Юная Венера (сборник) Мартин Джордж

– В другое место. В Южном полушарии будут строить вторую Линзу. Может быть, и третью.

Она слабо улыбнулась.

– Южные кланы не очень-то приветливы к таким чужестранцам, как вы.

Эта обтекаемая форма речи означала откровенную враждебность.

– А как насчет Марса? – спросил он. – Там есть множество возможностей.

– Для вас. Но адаптироваться…

– Адаптация там тяжелая, верно. – У него появилась другая мысль, впервые за пятнадцать лет: – А как насчет Земли?

Дерзость этого предложения заставила Абдеру рассмеяться, а венерианский смех стоит того, чтобы его услышать; Джор и сам рассмеялся, когда представил выражение лица Миллера Леннокса, когда он встретится со своим блудным сыном.

– Я думала, ты не можешь! – сказала она, имея в виду обратную адаптацию при переходе с Венеры на Землю.

– Есть способы, – ответил Джор, вспомнив один экспериментальный метод…

– Я не помешал? – Диквем уселся в свое кресло.

– У нас минутка размышлений, – сказала Абдера торжественно. Джор заметил, что ее плавные, похожие на сари одежды порваны возле локтя.

Он уже хотел спросить у нее про это, как вдруг здание качнулось, и жесткий толчок вынес на пол все бутылки в баре, вызвав встревоженные вопли.

– Господи, что это?! – воскликнул Диквем.

– Линза! – крикнул Петрос.

Хрустя битым стеклом под ногами, Джор бросился к открытому окну.

Вечер был необычайно ясным сегодня, и от этого зрелище казалось еще более ужасающим: в самом центре Линзы зияла дыра. К тому времени как Джор, Абдера и Диквем выскочили из дверей башни, где располагался бар «13-плюс», ситуация на Линзе стала еще напряженнее. Вечерний морской туман накатился на верхушки домов, закрыв обзор, однако сквозь клочья пара виднелись короткие вспышки света, означающие новые взрывы. Джор не слышал разрывов, потому что плотный туман гасил любые далекие звуки. Дрожи земли он тоже не чувствовал, но это, видимо, из-за слоя грязи.

Даже после нескольких лет на Венере он никак не мог привыкнуть к тому, что вечером туман жаркий, а не холодный, как это было бы в земных портовых городах.

Дорога до Линзы занимает много времени. Земное Управление всегда скупилось на аварийно-спасательное оборудование, предпочитая резервировать драгоценное место в космических трейлерах для строительных материалов, а не для пожарных машин. Диквем и Джор могли добраться туда только на венерианской лодке, позволив Абдере ее вести. Земляне так и не научились управлять похожими на плоты машинами. На Венере не имелось массового производства, поэтому ни одна лодка не походила на другую.

Диквем был ужасно недоволен произошедшим.

– Разве у нас нет более важных поводов для беспокойства? – спросил Джор.

– Эту чертову Линзу можно отремонтировать, – отрезал тот, – но, если вы теряете свой социальный статус, вы теряете все.

По этому случайному замечанию Джор догадался, что жизнь Диквема до его Венеры сильно отличалась от его собственной.

Ворча что-то под нос, он все же поднялся на борт, и все трое заскользили к дымящемуся, подсвеченному пламенем пожара зданию со скоростью, которую легко было превысить обычному пешеходу. Пешком туда не добраться. Порт Венера построен в дельте, вместо улиц здесь небольшие речушки и каналы – больше воды, чем твердой суши.

И на всех свободных участках земли, на «улицах» и даже просто в воде около берега лежали груды стройматериалов, дожидающихся погрузки на суда.

Порт Венера перемещался. Как объясняла Абдера, процесс, известный на Венере как Исход, продолжался уже двести земных лет. Первые исследователи, прибывшие с Земли, думали сначала, что вырытые ямы и наполовину построенные здания были признаками строительства.

Но все оказалось совершенно по-другому. Они видели то, что осталось от жилых башен, дворцов, предприятий и производств, библиотек – всего, что может встретиться в городе.

Исход – прелюдия к Закату Времен, говорили венерианцы. Закат Времен наступает каждые десять или сто тысяч лет или раз в миллион лет (цифры менялись в зависимости от того, какой клан рассказывал об этом). Облака рассеиваются, и становится видно Солнце.

Это происходит, когда Венера слегка меняет угол вращения. И тогда планету сотрясают шторма, землетрясения и наводнения. Происходит смена ландшафта. Там, где сейчас находятся Сумеречные Земли, раньше были Полдень или Ночь.

Так гласит легенда. Большинство землян отвергают эту идею либо из-за отсутствия научной обоснованности, либо по причинам религиозного характера. Но венерианцы убеждены: войны между городами-государствами в последние несколько лет не велись потому, что Исход распространился на Сумеречные Земли. Поэтому, даже когда Земное Управление тянуло к небесам башни и Линзы, венерианцы продолжали разбирать города на кирпичи. Этот процесс затрагивал не только демонтаж конструкций… отдельные вещества также возвращали к исходному состоянию. Кирпичи свозили на север и на восток, где практически не было суши, и они растворялись, превращаясь в глину и песок, из которых были сделаны. Трубопроводы расплавляли и закапывали в землю. (Давнее предложение купить у аборигенов металл было настолько жестко отклонено, что, как было известно Джору, больше попыток наладить торговлю не предпринималось.) Стекло тоже перерабатывали до состояния песка и рассыпали на берегу.

Даже электрические провода демонтировали, скручивали и переплавляли.

И что больше всего поразило Джора своей нелепостью: искусство и декоративные украшения тоже были в этом списке. У венерианцев имелись статуи, хотя по большей части абстрактные, но и они стали жертвами странной традиции. Не так давно ему довелось видеть демонтаж одного из обелисков на территории сооружения Линзы, и он был поражен тому, с какой осторожностью это производилось. Церемония напоминала государственные похороны.

И тем не менее тридцатифутовое произведение искусства было растворено в холодной цистерне с густой слизью.

Позже он спросил Абдеру, как скульпторы относились к уничтожению их работ, но она ответила только: «Они давно ушли». Учитывая продолжительность жизни венерианцев, следовало предположить, что они завершили свою работу несколько веков назад, или… что-то гораздо более зловещее.

Венерианцы держали большие сады, в которых произрастали широколиственные папоротники и фиолетовые сумеречные цветы размером с человеческую голову, такие ароматные, что нахождение рядом с ними достаточно долгое время могло привести к обмороку. (Это касалось только землян; венерианцы прекрасно себя чувствовали в окружении своих цветников.)

Именно поэтому Джору, Диквему и Абдере приходилось избегать улиц, заваленных приготовленными к отправке материалами и заставленными палатками, где теперь приходилось ютиться венерианцам. Попадались и земляне, взбудораженные взрывами на Линзе.

Чтобы преодолеть пять миль, они потратили час. Джор не мог говорить с Абдерой, она была поглощена управлением. Диквем тоже молчал.

Достигнув территории Линзы, они зашли за периметр ограждения.

– Кто-то пробрался под забором с венерианской стороны, – сообщил Джору сотрудник команды безопасности Холландер (КИ 2.4.7). Тот не потрудился исправить его – вокруг забора в любом направлении была «венерианская сторона». – Забрался на Линзу, не пользуясь лифтом или запасной лестницей…

– …Что и объясняет, почему их никто не видел, – отрезал Джор. Были и охранники, и камеры, следящие за башнями, эти меры предосторожности спасали не от диверсантов, конечно, а скорее от вьющихся растений.

Холландер вздрогнул, ожидая наказания.

– Они прикрепили взрывчатку с таймером и спустились обратно, чтобы посмотреть, как выйдет.

Джор хотел отдать дополнительные распоряжения, но тут на территории возникла суматоха: сотрудники охраны решили арестовать Абдеру.

– Она со мной, идиоты! – крикнул Джор. Охрана работала в три смены; две из них знали, что Джор и Абдера встречаются, третья, похоже, нет.

Затем возникла проблема с лифтом: охранники поднялись на вершину здания и не хотели отпускать лифт обратно.

Джор начал сам подниматься по перекладинам каркаса. Если венерианские бомбисты смогли это сделать…

Землянам не рекомендуются физические упражнения, особенно если ты выпил много брю. Но Джор решил посмотреть, что случилось с его Линзой. Диквем и Абдера следовали за ним, но намного медленней.

Линза напоминала большинству землян Эйфелеву башню. Обе имели похожую форму, хотя Линза немного ниже (850 футов) и сверху увенчана серебристым диском диаметром 250 футов. Предназначалась Линза для сбора и фокусировки мегавысокочастотных передач, посылаемых с гигантского орбитального Экваториального диска, открывающего портал между Землей и второй планетой.

Джор запыхался, устал и сильно вспотел, пока добрался до верхнего уровня. Задержав дыхание, он прислушался; сквозь вечернюю пелену тумана, заволакивающего порт Венера, он услышал голоса Абдеры и Диквема где-то внизу… сырой туман создавал иллюзию, что голоса звучат ближе, чем это было на самом деле, словно все они по-прежнему сидели в уютном зале «13-плюс», а лезли вслед за ним, цепляясь за арматуру башни.

Джор быстро понял, что диверсанты взорвали в диске достаточно большое отверстие, чтобы закрепить диск на лодке. Он кинулся на дальний край платформы, еще не завершенный, с досками и планками вместо сварных металлических конструкций.

– Джор, будь осторожен! – крикнула Абдера.

Он не боялся упасть. Несмотря на то что ценность Линзы была весьма спорна, Джор считал, что это по-прежнему его проект, дело всей его жизни; любая атака на здание – нападение на него лично. После того как он завершил осмотр и исследовал передаточные суставы рулевого механизма, он расслабился и даже смог усмехнуться.

– Что тут смешного? – с трудом дыша, выговорил забравшийся наверх Диквем.

– Все, чего они добились, – это проткнули дыру в диске, – ответил Джор. – Мы исправим это за несколько дней. Если бы они действительно хотели уничтожить Линзу, им следовало установить бомбу в передаточных суставах. Это не только на месяцы затянуло бы ремонт, но могло и разрушить каркас.

Возможно, это был остаточный эффект от брю. Или от тяжелого подъема. Джор повернулся и крикнул в венерианскую ночь:

– Идиоты! Разрушайте свой город! Останется одна Линза!

Повернувшись, он увидел, что Абдера смотрит на него с чувством, которое можно было назвать только отвращением.

Вернувшись вниз, Джор, Абдера и Диквем встретили толпу сконфуженных охранников. Диквем исчез где-то, собирая подробности. Абдера и Джор стояли около ее лодки в объятиях горячего тумана, настолько густого, что Джор едва различал Абдеру в десяти футах от себя.

– Прости за то, что я крикнул там. – Это был один из уроков, который он усвоил от своего жестокого отца. Когда это необходимо, проси прощения первым. (Потому что Миллер Леннокс никогда этого не сделает.)

Среди множества отличий в ответах землян и венерианцев было то, что последние не пожимали плечами. Если им неудобно или они не желают отвечать, они просто смотрят.

Абдера смотрела на него. Джор не мог не заметить, что даже в жарком густом тумане, укатывающем ее платье и руки, Абдера остается прохладной и сухой. Ее одежда, типичная для венерианок ее клана, по большей части состояла из разноцветных лент и шарфов. Она носила сандалии, которые вполне могли сойти за земные. Одежда венерианцев различалась не по полу, а по возрасту и статусу: пожилые венерианцы носили более сложные наряды, нерожавшие – самые простые.

– Я был зол, – продолжал Джор, – и я был в приподнятом настроении оттого, что Линза уцелела.

Она продолжала смотреть.

– О чем ты хотела мне рассказать? – спросил он, сменив тон и желая уйти от неприятной темы. – Почему ты хотела встретиться со мной сегодня вечером?

Наконец она пошевелилась. Сделав шаг к Джору, она коснулась его руки (редкое явление у разнополых собеседников).

– Это неприятное признание…

– Эй! – крикнул Диквем, внезапно выныривая из тумана. – Они их поймали!

– Диверсантов? – спросил Джор.

– Они все еще в здании, таскают наверх инструменты и взрывчатку. – Он пораженно покачал головой. – Они даже не пытались бежать.

Он показал фотографию. Пять аборигенов – двое взрослых мужчин и трое юношей неоформившегося пола. Абдера отвернулась, явно расстроенная. Джор потянулся к ней, но она вырвалась и исчезла в тумане.

– Что будет дальше? – спросил он сам себя.

– Может, она знает их, – произнес Диквем. – Они из ее клана.

На следующий день Джор не видел Абдеру. В некотором смысле он был рад этому: у него не имелось ни малейшего понятия, что ей сказать. И было слишком много другой работы. Первые восемь часов ушли на ремонт Линзы, и еще пять на обычную переписку относительно трафика «Венера – Земля – Венера», сводящуюся на этот раз к двум фразам: «Венерианская Линза повреждена» и «Мы держимся закона и накажем преступников» (последнее утверждение опиралось на строгость Таттла).

– Занятная штука, – сказал Диквем, когда Джор вернулся из конференц-зала, где применил классический способ мотивации начальников отделов («Работайте быстрее, уроды!»).

– Поделись, пожалуйста. Сейчас сложно найти развлечения.

– Твои злоумышленники поднимались вверх с другой целью.

– Какой же?

Версия Диквема была неубедительной.

– Они вместе с командой еще не установленных соучастников устроили налет на нашу свалку.

Джор вытаращился на него, Диквема это явно забавляло. Он вручил ему показания.

– Они сняли гигантские кучи металлического шлака, грязи, растительного мусора и утащили все куда-то.

– Это все?

– Кажется, им не удалось разрушить наше оборудование, в том числе то, что осталось от моего устройства «Марк III». – Это была первая попытка использовать вычислительную технику при строительстве Линзы. Машина тогда перегрелась, и контакты безвозвратно поплавились. «Марк IV» имел уже более совершенную систему охлаждения.

– Если они не забрали твой мусор, что тебя беспокоит?

– Я и не думал, собственно, беспокоиться. – Он улыбнулся. – Я случайно оказался у стола твоей ассистентки, когда пришло это сообщение.

Секретарша Джора, женщина средних лет с норвежским именем Марьятта (2.3.4), вышла замуж после короткого и невразумительного романа с Джором, своим начальником, десять лет назад. Она была умная, но легко отвлекалась, особенно когда Диквем нависал над ее столом, что длилось часами.

– Странно… – Джор заподозрил какую-то связь. Нападение на Линзу было таким несвойственным для венерианцев предприятием, что здесь имела смысл каждая деталь. Но алкоголь, стресс и бессонная ночь не давали ему сосредоточиться.

– На твоем месте я попросил бы охрану проследить, куда относили украденное.

– Разве у нас нет дел поважнее? Думаю, у охраны и так сейчас напряженное настроение.

– Если хочешь знать, почему венерианцы напали, тебе стоит это сделать. – Он снова улыбнулся. – Или можешь просто спросить у своей подруги. Вы же оба мятежники.

Джор покраснел. Пункт 2 и 6 в его Коэффициенте Изгнания – и Диквем знал об этом – были результатом романа в колледже с девушкой из Центральной Африки.

Любые отношения, даже неромантические, между Джором и Ньери имели бы печальный конец… Тот факт, что отцом Джора был Миллер Леннокс, один из самых богатых бизнесменов и мощных религиозных деятелей Иллинойса, сделал эту пару объектом пристального внимания. И не только общественности. Именно Миллер Леннокс поспособствовал тому, чтобы Ньери с позором отправили домой, а Джор в рядах ссыльных землян отправился на Венеру…

Где, если наблюдения Диквема были верны, он пошел по старой дорожке, связавшись с такой партнершей, отношения с которой неприемлемы. В свою защиту Джор мог бы возразить, что он жил в порту Венера десять лет и в этот период имел связь с тремя женщинами-землянками, в том числе с Марьяттой. Его отношения с Абдерой начались, только когда она участвовала в первом контакте команды строителей с ее кланом, который имел какие-то древние права на воздух над тем участком болота, где строилась Линза.

Это случилось быстро – от первого рукопожатия до первой близости прошел буквально день. Что стало беспрецедентным случаем в истории его отношений. И, как он потом узнал, с венерианской точки зрения это тоже слишком быстро.

Однажды вечером в «13-плюс» Джор осмелился спросить Диквема:

– Как ты думаешь, что она во мне нашла?

Диквем усмехнулся.

– Деньги и власть.

– А кроме этого?

– Ну, может быть, ты похож на венерианца.

Джор знал, что цвет лица у него темнее, чем у его товарищей, не такой темный, как у горстки выходцев из Африки, разумеется. Он выше и худее многих.

Но Диквем наверняка имел в виду его лицо: все мужчины из семьи Леннокс имели большие носы и близко посаженные глаза.

– Похоже, нас топорами делали, – как-то сказал ему старший брат Карл.

Конечно, Джор понимал, что физическое сходство, которое являлось ключом для завязывания личных отношений, не является достаточным фактором для их поддержания. Особенно если отношения перечеркивают социальные, биологические и родовые рамки.

– Значит, это взаимный бунт, – ответил он на свой вопрос.

– Большее может быть построено на меньшем. – Диквем махом опрокинул бокал. – Помнишь про сваи?

– Они мне по ночам снятся. – Тонущие в болоте сваи чуть не загубили весь проект в самом начале. Во многих местах венерианская грязь была чуть гуще коричневой воды. «Суп», как называл ее Диквем. Сваи тонули неоднократно, и забивать их приходилось в три, а то и в четыре раза глубже, чем на Земле.

– Мы с ними кое-чему научились.

– Ты имеешь в виду, чему-то, кроме того, что не стоит строить небоскребы на Венере?

– Мы получили образцы керна.

– Я помню, Ростов сказал, что венерианцы никогда нам этого не позволят.

Ростов (2.3.5) был тогда штатным геологом Земного Управления. Он просил позволить взять образцы керна, чтобы доказать или опровергнуть легенды аборигенов об Исходе и Закате Времен. Естественно, его просьба была отклонена. Точно так же археологам на Земле запрещено совершать раскопки в Иерусалиме, потому что религиозные лидеры опасаются того, что могут там найти… или не найти.

– Они и правда не разрешили исследования. Но для строительной техники… – Диквем усмехнулся. Его улыбка всегда вызывала неловкость. (Ох уж эти английские зубы!)

– Так Ростов нашел…

– Ничего. Нет доказательств того, что на Венере когда-либо происходили радикальные геологические или климатические сдвиги. За ближайшие полмиллиарда лет, я имею в виду. – Он снова усмехнулся. – Твоя подружка и ее племя живут долго, но не настолько.

Джор никогда по-настоящему не верил в истории Абдеры, то есть верил в них не больше, чем в христианские догматы семьи Леннокса. Тем не менее Исход продолжался ускоренными темпами. Когда работа над Линзой только началась, о Закате говорили как о далеком будущем, Закат предрекали примерно через столетие по человеческим меркам. Но когда строительство стало близиться к завершению, оказалось, венерианская цивилизация уже рушится. По тому, что видел Джор на улицах и каналах, осталось всего несколько недель… или дней.

Он спрашивал Абдеру:

– Куда ты отправишься, когда начнется Исход?

– Я пойду с моим кланом.

– А куда пойдут они? – Иногда она отвечала слишком буквально. С другой стороны, он понимал, что она говорит на чужом языке.

– В Блистающее море.

– Все?

– У нас много лодок, большая часть из них хранится уже давно.

– А потом? – Он думал, что она шутит.

– Вернемся на сушу, когда она снова образуется.

– Звучит ужасно.

– Да. Но это необходимо.

Они сменили тему, но в течение некоторого времени после этого разговора Джор все еще думал над мрачной перспективой Исхода, описанной Абдерой.

И только сейчас он вспомнил ее намек о том, что она уже проходила через это раньше.

Но теперь от нее нет ни слова. И он не может встретиться с ней.

Во второй половине дня Джора вызвали в штаб-квартиру Земного Управления, в старейшую из четырех башен, чтобы он встретился с пятерыми диверсантами в их камере.

Венерианские подростки ниже, шире и ярче, чем зеленые женщины. На диверсантах были одежды, сделанные словно бы из чешуи, как рыцарская броня.

Джор начал думать о них как о мальчишках-подростках… шалунах, пытающихся самоутвердиться, но не террористах. Хотя так считать было глупо.

Если эти молодые венерианцы действительно хотели повредить Линзу, их допрос был суровым. Джор видел синяки и кровоподтеки. Похоже, у одного из них сломана рука.

– Они сказали, зачем они туда забирались? – спросил он Холландера.

– Они только пели и молились, – ответил охранник.

От такого ответа Джор совершенно обессилел. Он ушел.

На следующее утро он явился на работу раньше обычного. Он всегда вставал раньше других, независимо от степени похмелья. На своем столе в офисе Линзы он нашел два документа с государственным штемпелем: первый был секретным докладом о том, что все пятеро умерли в заключении в предыдущую ночь.

Какая ужасная новость!

Отношения между Земным Управлением и венерианским Советом кланов можно было назвать колониальными: в конце концов, земляне имеют космические корабли, а значит, и власть. На практике же баланс часто смещался. Венерианцы, как постепенно выяснялось, технологически подкованы, вооружены и, как показывали последние события, готовы бороться.

Почему они вообще разрешили землянам строить порт Венера? Порт начали строить гораздо раньше, чем приступили к возведению Линзы. А ведь, безусловно, город землян сильнее изменил местные просторы, чем одно-единственное здание, пусть и большое. Официально это был обмен технологиями: венерианцы платили временем и территорией за информацию, – так утверждало самодовольное колониальное правительство.

Это был один из тех вопросов, которые он задал Абдере в самом начале их знакомства, и в ответ получил то, что можно назвать веселым пожиманием плечами:

– Вы дали нам территорию рядом с одним из крупнейших ваших городов, – сказал он тогда.

– Не очень много. Нам самим нужно мало, как ты видел.

– Что ты думаешь о Линзе? – спросил он ее однажды, когда башня уже строилась. Разрешение от строительства было получено от кланов.

Она улыбнулась – человеческая эмоция – и скользнула взглядом по его телу сверху донизу (это уже по-венериански), общий эффект от ее поведения был очень… возбуждающим.

– Если она приведет сюда богатых, красивых мужчин, разве это может не нравиться?

Джор не был готов принять этот бойкий ответ.

– Она приведет сюда мужчин богаче и сильнее меня, но далеко не всегда привлекательных. Некоторые из них могут быть жестокими, жадными и опасными.

Она стала серьезной.

– Я знаю. – Она снова смотрела на него – местный эквивалент пожимания плечами. – Но это не важно.

Ей не нужно было объяснять почему. Ведь близился Закат Времен.

– Не считаете ли вы нас захватчиками?

– Некоторые считают.

– Но не ты.

И он был награжден счастливой улыбкой.

– Только в плане секса.

Это еще один аспект взаимоотношений, связывающий Джора с Абдерой. Их любовные ласки были частыми, яркими и необычными… и часто, по мнению Джора, почти публичными. Что только добавляло волнительности.

У него, разумеется, имелся сексуальный опыт до встречи с ней, но в этот этап их отношений он вошел невежественным, как невеста пуританина. Он ничего не знал о сексуальных отношениях землян и венерианцев, до него доносились лишь обычные банальные слухи.

Но оказалось, в этой таинственной области преобладали классические движения. Абдера была более агрессивной, чем прошлые женщины Джора… но он обнаружил, что ему это нравится.

Джор думал, что их близость поможет ему лучше проникнуть в обычаи и традиции аборигенов. И хотя он действительно узнал несколько фраз и стал разбираться в венерианской кухне, сейчас он со всей остротой понимал, что знает не больше, чем Таттл и другие чиновники из ЗУ.

А из-за пяти погибших в Земном Управлении он чувствовал сейчас тяжесть, растерянность и подавленность.

Только тогда он открыл второй конверт. Это была открытка от Абдеры, написанная в ее очаровательном, затейливом стиле: «Мы должны встретиться в полдень, или я умру от стыда за то, что совершила. На пристани».

Хотя большинство землян, прибывших на Венеру, не разделяли этого мнения, аборигены были более продвинутыми, чем люди. Предположение, что венериане пребывают на уровне европейской цивилизации эпохи Средневековья, произрастало от невежества и ксенофобии, а также ошибочного мнения, что современная цивилизация требует большого населения. По данным Джора, венерианцев было меньше ста миллионов. Их экономика оказалась в значительной степени связана с морскими культурами Сумеречных вод, особенно Блистающего моря, из-за чего и выбрали место для строительства порта Венера. (Подводное сельское хозяйство на Венере было настолько развитым, включая в себя выпас морских животных, что понятие «рыбная ловля» тут было совершенно неуместно.)

У них развивались электроника, система связи, прогнозирование погоды; наука достигла больших высот. Венериане уделяли время искусству; у них складывались безумно сложные политические отношения, как и следовало ожидать, в клановом обществе.

Межличностные отношения сильно осложнялись запутанной системой полов. Как только венерианцы переставали размножаться, они тут же теряли половую идентичность и половые признаки. Половое созревание у венерианцев было весьма затянуто, что скорее всего являлось еще одним результатом высокой продолжительности жизни.

Единственным преимуществом землян оставалась возможность путешествовать, но даже здесь были подозрения о превосходстве аборигенов: кланы, занимающие южную часть Сумеречных Земель, имели меньше выходов к морю и оттого обладали давней историей авиации и другими признаками технологического развития. Ходили слухи, что эти кланы отправлялись в космические путешествия много тысяч лет назад и даже посещали Землю! (Этот слух породил дикие спекуляции на тему общей эволюционной истории венерианцев и землян. Джор предполагал, что венерианцы были ответвлением от эволюционного дерева землян, однако в действительности могло быть и наоборот.)

Но южане отказались от всякого общения, и выяснить истину не удалось. Абдера утверждала, что не знает, с чем это связано.

– Наши кланы не смешиваются.

Судя по тому, что первые земляне застали кланы в состоянии войны, это правда. И это только те венерианцы, которые были известны Джору вблизи Блистающего моря.

Прежде чем отправиться туда, где он надеялся на несколько часов расслабиться, Джор еще раз проверил свою почту и нашел еще одну записку: «Северные джунгли сейчас». Это была анонимная записка, какие он получал ежедневно от кого-то из своей команды или от людей Таттла.

В первые годы пребывания на второй планете он со своей командой пытался прорваться сквозь Северные джунгли, но для землян это оказалось непосильной задачей. Земное Управление в своих генеральных планах надеялось построить дорогу на Вершины, в богатые полезными ископаемыми горы, недостижимые на морских судах. (Можно было использовать воздушный транспорт, но это затратно. Учитывая размер и количество грузовых самолетов, которые еще следовало собрать из тех материалов, что доставляются с Земли, Диквем посчитал как-то, что предприятие выйдет в прибыль только через пятьсот лет.) Это означало, что нужно было брать джунгли штурмом… дерево за деревом, которые оказались такими прочными, что ломались пилы. Северные джунгли не желали сдаваться. И не сдались.

Затем был одобрен проект Линзы, и Земное Управление с облегчением перескочило на новое направление деятельности.

– Неудивительно, что венерианцы посмеивались, когда мы воевали с их джунглями, – сказал тогда Диквем.

Джор ждал, когда загрузится его видеофон, и мысленно благодарил Диквема, который пролоббировал некогда их заказ на Земле. Приятель обзванивал сотрудников ЗУ и даже связывался с Землей напрямую, стремясь получить шесть устройств, которые он планировал подключить к своей вычислительной машине.

Четыре из них забрало себе Земное Управление, где, как было известно Джору, они использовались как пылесборники или пресс-папье. Пятый был у Диквема.

Материалы, доступные по видеофону, ограничивались прежде всего финансовыми документами, бюджетными сводками и бухгалтерскими отчетами, но Диквем настроил прибор на передачу различных изображений. Джор ввел в поиске «Дорога в Северных джунглях» и нашел полдюжины изображений тех времен, когда он там работал. Например, необычное дерево или водителя на бульдозере. Также отыскал множество современных снимков этой дороги.

Он хотел поставить рядом старые и новые фотографии, чтобы сравнить запечатленное на них. Но и без того все было ясно.

Исчезли все признаки дороги. Насыпь обрушилась, деревянные опоры сгнили, все затянуто лианами. Если б не знак, показывающий, что эта дорога является государственным шоссе, и знакомые вершины на горизонте, Джор не мог бы отличить, смотрит ли он сейчас на Северные джунгли или Южные.

Возникал странный вопрос: кто делал снимки? Он посмотрел на данные в нижней части экрана – сам Диквем!

Джор понял: если венерианцы настолько серьезны в своем стремлении все вернуть в исходное состояние, что даже покусились на государственное шоссе № 1, значит, к Закату Времен они относятся более чем серьезно.

Последнее фото поразило его еще больше. На нем была Абдера…

Джор побрел на пристань.

Он еле переставлял ноги, хотя у него не было никаких причин двигаться медленно.

Кроме усталости. Шока. Предательства.

Он напоминал себе: то, что Диквем и Абдера были там вместе, ничего не значит. Даже если Диквем ясно давал понять, что мало знаком с венерианкой.

«Девушкой» Джора.

Джор впервые увидел Абдеру на пристани. Там они часто гуляли рядом с другими праздными парочками и компаниями отдыхающих. Это был порт, способный потягаться с портами Нового Орлеана или Сан-Франциско, в которых Джор побывал когда-то; лодки всех форм и размеров прибывали, отбывали, разгружались и загружались прямо-таки с хореографической грациозностью.

Его окружили ароматы выпечки, затем пряностей, затем совершенно неизвестных ему блюд, приготовленных в маленьких старых лавочках, протянувшихся вдоль набережной; водоросли и морские животные быстро передавались с лодок на склад, со склада в лавки, с лавок развозились наземным транспортом, и все это перегружалось аборигенами, мужчинами и женщинами, почти без слов, четкими, отработанными движениями.

Его всегда успокаивало зрелище этой слаженной портовой работы. Если бы на Земле было так же…

Сегодня, впрочем, все было не так. И дело не только в его подозрениях насчет Абдеры и Диквема. Пристань казалась относительно безлюдной, количество лодок уменьшилось втрое от их обычного количества. Шум, и раньше-то не особенно громкий, теперь вообще прекратился. Венерианцев было мало.

– Мне нужно вернуться на лодки, – раздался рядом голос Абдеры. Как обычно, она вынырнула из ниоткуда.

– Я никогда не думал, что ты бываешь на них, – ответил Джор.

Она скрестила руки.

– Все мы на определенном этапе нашей жизни работаем на лодках. Несмотря на наши различия, мы связаны с Блистающим морем.

– Звучит прекрасно.

– На самом деле это очень сложная работа, которая убивает мой клан больше, чем что-либо другое. – Она повернулась к нему. – Но это объединяет нас.

Джор не хотел спрашивать ее о Диквеме. Он не хотел слышать ответ.

– Почему ваши кланы хотят уничтожить Линзу?

– Почему ты спрашиваешь об этом меня?