Пляска богов Робертс Нора
Она подошла к столу, взяла графин и налила кубок красной жидкости. Понюхала.
— Свежая?
— Да, миледи. Сцеженная и приготовленная для тебя.
Лилит отхлебнула и протянула кубок Лоре.
— Хочу спросить, ты уже оправился от ран?
— Со мной все в порядке, миледи.
— Я должна извиниться за несдержанность, но ты меня разочаровал, Мидир. Очень. Наказание могло быть более суровым, не останови меня Лора. Они стащили этих магов прямо у меня из-под носа, оставили оскорбительную надпись у моего порога. Именно ты должен был защитить мой дом от подобных напастей, но не смог.
— Я в твоей власти, миледи. — Чародей опустился на колени и склонил голову. — Я не был готов к их атаке и к той силе, которой они обладают. Этого больше не повторится.
— Конечно, не повторится, если я отдам тебя Лоре. Знаешь, как долго она может поддерживать в человеке жизнь? — Лилит с многозначительной улыбкой посмотрела на подругу.
— Был один в Будапеште, — начала вспоминать Лора. — Я держала его полгода. Могла бы и дольше, но надоело. Думаю, Мидир будет забавлять меня не один год. Но…
Лора погладила Лилит по спине.
— Он нам пригодится, cherie.[14] Мидир обладает огромной силой, и он связан с тобой, n'est-ce pas?[15]
— Он многое обещал мне. Очень многое. Молчать! — прикрикнула Лилит, увидев, что чародей поднял голову. — Именно эти обещания уберегли его от моих зубов. Но ты мой пес, Мидир, не забывай об этом.
Он снова поднял голову, на этот раз медленно.
— Я твой слуга, миледи, только твой. Я разыскал тебя и открыл тебе переход между мирами, чтобы ты могла править ими.
— И чтобы ты сам, чародей, мог переходить из мира в мир, собирая цветы магии, словно маргаритки, с помощью моей армии. Но вся твоя магия рассыпалась под ударом простых смертных.
— Да, он оказался слабоват, — подтвердила Лора. — Мидир позволил оскорбить тебя, и это непростительно. И все же живой чародей принесет больше пользы, чем мертвый. С ним мы после Самайна получим все.
— Видишь? Она меня успокаивает. — Лилит взяла кубок у Лоры. Они обняли друг друга за талию. — Ты жив только поэтому — я согласна с ней. И хорошо еще, что у тебя хватило ума наслать тьму, когда мы поняли, что враг проник к нам. Ладно, вставай. Вставай же!
Он поднялся.
— Мне позволено говорить, миледи?
— Буду молчать, как рыба.
— Я вручил тебе свою жизнь и свою силу, я служу тебе больше двухсот лет. По твоей просьбе я построил это убежище под землей и скрыл его от людских глаз. Именно я прорубил окно, чтобы ты и твоя армия могли путешествовали между мирами и ты, моя королева, могла прийти в Гилл, разрушать и властвовать.
Она склонила голову набок, и ее губы растянулись в довольной улыбке.
— Да. Но что ты сделал для меня за последнее время?
— Даже моя власть ограничена, миледи, а держать завесу очень трудно. Магия, которой владеют чужаки, сильна, но в конце концов я все-таки победил их.
— Правда, правда. Но только после того, как они побывали у меня дома.
— Они могущественны, миледи. — Руки чародея исчезли в широких рукавах плаща. — Иное было бы недостойно тебя, миледи. И твое торжество будет только сильнее, когда ты уничтожишь их.
— Льстец.
— Ему почти удалось впустить меня в дом, — сказала Лора. — Я была так близка, что почти чувствовала ее вкус. Сильные чары, сломившие волю охотницы. Можно попробовать еще раз.
— Обязательно, — согласился Мидир. — Но остается всего две недели до того, как мы снова откроем проход. Для этого понадобится вся моя сила, Ваше величество. И еще одна жертва.
— Еще одна? — Лилит закатила глаза. — Как скучно. Полагаю, опять девственница?
— Если позволите, миледи. Кстати, у меня есть подарок, и надеюсь, он вам понравится.
— Снова бриллианты? — Лилит деликатно прикрыла рот ладонью, скрывая зевок. — Мне начинает надоедать.
— Нет, миледи, не бриллианты. Нечто более ценное, как мне кажется. — Мидир извлек из складок плаща маленькое ручное зеркальце с костяной ручкой и протянул ей.
— Дразнишь меня? Такая безделушка только… — Лилит, охнула, повернув зеркальце к себе. — Это мое лицо! — Потрясенная, она коснулась рукой щеки; взгляд ее не отрывался от зеркала.
Изображение проступало словно сквозь тонкую пелену тумана, но Лилит ясно различала контуры лица, глаза, рот. От радости у нее на глазах выступили слезы.
— О! О, я могу себя видеть. Я прекрасна. Посмотри, у меня голубые глаза. Красивые, голубые.
— Дай мне… — Лора придвинулась ближе, и ее глаза широко раскрылись от удивления, когда она увидела свое отражение в зеркале. — Ой! Сest magniflque!Je suis belle.[16]
— Посмотри на нас, Лора. О, как мы прекрасны!
— Гораздо лучше, чем фотография или рисунок. Смотри, мы двигаемся! А теперь прижались друг к другу щеками.
— Это я, — пробормотала Лилит. — Очень давно, еще до того, как получила дар, я видела свое отражение в стекле и в гладкой воде озера. Овал лица, обрамляющие его волосы.
Она дотронулась до своих волос, наблюдая за пальцами.
— Я видела, как я улыбаюсь, как поднимаются и опускаются мои брови. А когда я видела свое лицо в последний раз, оно отражалось в глазах того, кто превратил меня. Больше двух тысяч лет я не любовалась глубиной своих глаз. — Слеза скатилась по ее щеке, и Лилит зачарованно смотрела на отражение в зеркале. — Я тут, — тихо произнесла она, но ее голос был переполнен чувствами. — Я тут.
— Вы довольны, Ваше величество? — Мидир опустил сложенные руки на уровень пояса. — Мне казалось, это ваше самое заветное желание.
— Такого подарка мне еще не преподносили. Смотри! Как двигаются мои губы, когда я разговариваю. Мне нужно большое зеркало, чтобы видеть себя в полный рост.
— Уверен, что это возможно, но потребуется время и силы. Проход…
— Конечно, конечно. — Лилит подняла зеркало над головой и наклонила его, пытаясь разглядеть себя. — Я жадная, как Дэви. Держу в руках сокровище и требую большего. Мидир, ты безмерно порадовал меня. Я прикажу доставить все, что тебе необходимо.
Чародей поклонился, и королева вампиров подошла к нему, коснулась щеки.
— Безмерно, — повторила она. — Я не забуду, как ты потрудился, чтобы доставить мне удовольствие.
Лилит и Лора вышли, и Ларкин шмыгнул за ними. Подруги говорили только о зеркале и собственной красоте, и он решил поискать арсенал, чтобы составить представление о вооружении врага.
В облике крысы он сновал по темным коридорам, протискивался под двери. В одной из комнат он наткнулся на трех вампиров, присосавшихся к мужчине. Мужчина застонал, и потрясенный Ларкин забыл об осторожности. Один из вампиров заметил зверька, и его окровавленное лицо расплылось в улыбке.
— Не откажусь от маленькой крысы на десерт.
Вампир прыгнул, но Ларкин успел снова проникнуть в щель, пересек коридор и шмыгнул между ног охранника под дверь напротив.
В арсенал.
Оружия тут хватит на тысячу человек, понял он. Даже больше чем на тысячу. Мечи и копья, луки и боевые топоры — все сложено с военной аккуратностью, свидетельствовавшей, что это настоящая армия, а не стая зверей.
И все это враг возьмет с собой в Гилл, чтобы уничтожить страну и человечество.
Нет, все-таки сначала он устроит им кое-какие неприятности.
Превратившись в человека, Ларкин снял со стены единственный факел и поджег столы, сундуки и шкафы.
«Надо им хоть какой-то ущерб нанести», — подумал он, отбросил факел и снова превратился в крысу. Потом стремглав бросился туда, где держали пленников. Мужчины, которого выбрал мальчишка, в клетке уже не было. Значит, ни его, ни женщину уже не спасешь. Но оставались другие, больше двадцати человек, и он хотя бы даст им шанс.
Охранник прислонился к стене и, казалось, дремал, не обращая внимания на мольбы и плач. Ларкин задумался. Он рассчитывал уничтожить его. Потом превратился в человека, схватил висевший на боку вампира меч и размахнулся.
На пол посыпался пепел, и крики людей в клетках едва не оглушили его.
— Бегите!
Он сдернул ключи с крюка на стене и принялся отпирать клетки. Затем сунул меч в руки мужчины, тупо смотревшего на него.
— Этим их можно ранить, — поспешно объяснил Ларкин. — Или убить, если отрубить голову. Еще их убивает огонь. На стенах туннелей есть факелы. Используйте их. Туда. — Он отдал кому-то ключи. — Открывайте остальные клетки. Потом бегите. Кто-нибудь сможет вырваться. Я постараюсь очистить для вас путь.
Понимая, что силы у него могут закончиться, он еще раз изменил облик — на этот раз превратился в волка. Не обращая внимания на суматоху, волк одним прыжком выскочил за дверь.
Он повернул налево, рассчитывая выиграть время, и набросился на первого попавшегося вампира. Волк застал врага врасплох и разорвал ему горло. Затем побежал дальше; с морды его капала кровь.
Ларкин рассчитывал, что пожар, который он устроил в арсенале, отвлечет врагов. Но пока еще никто не поднял тревоги.
Затем он наткнулся на двух вампиров, тащивших мертвые тела к горе трупов. Словно мусор, подумал Ларкин. Не останавливаясь, он превратился в человека и выхватил меч. И одним ударом разделался с обоими.
Теперь послышались крики — не человеческие, исполненные муки, а вопли тревоги и ярости. Ларкин снова обратился в волка, рассчитывая на быстроту зверя. Он сделал все, что мог.
Свернув в туннель, Ларкин увидел мальчика.
Сидя на корточках, Дэви впился в горло выпущенного из клетки мужчины. Блестящие волосы мальчика были измазаны кровью; кровь капала с пальцев и губ.
Глухое рычание, вырвавшееся из глотки Ларкина, заставило маленького вампира поднять голову.
— Собачка! — Дэви улыбнулся жуткой улыбкой. — Сначала я. С той я уже закончил, так что можешь взять ее себе, если хочешь.
Мальчик махнул рукой, указывая на женщину, которая лежала ничком в нескольких футах от него.
— С ней было не так весело, как с ним, и я быстро расправился.
Вне себя от ярости, Ларкин приготовился к прыжку.
— Дэви, вот ты где! — Мужчина, тренировавшийся в паре с Лорой, торопливо шагал по туннелю. — Мама хочет, чтобы ты шел к себе. Люди сбежали, и им удалось устроить пожар.
— Я еще не закончил.
— Потом. Ты прикончил обоих? — Он присел и одобрительно похлопал Дэви по спине. — Молодец. Но не стоит больше есть — заболеешь. Я кого-нибудь пришлю сюда, чтобы их убрали, а ты пойдешь со мной.
Мужчина поднял голову и заметил Ларкина.
— Один из волков твоей матери? Я думал, она всех отправила…
Ларкин увидел, как изменилось его лицо, как напряглось тело. Он прыгнул, целясь в горло, но промахнулся — вампир успел отпрянуть. Волк со всего размаху ударился о стену, но тут же вскочил и бросился на врага, прежде чем тот успел выхватить меч.
Жуткий вой вампира слился с рычанием и клацаньем волчьих зубов. Та часть Ларкина, которая была волком, жаждала крови, а человеком руководила жажда мести.
Он вонзил когти в грудь и плечо вампира.
И вдруг его пронзила невыносимая боль — мальчик прыгнул ему на спину и впился зубами в загривок.
Взвыв, Ларкин отпрыгнул назад и стряхнул мальчишку. Но Дэви быстро поднялся, а распростертый на земле вампир уже тянулся к мечу.
С волком покончено, и Ларкину оставалось надеяться, что у него есть еще достаточно сил для бегства.
Тело его замерцало. На этот раз боль была сильнее, а вместе с ней накатилась и волна слабости. Он превратился в мышь, маленькую и юркую, которая скользнула во тьму и кинулась прочь из пещер, на шум моря.
Рана на шее, казалось, горела огнем. Эхо разносило по пещерам крики и топот множества ног. Силы у него заканчивались, движения замедлялись, но он упорно пробирался к тонкой полоске лунного света и реву волн.
Снаружи беглецы карабкались вверх по склону утеса. Ослабевших и раненых несли на руках. Ларкин знал, что если он еще раз изменит облик, то его самого придется нести.
Больше он ничего не мог сделать. Собрав остаток сил, Ларкин подтащил свое маленькое тельце к камню и забился в щель.
Последнее, что он увидел, было мерцание звезд, бледневших на фоне приближающейся зари.
8
— Пора бы ему уже вернуться. — Из окна гостиной Блэр смотрела, как заря прогоняет долгую ночь. — Он уже на пути назад. Может, попробуете снова? — Она повернулась к Хойту и Гленне. — Давайте еще раз.
— Блэр… — Гленна подошла к девушке и погладила по руке. — Обещаю, как только его можно будет увидеть, мы увидим.
— Это была глупая идея. Безрассудная и глупая. О чем я только думала? Я сама отправила его туда.
— Нет. — Теперь Гленна взяла ее за плечи. — Он вызвался, и остальные согласились с его решением. Все равны. Ответственность лежит не на одном, а на всех.
— Он пошел без оружия, без защиты. — Блэр накрыла ладонью кресты.
— Вряд ли Ларкин смог бы лететь, красться или ползти в логове вампиров с крестом на шее, — заметила Гленна. — С таким маяком ему не продержаться и пяти минут.
— И что? С голыми руками он продержится десять.
— Ларкин жив, — тихо сказала Мойра; девушка сидела на полу и смотрела на огонь. — Иначе я бы почувствовала. Все бы поняли. Круг разорвался бы. — Она оглянулась на Хойта. — Правда?
— Я убежден, что все в порядке. Может, ему просто нужно отдохнуть. Существование в другом обличье отнимает много сил и требует сосредоточенности.
— Правильно. Поэтому он и ест, как рабочая лошадь. — Мойра повернулась и выдавила из себя улыбку. — И насколько я знаю, он никогда не оставался в чужом обличье больше трех часов.
Еще один кошмар, подумала Блэр. Теперь она будет представлять, как Ларкин крадется по пещерам в облике крысы — они так решили — и вдруг, бац, превращается в человека, и у него нет даже палочки от мороженого, чтобы защитить себя.
Он жив — эта мысль поддерживала ее. Да, они обязательно почувствовали бы его смерть. А вдруг Ларкин сидит в клетке, измученный, окровавленный?
— Пойду что-нибудь приготовлю. — Гленна ободряюще похлопала Блэр по плечу.
— Лучше я. Мне нужно учиться готовить. — Мойра поднялась с пола. — Мне необходимо чем-то заняться — не могу просто сидеть и волноваться.
— Я тебе помогу. — Гленна обняла Мойру за плечи. — Через пару минут принесу кофе.
— Выйду на улицу. — Хойт с усилием встал с кресла. — Возможно, вне стен дома получится что-то увидеть или почувствовать.
— Я с тобой.
Хойт повернулся к Блэр и покачал головой.
— Нет, мне лучше одному.
А ей что делать! Блэр не привыкла просто ждать. Она человек действия — ей нужно куда-то идти, что-то предпринимать, рисковать собственной шкурой. Она не может сидеть на месте и в отчаянии заламывать руки, когда кому-то грозит опасность.
— Ты не задернешь занавеску? С той стороны проникает свет.
Блэр удивленно оглянулась. Киан небрежно развалился в кресле, а луч света из выходящего на восток окна был уже в нескольких футах от его туфель.
Блэр подумала, что другой вампир на его месте при виде этого солнечного пятна обратился бы в бегство. Но только не Киан. Он не побежит, даже если его подтащить к залитому солнцем окну.
— Конечно.
Она подошла к окну, задернула шторы, и комната погрузилась в полумрак. Лампу зажигать она не стала. В темноте ей почему-то было комфортнее.
— Что они с ним сделают? Только не лги и не пытайся смягчить возможный исход. Что с ним сделают, если возьмут в плен?
«Ты и сама знаешь, — подумал Киан. — Прекрасно знаешь».
— Его будут пытать. Ради развлечения и с практической целью — добыть информацию.
— Он ничего не скажет…
— Разумеется, скажет. — В тоне Киана сквозило раздражение. Он злился на себя за то, что до такой степени привязался к Ларкину и переживает за парня. — Лилит способна проделывать такое, чего не выдержит ни один человек, — и при этом поддерживать в нем жизнь. Он ей расскажет все. И ты бы рассказала, и любой из нас. Разве это важно сейчас?
— Наверное, нет. — На дрожащих ногах Блэр подошла к Киану и присела перед ним на крышку стола. Киан говорил правду — без жалости, ничего не приукрашивая. Как раз то, что ей было необходимо. — Она его превратит? Изменить одного из нас — это серьезный удар. — Тогда нас будет двое.
— Да, конечно. — Она закрыла лицо руками, пытаясь справиться с подступившей к горлу тошнотой. Боже, как ей плохо. — Киан… Если… нам придется…
— Да, мы это сделаем.
— Я не выдержу. Не смогу с этим жить. Другое дело, если он просто мертв, — потому что в противном случае мы зря погубили его жизнь. Но вдруг Лилит пришлет его назад, обращенного, и нам придется… — Блэр подняла голову и провела ладонями по мокрым щекам. — А как ты это пережил? После Кинга? Гленна говорила, что вы с ним были очень близки и тебе пришлось его убить. Как ты справился?
— Пару дней накачивался спиртным.
— Помогло?
— Не особенно. Я страдал и пил, а потом появилась злость. Именно то, что сделали с Кингом, больше, чем все остальное, заставило меня понять все до конца. — Он склонил голову набок и пристально посмотрел не Блэр. — Ты в него влюбилась.
— Что? Нет… просто переживаю за него. За всех нас. Ведь мы — одна команда.
— Люди так странно реагируют на свои чувства. Странно выражают свои эмоции. Ты как будто стесняешься. Почему? Вы оба молоды, здоровы и попали в атмосферу опасности и страсти. Возникла взаимная симпатия — это так естественно.
— Все не так просто.
— По крайней мере, для тебя. — Он поднял голову — в комнату вошел Хойт.
Блэр вскочила.
— Там, на дороге, машина. Все колеса разодраны. В машине оружие.
Блэр не потрудилась даже надеть куртку — вскочила и побежала из дома по дорожке. Дверь водителя открыта, отметила она, в замке зажигания торчат ключи, словно кто-то пытался завести машину, а затем в спешке бросил ее.
В грузовом отсеке обнаружились два меча и холодильник с несколькими пакетами крови.
— Это их машина, — сказала Блэр Хойту. — Без вопросов. А вероятность того, что вдруг, ни с того ни с сего, спустились все шины сразу, равна нулю. — Она наклонилась и ткнула пальцем в широкую дыру в резине. — Ларкин постарался.
— Скорее всего, вампиры бросили машину и укрылись от солнца в лесу.
— Да. — Губы Блэр растянулись в мрачной улыбке. — По крайней мере, сейчас мне есть чем заняться. Схожу за оружием.
— Я с тобой.
Она вошла в лес с арбалетом и дротиком в руках, вглядываясь в тени и сама двигаясь, словно тень. На развилке тропы они с Хойтом разделились, и каждый углубился в лесной полумрак, перемежавшийся с пятнами света.
Одного Блэр обнаружила на покрытой мхом земле — съежившись, вампир прятался в глубокой тени. «Мальчишка», — отметила она. Ему было не больше восемнадцати, когда он умер. По одежде — дырявые джинсы и вылинявшая толстовка — Блэр догадалась, что парень, скорее всего, был студентом и путешествовал автостопом.
— Мне очень жаль, — сказала она.
Вампир зашипел и пополз, пытаясь укрыться за стволом дерева.
— Давай. Думаешь, я тебя не вижу? Не заставляй меня приближаться.
Она не услышала, а скорее почувствовала движение сзади. Повернувшись вполоборота, Блэр опустила правое плечо и когда второй вампир прыгнул ей на спину, перебросила его через себя.
Это оказалась девушка, примерно того же возраста, что и студент, но более резвая.
— Парочка, значит? Да, не повезло вам.
Девушка бросилась на нее, и Блэр опустила арбалет. Ей хотелось не просто убить, поняла Блэр, — ей была нужна драка.
Она блокировала удар ногой, подставив бедро, а второй удар пришелся в поясницу. Достаточно сильный, чтобы сбить ее с ног. Он приземлилась на руки, оттолкнулась и, выпрямившись, впечатала каблук ботинка в лицо вампира.
— Ага, урок кикбоксинга? — Блэр заметила странное выражение глаз девушки, которая бросилась на нее, и они стали обмениваться ударами. Она голодна, поняла Блэр, вспомнив о холодильнике в машине. Это от отчаяния.
Затягивать бой — значит продлить мучения девушки. Дождавшись следующей атаки, Блэр выхватила дротик и проткнула сердце врага.
— Сучка. Глупая сучка! — крикнул тот, что прятался за деревом, и сильный акцент, выдававший уроженца Нью-Джерси,[17] удивил Блэр.
— Которая из нас?
Вампир прыгнул, и Блэр перенесла вес тела на пальцы ног, однако враг бросился бежать.
— Что ж, пожалуйста. — Она подняла арбалет и всадила стрелу в сердце вампира.
Услышав какой-то шорох за спиной, Блэр резко обернулась, но затем расслабилась, увидев торопящегося к ней Хойта.
— У меня только один, — сказал он.
— Здесь двое. Наверное, есть еще, но остальные прячутся в чаще. Нужно возвращаться — может, есть вести о Ларкине.
— Я ничего не чувствую, но не чувствую и его смерти. Ларкин умен и хитер, Блэр, — ты же видела, что он сделал с колесами машины.
— Да, ослом его не назовешь, хотя парень и может без труда превратиться в него.
— Я знаю, что такое тревожиться за жизнь дорогого тебе человека. — Пока они шли к дому, внимательный взгляд Хойта скользил по деревьям и кустам. — Мы можем защитить друг друга, но не оградить от опасности. Гленна объяснила мне разницу.
— Мне еще никогда не приходилось ни за кого так переживать. Наверное, я не очень умею это делать.
— Можешь не сомневаться, это умение приходит очень быстро.
Выйдя из леса, они заметили Мойру, опрометью бросившуюся к ним, словно она спасалась от огня. Лицо ее светилось радостью, и страх, все это время не отпускавший Блэр, наконец отступил.
— Он возвращается! — крикнула Мойра. — Ларкин возвращается.
— Ну вот. — Хойт обнял Блэр за плечи и облегченно вздохнул. — Умение переживать сегодня тебе больше не понадобится.
Все силы уходили на то, чтобы сохранять облик сокола, держаться в воздухе. Боль и усталость были невыносимы. Ларкин понимал, что потерял довольно много крови, но не мог сказать сколько. Он чувствовал нестерпимое жжение на шее, в месте укуса вампира.
Когда после восхода солнца Ларкин вернул себе человеческий облик, поблизости никого не было — ни людей, ни вампиров. На сланце виднелась кровь, причем не только его. Хотя и не так много — если бы всех, кого он освободил, убили, крови было бы намного больше.
Кто-то сумел уйти. Пусть хотя бы один…
Ларкин почувствовал, что силы покидают его, крыло дрожит, стремясь снова превратиться в руку. Сделав над собой усилие, он сумел остаться в облике птицы.
Внизу сверкнула река. Шеннон. Теперь до дома совсем близко.
Ларкин чувствовал, что его — сокола — сердце бьется слишком быстро. Даже дышать было тяжело. А зрение утратило остроту. В нем жило что-то чужеродное, перешедшее к нему от демона в облике ребенка. Яд, проникающий в кровь.
Слабость и наступающие сумерки коварно нашептывали, чтобы он сдался.
Потом Ларкин услышал другой голос, более громкий и сильный.
«Ты почти дома, летун. Не сдавайся — уже близко. Мы ждем тебя. Готовим тебе завтрак чемпионов — все, что пожелаешь. Давай, Ларкин, лети домой».
Блэр. Звук ее голоса помогал держаться, вел за собой.
Внизу показался лес, прелестный ручей, каменный дом и конюшни. За ними кладбище, на котором ему совсем не хотелось оказаться, особенно теперь, когда цель совсем близко.
Сюда! Вот Блэр у крыльца, стоит, подняв лицо к небу, чтобы он мог видеть ее. Видеть ее глаза. Рядом дорогая его сердцу Мойра и все остальные, кроме Киана. Молитва его была искренней — Ларкин благодарил всех богов.
А потом силы покинули его. Последние десять футов он падал на землю уже человеком.
— Боже! Боже! — Блэр бросилась к нему, опередив остальных. — Подождите. Осторожнее. Нужно проверить, нет ли переломов.
Она принялась осматривать Ларкина; Гленна присоединилась к ней. Потом пальцы нащупали ранку на его шее, и она медленно раздвинула волосы.
— Укус вампира, — сказала Блэр, глядя в наполненные слезами глаза Мойры.
— Боже! Господи, помилуй. Но его не изменили. — Мойра поднесла безвольную руку Ларкина к губам. — Иначе он не вынес бы солнца.
— Нет, не изменили. И он ничего себе не сломал. Но здорово ударился. Пульс нитевидный, Гленна.
— Давай отнесем его в дом.
— Ему нужно поесть. — Мойра побежала вперед, а Хойт и Блэр подняли Ларкина. — Для нас это как будто голодать несколько дней. Ему необходимы еда и питье. Я что-нибудь принесу.
— Несите его на диван в гостиной, — приказала Гленна. — Я схожу за снадобьями.
Ларкина положили на диван, и Блэр присела на корточки у его головы. Он был бледен как смерть, а на теле уже начали проступать синяки.
— Ну вот, ты теперь дома. Это самое главное. Ты дома.
— Киан… Киан сказал начать с этого. — Мойра вбежала в комнату с большим стаканом апельсинового сока. — Там жидкость и минералы.
— Да, хорошо. Надо привести его в чувство. Ну же, давай, летун.
— Дай я попробую. — Гленна опустилась на колени рядом с диваном. Окунула палец в склянку с бальзамом и мазнула сначала по центру лба Ларкина. — Чакры, — объяснила она, не прерывая своего занятия. — Немного сбалансируем энергию ци. Мойра, возьми другую руку и передай ему свою силу. Ты умеешь. Блэр, поговори с ним еще раз, как я тебя учила, когда он летел. Я достучусь до него. Хойт?
— Да. — Хойт обхватил ладонями голову Ларкина. — Скажи ему, чтобы возвращался.
— Давай, Ларкин. Ты должен очнуться. Нельзя же валяться весь день. Кроме того, завтрак готов. Пожалуйста, очнись. Я ждала тебя. — Блэр прижала ладонь к его щеке. — Высматривала тебя в небе. У него пошевелились пальцы! Кончай, Ларкин, хватит на сегодня драм, черт побери!
Его веки затрепетали.
— Почему женщины вечно недовольны?
— Наверное, так нужно, — с трудом произнесла она.
Читать бесплатно другие книги:
