Уроки Икара. Как высоко вы можете взлететь? Годин Сет

Когда творчество превращают в повседневную работу

Нелегко бороться с инстинктами, заложенными нашей культурой. Часто люди, достигшие успеха в чем-то новом и потрясающем или создавшие хорошую связь с людьми, продолжают трудиться на этом же поприще, потому что не верят, что когда-нибудь смогут снова проявить себя в творчестве.

Например, создатели какого-нибудь оригинального ресторанчика стремятся затем превратить его в целую сеть из сотен ресторанов, так что уже перестают интересоваться какими-либо инновациями и не пытаются обрести новый взгляд на этот вопрос. Все, что они будут делать в дальнейшем, – это присутствовать на заседаниях правления.

Итак, наши опасения относительно того, что, достигнув один раз творческого успеха, мы уже никогда не сможем повторить его снова, в сочетании с умением руководителей индустриальной системы вовремя подсунуть нам морковку в виде хорошего дохода приводят к тому, что мы соглашаемся взвалить на себя заботу обо всех этих сиквелах, структурах и системах. Вместо того чтобы усиленно бороться за право иметь свободу – добиваться успеха или терпеть неудачи, мы ставим свою подпись под обязательством каждый вечер петь одну и ту же песню, все время возобновлять все тот же стереотипный контракт, чтобы каждый раз ахать, насколько версия 2.0 похожа на версию 1.0.

А между тем вам совсем не нужно залезать в эту кабалу и отодвигать в сторону творчество. Да, творчество сплошь и рядом бывает непредсказуемым, ухабистым, как проселочная дорога, а порой и просто мучительным. Но все равно нужно творить. И чем быстрее вы освободитесь от докучливой, пожирающей ваше время обязательной работы, тем больше вероятность того, что сможете найти в себе смелость заняться настоящим творчеством.

Как повседневную работу превратить в творчество

С другой стороны, у каждого из нас есть еще одна прекрасная возможность – превращать задачи нашей повседневной работы в тот или иной вид творчества. Если вы сделаете повседневную работу стартовой площадкой для раскрытия своих творческих способностей, то тем самым подключите к этому процессу такие рычаги, как уверенность в себе, а также приобретенное образование и навыки, чтобы использовать все это для творческой работы.

Нет необходимости идти в кабинет босса и требовать, чтобы вам выдали чистый лист с подписью и предоставили неограниченное время и полномочия для реализации ваших творческих идей. Нужно просто решить, что отныне вы будете брать ответственность на себя. Можно начать с частных обращений к людям, с небольших экспериментов и соответственно с небольших неудач, смело признаваясь в том, что результаты оставляют желать лучшего. Вы можете честно и ясно доложить начальству, чему вы научились и что создаете, а потом снова взяться за работу.

Большую часть дня люди обычно тратят на незначительные дела, имеющие отношение к их повседневной работе. Канцелярские хлопоты, бюрократическая возня, бесконечные собрания и совещания, наведение показного глянца, требования что-то улучшить, на какие-то запросы ответить и т. д.

Нужно взять на себя обязательство выкроить время для более важной для вас работы – творческой, которая пугает вас, побуждает идти на риск и, возможно, приведет к неудаче.

Вероятнее всего, нам придется заниматься этой работой, когда нет особенных надежд одолеть ее, когда наш рабочий стол слишком мал, не хватает ресурсов и времени в обрез.

Не стоит ждать разрешения сверху, равно как и вспышки вдохновения. Если вы будете просто сидеть, вперив взгляд в потолок, муза к вам не прилетит. Творческая работа пойдет, как только вы примете решение взяться за нее.

Вряд ли получится так, что вы сможете начать свою «большую» работу сразу за «большим» столом. Для начала придется делать ее за маленьким столом, не имея ни ресурсов, ни полномочий. Но потом, если проявите упорство, вы обнаружите, что будете тратить больше рабочего времени на ту часть своей работы, которая определяется вашим творчеством. Если же ваш босс не одобряет этого, можете поискать другого босса.

Ничего не поделаешь – прежде чем нарушить ограничения, сначала нужно их признать

Есть одно ошибочное мнение относительно творчества: оно не терпит ограничений. Некоторые люди считают, что в творчестве не может быть никаких правил, что там должна быть полная свобода действий и не нужно задумываться о последствиях.

Думать так просто глупо. Если у вас не будет никаких ограничений, вы не сможете заниматься творчеством. Потому что творчество – это то, что возникает на самом острие этих ограничений.

Возьмем для примера такую вещь, как палиндром. Это такое слово, которое можно прочесть задом наперед, смысл останется неизменным. Что-то вроде фразы «А роза упала на лапу Азора».

Если бы вам пришло в голову взяться за придумывание палиндромов, в которых не все буквы в точности совпадали бы в обратном прочтении, это, конечно, нарушило бы правило, но, главное, в этом не было бы никакого смысла. Это слишком просто – создать неправильный палиндром.

Как в кино. Да, я верю, что вы можете сделать хороший фильм за двадцать миллионов долларов, но у вас имеется всего пять миллионов. Точно так же и ваш магазин розничной продажи имел бы больше покупателей, если бы находился на главной улице, но там нет места, а здесь место есть. И, конечно, было бы лучше, если бы у вас было больше времени, только где его взять?

Поэтому, что касается творчества, выберите те правила, которые можно нарушить, и примите остальные.

Люди творческие не любят ходить на совещания

Джейсон Фокс говорит: «Искусство компромисса состоит в том, чтобы знать, когда не следует идти на компромисс». Иными словами, «лучше всего собрать в одной комнате как можно больше людей, а потом куда-нибудь слинять».

Так и любое совещание, которое есть не что иное, как временное сборище людей, которые только и ждут, чтобы кто-то взял на себя все полномочия, а остальные могли бы вернуться к своей работе. Но если вы хотите, чтобы кто-то другой взял всю вину на себя и освободил вас от ответственности, то, боюсь, вам придется ждать очень долго.

Случай в Джульярдской школе

Для того чтобы вы имели представление о том, каков контингент знаменитой Джульярдской школы в Нью-Йорке, расскажу следующий случай. Недавно, когда там выступал один всемирно известный скрипач, в зале присутствовало всего 15 учащихся, хотя объявлений было размещено предостаточно.

У студентов было больше желания играть свои учебные пассажи, чем пойти послушать и поучиться у знаменитого музыканта.

А все потому, что их со школьной скамьи учили, что самое главное – научиться играть точно по нотам, а все остальное не имеет значения. В итоге они хорошо усвоили это правило: отработать навык играть по нотам и неукоснительно следовать инструкциям.

Возникает интересная дилемма: тот, кто пришел к ним, чтобы помочь им, ничего не добился, потому что они не пришли к нему. И это не пойдет им на пользу, когда они покинут школу.

В мире нет недостатка в первоклассных скрипачах. Для оркестра всегда можно найти достаточно подготовленного специалиста для игры на литаврах. На эти места предложение всегда существенно превышает спрос.

Но единственное, что может помочь продвижению вперед этих необычайно талантливых студентов, – это возможность познакомиться с подлинным искусством. Им нужно услышать оригинальное исполнение, неожиданное, не похожее на все, что было до сих пор. Но как раз этой тяги к настоящему творчеству наша культура и учит нас всеми силами избегать.

Три вывода относительно импресарио

Если у вас от рождения нет какого-то определенного таланта, считайте, что вы родились, чтобы взять на себя это обязательство.

Талант можно создать.

Связь и разобщенность взаимозаменяемы.

От «что я могу получить» к «что я могу отдать»

В индустриальной системе мы играли в такую игру, где суммарный выигрыш был равен нулю. Каждое общественно полезное дело вознаграждалось, и эта награда доставалась либо начальству, либо трудящимся. Здесь с самого начала возникал конфликт, поскольку приходилось делить весьма скудные ресурсы.

А вот в современной системе всеобщие связи всех со всеми создают избыток всего. Вариантов выбора так много, что то, чего раньше не хватало, теперь имеется в изобилии.

Задача состоит в том, чтобы сделать переориентацию на мир изобилия, в частности, сосредоточить внимание на выяснении того, что вы можете от себя вложить во всемирную сеть, прежде чем начнете беспокоиться о том, что сможете от нее получить. Если вы вложили достаточно, отдача произойдет сама собой.

Несомненно, продукция индустриальной системы нам по-прежнему нужна

Да, нам необходимы угольные шахты, химические реакции, напечатанные страницы книг и разложенные по полочкам документы.

Только теперь это не означает, что все это должны делать вы.

Власть быстро переходит от тех, кто обеспечивает людей вещами, которых теперь предостаточно, к тем, кто, применяя творческий подход, придумывает новые способы связи между людьми. Индустриальная экономика при этом не исчезает, но на первый план все больше и больше будут выдвигаться те, кто создает связи, а не те, кто имеет виджеты, кто все время сидит в интернете.

Мы лучше делаем то, в чем имеем возможность попрактиковаться

 В чем практикуетесь вы?

 В непрерывной спешке успеть к сроку?

 В скептических выпадах против новых идей?

 В щедрости?

 В творчестве?

 В злобном ворчании?

 В поиске благоприятных возможностей?

 В пустопорожних мечтаниях?

 В том, чтобы давать людям полезные советы?

Когда есть свой стиль

Айра Гласс хорошо понимает ваши чувства. Вот что она об этом пишет:

«Никто не говорит этого людям, которые еще только начинают свой путь, а мне хотелось, чтобы кто-то мне это сказал. Все мы, кто занимается творчеством, ступили на эту стезю, потому что у нас есть вкус и стиль. Но тут имеется одна серьезная заминка. Первые два года у вас будет не слишком хорошо получаться. Как ни старайся, при всех ваших способностях все равно работа будет далека от совершенства. Но ваш особый стиль, то, что затягивает вас в эту работу, представляет наибольшую опасность. Именно ваш стиль повинен в том, что ваши труды вызывают у вас разочарование. И многие из нас просто не могут осилить эту неизбежную стадию, в результате отказываются от творчества. Большинство известных мне людей, которые создают что-то интересное, что-то творческое, прошли через этот период, порой продолжавшийся многие годы. Мы знаем, что наша работа еще не дотягивает до того уровня качества, к которому мы стремимся. И если вы только начинаете или еще находитесь на этом этапе, то должны знать, что это нормально, что самое важное – просто работать, много работать… И лишь проделав достаточно большой объем работы, вы сможете перейти через эту пропасть, тогда ваша работа будет соответствовать вашим амбициям».

Рис и риск

Обртите внимание: во всех суши-барах среднего уровня используют автоматические электрические рисоварки. Они надежны, дешевы и просты в эксплуатации. Готовить очень легко. И получается отменный рис.

Но в суши-барах высшего уровня, цены в которых раза в два-три выше, чем во всех остальных, эти рисоварки никогда не применяют. Там для варки риса используют газ. И таймер.

Дело в том, что газ дает колеблющееся, неравномерное пламя, что делает всю операцию по варке несколько непредсказуемой. На газовой плите сварить хороший рис намного сложнее, чем с использованием электрической рисоварки. Тут нужны и время, и особый талант.

Но по-настоящему великолепный рис можно сделать только на открытом огне. Потому что для риса нужен риск, как и во всяком другом деле. Нам едва ли удастся создать что-то исключительное, не подмешав в это блюдо хоть чуточку риска.

Станьте покровителем искусств

Интересно, что когда мы произносим эту фразу, то слово «искусств» употребляем во множественном числе. Покровителю искусств не обязательно должны нравиться тот или иной проект или та или иная творческая работа. Покровитель искусств – это тот, кто уважает художника, является приверженцем данного движения и чего-то нового в творчестве. Ваше мнение по поводу какой-нибудь новой идеи, высказанной кем-то из наемных работников, может оказаться не таким важным, как ваше действие относительно реализации этой идеи, которая может сработать, а может и не сработать.

Только глубоко приверженный существующему статус-кво представитель индустриальной системы может требовать, чтобы все и всегда срабатывало. Для всех же остальных, то есть нас с вами, наилучшим подходом было бы стать «покровителем» и окружить себя людьми, которые горят желанием сделать то, чего еще никто никогда не делал, и готовы взять на себя ответственность за результаты этого шага.

Коль человек решил разрушить старое, отбросить то, что было, не полагаясь и на то, что будет, ответ искать он должен: почему смешалось то и это?

Эдвард Эстлин Каммингс

Когда аудитория остается с творчеством один на один

Марсель Дюшан отмечал: «Картину создает тот, кто на нее смотрит». Он создавал «подмостки» и позволял зрителю мысленно разыграть сцену, то есть передать сюжет в его понимании.

А Ив Кляйн заявлял: «Мои картины – это всего лишь пепел моего творчества». По его мнению, творчество – это процесс, а не его конечный результат. А картина на холсте, или ее репродукция, или эта фальшивка – фотография картины в газете – все это не более чем сувенир, который можно сохранить на память о творческом процессе.

И Дюшан, и Кляйн подтверждают одну и ту же истину: творческий порыв художника и то, что испытывает зритель, когда смотрит на его работу, – это две стороны одной медали. Зритель видит силу этого порыва. Одного порыва, который происходит где-то в темноте, где тебя никто не видит, что подобно падающему в тишине леса дереву, где никто этого не услышит, для творчества недостаточно.

Для того чтобы творческий порыв превратился в творчество, нужно, чтобы к нему прикоснулся кто-то извне. Кто-то должен прийти и посмотреть, услышать, пощупать, при этом есть риск, что люди будут выражать недовольство, безразличие или полное отвержение. Но творческий человек должен позволить аудитории выразить свое мнение. И часто зритель погружается в некую мифическую реальность, ощущает подъем и радость от этого прыжка в неведомое.

Взгляд несведущего

А если зритель не знает, как все это делается? Если посетитель ресторана не понимает, как трудно готовить все эти изысканные блюда? Если турист, оказавшись в музее, обнаруживает полную неосведомленность относительно истории искусства, вследствие чего до него не доходит, на какой сумасшедший риск пошел в свое время Джексон Поллок?

Томас Харт Бентон, учитель Поллока, был художником высокопрофессиональным, он умел писать фигуры людей так, что они выглядели почти как трехмерная скульптура. И как можно было от этого повествовательного реализма перейти к технике разбрызгивания краски с кисти?! Разве это не подлинное новаторство?

Но несведущие туристы, конечно же, этого не замечают. Они просто говорят что-то вроде: «Так может мазать любой». Они не понимают, что искусство – это не просто то, что воспроизвел на холсте Поллок, что вообще и холст, и то, что изображено на нем, – это в некотором смысле всего лишь следы процесса творчества, похожие на те, что остаются от исчезнувших без следа древних цивилизаций.

Вот почему подлинное искусство редко подходит для широких масс. Они не способны оценить это проявление оригинальности, зато охотно покупают копии и подделки. Но это и хорошо, поскольку массы сейчас нужно принимать в расчет меньше, чем когда-либо прежде. Люди интересуются тем, что считается в данный момент популярным, и просто диву даешься, что какая-то плоская шутка способна иметь больший успех, чем самые возвышенные идеи.

Да, все мы в какой-то момент поддаемся влиянию толпы: становимся ее частью, когда видим только белое и черное и не замечаем оттенков, когда просто хотим иметь то, что кажется нам качественным, когда цена для нас важнее, чем импульс. Стремительное распространение всевозможных экономических ниш, нарастающее, подобно приливной волне, разнообразие вкусов и интересов, в том числе и самых странных, говорят нам о том, что мнение масс в наше время легче проигнорировать, чем когда-либо прежде.

Сейчас творческий человек может сам выбирать для себя аудиторию и находить ту, которая понимает его работу. И тогда перед ним открываются широчайшие перспективы для дальнейшего творчества.

Почему книги и курсы, посвященные творчеству, лидерству и мозговому штурму, часто не дают должных результатов?

Причина в том, что люди попросту не хотят, чтобы это давало результаты. Нам достаточно промывали мозги, так что теперь мы боимся творчества.

Например, нетрудно научиться рыть канаву, если вы верите, что вам за это заплатят.

Но люди не решаются ни руководить, ни изобретать, ни заниматься творчеством, потому что не знают, что из этого выйдет.

В данной книге нет ни подробных инструкций, ни готовых ярлыков, поскольку все это можно найти в разных других пособиях. Правда, я делюсь двумя простейшими тактическими приемами относительно того, как посмотреть в глаза страху, чтобы узнать, что он собой представляет.

Первый тактический прием: карточки с проблемами и решениями

На одной недавней встрече я стал раздавать кучи красивых, напечатанных от руки каталожных карточек. На одной стороне было слово «ПРОБЛЕМА», на другой – слово «РЕШЕНИЕ».

Я попросил, чтобы под этими словами каждый из присутствующих написал о своих реальных проблемах, о своих взлелеянных препятствиях на пути продвижения, в общем, обо всем, что сдерживает и не дает возможности выразить творческий порыв. Сюда можно отнести все, что угодно: и десять тысяч долларов, которые необходимы для финансирования какого-нибудь проекта, и раздражительного босса, который все никак не хочет дать вам добро, и даже то, что вы не смогли пройти прослушивание у какого-то важного лица. И то, что было самой важной проблемой, которую не удалось решить.

Затем я попросил, чтобы каждый из присутствующих поменялся карточками с тем, кто сидит рядом. И дал пять минут на то, чтобы они написали на обратной стороне чужой карточки решение указанной проблемы.

Вот в чем суть: меня не особенно интересовало, будет ли хорошим решение. Меня занимали три важных момента.

Во-первых, какие чувства просыпаются в человеке, когда он записывает свою проблему? Уделяет ли он большее внимание конкретному ее изложению, записи на бумагу или передаче записанного другому человеку? Кажется ли ему эта проблема более серьезной или вызывает желание представить тривиальной огромную проблему, которую он, возможно, годами полировал и холил и с которой носился как цыган с писаной торбой?

Во-вторых, каково это – знать, что незнакомый человек, сидящий рядом с вами, может быть, прямо сейчас напишет на карточке слова, которые станут ценным решением для вашей проблемы? Если все будет именно так, то вам придется последовать совету, не так ли? И этой проблемы больше не будет, она превратится в блеф, вам останется лишь начать действовать – заняться творчеством. И вы раз и навсегда сможете выяснить, примет ли аудитория ваш проект, или проигнорирует его, или назовет вас обманщиком.

В-третьих, если сидящему рядом с вами человеку не удастся адекватно решить вашу проблему (возможно, потому что на это было отведено всего пять минут), то готовы ли вы допустить, что она неразрешима? Признание того, что проблема неразрешима, – это почти так же хорошо, как и решенная проблема. Неразрешимая проблема означает, что вы можете попросту признать свое поражение и спокойно двигаться дальше, стереть все оправдания со страниц толстого альманаха своих оправданий и отговорок, потому что ваша цель оказалась нереальной. Я, например, не стал бы терзаться по поводу того, что не могу стать невидимкой, порхать как мотылек или петь в опере. Эти ограничения я готов принять и спокойно жить с ними. Жить без мешка, набитого нерешенными проблемами, значительно легче, вы сможете гораздо больше получать от жизни.

Всякое творчество – это нечто чудодейственное. Пока ваш проект не заработает, аудиторию будет занимать вопрос: может, этот человек просто проявляет безрассудство?

Второй тактический прием: группа наибольшей сосредоточенности

Не думайте, что столкнулись с чем-то совершенно новым. Идея такой группы основывается на свободной трактовке, классическом принципе сосредоточенности разума, созданном Наполеоном Хиллом. Подыщите еще троих творческих людей, работающих в разных областях и имеющих разные базовые знания и подготовку, а также разные цели, и установите контакт, детально поделившись друг с другом особенностями вашего творческого процесса.

Цель создания такой группы не в том, чтобы помочь вам лучше видеть или лучше творить, а в том, чтобы напомнить вам о верности своей мечте и подтолкнуть к тому, чтобы сделать творчество еще более оригинальным и успешным.

Если вы будете знать, что должны каждые две недели встречаться с творчески настроенными, уважаемыми людьми и смотреть им в глаза, рассказывать о том, что вы сделали (или не сделали), это обязательно поднимет уровень вашей работы.

Делай то, что хочешь

Эти четыре слова подарила нам новая эпоха всеобщей взаимосвязи.

Хотите петь – пойте. Хотите руководить – руководите. Хотите прикоснуться к чему-то, установить контакт, описать, разрушить, отдать, оказать поддержку, построить, спросить, пожалуйста, делайте это. Никто не будет выбирать за вас. Но, если вы хотите выбирать сами, проявите упорство.

Чего это будет стоить? Вы будете отвечать за последствия.

Генератор наихудших сценариев

Николас Бейт указывает на то, что эволюция снабдила нас очень полезным, но в наше время уже изрядно устаревшим механизмом выживания. Это миндалевидное тело нашего мозга, его древняя охранительная составляющая, которая работает как настоящий генератор наихудших сценариев (ГНС), то есть заставляет нас ярко представлять именно такие сценарии последствий нашей творческой активности.

Если ваш ГНС включается на полную мощность, начиная заполнять мозг картинками того, например, что сейчас начнется самовозгорание вашего тостера или что взорвется ваш автомобиль, так и знайте, что эта часть вашего разума работает явно не в том направлении. Ведь обычные предметы в процессе обычного использования в обычный день никакой особенной опасности для нас не представляют. Зато мы сохраняем за ГНС все права подавать нам сигналы тревоги, когда дело идет о проявлении творчества в нашей жизни, о каких-то новшествах, о важных для нас проектах. Эти сигналы говорят нам, что нужно забиться в какую-нибудь нору как раз в тот момент, когда мы должны были расправить крылья.

Для большинства из нас наихудшие сценарии не просто нереальны, они истощают наш дух. Мы представляем себе самый худший из возможных вариантов развития событий после того, например, как произнесем речь перед публикой, или напишем какой-то доклад, или пустим в продажу новый продукт. Иными словами, именно то, что должно было стать для нас источником оптимизма, часто видится как источник угрозы и риска.

Однако все эти ожидаемые катаклизмы, как правило, в действительности не происходят. Самое же удивительное, что это ничуть не влияет на работу нашего зловредного генератора, который по-прежнему продолжает раздувать все негативные моменты, стараясь сделать их причиной контрпродуктивных действий с нашей стороны. И все это якобы исключительно ради нашей безопасности. Конечно, проблема в том, что наша зона комфорта уже больше полностью не отождествляется с зоной безопасности.

Нам кажется, что мы находимся в безопасности и проявляем мудрость и разумный консерватизм, когда стараемся не подлетать слишком близко к солнцу. Но на самом деле этот генератор толкает нас вниз, все ближе и ближе к волнам. В результате если мы еще и летаем, то слишком низко, слишком осторожно и из-за этого упускаем все благоприятные возможности.

Никогда бы не подумал, что можно решиться на это!

Люди должны увидеть вашу работу и понять, что это именно ваша работа.

Как творческий человек вы осознаете, что эта работа сделана не по заказу другого, когда нужно просто поставить галочку или в точности повторить чью-то чужую работу, нет, она ваша.

Всецело ваша работа.

И если она не получит резонанса, это коснется только вас.

А если получит, естественно, это будет принадлежать всецело вам.

Да, насколько проще прожить жизнь в тени, когда не приходится иметь дело ни с обвинением в подделке, ни с синдромом самозванца, ни с отвержением. Вам не придется испытывать это странное чувство, когда вас называют талантливым, или ужас, если вас заклеймят мошенником. Так что гораздо легче просто спрятаться.

Успех может оказаться таким же пугающим, как и неудача, потому что он открывает перед вами больше дверей и соответственно увеличивает груз ответственности.

Есть альтернатива: постараться быть незаметным и отказаться от своей мечты. Но как мы можем даже думать об этом?

Раз выбор сделан, другого не дано. Мы должны что-то создавать и брать на себя ответственность за это.

Ты обманщик. И знаешь это

Сама возможность подобного утверждения наполняет сердце творческого человека чувством стыда. Страх стыда! Ведь в глубине души мы все время опасаемся, что нас заподозрят в обмане и что мы знаем это.

Вы не можете печатать восемьдесят девять слов в минуту или смешать те же химические вещества, которые уже смешали вчера. Но вы можете дерзнуть – взлететь близко к солнцу. Сделать что-то новое, чего никто никогда не осмеливался сделать раньше. Сказать что-то такое, что еще не было сказано, прикоснуться к тому, чего еще не касался никто. Так разве люди не могут подумать, что вы обманщик? Кто мог научить вас это делать?

Если вы никак не заявите о себе, вам не придется смело встречать нападки. И никто не станет спрашивать у вас, о чем вы говорите, или что делаете, или во что верите. И вы снова оказываетесь в своей зоне комфорта, которая, как мы видели, уже не совпадает с зоной безопасности.

Каждый человек может ощущать одиночество во враждебном мире и понимать, что окружающие принимают его за обманщика. И я чувствую себя обманщиком, когда печатаю эти строки, и когда чищу зубы, и когда выступаю с речью перед аудиторией.

Это просто часть нашего человеческого естества. Это нужно принять! Но что же делать дальше?

Жаловаться глупо. Либо действуй, либо забудь.

Стефан Загмайстер

Закон Янте

Около ста лет назад скандинавский писатель Аксель Сандемусе написал книгу «Беглец пересекает свой след» («En flyktning krysser sitt spor»), посвященную обычаям его родного городка, носящего название Нюкёбинг, места, где следование установленным нормам является обязательным и никто не может ничего ни от кого скрыть. Он привел десять правил (от имени одного из персонажей книги по имени Янте), которые действуют и по сей день и которым учат во многих школах и во многих странах.

Не думай, что ты какой-то особенный. Не думай, что ты лучше нас.

Не думай, что ты умнее нас.

Не хвались, что ты лучше нас.

Не думай, что ты знаешь больше нас. Не думай, что ты важнее нас.

Не думай, что ты хорошо умеешь что-то делать. Не вздумай смеяться над нами.

Не думай, что кто-то будет о тебе заботиться. Не думай, что ты нас можешь чему-то научить.

Еще есть дополнительное, но бьющее в самую точку правило, которое выдвигает на первый план свойственный каждому из нас страх стыда.

Не думай, что мы не знаем о кое-каких твоих делишках! Подобная идеологическая обработка направлена на то, чтобы в зародыше убить в человеке какой-либо творческий порыв. Это как раз то, что старается привить нам индустриальная система и что она использует всякий раз, когда нужно заставить нас поверить в ее правоту. Но больше этому не бывать.

Тактика ловкого удара

У Джой Ито, главы «MIT Media Lab», возникли кое-какие проблемы относительно одной из легенд об Эрнане Кортесе.

Согласно этой легенде, Кортес приказал своим солдатам «сжечь корабли». Вот суть его идеи: раз нет пути назад, солдаты будут биться ожесточеннее, поскольку знают, что теперь у них нет альтернативы.

Но альтернатива всегда есть.

В современной экономике, приводимой в движение новыми идеями, цена эксперимента стала ниже, чем была когда-либо прежде, а возможность координации усилий, наоборот, стала огромной, не говоря уж о значении результатов.

Как следствие, все усилия по сожжению кораблей теперь не дают прежних результатов. Этого просто не нужно делать, поскольку теперь даже самая простая идея, захватив сначала воображение немногих, затем широко распространяется и овладевает массами.

Прошу вас, поймите это главное различие: очень важно научиться ловко применять тактические ходы, подходы, выбирать способ, с помощью которого вы рассчитываете оказать воздействие. Но при этом ни в коем случае не подвергайте сомнению свою позицию творца.

Творчество – это единственно возможная стратегия. И мы должны всеми силами защищать наше право заниматься творчеством независимо от того, кто нас критикует и принимает ли нашу работу рынок.

Да, тактику следует менять, причем достаточно часто. Нужно быть проворным. Но только не за счет стратегии, суть которой в том, чтобы заниматься творчеством.

Почему вы нужны им (нам)?

Есть работа, которую можете сделать только вы.

Вы можете оказаться самым важным звеном в этом процессе, и мы отчаянно нуждаемся в том, чтобы вы вышли вперед и предложили нам свою работу.

Это лучший вид творчества. Это творчество, взяться за которое способны только вы.

Как говорил Франклин Делано Рузвельт, «суть не в том, чтобы увидеть то, что будет через тысячу лет, а в том, чтобы построить прочное основание для такого мира, который приемлем для жизни в наше время, для ныне живущего поколения». Да, такой мир уже ждет нас, если только мы сможем одолеть этот негативистский гул, который исподволь разрушает заложенное в нас творческое начало.

Не стоит обращать внимания

Вам будут говорить, что это легко. Но это не так.

Вам будут говорить, что это смешно. Возможно, это и так, но лишь иногда.

Вам будут говорить, что с этим нужно родиться. Это не так.

Вам будут говорить, что ваше время еще не пришло. Это неправда.

У одного печаль, другой – в печали

У меня печаль.

У меня бородавки. У меня простуда.

У меня сломана рука.

Но, что интересно, мы никогда не говорим: «Сломанная рука – часть меня». Мы понимаем, что все это случается с нами, но не является частью нашей сущности.

А вот когда мы говорим «я боюсь» или «я провалился», то отождествляем себя с этими событиями. Естественно, страх – это настолько же часть нашего существа, насколько его частью являются бородавки; страх – это что-то такое, что с нами случилось. И провалиться на экзамене – это просто случай, а не характеристика человека.

Вот единственное, что следует считать нашей неотъемлемой частью: «Я – творческая личность».

Вы и ваше творчество – это не одно и то же

Когда вас критикуют, когда отвергают ваш проект или когда не удаются все ваши попытки что-то продать, легче всего принять это как что-то, связанное с вашей личностью (и происходит это автоматически, так сказать, согласно заложенной в нас издревле программе).

В конце концов, если ваш проект принимают, у вас возникает такое чувство, как будто принимают вас, и наоборот, когда его отвергают, вы воспринимаете это как негативное отношение лично к вам, как проявление неприязни, потому что кому-то не нравится ваша работа.

Но для творчества это все равно что самоубийство.

Нельзя ставить вопрос так: творить иль не творить (как жить или умереть). Вы творец, а ваша работа – это ваше проявление, которое не может характеризовать вас как человека. Единственный путь быть уязвимым – идти до края, за которым понимаешь, что если твое творчество не срабатывает, то нужно вернуться назад и снова творить. И тогда завтра ты сделаешь эту работу намного лучше, чем сегодня!

Необыкновенная способность

Стива Джобса, фигуру почти мифическую, часто хвалят за его безошибочный инстинкт. Говорят, у него была фантастическая способность предвидеть, что получится хорошо, а что плохо, понимать, каким должен быть правильный ответ, что он мог раскусить любую проблему, чтобы найти верное решение.

Да, все это прекрасно, вот только это – неправда. Тим Кук, руководитель высшего звена компании «Apple», недавно выдал тайну о своем шефе: «Он мог внезапно воодушевиться относительно чего-нибудь так быстро, что можно было легко забыть о том, что он был тем, кто за день до того занимал прямо противоположную позицию».

Так что магические способности Стива Джобса заключались вовсе не в том, чтобы всегда быть правым, а в том, чтобы всегда сохранять уверенность в себе.

От боли освобождаешься, когда принимаешь ее

Жизнь, в которой нет страдания, будет ускользать от вас. Вы можете стараться сглаживать все острые края, устранять всякий риск и быть уверенным, что нравитесь каждому, с кем встречаетесь. (Надеюсь, что написанное здесь поможет вам увидеть абсурдность этого предположения.) Но даже и в этой маловероятной ситуации вы скоро поймете, что это не будет длиться долго и что это всего лишь дело времени, когда придет кто-то и все разрушит. Когда кто-нибудь старается, чтобы аудитория из тысячи человек сохраняла тишину и спокойствие, достаточно одного громкого критического замечания, чтобы нарушить эту тишину.

Так что же делать? Альтернатива в том, чтобы принять тот факт, что ваша работа (и даже ваша самая лучшая работа) принесет вам не только радость созидания, но и притаившийся рядом с ней в вашем мозгу вопль векового страха. И не просто принять этот факт, но и обратить его себе на пользу.

Как только вы осознаете, что этот страх и эта боль – сигнал, дающий важное указание, вам не нужно больше будет попусту тратить энергию и так организовывать свою жизнь, чтобы избавиться от боли. В сущности, вы вместо этого можете играть в другую игру – выяснить, как много вы способны вынести. Именно страх перед болью и становится преградой на пути творчества. Если бы вы восприняли это под другим углом зрения (а это возможно), все подобные страдания показались бы вам чепухой, не стоящей особого внимания.

Теперь у вас есть фундамент для подлинной свободы, поскольку вы больше не ограничиваете свою страсть и свое творчество из-за попыток сделать так, чтобы вас не коснулся страх. Теперь, когда страх стал частью вашей работы, вы можете спокойно его игнорировать и работать так, как будто его просто не существует в природе.

Свобода – это не способность делать то, что вам хочется, это готовность сделать то, что вам хочется.

Рычаги ограничений

В капиталистической системе в мире корпораций все вертится вокруг понятия «больше». Больше прибыли, больше акций на рынке, больше власти. И эти организации всегда будут стремиться найти самый короткий, самый быстрый и самый надежный путь к этому «больше».

Благотворительная организация снова и снова собирает деньги с одних и тех же жертвователей, потому что это легче, чем найти новых жертвователей. Тот, для кого важна только реклама, будет снова и снова засорять вашу электронную почту своими дурацкими предложениями, поскольку это легче, чем поразмышлять о том, каким образом можно привлечь на продолжительное время внимание пользователей.

Организации, которые в пылу конкуренции несутся сломя голову в своем стремлении все снизить – цены, качество, уровень творческого подхода, часто будут оказываться там, где это никому не принесет пользы.

Посмотрите на индустрию газированных безалкогольных напитков. Это самая настоящая олигополия: считанные фирмы подмяли все под себя и не пускают никого на этот рынок. Самым легким способом для роста этих компаний было нацелиться на самых несведущих и бедных покупателей, стараясь всучить им огромные бутылки со всякой неполезной бурдой. Их стратегия звучит так: «Заполняй желудок!» Они не стремились расширить рынок или сделать его более доходным.

Когда Майк Блумберг, мэр Нью-Йорка, потребовал, чтобы объем высокого стакана подслащенной содовой был ограничен до 450 г (чего, согласно рекламе «Coca-Cola», пятьдесят лет назад было достаточно для трех человек), заправилы этой индустрии едва не лопнули от возмущения. Они вели себя так, как будто это было беспардонным и необоснованным посягательством на их право свободно продавать свою продукцию на рынке (и в таком количестве, какое они только в силах произвести), несмотря даже на то, что это пагубно отражалось на здоровье потребителей.

Они упускают основную истину: поскольку это ограничение применимо и к ним, и к их конкурентам, то оно, в сущности, требует только одного: конкурировать с позиции творческого подхода и инноваций, а не гонки – продавать максимальный объем. При этом такое ограничение увеличило бы продолжительность жизни потребителей их продукции, что, вероятно, можно считать добрым делом.

Каждому творческому человеку приходится бороться с устанавливаемыми ограничениями, поскольку без них не было бы возможности использовать систему рычагов, находить новый способ для решения старой проблемы. Так что в такого рода театре должна разыгрываться соответствующая пьеса, и устройство должно стоить меньше сорока пяти долларов, и температура поверхности не может превышать восьмидесяти трех градусов.

Да, творческие люди все время нарушают ограничительные правила, но делают это избирательно и с определенной целью.

Моно-но аварэ

Ваше творчество не вечно. Часто нам приходится видеть, как увядает или исчезает самое прекрасное и самое важное. Мотоори Норинага, ученый муж позднесредневековой Японии, ввел выражение «моно-но аварэ», чтобы описать чувство, которое мы испытываем, когда видим, как цветы вишни увядают и осыпаются, когда соприкасаемся с чем-то важным или прекрасным и знаем, что оно со временем уйдет, погибнет. Это своего рода ностальгия наоборот: не тоска об ушедшем, а светлая грусть предвидения, что тому, что ты видишь, предстоит со временем угаснуть.

Это выражение не очень отличается от общеизвестного латинского изречения «помни о смерти» («momento mori»), которое напоминает о том, что всем нам предстоит умереть.

Понимание мимолетности всего – это родная сестра осознания творчества. Всякое творчество, как мы уже видели, привносит что-то новое в этот мир, но это новое не может оставаться вечно, иначе не было бы места для другого творчества. Новое уходит.

В мимолетности творчества (как и в мимолетности присутствия в этом мире нас самих, создателей этого творчества) нет ничего плохого. Представьте, что вы подбрасываете монету, загадывая, орел или решка. Вы не можете получить одно без другого.

Человек, который изобрел корабль, изобрел и кораблекрушение. Творческое созидание подразумевает также, что со временем то, что было сделано, исчезнет, а осознание вечности творческого процесса предполагает и осознание необходимости разрушения того, что было создано, чтобы дать дорогу чему-то новому.

Пляска на финишной черте

То, что вы хотели изменить, свершилось. И теперь вы подошли к финишной черте. Папка для заметок опустела, все подверглось должной обработке, так что можете остановиться.

Но, конечно же, всегда можно еще раз заглянуть на свою страничку в интернете, дописать еще несколько фраз, перекинуться еще несколькими словами с друзьями, чтобы уже не оставалось ровным счетом ничего недоделанного. А затем еще, еще и еще.

Получается своего рода пляска на финишной черте. Когда вы видите перед собой бесконечное море, легко впасть в отчаяние, кажется, что вы никогда не достигнете суши, никогда не испытаете чувства завершенности, когда можно с чистой совестью сказать себе: «Наконец-то я это сделал». В то же самое время, когда что-то закончено, сделано, завершено, это немножко похоже на умирание. Воцаряется тишина и приходит грустное чувство, что, возможно, это уже все.

Для предпринимателя или того, кто занимается продажами, рекламой, проблема сводится к тому, чтобы остаться в зоне комфорта, примириться с тем, что, если что не сделано, то не сделано, и не зацикливаться на бесконечных доработках.

Нас учили в полном объеме выполнять заданные в школе уроки и домашние дела. Сегодня же мы никогда ничего не заканчиваем на сто процентов, и это нормально.

Пляшите, достигнув финишной черты. Прочь скучную, однообразную работу!

Балансировать на грани смешного

Любая важная работа может вызывать смех, если она оказывает влияние на других людей и вследствие этого является творчеством.

Хотя слишком смешное может и не оказывать никакого воздействия.

И трудным моментом в раскрытии своего творчества для конкретной общины, народа или рынка является как раз правильное понимание того, где проходит граница между скучным и смешным. Танцор не может каждый раз правильно выполнять какую-то фигуру, вам тоже потребуется заранее сделать «тригонометрическую съемку», иной раз попасть в точку, иной раз промахнуться, а потом опять и опять, пока не поймете, где находится самое удобное для вас место. Танцор может промахнуться, но он продолжает танцевать, повторяя то же движение, пока как следует не отработает его. То же самое применимо и к творческой личности.