Тайный мессия Лэнкфорд Дж.

Прошла пара секунд, прежде чем все заговорили одновременно:

–Мне нужно вернуться в общежитие.

–У меня куча домашней работы.

–У меня сегодня поздние практические занятия.

–Я обещала сестре позвонить.

–Кажется, я оставил в изоляторе учебник по математике.

–Мне нужно заниматься.

Ариэль печально смотрела на них.

–Я отправлюсь с тобой, Ариэль, – сказал Кайл.

Он остался, когда остальные ушли, взяв свои лонгборды и попрощавшись, обнявшись друг с другом, печальные от осознания того, что Хасайеа больше никогда не будут кататься вместе по кампусу.

Оставшись вдвоем с Ариэль, Кайл взял ее за руку. Ариэль всем сердцем надеялась, что именно он отец ее ребенка.

–Кайл, ты не можешь. Ты попадешь в беду.

Это было преуменьшением. В длинном списке вещей, запрещенных в Чоате, как то: курение, азартные игры, секс, наркотики, выпивка, ругательства, плевки, грубость, ношение джинсов, взлом школьного компьютера, нарушение комендантского часа, списывание на экзаменах, недостаток честности, уважительности или сострадания – номером первым, наверное, значилось оставление кампуса без разрешения. Чоат мог защищать тебя от тебя самого, только если ты находился на его территории. Если бы Ариэль захотела, она могла бы проучиться одну четверть в Китае, Франции, Италии или Испании. Она могла бы поехать в Японию по программе летнего обмена. Но в Африку? Нет.

Отправиться в Африку на следующий день после церемонии зачисления, во время которой она вновь признала все принципы и ценности Чоат Розмари-холл, было бы самым большим нарушением кодекса чести, наказание за которое выходило далеко за рамки многих более мягких дисциплинарных взысканий: предупреждения, цензуры, ограничения свободы, пробации и отстранения от занятий. Даже если бы Ариэль не была беременна, но отсутствовала на более чем одной вечерней проверке, последствия были бы скверными. Оправданием могло бы послужить обнаружение ее мертвого тела. Но стоит узнать, что она жива, – и ее исключат. Кайлу вовсе не нужно, чтобы его тоже исключили.

–Подвезешь меня в аэропорт? – спросила она.

Аэропорт Кеннеди находился в двух с половиной часах езды отсюда.

–Я выясню, где эта деревня под названием Удугу, сниму деньги со своей карты Чоата и куплю билет.

Папа об этом забыл. Он положился на свой родительский авторитет – как будто стоило ему сказать слово, и он получал контроль за ее передвижениями, и ноги ее не могли идти туда, куда им запретили.

Карта Чоата служила не только школьным удостоверением личности, Ариэль могла с ее помощью снимать наличные со своего школьного счета. Ее родители всегда держали там пару тысяч, просто на всякий случай. Но киоск в ЦСС уже был закрыт и не откроется до 8 утра.

–Я отвезу тебя в аэропорт, когда ты будешь готова, – сказал Кайл.

Они встали на свои лонгборды и, держась за руки, покатили в быстро сгущающуюся ночь.

Заку Данлопу не удалось попасть на самолет, который доставил бы его из Ньюарка в Дар-эс-Салам спустя четыре часа после того, как там приземлились Зения и Пол Джозеф. Обычно все, что он должен был сделать, – это купить билет первого класса и полететь на любом самолете. Но рейс из Ньюарка не только задерживался, самолет был переполнен, и никто не уступил ему свое место, хотя он предлагал заплатить щедрую сумму наличными. Вместо того чтобы разрешить его проблему, это предложение почему-то разозлило стюардесс, которые отказались объявить о его предложении пассажирам самолета, и борт в итоге улетел без него.

К такому Зак не привык. К тому же из-за задержки он пропустил единственный другой рейс тем же вечером из Ньюарка – рейс «Люфтганзы» на 6.47. В отчаянии Зак попытался нанять частный самолет, но обнаружил, что чартерные рейсы в Африку не появляются по мановению руки, по крайней мере, не сегодня и не для него. Самым быстрым вариантом попасть в Африку было лететь тем же самолетом, что и Зения, но на сутки позже.

Теперь, наконец-то сев в самолет, рейс 204, Зак был раздосадован и сбит с толку. Обычно его жизнь катилась гладко, люди называли его удачливым. Со вчерашнего дня ему не везло. Как будто вся авиапромышленность сговорилась, чтобы помешать ему последовать за женой. Он пробрался к центру салона, пытаясь вспомнить, когда в последний раз летал вторым классом. Это наверняка было еще до того, как они с Зенией переехали из Манхэттена в Хьюлетт Бэй-парк. Дом, который они купили за несколько миллионов, теперь подешевел почти на миллион, но Заку было плевать. Им не нужно было его продавать, даже если они переедут в Огайо. По крайней мере, задержка позволила ему заглянуть домой и как следует собраться в дорогу, переодеться в джинсы, рубашку и хлопчатобумажную куртку. Он не хотел, чтобы кто-нибудь гадал, почему человек в костюме за четыре тысячи долларов сидит во втором классе.

Сунув свою ручную кладь в багажное отделение над головой, он сел и стал думать – что такое нашло на Зению, что она вот так сорвалась в Африку. Четыре года он пытался проникнуть под корку льда, под которой она пряталась, – идеальная жена, идеальная хозяйка дома, идеальная прихожанка, всегда сурово осуждавшая тех, кто не соответствовал ее критериям. Спустя некоторое время Зак сдался, приняв Зению такой, какая она есть.

В ней было достаточно хорошего, и он напоминал себе, что он – не бог и не должен судить. А теперь Зака одолевало тревожное чувство, что его терпимость была ошибкой.

Вчера женщина, на которой он был женат одиннадцать лет, фактически сбежала из дому по причинам, которые он не мог себе и вообразить. Даже предупреждение о возможной опасности не обеспокоило ее. Зак снова и снова пытался ей дозвониться, пока самолет не взлетел, но она то ли выключила свой телефон, то ли поставила режим «не беспокоить».

Только теперь Зак понял, какая пропасть лежит между ними. Жене было плевать на его мнение, на то, что он – ее муж.

Усевшись, он заметил в среднем ряду, у прохода, девочку, которая сидела, низко пригнувшись. Сперва он подумал, что она ищет свою сумочку, но она продолжала сидеть в той же позе, и тогда он начал за ней наблюдать. И вскоре ему стало ясно, что она плачет, заливая слезами носовой платок. Зак неловко огляделся. Немногие мужчины способны не обращать внимание на плачущих женщин, и Данлоп был точно не из таких. Ему захотелось ее утешить, но, судя по виду девочки, та вовсе не желала утешений. Она ни на кого не смотрела, не издавала ни звука, не содрогалась отрыданий и вообще не выказывала никаких признаков душевной слабости. Она просто непрерывно плакала из-за какого-то личного, свежего горя.

Наверное, у нее кто-то умер.

Когда самолет начал выруливать, Зак мельком увидел возле кабины пилота мужчину, который явно испытывал такие же противоречивые чувства – хотел бы помочь, но понятия не имел, как подойти к незнакомой девушке. Зак и этот человек приподняли брови, молча соглашаясь, что ничего не могут поделать, и принялись смотреть вперед, когда самолет разогнался на взлетной полосе и оторвался от земли.

Спустя некоторое время Зак оглянулся, чтобы посмотреть, перестала ли девочка плакать. Она не перестала. Время от времени она выпрямлялась только для того, чтобы выхватить новый бумажный платок, опять согнуться и залить его слезами. Она была хорошо одета, у нее был аристократический вид. Не то чтобы это имело значение, но Зак вообразил, будто его собственная дочь плачет совсем одна в полутемном салоне самолета.

Он решил, что, если девочка будет продолжать в том же духе, ей станет дурно. И снова перехватил взгляд мужчины, сидевшего по другую сторону прохода. Тот пожал плечами. Зак положил руки на подлокотники и молча дал понять: «Что ж, я иду». Так же молча тот человек развел руками, словно говоря: «Удачи, дружище».

Сглотнув, Данлоп встал, подошел и сел на пустое место в проходе рядом с девочкой.

–Извините, юная леди, но вы знаете, что из-за слез самолеты летают медленнее?

Девочка устремила на него горестный, настороженный взгляд.

–Я в полном порядке, спасибо.

Зак с сомнением приподнял брови и промолчал.

–Ладно, я не в порядке.

–Если вы хотите, я уйду, но мне бы хотелось остаться.

Девочка подняла подлокотники и передвинулась так, чтобы сиденье отделяло ее от Зака.

–Можете остаться.

–Спасибо. Меня зовут Зак Данлоп. Если бы у меня была дочка вроде вас, я бы никак не хотел, чтобы она плакала в одиночестве.

Девочка смерила его взглядом.

–Конечно, если бы только она в действительности не стремилась замедлить полет самолета.

Девочка засмеялась:

–Меня зовут Ариэль.

–Рад познакомиться. Вы собираетесь плакать всю дорогу?

Ариэль шмыгнула носом:

–Возможно.

–Я не должен был об этом шутить. Вы кого-то потеряли?

–Да. Себя.

Ариэль высморкалась.

–О! Что ж, нам лучше немедленно ее найти. Она, наверное, тоже вас ищет.

Она сделала мрачное лицо.

Зак постарался принять сочувственный вид.

–Поскольку мы друг друга не знаем и никогда не увидимся снова, не стесняйтесь, рассказывайте мне все, что захотите.

Ариэль свирепо уставилась на него:

–Я беременна. И не знаю, от кого. Я только что убежала из школы. У меня не будет никакого «Последнего звонка», никакого шикарного платья.

На минуту у Зака голова пошла кругом. Поделом ему за то, что спрашивал. Он не придумал ничего лучшего, чем переспросить:

–«Последний звонок»?

–Это то же самое, что выпускной бал, только более формальный, потому что я училась в школе-интернате. Мальчики на выпускном носят смокинги.

–А…

Девушка опустила голову на руку.

–Нынче вечером не позже семи тридцати наш школьный староста увидит, что я не расписалась в журнале, и расскажет дежурному преподавателю, а та расскажет Патриции – это моя классная руководительница, – которая немедленно обыщет все кампусы в поисках меня или того, кто меня видел. Потом она сообщит декану, а тот позвонит моим родителям. Они подумают, что меня похитили, и позвонят в полицию.

Зак порадовался про себя, что никогда не учился в школе-интернате.

Ариэль подавилась и вытерла глаза.

–Мои родители и без того уже так расстроены, что едва могут говорить.

–Итак, вы решили отправиться в Африку?

Девушка выпрямилась и уставилась в потолок.

–Да, почему бы и нет?

Зак улыбнулся:

–Я вас полностью понимаю.

На самом деле он надеялся, что у внезапного отъезда Зении не было столь драматических причин.

Ариэль начала напевать себе под нос, хмуро разглядывая потолок.

–Что это?

Она посмотрела на Зака:

–Что?

–Какая это песня?

–А…

Она пристально вгляделась в его лицо.

–Моя любимая. «Can’t Be Tamed»[81]. Но тут уж как кому повезет…

–Почему?

–Девочкам вроде меня не положено быть бунтарками.

–О чем там поется в песне?

–Меня нельзя приручить, меня нельзя изменить…

–А вас можно?

Она вздохнула:

–Хотелось бы, чтобы было нельзя. А что насчет вас?

–Меня?

–Да. Почему вы летите в Африку?

Зак вытащил из бумажника фотографию Зении.

–Моя жена сбежала с нашим священником. Я отправился за ней следом.

Ариэль засмеялась:

–Куда они убежали?

–В деревню под названием Удугу.

Девушка задохнулась и выпрямилась.

–Вы шутите? Я сама туда лечу! Вы тоже думаете, что там Иисус, да?

Зак нахмурился:

–Иисус?

–Вы разве не слышали новостей?

–Каких новостей?

–Говорят, позавчера Иисус появился на рынке в Италии. Он был с женщиной, которая потеряла сознание, чернокожей женщиной. Папа думает, что это та самая женщина, которая выносила клон Иисуса много лет тому назад. Вы об этом слышали?

Зак был ошеломлен:

–Не только слышал! Я с ней встречался.

Ариэль разинула рот:

–Встречались?!

–Да. Я помог ей и ее ребенку спастись, вместе с ученым, который создал клон, и его сестрой.

–Господибожемой! – вскричала Ариэль, широко распахнув глаза.

–В чем дело? – спросил Зак.

–Это были мои папа и тетя!

–Ваш отец – Феликс Росси?

–Да, тогда его звали так. Теперь он сменил имя.

–Что ж, думаю, я ошибался, – сказал Данлоп.

–Насчет чего?

–Насчет того, что мы с вами незнакомы.

–Господибожемой, как это странно! Расскажите мне об этом. Что произошло?

Они почти не спали в том рейсе 204 до Йоханнесбурга. По взаимному согласию, пересев на рейс 186 до Дар-эс-Салама, они нашли соседние места, и к тому времени, как достигли цели своего путешествия, Ариэль услышала всю историю Зака. Об основанной им организации OLIVE, «Господь наш из пробирки». О том, что опасный человек, который охотился за ее отцом и клоном – житель Нью-Йорка по имени Теомунд Браун, – теперь мертв. О том, как отец Зака, конгрессмен Данлоп, отдал Брауну строгое распоряжение, но Зак подслушал их встречу и с помощью OLIVE разрушил планы убийства клона и его матери.

–Ну и история! – воскликнула Ариэль. – Что ж, я лично думаю, что это Второе пришествие, и не собираюсь его пропустить. Моя жизнь идет под откос. Есть смысл в том, что и весь мир тоже идет под откос.

Зак уступил ей место у окна, чтобы она могла лучше видеть приближающуюся Африку.

–Вы знаете, что в Коннектикуте случилось землетрясение? – спросил Зак.

–Да, наш дом порядком тряхнуло.

Они молчали, когда под облаками появилась Танзания.

–Зак, вы клевый чувак, – тихо проговорила Ариэль. – Я это вижу. Думаю, это не случайность, что мы встретились.

–Что вы имеете в виду?

–Наверное, бог позаботился о том, чтобы мы очутились в одном самолете.

Данлоп подумал о своем рейсе из Ньюарка, на который не было мест, об отсутствии доступных чартерных рейсов и невольно задался вопросом: а не права ли эта девочка?

Самолет попал в воздушную яму, отчего у него все сжалось в животе. Он посмотрел на коричневую землю, виднеющуюся сквозь облака.

–Что ж, мисс Ариэль, вы приземляетесь на континенте, который никогда не посещали, а я посещал лишь однажды. Мы отправляемся в одну и ту же деревню. Может, объединим наши силы?

–Определенно, – опустив глаза, сказала Ариэль.

–Отправимся прямиком в Удугу?

Самолет резко накренился, отбросив их от окна.

–Определенно, – повторила Ариэль. – У меня есть пятьсот долларов.

Он улыбнулся:

–Тогда мы богаты.

Они засмеялись и стали следить за тем, как приближается Дар-эс-Салам. Иллюминатор заполнили океан и клочки облаков, а сквзь облака виднелись город, деревья, низкие здания, жмущиеся к береговой линии, окаймленной белым песком. Они стиснули подлокотники, когда колеса коснулись земли.

–Зак, – сказала Ариэль, – мы проделали путь в полмира, чтобы найти парня, который считает себя Иисусом. По крайней мере, я проделала такой путь. Вы в него верите?

–В клона?

–Я имею в виду настоящего Иисуса.

Зак улыбнулся:

–Верю, но должен признаться, что я был бы удовлетворен, если бы просто нашел свою жену. Если во время моих поисков появится Иисус, тем лучше.

Он не хотел говорить, что тоже считает это Вторым пришествием.

Феликс Фабини, бывший Росси, закрыл дверь в комнату своей дочери в общежитии школы Чоат Розмари-холл. Его жена Аделина спала на пустой кровати Ариэли. Ей пришлось дать снотворное, настолько она была разбита. Дочь не отметилась в журнале общежития прошлым вечером, и с прошлого же вечера ее никто не видел и ничего не слышал о ней. Полиция Валлингфорда и волонтеры обыскивали в поисках ее кампусы, город и окружающие леса. Если Ариэль все еще находится в Валлингфорде, то не на земле, сказал новобранец-полицейский, и Аделина рухнула, услышав эти слова.

Феликс поднял глаза и увидел, что классная руководительница Ариэли, Патриция, спешит к нему по коридору – серый ковер, кремовые стены, ничего, что могло бы отвлечь от серьезных образовательных целей. Короткие прямые волосы Патриции подпрыгивали в такт быстрым шагам, но лицо ее было спокойным. В руке она держала бумагу.

–Мистер Фабини, это может оказаться важным, – сказала она сухим аналитическим тоном.

С самого начала она излучала спокойствие, которому противоречили лишь ее порывистые движения.

Он кинулся к ней:

–Да, что?

Патриция протянула ему то, что смахивало на банковский чек.

–Она сняла крупную сумму со своей карты Чоата.

Феликс нахмурился и не сказал того, что напрашивалось само собой. Сделала ли это Ариэль добровольно или ее похититель каким-то образом заставил девочку снять наличные? Потом, вспомнив, что забрал у нее кредитную карточку и почему, Феликс почувствовал новую тревогу.

–Могу я сам поговорить с ее друзьями?

–Хасайеа? Да, мы их собрали.

Феликс последовал за женщиной, которая быстро, но с достоинством прошла по коридору в комнату отдыха с хаотически расставленными столиками и стульями, маленькой кухней и доской объявлений. Три девочки и четыре мальчика сидели тесной группкой и перешептывались.

–Это отец Ариэли, – сказала Патриция, и все они выпрямились.

–Большинство из вас я знаю, – сказал Феликс. – А вы знаете меня. Как вы можете догадаться, исчезновение Ариэли…

–Совершенно беспрецедентно, – подсказала Патриция.

–Если кто-нибудь из вас имеет хоть малейшее подозрение о том, где она может находиться…

Он заметил, что один из мальчиков не встречается с ним взглядом. Мальчик держал ноги на лонгборде и катал его туда-сюда.

–Ты Кайл? – спросил его Феликс.

Тот поднял глаза:

–Да, сэр.

Феликс увидел виноватое выражение его лица. И мальчик был слишком юн, чтобы это скрывать.

–Кайл, все вы… – Феликс переводил взгляд с одного подростка на другого. – Я знаю, вы очень не хотите предавать доверие Ариэль, поэтому не буду задавать вопросов. Вы просто кивните, если я прав, хорошо?

Они молча смотрели на него.

Феликс откинул с глаз волосы, которые некогда были такими же черными, как у Кайла.

–Это может показаться странным, но есть хоть малейший шанс… Я имею в виду, могло ли Ариэли прийти в голову отправиться в Африку?

Патриция впервые задохнулась. Все Хасайеа выдержали его взгляд – кроме Кайла, который смотрел на свои ноги, толкая ими лонгборд.

–Кайл, – окликнул Феликс. – Она отправилась в Африку?

Кайл закрыл глаза и опустил голову на руку. Спустя мгновение он кивнул.