Меч Шаннары Брукс Терри
СМЕРТНЫЙ, Я ЗДЕСЬ. СКЛОНИСЬ ПРЕДО МНОЙ!
Ши побелел от ужаса. Могучая черная сила врезалась в его разум, и он отчаянно зашатался на самом краю бездны. Один легкий толчок — и… Он заставил себя думать только о мече и отчаянном желании выжить. Багровая пелена застилала его разум, принося несчетные голоса обреченных существ, молящих о милосердии. Искалеченные создания ползали у его ног, цеплялись за руки и тянули за собой, в пропасть. Последние капли храбрости в его душе разом иссякли. Какой же он маленький, какой уязвимый. Как он может противостоять всесильному Повелителю чародеев?
Застыв у дальней стены подвала, Панамон Крил смотрел, как призрак в черном плаще медленно приближается к Ши. С мечом или без, хрупкий юноша был беспомощен перед бесплотным чудовищем, лишенным лица. Быстро кивнув Кельтсету, Панамон стряхнул сковавший его страх и ринулся в атаку, грозно размахивая культей с пикой на конце. Темная фигура чуть повернулась к неожиданному противнику, она больше не казалась бестелесной, могучая сила исходила от нее мощной волной. Призрак взмахнул рукой, и Крил почувствовал, как железные тиски схватили его за горло и прижали к стене. Он попытался высвободиться, но неодолимая сила держала и его, и Кельтсета на месте. В немой беспомощности они смотрели, как Повелитель чародеев разворачивается к Ши.
Схватка почти закончилась. Ши по-прежнему держал меч перед собой, но сила Властелина тьмы сломила остатки его решимости. Разум был больше не подвластен ему. Страх и отчаяние раздирали его на части. И тогда откуда-то из глубины темного капюшона донесся зловещий голос.
ПОЛОЖИ МЕЧ, СМЕРТНЫЙ!
Жгучее желание повиноваться этому мрачному зову овладело им. Перед глазами поплыла мутная пелена, не хватало воздуха. Неожиданно в глубине сознания раздался далекий и очень знакомый голос, который шептал его имя. Ши попытался ответить, вновь обретя надежду на спасение, но зов Повелителя чародеев вновь окатил его ледяным холодом.
ПОЛОЖИ МЕЧ!
Клинок в руках Ши чуть дрогнул. Юноша почувствовал, как слабеет разум и смертельный мрак заполняет все его существо. Меч был всего лишь бесполезным куском металла. Так почему бы не бросить его и не покончить со всем этим?
Сила кошмарного создания, застывшего перед ним, безгранична. А он всего лишь жалкий смертный.
Меч опустился еще ниже. Неожиданно из дальнего угла пещеры раздался громкий крик, и обезумевший от ужаса Орл Фейн с рыданиями упал на каменный пол. Панамон побледнел как полотно. Могучее тело Кельтсета, казалось, было вдавлено в стену чьей-то железной рукой. Острие меча Шаннары застыло в нескольких дюймах от пола, слегка подрагивая.
И тогда Ши снова услышал настойчивый голос. Рожденный из ниоткуда, шепот был такой слабый, что юноша с трудом различал слова.
«Ши! Наберись мужества. Доверься мечу!»
Алланон!
Спокойный голос друида пронзал стену страха и сомнений, которые окружали хрупкого юношу. Но голос этот был такой далекий…
«Доверься мечу, Ши. Все остальное обман…»
Слова Алланона потонули в яростном вопле — Повелитель чародеев услышал голос ненавистного друида, проникшего в мысли Ши. Но Брона опоздал. Алланон уже протянул спасительную нить, и юноша крепко ухватился за нее, отползая от края пропасти. Страхи и сомнения оставили Ши, и великий меч в его руке вновь поднялся.
Казалось, Повелитель чародеев сделал шаг назад, и лишенный лица капюшон чуть повернулся к Орлу Фейну. Хнычущий карлик тотчас вскочил, движения его были резкими и скованными, словно кто-то невидимый дергал за нити марионетку. Послушная кукла в руках Властелина тьмы, он двинулся вперед, узловатые желтые ручки в отчаянии потянулись к мечу. Цепкие пальцы сомкнулись на выставленном вперед лезвии и потянули клинок к себе. И вдруг Орл Фейн пронзительно закричал, отдергивая руки от талисмана. Упав на пол, он закрыл руками искаженное от страха лицо, словно пытался отгородиться от какого-то ужасного видения.
Повелитель чародеев еще раз властно взмахнул рукой. Дрожащий карлик с трудом поднялся на ноги и бросился к Ши, громко вопя от страха. Руки его снова вцепились в блестящий клинок, и снова он в ужасе отпрянул в сторону, заливаясь слезами.
Ши внимательно посмотрел на несчастного карлика, понимая, что происходит. Орл Фейн узнал правду о себе самом, точно так же, как увидел ее Ши при первом прикосновении к мечу. Только для карлика эта правда оказалась невыносимой. Но почему сам Брона не пытался завладеть мечом, спрашивал себя Ши. Это было бы несложно, однако Властелин тьмы сначала вынуждал Ши бросить меч силой наваждения, а потом подчинил себе разум и без того безумного карлика. Неужели существо, обладающее таким могуществом, не могло отнять великий талисман у жалкого смертного? Это же так просто… Ши старался найти ответ, и первый проблеск понимания уже забрезжил перед его мысленным взором.
Орл Фейн снова поднялся на ноги, послушный приказам своего господина. В безумном отчаянии он подскочил к Ши, яростно хватая воздух скрюченными пальцами. Юноша попытался отойти, однако разум несчастного карлика давно померк, сознание умерло, а душа больше не принадлежала ему. С пронзительным криком страха и боли он бросился на меч. Его жилистое тело дернулось, пронзенное сверкающим металлом, и в последние мгновения своей жизни он прижал к себе единственную вещь, которая что-то значила для него в этом мире. Лишь один краткий миг она наконец-то принадлежала ему. Потом он умер.
Ошеломленный юноша отступил назад, выдернув клинок из безжизненного тела. В тот же миг Повелитель чародеев нанес новый удар, с неистовой яростью вторгаясь в разум своего противника, чтобы смять его сопротивление. Властелин тьмы больше не обволакивал Ши сомнениями, не вселял в него неуверенность, не пытался обмануть наваждениями. Грубым и беспощадным ударом он затопил его разум сокрушительным страхом, съедающим душу. Ужасные видения закружились перед мысленным взором Ши, представляя могущество Повелителя чародеев в сонме жутких образов, которые должны были сломить его волю. Он чувствовал себя жалким червяком, ползающим по земле; казалось, еще одна секунда — и Властелин тьмы сотрет беспомощного смертного в порошок.
Но мужество Ши оказалось сильнее. Один раз он уже почти поддался безумию и теперь держался твердо, веря в себя и в Алланона. Крепко сжимая меч двумя руками, он заставил себя сделать крошечный шажок к стене осаждающих его страхов. Он старался убедить себя, что это всего лишь наваждение и страх который терзает его, навязан ему жестокой волей. Стена немного поддалась, он сделал еще шаг, уже более уверенно. Он вспомнил ужасную смерть Орла Фейна и мысленно представил себе тех, кому еще суждено умереть, если он дрогнет. В памяти снова всплыл тихий шепот Алланона. Юноша заставил себя думать о странном нежелании Властелина тьмы касаться меча и вдруг понял, в чем слабость могущественного Броны. Истинная сила талисмана заключалась в простом законе, которому подчинялись даже такие непобедимые существа, как Повелитель чародеев.
Неожиданно мгла перед глазами юноши поблекла, и стена страхов рассыпалась. Ши снова стоял перед Властелином тьмы, и алые искры в зеленом тумане под капюшоном горели яростным огнем. Рукава плаща быстро взметнулись, словно призрак защищался от невидимой опасности, и темная фигура отшатнулась от него. Сила, удерживающая Панамона и Кельтсета, неожиданно ослабла, и они бросились вперед, выхватывая оружие. Ши чувствовал, как последние преграды, воздвигнутые Повелителем чародеев против его атаки, стремительно тают. И тогда он опустил меч Шаннары.
Призрак дернулся, и дикий беззвучный вопль ужаса всколыхнул черный саван, длинная бестелесная рука яростно взлетела вверх. Ши сильнее вдавил сверкающий клинок в темную фигуру призрака, отшвыривая его к стене. Он поклялся себе, что пойдет до конца и уничтожит чудовище, чтобы зло больше не висело над миром темной пеленой. Черный плащ призрака сотрясался перед его глазами, скрюченные пальцы судорожно хватали сырой воздух. Повелитель чародеев начал рассыпаться, жгучая ненависть к тому, кто его уничтожил, кипела в оглушительном крике призрака, и тысячи других голосов, взывающих к мести, которой они так долго были лишены, вторили ему неумолчным эхом.
Через клинок меча ужас этого существа хлынул в сознание юноши, но с ним явилась и сила других голосов. Ши больше не раздумывал. Прикосновение меча несло с собой правду, против которой хитрость и обман Повелителя чародеев были бессильны. Именно правды он не мог перенести, не мог принять, не мог пережить. Именно от правды у него не было никакой защиты. Потому что для Повелителя чародеев правда означала смерть.
Смертная оболочка Броны была лишь иллюзией. Давным-давно все средства, которые он изыскал, чтобы продлить свою бренную жизнь, иссякли, и тело его умерло. Однако одержимая уверенность в том, что он не может погибнуть, поддерживала в нем тлеющий уголек жизни, и то же колдовство, которое довело его до безумия, придало ему сил. Бросив вызов самой смерти, он удерживал свое мертвое тело от разложения, чтобы обрести вечную жизнь, ускользавшую от него. Он существовал на грани двух миров, и сила его внушала трепет. Но теперь меч заставил его увидеть себя таким, каким он был, — сгнившей мертвой оболочкой, которую поддерживала лишь безумная вера в собственную реальность, наваждением, иллюзией, порожденной одной силой воли, такой же преходящей, как и его новый облик. Он был всего лишь ложью, которая появлялась и росла в страхах и сомнениях смертных существ, ложью, созданной для того, чтобы скрыть правду. Но теперь его так тщательно выстроенный обман раскрылся.
Ши Омсфорд нашел в себе силы смириться со своей слабостью и уязвимостью — как и у всех людей, они были частью его естества. Но Повелитель чародеев никогда бы не смог принять того, что открыл ему меч, потому что существо, которым он себя считал, было мертво почти тысячу лет. И в этом была правда. Ложь — единственное, что оставалось от Броны, но теперь и ее отняла сила меча.
Он закричал в последний раз, и эхо его скорбного воя гулко разнеслось под каменными сводами пещеры, смешиваясь с торжествующим хором призраков. Потом все стихло.
Протянутая рука начала сохнуть, распадаясь в прах, дрожащее тело под покровом плаща осыпалось пылью. Крошечные алые искры последний раз сверкнули в тающем зеленом тумане и исчезли. Плащ съежился и пустой грудой осел на пол, черный капюшон медленно сложился, и от Повелителя чародеев осталась только смятая куча материи.
В следующий миг Ши неуверенно пошатнулся. Его измученное тело вынуждено было расплачиваться за то страшное напряжение и бурю чувств, которые терзали его душу так нещадно. Пол закачался у него под ногами, и юноша начал медленно проваливаться в темноту.
Отзвуки беспощадной схватки смертного существа с порождением мира призраков отозвались и в Тирсисе. В самом сердце земли зародился низкий рокот, и непрерывные волны чудовищных судорог прокатились по ее истерзанной поверхности. На низких холмах восточнее крепости маленький отряд эльфов едва сдерживал испуганных коней, и измученный Флик Омсфорд с ужасом смотрел на пляшущую под ногами землю. Наверху Внутренней стены возвышалась могучая фигура Балинора, отражающего атаку за атакой. Армия Севера тщетно пыталась прорвать оборону легиона, и несколько минут дрожь земли оставалась незаметной в пылу битвы. А на мосту Сендика тролли, уже готовые броситься на штурм дворцовых ворот, в нерешительности остановились, почувствовав нарастающие толчки. Менион Лих вздрогнул, когда на древнем камне появились длинные трещины и мост, на котором стояли воины, зашатался. Мощная дрожь быстро нарастала, с пугающей скоростью переходя в неукротимую лавину судорог, кореживших почву и камень. Над землей пронесся яростный ветер, разметавший по полю эльфийскую армию, которая все еще стремилась достичь Тирсиса. От Анарских лесов в Кулхейвене до самых дальних уголков бескрайних Западных земель пронесся могучий ураган. Под натиском страшного ветра и землетрясения вековые деревья трещали и раскалывались в щепки, гранитные скалы рушились и рассыпались в пыль. Небо потемнело и стало непроницаемо-черным; лишенное солнца и облаков, оно было совершенно пустым, словно кто-то подмел небосвод одним взмахом гигантской метлы. Черноту прорезали длинные ломаные росчерки алых молний, которые расползались от горизонта до горизонта запутанной сверкающей паутиной. Казалось, настал конец света, и все живое должно было неминуемо сгинуть в этом аду. Светопреставление, обещанное с начала времен, наконец-то наступило.
Однако уже в следующий миг все стихло, и мир объяла полная всепоглощающая тишина. Безмолвие висело над землей плотным саваном, пока из непроницаемой черноты не начали доноситься мрачные завывания; они становились все более гнетущими и вскоре превратились в вопли невыразимой тоски. Битва за Тирсис была забыта. Противники с ужасом смотрели, как бесплотные призраки посланников Черепа, висящие в небе, содрогнулись от невыносимой боли, завывая и судорожно дергая когтистыми лапами. Еще мгновение черные тени парили над застывшими в ужасе людьми, которые не могли отвести глаз от страшной картины. А потом крылатые создания начали распадаться, их черные тела медленно превращались в прах и осыпались на землю. Вскоре на небе не осталось ничего, кроме бескрайней завесы пустоты и мрака, которая стремительно стала отползать на север, словно кто-то потянул за концы гигантского одеяла. Сначала на юге, а потом на востоке и западе проступила чистая голубизна неба, и ослепительный солнечный свет хлынул на все земли. С благоговейным ужасом смотрели смертные, как невероятный мрак сжался на севере в одно маленькое облачко, которое немного повисело над горизонтом и стремительно метнулось вниз, исчезнув без следа в недрах земли.
А в черной бескрайней пучине, по которой плыл Ши, время остановилось.
— Думаешь, он выкарабкается?
Тихий далекий голос медленно проник в его спящее сознание. Разгоряченную кожу рук и лица внезапно окатило волной холода от гладких каменных плит.
— Погоди-ка, он моргает. Кажется, приходит в себя!
Это был Панамон. Ши открыл глаза и увидел, что лежит на полу тесной комнаты, мрак пещеры чуть рассеивал дрожащий желтый свет факела. Он снова был самим собой. Рука все еще сжимала рукоять меча, но сила талисмана уже покинула его, и странная связь, ненадолго соединившая их в единое целое, исчезла. Ши неуклюже поднялся на четвереньки, но вдруг пещеру сотряс утробный зловещий рокот, и юноша едва не упал. Сильные руки успели подхватить его в последнюю секунду.
— Тише-тише, не торопись, — прозвучал почти над самым ухом сиплый голос Панамона. — Дай-ка на тебя посмотреть. Вот так, а ты посмотри на меня, — Он рывком развернул слабое тело юноши к себе, и глаза их встретились. На секунду в суровом взгляде разбойника мелькнул страх, и тотчас губы его растянулись в улыбке. — Он в порядке, Кельтсет. А теперь давайте выбираться отсюда.
Он помог Ши встать и направился к выходу. В нескольких футах впереди громоздился массивный силуэт Кельтсета. Ши сделал пару неуверенных шагов и остановился. Что-то удерживало его.
— Я в порядке, — пробормотал он едва слышно.
Внезапно память вернулась к юноше, он вспомнил все — силу меча, которая протекла через его тело, превратив их в единое целое, мысленные образы, открывшие ему правду, схватку с Повелителем чародеев, ужасную смерть Орла Фейна… Ши вскрикнул и пошатнулся…
Панамон порывисто протянул руку и поддержал юношу.
— Успокойся, все позади. Ты молодец. Повелителя чародеев больше нет. Вот только эта гора скоро развалится на куски. Надо выбираться отсюда, пока она не рухнула нам на голову!
Низкий рокот нарастал, стены и потолок пещеры дрожали, осыпаясь струйками пыли и каменных крошек. Глубокие трещины прорезали древние камни, и сильные толчки непрерывно продолжались. Ши посмотрел на Панамона и кивнул.
— Все будет хорошо. — Разбойник в алом плаще быстро поднялся. — Я вытащу вас отсюда. Обещаю.
Все трое торопливо выскочили в темный коридор. Извилистый туннель тянулся сквозь толщу горы, по грубым стенам, прямо у них на глазах, расползались ломаные трещины и рубцы. Рокот нарастал, гора сотрясалась от мощных толчков, и казалось, что сама земля вот-вот разверзнется и проглотит ее целиком. Маленькие проходы и смежные пещеры тянулись нескончаемой чередой, но, как бы друзья ни спешили, выход был еще далеко. Несколько раз кто-нибудь из них оступался под градом мелких камней и пыли, но тут же продолжал путь. Огромные обломки скалы с грохотом падали на дорогу, но могучий Кельтсет отодвигал камни в сторону, и маленький отряд шел дальше. Постепенно Ши начало охватывать странное оцепенение, свинцовая усталость разливалась по всему телу и капля за каплей выдавливала из него последние силы. Но каждый раз, когда он в изнеможении останавливался, сильная рука Панамона поддерживала его и уверенно вела вперед, через каменные завалы.
Они добрались до самой узкой части туннеля, откуда начинался резкий поворот направо, когда неистовая судорога сотрясла умирающую гору. С оглушительным скрежетом потолок тесного прохода треснул и начал медленно проседать. Панамон громко закричал и толкнул Ши вперед, закрывая юношу своим телом. Кельтсет тотчас оказался рядом, принимая на могучие плечи тонны рушащейся скалы. Поднялись столбы пыли, и на несколько мгновений коридор затянуло густой серой пеленой. Когда пыль чуть улеглась, Панамон помог юноше подняться и мягко протолкнул его вперед, мимо застывшего тролля. Протискиваясь между каменными глыбами, Ши встретился взглядом с добрыми глазами Кельтсета. Потолок просел еще на несколько дюймов, и, чтобы его удержать, троллю пришлось напрячь всю свою недюжинную силу. Глядя на его застывшую в чудовищном напряжении фигуру, Ши медлил, но Панамон решительно взял юношу за плечи и подтолкнул к более широкой части туннеля. В изнеможении они рухнули на груду каменных обломков, судорожно хватая ртом воздух, и быстро оглянулись на Кельтсета. Великан все еще держал потолок, который прямо на их глазах крошился с громким треском. В отчаянии Панамон метнулся на помощь другу, но не успел он добежать до тесного прохода, как через недра горы прокатился раскатистый гул, древние камни с протяжным стоном зашевелились и весь туннель с жутким треском обвалился. Тонны камней обрушились вниз, безнадежно завалив проход. Ши закричал и бросился к каменному завалу, но Панамон грубо оттащил его назад, размахивая перед носом юноши своей грозной культей.
— Он погиб! Ему уже не помочь.
Потрясенный Ши молча смотрел на него.
— Бежим, надо выбираться отсюда! — яростно выкрикивал Панамон. — Или ты хочешь, чтобы его смерть стала напрасной? Шагай!
Он резко встряхнул бледного юношу и толкнул к открытому проходу. Гулкие толчки из самого сердца горы продолжались, едва не сбивая двух беглецов с ног. Ши бежал не разбирая дороги, пыль и слезы застилали ему глаза. Щурясь и отчаянно моргая, он пытался разглядеть хоть что-нибудь в густых клубах пыли. У самого уха раздавалось тяжелое дыхание Панамона, и юноша чувствовал, как разбойник легонько подталкивает его в спину своей грозной пикой, вынуждая бежать быстрее. Со стен и потолка градом сыпались осколки камней, оставляя синяки и порезы на его хрупком теле, превращая одежду в лохмотья. В руках он сжимал меч Шаннары, и, хотя сверкающий клинок уже потерял свою волшебную силу, он все же служил доказательством, что все случившееся с ним не было лишь порождением безумной фантазии.
Неожиданно в конце туннеля забрезжил серый свет северного неба, и они вырвались из горы. Снаружи лежали искалеченные тела тролля и немака. Не замедляя бега, друзья бросились в извилистое ущелье, рассекающее Острие Ножа. Каменистая земля билась в диких судорогах, длинные кривые разломы тянулись от основания горы Черепа к кольцу естественных преград, оберегавших запретные земли. Неожиданно сверху раздался громкий скрежет, заглушивший все другие звуки. Беглецы оглянулись и с ужасом увидели, как оползает и рушится каменное лицо черепа. Все произошло за считаные секунды, на их глазах неприступная крепость Повелителя чародеев превратилась в груду обломков и гора Черепа перестала существовать. Густое облако желтой пыли взметнулось к небу, тяжкий грохот вырвался из недр земли и раскатился гулким эхом по бескрайней пустоши Северных земель. Яростный ветер обрушился на обломки умирающей горы, а в сердце земли уже рождался новый рокот. Замерев от ужаса, Ши смотрел, как зловещий хребет содрогается от новых толчков. Мрачное королевство прямо на их глазах превращалось в руины.
А Панамон уже рвался в ущелье, таща за собой оцепеневшего Ши. Впрочем, на этот раз юношу не пришлось подгонять, он быстро догнал приятеля, ловко скользя между грудами мертвых тел. Было совершенно непонятно, из какого неиссякаемого источника измученный юноша вновь черпал бесстрашие и решимость, но изумленный Панамон неожиданно обнаружил, что с трудом поспевает за Ши. Когда они добрались до выхода из ущелья, с вершины горы, с каждым новым толчком, сотрясающим землю, с оглушительным треском начали отваливаться огромные обломки скалы. С сокрушительной силой громадные валуны падали в извилистый каньон, каменная лавина съезжала с вершин древних гор, набирая силу с каждой секундой. А посреди всего этого светопреставления, увертываясь от града камней, бежали два хрупких человека — юноша с эльфийской кровью и однорукий вор. Могучие порывы ветра били им в спину, заставляя быстрее протискиваться через завалы камней и песка. Перед глазами мелькали и оставались позади изгибы и повороты каменных стен. Они уже знали, что выход из каньона близок, а за ним начинались пологие холмы. Неожиданно Ши почувствовал, как дорога впереди расплывается, он неуверенно покачнулся и сердито протер глаза.
И вдруг вся западная стена каньона обрушилась и осела, засыпая людей каменными осколками и удушающей пылью. Что-то острое ударило Ши по голове, и на миг в глазах у него потемнело. Лежа под грудой битого камня, он чувствовал, что сознание ускользает от него. Потом он смутно ощутил, как сильная рука Панамона выдергивает его из-под обломков и тянет вверх. Сквозь серую завесу Ши увидел на его лице кровь. Он медленно поднялся на ноги, тяжело опираясь на меч, чтобы не упасть.
Панамон все еще стоял на коленях. Рукой с пикой он указывал на проход у них за спиной. Ши встревоженно оглянулся и с ужасом увидел, как из клубов пыли медленно появляется уродливое неуклюжее существо. Немак! Повернув к ним бесформенное застывшее лицо, чудовище заковыляло вперед шаркающей походкой. Панамон взглянул на Ши и мрачно усмехнулся.
— Всю дорогу тащился за нами, с самого начала. Я думал, застрянет где-нибудь в завалах, но он упорный.
Он медленно поднялся и вытащил из ножен меч.
— Иди вперед, Ши. Я немного задержусь.
Ошеломленный Ши молча покачал головой, отказываясь понимать друга.
— Мы можем убежать от него, — выговорил он наконец. — Ущелье почти кончилось. Или можем сразиться с ним — вместе!
Панамон покачал головой и печально улыбнулся.
— Только не сегодня. Кажется, я повредил ногу, так что бежать больше не смогу. — Не давая Ши заговорить, он покачал головой. — Ничего не хочу слышать, Ши. А теперь беги и не останавливайся.
Ши смотрел на него, и из глаз его текли слезы.
— Я не могу!
От внезапного мощного толчка гора вздрогнула, и они снова упали на колени. По склонам с грохотом покатились огромные валуны, а дрожь земли продолжала нарастать. Немак подходил все ближе, лицо его было бессмысленно, и казалось, что царящий вокруг грохот его нимало не заботит. Панамон с трудом поднялся на ноги, увлекая Ши за собой.
— Ущелье может рухнуть в любую минуту, — сказал он тихо. — Времени на споры нет. Я сам о себе позабочусь, как делал это всегда, до встречи с тобой и Кельтсетом. А теперь беги. Беги без оглядки!
Он положил руку на худое плечо юноши и легонько подтолкнул его вперед. Ши попятился на несколько шагов и неуверенно остановился, почти угрожающе приподняв меч. На широком лице Панамона Крила мелькнуло удивление, потом он сверкнул своей мрачной улыбкой, и в глазах его загорелся огонек.
— Мы еще увидимся, Ши Омсфорд. Попомни мое слово.
На прощание он махнул своей грозной культей и развернулся навстречу ковыляющему немаку. Ши смотрел ему вслед, все еще не решаясь уйти. Виной ли тому было его ослабшее зрение, но на мгновение ему показалось, что разбойник в красном плаще ничуть не хромает. В следующую секунду новый мощный толчок сотряс гору, и юноша бросился вперед к спасительным холмам. Поскальзываясь и оступаясь на камнях и комьях земли, увертываясь от града осколков, летевших с вершины горы в узкий каньон, он бежал вперед, и никого не было рядом с ним.
Глава 34
День почти догорел. Солнечный свет струился долгими размытыми потоками сквозь скользящие белые облака, согревая каменистую пустынную почву Северных земель. Даже одного погожего дня хватило заброшенной мертвой земле, чтобы то тут, то там появились крошечные островки зелени — первые предвестники новой жизни, которая когда-нибудь снова расцветет в этих гиблых местах. Над далеким северным горизонтом виднелись обломанные пики Острия Ножа, почти скрытые густой завесой пыли, которая висела над руинами королевства Черепа.
Растерянный и отрешенный. Ши брел не разбирая дороги сквозь лабиринт канав и оврагов, протянувшийся вдоль подножия горы. Полуслепой, измученный, в грязных лохмотьях, он был почти неузнаваем. Идя навстречу Алланону, юноша даже не заметил его, крепко сжимая двумя руками посеребренную рукоять меча. В первую секунду друид в изумлении смотрел на странного бродягу с мечом в руках, который спотыкался на каждом шагу. Затем с радостным криком бросился к нему и крепко прижал к себе худое тело Ши Омсфорда.
Ши спал долго, а когда наконец проснулся, уже наступила ночь. Он лежал под выступом нависающей скалы, у подножия которой начиналась глубокая лощина с широким дном. Рядом уютно потрескивал небольшой костер, даря свое заботливое тепло, как и плащ, в который юноша был тщательно укутан. Зрение начало возвращаться к нему, и туман перед глазами постепенно рассеивался. Прямо над головой висел купол чистого звездного неба, словно натянутый между двумя горными вершинами. Ши невольно улыбнулся. На миг ему показалось, что он снова в Тенистом Доле. А в следующую минуту в тусклом свете костра появилась темная фигура Алланона.
— Тебе лучше? — спросил друид вместо приветствия и сел рядом. Что-то изменилось в нем. Он больше не казался зловещим и угрюмым, в голосе звучала необычная теплота, и сам он стал более человечным.
Ши кивнул.
— Как ты меня нашел?
— Это ты меня нашел. Неужели ты ничего не помнишь?
— Нет, ничего, после того как… — Ши запнулся. — А еще кто-нибудь… ты больше никого не видел?
Минуту Алланон внимательно изучал его взволнованное лицо, словно обдумывая ответ, потом покачал головой.
— Ты был один.
Ощутив комок в горле, Ши снова лег и судорожно глотнул. Значит, Панамон тоже погиб. Почему-то он до последнего надеялся на лучшее.
— Как ты себя чувствуешь? — донесся до него из темноты зычный голос друида. — Не хочешь поесть? Думаю, тебе надо подкрепиться.
— Да. — Ши поднялся и сел, кутаясь в теплый плащ.
Алланон у огня наливал в маленькую миску похлебку.
Почувствовав дразнящий аромат еды, Ши понял, что по-настоящему проголодался. Вдруг он вспомнил о мече и огляделся вокруг. Меч лежал рядом, тускло поблескивая в полутьме. Внезапно спохватившись, юноша стал ощупывать карманы в поисках эльфийских камней, но их не было. В отчаянии он перетряс всю свою одежду, но маленький мешочек с волшебными камнями бесследно исчез. Чувствуя внезапную слабость, Ши в изнеможении прилег на спину. Может, Алланон…
— Алланон, я нигде не могу найти эльфийские камни, — проговорил он торопливо. — Ты не…
Друид подошел к нему и протянул миску с дымящейся похлебкой и небольшую деревянную ложку. Лицо его было скрыто непроницаемой тенью.
— Нет, Ши. Должно быть, ты потерял их, когда убегал из Острия Ножа. — Заметив печаль на лице юноши, он ободряюще похлопал его по плечу. — Не стоит так переживать. Камни сослужили свою службу. А теперь поешь и ложись спать. Тебе необходим отдых.
Ши машинально глотал суп, не переставая думать об эльфийских камнях. Они были с ним с самого начала, оберегали на каждом шагу долгого пути, не однажды спасали ему жизнь. Как он мог быть таким беспечным? Снова и снова Ши думал, где мог обронить камни, но ничего не приходило в голову. Маленький мешочек мог легко потеряться.
— Прости меня за камни, — тихо прошептал он.
Присев рядом с юношей, Алланон пожал плечами и слабо улыбнулся. Он казался уставшим и внезапно постаревшим.
— Возможно, они еще найдутся.
Ши молча доел похлебку, и Алланон, не спрашивая, снова наполнил миску. От горячей еды юноша расслабился, и по всему его телу разлилось приятное тепло. Он снова начал проваливаться в сон. Как просто было бы отдаться во власть ласковой дремоте, но он не мог позволить себе этого. Слишком многое еще беспокоило его, слишком много вопросов оставалось без ответа. И единственный человек, который мог пролить свет на все загадки, сидел рядом. А после всех испытаний Ши заслужил право получить ответы на свои вопросы.
Он заставил себя сесть, чувствуя пристальный взгляд Алланона, скрытого в тени костра. Звенящую тишину внезапно разорвал пронзительный крик ночной птицы. Ши невольно замер. Жизнь возвращалась в Северные земли после долгих лет запустения. Он поставил миску рядом с собой и повернулся к Алланону.
— Поговорим?
Друид молча кивнул.
— Почему ты не рассказал мне правду о мече? — негромко начал юноша из Дола. — Почему скрыл?
— Я рассказал все, что тебе требовалось знать. — Темное лицо Алланона было бесстрастно. — Остальное тебе рассказал сам меч.
Ши недоверчиво смотрел на него.
— Ты должен был сам постичь тайну меча Шаннары, — мягко продолжал Алланон. — Я бы просто не смог объяснить тебе всего — ты должен был сам почувствовать это. И научиться принимать правду о себе, только после этого великий талисман в твоих руках стал бы оружием против Повелителя чародеев. Я не имел права вмешиваться.
— Хорошо, но ты мог хотя бы объяснить мне, почему Брона так боится меча.
— И чем бы это тебе помогло, Ши?
Юноша нахмурился.
— Не понимаю.
— Представь, что я рассказал бы тебе то, что в моей власти, еще до того, как ты прошел все испытания. Как эти знания помогли бы тебе? Стал бы ты продолжать поиски? Смог бы поднять меч на могущественного Брону, зная, что единственная сила загадочного талисмана в том, чтобы показывать правду? Боюсь, ты просто не поверил бы, что такая малость способна уничтожить всесильного Повелителя чародеев.
Он ближе придвинулся к Ши в слабом свете костра.
— А может, ты поддался бы отчаянию и бросил поиски? Сколько правды ты смог бы вынести?
— Не знаю, — с сомнением отозвался Ши.
— Тогда я расскажу тебе кое-что, чего не мог сказать раньше. Пятьсот лет назад Джерл Шаннара знал все это и ничего не смог сделать.
— Но я думал…
— Что он победил? — договорил за него Алланон. — Почему же тогда Повелитель чародеев не был повержен? Нет, Ши, у Джерла Шаннары ничего не получилось. Бремен открыл королю эльфов тайну меча в надежде, что знание поможет владельцу талисмана выстоять против Броны. Но он ошибся. Хотя Джерл Шаннара заранее знал, что узнает правду о себе самом, он не смог смириться с тем, что увидел. Сомневаюсь, что вообще можно подготовиться к такому испытанию. Мы редко бываем честны сами с собой, боимся пускать правду на порог. Вряд ли он всерьез поверил словам Бремена о том, что случится после того, как он прикоснется к мечу. Джерл Шаннара был настоящим воином и привык использовать оружие по назначению, хотя Бремен и предупреждал его, что в бою с Броной этот меч бессилен. Когда он столкнулся с Повелителем чародеев и талисман начал проявлять себя ровно так, как обещал Бремен, король испугался. Его сила, отвага, боевой опыт — все оказалось бесполезно. С этим он не смог смириться. И Повелителю чародеев удалось от него ускользнуть.
Ши смотрел недоверчиво.
— Но и у меня все могло получиться иначе.
Но друид словно не слышал его.
— Я должен был оказаться рядом, когда ты нашел меч и открыл его тайну. Тогда бы я объяснил тебе, как этот клинок может уничтожить Повелителя чародеев. Но я потерял тебя в Драконьих Зубах, а когда понял, что ты нашел меч и отправился на Север, было уже слишком поздно. Я сразу бросился за тобой следом, но все равно едва не опоздал. Я чувствовал твой страх, когда ты открыл тайну меча, и знал, что Повелитель чародеев тоже ощущает твое смятение. Но я был слишком далеко. Я попытался позвать тебя, проникнуть в твои мысли. Но времени объяснять, что к чему, уже не оставалось — Повелитель чародеев был рядом. Мне удалось сказать тебе лишь несколько слов.
Он замолчал, задумчиво глядя перед собой.
— Однако ты сам нашел ответ, и ты выжил.
Юноша отвернулся, вспомнив, что все, кто отправился с ним в королевство Черепа, мертвы.
— Все могло получиться иначе, — устало повторил он.
Алланон ничего не ответил. Костер у его ног медленно догорал, превращаясь в мерцающие угли. Ши поднял с земли миску и быстро доел похлебку, снова чувствуя цепкие объятия сна. Он уже клевал носом, когда Алланон вдруг зашевелился в темноте и сел рядом с ним.
— Ты думаешь, я напрасно не открыл тебе тайны меча? — проговорил он негромко. Это было скорее утверждение, чем вопрос. — Может, ты и прав. Может, для всех было бы лучше, если бы я с самого начала все рассказал.
Ши посмотрел на него. Худое лицо друида с темными провалами глаз и глубокими резкими складками казалось маской, скрывавшей какую-то вечную загадку.
— Нет, ты все сделал правильно, — медленно проговорил юноша. — Наверное, я не смог бы примириться с правдой.
Алланон чуть склонил голову набок, словно обдумывая его слова.
— Я должен был больше верить в тебя, Ши. Но я боялся. — Он замолчал, увидев сомнение на лице юноши. — Ты мне не веришь, но это так. Ты и все остальные никогда не относились ко мне как к обычному человеку. Это было необходимо, иначе ты никогда бы не принял ту роль, которую я для тебя уготовил. Но друид все же человек, Ши. И еще ты кое о чем забыл. Прежде чем стать Повелителем чародеев, Брона был друидом. Поэтому все друиды до некоторой степени ответственны за его деяния. Это мы позволили ему стать Повелителем чародеев. Наши знания помогли ему обрести могущество, наше уединение от остального мира позволило ему стать тем, кем он стал. Весь род человеческий мог погибнуть или превратиться в рабов, и вина за это легла бы на нас. Дважды друиды могли уничтожить Брону и дважды упускали такую возможность. Ныне из всего нашего народа остался я один, и только я мог защитить мир от этого чудовища. Признаюсь, я боялся. Соверши я хоть малейшую ошибку, и Брона стал бы навеки свободен.
Голос друида упал до шепота, и он внезапно опустил глаза.
— Ты должен узнать еще кое-что. Бремен был не просто моим предком. Он был моим отцом.
— Отцом? — Ши вмиг очнулся. — Но это же невоз…
Он осекся, не в силах договорить. Слабая улыбка тронула губы Алланона.
— Должно быть, порой тебе приходило в голову, что я намного старше обычных людей. Друиды открыли тайну продления жизни сразу после Первой войны рас. Однако за все надо платить, а Брона отказался платить за свое долголетие. У нас есть множество обязательств, Ши. Не такой это великий дар. За нашу долгую жизнь мы расплачиваемся особым сном, который и позволяет нам не стареть. Путь к истинному долголетию сложен, и некоторые шаги на этом пути не слишком… приятны. Да и ни один из них не дается легко. Брона не хотел приносить такие огромные жертвы, он искал свой путь, а нашел лишь иллюзию.
Друид надолго замолчал, погрузившись в свои мысли, потом продолжил:
— Бремен был моим отцом. У него была возможность покончить с Повелителем чародеев, но он совершил слишком много ошибок, и Брона ускользнул от него. Бегство злодея было на совести моего отца, и, если бы его чудовищные замыслы сбылись, вина легла бы на Бремена. Я жил с этим страхом и постепенно стал одержим им. Я поклялся не повторить ошибок своего отца. Признаюсь, Ши, я никогда по-настоящему не верил в тебя. Я думал, что ты слишком слаб для такой великой задачи, и скрывал правду, преследуя собственные цели. Во многом я был несправедлив к тебе. Но ты был моей последней надеждой. Ты один мог вернуть доброе имя моего отца и избавить меня самого от чувства вины за его грехи. Только ты мог спасти друидов от ответственности за порожденное ими чудовище.
Он помедлил и посмотрел прямо в глаза юноше.
— Я ошибался в тебе, мой друг. Ты оказался намного лучше, чем я мог надеяться.
Ши улыбнулся и слегка покачал головой.
— Нет, Алланон. Не ты ли часто говорил мне, что задним умом всяк крепок? Вспомни свои слова.
Друид грустно улыбнулся ему в темноте.
— Как жаль… жаль, что у нас совсем не осталось времени, Ши Омсфорд. Я бы хотел узнать тебя получше. Но… уже совсем скоро долг позовет меня…
Он замолчал, печально наклонив голову. Озадаченный юноша ждал, когда друид снова заговорит, но тот молчал.
— Хорошо, значит, утром… — Ши устало потянулся и плотнее закутался в плащ, от еды и жара костра его снова начало клонить в сон. — Нас еще ждет долгий путь на Юг.
Алланон отозвался не сразу.
— Твои друзья уже близко, они ищут тебя, — произнес он наконец. — Когда вы встретитесь, ты расскажешь им все, что узнал от меня?
Ши слушал его краем уха, думая о Тенистом Доле и скором возвращении домой.
— Лучше ты сам расскажешь… — пробормотал он сонно.
Снова наступила тишина. Уже сквозь дремоту Ши услышал в темноте тихий шорох, и, когда друид снова заговорил, голос его звучал словно издалека.
— Вряд ли я смогу, Ши. Я очень устал, силы мои на исходе. И пришла пора мне… уснуть.
— До завтра, — пробормотал Ши. — Спокойной ночи.
Голос друида отозвался едва слышным шепотом.
— До свидания, мой друг. До свидания, Ши.
Но Ши уже спал.
Ши проснулся как от толчка, потоки утреннего солнца щедро заливали землю. Услышав стук конских копыт и шарканье сапог, он открыл глаза и увидел вокруг себя стройных худощавых людей в зеленых накидках. Рука юноши невольно потянулась к мечу Шаннары, он с трудом сел и, прищурившись, вгляделся в склоненные над ним лица. Это были эльфы. Один из них — высокий, с резкими чертами лица — подошел ближе. Заглянув прямо в глаза юноши внимательными зелеными глазами, он дружески положил руку ему на плечо.
— Ты среди друзей, Ши Омсфорд. Мы воины Эвентина.
Ши медленно поднялся на ноги, все еще настороженно сжимая меч.
— А где Алланон?.. — спросил он, озираясь в поисках друида.
Высокий эльф секунду помедлил, затем отрицательно покачал головой.
— Здесь больше никого не было. Только ты.
Ничего не понимая, Ши прошел мимо него, торопливо протолкался через кольцо всадников и всмотрелся в широкую долину. Но взору его предстали лишь серые утесы да пыльный извилистый перевал, исчезающий вдалеке. Кроме конного отряда всадников и его самого, рядом никого не было. Внезапно Ши вспомнил слова друида и понял, что Алланон и вправду ушел.
— Спит… — услышал он собственный шепот.
Он повернулся и на непослушных ногах двинулся к ожидавшим его эльфам, слезы ручьями текли по изможденному лицу Ши. Алланон непременно вернется, упрямо твердил он себе, вернется, когда они позовут его. Так было всегда. Ши вытер слезы и поднял глаза к сверкающей синеве северного неба. На мгновение ему показалось, что он снова слышит далекий голос друида. И тогда слабая улыбка тронула его губы.
— До свидания, Алланон, — тихо отозвался он.
Глава 35
Вот так все и кончилось. Десять дней спустя те, кто остался от небольшого отряда, который много недель назад пустился в опасный поход из Кулхейвена, в последний раз прощались друг с другом. Ясный летний день был напоен солнцем и свежестью. Легкий западный ветерок шелестел в изумрудной траве равнин под Тирсисом, а вдалеке негромко шумел Мермидон, лениво катя свои воды в утренней тишине. Дьюрин и Даэль стояли на дороге, идущей от крепостных стен, левая рука старшего брата была забинтована. Даэль отыскал его среди раненых, и теперь эльф быстро поправлялся. Рядом стояли Балинор Буханнан в кольчуге и синей королевской мантии, немного бледный Ши Омсфорд, верный Флик и Менион Лих. Друзья негромко разговаривали и бодро улыбались, напрасно стараясь скрыть печаль расставания. Оседланные лошади паслись неподалеку. Наконец повисло неловкое молчание, все принялись пожимать друг другу руки и обещать скорую встречу. Прощание было тяжелым, и за веселыми улыбками таилась грусть.
А потом они разъехались, каждый в свою сторону. Дьюрин с Даэлем поскакали на запад, в Белеаль, где Даэля ждала его возлюбленная невеста Линлисс. Флик неустанно твердил брату, что они вполне заслужили отдых, и Омсфорды повернули на юг, к Тенистому Долу. К тому же рассудительный Флик решил, что все дела закончены и их приключение подошло к концу. Менион Лих вызвался сопровождать их до родной долины, чтобы доставить Ши домой целым и невредимым. А когда он будет уверен, что с другом больше ничего не случилось, он сможет отправиться в свои горы, к отцу, который наверняка уже успел соскучиться по нему. Впрочем, дома он собирался пробыть недолго, ведь сердце его рвалось к рыжеволосой красавице, которая осталась в Каллахорне.
Балинор молча стоял на опустевшей дороге и смотрел вслед друзьям, пока они не превратились в едва заметные тени на далеких зеленых равнинах. Тогда он медленно забрался в седло и поскакал обратно в Тирсис.
Меч Шаннары остался в Каллахорне. Ши твердо решил оставить великий талисман жителям пограничного государства. Именно они сделали все, чтобы отстоять свободу всех четырех земель. Никто другой не был достоин чести хранить и оберегать знаменитый клинок. Меч врезали клинком вниз в куб из красного мрамора и на вечные времена поместили в мавзолей в центре Народного парка под широкой аркой моста Сендика. На каменном фасаде мавзолея высекли такие слова:
Здесь покоится сердце и душа народов,их право быть свободными,их желание жить в мире,их смелость принимать истину.Здесь покоится меч Шаннары.
Несколько недель спустя Ши устало сидел на высоком деревянном табурете на гостиничной кухне и невидящим взглядом смотрел на тарелку с едой, которая стояла перед ним на столе. Сидевший рядом Флик уже приступил ко второй добавке. Был ранний вечер, весь день братья Омсфорд чинили навес над верандой. Летнее солнце пекло нещадно, работа утомила их, но, несмотря на усталость, Ши не мог заставить себя проглотить ни кусочка. Он равнодушно ковырялся в тарелке, когда в двери показался отец. Сердито бормоча себе под нос, Кёрзат Омсфорд подошел к братьям и хлопнул Ши по плечу.
— И сколько еще это будет продолжаться? — спросил он.
Ши удивленно поднял на него глаза.
— Не понимаю, о чем ты, — ответил он искренне, взглянув на Флика, но тот лишь рассеянно пожал плечами.
— Как я погляжу, ты опять ничего не ешь. — Отец окинул взглядом тарелку. — Откуда же ты наберешься сил, если не будешь есть как следует?
Он замолчал, а потом продолжил, словно спохватившись:
— Чужестранцы — вот о чем я толкую. Теперь вы снова разбежитесь. А я-то думал, все уже позади.
Ши во все глаза смотрел на него.
— Я никуда не собираюсь. Да скажи наконец, что случилось?
Кёрзат Омсфорд грузно опустился на свободный табурет и внимательно посмотрел на своего приемного сына; он уже смирился с тем, что для того, чтобы получить прямой ответ, придется проявить немного настойчивости.
— Ши, мы всегда были честны друг с другом. Когда вы вдоволь нагостились у принца Лиха, я ни разу не допекал вас расспросами о том, почему вы вдруг исчезли посреди ночи, ничего мне не объяснив, а вернувшись, были похожи на привидения. Сами вы не говорите об этом ни слова. Теперь признайся, — продолжил он быстро, не давая Ши возразить, — я ведь ни разу не приставал к тебе с расспросами?
Ши молча кивнул. Его отец удовлетворенно хмыкнул.
— А все потому, что мужчина должен свои дела решать сам. Так я думаю. Но я не могу забыть, что в прошлый раз вы исчезли из дома сразу после того, как к нам заглянул тот, другой чужестранец.
— Другой? — хором воскликнули братья.
В тот же миг воспоминания захлестнули их — таинственное появление Алланона, предостережение Балинора, посланники Черепа, бегство, страх… Ши медленно сполз с табурета.
— Скажи… меня кто-то ищет?
Отец кивнул и нахмурился, увидев тревогу в глазах сына.
— Незнакомец, как и в прошлый раз. Пришел только что, спрашивает тебя. Он ждет в гостиной. Только я не понимаю…
— Ши, что делать? — взволнованно заговорил Флик. — У нас даже эльфийских камней больше нет.
— Я… я не знаю, — пробормотал Ши, отчаянно стараясь побороть растущий страх. — Можно убежать через черный ход…
— Нет уж, постойте! — решительно вмешался Кёрзат Омсфорд.
Он крепко взял сыновей за плечи и развернул к себе, с недоверием глядя на них.
— Я не учил своих сыновей бежать от опасности. — Он пристально посмотрел в их встревоженные лица и покачал головой. — Вы должны научиться смело смотреть ей в лицо, а не убегать от нее. Да что вы в самом деле! Вы же у себя дома, здесь ваша семья, друзья, разве они дадут вас в обиду? Они горой станут за вас, а вы собрались драпать!
Он выпустил их и отступил на шаг.
— Сейчас мы все вместе пойдем и посмотрим на этого человека. С виду он тот еще тип, но говорил со мной вполне дружелюбно. Да и вряд ли однорукий справится с тремя крепкими мужиками. Тут и пика ему не поможет.
Ши вздрогнул.
— Однорукий?
— Похоже, путь он проделал не близкий. — Старший Омсфорд, казалось, не слышал восклицания Ши. — Твердит о каком-то кожаном мешочке, будто бы он твой. Я ему говорю, мол, давайте я передам, а он ни в какую. Мол, только лично в руки отдам.
При этих словах Флик понял, о ком говорит отец.
— Должно быть, эта штука очень важная, — уверенно заявил Омсфорд-старший, — Он сказал, что ты обронил ее по дороге домой. Как же такое могло случиться?
Долго Кёрзату Омсфорду пришлось ждать ответа на свой вопрос. Сыновья вскочили как ужаленные, стремглав вылетели из дверей кухни и помчались по коридору.
Читать бесплатно другие книги:
