Гелиос Бубнов Роман
– Что будем делать с телом, генерал, сэр? – оживился второй сопровождающий.
Файервуд с сожалением подробно оглядел обезображенное и обезвоженное тело девочки, которая могла еще жить и жить. Черные дребезжащие мушки, словно ожившие эритроциты, ручейком утекали куда-то в недра вентиляции.
– Сжечь здесь все! – бросил Файервуд бойцу, затем развернулся и посмотрел Молчуну в глаза. – Общая тревога! Изолировать каждый жилой комплекс. Перекрыть периметр базы, усилить вдвое охрану. Вирусологов с Эспайера доставить сюда на базу. Кто откажется – расстрелять. Передать информацию об инциденте «пустынникам», предупредить, чтобы никого к себе не впускали.
Глядя на то, как рядовой обливает тело Кирки спиртовым раствором и поджигает его, Файервуд беспокойно закрыл глаза. Ему было дурно. Он чувствовал себя бессильным и абсолютно раздавленным. Во вживленном чипе-наушнике зашипел голос сержанта:
– Я в ангаре. Здесь пусто! Святые Кометы, никого, генерал! Только кучи одежды. Повсюду! Ни одного тела! Я нашел мачете Чурваччи и его ожерелье из древесного камня…
– Нас истребляют! Теперь мы все – папуасы.
В повисшей гробовой тишине в свете голодного огня, пожирающего плоть, еле слышны были странные щелчки. Словно лопались живые клетки, взрываясь от высокой температуры.
– Какие будут указания? – снова ожил пехотинец, тот, что повыше.
– Общий сбор в спортивном зале через десять минут. От «зеленых» и «красных» обязательно присутствие лидеров, – генерал помедлил. – Что там с Элизабет?
Голос Элизабет донесся из внутреннего уха, словно все это время ожидал этого вопроса:
– Да, я здесь, Самсон! Что такое?
– Сэм в порядке? – спросил Файервуд машинально. Судя по спокойному голосу бывшей жены, беспокоиться было не о чем. Но мало ли…
– Конечно, что стряслось?
– Точно в порядке?
– Однозначно. Стою рядом с ней.
– У нас чрезвычайная ситуация. Ты мне нужна будешь сейчас.
– Ты по поводу Литтлмуна?
– Нет, а что с ним?
– Ты не слышал? С Глиницы привезли тело пришельца. Готовят экстренную хирургию для вскрытия.
– Сумасшедший день! – выругался Файервуд.
– Генерал, сэр. Вы должны это видеть! – крикнул из-за двери пехотинец.
Самсон вернулся назад в отделение терапии. Мужчина в левой цистерне пришел в сознание. Открыв глаза, он кулаком долбил по стеклу изнутри, пытаясь привлечь к себе внимание.
– Вытаскивайте! – холодно и почти брезгливо бросил Самсон. – Помыть, одеть, взять анализ крови…
– А если он заразный?
– Скорее всего. Проведите полное сканирование и изолируйте его в моих покоях…
– В башне?
– Да, восточный ветряк. Это для него лучшее место. Подключите дистанционное видеонаблюдение, – Файервуд повернулся к Молчуну. – Дернется или начнет фокусничать, взорвем вместе с генератором к такой-то матери.
Пять круглых бестеневых хирургических светильников уставились на операционный стол. Одетый в белый халат ученый сверился с данными медицинской консоли, взял со стола скальпель и аккуратно разрезал твердую толстую внешнюю оболочку пришельца. Внезапно «тело» инопланетянина расщелкнулось на две независимые части, оголяя внутренности.
– Ого! Внутри действительно никого! – сквозь повязку восхищенно воскликнул ученый.
– Похоже на какой-то биомеханический скафандр, сдерживающий внутри плазму, – продолжил стоящий сзади бородатый мужчина.
В хирургии было тесно, людно, но очень холодно. По всей видимости, обогреватели окончательно сдохли. Прибывший на космическом челноке ученый Феликс Дорн и штатный военврач Грегор Коваль из ИВК проводили вскрытие на пару. Сзади «на галерке» сгруппировались зеваки: генерал Файервуд, ефрейтор Литтлмун, начальник охраны Мюнс, главный распорядитель базы – молодой бойкий парень – Макс Ваксман и пилот-инженер Элизабет Уорд.
– Кто бы ни управлял этой штуковиной, он делал это с помощью вот этих тканевых проводов, – Дорн взял зажим с зондом и приподнял отрезанный от головы горбуна шланг.
– Смотрите, – взял слово Коваль. – Сосочки-трубочки внутри подкожной прослойки тянутся от блях к внутреннему своду.
– Как для материнского молока! – выдал свое предположение Литтлмун.
– Верно! Скорее всего, тварь, которая была внутри, высасывала их энергию. Куда она делась?
– Просто улетучилась. Как гелий из аэростата, – оживленно вспомнил ефрейтор, но последовавшая мысль о Мэллоуне и Моррисе убавила прыти и энтузиазма.
– Если она сама сгусток энергии, – умозаключил Дорн. – Значит, и питается не материей, а энергией.
– Я раздавил одну такую светящуюся дрянь, – вмешался Литтлмун, – которую они «сосут». Она безобидна.
– Любопытно! – привлек к себе внимание Коваль. – Смотрите, кончик карандаша, которым я зачерпнул слизь, вымазанную по внутренней поверхности костюма.
– Что не так?
– Карандаш! Он тает! – Коваль не скрывал ребяческий восторг – даже сквозь маску по узким лучикам у глаз можно было догадаться, что он улыбается.
– Кислота? – настороженно уточнил Файервуд.
– Не похоже. Материя просто растворяется и все. Ни дыма, ни химической реакции.
Литтлмун подошел поближе. Действительно, кончик карандаша медленно растаял и полностью исчез.
– Может, стал невидимым? – почему-то спросил Дорн.
Коваль постучал карандашом по столу.
– Нет, его физически нет. Просто испарился.
– Чудеса! – выразил общее мнение Литтлмун.
– Руками ничего не трогать, даже в перчатках! – грозно приказал Файервуд. – Что с уровнем токсинов?
– Ничего существенного. Объект не опасен.
Дорн поправил осветительную лампу так, что яркие лучи устремились на голову горбуна:
– Уродливый сукин сын. И ведь правда, точь-в-точь копия статуи на Армастане.
– В любом случае структура оболочки тела достаточно стабильна.
– И ее легко пробить даже ножом, – сделал практический вывод Литтлмун.
– Вот только сами по себе они в открытую по Гелиосу не гуляют, – усомнился генерал в перспективности тактического применения этого знания.
– Мы бессильны. Их корабли поглощают и распыляют наши боеприпасы. Устройство Погоды окружено защитным полем, – начал наводить смуту ефрейтор.
– Гипер-лазер точно проходит сквозь их броню и наносит им урон. Ты это сам рассказал, – возразил Файервуд.
– Вот только лазеров этих у нас не густо!
– Один рабочий у меня на Цитадели, минимум два в нормальном состоянии здесь на ИВК и еще штук пять на бурильных шагоходах в Грумбридже.
– Маловато, – прокомментировал Дорн.
– Я бы не рассчитывал особо на них! – вдруг оборвал всех Самсон. – Сколько мы успеем сделать выстрелов, прежде чем они вырубят всю электронику? Один? Два?
В хирургию ворвался офицер в светлом защитном плаще:
– Сэр, вас срочно вызывают в командный пункт!
Файервуд еще раз посмотрел в глаза Дорну:
– Док, я хочу знать наверняка, как мы можем убить этих выродков!
– Выясню все, что смогу, командующий.
Генерал скинул белую накидку, смял ее, небрежно бросил Литтлмуну и нервно вышел из хирургии. Его уже с нетерпением ждали в Командном Центре.
На стыке миров
01:01 UGT
Командный Центр ИВК
3-ие астрономические сутки после загадочного небесного сияния над востоком Элигер-Сильварума
На широкоэкранный монитор вывели изображение, транслируемое из технической комнаты в башне восточного ветрогенератора. Генерал иногда оставался там ночевать, когда на душе было совсем тоскливо. После того как его покои были отданы Сэм, ему больше негде было сыскать уединения, чтобы остаться один на один со своими мыслями и болями.
Найденный недалеко от пика Ацин-Речч загадочный мужчина, сидящий на кушетке, ненасытно осушил полный стакан воды, потом наполнил его еще раз до краев и залпом снова опрокинул.
Файервуд сходу вступил в дистанционные переговоры, несмотря на сильное физическое истощение и дьявольское желание спать:
– Как меня слышно?
– Слышу вас хорошо, генерал, – вежливо и учтиво отозвался мужчина.
– Кто вы? Представьтесь. Какая у вас цель?
– Зовите меня просто Джон. У меня единственная цель – встретиться с Элизабет.
– Мне это доложили. Кем она вам приходится и зачем нужна?
– Как и вы, генерал, я знаю ее с самого рождения.
– Вы не зарегистрированы в базе данных Эспайера, – игнорируя хитрый и нагловатый тон, продолжил допрос Файервуд. – Но судя по возрасту, вы должны были родиться еще на станции. К какому роду войск вы принадлежите?
– Ни к какому, генерал. Я прибыл к вам издалека. У меня своя, особая миссия. Но о ней я расскажу только вашей жене. Простите, бывшей жене.
– У нас чрезвычайная ситуация. Все, кто приходят извне, представляют смертельную угрозу. Поэтому, Джон, скажу прямо – я готов в интересах всей колонии пожертвовать своим нетерпением узнать вашу истинную биографию.
– Но…
– Но сейчас мое благодушие официально заканчивается. Читайте по губам, у вас ровно пятнадцать секунд, чтобы все объяснить доступным языком. После этого мы взрываем башню. Вместе с вами, Джон. Вы сгорите заживо в обломках металла и фидеров. Вместе с вашей биографией, – Файервуд повернулся к неприметному кудрявому мужчине с бакенбардами и кивнул ему. – Активировать заряд!
– О вашей деловой хватке, генерал, не зря ходят легенды.
– 10 секунд…
– Хорошо, я сыграю в вашу игру. У меня есть полезная и нужная вам информация.
– 5 секунд…
– Я знаю точное местонахождение Алисии Джералдин Берк.
Файервуд ладонью остановил «кудряша», собирающегося ввести команду на радиопередатчике.
– Откуда эти данные? Почему мы должны им верить?
– У меня нет цели вас обмануть, генерал. Но как я уже озвучил ранее, всю информацию я передам только Элизабет лично.
– Кого ты из себя возомнил, черт тебя дери? – вышел из себя Файервуд.
– Я ваш ангел-хранитель.
– Бред!
– Если бы не я, вы бы сгинули в своем старом, ветхом, пропахшем экскрементами и потом корабле, – улыбнулся Джон.
– Хочешь произвести впечатление – дай мне больше!
– Ваша колония на пороге вымирания. Трое суток до судного дня, а вы не нашли в себе мужества прямо сказать об этом людям в лицо.
– У тебя острый язык, Джон. Кто ты на самом деле?
– Это он, – ответила вместо мужчины Элизабет. – Это его я видела, точнее, слышала в своем сне двадцать лет назад.
Никто в помещении не заметил, как девушка бесшумно вошла в разъехавшиеся двери и некоторое время молча стояла в темном плохо освещенном углу.
Элизабет сразу узнала знакомый голос – бархатистый, низкий, вкрадчивый. Голос, который невозможно спутать ни с каким другим.
– Ну, здравствуй, Элизабет.
– Здравствуй, Джон.
– Двадцать лет! И ты меня сразу же вспомнила и узнала.
– Такое невозможно забыть. Что тебе от меня нужно?
– Хочу помочь тебе спасти Саманту, – неожиданно выпалил Джон.
Файервуд удивленно покосился на Элизабет, но та хладнокровно продолжила:
– Зачем тебе это?
– Хочу сделать что-то хорошее до того, как умру.
– Говоришь, как человек, – недоверчиво ответила девушка.
– Да, теперь я в этом теле. Я – человек.
– Ты заодно с пришельцами? Зачем им Вулкан?
– Их задача запустить события, которые мы с тобой вместе предотвратили. Хотят синхронизировать разные континуумы версий этой реальности. И нет. Я не с ними.
– Поясни.
– Эта звездная система обречена на гибель. Через сотни тысяч лет. Но начаться процесс должен через три дня со смещения Гелиоса с орбиты.
– Орбиты?
– Суперизвержение, дестабилизация орбиты, нарушение баланса в системе, коллапс магнитной оболочки звезды…
– Хорошо. Пусть так. Зачем тебе спасать Сэм? – Элизабет скрестила руки на груди.
– Я уже объяснил. Мне повторить? – Джон держался очень уверенно и неагрессивно.
– Как нам остановить этих…
– Посланников смерти? Мне понравилось, как ты их внутренне сама для себя окрестила.
– Какие посланники, такая и смерть. Мы не верим в религию. Так что не увиливай. Мы обречены или нет?
– Скорее всего – да. Разве что не придумаете что-то по-настоящему невероятное и действенное.
– Почему я должна тебе верить?
– Потому что Сэм умирает. И потому что помочь ей могу только я, – Джон ответил нейтрально и почти равнодушно.
Файервуд, до этого сдерживающий эмоции, неистово закипел:
– О чем этот говорун лопочет?
– Скажи ему, – вмешался Джон. – Сегодня нам нужна хотя бы твоя решительность.
– Бэсс?
– Я не хотела тебя отвлекать, – оправдываясь, начала Элизабет, – от более важных решений…
– Это правда?
– Да, мозг Сэм умирает. Garvey сделал прогноз – неделя, может, две.
– И ты молчала? Как ты могла? – Файервуд растерянно развел руками.
– Прости…
– Друзья, – вмешался Джон. – Вы меня оба не услышали. Я здесь, чтобы помочь решить вам именно эту проблему.
– Какой смысл? Если, с твоих слов, всем нам конец? – рявкнул Самсон.
– Гморфы клонируют твердые породы и нагнетают давление между тектоническими плитами прямо в магматическую камеру под вулканом. Затем они используют ваши же ядерные торпеды, снятые с упавшей платформы, чтобы запустить извержение. У вас три дня, генерал. Три! Придумайте что-нибудь.
– Три дня… – повторил за мужчиной генерал.
– Три дня, чтобы совершить невозможное и обмануть судьбу.
– А если не получится?
– Тогда вам конец.
– Расскажи про гравитационный тоннель, из которого прибыли твои Гморфы.
– Это проход в мой мир. В мое измерение. Он закроется сразу, как только все завершится. Время в моей Вселенной течет задом наперед. Понять это невозможно, в это нужно просто поверить.
– Врата Чистилища… – Элизабет ушла в глубокие размышления наедине с собой.
– Да, темный длинный туннель, в конце которого свет, – шутливо произнес Джон.
– Что думаешь? – Файервуд ожидающе посмотрел на Элизабет, боясь поторопиться с какими-либо выводами.
Она собиралась уже что-то ответить, как вдруг гул автоматической вентиляции стих и освещение в Командном Центре полностью погасло.
Спустя десять минут в закрытой от посторонних глаз комнате было созвано экстренное совещание по дальнейшим шагам.
Из-за сильных скачков напряжения в сети – аварийные лампы на мгновение то вспыхивали, то затемнялись, как бывает при ясной погоде с быстро плывущими частыми облаками.
За круглым столом сидели семь военачальников и командиров расчетов во главе с генералом Файервудом.
– Обратим этого Джона в Кута-Мамачи и пустим вперед на Вулкан, – едко взывал мужчина в толстых очках.
– Нападать в лоб бессмысленно, – парировал генерал. – Они в два счета обрубят нам питание, связь и всю самоходную технику.
– Берем луки и стрелы? – спросил кто-то слева.
– Нет. По словам Джона, мы можем выиграть, только если сделаем то, чего от нас не ждут.
– Вырядимся в камикадзе? – продолжил язвить «очкарик».
– Не преуменьшай наши возможности! – яростно оборвал Файервуд. – Мы можем, например, зайти оттуда, откуда они никак нас не ждут.
– Из-под горы?
– Верно. Можем использовать бурильный шагоход и зайти снизу!
– Не получится, – хриплым голосом вставил умного вида старик, сидящий по правую руку от Самсона. – Даже если работать непрерывно и начать бурить с безопасного расстояния в шесть-семь километров, при скорости прохождения пять метров в минуту нам понадобится неделя, чтобы подобраться к этим хмырям.
– Согласен, – подключился худой офицер в камуфлированной плащ-палатке. – Плюс время на подготовку, плюс перезарядка батарей, финальная очистка туннеля для прохода вооруженной ударной группы.
– Используем ядерное оружие? – вмешался «очкарик».
– Вокруг Устройства Погоды щит, у материнского корабля, скорее всего, тоже, – возразил кто-то слева.
– Во-первых, у нас не осталось боеголовок. А во-вторых, если «да» – то что делать с радиацией? – с сомнением поинтересовался худой.
– У нас есть демонтированный реактор с ЮКЛ, его как раз сейчас устанавливают на звездолет. Можно, конечно, снять и попробовать его соединить с экспериментальным изделием, – вдруг задумчиво и неуверенно произнес Файервуд.
– С «Puffy Sow»?
– Я ничего о нем слышал, – раздраженно захрипел «очкарик». – Мне никто ничего не говорил.
– Сейчас говорю, – оборвал его Файервуд. – Три месяца назад в замороженных пришельцами гейзерах мы нашли несколько принципиально новых химических элементов, дополнивших нашу привычную периодическую таблицу. С помощью одного из элементов, мы его назвали Дорний, успешно синтезировали суперматериал. Вещество постоянно увеличивает массу, оно нестабильно и чрезвычайно опасно…
– Теперь понятно, почему вы прячете его от всех в космосе. Что оно нам даст? – ближе к делу подвел его худой.
– Кроме чистого ядерного взрыва в теории? Возможность нарастить скорость космических путешествий в сотни раз. Но это потребует дополнительного десятилетия исследований.
– Предлагаю не ждать столько времени, – жестко гаркнул худой. – Зарядим реактор этой дрянью. Имплантируем в брюхо кита и пустим на горбунов.
– Я думаю, стоит открыть окно. Мне кажется, вы долго были в духоте, – невежественно бросил «очкарик».
– А я «за», – вставил кто-то слева и поднял вверх руку.
– Реактор останется на Astral Asylum, а «Puffy Saw» на Эспайере, – неожиданно подытожил за всех Файервуд. – В интересах колонии я не позволю делать ключевую ставку на темную фигуру. У нас не будет дополнительного времени, не забывайте об этом.
– Вообще, странно все это, – неожиданно и отвлеченно протянул «очкарик». – Я всегда думал, что, когда произойдет встреча с пришельцами, они обязательно пригласят нас в космическое сообщество.
– Если бы человек не деградировал последние три тысячи лет, то, возможно, да. А так – вряд ли. Ты бы сам себя пригласил? – парировал ученый.
– Давайте вернемся к сути встречи! – вставил грозно старик. – «Пустынники» готовятся к атаке, мы пойдем с ними?
– Я по-прежнему не уверен в их плане, но и не буду препятствовать. Кто захочет к ним присоединиться – пожалуйста. Офицер МакКинзи, насколько я знаю, вчера убыла в их расположение.
– Генерал, я прошу вас четко озвучить решение, что нам делать дальше, – попытался подытожить «очкарик».
– Джон, или как его там на самом деле, натолкнул меня на следующую мысль. Раз уж все в этой жизни, с его слов, стремится к единственному сценарию, то мы сможем победить, только помогая задуманному свыше плану. Та же музыка, но на чуть других нотах.
– Расскажете присутствующим подробности?
– Я валюсь с ног. Затея – дерзкая и очень рисковая, будет состоять из двух этапов. Завтра я весь день на Фердинанте. Как вернусь, сможем обсудить «за» и «против» моего плана. А до утра прошу всех организовать наладку дополнительных жилых модулей и перевозку части продовольствия и кислорода для второй эвакуационной группы с детьми. Начальник штаба остается за главного. Надеюсь, хотя бы завтрашний день пройдет спокойно.
В западне
13:45 UGT
Внутренний периметр ИВК
3-ьи астрономические сутки после загадочного небесного сияния над востоком Элигер-Сильварума
Снежной грозовой волны не было атипично долго, так что на улице устоялась ясная и в меру приятная погода. Безветренно, температура около пяти градусов мороза. Казалось, еще чуть-чуть и начнется оттепель, побегут ручьи, проснутся и запоют птицы.
Автоматизированные снегоуборочные машины стояли неподвижно, взлетно-посадочные площадки и пешеходные дорожки были хорошо расчищены.
В целом, внутри первой периметральной стены было спокойно и миролюбиво. Некоторые колонисты вышли с детьми поиграть в снежки, даже кучка аборигенов в меховых накидках и теплых тряпках непринужденно дурачились на сваленном высоком сугробе.
Где-то высоко в горах за первой холмистой грядой сошла небольшая лавина. Возможно, это Даббар задел верхушку хвостом.
– Спасибо, что выпустила подышать, берлога генерала оставляет желать лучшего, – Джон казался доброжелательным и абсолютно безобидным. Он жадно всасывал ноздрями ледяной воздух и никак не мог насладиться моментом.
– Если командующий узнает, меня первой скинут в жерло Свардау, – шутливо отозвалась Элизабет.
– Доверяешь мне?
– Я тебя не боюсь, если ты об этом, – девушка кивнула на набедренную кобуру и Light Gun.
– Вы находитесь на пороге исчезновения и продолжаете сохранять оптимизм, – Джон прокомментировал игриво настроенные скопления людей и туземцев. – Я поражен.
– А ты хотел бы, чтобы все повторилось, как в прошлый раз?
– Нет, этот фильм мы уже видели. Не надо повторов.
– Ну и как тебе среди людей? – вдруг поинтересовалась Элизабет.
– В этом теле?
Читать бесплатно другие книги:
