку на каминную полку и посмотрел на любовницу сына.
— Моя жена объяснила мне, в какой ситуации вы оказались, миссис Уэдон.
Виола устремила на него взгляд, полный внимания. Она почти не видела черт лорда Леонидаса в его матушке… вернее, не находила в нем внешнего сходства с герцогиней. Скорее он унаследовал от нее характер. А вот с герцогом они были очень похожи: рост, ширина плеч, четкий античный профиль — все это присутствовало и у отца, и у сына. Правда глаза у герцога были гораздо добрее. Мягче.
Отец Лео задумчиво покачал головой.
— Если взвесить те подробности, которые сообщила мне жена, то я вынужден прийти к выводу, который не делает чести моей семье.
— Тогда, наверное, и не следует долго останавливаться на этом вопросе, ваша светлость.
Герцог на секунду опустил глаза.
— Возможно, мадам. Но если выбирать между приятной ложью и пусть неудобной, но правдой, я все-таки выберу вторую. Как и моя жена, я готов был головой поклясться, что ни один из моих сыновей никогда не поднимет руку на женщину. Но если, сложить воедино факты, которые стали известны, то становится совершенно очевидно: я вырастил человека, который на такое способен. И это очень печально.
Виола осторожно пригубила бренди и промолчала. Ей было совершенно ясно, что герцог имеет весьма приблизительное представление о происшедшем, но если ему хочется узнать подробности, то пусть спрашивает о них своего сына. Она сделала еще один крошечный глоток крепкой жидкости, которая сразу обожгла ей горло, но зато придала смелости.
— Видишь, милый? Наша гостья не очень-то красноречива.
Герцог кивнул в ответ на слова жены, но не оторвал взгляда от Виолы.
— Можете не подтверждать мою правоту и, пожалуйста, не трудитесь мне лгать или пытаться убеждать в том, что я ошибся, дорогая моя. Я все вытяну из Леонидаса, когда он приедет, до малейшей подробности. А потом, будьте уверены, восстановлю справедливость.
Он прошел через комнату, чтобы снова наполнить свою рюмку, Нетерпение и раздражение расходились от него ощутимыми волнами. Герцогиня проводила мужа взглядом, обеспокоенно нахмурив брови.
— Ваша светлость, позвольте сказать вам кое-что.
Он вернул графин на место и снова повернулся к Виоле. Вид у него был усталый, глаза потемнели и чуть ввалились.
— Мне не подобает раскрывать вам секреты лорда Леонидаса, но смею вас заверить, что я ни на что не рассчитываю, — сказала Виола. — Поверьте, мне не привыкать справляться с трудностям.
Герцог скользнул взглядом по ее лицу, отмечая еще чуть заметные синяки.
— Вот тут вы ошибаетесь, миссис Уэдон. Очень сильно ошибаетесь. Пусть Чарлз мне не сын, но я за него в ответе, если его поступки имеют такие последствия. Значит, мой долг — дать им оценку и отреагировать должным образом.
Герцог говорил совершенно искренне — как будто давал клятву. Да, они с сыном действительно очень похожи! Семейство безумцев с глубоко укоренившимся чувством чести. По крайней мере, в отношении некоторых вещей. Обольщение и воровство, похоже, под запрет не попадали.
Эта мысль заставила Виолу чуть улыбнуться. Она совершенно не понимала этих людей, но, похоже, сами они прекрасно сознавал и, где именно проходят для них границы дозволенного. Однако аристократы в большинстве своем именно таковы — по крайней мере насколько она может судить по своему не слишком обширному опыту общения с ними.
— Поверьте, каким бы ни был результат, вы можете больше не бояться моего племянника. Герцог снова вернулся к своему месту у камина. — Что до моего сына, то… не сомневайтесь: вы будете обеспечены вне зависимости от того, что здесь решится. Если предпочтете жить в Париже, Венеции или на Женевском озере — это ваше право.
Виола была потрясена до глубины души. Подобного она совершенно не ожидала. Ей не угрожали, от нее не пытались откупиться, а просто гарантировали уверенность в завтрашнем дне, свободу и независимость… Она сможет получить все это! Всего несколько месяцев назад она могла о подобном только мечтать.
— А если бы я согласилась на ваше щедрое предложение, но сын отправился бы следом за мной?
Герцог прикрыл глаза, погрузившись в глубокое раздумье. А потом резко их открыл, пригвоздив Виолу взглядом к креслу.
— Вы хотите спросить, что произойдет, если мой сын не согласится с вашим решением? Или же что будет, если вы передумаете? Знаете, дорогая, нам с женой хотелось бы видеть наших детей счастливыми — в разумных пределах, конечно. Если Лео избрал вас — значит, так тому и быть. Откровенно говоря, я надеялся, что он найдет другую невесту. Но ни за что не стану заставлять его отказываться от вас, чтобы жениться на особе из высшего света, не переставая жалеть о своем поступке. Ведь в браке главное — любовь. Однако не допущу и того, чтобы вы держали моего сына в неизвестности или же он преследовал вас, питая ложные надежды. Я собираюсь во всем разобраться и принять окончательное решение. Как только сделаю это, буду твердо рассчитывать на то, что все будут согласны с ним.
«В противном случае им придется об этом пожалеть». Виола услышала эту угрозу так ясно, словно герцог произнес ее вслух.
— А если я выберу Париж?
— Отправлю вас туда завтра же и избавлю моего сына от боли и унижения. К чему бессмысленные объяснения?
— Но вы же на самом деле не поедете во Францию. Не так ли, дорогая моя?
Губы герцогини сложились в улыбку, скорее присущую избалованной маленькой девочке, абсолютно уверенной в том, что она может из всего мира вить веревки.
— Вы правы, ваша светлость. Мне крайне неприятно вас всех затруднять — искренне сожалею об этом, — но вовсе не собираюсь ехать туда.
Герцог попытался соблюсти приличия, пробормотав: «Ничего страшного», — а герцогиня открыто ухмыльнулась.
Виола воззрилась на нее, ощущая одновременно и страх и желание расхохотаться, так что от сочетания таких противоречивых чувств у нее даже голова закружилась. Герцогиня явно довольна происходящим, она предвкушает катастрофу, скандал… Странная женщина!
— Я так и думала. Что ж, с огромным удовольствием заставлю высший свет примириться с выбором моего сына. Даже если кое-кто будет шокирован. Наплевать!
Помятый, грязный, крайне раздраженный Лео ввел сестру в родительский дом. При виде его дворецкий побледнел и сделал слабую попытку помешать ему войти.
— Милорд, леди Боадицеи, безусловно, будут рады, но ее светлость дала мне строгое указание…
Его голос замер, словно он опасался сообщить лорду Леонидасу, что именно приказала герцогиня.
— Мне отказали от дома, так? Ну не тревожьтесь, Берн. Я смиренно подожду в конюшне, пока ее светлость не сочтет возможным меня пригласить.
На лице дворецкого явственно отразилось изумление.
— Я прикажу, чтобы вашей милости подали ленч.
— И еще побольше еды для очень большой собаки, пожалуйста. Сейчас она спит в карете, но когда проснется, мне будет неприятно, если эта зверюга тотчас съест конюха.
Бо со смехом заверила дворецкого, что ее брат шутит. Тот укоризненно покачал головой.
— Мне пойти и сообщить матушке о твоем приезде или спрятаться вместе с тобой среди лошадей?
— Ступай наверх, негодница. Я без всякого ущерба могу провести без дела те несколько часов… ил и дней… пока матушка не соизволит меня призвать.
— А если это будет еще дольше? — поинтересовалась Бо с улыбкой, озорно блеснув глазами.
— Тогда я так и буду жить в стойле.
Лео поклонился сестре так низко, словно та была принцессой, и удалился из дома через парадную дверь.
По крайней мере, у него будет несколько минут до того, как его матушке станет известно об его появлении и она догадается, насколько мала вероятность того, что сын будет покорно ждать распоряжений ее светлости на конюшне. Если он обойдет дом и поднимется по черной лестнице, то сможет попасть в южное крыло, где обычно размещают гостей, прежде чем герцогиня вспомнит об этом пути и сможет его перекрыть. А как только Лео там окажется, то затаится и хотя бы немного отдохнет.
Он бегом завернул за угол и поднялся наверх, подмигнув попавшейся ему на пути горничной. Девушка взглянула на него недоуменно, но остановить не попыталась. Видимо, приказ его матери до сведения младшей прислуги не довели.
Лестница вывела его в коридор, тот — к другой лестнице, скрытой за деревянной обшивкой стены. Поднявшись по ней, он наконец оказался в помещении для гостей, где царила странная тишина. Лео проверил комнаты по очереди — все десять, — так и не обнаружив ни в одной ни единого признака присутствия человека. Вся мебель была в чехлах, все постели убраны.
Это означало, что его матушка поселила Виолу в семейном крыле, что само по себе было весьма интересно, а также означало, что у него сузился круг поисков: миссис Уэдон могли предоставить только апартаменты, где на стенах висели фривольные картины. А в этом случае выбор был очевиден: конечно, это были те комнаты, где сразу же бросался в глаза «Триумф Венеры» Буше: на зрителя взирают разгневанные амурчики, а богиня улыбается через плечо со своего ложа, которое несут дельфины и тритон.
Да, ее светлость оценит иронию столь пикантной ситуации. Остается всего один вопрос: есть ли у него хоть какая-то надежда попасть туда незамеченным?
Лео снова спустился по черному ходу и остановился, вспоминая план дома. В его собственную комнату было легко попасть по плющу, увивавшему заднюю стену дома, но в апартаменты, где, вероятно, размещалась Виола, такого доступа не было. Конечно, он может попытаться штурмовать парадную лестницу, однако риск быть перехваченным и изгнанным гораздо выше, чем в том случае, если ему придется просто проскользнуть туда из своей комнаты…
Приняв это решение, Лео решительно стянул сапоги и редингот. Оставив их у стены, он мысленно помолился, чтобы вьющиеся ветви не оборвались, и начал карабкаться наверх. Полной уверенности в благополучном успехе у него не было: в последний раз он проделывал такой трюк еще юнцом.
У самого верха из густых листьев плюща стремительно вырвалась какая-то птичка, и от неожиданности он чуть не сорвался вниз. Кончик крыла даже задел Лео по щеке: увернуться никакой возможности не было.
У него отчаянно колотилось сердце, а руки зудели, словно перед поединком. Он был так близок к цели!
Первое окно оказалось надежно заперто, но второе поддалось почти сразу же. Лео перевалился через подоконник своей комнаты, стараясь не производить шума. Пол протестующе скрипел при каждом его шаге, дверные петли завизжали так громко, что, казалось, разбудили бы и мертвеца.
Он затаил дыхание и досчитал до десяти, но ни одна дверь в коридоре больше не открылась. Возможно, все сейчас внизу, и он напрасно рисковал. Несколько быстрых шагов — и Лео уже поворачивает ручку двери. Наконец-то он внутри!
— Неужели уже пора одеваться к обеду?
Осведомился сонный женский голос, и он облегченно вздохнул.
— Нет, дорогая. Просто надо срочно бежать отсюда!
— Лео, неужели это ты?
Виола резко села на кушетке, где только что сладко дремала. Книга, которую она читала перед тем как заснуть, упала на пол с глухим стуком. Лео радостно улыбнулся. Она впервые назвала его по имени — и не в момент любовного экстаза!
— Торопись, Ви. Нам нельзя терять времени. Как раз сейчас Бо сообщает матушке о нашем приезде.
Она непонимающе заморгала и потерла глаза. Волосы у нее распушились и спутались. Похоже, на Виоле было одно из платьев сестры, и розовый узорчатый муслин совершенно не сочетался с рыжим цветом волос. Она была дивно хороша собой, и если бы Лео удалось утащить ее из дома раньше, чем матушка их настигнет, то, возможно, удастся удержать эту своенравную особу. А за последние несколько недель стало невероятно важно, чтобы она осталась с ним.
— Идем. Пен и сундук с твоими вещами ждут нас в карете.
Виола покачала головой, и густые пряди упали ей на лицо. У Лео оборвалось сердце. Он был уже так близок к тому, чтобы ее убедить! Она уже почти поддалась на его уговоры! А матушка все испортила. Какая досада!
— Нет, милорд. Это не самое лучшее решение, поверьте.
— Зачем так официально, дорогая? Секунду назад ты называла меня «Лео», не так ли?
Виола воззрилась на него, чувствуя, как остатки сна быстро смывает волна раздражения. Лео улыбался, глаза его блестели. Он был без фрака, шляпы и даже без сапог — и ужасно походил на пирата.
— Секунду назад я крепко спала. И, кроме того, вы опоздали — к сожалению, на много дней. И теперь у вас хватает нахальства…
Он примостился на кушетке рядом с ней, прижав ногу к ее ноге, обхватывая одной рукой за талию.
— …тебя спасать? Безусловно, любимая.
Лео опустил голову, чтобы поцеловать Виолу.
— Нет, милорд. — Он замер на волоске от прикосновения к ее губам, так что она могла поклясться, что даже ощущает жар дыхания. — Меня за последний месяц дважды похищали члены вашей семьи. Третий раз — это уж слишком.
Лео прижался лбом к се лбу, так что кончики их носов соприкоснулись. Его пальцы, лежавшие у нее на талии, сжались — и ей даже показалось, что они дрожат.
— Прости, Ви. Мне очень жаль. Моя мать, мой кузен — что поделаешь с нашей идиотской семейкой? Черт бы их побрал. И я не лучше их, признаться.
Виола укоризненно покачала головой и поцеловала его, нежно прижимаясь губами к его губам. Наверное, сейчас было не время признаваться Лео в том, что ей, пожалуй, нравится, герцогиня. Этот удивительный факт может и подождать.
Он пересадил ее к себе на колени и повернулся, так что теперь полулежал на кушетке, а она — на нем самом. Виола сжала руку в кулак и уперлась в него подбородком.
— У вас в волосах лист. Даже два.
— Я влез сюда по плюшу.
— Рисковали своей драгоценной жизнью, чтобы меня спасти?
— В самом буквальном смысле слова, и только для того, чтобы узнать: что же тебе предложили мои взбалмошные родители? — Он глубоко и протяжно вздохнул. — Крупную сумму? Ренту? Роскошную жизнь на континенте?
— Да, если я пожелаю.
Она положила голову Лео на грудь, прислушиваясь к биению его сердца. Внешне он казался спокойным, готовым смириться с се решением, но сбивчивое дыхание говорило совершенно о другом.
— А еще они мне предложили…
— Леонидас Ройберт Вон!
В комнату быстрым шагом вошла герцогиня, и Виола поспешно выпрямилась. Лео спустил ноги на пол и сел, но вставать не стал. Он крепко схватил ее за юбку, удержав на кушетке рядом с собой.
— Приветствую вас, матушка.
— Ты прочел письмо, которое я тебе оставила?
— А иначе как бы я узнал, куда надо ехать? И насколько сильно мне следовало спешить? Я бы догнал вас еще в дороге, если бы не присутствие Бо. Это тоже ваших рук дело?
Герцогиня невежливо фыркнула и на секунду встретилась взглядом с Виолой. Та с трудом справилась с желанием расхохотаться. Значит, его матушка еще и затруднила ему преследование? Такой поступок был вполне под силу этой гениальной женщине. Она всегда предвидит заранее.
— Миссис Уэдон все еще решает — желает ли она остаться здесь или уехать. — Гневный взгляд герцогини устремился на них по очереди. — А тебе было приказано позволить ей принять самостоятельное решение, не оказывая на нее неуместного давления.
Лео встал, грозно нависая над матерью.
— Миссис Уэдон сегодня же станет леди Леонидас, так что никакого иного варианта, как вы столь деликатно выразились, для нее просто не существует.
— Я в этом очень сомневаюсь.
— Элеонор, пожалуйста, перестань мучить детей, прошу тебя.
Позади жены неожиданно появился герцог, сменивший парик на шелковую феску.
— У нас уже имеются два свидетеля, и необходимости откладывать процедуру нет.
На лице герцога добродушная улыбка моментально сменилась яростью. Он гневно взглянул на сына.
— Ты заключишь брак в церкви поместья, как подобает добропорядочному христианину, или не женишься вообще. Это ясно, Леонидас?
— Вы с матушкой заключили брак в кузнице перед наковальней, не так ли?
— Тогда были другие обстоятельства, не забывай…
Герцог опомнился, и его покрасневшее лицо стало почти багровым из-за смущения. Виола сжалилась над беднягой:
— Ваш батюшка не женился на печально знаменитой содержанке, милорд. Лучше постараться, чтобы все выглядело как можно приличнее, вы не находите? Конечно, оглашать наши имена в церкви в течение трех недель было бы излишне. И пусть все произойдет в присутствии только ваших ближайших родственников. Ни на какую другую свадьбу я не соглашусь.
Лео повернул к ней раздосадованное и недоумевающее лицо, став похожим на человека, которого внезапно огрели палкой.
— Так ты согласна?
— Как видите. Хотя вы не имели права на это рассчитывать.
— Бог услышал меня, спасибо!
Лео широко улыбнулся ей, внезапно став удивительно похожим на свою мать.
— Что я могу сказать, милорд? — Виола выпутала из его волос листики плюща. — Ваша матушка меня уговорила.
Дилижанс резко затрясся. Чарлз поморщился: сидевшая рядом с ним худая женщина, пытаясь не упасть с сиденья, ткнула острым локтем в его ушибленные ребра. Рана, оставленная пулей Лео, была живым напоминанием о необходимости добиться своего. Сидевшие на крыше пассажиры разразились руганью, и беспокойная соседка поспешно прижала ладони к ушам, сминая свою черную шелковую шляпку.
Новость о помолвке кузена добралась до него через вдовствующую герцогиню, заставив поспешно пуститься в эту тяжелую дорогу. Он всегда считал Лео дурнем, но этой выходкой тот себя превзошел. Мало того что двоюродного братца вконец разбаловали, потакая во всем, — так что он до сих пор считает себя центром вселенной. Теперь этот тип еще вознамерился запятнать доброе имя семьи, сочетавшись браком со шлюхой!
Чарлз совершенно не мог понять: почему же герцог с герцогиней пошли на это? Хорошо хоть леди Гленналмонд полностью разделила его негодование! Раньше он никогда не испытывал к этой особе ни малейшей симпатии, но сейчас они оказались едины: нельзя допустить этот брак.
Жена брата Лео оплатила ему дилижанс, благодаря чему Чарлз сможет приехать в поместье раньше вдовствующей герцогини, которую пригласили на церемонию. Он пообещал, что поддержит протесты Гленналмонда и убедит Леонидаса опомниться. Сделает все для этого.
Дилижанс снова резко накренился, и пассажиры опять разразились ругательствами. Чарлз улыбнулся: так и надо этим простолюдинам! Особенно этой костлявой гувернантке, которая постоянно тычет его своими острыми локтями.
Знает ли Августа, на что он готов пойти ради того, чтобы на этот раз Лео не смог добиться своего? У него было подозрение, что она догадывается. Эта особа решительно настаивала на том, что необходимо отменить свадьбу, и обвинила во всей этой неприятной истории Бо: та сбежала из дома и успела предупредить братца, не дав герцогине времени, чтобы благополучно отправить миссис Уэдон из страны.
И Августа совершенно права. С несносной сестрой тоже что-то надо делать. Она чересчур самоуверенна и стала настоящей сорвиголовой, так что не принесет семье ничего, кроме позора. Если подумать, то она вылитый Лео!
А еще необходимо наконец разобраться с сокровищем принца. Чарлз наклонил голову и с удовольствием потянулся, хрустя позвонками. Он сведет счеты со своим избалованным кузеном — и тот дорого заплатит за все нанесенные обиды.
Виола задержала дыхание: тихие поначалу звуки отдаленного спора перешли в настоящий крик. Модистка, приглашенная из Эдинбурга для того, чтобы сшить подвенечное платье, замерла на месте, держа во рту булавки, которыми собиралась закрепить серебристую ткань лифа. Тепло ее пальцев просачивалось даже сквозь несколько слоев ткани, а усиливающееся нажатие пальцев грозило опрокинуть Виолу со скамеечки на пол.
Герцогиня и леди Боадицея упрямо смотрели друг на друга, и напряженные плечи выдавали их раздражение. Звук захлопнувшейся двери заставил всех вздрогнуть. Но крики не смолкли, а становились только все громче и яростнее.
— Гленналмонд — осел!
Слова леди Боадицеи разорвали напряженное молчание в комнате. Виола судорожно вздохнула, а модистка укоризненно цокнула языком и заколола очередную булавку.
— Правда это или нет, — заметила герцогиня невесело, — но называть так твоего старшего брата невежливо. Пусть такое говорит Леонидас.
Леди Боадицея возмущенно закатила глаза, и Виола слабо ей улыбнулась. Братья ссорились уже несколько дней подряд. Она теперь так жалела о том, что согласилась подождать со свадьбой до приезда бабушки Лео из Лондона!
— Лорд Гленналмонд имеет право на собственное мнение.
Виола попыталась как-то разрядить обстановку.
— Глупости! — строго заявила герцогиня, захлопывая дамский журнал, который лениво перелистывала, и бросила его на столик. — Он обязан подчиняться воле отца и поддерживать все его решения.
— А если бы его светлость сказал, что наш брак невозможен и отослал меня прочь? Лорд Леонидас тоже был бы должен смириться? — поинтересовалась Виола.
Герцогиня усмехнулась, раздувая ноздри.
— Да, — подтвердила она безмятежно. — Хотя я очень сомневаюсь в том, чтобы мой сын так поступил.
— Значит, Гленналмонд и Лео просто слишком похожи друг на друга, и вся проблема в этом?
— Ах, если бы это действительно было так! Нет, дорогая, они совершенно разные, хоть и родные братья, если не считать упрямства, которое свойственно всем шотландцам, да еще слишком большой самоуверенности.
— Которая присуща всем герцогским сыновьям, — дополнила ее мысль Виола.
Герцогиня согласно кивнула:
— Да, я бы сказала, что вы все прекрасно понимаете, дорогая. Однако они оба редко идут против воли герцога.
Виола прихватила зубами нижнюю губу. Да, она сознает, за кого выходит замуж. А вот понимает ли лорд Леонидас, с кем он вступает в брак? Если его брат не уступит, не согласится, ее принять, то сможет ли он жить в вечной ссоре с братом? И не разрушит ли это их семейный союз?
— Перестаньте тревожиться из-за этого упрямца, — посоветовала ей Бо. — Забудьте о розовых картинах семейной гармонии: братья никогда не были дружны. Гленналмонд всегда создавал нам одни проблемы.
— Бо, прекрати!
— Извините, — тут же откликнулась та, — но это правда. И вы это хорошо знаете. Если бы Лео привел в дом богатую наследницу, старший брат заявил бы, что та некрасива. Если бы он представил нам девушку безупречной внешности и из высшего света, Гленналмонд придрался бы к ее приданому. Он упрямый, обидчивый и, по правде говоря, просто невыносимый. Это неоспоримый факт.
— Но он твой брат, не забывай!
— Я прекрасно это знаю и люблю его, можете в этом не сомневаться ни на секунду. Но часто сомневаюсь в том, что он отвечает мне взаимностью. Так что, миссис Уэдон, не принимайте близко к сердцу этот скандал. Когда дело будет сделано и вы станете леди Леонидас. Гленналмонд свое отношение тут же изменит. Обещаю.
— Не думаю, что имею право надеяться на это. Он ведь прав, к сожалению. С точки зрения нашего рассудительного света я действительно не пара вашему брату.
— Нас не интересует то, что думают эти снобы. — Герцогиня посмотрела на нее стальным взглядом. — Речь идет только о нашей семье. Гленналмонд изменит свое отношение. Как бы он ни гневался сейчас, но со временем вспомнит, что родители всегда стоят на первом месте.
— Либо он сам об этом вспомнит, либо Лео вобьет в его голову немного здравого смысла, — оптимистично добавила леди Боадицея.
Вытянувшаяся на кровати рядом с Лео Виола потянулась, словно ленивая кошка, до дрожи в руках и ногах. Счастливо и довольно мурлыкнув, она прижалась щекой к его груди — какое приятное ощущение! Лео обнял ее одной рукой и начал накручивать на указательный палец длинный локон. Ее рыжие густые волосы так нравились ему! Бессмысленно было даже пытаться побороть желание погладить их — как и постоянную потребность прикасаться к Виоле.
С момента своего приезда в родительский дом он был образцом самоотречения и каждую ночь оставался у себя в комнате. Не распускал руки… и всего остального… изображал из себя настоящего джентльмена, соблюдавшего все условия помолвки. И все шло достаточно гладко, пока несколько часов назад Виола тайком не прокралась к нему в спальню.
Лео вопросительно взглянул на любимую.
— Матушка говорила, что мне не следует расспрашивать тебя о первом замужестве и отказе пригласить твоих родителей на нашу свадьбу.
— И потому, дорогой, ты почувствовал, что не можешь удержаться, не так ли?
Лео негромко рассмеялся, я она чуть отодвинулась и попыталась сесть. Он не выпустил ее локон, и тогда Виола повернулась так, чтобы оказаться к нему лицом.
— А ты недовольна тем, что я об этом спросил?
— Вовсе нет. — Она провела пальцем по его груди, рисуя какой-то невидимый узор. — Но я не уверена, что мой ответ тебе понравится… или что ты вообще меня поймешь.
— Ты даже не написала им, что собираешься выйти замуж. Это кажется…
— …неестественным? — договорила она за него. — После моего побега родители не ответили ни на одно мое письмо. Я их опозорила, пошла вопреки их желаниям, оказалась вне границ их ответственности, за пределами их способности любить свою блудную дочь. Судя по твоему лицу, тебя это ужаснуло. Не надо так реагировать. Наша семья никогда не была щедра в проявлении теплых чувств.
— А что, он был настолько недостойным человеком — твой первый муж?
Виола попыталась улыбнуться, но глаза ее остались печальными.
— К сожалению, такой оказалась я, а не Стивен. Он был сыном и наследником баронета, но его родители были против нашего брака. Ведь мой отец был простым викарием, имел лишь небольшой приход во владениях сэра Генри. Но зато большим моралистом. «Жизнь викария тяжела, полна трудов и благочестия. Мы все должны знать свое место в этом мире и быть за него благодарными. Пытаться возвыситься — значит идти против божественного предназначения».
От сурового настроя процитированных ею семейных принципов ему стало не по себе.
— И ты посмела проявить неблагодарность в отношении того, что твой отец счел божественным предназначением?
— Ну, я решила, что надо на Бога надеяться, но и самому не плошать и что любовь Стивена ко мне тоже могла не противоречить божественной воле.
— Ясно: настоящая ересь.
Он нежно провел пальцем по ее щеке.
Читать бесплатно другие книги:
