Золотая коллекция классического детектива (сборник) Честертон Гилберт

– Нет. Я молча лежала и смотрела на дом. Часа через два к нему подъехала карета. В отчаянии я попыталась слезть с обрыва, но мне это не удалось, я скользила все дальше и дальше… Это было ужасно. Но все оказалось не так уж плохо, как я думала вначале. Я очутилась внизу, в нескольких метрах от дома, не получив никаких ранений. Сама не помню, как я оказалась у дверей.

Сюпер еще раз прочел телеграмму и почесал лоб.

– Вы нужны мне как свидетельница по очень важному делу, – заявил он.

– А где мисс Шоу? – повторила девушка.

Она прочла ответ в глазах Сюпера и побледнела.

– Она… она… умерла?

– Да, ее застрелили здесь, в этой кухне. Успокойтесь, мисс Лейдж, вы будете ценной свидетельницей, ведь вы всю ночь пролежали на скалах и наблюдали за домом. Не подъезжал ли сюда еще один автомобиль, кроме тех двух, о которых вы говорили?

– Нет, я в этом уверена.

– Вы не заметили кого-нибудь на улице?

– Трудно сказать, ведь было темно…

Сюпер казался обескураженным.

– Гм… Все зависит от начальства. Если оно поручит расследование мне, то я раскрою преступление. Если же дело будет поручено одному из этих теоретиков, убийца останется безнаказанным. Теперь я знаю местность как свои пять пальцев…

Джим Ферраби было известно: полномочия Скотленд-Ярда распространялись только на Лондон и вопрос о привлечении детектива Сюпера к расследованию убийства мисс Шоу зависит от местной полиции Паузея. Но здешние полицейские обратятся за помощью к Скотленд-Ярду только в случае, если сами не смогут успешно провести расследование…

Эльфа сидела молча, подавленная страшной новостью: мисс Шоу убита! Это было невероятно.

– Когда ваше платье высохнет, мисс Лейдж, мистер Ферраби отвезет вас домой, – сказал Сюпер. – Кажется, больше вы не сможете сообщить нам ничего важного.

– Больше я ничего не знаю, – прошептала она. – Ах, как ужасно, как ужасно!

– Скажите, мисс, это вы напечатали текст на машинке? – спросил Сюпер и показал конверт, найденный возле тела убитой.

– Нет, не я. Текст напечатан не на моей машинке. Кажется, у мисс Шоу была старая пишущая машинка. Однажды она спросила, не знаю ли я какое-нибудь руководство, которое поможет ей научиться печатать.

Уже совсем рассвело и дождь прекратился, когда Сюпер и Джим вышли из дома и направились к скалам.

– Видите, Леттимер был прав: в скалах полно пещер, – сказал Сюпер, указав на зловещие черные провалы, видневшиеся между меловыми горами. – Я попрошу начальника местной полиции обследовать нижние пещеры.

Выйдя на улицу, они увидели автомобиль Джима. За рулем сидел Леттимер.

– Я нашел кое-что интересное, господин старший инспектор! – крикнул, подъехав, сержант. – Вот, посмотрите!

И он вынул из кармана миниатюрный кожаный мешочек, висевший на золотой цепочке.

– Я обнаружил это рядом с автомобилем, когда рассвело, – пояснил сержант и передал находку Сюперу.

Тот открыл мешочек и вынул оттуда золотое кольцо.

– Похоже на обручальное, – заметил инспектор. – А свидетельства о браке вы не нашли?

– Нет. Никаких документов там не было.

– Занятно! Новое обручальное кольцо, – пробормотал Сюпер, осматривая находку со всех сторон. – Интересно, носила ли она его. По-видимому, нет. Во всяком случае, человек, надевший ей на руку это кольцо, знает об убийстве больше, чем мы.

Они прогуливались по набережной. Прилив усиливался. Небо заволокло тучами.

– Здесь действительно довольно мрачно, – согласился Сюпер. – Вчера я говорил, что не прочь поселиться тут, когда выйду в отставку, но это вряд ли…

Далеко в море виднелся пароходный дымок. У набережной мелькали красные парусники рыбаков, причалившие к бухте Паузея.

За домом мистера Кардью был маленький садик с поломанным забором. Ворота валялись на траве. Там, где хозяин когда-то пытался разбить цветочные клумбы, теперь пышно росли сорняки.

– И все-таки эта местность не так уж плоха для любителя морских купаний, – подумав, упрямо сказал Сюпер.

Они направились к воротам.

– Проклятье! – неожиданно воскликнул инспектор.

Он заметил на песке след, наполовину размытый дождем, но все же довольно отчетливый. То был отпечаток чьей-то большой босой ноги.

– Христофор Колумб! – произнес Сюпер, как зачарованный глядя на отпечаток.

Он бросился по следам вниз к морю и медленно пошел вдоль берега. Следы вели к дому.

– «Большая Нога»! – выдохнул инспектор.

– Что? «Большая Нога»? – повторил Джим.

Следы вдруг затерялись, и Сюпер со спутником направились к воде. В небольшой песчаной рытвине, образованной прибоем, следы появились снова. Сюпер взглянул на Джима и спросил:

– Ну, что скажете?

– Признаюсь, пока сказать нечего, – пожал плечами тот.

– Сержант, поезжайте в город за инструментами! – приказал Сюпер.

Леттимер вернулся из города с материалом для изготовления слепка. Работа продолжалась около часа.

Они даже не заметили, что все это время за ними следил смуглый мужчина с окладистой бородой. Он сидел у входа в одну из пещер, среди меловых скал. Странный мужчина блуждающим взором смотрел на сыщиков, мурлыча себе под нос песню о королевском городе Гранаде.

Джим Ферраби изнемогал от усталости, сидя за рулем автомобиля, мчащегося по направлению к Паузею. Бессонная, полная тревог ночь, однако, нисколько не отразилась на Сюпере, который сидел рядом с Джимом и не умолкал ни на минуту. Инспектор был бодр, и Джим удивлялся его выдержке и свежему виду.

– Нужны годы, чтобы сделаться хорошим детективом, – рассуждал Сюпер. – Возьмем, к примеру, Леттимера. Можно допустить, что он отлично знает свое дело, хотя это и не так. Эти молодые слишком полагаются на психологию и дедукцию и не умеют наблюдать. Что с вами, вы устали?

– Ужасно устал, – признался Джим.

– А вы вообразите себе, что напротив, бодры, – посоветовал Сюпер. – Представьте, что танцуете со своей избранницей…

…Фешенебельные кафе и красивые домики Паузея купались в ярком солнечном свете. Желтое взморье было переполнено отдыхающими, а по тротуарам шли толпы оживленных ярко одетых людей.

Джим остановил машину у «Гранд-отеля». Портье в блестящей ливрее бросился к автомобилю, чтобы помочь Сюперу выйти, и отвел прибывших в номер мистера Кардью.

Кардью еще лежал в постели, но уже не спал.

– У вас есть новости? – спросил он у Сюпера, едва тот успел войти.

Инспектор рассказал об обручальном кольце, и Кардью сел на кровати.

– Что? Дженни была замужем? Это невозможно! – воскликнул он. – Вздор! Я знаю точно: она никогда не сочеталась браком!

– Откуда вам это известно, мистер Кардью?

Бледное лицо адвоката исказилось. Прошло несколько минут, прежде чем он успокоился и заговорил.

– Я уже давно являюсь поверенным мисс Шоу, она ничего от меня не скрывала. То, что она испытывала к кому-то симпатию, еще не значит, что она сочеталась с ним браком. Дженни не могла выйти замуж без моего разрешения.

– Но почему? – спросил изумленный Сюпер.

– Умирая, моя жена назначила ей значительную годовую ренту с условием, что Дженни не выйдет замуж без моего разрешения. Моя бедная покойная супруга не могла допустить, чтобы я остался один, без хозяйки в доме.

– А насколько велика была ежегодная рента?

– Двести фунтов. Для Дженни это была значительная сумма, и она осталась служить в моем доме. Она ничего не скрывала от меня, за исключением… одной тайны. Три года назад Дженни передала мне на хранение большой запечатанный конверт. Я, конечно, спросил, что за документы в нем лежат, но она резко ответила, что это ее личное дело и я не смею об этом спрашивать. Я не хотел вмешиваться в ее жизнь, и без того довольно тяжелую. Как я уже говорил, моя покойная жена взяла Дженни из сиротского приюта и ее происхождение было окутано тайной. Я знал, что Дженни пыталась узнать хоть что-то о своих родных. Полагаю, конверт содержит документы, которые могут пролить свет…

– Да, все это интересно, – сказал Сюпер, – и я должен увидеть конверт. Где он?

– В моем бюро на Кинг-Бенг-Уолк, – ответил Кардью. – Если вы туда поедете, то найдете конверт в маленьком японском полированном ящике, на крышке которого выгравированы буквы «Д. Ш». Там еще лежит, если не ошибаюсь, нотариально заверенная копия завещания моей супруги, письма директора сиротского приюта, метрическое свидетельство Дженни и другие документы.

Кардью вынул из кармана своих брюк, лежавших рядом с ним на стуле, связку ключей и передал ее Сюперу.

– Вот ключи от бюро… Вы не узнали ничего нового?

– Нет. Как мисс Шоу попала в дом, который Леттимер охранял у самого порога, остается для меня загадкой, граничащей с чудом. До сих пор ни одно убийство не происходило при столь загадочных обстоятельствах.

– Леттимер все время был возле дома? – быстро спросил Кардью.

– Да, – твердо ответил Сюпер.

– У меня есть своя теория на этот счет, но я не хочу пока говорить о ней, – многозначительно произнес адвокат.

Увидев, как тонкая улыбка скользнула по губам Сюпера, он раздраженно добавил:

– Вы, конечно, не доверяете моим теориям, но как убийца улизнул из кухни, я знаю точно…

– Так изложите же свою версию, – холодно предложил Сюпер.

– Дженни и убийца вошли в кухню. Один из них запер дверь снаружи, то есть он или она…

– Правильно, – кивнул Сюпер.

– Он убил ее, и она упала прямо у двери. Убийце не хватило мужества поднять тело, и он решил бежать через маленькое окошко в стене. Очутившись в столовой, убийца должен был закрыть ставень, снабженный пружинным замком…

Сюпер хлопнул себя по колену и вскричал:

– Ну, конечно же, так оно и было! Ведь ставень автоматически закрывается без ключа. Вы выдвинули превосходную теорию, и я нисколько не удивлюсь, если она окажется верной. Однако каким путем убийца проник в дом и как ему удалось выбраться оттуда незаметно для Леттимера?

– Но ведь есть дверь черного хода…

– Она была заперта на засов, – возразил Сюпер. – Все окна снабжены подвижными ставнями и железными стержнями. Если убийца вышел через заднюю дверь, то как ему удалось запереть ее изнутри? Нет, мистер Кардью, это неверный вывод.

– Допустим, вы правы, – не сдавался Кардью. – Признаюсь, я сам пока не вполне уверен в своей теории. Возможно, я еще сообщу вам о гипотезе, которая убедит вас, господин инспектор.

Когда Сюпер и Джим спустились по лестнице, инспектор сказал:

– Гипотеза? Ого! Это нечто новенькое для меня! Когда эти образованные субъекты начинают переходить на латынь, я теряю голову. Но адвокат верно описал, как убийца вышел из кухни. Я от него такого не ожидал. Я думал, он станет излагать теории о подземных ходах, потайных дверях, похожих на шкафы, которые при нажатии пружины открывают выход на лестницу, ведущую в пещеру…

– Минтер, вы наверняка увлекаетесь бульварными романами, – весело заметил Джим.

– Нет, я читаю только газеты.

Джим больше не чувствовал усталости. Он сел за руль, и они поехали в Лондон. Общество Сюпера действовало на Ферраби благотворно.

Через некоторое время забрызганный грязью автомобиль остановился у Кинг-Бенг-Уолк. Джим, хорошо знавший здание, повел инспектора по лестнице к большой входной двери. В Кинг-Бенг-Уолк каждое бюро снабжено двойными дверьми. Когда наружная дверь закрыта, это признак того, что владелец не желает принимать посетителей. В приемные часы дверь обычно открыта. Через внутреннюю дверь можно войти независимо от того, открыта она или закрыта. Когда Сюпер вставил ключ в замок, он почувствовал, что наружная дверь поддалась: она была не заперта.

– Дверь не закрыта, – сказал Сюпер.

Они вошли в узкий проход. Справа была комнатка мисс Лейдж. Дверь в нее была заперта. А вот дверь в кабинет мистера Кардью была распахнута настежь.

– Кажется, мы опоздали, – сказал Сюпер, осмотрев комнату.

Ящики лежали на полу, их содержимое было всюду разбросано. Стол мистера Кардью был выпотрошен, выдвижные ящики вскрыты…

– Кто-то опередил нас! – воскликнул Джим, указывая на ящики. – Вот коробка с инициалами «Д. Ш»… Она пуста!

– Да, черт возьми, – буркнул Сюпер, – мы опоздали!

Он медленно осмотрелся. Его взор упал на каминную решетку с обгорелыми бумагами и пеплом. Многие листы были полностью сожжены. Сюпер собрал остатки бумаг и исследовал их. Но ни конверта, ни каких-либо документов, которые могли бы пролить свет на смерть мисс Шоу, он не нашел.

Инспектор взял в руки коробку с инициалами «Д. Ш.» и поставил ее на стол.

– Коробка не повреждена, ее открыли ключом, – заметил он.

Потом Сюпер снова метнулся к камину и тщательно осмотрел пепел. Через десять минут он поднялся с запыленными коленями. Затем снова нагнулся, исследуя пол. В руках у него была спичка.

– Можно, конечно, узнать, кто изготовил эту спичку и сколько людей пользуется такими спичками, – заметил он угрюмо, – но все, что я могу сказать сейчас – это что бумаги были подожжены с помощью спички.

Сюпер потянул за шнур на оконной шторе. Когда штора поднялась, на пол упал листок бумаги. Сюпер поднял его и увидел, что это квитанция на незначительную сумму.

– Очевидно, в ветреный день этот клочок бумаги был прижат к шторе, когда та была опущена, – произнес он задумчиво. – Нужно сообщить обо всем полиции и поговорить в спокойной обстановке с мистером Кардью. Он очень нервничает и потрясен убийством мисс Шоу. Конечно, он будет поражен, узнав о взломе в его бюро и о похищении важных документов. Для адвоката большой удар потерять документы.

Джим отвез Сюпера в Скотленд-Ярд и вернулся домой. Он был рад, что может наконец раздеться и поспать.

Только после захода солнца он проснулся. Его первая мысль была об Эльфе. Джим не решился звонить ей по телефону и поехал в таксомоторе на Кубит-стрит. Ему посчастливилось встретить Эльфу в тот момент, когда она спускалась по лестнице.

– Вы видели мистера Минтера? – спросила она. – Он только что вышел из моей квартиры.

– Он, наверное, вообще никогда не спит, наш неутомимый детектив, – сказал Джим. – Он уже рассказал вам о взломе в бюро Кардью?

– Да, мистер Минтер пришел ко мне после обеда и сообщил обо всем, – сказала Эльфа, идя рядом с Джимом. – Взломщики не тронули мою комнату, потому что дверь в нее была заперта. А вы знаете что-нибудь о «Большой Ноге»? – неожиданно спросила она.

Джим был удивлен тем, что Сюпер рассказал Эльфе о таинственной «Большой Ноге», хотя и скрывал это от Кардью.

– Мистер Минтер хотел узнать, не знакомо ли мне это прозвище, – объяснила Эльфа. – Но я никогда о нем не слышала. Что все это значит, мистер Ферраби?

Джим рассказал ей все, что знал.

– Все это так таинственно! Я не могу поверить, что мисс Шоу мертва. Как это ужасно! – повторяла Эльфа.

Они направились в Холбурн. Джиму хотелось бы узнать, зачем девушка вышла вечером из дома. На углу Кингсвей Эльфа приостановилась.

– Я должна доверить вам маленький секрет, – сказала она с легкой улыбкой. – Дело идет о столь ничтожной тайне, что мне, собственно, не следовало бы и просить у вас помощи.

– Чем меньше тайна, тем более полезным я могу быть, – возразил Джим с интересом.

– Речь идет о моем квартиранте, – объяснила девушка. – Вы удивлены, не правда ли? От отца мне достался дом, в котором мы жили. Это небольшое здание, но оно все же слишком велико для меня. Поэтому я сдала дом одному господину. Доход, несмотря на его незначительность, все-таки важен для меня. Но в последнее время мой бедный жилец стал очень уж нервным из-за яиц и намерен переехать в другое место.

– Из-за яиц? – с изумлением спросил Джим.

– Не удивляйтесь, мистер Ферраби, именно из-за яиц, картофеля, а иногда и капусты. Но главным образом из-за яиц…

– Я вас не понимаю, мисс Лейдж!

– Слушайте дальше. Мистер Леттимер вначале принял это за шутку, но потом…

– Мистер Леттимер? – перебил ее Джим. – Он родственник бравого сержанта?

– Это его дядя. Я только сегодня из уст сержанта узнала, что Болдервод Леттимер – богатый торговец продовольственными продуктами и холостяк. Кажется, он не разговаривает с племянником. Во всяком случае, между ними натянутые отношения, поскольку сержант сказал мне, что он никогда не был у дяди на Эдуард-сквер. Дядя сердит на племянника, из-за того что тот поступил на службу в полицию. Племянник, считает дядя, роняет этим достоинство семьи.

– Но, пожалуй, расскажите мне историю о яйцах.

– И о картофеле, – добавила Эльфа. – Это звучит как шутка, и я сочла всю историю абсурдной, когда услышала ее впервые. С тех пор как Болдервод Леттимер поселился в моем доме на Эдуард-сквер, сто семьдесят восемь, на пороге каждое утро появляются яйца, иногда красная редька, цветная капуста и прочие овощи. Одним словом, странные «подарки». Часто Леттимер находит дюжину картофелин, завернутых в грязную бумагу. Летом дары сопровождаются букетом цветов. В пятницу утром слуга мистера Леттимера открыл дверь и нашел спаржу и целый куст сирени. Таинственные регулярные подарки действуют моему квартиранту на нервы. Это продолжается уже довольно долго, чтобы считать это шуткой или чьей-то глупой выходкой. Я очень рада, что вы пришли. Может, вы разрешите эту загадку?

Болдервод Леттимер вышел навстречу посетителям. Он был маленького роста, коренастый, лысый, с красным лицом. Джиму показалось, что перед ним – церковный служка, любитель красного портвейна.

– Очень рад видеть вас, мисс Лейдж, – сказал мистер Леттимер, вежливо поклонившись Джиму. – Вы получили мое письмо? Мне жаль, что я вас побеспокоил, но все это действительно стало для меня невыносимым.

Они вошли в комнату, обставленную довольно старомодно. Ковры с пестрым рисунком не гармонировали с мебелью, обитой плюшем.

– Я уже хотел было обратиться в полицию, – сказал мистер Леттимер. – До сих пор я принимал эти знаки внимания за шутку, а иногда и за благодарность со стороны какого-то человека, которому я, возможно, оказал когда-то услугу.

Мистер Леттимер говорил с очень важным видом. Желая подчеркнуть то или иное слово, он размахивал своим пенсне, которое держал в руках.

– Теперь я пришел к выводу, что нужно предпринять решительные меры. Это регулярное подбрасывание к дверям моего жилища разных овощей – просто подлое оскорбление человека, которому желают напомнить о том, что он торговец. Человек, которому везет, всегда имеет врагов. Некоторые люди, которых я не хочу называть, очень злы из-за того, что я избран гласным в Кенсингтонскую думу. Так вот, торжественно заявляю: я всего лишь коммерсант и никто более. Ничего предосудительного в торговле нет, и незачем меня оскорблять!

– Разрешите представить вам мистера Ферраби из государственной прокуратуры, – решилась прервать этот словесный поток Эльфа.

– Очень приятно… мистер Болдервод Леттимер, член думы Кенсингтона… и коммерсант.

– Когда именно неизвестный субъект кладет на лестницу продукты? – спросил Джим.

– Между полуночью и тремя часами утра. Я дежурил по ночам, чтобы поймать негодяя на месте преступления и потребовать от него объяснений, но ничего не вышло.

– Мне кажется, оскорбление все же довольно невинное, – заметил Джим, улыбаясь. – Вы получаете продукты, которые нужно покупать на рынке за деньги…

– Да, но эти продукты могут быть отравлены! – холодно возразил Болдервод. – Я уже послал часть овощей в государственный институт для химического исследования. Правда, никаких признаков яда там обнаружено не было, но не исключено, что это – хитрая уловка, дабы усыпить мою бдительность.

– Не верю, чтобы кто-то хотел причинить вам зло, – не сдавался Джим. – Вы уже сообщили об этом в полицию?

– Официально я еще не жаловался в полицию. Я только говорил с двумя дежурными полицейскими, рассказал им суть дела. Просил их поймать злоумышленника частным порядком.

– Не лучше ли было поговорить об этом с вашим племянником, сержантом Леттимером? – спросил гость.

Болдервод нахмурил брови.

– Мы с ним в натянутых отношениях и почти не встречаемся. Когда он был еще юношей, я предложил ему стать коммерсантом. И, представьте, племянник отклонил мое предложение и поступил на службу в полицию. Конечно, полицейские нужны, без них плохо, но это еще не значит, что мой племянник должен был избрать для себя такую карьеру.

– Но это почетно, – заметил Джим.

Мистер Леттимер пожал плечами.

– Не думаю, что обращусь за советом к племяннику, – продолжал он упрямо. – Я потому пригласил мисс Лейдж, чтобы она разрешила эту загадку. Ведь вы, мисс Лейдж, несколько лет прожили в этом доме.

Болдервод Леттимер вопросительно взглянул на девушку, но та покачала головой.

– Я могу лишь посоветовать вам заявить о случившемся в полицию, – сказала она.

– Получаете ли вы продукты в больших количествах? – поинтересовался Джим.

– Нет, обычно я получаю столько, сколько человек может унести в карманах. Большой букет сирени был необычным подарком. Я как-то читал, что преступные банды делают таинственные предупреждения своим предполагаемым жертвам. Вы, мистер Ферраби, как человек опытный, как юрист, знаете: и в данном случае не исключено, что это действует шайка преступников…

Джим с трудом удержался от смеха.

– Нет, не думаю, чтобы здесь были замешаны преступники. Но лучше все же обратиться в полицию…

Мистер Леттимер презрительно усмехнулся.

– Я хорошо себя чувствую в этом доме и не хотел бы переезжать. Мисс Лейдж знает, что я неоднократно предлагал ей продать мне этот дом. Но в последнее время я думаю, что лучше мне переселиться в другое место.

– Однако это не самый разумный выход из положения, – смеясь, заметил Джим. – Это все равно что человек решает сжечь дом, чтобы поджарить жаркое. Не сопровождаются ли подарки иногда и записками?

– Нет, никогда. Правда, тот букет сирени был завернут в бумагу, на которой было написано карандашом несколько слов. Но я не смог сделать из этого никакого вывода и найти ключ к разгадке.

– Сохранилась ли эта бумага? – спросил Джим, которого неожиданно заинтересовала эта деталь.

– Посмотрю. Может быть, и сохранилась…

Мистер Леттимер вышел и долго не возвращался.

– Вы думаете, кто-то действительно шутит над ним? – спросила Эльфа.

– Похоже на шутку. Но это продолжается слишком долго…

Леттимер вернулся в комнату и сообщил, что «ключ к разгадке» употреблен для разведения огня.

Беседа подошла к концу. Джим и Эльфа сели в автомобиль. Джим хранил молчание, и это беспокоило девушку.

– Скажите, вы думаете, что за историей с продуктами таится нечто ужасное? – не выдержала она.

Джим очнулся от дум.

– Ужасное? – переспросил он. – Нет, вряд ли. Но история очень странная…

Сюпер обладал качеством истинного профессионала: он мог спать в любом месте и в любое время. Полчаса сна в вагоне или час-другой на стуле в участке было для него достаточно, чтобы чувствовать себя бодрым и свежим.

Церковные колокола звонили к вечерне, когда Сюпер разговаривал с сержантом Леттимером, который с усталым видом слушал его.

– Я только что беседовал по телефону с мистером Ферраби, и он сообщил, что кто-то заваливает вашего дядю овощами, яйцами и букетами сирени… Готов побиться об заклад, что ваш дядя впервые получил цветы.

– Надеюсь, выстрелы попадут в цель, – сердито сказал Леттимер. – Мой дядя – ханжа. Он высокомерен, как герцог, и бесчувствен, как печка.

– Но он милый старикан, – возразил Сюпер. – Ах да, забыл вам сказать: Эльсон вернулся, – спохватился инспектор. – Эльсон приехал в Хиль-Броу в пять пятьдесят три. Его автомобиль был забрызган грязью, а один из рефлекторов и предохранительное крыло повреждены.

Наступила пауза. Сюпер продолжил:

– Лучше мне самому им заняться. На молодежь нельзя положиться…

Он вздохнул и поднялся со стула.

– Я еду в Хиль-Броу. Вы останетесь здесь, чтобы принимать сведения из Паузея. Мне официально поручено заняться расследованием убийства мисс Шоу. Два часа назад комиссар Скотленд-Ярда сообщил мне об этом по телефону. Передайте инспектору криминальной полиции Паузея, чтобы он не вмешивался…

Сюпер укатил на своем старом мотоциклете в Хиль-Броу. Грохот его «адской машины» веселил детей, игравших на тихих улочках, и нарушал болтовню служанок у ворот.

Инспектор был изумлен, когда слуга Эльсона открыл ему дверь и сказал:

– Мистер Эльсон ждет вас. Соблаговолите пройти в его кабинет.

Поднявшись по широкой дубовой лестнице, Сюпер в сопровождении слуги прошел по коридору, устланному красными коврами.

Кабинет Эльсона находился в конце коридора. Из его окна были видны окрестности Хиль-Броу и улица.

Эльсон с хмурым видом полулежал в кресле. Его небритое лицо было еще более неприятным, чем обычно. Пластырь тянулся от виска к подбородку. Когда Сюпер вошел, Эльсон держал в руке большой стакан с виски.

– Подойдите поближе, мистер Минтер, – слабым голосом позвал американец. – Я хочу поговорить с вами. Что произошло с мисс Шоу? Она убита? Я читал об этом в утренней газете…

– Если вы читали об этом в утренней газете, то хотел бы я увидеть репортера, который описал это убийство, – невозмутимо заявил Сюпер. – Мы нашли тело мисс Шоу только сегодня на рассвете…

– Но я где-то читал об убийстве… А может быть, только слышал, – сказал Эльсон, указав дрожащей рукой на стул. – Присядьте, выпейте стакан виски.

– Я с рождения трезвенник, – заявил Сюпер, удобно усевшись на стул. – Так от кого же, позвольте узнать, вы услышали об убийстве?

– Право, не знаю, – пробормотал Эльсон. – По-моему, я все же читал об этом в лондонской газете. Но почему вы спрашиваете? – добавил он.

– Вы ведь почти не знали мисс Шоу… – начал Сюпер.

– Я видел ее в доме мистера Кардью… и только, – отрезал Эльсон.

– Ну, предположим, это не совсем так. Дженни бывала у вас в гостях, – заметил Сюпер. – Экономки любят посещать соседей, чтобы попросить у них кое-что из недостающей посуды…

– Ну, допустим, – согласился Эльсон. – Но откуда, собственно, вам это известно?

– Я видел своими глазами, как мисс Шоу выходила из дверей вашего дома, – пояснил Сюпер.

Эльсон подозрительно посмотрел на него.

– Она пришла сюда, чтобы спросить… – Эльсон сделал паузу. – Чтобы спросить… Она пришла только один раз, чтобы обсудить одну коммерческую сделку. Если кто-то из слуг сплетничал, будто она была здесь несколько раз, он попросту лжет.

– Я не разговаривал со слугами, – оскорбился Сюпер. – Я никогда не расспрашиваю слуг о делах их хозяев. Итак, мисс Шоу была у вас. Вы говорили о какой-то сделке. Что это за сделка?

– Частное дело, – пробормотал Эльсон, выпив одним духом остаток виски в стакане. – Так где же она была убита?

– В Паузее. Мисс Шоу хотела провести там уик-энд… и умерла.

– Каким образом?

– Она была застрелена.

– В доме?

– Да, в доме мистера Кардью… это что-то вроде летней виллы. Вы знаете этот дом?

Эльсон провел языком по сухим губам.

– Да, знаю, – ответил он.

Вдруг он, к вящему изумлению Сюпера, вскочил на ноги и, сжав кулаки, прислонился к окну.

– Проклятье! Если бы я только знал…