Две тайны, три сестры Фритти Барбара

18

Твоя младшая сестра – пьяница.

Кейт не могла поверить словам, звенящим в голове. Тем не менее доказательства она только что видела. Почему она не заметила беду раньше, а только сейчас, когда несчастье обозначено конкретными словами? Или она все-таки что-то замечала?

– Кажется, впервые в жизни я заставила тебя потерять дар речи, – сказала Кэролайн.

– Я знала, что ты выпиваешь, но не думала… Я имею в виду, ты не хотела…

– Как папа? Он алкоголик, сама знаешь.

Кейт села на край кровати, испытывая невероятную усталость. Конечно, она знала, что отец алкоголик. Она знала это в течение многих лет. Но Кэролайн? Такая молодая. Полная жизни. Неужели ее энергия исходит от выпитого спиртного?

– Я пытаюсь бросить пить, – продолжала Кэролайн. – Мне помогает Майк. Он не мой парень. Он человек, который мне помогает, я могу позвонить ему в любой момент, когда чувствую отчаяние. Мало кто знает, что Майк совершенно трезв уже больше года, это благодаря Обществу анонимных алкоголиков. Он отвел меня на первую встречу с ними несколько недель назад. Я держалась… до прошлого вечера.

Она подсунула подушку под голову.

– А что произошло вчера вечером? – поинтересовалась Кейт.

– Я пошла к папе в «Устричный бар». Думала, что смогу справиться с собой хотя бы несколько минут, но отец поставил передо мной стакан. Я не собиралась даже пробовать, пока…

– Пока что? – подталкивала сестру Кейт. – Что сказал тебе папа?

В глазах Кэролайн сестра увидела застывшую горечь.

– Он сказал, что не хочет брать меня в экипаж, если ты откажешься от гонки, а значит, не будешь следить за мной. Видимо, у меня дурной глаз и я могу все испортить.

– Просто смешно. Ты ничего такого не можешь сделать. И папа был бы счастлив от твоего участия в гонке.

– Он так не считает. Не знаю, почему я продолжаю пытаться завоевать его любовь. Я никогда не стану идеальной. Я никогда не буду тобой.

Кейт нахмурилась, Кэролайн скользнула в кровать, натянула одеяло на голову, как раньше, в детстве, когда мир казался слишком огромным и страшным. Воспоминания вдруг захлестнули Кейт: Кэролайн, свернувшаяся калачиком, как сейчас, в спальне на другой день после смерти мамы. Кейт пришла в комнату, чтобы сообщить ей страшную весть, – отец не в состоянии этого сделать, а Эшли, обезумевшая от горя, не могла говорить.

Потом, когда жизнь в лодке оказалась слишком трудной для Кэролайн, нырнуть под одеяло и спрятаться было единственным выходом. Иногда Кейт хотелось сделать то же самое. Но кто-то должен был устоять, чтобы стянуть одеяло обратно, и этот кто-то – всегда она.

Кейт сделала это и сейчас, стащила одеяло с головы Кэролайн и нежно погладила ее по голове.

– Все будет в порядке, Кэролайн. Мы пройдем через это. Я позабочусь о тебе.

– Ты не можешь ничего изменить, – глухим голосом отозвалась Кэролайн. – Я даже не могу сделать вид, будто мне лучше.

– Ну почему ты не рассказала мне о своем пьянстве. Ты должна была.

Кэролайн посмотрела ей в глаза.

– Ты знала это, Кейт.

Кейт покачала головой.

– Я не думала, что… – Разве не беспокоилась она о том, что Кэролайн пьет и курит, и почему она разрешила ей продолжать в том же духе? Разве беспокойство не началось несколько лет назад? Казалось, сейчас все совершенно ясно.

– Вчера вечером я выпила в первый раз почти за месяц. Я знаю, не слишком долгий срок, но Майк говорит, что я должна попробовать еще раз и начать прямо с сегодняшнего дня.

Кейт вдруг поняла, насколько ошибочно она судила о Майке.

– Так вот куда вы направлялись на пароме в тот день.

– На собрание «АА», – кивнула Кэролайн.

– Я все еще не понимаю, каким образом ты вышла на Майка.

– Помнишь, я сказала тебе, что слетела на машине в кювет на Хокинс-роуд из-за собаки, будто она выскочила прямо передо мной? Никакой собаки не было. Я пьяной села за руль. Майк нашел меня. Он сказал: если я не займусь собой, то погублю себя. Но это я и без него знала, Кейт, авария напугала меня до чертиков. Я не понимала, почему все вышло из-под контроля. Я могла бы кого-то сбить, кроме всего прочего.

– Синяки на руке оттуда?

Кэролайн улыбнулась.

– Нет, это я свалилась с лестницы и стукнулась рукой в дверь, я тебе говорила. – Ее улыбка погасла. – Может, папа прав. Я, наверное, недотепа.

Кейт едва обратила внимание на ее объяснение. Она еще не оправилась от новости о том, что ее младшая сестра алкоголичка. Кэролайн едва не погибла за рулем в пьяном виде, врезавшись в дерево. Это ужасно. И Кейт вспомнила свое обещание, данное матери. Она старшая сестра. Она должна заботиться обо всех.

– Не вини себя, – сказала Кэролайн. – Я вижу по твоим глазам, что ты чувствуешь себя виноватой.

– Но как же мне не винить себя?

– Потому что не ты виновата, а я. Это моя вина. Я начала пить. И я должна остановиться. Я позволила папе спровоцировать меня вчера вечером. Он поставил передо мной пиво, и, когда я начала пить, оказалось легко продолжить. Потом я пошла к «Джейку» и хлопнула несколько порций текилы. Майк нашел меня там и забрал к себе на яхту. Я просто не держалась на ногах. Он не воспользовался мной. Он действительно мой друг. Но я чувствую себя сегодня дерьмово, господи, какое ужасное похмелье. Это, должно быть, результат того, что я несколько недель держалась и не пила. Никогда не чувствовала себя так плохо, как сейчас.

– Я рада, что нашелся человек, который заботится о тебе. И мне очень жаль, что ты не доверяла мне. – Кейт встала и принялась беспокойно ходить по комнате. – Я думала, мы двигаемся вперед, что-то приобретаем, что-то забываем… – пробормотала она. Тысячи мыслей проносились в голове так быстро, что, казалось, голове их не вместить. – Но ты пила, папа пил, Эшли принимала успокоительные лекарства. Это я сделала вас такими.

– Нет, зря ты так.

– Это я. Я, все я. До последней капли. Я не удержала нас вместе, как обещала маме. Я убивала нас медленно, но верно.

– Почему мое пьянство – твоя вина? – сердилась Кэролайн.

– Потому что.

– Разве это не звучит немного эгоистично?

Кейт проигнорировала ее слова. Не имеет значения, что Кэролайн так или иначе пыталась взять вину на себя. Конечно, Кейт не заставила свою младшую сестру пить, но она позволила Кэролайн, Эшли и даже отцу найти способ убежать от реальности.

А она разве не сделала то же самое, по-своему, конечно, превратив простой книжный магазин в сказочный? Повернувшись спиной к воде и всему там произошедшему? Вынужденная исполнять данное матери обещание, она не подумала, сколь высокую цену заплатит за это.

– Перестань, Кейт. Прекрати судить себя, – с раздражением бросила Кэролайн, садясь в кровати. – Это касается только меня. Это моя проблема. И я должна решить ее сама.

– Когда следующая встреча «AA»? Я пойду с тобой.

– Да, конечно, это именно то, что мне нужно. Сильная, непобедимая Кейт рядом со мной. Это заставит меня чувствовать себя еще более неадекватно.

– Я бы так не поступила, – сказала Кейт, чувствуя боль.

Кэролайн скривила губы.

– Черт возьми, Кейт, опять ты за свое. Снова грузишь меня чувством вины. Я знаю, ты ни при чем. Ты не можешь изменить это – ты, такая хорошая, такая совершенная. Ты не можешь изменить это, даже если ты папина любимица. Ты и мамина любимица. Ведь тебя единственную она попросила дать обещание. Не меня. Не Эшли.

– Ты была слишком юная. И Эшли тоже, – сказала Кейт с удивлением, потом начала злиться: – Разве ты не понимаешь, какая ответственность ложится на любимчика? Ты думаешь, что я никогда не устаю беспокоиться обо всех вас? Я устаю, Кэролайн. Я всего лишь на четыре года старше тебя, но иногда кажется, что на целых сто.

– Мне очень жаль, – призналась Кэролайн. – Правда. – Она умолкла.

– Мы должны позвонить Эшли, – решила Кейт. – Она обязательно захочет помочь.

Кэролайн молча закатила глаза.

– Что это значит? – спросила Кейт.

– Думаю, что Эшли сейчас не до нас. Я видела ее вчера вечером на заднем сиденье мотоцикла Шона.

Кейт опустилась на кровать и встретилась с понимающим взглядом сестры.

– О боже!

– Я уверена, она ничего не скажет, – неуверенно предположила Кэролайн.

Кейт надеялась, что Кэролайн права, потому что сама она больше ни в чем не была уверена.

– Привет, Эшли. Можно войти? – спросил Тайлер, когда Эшли открыла дверь квартиры.

Одетая в облегающие джинсовые шорты и топ без рукавов, с длинными волосами, собранными в хвост, Эшли выглядела молодой и красивой, полной жизни. В самом деле, в ее глазах горел свет, чего раньше Тайлер не видел.

– Что вы хотите? – спросила она с опаской.

– Несколько минут вашего времени.

Она помолчала, потом отошла в сторону.

– Хорошо.

Его удивил хаос в маленькой квартире. Эшли, очевидно, не получила в наследство генов аккуратности и опрятности, как Кейт. Журналы, фотографии, книги, одежда валялись в гостиной.

– Я никого не ждала, – сказала Эшли извиняющимся тоном, убирая какие-то вещи с дивана. – Хотите сесть?

Тайлер остановился у журнального столика и взял несколько фотографий. На них были засняты лодки и гоночные экипажи.

– Каслтон? – спросил он.

– Да, я сфотографировала всех участников гонки.

– Хорошие снимки, – одобрил Тайлер. – Удачный свет, верный угол съемки.

– Вы говорите так, будто что-то понимаете в фотографии.

– Я работал с несколькими фотографами в свое время.

– Фотографии для ваших статей?

– Точно, – кивнул он. – Потому я и пришел. Может быть, у вас есть снимки, которые я мог бы использовать?

Эта просьба озадачила Эшли.

– Я… Ну, я не знаю, что вам нужно.

Тайлер не знал, сказала ли Кейт сестре, что он отказался от написания статьи о них. Похоже, нет. Ему показалось, что Эшли нервничает. Она теребила цепочку на шее, и похоже, ей очень хотелось, чтобы его здесь не было.

– Есть ли у вас фотографии с вашей гонки, снимки, которые вы делали на «Мун Дансер», ваши фото, ваших сестер, отца? – спросил он, полагая, что по ее ответу догадается, много ли она знает.

– У меня были снимки, но я не знаю, где они сейчас.

– Я бы удивился, если б фотограф не снимал в море все подряд. – Тайлер огляделся. Много фотографий, но ни одной семейной. Он не мог поверить, что Эшли провела девять месяцев на лодке с беременной сестрой и не сняла ни единого кадра с ней.

– Я часто меняю свои фотографии. Та гонка в прошлом. И я убрала многие вещи на хранение, когда мы вернулись.

Тайлер сел на диван. Он решил переменить тактику.

– Я встретил вашего друга, Шона. Он сказал, что вы были влюблены друг в друга еще в школе.

– Это правда. – Эшли присела на край кресла.

– Должно быть, трудно уйти в море и оставить его здесь.

– У меня не было выбора.

– Конечно. – Он улыбнулся, желая ослабить напряженность, которую заметил в лице Эшли. Ему казалось, что ему или легко удастся получить от нее то, что надо, или вообще ничего не выйдет.

– Бьюсь об заклад, молодые люди не оставляли вас и ваших сестер без внимания на всем протяжении гонки в различных портах. Три красивые, авантюрные блондинки. Вы, наверное, отбивались от них палками.

– Иногда случалось, – подтвердила Эшли. – Но мужчины – участники гонки – отличаются от обычных. Они сосредоточены на своих лодках, на соперниках, на погоде, поэтому все остальное имеет для них второстепенное значение. Кроме того, мы были тогда очень молоды.

– Малолетки, – согласился Тайлер. – Все, кроме Кейт. – Он помолчал. – Что случилось с вами и Шоном, когда вы вернулись?

– Ничего. Я имею в виду, мы расстались.

– Почему?

– Потому что… – Она беспомощно пожала плечами. – Мы стали другими. Трудно вернуться и начать все сначала с кем-то, кого не видела несколько лет.

– Правда. Похоже, он по-прежнему очень любит вас.

Эшли покраснела.

– Мне он тоже не безразличен.

Больше, чем не безразличен, подозревал Тайлер.

– Может, вы когда-нибудь снова будете вместе.

– Не знаю. – Эшли замолчала, испытывая неловкость. – Вы хотели что-то еще? У меня дела.

– Вы сказали, что у вас нет фотографий вашей гонки, но я подумал, может, есть снимки местных моряков или прошлых гонок Каслтона. Они могли бы дополнить мою статью. Я заплачу вам за их использование, разумеется.

– У меня много фотографий недельных гонок прошлого года. Я посмотрю, подождите.

– Конечно, не торопитесь, – сказал Тайлер, когда Эшли пошла в свою спальню. На самом деле ему не нужны были никакие фотографии, требовалось время, чтобы подумать, как завоевать ее доверие, и, возможно, немного осмотреться. Естественно, что юрист, имевший дело с адвокатом Марка, должен прислать письмо одной из сестер МакКенна и сообщить о происходящем. Нет ли конверта или других бумаг в этом хаосе?

На журнальном столике он не заметил ничего такого, чтобы могло заинтересовать его, поэтому Тайлер встал и подошел к столу, где был компьютер Эшли. В поле зрения попал конверт с обратным адресом «Каслтон. Семейное здоровье», из которого торчали счета. Конверт был открыт, и Тайлер вынул счет. Он оказался месячной давности, пациентка Эшли МакКенна была на приеме у доктора Миры Хановер.

Это ни о чем особенном ему не говорило. Тайлер перевернул его и увидел сопроводительное письмо, оно оказалось гораздо любопытнее. В письме доктор Ханновер рекомендовала Эшли двух психиатров, специализирующихся на тревожном и депрессивном состоянии, оба практиковали в Сиэтле. Письмо подтвердило подозрения Тайлера, что у нее проблемы с психическим здоровьем. Он сунул счет в карман, сомневаясь, что она спохватится, поскольку Эшли, очевидно, уже оплатила его.

Услышав шаги хозяйки квартиры, он отошел от стола и вернулся на середину комнаты.

Она протянула ему толстый конверт.

– Здесь прошлогодние снимки. Я должна предупредить вас, однако, здесь нет фото с самих гонок. В городе есть один парень, Нэйт Раффин, он снимает на воде. У него могут найтись кадры поинтереснее. Он работает на гонках и в этом году, имеет смысл поговорить с ним.

– Спасибо, я так и сделаю. – Тайлер взял у нее конверт. – Почему же вы не снимаете сами гонки? Вы такой опытный моряк, трудно представить, что кто-то другой способен сделать это лучше вас.

Слова Тайлера заставили ее побледнеть.

– Я просто не снимаю их.

– Вы больше не хотите выходить на воду, правда?

Судя по всему, Эшли вспомнила их первую встречу в доме Кейт, когда призналась в своей неспособности подняться на борт лодки и сделать снимок.

– Что такое случилось, из-за чего вы испытываете страх перед водой? – спросил он настойчиво и бесцеремонно. Время поджимало после угрозы Марка забрать Амелию и скрыться. Эта угроза висела над головой, как кирпич на веревке.

– Я… Это долгая история.

– Из-за шторма? Вы получили травму? Или произошло что-то другое? Вы кого-то оставили, может быть?

Казалось, что вся кровь отхлынула от ее и так бледного лица.

– Что вам известно? – прошептала она.

Его сердце ускорило ритм. Возможно, это Эшли. Может быть, она мать Амелии? Может, она получила психическую травму, оставив своего ребенка?

В их разговор так не вовремя вклинился телефонный звонок. Эшли колебалась, не спешила ответить.

– Вы не хотите снять трубку? – удивился Тайлер.

– Это автоответчик.

– Эшли, это Кейт. Я у Кэролайн. Срочно позвони мне или приезжай сюда как можно скорее.