Насильно мил ли будешь Сурикова Марьяна

Глава 13. Сделай свой выбор

Рассвет разбудил меня бликами по воде. Я приоткрыла глаза и обнаружила, что все случившееся не было сном. Альтар лежал рядом, все также обнимая меня. Я воспользовалась возможностью рассмотреть это совершенное по своей красоте лицо и обнаружила, что оно словно осунулось, а мужчина заметно похудел. Он сказал вчера, что перенесся сюда, едва появилась возможность. Неужели все это время провел в темнице? Ведь минуло больше месяца! У меня появилось неодолимое желание погладить его волосы, поцеловать волевой подбородок. Внезапно над водой пронеслась какая-то птица, и Альтар открыл глаза. Он увидел меня, и я получила в подарок самую потрясающую на свете улыбку.

— Доброе утро, красавица.

— Доброе, — ответила я, заметно погрустнев.

Заметив эту грусть, Альтар вдруг напрягся и провел ладонью по моей щеке.

— Лея, взгляни на меня.

Я послушно подняла голову и столкнулась с его внимательным и изучающим взглядом.

— Лея, это озеро и правда волшебное.

— Что? — не поняла я его слов, а потом недоверчиво подняла руку и коснулась своей щеки. Кожа поражала гладкостью и была на ощупь, словно бархат. Подобной кожей я и раньше не могла похвастать, а после поединка и подавно.

— Я что изменилась? — спросила я диора.

— Нет, — покачал он головой.

Я выскользнула из его объятий и кинулась к воде. На меня смотрело мое лицо, но кожа была нежной и гладкой, ни следа не осталось от уродливых шрамов. Я закатала рукава платья и осмотрела руки, подняла подол и взглянула на свои ноги, боясь поверить собственному счастью.

— Тебе лучше избавиться от одежды, — раздался за спиной тихий голос, — так ты сможешь хорошо себя рассмотреть, а я помогу.

Вот как ему удается постоянно меня смущать, и почему я вообще так часто краснею в его присутствии, ведь когда теряю голову от страсти, никакого смущения и в помине нет. Я быстро оправила платье и, повернувшись к поднявшемуся с земли мужчине, приблизилась к нему со счастливой улыбкой на лице. Альтар вдруг шагнул навстречу и, подхватив меня на руки, закружил. Я чувствовала себя на седьмом небе от радости. Диор внезапно остановился, крепко прижал меня к себе, а после опустил на землю и, взяв за руку, спросил:

— Что собираешься делать дальше?

— Соберу пока свои вещи, — ответила я, печально склоняя голову вниз.

Мужчина отпустил мою ладонь и прошел к кромке воды, остановившись и глядя на красные блики восходящего солнца, играющие на ровной поверхности озера. Наклонившись, я принялась медленно сворачивать свои вещи, пытаясь непослушными пальцами засунуть шкуру обратно в мешок. У меня ничего не получалось и, разозлившись, бросила шкуру на землю, едва сдерживая желание растоптать ее ногами. Подняв голову, посмотрела на напряженную спину диора и со всей силы сжала кулаки. Альтар не оборачивался, не смотрел на меня, он словно был далеко сейчас, где-то за границей волшебного озера. Опустив голову, сделала глубокий вдох, замерший в моей груди, когда я услышала полный тоски тихий голос мужчины:

— Пусть небеса будут свидетелями, я боролся изо всех сил. Теперь все кончено, я не могу и не хочу сражаться дальше, я перестал видеть в этом смысл.

Альтар, резко отвернулся от воды, приблизился к застывшей мне и, внезапно опустившись на колени, обхватил мои ноги руками. Я замерла, не смея двинуться и боясь вдохнуть, совершенно растерявшись и не понимая, что мне делать дальше.

— Лея, моя чудесная Лея, — прошептал мужчина, склонившись и касаясь моих коленей губами, — такая удивительная и непохожая на других, столь неприметная внешне и невероятно прекрасная в душе.

Диор поднял голову и, взглянув с мучительной тоской мне в глаза, продолжил:

— Ты словно дар небес, дар, от которого я отказывался слишком долго. Как же ты нужна мне! Я желаю видеть тебя каждый день, чувствовать, что ты рядом. Я люблю тебя, Лея!

С мучительным стоном Альтар прижался головой к моему животу, крепче обхватывая сильными руками.

Ощущая, как тяжело и трудно дается мне дыхание, как задрожали кончики пальцев, как закружилась в безумном вихре голова, я стояла не зная, что ответить, с трудом воспринимая происходящее. Протянув дрожащие ладони, коснулась ими широких плеч диора и прошептала:

— Альтар, прошу тебя, поднимись. Я не знаю, как мне вести себя, когда ты стоишь на коленях.

Словно не слыша моих слов и продолжая коленопреклоненно стоять на склоне косо убегающего к воде каменистого берега, не замечая боли от впивавшихся в его кожу острых камней, диор продолжил:

— Пока ты спала этой ночью, я побывал в одном запретном месте и взял оттуда дар для тебя. Можешь принять его или нет, решение только за тобой.

Мужчина вытащил из кармана темного плаща два браслета, блеснувших в утренних лучах наподобие редкой невиданной драгоценности.

— Лея, будь моей женой.

— Что? — прошептала я, с трудом выталкивая слова из сжавшегося горла, мучительно пытаясь вдохнуть и избавиться от непонятного головокружения.

Я ведь ослышалась? Он не мог сказать мне все это. Может я еще сплю? Вот только ужасно страшно просыпаться.

Альтар поднялся на ноги и, глядя мне прямо в глаза, молча протянул вперед руку с браслетами. Я впервые в жизни видела украшения подобной красоты, столь необычные и причудливые. Самой прекрасной вещью у меня всегда был мамин гребень, а эти браслеты больше походили на драгоценные реликвии, такие только под стеклом хранить или в сокровищнице. Их тонкие золотые и серебряные нити сплетались в своеобразный узор, создавая вязь неизвестных символов. Один браслет был достаточно массивный, а второй более тонкий и изящный. Ажурные нити искрились и сверкали в свете поднимающегося солнца, посылая золотые искры по длинным пальцам диора.

Сказать, что у меня не было слов, ничего не сказать. Я в обморок едва не упала от такого предложения. Не знаю почему, но я огляделась по сторонам, наверное, чтобы увериться, что здесь только одна Лея. Как может быть, чтобы Альтар, мужчина моих грез, делал мне предложение стать его женой? Даже не любовницей, хотя я была согласна и на это, а законной женой! Он выбрал из всех женщин меня? Не верю, просто не верю!

Только тот мог понять мои чувства в этот момент, кто хоть раз хранил в своем сердце мечту, настоящую, невероятную, невозможную, и очень желанную мечту. Как же сильно я этого хотела, столько лет прилагала массу усилий, из кожи вон лезла, а получить желаемое мне было не дано, оно постоянно ускользало из рук. Наконец, я слишком устала от этой погони, я отреклась от мечты и, раскрыв сжатую в кулаке ладонь, отпустила ее смятую, почти задохнувшуюся на волю. А она вернулась! Вернулась ко мне в образе самого потрясающего мужчины. Я столько лет пыталась заставить его обратить на себя внимание, доказать, что достойна его, потратила на это невероятное количество сил, а потом поняла, что невозможно насильно получить что-то, пусть даже это самое главное в твоей жизни и без него она теряет смысл. Я поняла и смирилась. Я отказалась от Альтара и решила жить без него. И вот теперь он стоит передо мной, мужчина, ради которого я не задумываясь отдала бы все на свете, просит сейчас стать его женой. Просит, понимая, что отрекается от всего, что дорого ему в жизни, от того, что воспитывали в нем с детства. Отрекается от короля, человека, которому он был предан едва ли не больше, чем самому себе. Бросает все это ради меня? Почему? Разве достойна я такой жертвы? Как мне девчонке без рода и родни принять этот дар?

Наверное, я молчала слишком долго потому, что глаза Альтара стали темнеть и напоминали теперь предгрозовое небо. Я наконец-то смогла набрать в грудь побольше воздуха и, с трудом заставив слушаться неподатливый язык, проговорила:

— Альтар, это невозможно. Нам просто не позволят пожениться. Кому как ни тебе знать об этом?

Мужчина сжал в кулак руку с браслетами, грозя раздавить тонкие нити и не отводя своего потемневшего взора ответил:

— Мне это известно, но скажи, что выбираешь ты? Ослепительный миг счастья или спокойную и размеренную серость жизни, подчиненной чужим правилам? Просто подумай об этом сейчас, Лея, а я спрошу снова и в последний раз, ты станешь моей женой?

Сжав у груди ладони, чтобы хоть немного унять бешеное биение сердца, я пожелала счастливого пути всем королям мира, отправляя их в заоблачные дали, и прошептала на выдохе:

— Стану!

Альтар:

Я взял в руки ее холодные ладони, грея теплом собственных пальцев. Наклонился, прижавшись лицом к темным мягким волосам, закрыв глаза и вспоминая весь долгий путь, что проделал к ней.

В ушах отчетливо раздавался шум водяных капель, падающих на пол где-то в углу затхлой промозглой темницы, единственный звук доступный мне в этой ледяной темноте. Соседний король решил продемонстрировать свою власть и то, что за нарушение закона, изданного им лично, он жестоко карает любого, вне зависимости от его положения. Он заточил меня в эту темницу с молчаливого одобрения моего повелителя, когда я явился разрешать конфликт. Тот, кого я беспрекословно слушался все эти годы, решил таким образом наказать своего диора за один единственный своевольный поступок. Мои тюремщики счастливы были получить в свои руки аристократа, представляли, как начнут издеваться над тем, кто всегда занимал более высокое положение. Помню, как в первый раз они смеялись, что я не могу владеть своей магией в этих особенных кандалах, застегнутых на моих ногах и руках. Глупцы! Если бы не долг перед королем, никто из них не увидел бы меня в этом подземелье. Пришлось привести охранников в чувство, размозжив до крови голову одному из них этими самыми кандалами и едва не придушив второго. С тех пор они боялись ко мне заходить, только бросали в окошко внизу двери бутыль с вонючей водой и кусок черствого хлеба.

А я сидел там и думал, переосмысливал свою жизнь заново. Как часто перед глазами возникало нежное лицо, освещенное искренней чистой заботой обо мне, и как часто сменяли его картинки жестоко истерзанного тела. Я ведь даже не успел взглянуть на нее в последний раз там в лазарете. Едва я пришел в себя, как меня сразу же позвали к королю.

Долг всегда был превыше всего, долг а не чувства. Меня растили с единственной целью, я должен был стать лучшим во всем, чтобы служить на благо королевства. Я привык ставить интересы государства выше собственных желаний, привык полагать, что чистота крови — это наиглавнейшая ценность в нашем мире. Я искренне считал, что Лея привлекает меня лишь физически и, получив ее тело, думал, этого будет достаточно. Однако странное чувство не отпускало меня, необычное и нежеланное чувство, стремление позаботиться о ней, защитить, просто знать, что с ней все в порядке. Не затем ли я велел ей уехать из дворца, что ощутил в лице девушки опасность, опасность для своих устоявшихся убеждений. Сколь долгое время понадобилось мне, чтобы осознать нежеланные чувства, и еще более долгое, чтобы с ними смириться.

Лея, нежная Лея, ты дала мне сейчас свое согласие, а я ведь ни минуты не сомневался, что и эту ношу ты возьмешь на свои плечи, не сомневался, точно зная, насколько храброе сердце бьется в этой хрупкой груди. Ведь ты не испугалась даже тогда, когда одержимый безумец сжимал твое горло руками, стремясь силой заставить убрать с двери магические замки. Впервые в жизни я чувствовал такую боль, горькую боль раскаяния.

Дни проходили за днями, и однажды за дверью темницы раздался голос, при звуках которого меня обуяла страшная ярость. Если бы мог, то выбил эту дверь прямо сейчас и схватил Веридику за горло. Сидя на каменном полу, сжал со всей силы кулаки, прислоняя голову к холодной каменной стене.

— Альтар, — звала за решётчатым окошком принцесса, — Альтар, ты слышишь меня?

— Слышу, ваше высокосиятельство.

— Альтар, у меня очень мало времени. Я с большим трудом смогла проникнуть сюда. Сегодня моя свадьба, а после я уже не буду принадлежать себе. И в этом только твоя вина, твоя и твоего ледяного сердца! Я пришла сюда сегодня, чтобы попросить прощение, я совершила большую ошибку, отравив тебя тогда, но ты сам виноват. Это очень страшно Альтар, любить без взаимности и права на счастье и знать, что ты не властна над своей жизнью и решения за тебя всегда будут принимать другие. Слышишь, Альтар? Это так страшно.

Принцесса замолчала и продолжила едва слышно:

— Я скоро уйду и никогда тебя больше не увижу. Меня накажут, Альтар, жестоко накажут. Скажи же мне хоть что-нибудь на прощание.

— Веридика, мне плевать на твое наказание, ты его заслужила.

— Какой же ты…! Как же я ненавижу тебя!

— Ненавидь, мне все равно.

— Я не могу понять, как мой отец может любить такого бездушного человека, как ты?

— А разве не твой отец вырастил меня таким? У кого из нас есть душа, Веридика? У меня, который всегда делал то, что ему приказывали, невзирая на чувства окружающих? У твоего отца, который сослал меня, служившего ему верой и правдой все эти годы лишь за то, что спас жизнь благородной девушки? А может у тебя, той, кто отравила меня в благодарность за собственное спасение?

— Все дело в ней, да Альтар? В этой простолюдинке? Ну ничего, я знаю, ты не сможешь получить ее. Пусть твои страдания будут мне наградой.

— Убирайся отсюда, Веридика. Иди к своему принцу, и живите с ним вдвоем долго и счастливо.

В ответ раздался звук глухого удара, словно принцесса желала выбить тяжелую железную дверь. Больше я ее не слышал.

Со вздохом обхватил свою голову руками. Она ведь в чем-то права, нельзя рушить устои, это приведет только к страданиям, нельзя… вот только… вот только если очень хочется, то можно. Я бы никогда не пошел на это, не знай я одного человека, который не боялся в одиночку сражаться против всех, стремясь достичь недостижимого. Одна хрупкая слабая девушка, единственная женщина в этом мире, с которой я не видел смысла притворяться. Теперь я понимал, что если нашел в жизни что-то действительно ценное, за это стоит бороться.

Лея:

— Это не просто браслеты, — говорил мне диор, сидя рядом на берегу волшебного озера. — Когда-то давно один влюбленный маг создал для своей обожаемой избранницы парные брачные браслеты. Он желал, чтобы жена как можно дольше оставалась рядом с ним, а если суждено будет погибнуть, то они уйдут вместе. С тех пор секрет артефакта утерян, а эти два хранятся в королевской сокровищнице. Я их оттуда позаимствовал на время.

Я присела рядом, внимательно вслушиваясь в его слова. Альтар опустил темноволосую голову, прошелся тонкими длинными пальцами по древней вязи символов и продолжил:

— Сейчас практически никто не пользуется браслетами во время брачного обряда, они больше дань традиции, хранятся в сокровищнице, подобно устаревшей реликвии. Мало кто заключает брак по любви. Для любви существуют любовницы, а жены — это часть семьи, это матери детей, это хозяйки в доме диора. Эти браслеты устроены так, что надеть их способны только любящие пары, по-настоящему, искренне любящие, а надев их, они становятся единым целым, неотделимой частью друг друга. После обряда брак считается действительным и законным даже без одобрения короля. Снять браслеты можно, а убрать их магию нет. Эта магия связывает пару до конца жизни. Даже физически существовать вдали друг от друга становится невыносимым. Если гибнет один, умирает и другой. Если женщина становится парой диора, то он делится с ней своими необычными свойствами: долголетием и способностью стареть очень медленно. Расторгнуть этот брак не представляется никакой возможности. Подумай, Лея, хотела бы ты, чтобы я одел тебе этот браслет? Надев его, ты никогда больше не сможешь передумать.

Я помолчала немного и решилась задать терзающий меня вопрос:

— Альтар, ты уверен? Почему не оставишь запасной вариант, ведь всякое может случиться? Вдруг наступит момент, когда ты решишь, что жизнь без меня была бы лучше?

Мужчина резко повернул голову и пристально посмотрел на меня:

— Лея, месяц в темнице на хлебе и воде способствует очищению мыслей и пониманию того, что действительно ценно, а что кажется ценным лишь снаружи, внутри же несет пустоту. Я не предложил бы тебе замужество, не прими я окончательного решения.

Честно, меня терзали сомнения. Я не была уверена в его любви, я имею в виду в том, что его любовь ко мне достаточно сильна, чтобы активировать древнюю магию. В себе я точно не сомневалась, но сильно любить должны двое, а он столько раз отрекался от меня, отталкивал. Может он сейчас все это говорит на волне эмоций? Просидев в заключении затхлой темницы столько времени и мучаясь угрызениями совести, диор решил, что любит меня. Я вздохнула. С другой стороны, стоит попробовать. Ну не сработают браслеты, ну пойму, что он не любит меня по-настоящему, что я тогда потеряю? Я ведь стала сильной, я смогу пережить и это. Я подавила новый вздох и кивнула, наблюдающему за мной Альтару.

Лицо его было очень серьезно, когда он поднялся и протянул мне руку. Затем попросил снять всю одежду, что я и сделала. Мы вновь вошли в воду, и Альтар поднял браслеты над головой, позволяя золотым лучам солнца вспыхнуть на магической вязи. Он стал произносить слова заклинания на непонятном мне языке, и браслеты засветились золотисто-зеленоватым светом. Я молча наблюдала за всем, а сердце билось в груди, словно маленькая пойманная в клетку птичка. Со словами 'Ти а миэн, Лилея', он протянул мне свой массивный браслет и подал правую руку. Я с дрожью в руках застегнула артефакт на сильном аристократическом запястье.

— Повтори мои слова, — шепнул Альтар, беря мою правую ладонь.

— Ти а миэн, Альтар, — проговорила я, глядя, как застегивается на тонком запястье изящный браслет.

Оба все еще светились зеленоватым светом, а потом оттенок стал меняться, свечение начало исходить ослепительными волнами, а оттенки играли всеми цветами радуги. Браслеты как будто вибрировали, но внезапно все прекратилось. Альтар, нахмурившись, смотрел на древний артефакт и уж было протянул к нему руку, как вдруг шумно выдохнул сквозь зубы, я же негромко вскрикнула. Браслеты раскалились на руках, посылая волну жара в самое сердце, голова закружилась и оба мы рухнули в прохладную воду озера. Все прекратилось так же быстро, как началось. Вынырнув над водой, я увидела, что браслет сам расстегнулся и теперь лежит на дне. Взглянула на Альтара не нашла артефакта и на его руке.

— Мы прошли обряд? — спросила я.

— Не знаю, — ответил мужчина, — я не много знаю о том, как должен вести себя артефакт. Помню лишь слова древней клятвы, которой нас учат с детства, а вот сам обряд описывают только в общих чертах, с давних времен многое забылось. Кажется, на коже должны были появиться какие-то символы.

Я взглянула на чистую гладкую кожу и прикусила губу почти до крови, отгоняя боль, эту постоянную спутницу моих несбыточных надежд. А я уже почти поверила в сказку. Слишком сильно хотела, чтобы его любовь ко мне оказалась правдой. Верно говорила когда-то Селеста, нельзя слишком сильно желать чего-то. Стоит быть честной хотя бы с самой собой, Альтар лишь ощущает свою вину и оттого решил, что любит меня. Я знала, чувствовала, что его отношение ко мне изменилось, но приняла это все за пробуждение чувств. Пора бы перестать верить собственным фантазиям, выдавая их за правду. Нельзя принимать обычное раскаяние в сердце благородного человека за настоящую любовь, нельзя было принимать его предложение.

Вот так мы и сидели оба в воде, мокрые, ошеломленные, боявшиеся сказать друг другу хоть слово или просто сдвинуться с места.

— Ладно, думаю, нам пора идти, — сказал наконец мужчина, поднимаясь и протягивая мне руку. Я вложила тонкую кисть в сильную ладонь, сжавшую мои пальцы, и встала над прозрачной водой. Как же зла я была сейчас, зла и очень обижена. Отвернувшись от диора и направившись в сторону берега, уже собиралась выйти из воды, как Альтар нежно придержал меня за плечи и мягко произнес:

— Лея, я сказал тебе правду. Кому как ни мне знать о собственных чувствах?

— Ты просто принял раскаяние за чувства, вот и все, Альтар.

— Лея, я и правда никогда никого не любил раньше, но отличить это чувство от раскаяния я все же в состоянии.

— Хватит уже, Альтар! Ничего не получилось, понятно? Просто оставь теперь меня в покое.

— Если ты так просишь, Лея, я оставлю, но может позволишь поцеловать тебя на прощание?

Я вздохнула: 'Целуй'.

Альтар наклонился и очень легко и нежно коснулся моих губ своими, и вот в этот самый миг, словно молния пронзила все тело, заставив вскрикнуть от боли. Много много колючих разрядов прошло от макушки до кончиков пальцев, стремительно распространяясь все ниже и ниже. Зеленые и золотые магические нити закружились вокруг нас, обвивая, притягивая тела друг к другу. Там где соприкасалась наша кожа, вспыхивала золотым сиянием вязь древних символов, столь хорошо заметная на обнаженных телах. Она стремительно оплетала руки, ноги и грудь наподобие лианы, в точности повторяя высеченные на браслетах слова. Потом знаки ярко засветились сквозь кожу и медленно угасли. Я все еще ошалело рассматривала себя, когда услышала счастливый смех Альтара. Муж нежно обхватил ладонями мое лицо и прошептал: 'Теперь точно прошли, не против закрепить результат?'

Когда мы наконец-то оторвались друг от друга, солнце стояло довольно высоко. Я вспомнила про своего возницу и отправилась его предупредить, Альтар держался на расстоянии, не выпуская меня из виду. Возница лишь кивнул в ответ на мои слова, взял деньги в качестве компенсации и укатил. Я вернулась к диору, который сейчас казался очень серьезным.

— Теперь нам пора во дворец.

— Почему?

— Королевский приказ. Я должен был явиться перед повелителем, едва меня освободят, но только нарушил указание, сперва направившись к тебе. До меня дошли слухи, что тебя король тоже приказал отыскать.

— А как ты меня нашел?

— Узнал от девочки-целительницы, куда ты уехала.

Меня кольнуло нехорошее предчувствие.

— Альтар, может не стоит перемещаться?

— Может не стоит, но либо мы делаем это сейчас, либо прячемся потом всю жизнь.

Я скрепя сердце протянула свою руку, ощутив его ободряющее пожатие, и в следующий миг мы уже стояли пред королевским кабинетом. Получив разрешение войти, вдвоем прошли в широкие двери и остановились на пороге. Внутри находилось несколько магов и человек семь стражников.

— Ваше всесветлейшество, — склонились в поклоне.

Король смерил нас тяжелым взглядом:

— Альтар, подойди.

Альтар, сделав мне знак не отходить от него далеко, направился к королю.

— Протяни руки.

Диор повиновался, и король быстрым движением сомкнул на его запястьях металлические браслеты, очень похожие на кандалы.

— Это браслеты, сотворенные с каплей моей крови, чтобы ты не смог сбежать, переместившись в другое место. А теперь давай поговорим начистоту. Господа, можете выйти, Ульрик останься, — кивнул он одному стражнику, одетому в форму сержанта королевской гвардии.

— Итак, я виделся со своей дочерью. Ты знаешь о наказании, определенном для нее? Пять лет абсолютного подчинения мужу! Пять лет! Каково Альтар? Думаю, ты понимаешь, что я не слишком доволен принятыми мерами. А еще Веридика рассказала мне про эту… девушку. У меня сложилось впечатление, Альтар, что ты совершаешь большую ошибку, и я намерен оградить тебя от нее.

Правитель незаметно кивнул, и капитан гвардейцев в ту же секунду оказался рядом, приставив к моему горлу нож. Муж стремительно обернулся, но король произнес:

— Твое сопротивление ей не поможет. Это эльфийский клинок, после него даже лучший маг-целитель не вернет с того света. Думаю, самым превосходным выходом станет убрать мешающее звено, тогда все встанет на свои места и пойдет по заведенному порядку.

Еще один кивок и нож сильнее прижимается к моему горлу, прокалывая кожу и пуская тонкую струйку крови стекать по шее. Я стояла, боясь вдохнуть, Альтар же молча выпрямился и только выше поднял подбородок. И вот тогда я увидела, как побледнел король, как взметнулась вверх его рука, прижимаясь к собственному горлу. По совершенно невредимой шее диора стекала тонкая струйка крови.

— Убери! — прохрипел король сержанту, мгновенно спрятавшему клинок и отошедшему от меня на приличное расстояние.

— Выйди вон!

Когда мы остались одни, король устало опустился на стул за своим огромным письменным столом и проговорил:

— Как ты мог, Альтар? Что ты наделал? Ты и правда предал меня, как утверждала Веридика, предал из за нее? Из-за безродной девчонки, слабой магички?

Дальше я не берусь пересказывать оскорбления его всесветлейшества потому, что они больше пристали какому-нибудь безродному попрошайке вроде меня. Скажу только, что ни до ни после в своей жизни не видела человека в подобной ярости. Если бы он мог, придушил бы нас на месте с огромным удовольствием. Альтар во время этой тирады молча стоял и слушал ранящие слова своего правителя, а на лице его не отражалось ни единой эмоции. Мы оба понимали, что это лишь начало бури.

— Думаю, ты сам давно осознал, что это деяние не останется безнаказанным, — произнес король в конце своей гневной тирады. — Ответь мне на один вопрос, Альтар, почему среди всех диорских детей я выбрал именно тебя, сделав своим воспитанником? Почему столь многому научил? Да все оттого, Альтар, что ты уникален, у тебя особенный, неповторимый по своей силе дар, редкий даже для наследника королевской крови. Сами святые небеса наделили тебя им. Я всю жизнь лелеял мечту вырастить из тебя достойного помощника, мою правую руку, человека, на которого я всегда смогу опереться. Я гордился тобой и тем, каким ты вырос. Ты посмотри на себя, посмотри, как достойно я тебя воспитал! Как тонко ты все продумал в этот раз, ты смог перехитрить своего учителя, Альтар, заключив брак, который даже мне не под силу расторгнуть! Вот только ты сам загнал себя в ловушку. Чтобы спасти ей жизнь, достаточно было просто оставить девушку в покое и никогда с ней не видеться, я бы ее не тронул, она заслужила от меня эту милость, когда спасла тебя и Веридику, но ты пошел по иному пути.

Ты сегодня вонзил мне нож в спину, Альтар. Как мог ты поступить так со своим даром? Ты должен был беречь его, передать своим потомкам, детям наследницы диорской крови. Я ведь столько лет лелеял эту мечту! А ты взял и женился на ней? Ты умен, красив, знатен, ты мог получить любую женщину в королевстве, а выбрал ее! Почему? Зачем один из сильнейших магов королевства, одним махом сам разрушил свою жизнь?

Прими же теперь свое наказание, дар Астелло! Ни ты, ни она больше не смеете приближаться ко дворцу и даже к столице. Я лишаю тебя всех титулов, владений и накопленных богатств, лишаю права видеться с семьей. Становись отныне таким же безродным, как она! Я не казню вас лишь по той причине, что в отличие от тебя чту традиции, а они не позволяют уничтожать носителей королевской крови. Всем, кто осмелится на свидание с вами, грозит суровая кара. Теперь вы оба будете изгоями! А самой страшной карой для тебя, Альтар, станет невозможность иметь собственных детей! Я не верю, что ты сможешь подарить этой плебейке ребенка, закон крови тебе не перехитрить. У нее нестабильный дар, Альтар. Ты ведь слишком умен, чтобы не понимать, что это значит. Диорки, эти обладательницы сильнейшей магии, едва могут родить одного ребенка потому, что слишком много сил забирает такое дитя! А у нее нет этих сил! Ты в курсе, Альтар, что только в одном случае может родиться дитя, обладающее частью магических способностей отца-диора, когда его мать не является наследницей королевской крови? Такое возможно только при полной совместимости родителей, данной самими небесами, а у вас нет этой совместимости, вы ни в чем не похожи друг на друга, ни в малейшей степени! Ты никогда не станешь отцом, Альтар, гордо взирающим на свою плоть и кровь, унаследовавшую твою уникальную магическую силу, не передашь детям своих знаний и опыта, из года в год с любовью наблюдая, как они растут, превращаясь во взрослых сильных магов. И хуже всего во всем этом Альтар, что ты это знал, знал и сознательно сделал свой выбор.

А теперь убирайся прочь с глаз моих, убирайтесь отсюда оба, выметайтесь вон! — крикнул король.

Альтар молча приблизился к повелителю, протянув закованные руки и освободившись от наручников, склонился в поклоне, а после, ни слова не говоря, развернулся к двери, протянув мне руку.

Когда мы вновь перенеслись к нашему волшебному озеру, муж отпустил меня и ушел один к самой кромке воды. Он сел на каменистый берег, устало склонив вниз голову. Я не смела мешать ему. Я стояла и смотрела на любимого человека, теперь совершенно отчетливо понимая, что он совершил ради меня! Он не просто предложил мне брак, он дал мне свою защиту. Он уберег меня от позорной казни там в кабинете короля, уберег ценой собственной порушенной жизни. Как легко было понять ему, опытному придворному, что король быстро решит избавиться от досадной помехи. Как же эгоистична была я в глупом заблуждении о силе собственной любви. Мне нечего было терять, кроме разве что жизни, а вот у него было все: семья, богатство, положение, уважение глубоко почитаемого им короля. Насколько же он непостижимый человек, мой диор! Полюбив однажды, не разменивался по мелочам, отдав все самое ценное во имя этой любви. И вот теперь гордый знатный мужчина, в одно мгновение лишившийся всего, сидит на берегу серебряного озера, опустив вниз сильные плечи, а я стою позади, обняв руками тонкий ствол дерева, и по щекам текут горячие слезы. Что же я натворила!

Глава 14. Всё или ничего

Мы с Альтаром поселились на южной границе, неподалеку от волшебного озера, ведь жить в далекой глуши король нам не запрещал. Куда еще было податься изгоям, которых нигде не примут? Не будут же, в самом деле, чужие люди из-за нас подвергать себя опасности королевского гнева. Просить мужа переехать в другое королевство я никогда бы не стала, во-первых, там нас тоже никто не ждал, а во-вторых, не могла я требовать от него, уехать навсегда из страны, оставив здесь своих родных. Сейчас существовала пусть и малая, но все-таки вероятность возможной тайной встречи, если конечно его близкие решаться на столь отчаянный шаг.

Жизнь потекла неспешно. Я, чувствуя собственную вину, стремилась во всем угождать мужу и не прекословить ему ни словом ни взглядом, пока наконец диор не разозлился и не высказал мне все, что думает о моем поведении:

— Лея, прекрати все это! Ты принимаешь меня за изнеженного аристократа? Что ты относишься ко мне, как к хрупкому фарфору? Кажется, даже дышать боишься в моем присутствии. Веди себя нормально! Я сделал осознанный выбор, я искренне полюбил тебя, и успешный магический обряд служит тому подтверждением. Я заранее знал чего лишусь, поэтому не вини себя больше и не усложняй нашу жизнь!

Я все поняла и с тех пор снова стала сама собой. Альтар понемногу расслабился и наконец-то стал улыбаться, а больше всего на свете я ценила его улыбку, которую он дарил лишь мне одной.

Мы жили в небольшом домике недалеко от деревни возле нашего волшебного озера, связавшего две жизни воедино. На верхнем этаже находилась только спальня, а внизу гостиная и небольшая кухня, ну еще умывальня, отдельная, даже не за занавеской. В спальне кроме кровати были шкаф и зеркало со стулом возле него, а в гостиной из предметов интерьера лишь небольшой камин, диван и кресло. Стол, за которым мы обычно обедали, стоял у окна. Я пыталась создать уют в нашем маленьком домике, а потому на простом деревянном полу лежал симпатичный коврик, а на каминной полке расположились статуэтки, купленные мною еще во времена учебы в период жесткой экономии просто потому, что они были очень красивыми. Еще там находилось несколько свечей в подсвечниках, но только мы чаще пользовались магическими шарами для освещения.

С жителями деревни особо не пересекались, так только продуктов каких купить или вещей. Деньги пока были, от моей награды остался еще довольно большой запас. Пока предпочитала улаживать вопросы с покупками одна, не обращаясь с подобными мелочами к мужу, я искренне опасалась, что если попрошу, то мне принесут всю королевскую сокровищницу. Альтар тоже решал какие-то одному ему известные дела, про которые ничего не рассказывал. Иногда диор исчезал ненадолго, надолго он меня одну никогда не оставлял. По вечерам часто просматривал в кресле у камина какие-то бумаги, не позволяя заглянуть через плечо, чтобы удовлетворить собственное любопытство. Я ничего не выпытывала, ожидая, что узнаю все в свое время. Просто я была абсолютно счастлива от одного его присутствия рядом и все второстепенное не играло в моей жизни большой роли. Я каждый день засыпала и просыпалась рядом с любимым мужчиной. Я так долго этого ждала! Я знала, что нужна ему. Он так смотрел на меня, прикасался, разговаривал, эти ощущения просто невозможно описать словами! Именно поэтому я каждый день благодарила святые небеса за то, что они подарили мне.

Однажды я развешивала в нашем дворе только что постиранное белье и, наклонившись за очередной вещью, скользнула взглядом по деревьям, росшим по ту сторону забора. В тот же миг прямо на моих глазах из портала возле могучего дуба на землю ступили две закутанные в плащи фигуры. Я медленно выпрямилась, сжав ладони и призывая собственную силу. Фигуры замерли неподалеку, и хотя я не видела их лиц, но чувствовала на себе колючие внимательные взгляды. Неизвестные посетители отличались друг от друга ростом. Одна фигура словно принадлежала женщине, а вторая мужчине. Я сложила руки на груди, готовясь создать щит, когда почувствовала рядом присутствие мужа. Подняв голову, увидела его окаменевшее лицо и плотно сжатые губы. Он накрыл мои руки ладонью, опуская их вниз, а после, проведя кончиками пальцев по щеке, неспешно направился к калитке, отделяющей нас от незваных посетителей.

Я наблюдала за всем, не шевелясь и затаив дыхание. Альтар вышел за калитку и прошел немного по дороге, направляясь к дубу. Одна из фигур, что была пониже ростом, стремительно шагнула вперед и вот уже она бежит по направлению к шагающему навстречу мужчине. Они встретились где-то на середине пути и замерли друг напротив друга. Женщина протянула руки и, резко схватив ладони диора, наклонила голову, прижавшись к ним лицом, а из под капюшона на мгновение выскользнула черная прядь, совсем такого же оттенка, как у моего любимого Альтара. Муж крепко обхватил тонкую закутанную фигуру руками, прижимая к себе, и до меня донесся приглушенный звук женских рыданий. Я перевела взгляд на мужчину возле дуба, он напряженно стоял, опустив голову, и не делая попыток двинуться с места. Альтар в этот момент отпустил женщину и что-то сказал ей, разворачивая и подталкивая по направлению к ее спутнику. Посетительница медленно отвернулась, подошла к мужчине и оба исчезли столь же внезапно, как и появились.

Альтар вернулся ко мне, обнял и зарылся лицом в волосы.

— Твои родители? — спросила я. Муж утвердительно кивнул, не разжимая объятий.

Следующими неожиданными гостями стали Эрик с Маргаритой. Честно говоря, столько всего произошло за это время, что старая обида на друзей поутихла и благополучно забылась. Я была счастлива их видеть, а оба искренне радовались встрече со мной. Потом они еще долго винились, что едва обретя службу во дворце, совсем не находили времени встретиться со мной. Маргарита говорила, что совершенно погрязла в подготовке к свадьбе и когда пошла навестить меня, я уже уехала. Эрик рассказал про свои учения и про то, как искал меня по всей столице. После этого оба подробно описали грандиозный скандал, разразившийся во дворце после женитьбы Альтара, а также о том, как король приказал запереть браслеты в неизвестном месте, откуда их будет крайне сложно достать.

Я слушала и кивала в ответ на их замечания, улыбаясь и радуясь встрече с теми, кто не оставил нас даже в этот трудный период. Друзья поздравили со свадьбой, я же выразила свою искреннюю радость за подругу, которая тоже стала женой. Она очень сожалела о моем отсутствии на их бракосочетании, но с этим мы обе ничего не могли поделать. Меня волновало то, что друзья могут пострадать за нарушение приказа короля, ведь оба подвергались очень большой опасности, добравшись к нам сегодня. Однако придворные маги беспечно отмахнулись от моих слов, объяснив, что надежно замели следы и их никто не заподозрит.

Я сидела и с удовольствием слушала описание пышной брачной церемонии подруги. Она рассказывала, как их с женихом доставили на белоснежных лошадях к храму Небес, а после заставили разуться и пройти по выложенной белоснежными камушками дорожке к висящему в воздухе алтарю.

— Мы надели белые одежды, — рассказывала Маргарита, — мои волосы были распущены и спадали локонами поверх шелкового длинного платья со шлейфом. Антуан сказал потом, что я напоминала ему богиню, спустившуюся с гор, окружающих храм, чтобы увести его в волшебное место на небесах. Когда мы приблизились к алтарю, сам воздух вокруг завибрировал. Там посредине стояла белоснежная каменная чаша, которая вдруг стала наполняться прозрачной водой и вода эта стекала по краям, проливаясь на землю и омывая наши ступни, а воздушные потоки обхватывали нас со всех сторон, соединяя и благословляя нашу пару. Это было так восхитительно Лея, мне казалось, что я не стою на земле, а парю в облаках вместе с любимым.

Я слушала повествование Маргариты, затаив дыхание и широко раскрыв в восторге глаза. Потом подруга потребовала от меня подробного рассказа о нашем брачном обряде, и я как могла расписала все в красках, упуская лишь особо пикантные моменты. Мы были абсолютно счастливы, делясь друг с другом подробностями собственных брачных церемоний, как вдруг раздался голос Эрика:

— Слушай, Лея, у меня тут новая теория появилась.

При этих словах Альтар непроизвольно положил руку мне на талию, притягивая поближе к себе.

— Какая?

— Сперва послушай про браслеты.

— Ты сказал, что король их спрятал.

— Верно, но рисунки сохранились. Я потратил много времени на разбор древних символов. Среди них есть один непонятный, его значение крайне сложно перевести, я так понял, что оно сродни слову стабильность. Я уверен, что теперь в присутствии Альтара твой дар всегда будет оставаться стабильным.

— Каким образом?

— Я понял причину, почему именно рядом с ним твой дар резко усиливался. Ты ведь давно его любишь?

При словах друга я смутилась, а Альтар крепче сжал руки на моей талии.

— Я понял это, когда проанализировал твое поведение. Без Альтара ты всегда вела себя более разумно и сдержанно.

Муж хмыкнул, а я захотела стукнуть Эрика. Друг между тем продолжил:

— Любовь — самая сильная из эмоций, поэтому цвет менялся и сила росла. В его присутствии ты всегда становилась сильнее. Когда вы провели этот обряд с браслетами, Альтар поделился с тобой такими своими способностями, как медленное старение, долголетие и тому подобное. Вот только не это главное, намного важнее действие упомянутого мной символа. Он как бы зафиксировал ваши чувства во времени и пространстве. Поскольку дар твой в тот момент был на вершине, то вполне возможно, что и он зафиксировался. Теперь эмоции вряд ли смогут на него повлиять, когда рядом будет твой муж.

Я в волнении прижала руки к сердцу, боясь спугнуть воспрянувшую надежду.

— Эрик, — обратилась я к другу, — это значит, что я, что мы… я смогу родить ребенка?

Друг как-то грустно склонил вниз голову и вздохнул:

— Понимаешь, Лея, когда его нет рядом, дар твой возвращается к своей изначальной форме, а чтобы не только забеременеть, но и выносить ребенка, тебе нужен абсолютно стабильный дар на все те месяцы, пока дитя растет и формируется. Муж же не сможет находится рядом с тобой каждую секунду.

Вот снова надежде не суждено было воспарить над суровой реальностью. Я покрепче сжала ладони и попыталась перевести тему:

— Что значит, наши чувства зафиксировались во времени и пространстве?