На что способны женщины Чейз Джеймс
– Ну давай, скажи еще раз! Скажи еще, что ты не убивал Макса. – Ее насмешливая улыбка окончательно вывела меня из себя. С меня достаточно.
– Именно так, я не убивал его. Это была ты! Ты, во сне! Как тебе это нравится? Ты – в своем сне – сделала это! Я видел!
Ненависть и презрение появились в ее глазах.
– Подумать только, и я любила его! Бойд сказал, что ты – дешевый клоун, и это ты и есть. Ты даже хуже – мразь!
– Хорошо, я – мразь! – Теперь я уже орал на нее. – Но вот как это было! Я не хотел говорить тебе, но ты сама этого хочешь! Ты вышла…
– Думаешь, я поверю тебе? – кричала Веда. – Думаешь, кто-нибудь еще поверит твоим словам? Только грязный, извращенный ум, как у тебя, мог дойти до такого. Тебе не испугать меня! Я порвала с тобой! Слышишь? Я порвала!
Я смотрел на нее, и неожиданно вся моя ярость улетучилась. Она была права. Никто не поверит в бред вроде этого. Мне не следовало говорить ей это. Мне нужно было попытаться сохранить минимальное достоинство и чувство, которое я испытывал к ней. Теперь уже было слишком поздно.
– О\'кей, забудь об этом. Забудь обо всем. Тебе нужны деньги. Мы разделим пополам то, что я получил от Бойда. Если ты думаешь, что можешь сама позаботиться о себе, иди и заботься.
– Я не прикоснусь к твоим деньгам. Я презираю тебя. Сиди здесь. Одно подозрительное движение, и ты – труп.
– Хорошо, если ты так считаешь. Мне плевать.
– Сиди здесь и молчи.
Я сел там и молчал. В тот момент уже ничего не имело значения. Если бы копы проходили мимо, я бы пригласил их на чашку чая.
Одной рукой она подняла две свои сумки. Ствол все еще смотрел на меня.
– Я поеду на машине до конца грунтовой дороги. Если захочешь, ты найдешь ее там.
– Можешь катиться на ней ко всем чертям! – сказал я и повернулся к ней спиной.
Хлопнула дверь. Я сидел на месте, чувствуя себя все паршивее. Через несколько минут я услышал звук заработавшего двигателя. Я подошел к двери и выглянул на улицу. «Бьюик» запрыгал по траве по направлению к колее. Я видел, как она сидела за рулем. Гордо задрав голову, она выставила вперед непокорный подбородок.
– Веда!
Она не оглянулась. Я не знал, слышала ли она меня, но не стал звать снова. «Бьюик» набирал скорость. Я долго смотрел ему вслед, пока он не превратился в маленькую точку и не затерялся на склонах холмов. Когда он исчез, я вернулся в лачужку.
Было еще довольно рано, почти семь, и солнце еще не грело. Я начал замерзать. Первое мое движение было в сторону бутылки с виски. Подняв ее, я вспомнил, что так было со всеми женщинами, которых я только знал. Как только они уходили от меня, я летел к бутылке. Что ж, теперь все будет по-другому. Я брошу делать из баб наркотик. Я взвешивал бутылку на ладони. Этикетка говорила, что это напиток аристократов, так оно и было, но это не остановило меня. Я швырнул бутылку через всю комнату. Она разбилась о противоположную стену и разлетелась на осколки, как шрапнель.
Я сказал себе, что должен выбросить Веду из головы, и действительно собирался сделать это. Слишком много дел меня ожидало. Нужно было добраться до Гормэна. В конце концов, у меня предостаточно денег и хоть отбавляй здоровья. Я устал от преследования, устал убегать. Я доберусь до Гормэна, если копы раньше не доберутся до Веды. Если ее поймают, она заговорит. Она уже не станет утруждаться, выгораживая меня. В этом можно было не сомневаться. Нельзя тратить время.
Я вернулся во внутреннюю комнату, собрал сумки и осмотрелся в последний раз. Наше присутствие здесь не вызывало ни малейших сомнений, но заметать следы мне было некогда. Если кто-нибудь заглянет сюда, ему сразу станет понятно, что здесь кто-то прятался, и несложно будет догадаться, кто именно. Ну, до сих пор никто не заглядывал сюда, значит, можно надеяться на это и дальше.
От Веды здесь не осталось ничего, если не считать слабый запах ее духов. Я был достаточно сентиментален, чтобы подыскать себе сувенир, но не сделал этого.
Она сказала, что оставит «бьюик» на грунтовой колее. Чем быстрее я доберусь до него, тем лучше. Я решил рискнуть ехать на нем к Мику. Больше ничего не оставалось. Немного удачи и тупости санта-мединских копов, и я проскочу незамеченным.
Так и вышло. Я нашел «бьюик» в четверти мили от грязной дороги, укрытый в тени нескольких деревьев. Сев в машину, я снова почувствовал ее запах. Он наводил меня на тоскливые мысли, но я отбросил их. Ключ зажигания она оставила в замке. Я всегда считал, что она думала аккуратно. Двигаясь к Альтадене, я заметил, что всматриваюсь в каждую женщину, встречающуюся мне на дороге, но ее не было.
В Альтадене я зашел в аптеку и дозвонился до Мика. Никто не обратил на меня внимания. Никто не бросился бежать. Когда Мик подошел к аппарату, голос у него был такой, словно я разбудил его. Я сказал ему, что выезжаю, что не думаю, чтобы кто-то узнал меня и назвался Фрэнком Декстером.
– Можешь выслать Лу встретить меня с машиной на втором перекрестке? Будет безопаснее, если он примет «бьюик».
Мик сказал, что все устроит.
– Я тебя жду. Дамочка с тобой?
– Я один.
Он крякнул и повесил трубку. Он никогда не задавал вопросов: сначала дело, разговоры потом. Хорошее правило.
Когда я подъезжал к перекрестку, Лу уже сидел напротив в «кадиллаке». Он помахал мне и был вполне рад снова увидеть меня.
– Жить надоело? – спросил он, пересаживаясь в «бьюик». – Я думал, ты в солнечной Мексике. А где же синеглазка? Не говори мне, что ты бросил ее.
– Мы расстались, – коротко ответил я. – Тебе лучше пошевеливаться. Тачка горячая.
Я доехал на «кадиллаке» до Санта-Медины, и первым, кого я увидел там, был О\'Риден. Он карабкался по ступенькам в свой участок. Выглядел он постаревшим, сгорбившимся и больше не улыбался. Он не видел меня. Странно было так налететь на него, но я был не дурак. Перед тем как оставить лачугу, я внимательно изучил свою внешность. Если я сам не узнавал себя, то что же с него взять?
– Я ищу Кейси, – сказал я швейцару у дверей заведения Кейси. – Я – Декстер.
– Входите. Он ждет вас.
Мик ничего не упустил. Швейцар был новый. Я не видел его раньше, и он не заинтересовался мной.
Было еще слишком рано, чтобы заведение ломилось от народу. Пара негров чистили бар, и, лишь украдкой взглянув на меня, они продолжили заниматься своим делом. Я толкнул дверь и заглянул к Мику. Засунув руки в карманы и жуя погасшую сигару, Мик ходил по комнате взад-вперед. Подняв на меня глаза, он нахмурился:
– Вали отсюда. Кто тебя звал?
– Ты, – ответил я и закрыл за собой дверь.
Он быстро подошел и потряс мою руку.
– Чертовы усы! Мушкетер. Черт подери, рад тебя видеть. Садись. Какого черта ты здесь делаешь? Почему ты не в Мексике?
– Я вернулся найти убийцу Бретта. Думаю, я знаю, кто это. Послушай, Мик, я с ума сошел от этой беготни. Мой дом здесь. Я собираюсь найти убийцу и получить вознаграждение.
– Ты спятил! Редферн все еще ищет тебя. О\'Риден сдался, но только не Редферн. Сан-Луис-Бич что раскаленная плита. Ты сгоришь, если только сунешься туда.
– Дай мне свою руку, Мик, и мы поделим его пополам. Всего дают тридцать кусков. Что скажешь?
– Я помогу тебе за так. У меня столько денег, сколько мне нужно.
– Никто не может так говорить. Ты со мной за пятнадцать кусков, или я не рассчитываю на тебя.
– У нас их еще нет. Что ты хочешь, чтобы я делал?
– Я вывел, что это Гормэн. Он знал, что я иду к Бретту. Мне нужно знать, где он был во время убийства. Если у него нет железного алиби – а у него его нет, – я нахожу его и выбиваю правду.
– Осторожнее. Я слышал, это непростой человек.
– Я позабочусь о нем.
– Ну, тогда хорошо. – Он все ходил. – Я предоставлю это Лу. О\'кей?
– Отлично.
Он позвонил Лу, но тот не подошел.
– Он закапывает машину, – объяснил я.
– Передайте ему, чтобы зашел ко мне, как только покажется, – сказал Мик в трубку и повесил ее.
– Они же не отследили оружие, из которого его убили, да?
– Да… это его.
– Бретта?
– Ну да.
Я глубже сел в кресло.
– Бретта? Странно.
– Почему?
– Странно, что убийца смог завладеть им. Судя по всему, Бретт хорошо его знал. Непонятно, знал ли он Гормэна? Понял, к чему я? Если это был пистолет Бретта, сто процентов он принес его с собой на случай, если я начну шутить. Он ожидал меня и позаботился, чтобы я и не думал обманывать его. Возможно, для убедительности он как раз положил пистолет на стол, откуда он мог бы легко достать его. Чуешь, что я хочу сказать?
– Да.
– Нужно узнать, насколько знакомы были Гормэн и Бретт. Гормэн устроил для него выступление Веды, но я не думаю, чтобы это решалось персонально. Он работал через секретаря. – И тут я вспомнил о светлой девушке, ворвавшейся в комнату, когда я делал ноги. – Не упоминали, кто была та девчонка? Которая обнаружила Бретта и видела меня? Блондинка, яркий взгляд.
– Шейла… Шейла… Я забыл. Она должна была стать миссис Бретт.
– Да? Можешь вспомнить, как ее звали?
– Я сохранил вырезки. Сейчас посмотрим.
Пока он копался в газетных обрывках, я думал о пистолете. Я не мог себе представить, что Бретт мог настолько близко подпустить к себе Гормэна. Все плыло. Конечно, Бретт мог потерять бдительность, но это на него слишком не похоже – он не таков. Временной фактор тоже важен. Я прикинул, что от того, как я вышел с охранником из сторожки у ворот, до выстрела могло пройти не более пятнадцати минут. За это время убийца должен был успеть усыпить его внимание, схватить оружие, пристрелить его, забрать деньги и смотаться. Шибко – до тех пор, пока… Предположим, Гормэн не убивал его. Предположим, это сделала несостоявшаяся миссис Бретт. Она могла появиться в комнате и взять пистолет, не дав ему повода для беспокойств. Но зачем? Только если они разругались и она знала, что я на подходе, а это был неплохой способ раздобыть двадцать пять штук.
– Шейла Кендрик, – сказал Мик и бросил мне вырезку. – Это она.
Там присутствовала ее фотография: ей весьма шел купальник от Джанцена; без него она была бы еще симпатичнее. Никаких особых подробностей не сообщалось. Она была из Сан-Франциско, собиралась стать миссис Бретт и жила у него; раньше была танцовщицей в успешном мюзикле «Я слежу за незнакомцами» и сорвала несколько наград.
Я положил вырезку на стол, и в этот миг вошел Лу.
Мик объяснил ему, что он должен делать.
– Найди его и, если у него есть алиби, проверь его, а если я сказал, что его нужно проверить, значит, его нужно проверить. За хорошую работу получишь пятьсот.
Лу взмахнул своими опахалами.
– И узнай, знаком ли он с Бреттом лично. Это важно, – добавил я.
– Не беспокойся, дорогуша, – сказал Лу и понюхал свой цветок. – Я сумею пристроить пятьсот баксов.
– Он убивает меня, – сказал я, когда тот ушел.
– Он много кого убил, но умен.
– Что ж, я ничего не могу делать, пока он не вернется. Я не хочу мешать тебе, Мик. Могу я воспользоваться твоим тайником?
– Нет; будь здесь. Никто не сунется сюда без моего разрешения. Будь как дома. Ты не мешаешь мне. – Он протянул мне сигару, но я отказался. – Что случилось с дамой? – Этот вопрос вертелся у него на языке с тех пор, как я появился здесь. Теперь его любопытство дошло до предела.
– Мы расстались.
– Да? Хм, это сюрприз для меня. Я думал, у вас… – Он не закончил и усмехнулся. – Кажется, я слишком много болтаю.
– Все в порядке. Ну, ты знаешь. Мы провели вместе неделю, но ничего не вышло. – О Максе я не собирался рассказывать даже ему.
– Никогда не поймешь женщин, – кивнул он. – И выглядит ничего. Так, значит. Вот уж нельзя судить по внешности. Я знал одну, с обложки журнала: ледянее айсберга. Зато была дама, морда тяпкой, фигура – две сбитые доски, – он закатил глаза, – но горяча!
Я полез в карман за сигаретой и обнаружил там Максов бумажник. Я совсем забыл о нем и, пока я слушал рассказы о женщинах, которых он знал, – его любимая тема, – пробежался по содержимому. Там оказался пятидолларовый банкнот, пара автобусных билетов, письмо от его матери и три неприличные фотографии. Их я бросил Мику. Но надпись карандашом на обороте конверта заставила меня вскочить на ноги.
Я помнил неряшливый почерк, которым было написано послание, оставленное Максом под подушкой. Эта надпись была сделана той же рукой. Она гласила: «Альме от Верна. «Жена – лучший друг человека».
Нащупав в кармане визитку, оставленную Бреттом, я поспешно вытащил ее. Те же слова. Я ничего не понимал. Два человека пишут одни и те же семь слов, и обоих убивают. Значит ли это что-нибудь? Я что-то пропустил?
Я почувствовал, что Мик недоуменно уставился на меня.
– Что тебя укусило?
– Не знаю… Наверное, ничего.
Я сложил письмо вместе с карточкой и опустил в карман.
– Секреты?
Я усмехнулся ему:
– Вроде того. Искать, всегда искать. Прости, Мик. Не думаю, что это имеет значение.
Он пожал плечами:
– Как знаешь. Я здесь, если понадоблюсь.
Лу вернулся далеко после полудня. Я сидел как на иголках и сразу же набросился на него:
– Ну что? Что ты узнал?
Он покачал головой:
– Он чист. Он не стрелял в Бретта. Весь вечер он провел в казино. Сотня свидетелей. Он ушел в два.
– Хоть шансы, что мог улизнуть и вернуться?
– Нет. Он играл в рулетку и не оставлял стола. Я копал, пока у меня голова кругом не пошла. Он не стрелял в Бретта, и он не знал его. Они даже ни разу не разговаривали.
Что ж, к тому все и шло.
Глава 16
Яркий закат через занавеску бросал на ковер затейливые узоры. С моего места они смахивали на тюремную решетку, и это еще сильнее подхлестывало меня. Я был один в офисе Мика уже не меньше часа. Дверь была заперта, и я не боялся, что меня потревожат. Забытая сигарета дотлевала в моих пальцах, бокал виски стоял на столе без всякого внимания – сидя за его столом, как мог, я напрягал свои мозги, пока они не закипели.
Гормэн не убивал Бретта. Ну что же, значит, кто-то другой сделал это, и до сих пор этим «кем-то» был я, и предстоит еще порядочно потрудиться, чтобы спасти мою шею. Я уже послал Лу проверить алиби Бойда, но это больше для очистки совести. Я не верил, что убийцей был Бойд. У него нет мотива. Кто бы ни убил Бретта, он сделал это ради денег. Ну, раз это не Бойд, кто еще на подозрении? Шейла Кендрик, несостоявшаяся миссис Бретт? Возможно. Кто-то из прислуги? Из охраны? Или мистер или миссис Икс? Я не знал.
Я уже уяснил, что быстрейший способ прийти к решению – начать сначала и, отбросив все гипотезы, сконцентрироваться на фактах. Если я не поспешу и не найду убийцу, полиция найдет меня, и тогда все кончено.
Какие у меня были факты? Немногие: Бретт знал убийцу, иначе тот бы не завладел его пистолетом. Мотивом для убийства послужили двадцать пять тысяч. Еще были загадочные семь слов, интересовавшие Макса не меньше, чем Бретта: «Альме от Верна. «Жена – лучший друг человека». Что бы это значило? Сыграло ли это какую бы то ни было роль в смерти Бретта? Почему Макс нацарапал те же самые слова? Кто такие Берн и Альма?
В дверь легко постучали. Мик тихо позвал меня. Встав из-за стола, я открыл ему дверь, впустил его и снова заперся.
– Ну как?
– Пока ничего, – ответил я. – Мозги уже вскипают.
– Над чем ты работаешь?
– Я жду Лу. Он уточняет алиби Бойда. Пустая трата времени, но я проверяю все. Никогда не знаешь. Вот, взгляни на это. – Я передал ему визитку Бретта. – Тебе это дает что-нибудь?
Он задумался над словами, потом покачал головой:
– Бред какой-то. Может, шифр, как думаешь? Я бы не сказал, что жена – лучший друг человека, а? Я бы сказал, что лучший друг человека – собака.
– Ты слишком циничен. Чувствительный человек мог бы выгравировать это на обручальном кольце.
– Я этого не сделаю.
– Речь не о тебе. Речь о человеке, который любит свою жену. Тебе этого, конечно, не понять.
– Подозреваю, что так. – Он запустил короткие пальцы в шевелюру и нахмурился. – Какое это может иметь отношение к делу?
– Бретт дал мне эту карточку. Он хотел, чтобы я позвонил ему. На обороте я обнаружил эти слова, они озадачили меня.
Мик пожал плечами:
– Какого черта? При чем тут его смерть?
– Я чувствую, что это все связано между собой. Надпись что-то означает, а я не могу ничего упускать. Если я узнаю, кто такие Берн и Альма, это могло бы помочь. Но как это сделать?
Мик задумался и отрицательно покачал головой:
– Ну, есть, конечно, Байли, но это не могут быть они. Такой парень, как Бретт, с Байли возиться не станет.
– Ты о Берне Байли, что грабил банки?
– Да, но это палец в небо. Это не может быть он.
– Да. – Я достал сигарету, нахмурился, но все-таки зажег ее. – У него была жена Альма, да?
– Так точно. Поэтому я и вспомнил о нем.
– Это не они. Бретт не водится с банковскими грабителями. Это чепуха. Кроме того, они же мертвы?
– Да. Пару лет назад Верна убили федералы. Альма через год погибла в автокатастрофе.
Я успокоился:
– Знаешь, на мгновение мне показалось, что мы нащупали. Но это ведь просто совпадение, да? Ты уверен, что они оба погибли?
– Думаю, да. В любом случае Лу больше порасскажет тебе о них. Он дружил с Верном.
– Не важно. Как ты и сказал, это не могут быть они. Я бы скорее задал пару вопросов несостоявшейся миссис Бретт. Она бы поведала мне много интересного об этом, если бы я мог добраться до нее.
– Ты этого не можешь. Я бы на твоем месте забыл о ней. Это только усложняет дело. Она никак не связана с убийством, поверь мне.
Он не знал о том, что Макс также интересовался этой фразой. Но я никому не собирался рассказывать о нем.
В дверь опять постучали. Это был Лу.
– Как успехи?
Он опять покачал головой:
– Это не Бойд. Весь вечер он был дома. Могу я еще что-то сделать?
– Так, это не Гормэн и не Бойд. Кто нам остается? Есть еще Шейла Кендрик. Она подходит. Мы не знаем, что она делала во время убийства. Кроме того, это мог быть еще кто угодно. Я имею в виду, что мы могли никогда не слышать о нем. Паршиво?
Лу симпатично улыбнулся:
– Представляю, каково тебе.
– Да. – Я встал и заходил по комнате. – Ты же знал семейку Байли?
– Я знал Верна. При чем он тут? – Он удивился.
– Насколько вы были знакомы?
– Довольно хорошо. Мы болтались вместе три или четыре года. Потом он женился, и мы стали встречаться реже. Но что это может дать?
– Не знаю. – Я показал ему карточку Бретта. – Что ты думаешь об этом?
Лу уставился на нее:
– Это в его стиле. Он всегда говорил, что Альма была ему лучшим другом. Они с ума сходили друг от друга.
Я снова заволновался:
– Лу, ты уверен? Это важно.
– Конечно уверен. Берн повторял это сотни раз. Он всех достал этой фразой. Меня тоже.
– Он знал Бретта?
– Берн? Ну нет. Сам подумай. Берн не связывался с миллионерами.
– Но Бретт написал его слова на карточке.
– В этом, кажется, что-то есть, – сказал Мик. – Но я не представляю, что тебе со всем этим делать.
– Берн не был знаком с Бреттом, – убежденно повторил Лу. – Он не приближался к Тихоокеанскому побережью ближе Канзаса, а оттуда до Бретта будет далековато. Я не знаю, что это значит, но я знаю, что Бретт и Берн никогда не пересекались.
– Что с ним произошло, Лу?
– Его убили. Это было после ограбления «Тальс-банка». Берн сматывался с сотней тысяч. Милая работка. Они с Альмой вытащили их, но все вышло ни к черту. Думаю, она растерялась. При Берне был пулемет, и он пригвоздил пару свидетелей, ранил третьего, убил пару охранников и ранил копа.
– Да, теперь я вспомнил. Раздули потом сенсацию. Кажется, два года прошло.
– Точно. Федералы бросились за ним, охотились день и ночь. Наконец в Далласе они выследили его, окружили дом и расстреляли. Когда его нашли, в нем сидело двадцать пуль, он все еще был жив. Умер он по дороге в больницу. Альме удалось скрыться.
– Что произошло с ней?
– В то время как накрыли Верна, она была в магазине. Все сто кусков они нашли в портфелях в доме, так что знали, что денег при ней немного. Потом они вернулись и за Альмой, но ее уже и след простыл. Спустя год им настучали, что ее видели в Ельк-Сити, но она и оттуда успела сбежать до того, как за ней пришли. Через два дня ее засек шериф в Гэллапе и поднял тревогу. Решили, что она пряталась в Альбукерке, а теперь ударилась в бега. Они нашли ее в разбитой машине в нескольких милях от Гэллапа. Она влетела в дерево. Машина вспыхнула, и тело мало что было размазано по салону, так еще и обгорело. Но это точно была Альма. Это случилось около года назад.
Я задумался на некоторое время и отчаялся.
– Это ничего не дает мне. – Потоптавшись по комнате и подумав еще, я уточнил: – Нет никаких сомнений, что это была Альма?
– Они могли бы быть, – с усмешкой сказал Лу, – но федералы сказали, что это она, и они не ошибаются. Это была ее машина. Одна из ее сумок при столкновении вылетела из салона и не пострадала. В ней полно было ее барахла. Тело идентифицировать не смогли. У них не было ее отпечатков, и она сильно обгорела. Если это не она, то кто?
– Никто не пропадал в то время?
– Говорят, нет.
– Нет, кажется, я слишком много придаю этому значения. Знаем мы что-нибудь о Шейле Кендрик?
– Я – нет.
– Нам все-таки лучше проверить ее. Разыщи ее, Лу. Я хочу знать, откуда она взялась, чем занималась последние годы. Она из Сан-Франциско. Ты должен ехать туда и все выяснить. Это важно.
Лу вопросительно оглянулся на Мика:
– Мне делать это?
– Конечно, тебе делать это.
– Хорошо, но вы рубите не то дерево.
– Может, ты и прав, но это единственное, что у меня есть. Мне нужно еще порыться в себе. Нужно начать с начала. Может, что-нибудь и всплывет, если начать достаточно далеко. Я собираюсь проработать Байли.
– Не вижу, при чем они тут, – сказал Мик, тряся головой, – но делай как знаешь.
– Подожди секунду, Лу, – сказал я, когда тот двинулся к двери. – Ты видел когда-нибудь Альму?
– Один раз, но тут не о чем рассказывать. Она ждала Верна, сидя в машине.
– Помнишь ее?
– Не знаю. Светлая, но это все, что я помню. Я толком и не взглянул на нее.
– О\'кей, Лу. – Когда он ушел, я обратился к Мику: – Ну, завтра утром я предприму первую вылазку. Позаботься о моих двадцати пяти тысячах. Если я не вернусь, они твои.
На следующий день рано утром я выехал из Санта-Медины и направился в Альбукерке. По дороге я остановился в Гэллапе и позвонил в управление шерифа. Это был пожилой, выхоленный человек с массой свободного времени. Он сразу же принял меня, когда услышал, что я – писатель и собираю информацию о Байли.
– Я могу рассказать вам немного, – сказал он, кладя ноги на стол. – Садитесь и чувствуйте себя как дома. У меня нет, к сожалению, ничего выпить, но, может, вы обойдетесь и без этого.
Я сказал, что вполне, и начал расспрашивать. Он в подробностях помнил эту катастрофу. Она была в Гэллапе главной темой для пересудов не одну неделю.
– Это было так, – начал он, посасывая трубку. – Я стоял у двери, греясь на солнышке, когда она проехала мимо. Приметы, распространенные федералами, не отличались особой подробностью. Я знал, что они ищут светлую девушку в темно-коричневом кожаном плаще за рулем зеленого «крайслера»-купе. Так вот, машина отвечала описанию, если не считать номеров, указанных в листовке, присланной мне федералами, и на ней не было кожаного плаща. Как вы понимаете, я заинтересовался и присмотрелся к ней, хотя и не думал, что это та самая девушка. Она отвозила продукты, и я бы сильно удивился, если бы мне тогда сказали, что это Альма. – На его лице засветилась ребяческая улыбка. – Если же это была Альма, значит, она была опасна, а я слишком стар, чтобы играть с оружием. Я пропустил ее, но позвонил в местное отделение и доложил о ней. Ну, они нашли ее в миле от города, размазанную по дереву. Вот и все.
«Весьма полезный шериф», – думал я. Федералы должны любить таких.
– Они уверены, что девушка в машине была именно Альма Байли?
Он слегка разинул рот:
– Ну, вполне. За нее назначили вознаграждение, понимаете? По всем правилам получить его должен был я, однако забрал его офицер ФБР. Парень оказался порядочный и поделился со мной. Он не мог ошибиться. Тело сгорело, но установить личность не составляло никакого труда. Да и в сумочке нашлось много ее вещей, так что сомнений быть не может.
– Как насчет отпечатков?
– О чем вы, молодой человек? Она отсутствовала в их списках. Вам придется смириться с этим.
Я поблагодарил его, предложил ему сигару на прощанье и снова вышел на жару, далеко не удовлетворенный состоявшейся беседой. Из Гэллапа я доехал до Альбукерке и позвонил редактору новостей местной газеты. Я вплел ему ту же легенду и спросил, не располагает ли он какой-либо полезной информацией относительно Альмы Байли.
Редактор оказался хитрым маленьким человечком с умными серыми глазками, смотревшими на вас через очки в тяжелой роговой оправе.
– Что именно вы хотите знать, мистер Декстер?
– Я хотел бы посмотреть на дом, в котором она останавливалась, и еще меня интересует ваше мнение о том, действительно ли она погибла в автокатастрофе, или же, по-вашему, это был другой человек.