Грани воды Джордж Элизабет

Она покосилась на Сета. Выражение его лица ничего ей не сказало.

– Полагаю, это все правда, постольку-поскольку, – сказал Ральф Дэрроу. – Но с моей точки зрения, – тут он обвел взглядом единственную комнату домика, – для объяснения математических тонкостей не нужны спальный мешок, печурка, керосинка, ручные фонарики и куча продуктов. Причем все это, не считая продуктов, оказывается моей собственностью.

Она ответила – глупо, как сообразила уже потом:

– Здесь зимой рано темнеет. Так что нам понадобилась керосинка…

– Бекк, – вмешался Сет, – он знает. Он пришел сюда, потому что всегда так делает, когда погода становится лучше. Просто чтобы посмотреть и убедиться, все ли в порядке.

– Забота о своих владениях, – сообщил ей Ральф Дэрроу, – это часть обязанностей собственника. А вот этот маленький дом я считаю своей собственностью. А вы как его рассматриваете?

Бекка проглотила вставший в горле ком.

– Я знаю, что он ваш.

Он спросил у Сета:

– А ты, мой любимый внук и наследник?

– Ага, – ответил Сет. – Я знаю, что он твой.

– И сколько раз ты мне соврал, как ты считаешь, Сет?

– Деда…

«Как он не понимает… и теперь решил… просто скажи правду, и когда я… закон есть закон…»

– Никаких «деда». Сколько раз ты солгал? Лгал умолчанием, лгал делами, лгал напрямую. Все это было частью наших разговоров и наших контактов уже много месяцев. Всякий раз, когда ты приходил на мой участок, не говоря о том, что спрятал здесь юную девушку. Сколько тебе лет?

Этот последний вопрос был адресован Бекке.

– Пятнадцать, сэр.

– Боже милосердный, Сет! Право, я считал, что ты умнее.

«Неужели он и правда… о чем только думает… попадет в тюрьму, и его папу это убьет… пятнадцать, пятнадцать, ей пятнадцать… не может быть, потому что ни при каких обстоятельствах… нет, нет… вижу по его лицу…»

– Между нами ничего такого нет, мистер Дэрроу, – поспешила объяснить Бекка. – Я имею в виду – между мной и Сетом… То есть мы просто друзья и не использовали это место как… То есть все не так, как может показаться. Я просто живу здесь, и это все.

– Кто твои родители? Где твоя родня?

Бекка бросила на Сета отчаянный взгляд, моля о помощи. Она не была знакома с Ральфом Дэрроу – только видела его издалека. Она знала, что у Сета очень тесная связь с этим стариком. Такая же тесная, какая у нее была с бабушкой. Но больше ничего она не знала. Характеристика «дед у меня что надо» не работала, когда речь шла о вторжении на чужие земли, бесцеремонном использовании чужой собственности и о сбежавшей из дома девице – потому что как иначе он должен объяснить все это?

– У меня нет… – Бекка не знала, что ему сказать. Какую версию выдать, чтобы он смог поверить. Как пройти по тонкой грани между правдой и ложью. – У меня тут нет родных, – призналась она наконец.

– И как это надо понять? – осведомился у нее Ральф Дэрроу.

Сет сказал:

– Деда, у нее на острове никого нет. Она должна была поселиться у Кэрол Квинн. Ее мама привезла ее сюда гостить у Кэрол. Но когда она пришла в дом и узнала, что Кэрол умерла…

– Насколько я помню, Сет, – перебил его Ральф, – Кэрол Квинн умерла в прошлом сентябре. Ты что, хочешь сказать мне, что мать этой девушки высадила ее у крыльца Кэрол Квинн и оставила, не задержавшись и не убедившись, что она вошла в дом? Не сказав мисс Квинн: «Привет» и «Вот моя дочка, мэм, и она будет гостить у вас бог весть сколько и бог весть почему»? Ты в этом пытаешься меня убедить?

«Опять врет, и сколько еще… насколько я знаю, и это не все…»

Бекка выпалила:

– Мы с мамой пытались скрыться от моего отчима. Но мы знали, что он последует за нами, как только сможет, и она решила оставить меня у Кэрол, пока сама будет подбирать нам место в Канаде. Она сейчас там, но я точно не знаю где… То есть – не знаю адреса и так далее… потому что у меня был мобильник, а потом я его потеряла. И я жила у Дебби Гриедер в мотеле «Утес», но мне пришлось уехать, потому что появился шериф, только он искал не меня, но я подумала, что он ищет меня, и уехала.

– Она была в «Конуре», – добавил Сет. – Сначала я все твои походные вещи перевез туда. Ты же знаешь «Конуру»? Это старая таверна в Лэнгли.

Ральф возмущенно посмотрел на него:

– Я тут прожил семьдесят два года, Сет.

– Извини. Я просто пытался…

– Перестань пытаться, – резко бросил Ральф. – Именно твои попытки становятся причиной твоих проблем.

Бекка прочла на лице Сета обиду, одновременно услышав шепотки: «Несправедливо… на этот раз не отговорка… людям нужна твоя помощь, и сам же говорил… правильно не получалось… не глупый мальчишка, но когда он наконец…»

Это сказало ей, что она стала причиной ссоры Сета с его дедом.

– Это несправедливо, – возразил Сет глухим голосом. – Ей нужна была помощь, и ты ей помог бы. Сам знаешь, что ты ей помог бы, деда.

– Я этого не знаю, и ты тоже, – возразил Ральф. – И одна из причин нашего неведения в этом вопросе заключается в том, что ты не рассказал мне, что происходит. Ты не дал мне возможности действовать. А это, внук, только одна из сделанных тобой ошибок. Ты это понимаешь?

– Я пытался…

– Сет, ты за эти годы сделал немало ошибок: это часть взросления, и я это понимаю. Но вот эта ошибка… Она важная. Важны ее масштабы, важна ее длительность, и ее последствия чертовски важны. Я вижу, что ты хотел этой девушке добра. Но хотеть добра и делать добро – это разные вещи, и тебе надо это усвоить, потому что я не могу отвечать за то, что подсказывает тебе сердце, если ты не подключаешь к своим действиям голову.

«Глупо, глупо, безнадега, безнадега, безнадега…» Шепотки сказали Бекке, как принимает это Сет, и она решила, что так нельзя. Она сказала:

– Мистер Дэрроу, это я поставила его в такое положение. Понимаете, как-то вечером в мотеле «Утес» объявился мой отчим. Нельзя было допустить, чтобы он меня нашел. Он – нехороший человек. Со мной был Сет, и я попросила его – я умоляла его, мистер Дэрроу, – помочь мне оттуда убраться. И он привез меня сюда. И я была спасена. Он меня спас.

– Вполне возможно, – ответил ей Ральф Дэрроу, – но тут он нарушил закон, а на острове не найдется ни единого Дэрроу, который бы такое хоть раз сделал. Сету это известно. Ему известны обе эти вещи. А теперь собирай свои вещи.

– Деда!..

– Ничего больше не желаю слушать, Сет. Я услышал достаточно. Можешь пока собрать все походное снаряжение. Я займусь продуктами. Вопрос закрыт.

«Безжалостный… когда ей нужна была помощь, а ты ведь всегда твердишь… гордишься мной, но… не понимает, а когда нужно… касается родителей… никакого прогресса».

Бекка не в силах была слушать их мысли дальше. Она нашла глушилку, подключила наушник и сунула его себе в ухо. Шум был громким и успокаивающим. Она уныло принялась собирать свои вещи. Их было достаточно мало, и к тому же большая часть уже была упакована. Одежда и учебники – вот и все, что нужно было уложить. Освободить домик на дереве можно будет за одну ходку. Тут сомнений не было.

Они прошли по лесу молчаливой процессией. Ральф шел впереди – и вел их в сторону своего дома, а не на Ньюман-роуд. За это Бекка была ему немного благодарна. Она хотя бы сможет оставить свои пожитки у Ральфа на крыльце, пока будет искать себе новое место жительства.

Позади нее Сет тихо сказал:

– Извини, Бекк.

Она оглянулась на него. Таким несчастным она его еще никогда не видела.

Она ответила:

– Ничего. Ты не виноват. Я как-то устроюсь.

– Если он обратится в полицию – то нет, – возразил Сет.

– Может, даже и тогда, – сказала она ему.

Правда, самой ей было трудно в это поверить. Вызов полиции означал вызов Дэйва Мэтисона. Она не надеялась, что это приведет к чему-то хорошему.

Остаток пути они прошли молча: единственным посторонним звуком были их шаги по влажной лесной почве. Когда они подошли к краю обширных посадок рододендронов – гордости Ральфа Дэрроу, – начался дождь. Огромные кусты как раз начали зацветать. Они были усеяны красными, розовыми, белыми и желтыми бутонами. Пройдет еще примерно неделя – и все кусты превратятся в красочные пятна на фоне свежей зелени деревьев.

Они прошли по газону и поднялись на большую веранду. На ней стояли четыре кресла-качалки и стол и скамейки, чтобы можно было летом есть на свежем воздухе. Бекка свалила свои вещи на этот стол. Устроившись на скамье, она стала ждать развития событий. Она решила, что при самом неприятном раскладе убежит: ведь Ральф Дэрроу не станет ее связывать в ожидании приезда шерифа. Судя по всему, это не в его характере.

Однако когда она шумно плюхнулась на деревянную скамейку, он посмотрел на нее и, нахмурившись, спросил:

– И что ты теперь делаешь?

Она ответила:

– Если вы не возражаете, я, наверное, подожду здесь. Или, может… у Сета ведь машина здесь, да? Он мог бы отвезти меня…

Она не знала, куда. К Диане? К Дебби? На ферму «Что душеньке угодно»? Или назад в «Конуру», чтобы снова жить в этой мерзкой дыре? Она не знала. Ей хотелось бы относиться к этому равнодушно – но ничего не получалось.

Она добавила:

– Просто я вроде как надеюсь, что вы не станете вызывать шерифа и тому подобное.

– Я не имею намерения вызывать шерифа, – заявил он ей.

Она вопросительно посмотрела на Сета, надеясь получить подсказку. Он наблюдал за дедом, положив походное снаряжение на веранде, и, как и Бекка, просто ждал продолжения.

Он неуверенно проговорил:

– Деда…

Ральф велел Бекке:

– Иди со своими пожитками в дом.

Она не сдвинулась с места. Она не знала, что и думать. Она сказала:

– Я не понимаю… Вы ведь говорили…

– Что?

– Про Дэрроу и нарушение закона, – пояснил Сет.

На это Ральф кивнул и задумчиво пригладил свои длинные усы.

– Дэрроу не нарушают законы, – признал он. – Но они и не оставляют подростков жить в лесу. Когда надо выбирать между этими вещами, Дэрроу принимает решение.

– То есть… – неуверенно проговорил Сет.

– Когда ты в другой раз решишь, будто знаешь, как устроен мой мир, поговори сначала со мной, – сказал ему Ральф Дэрроу. – Ну, так что: будем и дальше тут торчать и что-то обсуждать или пойдем и устроим эту девушку в нормальном жилье?

– Наверное, пойдем в дом, – сказал Сет. – Ты не против, Бекк?

Она была более чем не против.

– Мистер Дэрроу… – начала было она.

– Ни слова! – приказал он, а потом отрывисто кивнул и открыл дверь.