Каждый последний вздох Арментроут Дженнифер
Одной рукой он приподнял меня еще выше, пока наши тела не слились в одно целое.
– И какого ответа ты ожидаешь?
Меня накрыло жаркой волной, но не смущения или стыда, а волнения от близости его тела.
– Я… я думаю, что ты тоже хочешь.
– Ничего другого я так не желаю. Лейла, я хочу тебя. Хочу так сильно, что всякий раз, оставаясь наедине с тобой – черт, даже находясь поблизости, – мне приходится сдерживать себя изо всех сил. Одна лишь мысль о том, чтобы обладать тобою, сводит меня с ума, и ничего с этим не поделаешь, – хрипло произнес Рот, и я задрожала от пылкой искренности его слов. – Но я хочу этого только при условии, что ты готова. Середина меня не устроит, никаких «может быть». И я буду ждать сколь угодно долго.
Я застыла в изумлении – потрясенная его ответом, настолько недемоническим, насколько и не свойственным парням любой породы.
В самой глубине души я знала, что еще не вполне готова к этому шагу, что моя поспешность вызвана лишь страхом перед завтрашним днем, который может разлучить нас навеки. Я торопилась, потому что боялась упустить единственный шанс, и это, конечно, не причина, чтобы возводить наши отношения на новый уровень. Но те слова, что он произнес, стерли все мои сомнения. Не волнение, неизбежное в такие минуты, но любые тревожные мысли и подозрения.
Я была готова.
Потому что он не хотел спешить. Он хотел ждать. Хотел, чтобы я сама приняла решение.
Моя рука уже не дрожала, когда я накрыла ладонью его щеку, и мой взгляд был твердым, когда я заглянула в его глаза.
– Я готова, Рот.
Он на миг закрыл глаза.
– Лейла. – Мое имя прозвучало отрывисто, почти грубо. – Я не святой. Ты это знаешь. Я хочу…
– Я не хочу, чтобы ты был святым. Будь таким, какой ты есть, – прошептала я, скользнув большим пальцем по его нижней губе. – Я люблю тебя и хочу этого.
Он, казалось, перестал дышать, пока тянулись эти мгновения между нами.
– Ты уверена?
– Да. – И я кивнула для пущей убедительности.
Последовала долгая пауза, прежде чем Рот очнулся и улыбка озарила его лицо. Не широкая, до ушей, но робкая и оттого еще более интимная, она сразу проникла в мое сердце. А потом он поцеловал меня.
Соединение наших губ принесло мне целую гамму новых ощущений. Почти невесомый, исполненный нежности, это был поцелуй благоговения. Я даже не знала, что так можно целовать. Но вот его губы снова вернулись, и мои губы раскрылись, с радостью встречая его, и мы будто вырвались за пределы физической близости.
В этом поцелуе я чувствовала взаимную любовь, безоговорочное принятие друг друга. В нем слились все наши надежды и мечты, они зазвучали по-новому, усиленные мощными эмоциями. Казалось бы, просто поцелуй, но его было слишком много и все равно не хватало, и это было прекрасно.
Рот снова поднял голову, но на этот раз не для того, чтобы остановить нас. Наши взгляды столкнулись, и в его медовых глазах бушевала настоящая буря чувств.
– Ты заставляешь меня… – Он тяжело сглотнул. – Я начинаю жалеть о том, что у меня нет души, чтобы быть достойным тебя.
Я судорожно вздохнула.
– Ты достоин меня.
Рот задержал мой взгляд, а потом опять впился в меня губами. Он сделал несколько шагов, и, когда мои икры коснулись кровати, бережно уложил меня посредине. Мои руки опустились на покрывало, и мне оставалось лишь любоваться его высокой фигурой.
Он мягко улыбнулся и стянул рубашку, швырнув ее куда-то в сторону, а у меня опять заныло в животе, когда я увидела, как красиво перекатываются его мышцы. Котят на нем не было – скорее всего, прятались где-то в комнате. Хвост Бэмби выглядывал сбоку, и дракон отсыпался на привычном месте.
Он подошел к тумбочке и, схватив маленький пакетик, бросил его на кровать.
– Не знаю, можем ли мы зачать ребенка – что ты, что я. Но думаю, осторожность не помешает.
Мое лицо запылало.
– Предусмотрительно.
Наклонив голову набок, Рот усмехнулся.
– Да. Может быть, однажды мы это проверим.
Наверное, мое сердце остановилось, потому что мыслей о ребенке у меня еще ни разу не возникало. Повзрослев, я решила, что это не для меня, учитывая мое происхождение. Меня убедили в том, что я не способна к деторождению – то ли это генетически невозможно, то ли так предпочитали думать Стражи – не знаю. Но идея когда-нибудь произвести на свет дитя казалась странной, возбуждая и пугая одновременно.
Подойдя к кровати, он склонился надо мной. У меня перехватило дыхание, когда мои бедра оказались в тисках его коленей. Наши глаза встретились, и Рот на мгновение замер. Потом он медленно опустился на меня, сокрушая своей массой.
Он пристально смотрел на меня, пока кончики его пальцев скользили по изгибу моей щеки.
– Я хочу, чтобы тебе было очень хорошо.
Мое сердце грозило вырваться из груди.
– Так и будет, потому что это с тобой.
Уголок его губ вздернулся вверх.
– У меня такое чувство, будто я… – У него вырвался тихий сдавленный смех. – В общем, как в первый раз.
– Ну, теперь нас двое. – Я улыбнулась. – Правильно я понимаю, что это может быть очень хорошо или…
– Это будет бесподобно, – сказал Рот, проводя большим пальцем вдоль моей нижней губы, как это только что делала я. – Да, это будет лучше, чем очень хорошо.
Я задрожала, когда он опустил голову, готовый накрыть мои губы новым поцелуем.
– Если вдруг ты захочешь, чтобы я остановился, обязательно скажи мне. Ладно? Обещай.
– Обещаю, – прошептала я, обнимая его за шею.
Что-то мягкое и необычное промелькнуло на его лице, а потом мы снова утонули в поцелуях, и казалось, что на целую вечность. И каждый действовал на меня, как наркотик, снимающий напряжение. И еще как ластик, стирающий все, что существовало за пределами того маленького мира, который мы сейчас создавали. Я растворилась в своем возлюбленном, а он растворился во мне. Время замедлялось и мчалось вперед, мы распалялись все сильнее, наши поцелуи наполнялись все большей страстью, тела переплетались.
Рот поднял голову и замер, не сводя с меня долгого взгляда. Мое сердце сжалось, и я погрузилась пальцами в его волосы. Он коснулся губами моей щеки.
– Помни свое обещание.
Я все помнила, но не собиралась его останавливать, как и отказываться от того, чего так хотелось нам обоим. Он, кажется, это понял, потому что на миг закрыл глаза, и выражение его лицо стало напряженным. Между нами будто пронесся электрический разряд, и мы оба вздрогнули от вспыхнувшего желания. Я повернула голову, нашла его губы и выплеснула в поцелуе всю глубину своих чувств. Мои руки скользнули по мощным мышцам его шеи, спускаясь ниже по плечам и спине, стройным бокам, а потом по кубикам живота еще ниже, преодолевая каждую тугую вершину. Он резко вздохнул, когда я добралась до пуговицы на поясе его джинсов.
Он поймал мою руку, отвел ее в сторону, прижимая к матрасу. У меня зашлось сердце от жара, волной скатившейся с его тела. Его кожа казалась слишком тонкой, и сквозь нее будто просвечивали тени, когда он подобрался рукой к подолу моей майки.
Я уже ни о чем не думала, когда подняла плечи, и моя хлипкая маечка полетела вслед за рубашкой Рота, а потом я так же быстро приподнялась на бедрах и освободилась от последнего предмета одежды. Я ни о чем не думала, когда он нагнулся и поцеловал мой живот чуть ниже новой татуировки. И уж тем более не осталось никаких мыслей, когда дрожащими руками он начал исследовать мое тело. Сердце совершало чудеса акробатики, а огонь в животе превратился в раскаленную лаву и медленно растекался по моим венам.
Когда он расстался с одеждой, передо мной предстало, наверное, самое красивое творение, и стоило встретиться нашим губам, как нас обоих накрыло чувственным цунами. И с этого мгновения все, что он делал – буквально каждое его движение, – рождало самые вкусные ощущения. Мы вжимались друг в друга до хруста, желая полного слияния, пока у меня не закружилась голова от пьянящего восторга. Моя кожа оживала от каждого прикосновения, и наши руки были везде – я терялась в нем, когда его губы прокладывали огненную тропку вниз по горлу, все ниже и ниже, как он уже проделывал раньше, и я рассыпалась на куски, а он собирал меня заново глубокими, медленными поцелуями.
Он приподнялся надо мной, его пальцы оказались на моих бедрах, и, когда он прижался лбом к моему лбу, его била мелкая дрожь. Влажные, разгоряченные, наши тела снова хотели друг друга.
– Мне нужно… мне нужна минута, – произнес он грубым, низким голосом.
Я посмотрела на него – посмотрела трезво – и увидела, что он теряет контроль над своей человеческой формой. Его кожа потемнела и отливала гранитом. Глаза еще оставались золотистыми, но зрачки растянулись по вертикали.
Ободренная произведенным эффектом, я осмелела и прикоснулась к нему, вспомнив его давнее замечание о пирсинге в определенных зонах – оказывается, он вовсе не шутил. У него вырвался звук, наполнивший меня сладкой истомой. Он зажмурился, его грудь высоко поднялась, и, когда глаза снова распахнулись, зрачки вернулись в обычное состояние.
Его руки опять блуждали по моему телу, движения замедлились, и мы оба уже изнывали от ласк, не в силах больше ждать, и… тогда все случилось.
Я понятия не имела, чего ожидать, поскольку никто меня в этом не просвещал, даже Стейси. От вспышки боли у меня перехватило дух, но Рот… он сгладил боль и превратил ее в нечто совершенно удивительное, изысканно-красивое. Я чувствовала себя как на американских горках, когда замирала на вершине, а потом срывалась вниз, где меня ловил Рот.
Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного – столь же мощного и волшебного. Рот снова и снова шептал слова любви, и наши тела с упоением двигались им в такт. В этот миг он не был Кронпринцем, а я… ну тем, кем была. Мы были просто влюбленными, и этим все сказано.
Прошли минуты, а может, и часы; я не могла сказать с уверенностью, но вот наши сердца застучали спокойнее, и мы сплелись в одно целое на черных простынях, утопая в объятиях друг друга.
– Ты в порядке? – спросил он, и его голос прозвучал так, словно он не разговаривал уже много лет.
Мне тоже не сразу удалось заставить язык повиноваться.
– Я… превосходно.
Он коснулся меня губами.
– Я не сделал тебе больно?
Я покачала головой, чувствуя, как закрываются глаза.
– Нет. Ты был…
– Удивительный? Божественный? Умопомрачительный…
Я тихонько засмеялась, уютно прижимаясь к нему.
– Да. И то, и другое, и третье.
Рот крепче стиснул меня, и мы долго молчали, пока он гладил меня по спине, убаюкивая, погружая в приятную счастливую дрему.
– Спасибо тебе, – проговорил он.
– За что? – прошептала я.
Рот поцеловал меня в бровь.
– За все, что ты мне даешь.
Глава 14
Я задремала в объятиях Рота, но, когда спустя бог знает сколько времени раскинула руки, обнаружила, что кровать пуста. Я поморгала спросонья, но меня окружала кромешная тьма. Была глубокая ночь, и, лениво пошевелив пальцами ног, я не позволила мыслям об утре нарушить мое томное счастье.
Перекатившись на бок, я подождала, пока глаза привыкнут к темноте. Я решила, что Рот в ванной, но, скользнув взглядом по комнате, увидела его за фортепиано. Мое сердце забилось сильнее, мысли тотчас вернулись к тому, что произошло между нами, что связывало нас отныне.
Простыни сбились вокруг моих бедер, и мне было лень их поправлять. Вместо этого я прижала к груди безвольные руки.
Он сидел на банкетке, лицом ко мне, обхватив руками согнутые колени. Я не могла разглядеть его лица.
– Что ты делаешь?
Рот встал и вышел из тени. Внешне расслабленный и открытый, он все равно выглядел не совсем обычно. Правда, Рота не назовешь обычным парнем, но сейчас он казался еще более загадочным.
– Ты, наверное, сочтешь меня извращенцем, но я наблюдал за тобой.
– Извращенец и есть.
Уголок его губ дернулся, и на правой щеке появилась ямочка.
– Не мог ничего с собой поделать. Просто ты слишком красивая, от тебя невозможно оторвать взгляд. Это правда. Я – демон. Я никогда не вру.
Я уставилась на него.
Его ухмылка стала шире.
– Я встал, чтобы раздобыть себе чего-нибудь выпить, – признался он. – И оглянулся на тебя. Сам не знаю почему. Просто посмотрел и оцепенел. – Улыбка чуть померкла. – До сих пор не могу поверить, что ты действительно здесь. Что мы здесь. – Он повел плечом, и гладкая кожа натянулась на тугих мышцах. – А потом я стал думать… обо всем… о Лилин, и у меня родилась идея схватить тебя, спящую, в охапку и похитить. Гавайи по-прежнему в планах. К черту Лилин и все остальное. Мы могли бы выжить. Уж я бы об этом позаботился.
Я вцепилась в край одеяла.
– Рот…
Он вздохнул и пробежался пальцами по взлохмаченным темным волосам.
– Я знаю. Тебе не уйти от этого. Никому из нас не уйти. – Он опустил руку. – Вот об этом я и думал, пока смотрел на тебя. – Янтарные глаза сверкнули озорством, и меня отпустило. Я не хотела, чтобы кто-то вторгался в наш мир. – Я говорил тебе, что ты прекрасна?
– Да. – Я потрогала спутанную копну, в которую превратились мои волосы, рассмеялась и прижалась щекой к подушке. – Только ума не приложу, как тебе такое в голову пришло. Посмотри, на кого я похожа.
Он наклонил голову набок и повернулся, устремившись в сторону ванной. Вскоре он вернулся с расческой в руке. Расстегнутые джинсы висели на нем неприлично низко. Я даже видела, где скрывается хвост Тампера.
И не то чтобы я не видела этого раньше.
Мои щеки вспыхнули, и я уткнулась лицом в подушку, пряча глупейшую улыбку из всех известных человечеству. Несмотря на окружающий нас хаос и неопределенность ближайших часов или дней, в моем маленьком мире было светло и уютно.
Те бесподобно красивые мгновения, что пережили мы с Ротом, не поддавались описанию, слова лишь испортили бы их очарование и волшебство. Я могла сказать лишь одно – мы были безумно, глубоко влюблены друг в друга.
И, кажется, я совсем отупела от этой любви.
Рот прикоснулся к моему плечу.
– Привстань.
– И не подумаю, – пробормотала я в подушку.
Он усмехнулся.
– Сядь. Пожалуйста.
От демонов редко услышишь слово «пожалуйста» – мне всегда казалось, что его нет в их лексиконе, – и я приподнялась, подтягивая одеяло к груди. Рот расположился у меня за спиной, прижав одну ногу ко мне, а другую свесив с кровати.
Я оглянулась на него, но, прежде чем успела что-то сказать, он наклонился и поцеловал меня. Холодный металлический болтик скользнул по моему языку. Он отстранился и мягко повернул мою голову обратно.
– Посмотрим, что тут можно сделать, – сказал Рот, собирая мои волосы. – Ты права. Это какой-то кошмар. Начес как у рокерши из восьмидесятых. Что ты с ними сотворила?
– Да я тут совершенно ни при чем. Это… – я схватилась за волосы, – …твоих рук дело.
Он начал осторожно меня расчесывать.
– Ну, правильно, во всем виноват демон. Я так и знал.
Пока Рот продирался сквозь мои колтуны, до меня дошло, что сам Кронпринц Ада расчесывает мне волосы. Казалось, что это за гранью эксцентричности, но в то же время так мило. Растроганная до глубины души, я почувствовала, что меня распирает от чувств. Слезы кололи глаза.
Похоже, мне нужен стабилизатор настроения.
Рот проявлял необычайное терпение, распутывая мои пряди, чего нельзя сказать обо мне. В такие моменты я обычно начинала ругаться и безжалостно рвать волосы щеткой. Он же невозмутимо напевал себе под нос, и я сразу узнала мелодию.
– «Райский город» – твоя любимая песня? – спросила я.
– Просто привязалась, – откликнулся он. – Последние пару лет у нас внизу ловила только радиостанция классического рока, и мне понравились строчки про зеленую траву.
Я усмехнулась, мысленно представив себе, как обитатели Ада слушают радио «Сириус».
– Почему?
Молчание.
– Там, внизу, трава никогда не бывает зеленой, малышка.
Уголки моих губ опустились.
– Правда? И какого же она цвета?
– Серого, – ответил он. – Почти все серое. Кроме крови. А крови там много.
Крупная дрожь пробежала по моей спине.
– Звучит заманчиво.
– Это странное место. Как я уже говорил, оно похоже на землю, но там очень паршиво. Поначалу все блестит и кажется… симпатичным. Так думают все, кто туда попадает. Но вскоре красота меркнет. И эйфория затухает. Ты замечаешь, что здания рушатся, небо буро-грязное, а трава… да, она серая. – Он прочесал прядь волос и продолжил: – Все выглядит искаженным, перевернутым, запачканным. Настоящее – только здесь, на земле. А внизу лишь убогие реплики, которые рассыпаются на глазах.
Я вспомнила, как однажды Рот признался, что это одна из причин, почему он любит подниматься наверх. Мое сердце тяжело перевернулось.
– А тебе… обязательно возвращаться?
Он ответил не сразу, и у меня в животе заныло.
– Я не знаю, малыш. Если Босс позовет меня обратно, я могу только ослушаться, но ненадолго.
Я зажмурилась от боли в груди, сознавая, что это как раз то, с чем нам когда-нибудь придется столкнуться.
– Босс еще не звал тебя обратно?
– Нет. – Рот помолчал, роняя поцелуй на мое голое плечо. – Босс вроде как позволяет большинству из нас шастать туда-сюда, если только мы не нужны ему для каких-то срочных дел. Пока я хожу у Босса в любимчиках, мне ничего не угрожает.
Это не очень-то обнадеживало.
– Но я думала, что Босс недоволен тобой.
– Босс всегда недоволен, – ответил он. – Но одно дело, когда он недоволен, и совсем другое – когда ты наживаешь врага в его лице.
Я приняла его слова близко к сердцу, но не могла себе представить, чтобы Рот вечно ходил у Босса в любимчиках.
– Не волнуйся об этом, – сказал он, возвращаясь к моим волосам. Я почувствовала, как он распределил распутанные пряди на три части. – Сейчас это не самая большая из наших проблем.
Я фыркнула.
– Что верно, то верно. Но я не могу не думать о том, что однажды ты… просто исчезнешь.
– Я хочу, чтобы ты запомнила то, что я сейчас скажу. – Он положил подбородок на мое плечо, и, когда я повернула голову, посмотрел на меня сквозь густые ресницы. – Ничто в этом мире или внизу не разлучит меня с тобой. Ничто, Лейла. Это обещание я никогда не нарушу.
Глубокое, сильное чувство откликнулось во мне.
– Я даю тебе такое же обещание.
Густые ресницы опустились, прикрывая его глаза.
– Правда?
– Да. – И это была еще не вся правда. – Я никому не позволю разлучить нас, даже твоему Боссу.
Рот усмехнулся и, подняв голову, запечатлел поцелуй на моей шее.
– Мне нравится, когда ты такая воинственная. – Он опять взялся за мои волосы. Повисло недолгое молчание. – Когда я рухнул в пучину, то уже не чаял выбраться оттуда. Я подумал, что Босс либо не захочет спасти мою счастливую задницу, либо попросту забудет обо мне.
Я закусила нижнюю губу. Рот всегда с сарказмом говорил о своем житье в преисподней.
– Не знаю, как долго я там пробыл. Внизу время движется иначе, – продолжал он, переплетая пряди волос. – Не могу сказать, что это было приятно. – Сухой смешок вырвался у него. – Если честно, я чуть не рехнулся, но ты меня спасла.
До меня не сразу дошел смысл его слов.
– Как это?
– Легко. Я думал о тебе. Только о тебе, больше ни о чем. – Его голос прозвучал тихо, и мое сердце сжалось от боли. – Я вспоминал то время, когда мы были вместе, и, как ни безумно это прозвучит, но думал и о том, что ты там, наверху, с Зейном.
Я поморщилась. Неужели от этого могло быть легче?
Помолчав, он ответил на мой невысказанный вопрос.
– Сознание того, что ты в безопасности и, в конечном итоге, счастлива, делало мое существование более или менее сносным. И я знаю – знаю точно, – что Зейн, не раздумывая, отдал бы за тебя жизнь. Наверное, до сих пор готов это сделать. Так что за тебя я был спокоен. И это помогало, когда… ну, когда становилось совсем невмоготу.
Комок застрял у меня в горле.
– Как бы мне хотелось стереть то время, что ты томился в огненной яме.
Костяшки его пальцев терлись о мою спину, пока он заплетал косу.
– Ты уже это сделала.
Комок в горле разбух еще больше.
– И я хочу, чтобы тебе больше никогда не приходилось жертвовать собой.
– Я ни на секунду не жалею о том, что сделал.
– Знаю, – прошептала я, закрывая глаза. Мне не сразу удалось найти правильные слова. – Ты знаешь, как я отношусь к Зейну. Это никогда не изменится. Даже при том, что сейчас он, скорее, толкнет меня под машину, чем заговорит со мной, он навсегда останется дорогим для меня человеком. – Я замолчала и глубоко вздохнула. – Я уже говорила тебе раньше. Я люблю Зейна, но как брата, и не знаю, могло бы это когда-нибудь измениться или нет. Смогла бы я остаться с ним? – Я пожала плечами. – Да, наверное, но между нами никогда бы не было того, что я пережила с тобой. Не знаю, как долго я была бы счастлива с Зейном, если бы ты никогда не вернулся. И был бы он счастлив со мной, когда вдруг понял бы, что ему недостаточно моих чувств. В любом случае, это несправедливо по отношению к нему. Я рада, что, представляя меня с другим, ты смог выжить там, внизу, хотя, скажу честно, у меня это в голове не укладывается, но я хочу, чтобы ты знал… я никогда не была бы по-настоящему счастлива.
Рот обнял меня со спины обеими руками, положив ладонь над моим сердцем. Я накрыла ее своей ладонью. Его дыхание теплом коснулось моего плеча, когда он произнес:
– Я знаю.
Отстранившись, Рот перекинул толстую косу мне через плечо.
– Готово.
Я протянула руку и провела пальцами по своей новой прическе.
– Да ты мастер, как я погляжу. Лучше меня. Тренируешься на своих демонических подружках?
– Только на куклах.
Я рассмеялась, когда Рот отбросил щетку в сторону. Она отскочила от спинки кровати и ударилась об пол. В следующее мгновение из-под кровати выскочил Фьюри и набросился на расческу. Черно-белая шерсть встала дыбом, уши прижались к голове. Котенок вцепился в рукоятку и потащил добычу под кровать. Оставалось только гадать, что он собирается с ней делать.
Я повернулась к Роту. Наши глаза встретились. Он усмехнулся. И у меня перехватило дыхание:
– Я люблю тебя. Просто хотела, чтобы ты это знал.
– Я жажду тебя. – Он опустил голову, и его губы скользнули по моей шее к чувствительной впадинке за ухом. – Я хочу тебя. Ты нужна мне. – Он нежно куснул мою мочку, и я снова замерла. – И я люблю тебя.
В следующее мгновение я оказалась на спине, Рот устроился на мне, и эти любовные покусывания спускались вдоль шеи все ниже, и прошло не так много времени, прежде чем его труды пошли насмарку – коса растрепалась самым эффектным образом.
Я снова вглядывалась в свое отражение в зеркале.
Глаза по-прежнему казались слишком большими, лицо раскраснелось, но на этот раз я не стояла полуголой. Что, ей-богу, казалось, подвигом, поскольку… ну, как бы это объяснить… словом, как только мы переступили некую черту в наших отношениях, Рот стал просто ненасытным.
Лицо запылало еще ярче, и я опустила взгляд, поправляя воротник джемпера. Ладно. Надо сосредоточиться. Сколь восхитительным ни был вчерашний вечер, а еще ночь и это утро, сегодняшний день обещал сущий ад. В прямом смысле этого слова. Я собиралась в преисподнюю. Сказать, что я нервничала, значит не сказать ничего, и я до сих пор не представляла себе, как отвлечь Рота, чтобы он не узнал о моих планах. Он-то думал, что мы отправляемся на поиски Лилин. И даже упомянул о другом модном клубе демонов. Хоть мне и не терпелось там побывать, я знала, что это произойдет не сегодня.
И я по-прежнему не знала, как буду оправдываться, когда вернусь – если вернусь, – потому что Рот, конечно же, придет в ярость.
Бэмби сместилась у меня на спине, скользнув хвостом по левой стороне грудной клетки, едва не спихнув Робина. Утром, когда я проснулась, она уже распласталась на мне, что не входило в мои планы, но не могла же я ни с того ни с сего шугануть ее. Рот непременно заподозрил бы неладное. Меня это очень угнетало – меньше всего мне хотелось подставлять Бэмби.
Она же стала практически нашим ребенком.
Я убрала волосы в высокий пучок, закрепила его миллионом заколок и вышла из ванной. Рот стоял, вальяжно привалившись к стене, скрестив длинные ноги в лодыжках, руки в карманах джинсов. Стоило мне увидеть его, как я разом забыла, что собиралась делать.
Рот выглядел ослепительно.
Черные волосы падали на янтарные глаза, рубашка обтягивала мускулистое тело, подчеркивая нужные места – от этого зрелища захватывало дух, но что поистине сводило с ума, так это его улыбка, от которой у него появлялись ямочки на щеках и которая полностью преображала Рота, когда он смотрел на меня. И сейчас именно так он улыбался мне.
– Классные брючки, – сказал он.
Я оглядела свои брюки. Черные. Кожаные. Я не сдержала вздох.
– Больше никогда не позволю Кайману покупать мне одежду.
Рот усмехнулся и оттолкнулся от стены.
– Надеюсь, отныне только он и будет покупать для тебя одежду. – Проходя мимо меня в сторону двери, он скользнул рукой по моим обтянутым кожей ногам. – Или, по крайней мере, оставь у себя эти.
Я закатила глаза и повернулась кругом.
– М-м. – Рот окинул меня взглядом с головы до ног. – Пожалуйста, не выбрасывай их.
Рассмеявшись, я уперлась руками ему в спину и подтолкнула его к двери.
– Только потому, что ты произнес волшебное слово.
– И потому, что твоя попка выглядит в них обалденно?
– О боже, – застонала я, качая головой, когда он закрыл за нами дверь.
Рот обнял меня за плечи и притянул к себе. Мы двинулись по коридору.
– Я думаю, что это веский довод.
– Нисколько не сомневаюсь.
Его рука скользила по моему предплечью, пока мы шли к лестничной клетке, а потом долго-долго спускались на первый этаж.
– При покупке брюк, малышка, самое главное – это то, как смотрится в них твоя задница.
Читать бесплатно другие книги:
