Меч Шаннары Брукс Терри

Глава 17

Безрадостный холод тощими струйками серого тумана лился с северного небосклона, расползаясь по зубчатым контурам уединенной черной горы, внутри которой размещался замок Повелителя чародеев. Вокруг горы простирались равнины королевства Черепа, а с двух сторон, неприступной грядой, их защищали островерхие горы, похожие на зубья ржавой пилы. Прозванные Острием Бритвы и Лезвием Ножа, эти мрачные стражники гордо несли свою службу, внушая страх любому смертному, который отважился бы преодолеть их. Между колючими вершинами темнела гора Повелителя призраков; истерзанная веками и позабытая самой природой, она медленно умирала. Пелена смерти окутывала ее вершину, с безжалостной неотвратимостью ниспадала с выщербленных склонов, разнося зловещую ауру по всем окрестным землям, дыша неприкрытой ненавистью к тем немногим отсветам жизни и красоты, которые еще сумели уцелеть в этом царстве увядания. Зловещая эпоха терпеливо дожидалась своего срока в Северном королевстве Повелителя чародеев. И вот час смерти настал, и последние искры жизни медленно утекали в землю, оставляя лишь оболочку, некогда яркую и величественную.

Внутри окруженная равнинами гора была изрезана сотнями древних пещер, их каменные стены никогда не видели солнечного света, как и ничто другое под этим вечно серым небосводом. Петляя, словно загнанные в угол змеи, пещеры запутанными извивами протянулись через толщу скалы. Лишь безмолвие и смерть царили в сером тумане королевства призраков, ползучий хмурый сумрак нес неминуемую гибель всему живому, не оставляя даже проблеска надежды. Однако даже здесь присутствовало некое движение, хотя жизнь замка была не похожа ни на что, известное смертным. Источником странного подобия жизни была единственная комната на самой вершине горы, огромный черный зал, северная стена которого была срезана, и в зияющую пустоту вливался тусклый свет унылого неба. Отсюда же открывался вид на бесконечные хребты зловещих гор, образующих северные ворога королевства. И в этой мрачной комнате, с влажными от жгучего холода каменными стенами, сновали чернильно-черные игрушки Повелителя чародеев. Их маленькие силуэты копошились на полу темной комнаты, лишенные позвоночника тела гнулись и дрожали от чудовищной силы, которую имел над ними их Учитель. Даже обычная ходьба стала бы для них избавлением. Лишенные разума призраки, они рабски служили своему хозяину. Непрерывно бормоча, черные видения суетливо двигались меж каменных стен, их приглушенные крики и рыдания выражали лишь страдание и безысходность. В центре комнаты стоял высокий постамент, на котором находилась чаша с водой; мутная поверхность была неподвижна, и от нее веяло смертью. Сменяя друг друга, вертлявые призраки то и дело торопливо подбегали к краю чаши и внимательно вглядывались в холодную воду, быстро скользя по ней глазами. Но уже через миг, коротко всхлипнув, они спешили обратно, чтобы слиться с другими тенями. «Где же Учитель, где же Учитель?» — шептали в сумраке плачущие голоса, и маленькие существа продолжали неутомимо сновать вдоль холодных стен. «Он придет, он придет, он придет», — откликался эхом полный ненависти голос.

Неожиданно воздух яростно всколыхнулся, словно высвобождаясь из тисков, и густеющий туман будто слился в гигантскую черную тень, которая медленно обретала очертания на краю чаши. Туман клубился и все больше густел, постепенно превращаясь в Повелителя призраков, и вскоре в воздухе повисла огромная, завернутая в плащ черная фигура. Рукава плаща взметнулись, только в них не было рук, и складки длинных одеяний не скрывали ничего, кроме пола под ними.

— Учитель, Учитель! — Полные ужаса голоса призраков прозвучали в унисон, скрюченные контуры подобострастно распластались перед хозяином.

Пустой капюшон развернулся к ним и наклонился вниз, и они увидели внутри черноты крошечные проблески пламени, в котором горела пресыщенная ненависть, вспыхивая искрами в мутном зеленом тумане, заполнявшем все одеяние. Затем Повелитель чародеев отвернулся и совершенно позабыл о них; уставившись на воду в удивительной чаше, он терпеливо дожидался, пока проявится картина, которую он мысленно пожелал увидеть. Спустя секунды мутная гладь воды прояснилась, и на ее поверхности возникла главная топка Паранора, и отряд Алланона снова стоял лицом к лицу с жутким посланником Черепа. Пронзительные глаза из зеленого тумана уставились сначала на парнишку из Дола, затем понаблюдали за поединком между двумя черными фигурами, пока оба противника не перевалились через край ямы и не исчезли в бушующем пламени. В этот миг неожиданный шум за спиной заставил властелина теней отвлечься и чуть повернуть голову. В комнату вошли двое посланников Черепа, во множестве обитавших в замке, и молча застыли, дожидаясь внимания своего господина. Он был не готов к встрече с ними, поэтому вернулся к созерцанию воды в чаше. Зеркало вновь прояснилась, и на нем проступило изображение башни, где пятеро глупцов в радостном волнении застыли перед мечом Шаннары. Он выждал несколько секунд, наслаждаясь забавным зрелищем и упиваясь своей властью, пока они все ближе подступали к мечу, будто мыши к мышеловке с сыром. Но уже через мгновение мышеловка захлопнулась, на глазах изумленных зрителей яркое видение рассеялось, и дверь башни с грохотом захлопнулась, навеки запирая их в каменной могиле. И тогда крылатые слуги за спиной Повелителя чародеев скорее почувствовали, чем услышали ледяной хохот, который волнами прокатился по бестелесной оболочке и разнесся по мраке пещеры.

Не поворачиваясь к своим рабам, Повелитель чародеев резко взмахнул полой длинного плаща на срезанную северную стену пещеры, и посланники Черепа, не колеблясь, двинулись к ней. Им не было нужды спрашивать, чего хочет от них господин. Они полетят в Паранор и уничтожат плененного потомка Шаннары, единственного наследника ненавистного меча. Когда последний сын ненавистного рода умрет, а меч перейдет в их руки, мистическая сила, превосходящая их собственную, больше не будет угрожать им. А пока бесценный меч везут из залов Паранора в королевство Северных земель, где он будет погребен в непроходимых пещерах горы Черепа и забыт навеки. Повелитель чародеев чуть развернулся, наблюдая, как двое его слуг неуклюже ковыляют через темную комнату к зияющему отверстию в стене; вскоре они тяжело поднялись в воздух и развернулись на юг. Разумеется, Эвентин попытается отбить меч, чтобы вернуть его своему народу, однако жалкая попытка короля эльфов непременно провалится, а сам великий правитель свободных земель и последняя надежда смертных будет взят в плен. Заклятый враг Повелителя чародеев друид Алланон погиб в топке Паранора, и совсем скоро, когда Эвентин окажется в плену, меч перейдет к нему и последний потомок рода Шаннары умрет, битва будет выиграна раньше, чем начнется. Он не потерпит поражения в Третьей войне рас. Он победит.

Повелитель чародеев взмахнул рукавом, и вода в чаше снова стала мутной, скрыв и Башню друида, и пятерых смертных, угодивших в ловушку. Воздух вокруг черного призрака всколыхнулся яростным порывом, и его очертания вновь начали растворяться в тумане, пока не исчезли бесследно. Потекли долгие безмолвные минуты, а потом из сумрака медленно проступили стонущие тени; убедившись, что их хозяин снова ушел, маленькие черные силуэты опасливо подползли к краю чаши и пристально вгляделись в непрозрачную зыбь, плачем и вздохами сообщая недвижной воде свои жалобы.

На самой вершине Паранора, в уединенной и накрепко запертой комнате Башни друида, четверо измученных путников из Кулхейвена в отчаянии метались меж каменных стен своей тюрьмы. Только Дьюрин сидел, привалившись к стене, — рана причиняла такую боль, что эльф не мог пошевелиться. Стоя перед высоким зарешеченным окном, Балинор чуть покачивался на каблуках и смотрел, как тусклые лучи солнца долгими потоками просачиваются сквозь танцующую пыль, весело расчерчивая каменный пол темной комнаты крошечными квадратиками света. Они просидели взаперти уже больше часа, безнадежно заточенные за неприступной, окованной железом дверью. С потерей великого меча растаяла и надежда на победу. Сначала друзья терпеливо ждали, уверенные, что Алланон скоро придет за ними и пробьет толщу каменной двери, которая отрезала им путь к свободе. Они даже звали его по имени, надеясь, что друид услышит крики о помощи и примчится в башню. Менион напомнил товарищам, что с ними нет Флика, возможно, юноша бродит по закоулкам Паранора, выискивая их. Но скоро их радужные надежды потускнели и угасли, и каждый заставил себя признать, хотя и молча, что спасение не придет, а отважный друид и парнишка из Дола погибли в схватке с посланником Черепа и Повелитель чародеев вновь победил.

Менион снова подумал о своем пропавшем друге, гадая, что могло случиться с Ши. Несмотря на все усилия, они так и не смогли спасти жизнь одного маленького человека, и теперь остается только гадать, какая ужасная смерть ждет его среди диких равнин на границе Западных земель. Быть может, они никогда больше не увидятся. Алланон верил, что они найдут Ши, когда найдут меч, однако великий клинок потерян, а его единственный наследник бесследно исчез. А теперь в своем родовом замке пропал и сам Алланон, быть может, друид сгорел в бушующем пламени или захвачен в плен и брошен в темницу, и они никогда не выйдут из своей тюрьмы и сгниют заживо, а весь их поход окажется напрасной прогулкой. Принц мрачно улыбнулся, мечтая лишь о том, чтобы судьба подарила ему возможность встретиться с настоящим врагом, и тогда всемогущий Повелитель чародеев уж точно не избежит его меткого удара.

Внезапно Даэль, который всегда чутко прислушивался к любому шороху, тихонько шикнул, и все встревоженно застыли на месте, уставившись на массивную дверь. С другой стороны донесся слабый стук шагов по каменным ступеням. Менион положил руку на рукоять меча, лежавшего на полу в кожаных ножнах, и беззвучно вынул его. Принц Каллахорна рядом с горцем уже сжимал в руке свой широкий меч. Короткими торопливыми шагами все остальные тоже подошли к двери. Даже раненый Дьюрин с трудом поднялся на ноги и, сильно прихрамывая, доковылял до товарищей. Шаги достигли площадки и замерли. На мгновение повисла томительная тишина.

Неожиданно огромная дверь распахнулась, с грохотом ударившись о стену, железные петли жалобно застонали под тяжестью каменной глыбы. Из темноты дверного проема проступила испуганная физиономия Флика Омсфорда, его затравленный взгляд метался по лицам друзей, вооруженных до зубов и готовых к нападению. А его ошеломленные товарищи, словно заведенные механические куклы, медленно опустили оружие и уставились на юношу. Флик с опаской вошел в тускло освещенный зал, почти скрытый тенью высокой черной фигуры, показавшейся за его спиной.

И тут все увидели перед собой Алланона.

Потеряв дар речи, они смотрели на друида. Лицо Алланона было в грязных подтеках пота, от толстого слоя золы черный плащ стал серым. Слегка опираясь на плечо Флика, он медленно вышел из темного проема и улыбнулся, увидев изумление своих товарищей.

— Как видите, я цел, — заверил он их.

Флик все еще не мог прийти в себя после встречи с друидом.

— Я же сам видел, как он упал… — попытался он объяснить всем остальным.

— Флик, я жив и здоров. — Алланон похлопал его по плечу.

Балинор сделал шаг вперед, словно желая убедиться, что перед ним действительно Алланон, а не новый призрак.

— Мы думали, ты… потерялся, — выдавил он.

Знакомая насмешливая улыбка появилась на худом лице.

— Виноват, во всяком случае отчасти, в подобном, не соответствующем истине утверждении один наш юный друг. Он видел, как я упал в огонь вместе с посланником Черепа, и решил, что я погиб. Однако он не подозревал, что внутри топки имеется ряд железных скоб, по ним рабочие спускаются вниз, если требуется произвести какой-либо ремонт. А поскольку Паранор долгие века был родовым гнездом друидов, кому, как не мне, знать о существовании этих скоб. Когда крылатый дьявол перетянул меня через перила, я ухватился за скобы и удержался в нескольких футах от края. Разумеется, Флик этого видеть не мог, а рев племени заглушал мой голос, когда я пытался его позвать.

Он помолчал, счищая с плаща грязь.

— Удача благоволила Флику, и он выбрался из той страшной комнаты живым, но позже заблудился в запутанных туннелях крепости. Битва с посланником Черепа ослабила меня, и, хотя я обладаю уникальной защитой от огня, у меня ушло немало времени на то, чтобы выбраться из ямы. Я отправился на поиски Флика и наконец нашел его в лабиринте коридоров, правда напугал до смерти. После этого мы отправились искать вас. Однако теперь нам пора уходить… и как можно скорее.

— А меч?.. — резко спросил Хендель.

— Его здесь нет, увезли раньше. Мы поговорим об этом потом. Оставаться здесь опасно. Карлики скоро вышлют подкрепление для защиты Паранора, а Повелитель чародеев отправит других крылатых слуг удостовериться, что вы больше не причините ему беспокойства. Когда он получит меч Шаннары и будет уверен, что вы навеки заточены в Башне друида, он быстро сосредоточится на плане завоевания четырех земель. Если ему удастся захватить Каллахорн и приграничные государства, прочие Южные земли сдадутся без борьбы.

— Значит, мы опоздали и битва уже проиграна! — воскликнул Менион с горечью.

Алланон выразительно покачал головой.

— Нет, принц Лиха, нас всего лишь перехитрили, но до победы им еще далеко. Повелитель чародеев почивает на лаврах, уверенный в своей победе, он думает, что мы больше не опасны. Кажется, мы сможем использовать это заблуждение против него. Только нельзя отчаиваться. А теперь следуйте за мной.

Он быстро повел их за собой в открытый дверной проем. И уже через миг комната в башне опустела.

Глава 18

До самого заката небольшой отряд карликов гнал Ши на север. Когда они решили устроиться на ночлег, измученный еще до начала перехода юноша рухнул на землю и уснул, прежде чем горбатые человечки успели связать ему ноги. От берегов безымянной реки они долго шли на север, пока не оказались в холмистой стороне западнее лесов Верхнего Анара, на границе с Северными землями. Идти стало труднее, пологие луга и равнины Рабб сменились непрерывными грядами холмов. Приходилось то и дело взбираться в гору, петляя и сворачивая с дороги, чтобы обойти самые высокие холмы. Местность вокруг была дивная — зеленые поляны перемежались изящными рощицами древних тенистых деревьев, их раскидистые ветви грациозно колыхались на легком весеннем ветерке. Однако смертельно уставший юноша не мог насладиться красотами природы, ему хватало сил лишь на то, чтобы переставлять ноги под злобным понуканием равнодушных конвоиров, которые без передышки гнали пленника вперед и вперед. К наступлению сумерек отряд забрался в самое сердце холмистой страны, и если бы Ши мог увидеть карту, то обнаружил бы, что карлики разбили лагерь точно к востоку от Паранора. Впрочем, сон сморил его так быстро, что Ши запомнил только, как упал в траву, и ничего больше не слышал.

Старательные карлики крепко связали юношу, а затем развели костер, чтобы приготовить нехитрый ужин. Одного карлика поставили в караул, больше по привычке, поскольку бояться в родной стране им было некого, а другому приказали внимательно следить за спящим пленником. Командир патрульного отряда так и не понял, кого они взяли в плен, как не понял и важности эльфийских камней, хотя быстро смекнул, что находка достаточно ценная. Он собирался отвести уроженца Дола в Паранор и спросить у своего начальства, что делать с парнем и его камешками. Уж начальство-то должно разбираться в таких вещах. А его дело — патрулировать границы и не нарушать приказов, а на остальное ему наплевать.

Костер быстро разгорелся, карлики проглотили наспех приготовленный ужин из хлеба и вяленого мяса. Подкрепившись, они подсели ближе к огню и стали с любопытством разглядывать три маленьких камешка, которые командир по их настойчивой просьбе извлек из мешка. Морщинистые желтые лица придвигались все ближе к огню и к вытянутой руке командира, на которой в свете костра ярко поблескивали камни. Самый любопытный карлик попытался потрогать камешек, но тут же отлетел в тень за костром, получив от старшего увесистую затрещину. Командир с любопытством потрогал диковинную находку и покатал камни на раскрытой ладони, остальные зачарованно смотрели на его руку. Вскоре это занятие карликам наскучило, камни спрятали обратно в кожаный мешочек, и командир сунул его за пазуху. Открыли бутылку эля, чтобы прогнать ночную прохладу, а заодно и позабыть об усталости и тяготах службы. Бутылка живо ходила по кругу, смех и шутки маленьких воинов разносились далеко в ночи, костер весело потрескивал, даря желанное тепло. Стоящий в стороне часовой вскоре присоединился к остальным, не видя особой необходимости в своем дежурстве. Бутылка с элем быстро опустела, и усталые служаки тесным кругом улеглись вокруг костра, завернувшись в одеяла. Часовой даже сохранил ясность ума настолько, чтобы набросить одеяло и на спящего пленника, рассудив, что не стоит доставлять его в Паранор простуженным. Вскоре лагерь погрузился в тишину, не спал лишь часовой, он стоял в тени от догорающего костра и сонно смотрел на тлеющие угли.

Ши спал беспокойно, его мучили кошмары о спешном бегстве с Фликом и Менионом в Кулхейвен и походе в Паранор. Во сне юноша заново переживал сражение с Туманным призраком, чувствуя, как холодные скользкие щупальца обхватывают его за пояс, вновь испытывал ужас от мертвящего прикосновения болотных вод, захлестывающих ноги. Он снова чувствовал отчаяние, охватившее его, когда они заблудились в Черных Дубах, только на этот раз он был совсем один в огромном лесу и знал, что никогда не найдет выхода и будет блуждать среди вековых деревьев, пока не умрет. Он слышат вой вышедших на охоту волков, чувствовал, как они берут его в кольцо, в отчаянии пытался убежать, петляя в бесконечном лабиринте исполинских деревьев. Картинка быстро сменилась, и вот уже вся их компания в развалинах города в Вольфсктаагских горах. Они с любопытством разглядывают остовы древних зданий, не помышляя об опасности, затаившейся в зарослях. Только Ши знает, что должно произойти в следующую секунду, он пытается предупредить друзей, но голос изменяет ему, и никто не слышит его тревожных криков. Потом он увидел, как из кустов выползло отвратительное существо и приготовилось к прыжку, а он не мог двинуться с места, чтобы предостеречь остальных. И тогда металлическая тварь набросилась на беззащитных людей. После Ши оказался в реке, бурный поток кружил и бросал его, а он пытался удержать голову над яростными волнами, чтобы не захлебнуться. Чудовищная сила тянула его на дно, и он понимал, что вот-вот задохнется. В отчаянии он сопротивлялся свирепой реке, но водоворот затягивал его в бурлящем вихре.

Внезапно он проснулся и увидел на небе слабые проблески зари; приближался рассвет, руки и ноги у него замерзли и онемели от кожаных ремней. Ши с тревогой осмотрелся, увидел остывающие угли костра и неподвижных карликов, спящих крепким сном. Холмы тонули в неясном сумраке, было так тихо, что Ши слышал собственное дыхание, тяжелое и сиплое. На краю лагеря стоял часовой, его маленькая одинокая фигурка неясной тенью расплывалась на дальнем конце поляны, рядом с густым кустарником. Снова Ши оглядел спящий лагерь, приподнялся на локте и протер сонные глаза, озираясь вокруг. Он торопливо попытался избавиться от ремней, надеясь, что сумеет ослабить их и освободиться раньше, чем его хватятся проснувшиеся стражники. Но после долгих мучений он оставил попытки распутать узлы. Ослабить туго затянутые ремни он не мог, а разорвать не хватало сил. Ши беспомощно смотрел в землю, представляя, как его приведут в Паранор и передадут не знающим пощады посланникам Черепа, которые поспешат избавиться от него как можно скорее.

И вдруг его чуткое ухо уловило тихий звук. Из полумрака донесся слабый шелест, юноша вскинул голову и прислушался. Внимательные глаза эльфа быстро осмотрели поляну, карлики по-прежнему крепко спали. Часовой отошел в сторону, и Ши не сразу заметил его, а когда увидел, то из кустов внезапно мелькнула огромная черная тень, заслонила собой стражника, и тот исчез. Ши недоверчиво заморгал, отказываясь верить своим глазам. Там, где только что стоял часовой, никого не было. Юноша ждал, что последует дальше, но шло время, и ничего не происходило. Последние ночные тени стремительно таяли, и над кромкой далеких холмов на востоке показался золотистый диск.

Слева послышатся негромкий шорох, и юноша резко развернулся. Из-за небольшой рощицы показался самый странный персонаж, какого только доводилось видеть Ши за свою жизнь. Ни один житель Тенистого Дола никогда не отважился бы облачиться в такой ярко-красный наряд. Сначала Ши принял незнакомца за Мениона, однажды он видел горца в похожем охотничьем одеянии. Однако рост, походка и выправка этого человека заставили Ши отказаться от своего предположения. Лицо незнакомца было неразличимо в тусклом свете. В одной руке он держал короткий охотничий нож, а в другой странную заостренную палку. Облаченная в алое фигура медленно подкралась сбоку и зашла Ши за спину раньше, чем юноша успел рассмотреть лицо незнакомца. Охотничий нож легко и беззвучно перерезал ремни, освобождая пленника. Когда Ши увидел вторую руку своего спасителя, глаза его расширились от изумления: вместо левой кисти у странного человека торчала острая железная пика.

— Молчи, — прошептал ему на ухо сиплый голос. — Беги налево к лесу и жди там. Давай, пошел!

Не тратя время на расспросы, Ши быстро подчинился. Даже не видя лица своего избавителя, по его грубому голосу и искалеченной руке он мог догадаться, что с этим человеком лучше не спорить. Юноша тихонько отошел от лагеря и побежал, низко пригибаясь к земле, пока не оказался в небольшой рощице. Там он остановился и стал дожидаться своего неожиданного союзника, однако, к его изумлению, ярко-красная фигура бесшумно бродила между спящими карликами, незнакомец явно что-то искал. Солнце поднималось все выше, освещая странного человека, когда тот склонился над съежившимся телом спящего командира карликов. Рука в перчатке осторожно скользнула под рубаху стражника, замерла на мгновение и извлекла кожаный мешочек с драгоценными эльфийскими камнями. Внезапно карлик проснулся, одной рукой он попытался схватить вора за запястье, а другой взмахнул мечом, намереваясь одним ударом покончить с наглецом. Однако спаситель Ши оказался весьма проворным и не позволил застать себя врасплох. Длинная железная пика с громким лязгом блокировала удар меча, а потом, продолжая движение, плавно вошла в горло карлика. От звуков борьбы проснулись все остальные. Сжимая мечи, карлики бросились на врага, пока он не успел скрыться, и отважному незнакомцу пришлось принять неравный бой с дюжиной противников с охотничьим ножом в руке.

Понимая, что смельчаку в алом плаще несдобровать, Ши уже хотел выскочить из своего укрытия и помочь ему. Однако его спаситель отбил атаку карликов с такой легкостью, словно это были мыши, а не воины, потом незнакомец стремительно ворвался в нестройный ряд стражников, и через мгновение двое карликов уже корчились на земле от смертельных ран. Когда карлики снова попытались оттеснить его, он громко крикнул, и откуда-то из тени на другой стороне лагеря выскочила массивная черная фигура с огромной булавой. Не замедляя движения, черный призрак яростно набросился на ошеломленных карликов и разметал их чудовищными ударами, словно палые листья. Не успел Ши опомниться, как земля была усеяна бездыханными телами карликов. С изумлением смотрел он с опушки леса, как огромное существо подходит к человеку в красном, словно верный пес, жаждущий похвалы хозяина. Незнакомец о чем-то коротко переговорил со своим помощником, а затем неторопливо направился к Ши, оставив черного великана осматривать тела убитых.

— Ну вот, все и кончилось, — проговорил он, приближаясь к юноше и поигрывая кожаным мешочком в здоровой руке.

Ши пытливо рассматривал лицо странного человека, недоумевая, кто же он такой. Пока было ясно лишь одно — чванливые манеры его нежданного избавителя выдавали в нем заносчивого самодовольного типа, чья непоколебимая уверенность в себе, впрочем, вполне соответствовала его неоспоримым талантам воина. На смуглом, гладко выбритом лице незнакомца темнели маленькие аккуратные усики. Определить его возраст было непросто — он не выглядел ни молодым, ни старым. Однако, несмотря на юношескую стремительность, грубая кожа и серьезный взгляд говорили скорее за то, что этот человек уже вступил во вторую половину жизни. В темных волосах поблескивали седые пряди, хотя, быть может, Ши это и показалось в тусклом утреннем свете. Черты лица у него были крупные, особенно выделялся большой улыбчивый рот. Приветливость и обаяние незнакомца не обманули Ши, он чувствовал, что это, скорее, старательно выбранная маска, скрывающая его истинную природу. Незнакомец непринужденно стоял перед озадаченным юношей и с открытой улыбкой дожидался, пока тот заговорит.

— Я вам так благодарен, — поспешно произнес Ши. — Если бы не вы, тогда…

— Да не стоит благодарности, не стоит. Спасение людей не наша стихия, просто эти мерзавцы могли прикончить тебя забавы ради. Знаешь, я ведь сам с Юга. Правда давненько не бывал в тех краях, но родина есть родина. Ты, я вижу, тоже южанин. На холмах живешь, наверное? Хотя эльфийская кровь в тебе тоже есть, это точно…

Незнакомец резко замолчал, и на мгновение Ши показалось, что странный человек видит его насквозь и он рано обрадовался своему спасению. Как бы не угодить из огня да в полымя. Он даже быстро обернулся на оставленный лагерь и убедился, что помощник его избавителя не превратился ненароком в посланника Черепа.

— Кто ты, приятель, и откуда пришел? — неожиданно спросил его собеседник.

Ши назвал свое имя и сказал, что он родом из Тенистого Дола. Потом рассказал, как сплавлялся на юг по реке, лодка неожиданно перевернулась, и его долго несло течением, пока не выбросило на берег без сознания, где и наткнулся на него отряд карликов. Придуманная история была недалека от истины, и незнакомец вполне мог в нее поверить, а всю правду Ши не торопился выкладывать, пока не узнает об этой парочке побольше. Завершив свой рассказ тем, что карлики нашли его на берегу реки и взяли в плен, Ши замолчал. Поигрывая кожаным мешочком, незнакомец долго смотрел на юношу, и на лице его расползалась широкая улыбка.

— Что ж, вряд ли ты рассказал мне всю правду. — Он коротко рассмеялся. — Но я тебя не виню. Я бы на твоем месте тоже не стал откровенничать. Впрочем, у нас еще будет время. Меня зовут Панамон Крил.

Он протянул широкую ладонь, и Ши охотно протянул свою. От крепкого рукопожатия юноша невольно поморщился. Новый знакомый чуть улыбнулся и выпустил его руку, указав на темную фигуру у них за спиной.

— Мой товарищ, Кельтсет. Мы странствуем вместе почти два года, никогда у меня не было друга лучше чем он, одна беда — не слишком разговорчив. Кельтсет немой.

— А кто он такой? — с интересом спросил Ши, глядя на гиганта, который медленно бродил по небольшой поляне.

— Откуда же ты свалился? — Панамон весело захохотал — Кельтсет — скальный тролль. Он жил в Чарнальских горах, пока соплеменники не выгнали его. Мы с ним оба изгои в этом неблагодарном мире, но, впрочем, жизнь мало к кому благоволит. Но выбирать не приходится.

— Скальный тролль, — удивленно повторил Ши. — Никогда не видел скальных троллей. Я думал, они совсем дикие, почти как животные. Как же вам удалось…

— Придержи язык, дружок, — резко перебил его собеседник. — Кельтсет крайне чувствителен и не любит таких разговоров, как бы он не наступил на тебя ненароком. Вот ты посмотрел на него и увидел лишь уродливое существо, не похожее на нас с тобой. А потом я сообщаю тебе, что он скальный тролль, и ты уже не сомневаешься, что он опасный зверь. Бьюсь об заклад, все дело в твоей необразованности и нехватке жизненного опыта. Погуляй по свету с мое, мальчик, и узнаешь, что даже дружелюбная улыбка — лишь способ показать зубы!

Ши внимательно наблюдал за громадным троллем, пока Кельтсет неспешно наклонялся над мертвыми карликами, в который раз тщательно обыскивая их одежду и вещевые мешки. Кельтсет был очень похож на человека, в своих широких штанах до колена и рубахе, подпоясанной зеленым шнурком. На шее и запястьях тролль носил защитные металлические кольца. Что по-настоящему отличало его от человека, так это кожа, похожая на кору дерева, цветом она напоминала хорошо прожаренный и даже почти подгоревший бифштекс. Мелкие черты его темного лица были грубыми и невыразительными, над глубоко посаженными глазами нависали густые брови. На руках тролля не было мизинцев — только большой и еще три мощных пальца толщиной с запястье Ши.

— Что-то мне он не кажется таким чувствительным, — негромко поделился Ши.

— Ну естественно! Вот прекрасный пример поспешного суждения, не имеющего под собой никаких оснований. Только потому, что Кельтсет не похож на цивилизованного человека и внешне не производит впечатления разумного существа, ты называешь его животным. Ши, мальчик мой, верь мне, когда я говорю, что Кельтсет — чувствительное создание с такими же эмоциями, как у нас с тобой. Быть троллем в Северных землях так же нормально, как быть эльфом на Западе, и так далее! Это мы с тобой здесь чужие!

Ши внимательно посмотрел на широкое дружелюбное лицо, на непринужденную улыбку, казавшуюся такой естественной, и отчего-то не поверил в его искренность. Эти двое вовсе не были случайными прохожими, которые кинулись на помощь ближнему просто по доброте душевной. Они со знанием дела следили за лагерем карликов, а когда их обнаружили, уничтожили весь патруль решительно и безжалостно. Но каким бы опасным ни казался тролль, Ши не сомневался, что Панамон Крил намного опаснее.

— Вы, конечно, знаете больше меня, — признал Ши, осторожно подбирая слова. — Я недавно из Южных земель, родные долины покидал редко и совершенно не знаком со здешними жителями. Я обязан жизнью вам обоим, и моя благодарность к Кельтсету ничуть не меньше.

В ответ франтоватый чужеземец счастливо заулыбался, явно довольный неожиданной любезностью юноши.

— Не стоит благодарности, я ведь уже сказал, — отозвался он. — Пойдем-ка присядем, пока Кельтсет там возится. Нам надо подробнее поговорить о том, что привело тебя в эти края. Видишь ли, эти земли чрезвычайно опасны, особенно если путешествовать в одиночку.

Он направился к ближайшему дереву и устало присел под ним, привалившись спиной к стройному стволу. Мешочек с эльфийскими камнями он по-прежнему сжимал здоровой рукой, но чутье подсказывало Ши, что с разговорами на эту тему лучше повременить. Он надеялся, что новый знакомый сам спросит, не его ли это вещица, тогда Ши сможет забрать камни и отправиться в Паранор. Наверняка друзья уже разыскивают его либо на восточной оконечности Драконьих Зубов, либо севернее, у самого Паранора.

— А зачем Кельтсет их обыскивает? — спросил юноша после короткого молчания.

— Ну, может, найдутся какие-нибудь подсказки, откуда они и куда направлялись. Да и съестные припасы нам бы сейчас не помешали. А там, глядишь, и что-нибудь ценное подвернется…

Он неожиданно замолчал и вопросительно взглянул на Ши, поигрывая перед глазами юноши кожаным мешочком, словно держал приманку перед загнанным зверьком. Ши тяжело глотнул, внезапно он понял, что этот человек с самого начала знал, кому принадлежат камни. Он должен немедленно придумать что-то, иначе выдаст себя с головой.

— Это мое. Мешочек и камни принадлежат мне.

— Ты в этом уверен? — Панамон Крил по-волчьи оскалился. — Что-то я не вижу здесь твоего имени. Как они к тебе попали?

— Отец подарил, — тут же солгал Ши. — Уже очень давно. Я всюду ношу их с собой, вроде талисмана. Когда карлики схватили меня, они меня обыскали и отняли камни. Но они все равно мои.

Человек в красном плаще улыбнулся одними губами и высыпал камни на ладонь, подцепив мешочек своей устрашающей пикой. Разбойник взвесил их на ладони и поднял к свету, восхищаясь прозрачным голубым сиянием. Потом снова повернулся к Ши, удивленно вскинув брови.

— Может, ты и не врешь, а может, просто украл их. Они кажутся слишком ценными, чтобы таскать их с собой как талисман. Пусть они лучше хранятся у меня, пока я не узнаю наверняка, что они твои.

— Но мне надо идти… я должен встретиться с друзьями! — в отчаянии выкрикнул Ши. — Я не могу ходить за вами, пока вы не убедитесь, что это мои камни!

Панамон Крил медленно поднялся на ноги и посмотрел на Ши сверху вниз, засовывая мешочек с камнями за пазуху.

— Подумаешь, ерунда какая. Скажи, где тебя найти, и я принесу камни, как только проверю, правдив ли твой рассказ. Через несколько месяцев я как раз собираюсь в Южные земли.

Вне себя от гнева, Ши вскочил на ноги.

— Да ты просто вор, обычный грабитель с большой дороги! — выкрикнул он, решительно надвигаясь на Панамона.

Неожиданно Панамон Крил зашелся в приступе безудержного смеха, он даже хватался за бока от хохота. Кое-как успокоившись, он недоверчиво покачал головой и принялся утирать слезы, градом катившиеся по щекам. Ши в изумлении смотрел на Крила, не понимая, что смешного в его обвинении. Даже скальный тролль на мгновение застыл и повернулся, чтобы взглянуть на них, его спокойное темное лицо было лишено всякого выражения.

— Ши, я всегда восхищался людьми, которые говорят то, что думают! — воскликнул Панамон, все еще хихикая от удовольствия. — Никто не посмеет обвинить тебя в ненаблюдательности!

Ши уже открыл рот для гневной тирады, но тут же осекся, с внезапной ясностью осознав всю правду. Что это странные типы делают здесь, в далеких Северных землях? А главное, с чего вдруг они решили его спасать? Откуда они вообще узнали, что он пленник карликов? Юноша даже удивился, как столь очевидный ответ не пришел ему в голову с самого начала.

— Панамон Крил, добрый спаситель! — усмехнулся он с горечью. — Теперь понятно, почему ты так развеселился. Ты и твой дружок именно те, кем я вас назвал. Воры, грабители, разбойники с большой дороги! И вы явились сюда только ради камней. Как низко…

— Придержи язык, юноша! — Человек в алой одежде подскочил к Ши, размахивая своей железной пикой. Широкое лицо исказилось от ненависти, неизменная улыбка под маленькими усиками вдруг сделаюсь зловещей, и в темных глазах зажглись гневные огоньки. — Думай про нас что хочешь, только держи это при себе! Я не первый день живу на свете, и никто никогда не осыпал меня дарами! А раз так, я никому не позволю что-либо у меня забирать!

Ши испуганно попятился, понимая, что опрометчиво перешел границы дозволенного с этим непредсказуемым человеком. Без сомнения, главной целью парочки были эльфийские камни, а спасти пленника они решили случайно, в самый последний момент. Панамон Крил был не из тех, над кем можно безнаказанно насмехаться, и несдержанность вполне могла стоить Ши жизни. Еще мгновение рослый грабитель сверлил перепуганного юношу недобрым взглядом, потом медленно отступил назад, его искаженные гневом черты расслабились, и вместе с улыбкой на лицо вернулась маска прежнего благодушия.

— Да с чего бы нам с Кельтсетом это отрицать? — Размашистым шагом он прошелся взад и вперед, затем снова развернулся к Ши. — Мы плывем по волнам судьбы. Только ум и сноровка — вот что нас кормит, от других людей мы ничем не отличаемся, разве что методы у нас свои. Да еще мы ненавидим всякое лицемерие! Все люди воры, только мы воры честные и старомодные и не стыдимся своего ремесла.

— А как вы оказались здесь? — неуверенно спросил Ши, боясь снова разозлить своего вспыльчивого собеседника.

— Прошлой ночью, сразу после заката, мы проходили мимо и заметили костер, — охотно ответил тот, все его раздражение вмиг улетучилось. — Я подкрался к краю поляны, чтобы посмотреть поближе, и увидел, как наши маленькие желтолицые друзья забавляются с этими голубыми камешками. Тебя я тоже заметил — лежал весь связанный, хоть сейчас на вертел. Поэтому я позвал Кельтсета и решил убить двух зайцев сразу — ха-ха, как видишь, я не солгал, мне действительно не понравилось, что эти мерзавцы взяли в плен моего земляка!

Ши кивнул, хотя и сомневался, что его нынешнее положение лучше плена у карликов.

— Не бойся, парень. — Панамон Крил словно прочитал его мысли. — Мы тебя не тронем. Нам нужны только камни, за них могут неплохо заплатить, а денежки нам не повредят. Ты же хоть сейчас волен возвращаться туда, откуда пришел.

Внезапно он отвернулся и пошел к Кельтсету, который послушно дожидался его рядом с небольшой кучкой оружия, одежды и прочих более-менее ценных вещей, собранных с убитых карликов. Рядом с внушительной фигурой тролля его тоже отнюдь не маленький приятель казался крошечным, темная бугристая кожа придавала великану сходство с деревом, в тени которого стоял человек в алом плаще. Они коротко переговорили, Панамон что-то негромко втолковывал своему подельнику, а тот бурно жестикулировал и кивал массивной головой. Потом они повернулись к трофеям, Крил сноровисто рассортировал их, отбросив большую часть добычи в сторону как бесполезный хлам. Ши растерянно наблюдал за ними, не зная, что делать дальше. Без волшебных камней он был совершенно беззащитен в этих диких краях. Только друзья могли вступиться за него и помочь отвоевать камни, но он разминулся с ними в Драконьих Зубах. Поворачивать назад, когда пройден такой долгий путь, было немыслимо, даже если возвращение не столь опасно, как дорога к Паранору. К тому же от него зависели все остальные, и он не мог бросить Флика и Мениона, какая бы опасность ему ни грозила.

Панамон Крил обернулся через плечо, и на его красивом лице отразилось легкое удивление, когда он увидел, что юноша до сих пор стоит на прежнем месте.

— И чего ты ждешь?

Ши медленно покачал головой, давая понять, что и сам толком не знает. Мгновение рослый вор рассматривал его, потом подозвал жестом, коротко улыбнувшись.

— Иди сюда, перекуси с нами, Ши, — пригласил он. — По крайней мере, подкрепишься перед возвращением на Юг.

Вскоре все трое уже сидели вокруг небольшого костра, глядя, как подогреваются на огне аппетитные куски вяленой говядины. Немой Кельтсет сидел рядом с хрупким юношей с эльфийской кровью и не сводил глаз с дымящегося мяса, по-детски стиснув руки и опустившись на корточки перед костром. Ши обуревало сильное желание протянуть руку и потрогать странное существо, узнать, какая на ощупь его грубая, похожая на кору дерева кожа. Черты лица тролля, даже с близкого расстояния, казались смазанными. Пока не приготовилось мясо, он ни разу не шевельнулся и сидел неподвижно, словно скала, на которой даже само время и сменяющиеся эпохи не оставляют следа. Панамон Крил поднял голову и заметил, что Ши внимательно наблюдает за великаном. Он широко улыбнулся и хлопнул вздрогнувшего юношу по плечу.

— Он не кусается… во всяком случае, когда сыт! Вот твержу тебе, твержу, а ты не слушаешь! Эх, молодость, мятежная, бесшабашная молодость! Разве вы послушаете умудренных опытом стариков? Кельтсет такой же, как мы с тобой, только больше и спокойнее, а при моей работе это бесценный клад. Свое дело он знает лучше любого человека, а уж я сменил немало напарников, поверь мне.

— Наверное, он делает все, что ты ему велишь? — коротко спросил Ши.

— Конечно делает, — последовал быстрый ответ, затем фигура в красном плаще нависла над побледневшим юношей, железная пика резко взметнулась, придавая весомости словам. — Только не пытайся меня подловить, парень, я вовсе не сравниваю его с животным. Когда нужно, он думает не хуже нас с тобой. Просто я стал его другом в те времена, когда никто даже не хотел смотреть в его сторону, ни одна живая душа! Он самое сильное существо, какое я когда-либо видел. Он мог бы раздавить меня, даже не заметив. Но знаешь что? Я его одолел, и теперь он предан мне!

Он замолчал, с удовольствием наблюдая за испугом и недоверием на лице своего собеседника. Панамон весело засмеялся и в восторге захлопал себя по коленке — именно такой реакции он и ожидал.

— Я одолел его дружбой, а не силой! Я уважаю его, как человека, обращаюсь с ним как с равным, вот за такую невысокую цену я и приобрел его верность. Ха, как я тебя удивил!

Все еще хихикая над своей незатейливой шуткой, Крил снял с огня прут с полосками мяса и протянул безмолвному троллю, тот отделил несколько кусков и принялся жевать с громким чавканьем. Ши осторожно попробовал предложенную еду и вдруг понял, что просто умирает с голоду. Он даже не помнил, когда ел в последний раз, поэтому с жадностью начал поедать вкусную говядину. Панамон Крил в изумлении покачал головой и протянул юноше еще один кусок, прежде чем взять себе. Несколько минут все трое молча жевали, и, только утолив первый голод, Ши отважился продолжить расспросы.

— А как вы решили стать… разбойниками? — спросил он осторожно.

Панамон Крил бросил на него острый взгляд и удивленно поднял брови.

— А тебе не все равно? Хочешь написать про нас книгу? — Он помолчал и, неожиданно поборов гнев, мягко улыбнулся собственной раздражительности. — В этом нет никакого секрета, Ши. Видишь ли, я никогда особенно не тяготел к честной жизни, делать ничего толком не умел. В детстве я был несносным ребенком, любил приключения, свободу и ненавидел работать. Потом случилось несчастье, и я лишился руки, отчего найти работу, которая худо-бедно прокормила бы меня, стало еще труднее. Я жил тогда в самом центре Южных земель, в Толхане. Сначала начались мелкие неприятности, потом крупные, и они росли как снежный ком. Не успел я опомниться, как начал скитаться по всем четырем землям и добывать пропитание грабежом. Самое забавное, что к этому ремеслу у меня открылся настоящий талант. И мне понравилось, ужасно понравилось! Вот так! Пусть я не богач, зато в счастливой гармонии провожу свою молодость, ну или зрелость.

— А ты никогда не хотел вернуться? — продолжал расспрашивать Ши, не в силах поверить, что этот человек честен с самим собой. — Неужели ты никогда не вспоминал о доме и…

— Послушай, парень, давай обойдемся без душещипательных сцен, — со смехом простонал его собеседник. — Еще чуть-чуть, и я разрыдаюсь, упаду на свои старые больные колени и начну каяться!

И он забился в приступе такого дикого хохота, что даже безмолвный тролль ненадолго отвлекся от трапезы и изумленно посмотрел на него. Ши почувствовал, как от смущения и ярости щеки заливает румянцем, медленно отвернулся к еде и принялся сердито жевать говядину. Крил смеялся долго, потом хриплый хохот перешел в короткие смешки, разбойник в изумлении потряс головой и попытался проглотить кусочек мяса. Дожевав, он продолжил свой рассказ уже более спокойно.

— Я бы хотел прояснить, что история Кельтсета отличается от моей. Я сам выбрал такую жизнь, а вот у него были причины посерьезнее. Он немой от рождения, а тролли не любят калек. Думаю, калеки для них главный объект насмешек и издевок. Вот почему сородичи сделали жизнь Кельтсета невыносимой, пинали его, били, вымещали на нем свой гнев. Он стал для всех козлом отпущения, но ни разу не дал сдачи, ведь у него никого не было, кроме его мучителей. А потом он вырос и стал большим, таким большим и сильным, что остальные начали его бояться. Как-то ночью несколько юнцов решили его избить, жестоко избить, чтобы он ушел прочь или даже умер. Они думали, что их жертва как обычно стерпит все мучения, но Кельтсет неожиданно дал отпор и убил троих. За убийство его прогнали из деревни, а изгнанный тролль не может построить дом вне собственного племени, или как там они себя называют. Поэтому он скитался один-одинешенек, пока не повстречал меня.

Крил слабо улыбнулся и посмотрел на широкое невозмутимое лицо тролля; великан сосредоточенно и старательно дожевывал мясо.

— Он знает, чем мы занимаемся, и даже понимает, что ремесло это не слишком честное. Но он как обиженный ребенок, который ни разу не видел добра от других, поэтому и сам не отличается особой почтительностью. Кроме того, мы промышляем в основном в этой части страны, а здесь живут только карлики и гномы, исконные враги троллей. Дальше на север мы не заходим, да и в Южные земли заглядываем редко. В общем, все у нас как надо.

Он вернулся к еде и стал рассеянно жевать мясо, глядя на догорающие угли и подпихивая их носком кожаного сапога, отчего искры взлетали небольшими фонтанчиками и, остывая, превращались в золу. Ши молча доедал свой кусок, отчаянно думая, как вернуть камни и узнать, где сейчас его друзья. Вскоре трапеза закончилась, разбойник в красном плаще резко поднялся и быстро разбросал остатки костра ногами. Скальный тролль поднялся вместе с ним и, нависая огромной тушей над Ши, тихо ждал, пока его друг закончит сборы. Наконец Ши тоже поднялся, глядя, как Панамон Крил собирает добычу и оружие в мешок и передает троллю. Потом он повернулся к невысокому юноше и коротко кивнул.

— Было интересно с тобой познакомиться, Ши, желаю тебе удачи. Каждый раз, думая об этих камешках, буду вспоминать о нашей встрече. Очень жаль, что тебе не удалось их сохранить, зато ты сохранил жизнь, вернее, я помог тебе ее сохранить. Так что будем считать эти камни подарком за услугу. Тогда и расставание с ними пройдет легче. Ну а теперь тебе лучше отправляться в путь, если хочешь поскорее добраться до безмятежных Южных земель. К юго-западу отсюда есть городок Варфлит, там ты найдешь помощь. Только держись открытой местности.

Он повернулся, чтобы уйти, и взмахом руки велел Кельтсету следовать за собой; сделав несколько размашистых шагов, Крил снова обернулся через плечо. Юноша не двигался с места, словно в оцепенении, он смотрел вслед уходившей парочке. Панамон Крил возмущенно покрутил головой и прошел еще немного вперед, затем в тревоге обернулся и резко остановился, уже зная, что этот упрямец стоит в прежней позе.

— Да что с тобой такое? — сердито спросил он. — Только не говори, что тебя осенила глупейшая мысль выследить нас и попытаться выкрасть камни! Подобный поступок разрушит наши прекрасные отношения, потому что мне придется отрезать тебе уши, а может, и что похуже! Так что давай топай отсюда!

— Ты не знаешь, что это за камни! — в отчаянии выкрикнул Ши.

— Еще как знаю, — последовал быстрый ответ. — С этими камнями мы с Кельтсетом больше не сирые и убогие разбойники. И хотя бы короткое время нам не придется грабить или просить милостыню. Эти камни означают деньги, Ши.

Ши в отчаянии кинулся к двум грабителям, он так и не придумал, как вернуть бесценное сокровище. Панамон Крил с недоверием следил за его приближением, уверенный, что парень сошел с ума, если собирается отбить камни силой. Он в жизни не встречал такого упрямца. Мало этому неблагодарному мальчишке, что ему спасли жизнь и даровали свободу. Задыхаясь, Ши остановился в нескольких шагах от двух высоченных фигур, в голове вихрем пронеслась мысль, что он в последний раз искушает судьбу. Теперь их терпение точно иссякло, и от него скоро останется лишь мокрое место.

— Я не сказал тебе всей правды, — выдохнул он наконец. — Я не мог… я и сам не знаю всего. Только это камни очень важны, и не для меня одного, а для всех людей во всех землях. Даже для тебя, Панамон.

Грабитель в алом плаще посмотрел на него со смесью удивления и недоверия, однако в его глазах не было гнева. Ничего не говоря, он терпеливо ждал, пока взволнованный юноша продолжит.

— Ты должен поверить мне! — воскликнул Ши. — Это не простые камни.

— Ты-то уж точно в это веришь, — бесстрастно произнес Крил.

Он посмотрел на стоявшего рядом тролля и равнодушно пожал плечами. Кельтсет вдруг быстро шагнул к юноше, и тот в ужасе попятился, однако Панамон Крил взмахом руки остановил своего неохватного приятеля.

— Послушай, окажи мне только одну услугу, — в отчаянии взмолился Ши, хватаясь за любую возможность потянуть время. — Проводи меня в Паранор.

— Да ты, верно, спятил! — воскликнул вор, в ужасе от такого предложения. — Зачем тебе понадобилась эта черная крепость? Это ужасная, враждебная страна. Ты там и пяти минут не протянешь! Отправляйся домой, мальчик! Иди в свои Южные земли и оставь меня в покое.

— Я должен попасть в Паранор, — продолжал настаивать Ши. — Я туда шел, когда карлики схватили меня. Там мои друзья, они станут искать меня. Я должен встретиться с ними в Параноре!

— Паранор плохое место, скопище северных тварей, даже я бы испугался идти туда, — с жаром произнес Панамон. — Говоришь, друзья у тебя там? А может, ты хочешь заманить нас с Кельтсетом в ловушку и отнять камни? Это и есть твой план? Забудь о нем немедленно! Воспользуйся моим советом, отправляйся на Юг, пока не поздно!

— Да ты просто боишься! — выкрикнул Ши. — Боишься Паранора, боишься моих друзей. Ты трус, вот ты кто…

Он запнулся на полуслове, увидев в глазах вспыльчивого разбойника недобрые огоньки, широкое лицо Крила покраснело от гнева. С минуту он стоял неподвижно, дрожа от ярости и буравя хрупкого юношу испепеляющим взглядом, но тот не сдавался, возложив все надежды на последнюю фразу.

— Если ты не возьмешь меня с собой, только до Паранора, я пойду один, и пусть судьба решит, — пригрозил он. Он понаблюдал за их реакцией и продолжил: — Я только прошу довести меня до границы Паранора. Дальше вам идти не надо, не переживайте, ни в какую западню я вас заводить не собираюсь.

Панамон Крил снова недоверчиво покачал головой, гнев его испарился, и на сжатых губах заиграла слабая улыбка. Он отвернулся к своему приятелю троллю, потом снова пожал плечами и кивнул.

— А с чего нам-то переживать? — с насмешкой произнес он. — Это ты суешь голову в петлю. Идем, Ши.

Глава 19

Все дальше на север, через дикие холмы и буераки, продвигалась странная компания; к полудню они остановились, чтобы наскоро перекусить и немного отдохнуть. За все время пути с самого утра местность ничуть не изменилась — бесконечные подъемы и спуски сменяли друг друга, чрезвычайно осложняя путешествие. Даже могучему Кельтсету приходилось карабкаться и ползти наравне с людьми, тролль не мог найти надежной почвы под ногами или ровной поверхности, чтобы идти прямо. Вдобавок к холмам и пригоркам здешняя сторона была пустынна и неприветлива. На заросших травой холмах встречались редкие кустарники и невысокие деревца, однако жалкая растительность казалась такой неприкаянной, что путники с каждым шагом мрачнели все больше. Высокие, похожие на хлысты сорняки больно хлестали по ногам, а смятые тяжелыми сапогами, быстро распрямлялись. Оглядываясь назад, Ши не замечал никаких следов недавно прошедших здесь людей. Кривые, пригнутые к земле деревья были усеяны маленькими листочками и казались пасынками природы, брошенными еще при рождении и оставленными на произвол судьбы в безжизненной пустыне. Здесь не было ни зверей, ни птиц, и с самого рассвета трое путников не видели и не слышали ни единого живого существа.

Зато в разговорах недостатка не было. Временами Ши даже хотелось, чтобы Панамона Крила хотя бы на несколько минут утомил его собственный голос. Все утро разбойник болтал без умолку, обращаясь то к своим спутникам, то к самому себе, а порой даже ни к кому в отдельности. Он говорил обо всем на свете, зачастую ничего не смысля в том, о чем рассуждал. Единственной темой, которую он намеренно обходил стороной, был Ши. Крил вел себя так, словно южанин был его боевым товарищем или напарником по разбойничьему ремеслу, с которым можно свободно обсуждать все самые дикие выходки, не опасаясь упреков. Однако он старательно избегал говорить о самом юноше, об эльфийских камнях или о цели их путешествия. Видимо, он решил поскорее избавиться от докучливого южанина, проводив его до Паранора, где юноша сможет встретиться со своими дружками, а потом преспокойно пойти восвояси. Юноша не знал, куда направлялась эта парочка до встречи с ним. Быть может, они и сами этого не знали. Ши внимательно слушал нескончаемые рассуждения велеречивого вора, изредка вставляя свои замечания, когда это казалось уместным или же когда собеседник ожидал услышать его мнение. Но все же мысли юноши были далеко, он не переставал думать о том, как вернуть бесценные камни. И грабитель, и сам юноша прекрасно понимали, что рано или поздно он попытается вернуть свое сокровище. Оставалось узнать, как он это сделает. Ши боялся, что хитрый Панамон Крил просто играет с ним, держа на длинном поводке; сначала разбойник выведает его намерения, а потом с веселым смехом затянет этот поводок на его шее.

По дороге Ши то и дело посматривал на скального тролля, ему очень хотелось понять, о чем думает невозмутимый великан. Если верить Панамону, отвергнутый своими сородичами тролль стал другом бесцеремонного грабителя за его доброту. Быть может, незатейливая на первый взгляд история и была правдива, однако что-то в поведении тролля заставляло юношу усомниться в этом. Кельтсет шел, высоко подняв голову, расправив массивные плечи, и вообще держался с большим достоинством. Наверное, он и правда был немой — за всю дорогу тролль не произнес ни слова. Однако в глубоко посаженных глазах великана светился ум, и юноша начал понимать, что Кельтсет не так прост, как его представлял балагур Крил. Чутье подсказывало Ши, что Панамон Крил, как и Алланон, не рассказал ему всей правды. Только в отличие от друида разбойник был обыкновенным лжецом, и юноша чувствовал, что нельзя верить ни единому его слову. История Кельтсета наверняка была выдумкой, то ли потому, что вор просто солгал, то ли потому, что и сам не знал правды. А еще юноша больше не сомневался, что искатель приключений в алом плаще, который, повинуясь мимолетному порыву, спас его жизнь, а потом преспокойно присвоил бесценное сокровище, тоже не совсем обычный бродяга.

Они наскоро проглотили обед. Пока Кельтсет собирал нехитрые пожитки, Панамон сообщил Ши, что они почти достигли перевала Джанниссона, на северной границе холмов. За перевалом начинались равнины Стрелехейма, а после них до Паранора рукой подать. Разбойник не забыл напомнить, что там их пути разойдутся и юноша сможет встретиться с друзьями или отправиться в Башню друида, если захочет. В ответ Ши кивнул, уловив в голосе собеседника нотки нетерпения. Друзья-грабители только и ждали, когда он попытается вернуть свои камни. Однако он не стал глотать приготовленную наживку и с невозмутимым видом продолжал собирать свой мешок, ничего не отвечая на тираду хитрого Крила. Они продолжили путь и медленно продвигались между холмами к невысокой горной цепи, показавшейся впереди. Слева, в туманной дымке, виднелись далекие отроги Драконьих Зубов, и перевал Джанниссона как раз пролегал между ними и грядой этих новых, неизвестных гор. До границы Северных земель оставалось совсем немного, и о возвращении домой можно было забыть.

Панамон Крил с новым пылом обратился к своей неиссякаемой копилке рассказов о похождениях бывалого разбойника. Как ни странно, имя тролля в байках говорливого грабителя почти не упоминалось, что еще более утвердило Ши в его подозрениях. Юноше уже начинало казаться, что для Крила великан такая же загадка, как и для него самого. Если, как утверждал Панамон, они вместе промышляли воровством уже два года, почему Кельтсет так редко становился героем его рассказов. Более того, если при первом взгляде Ши показалось, что тролль всюду следует за своим приятелем, как верный пес за хозяином, то теперь, после внимательного наблюдения, он переменил свое суждение. И причиной растущих сомнений Ши была не столько неумолчная болтовня вора, сколько поведение молчаливого тролля. Его гордая выправка и независимый вид обескураживали. Кельтсет быстро и решительно расправился с отрядом карликов, однако теперь Ши отчего-то был уверен, что тролль поступил так, как велел ему долг, а не просто из желания услужить своему приятелю или заполучить ценные камни. Так и не решив для себя, кто этот загадочный молчун. Ши пришел к убеждению, что на несчастного бродягу и изгоя, отвергнутого собственным народом, Кельтсет точно не похож.

Стало очень жарко, и Ши обливался потом. Упрямые холмы никак не хотели уступать место равнинам, и с каждым часом пути становилось все труднее преодолевать их. Крил продолжал трещать без остановки, посмеиваясь и пересыпая свои россказни шутками, словно они с Ши были давними приятелями. Он рассказывал обо всех четырех землях, о людях, живущих там, их привычках и обычаях. Рассказ о Западных землях особенно насторожил юношу, ему показалось, что разбойник не слишком хорошо знаком с эльфийским народом, но он снова предпочел оставить свои подозрения при себе. Он покорно выслушивал истории о женщинах, которых Панамон встречал в своих долгих странствиях. Разумеется, не обошлось и без неизменной повести о прекрасной принцессе, которую он спас и полюбил неземной любовью, но коварный отец разлучил влюбленных и увез красавицу в далекие края. Ши сочувственно вздыхал, потешаясь в душе над затосковавшим вдруг разбойником, который обещал непременно разыскать любимую. Не удержавшись, Ши все-таки ввернул словцо и выразил надежду, что принцесса сумеет убедить своего возлюбленного оставить нечестное ремесло, когда он наконец отыщет ее. Крил бросил на него испепеляющий взгляд, но увидел серьезное лицо юноши и даже ненадолго затих, очевидно, задумавшись над таким будущим.

Часа через два они добрались до перевала Джанниссона. Широкий перевал соединял две горные цепи, открывая удобный проход к просторным равнинам сразу за ним. Величественными горами на юге действительно оказались Драконьи Зубы, а вот названия северной гряды Ши не знал. Он слышал, что дальше, на севере, простирались Чарнальские горы, родина могучих троллей. Вероятно, здесь начинались их южные отроги. Эти далекие, почти неизведанные вершины долгие века оставались дикими и пустынными, здесь жили только свирепые воинственные тролли. Племя скальных троллей было самым многочисленным, но в этой части Северных земель встречались и другие племена. Червь сомнения снова зашевелился в душе юноши — если все скальные тролли похожи на Кельтсета, значит, представление южан о них как о кровожадных недоумках совершенно неверно. Казалось невероятным, что его земляки так плохо знают другие народы, живущие по соседству. Даже в учебниках, по которым Ши учили в детстве, тролли представали диким невежественным народом.

Неожиданно Панамон велел всем остановиться перед входом на перевал и прошел несколько шагов вперед, внимательно оглядывая высокие склоны по обе стороны дороги, очевидно опасаясь засады. После нескольких минут пристального изучения он приказал безмолвному троллю осмотреть перевал и убедиться в его безопасности. Великан быстро ушел вперед и скоро затерялся между холмами и скалами. Улыбаясь возмутительно самодовольной улыбкой, Панамон предложил Ши присесть и подождать возвращения тролля. Он явно гордился собственной мудростью и предусмотрительностью, которая наверняка убережет их от ловушки, приготовленной дружками Ши. Если сам паренек не внушал ему опасений, то друзья южанина вполне могли оказаться коварными злодеями. Чтобы скоротать время в ожидании, словоохотливый искатель приключений решил нарушить тишину очередной леденящей душу историей из жизни разбойника с большой дороги. Новую байку, как и все прочие, Ши счел маловероятной и цветистой. Зато Крил упивался своим рассказом, словно и не повторял его в пятисотый раз. Ши стоически выслушивал откровения разбойника, стараясь придать лицу заинтересованное выражение, хотя все мысли юноши были заняты будущим. Совсем скоро они достигнут границ Паранора, и дальше ему придется идти одному. Необходимо как можно скорее разыскать друзей, если он хочет выжить в этом диком краю. Повелитель чародеев со своими ищейками шли по его следам, и, если они обнаружат юношу раньше, чем он окажется под защитой Алланона, его ждала неминуемая смерть. А впрочем, друзья могли уже добраться до Башни друида и завладеть бесценным мечом, и тогда можно было праздновать победу.

Неожиданно на перевале показался Кельтсет и жестами позвал их за собой. Они поспешили к троллю и двинулись дальше уже втроем. На перевале Джанниссона не было укрытий, где могли бы затаиться злоумышленники, поэтому вероятность засады отмели сразу. Отдельные валуны и небольшие пригорки были слишком малы, чтобы за ними могло спрятаться больше двух человек. Перевал был довольно длинным, и прошел почти целый час, прежде чем путники миновали его. Впрочем, прогулка оказалась приятной, и время пролетело незаметно. Когда они вышли на северной оконечности перевала, то увидели перед собой равнины, а за ними еще одну горную гряду, которая тянулась на запад. Равнины лежали в низине, словно подковой, охваченной с трех сторон горами и лесами и открытой на западе. Унылая равнина казалась совершенно безжизненной, кое-где из иссохшей земли растрепанными пучками торчала чахлая бледно-зеленая трава, редкие искривленные кусты едва доходили Ши до колен. Даже весной заброшенные поля не расцветали, и в мрачные окрестности Паранора редко забредали живые существа.

Когда Панамон повел их на запад, из опасения неожиданного нападения держась в сотнях ярдов севернее леса и гор, Ши догадался, что граница Паранора близка. Юноша отважился спросить человека в алом плаще, где именно находится крепость, но мошенник только лукаво улыбнулся и заверил его, что осталось немного. Расспрашивать было бессмысленно, и Ши смирился с тем, что ему предстоит оставаться в неведении, пока разбойник не решит наконец избавиться от своего навязчивого попутчика. Он принялся разглядывать равнины, голые просторы внушали трепет и завораживали. С тех пор как он покинул дом, для него вдруг открылся целый мир, и, несмотря на вполне понятный страх за свою жизнь, он жадно впитывал новые ощущения и не хотел ничего пропустить. Они с Фликом всегда мечтали отправиться в путешествие, и, даже если они не найдут великий меч, а сами погибнут и канут в забвение, пока у них есть время насладиться каждой минутой этого удивительного приключения.

К середине дня все трое обливались потом, от немилосердного солнца мало-помалу росло раздражение. Чуть в стороне от людей ровной и уверенной походкой вышагивал Кельтсет, грубое лицо тролля по-прежнему оставалось непроницаемым, темные колючие глаза щурились от раскаленного добела солнца. Панамон перестал балагурить, он мечтал поскорее дойти до цели и избавиться от южанина, как от лишнего груза. Ши устал и вымотался, два дня беспрерывного пути истощили его и без того скудный запас жизненных сил. Троица шла под палящим солнцем, не имея возможности хотя бы ненадолго укрыться в живительной тени, от безжалостного света приходилось все время щуриться. Когда солнце склонилось к западу, различать дорогу впереди стало еще труднее, и вскоре Ши оставил всякие попытки понять, где они находятся, полностью доверившись Панамону. Они подошли к северной оконечности гор, обошли их справа и увидели сразу за невысокой грядой бескрайнее поле. Равнина была такая огромная, что Ши увидел всю линию горизонта, там, где небо смыкалось с землей. На его осторожный вопрос, не это ли равнины Стрелехейма, Панамон ответил не сразу, однако после короткого размышления сухо кивнул.

Больше об их местонахождении, как и о дальнейшей судьбе Ши в планах Панамона, не было сказано ни слова. Из долины, похожей на подкову, они вышли на восточную границу равнин Стрелехейма, протянувшихся бескрайними просторами на север и на запад. Удивительно, но из долины этот участок пути, стиснутый слева скалами и лесом, казался совершенно ровным, однако, когда путники подошли ближе, они неожиданно очутились на вершине холма. Здесь были даже рощицы из невысоких деревьев, и густые заросли кустарников, и… нечто, совершенно чуждое этой земле. Все трое заметили странные предметы одновременно, и Панамон дал знак остановиться, с подозрением вглядываясь вперед. Прикрывая глаза ладонью от яркого солнца, Ши разглядел ряд кольев, воткнутых в землю, вокруг них на сотни ярдов во все стороны были разбросаны ворохи цветного тряпья и обломки сверкающего на солнце металла или стекла. И еще он увидел едва различимые черные точки, которые двигались между тряпок и мусора. Панамон громко крикнул, и все вздрогнули от сильного хлопанья иссиня-черных крыльев и испуганного клекота потревоженных стервятников, когда темные точки вдруг превратились в огромных птиц и медленно и неохотно поднялись в сияющее небо. Крил и хрупкий юноша застыли в немом изумлении, а тролль прошел немного вперед и внимательно всмотрелся вдаль. Потом он повернулся и энергично замахал своему другу. Панамон угрюмо кивнул.

— Здесь было сражение, — объявил он отрывисто. — И там лежат погибшие.

Все трое медленно двинулись к страшному полю. Ши тащился сзади, он вдруг испугался, что увидит растерзанные тела своих друзей. С каждым шагом размытая издали картина становилась все отчетливее, и вскоре они увидели, что из земли торчат вовсе не палки, а копья и знамена, а пятнышки сверкающего света — это мечи и кинжалы, разбросанные по полю. Оружие валялось рядом с павшими, некоторых смерть застала с мечом в руках, и они так и лежали, сжимая клинки мертвыми пальцами. То, что путники издали приняли за тряпье, оказалось мертвыми воинами, их залитые кровью скрюченные тела медленно разлагались под жарким белесым солнцем. Ши задохнулся, когда ему в ноздри ударил запах смерти, над зловонными останками деловито жужжали мухи. Идущий впереди Панамон оглянулся, и тубы его скривились в мрачной ухмылке. Он догадался, что юноша никогда прежде не видел смерть так близко и эта ужасная картина навсегда отпечатается в его памяти.

Ши поборол приступ подступающей к горлу тошноты и заставил себя ступить на скорбное поле вслед за своими спутниками. На полосе холмистой земли лежали сотни окоченевших трупов. Никто не выжил в этой чудовищной бойне, напрасно они искали здесь живых. Глядя на беспорядочно разбросанные тела, Панамон сразу догадался, что битва была долгой, противники сражались не на жизнь, а на смерть, никто не просил пощады и никто пощады не давал. Он тотчас узнал штандарты карликов, да и горбатые желтые тела нельзя было ни с чем спутать. Пытаясь понять, с кем сражались карлики, он продолжал разглядывать мертвых и вскоре обнаружил, что противниками маленького народца были эльфы.

Панамон растерянно остановился среди мертвецов, не зная, что делать дальше. А его хрупкий спутник расширенными от ужаса глазами потрясенно смотрел на усеянное трупами поле, переводя взгляд с одного мертвого лица на другое; изрубленные тела карликов и эльфов лежали рядом, на красной от крови земле. Только сейчас он по-настоящему понял, что такое смерть, и испугался. В ней не было ничего романтического — только тошнотворная мерзость и ужас. Смерть этих воинов была совершенно бессмысленна, быть может, они даже сами не знали, за что отдали свои жизни. Никакие возвышенные идеалы или прекрасные стремления не могли служить оправданием этой чудовищной бойне.

Неожиданное движение Кельтсета отвлекло юношу от мрачных мыслей: он увидел, как тролль поднял брошенный штандарт; полотнище было разорвано и залито кровью, древко сломано пополам. На гербе был изображен ворон на раскидистом дереве, окруженном венком из ветвей. Отчаянными жестами Кельтсет пытался что-то сказать Панамону и казался чрезвычайно взволнованным. Крил нахмурился и торопливо оглядел лица лежащих рядом воинов, потом, удаляясь от своих спутников, пошел по широкому кругу. Кельтсет встревоженно огляделся; внезапно его глубоко посаженные глаза остановились на молодом южанине, что-то в лице Ши явно настораживало тролля. Вернулся Панамон, необычайное волнение было написано на его обычно самодовольном лице.

— Да, друг мой Ши, здесь разыгралась настоящая трагедия, — произнес он угрюмо, решительно упираясь руками в бока и широко расставив ноги. — Это знамя королевского рода Элесседилов, личный штандарт Эвентина. Я не нашел его тела среди трупов, но легче мне от этого не стало. Если с эльфийским королем что-нибудь случится, начнется чудовищная война. И тогда никто не спасется, никто!

— Эвентин! — испуганно воскликнул Ши. — Он же охранял северные границы Паранора на случай…

Юноша резко оборвал фразу, боясь выдать себя, но Панамон Крил продолжал рассуждать и, казалось, ничего не услышал.

— Ерунда какая-то, карлики и эльфы сражаются здесь, посреди пустоши. Почему Эвентин оказался так далеко от своей земли? Возможно, они сражались за что-то. Ничего не пони… — Он запнулся, невысказанная мысль повисла в воздухе и застыла в тишине. И вдруг Крил пристально посмотрел на юного Омсфорда. — Что ты сейчас сказал? Что-то об Эвентине?

— Ничего, — испуганно промямлил Ши. — Я ничего не…

Разбойник схватил несчастного Ши за грудки, притянул к себе и медленно оторвал от земли, их лица разделяло всего несколько дюймов.

— Хватит изворачиваться, коротышка! — Покрасневшее от гнева лицо казалось огромным, злые глаза сузились. — Живо говори все, что ты об этом знаешь! Думаешь, я не понял, что ты не все сказал о своих камешках, да и карлики неспроста взяли тебя в плен. Пошутили, и хватит! Выкладывай!

Отчаянно пытаясь освободиться от железной хватки Крила, юноша висел в воздухе и пытался придумать правдоподобный ответ. Неожиданно над ними зависла огромная черная тень и стремительным вихрем опустилась с предвечернего неба, громко хлопая чудовищными крыльями. Гигантская тварь неторопливо подошла ближе и замерла в грациозной позе в нескольких шагах от них, и юноша тотчас ощутил знакомый леденящий ужас, словно сама смерть стояла рядом. Все еще рассерженный, хотя и озадаченный внезапным появлением чудовища, Панамон Крил резко опустил юношу на землю и развернулся к крылатой твари. Не помня себя от страха, Ши чувствовал, как кровь стынет в жилах и тело сотрясает крупная дрожь. Посланник Черепа! Они все-таки выследили его, и некуда бежать.

Злобные красные глазки враждебной твари быстро скользнули по великану троллю, застывшему рядом, задержались на мгновение на разбойнике в красном плаще и наконец переместились на хрупкого южанина, впились в его испуганное лицо, проникая в спутанные мысли. Панамон Крил хотя и с удивлением смотрел на странное существо, но самообладания не потерял. Он поднял руку и грозно потряс пальцем, смело глядя на черную тварь, широкая дьявольская усмешка медленно расползалась по его вспыхнувшему лицу.

— Кто бы ты ни был, держись отсюда подальше! — отважно выкрикнул он. — Меня интересует только этот парень, и не…

Горящие глазки с ненавистью уставились на него, и Крил вдруг осекся, глядя на крылатую тварь с изумлением и недоверием.

— Где меч, смертный? — услышали они каркающий голос. — Я чувствую его. Отдай мне меч!

Несколько мгновений Панамон Крил озадаченно рассматривал чудище, затем кинул быстрый взгляд на испуганное лицо Ши. Только сейчас он понял, что отвратительное черное существо отчего-то люто ненавидит этого несчастного юношу с эльфийской кровью.

— Отрицать бессмысленно! — резанул скрипучий голос. — Я знаю, что меч у вас, и я должен забрать его. Бороться со мной бесполезно. Ваша битва проиграна. Последний наследник меча давно схвачен и убит. Отдайте мне меч!

Даже словоохотливый Панамон Крил примолк. Он совершенно не понимал, о чем говорит чудище, да и не пытался понять. Ясно было только одно — черная тварь вознамерилась их уничтожить, и время разговоров прошло. Разбойник поднял левую руку и провел по усикам острой пикой. Потом улыбнулся бесшабашной улыбкой и быстро обернулся на молчаливого тролля. Оба без слов понимали, что битва предстоит нешуточная.

— Не будьте глупцами, смертные! — громко прошипела тварь. — Мне нужен только меч — не ваши жалкие жизни. А уничтожить вас мне ничего не стоит, даже при свете дня.

Надежда вдруг затеплилась в душе юного Омсфорда. Алланон как-то обмолвился, что сила посланников Черепа слабеет при свете дня. Может, до наступления заката эти твари уязвимы, и у двух закаленных в переделках разбойников есть надежда уцелеть в смертельной схватке. Но как сражаться с призраком, бессмертным духом, заключенным в бренную оболочку? Сначала никто не двигался, потом черная тварь неожиданно сделала выпад. В ответ Панамон Крил молниеносно выхватил из ножен на поясе широкий меч и занял боевую стойку, изготовившись к нападению. Громадная туша Кельтсета тут же выдвинулась вперед, и тролль из недвижной статуи вдруг превратился в грозную боевую машину с горой железных мускулов. Он стоял, широко расставив могучие ноги, в руке появилась увесистая булава. Посланник Черепа остановился и метнул свирепый взгляд на скального тролля. Он впервые внимательно посмотрел на великана, и неожиданно его налитые кровью глаза расширились от удивления.

— Кельтсет!

Дальше все произошло мгновенно. Не успели они опомниться от изумления и понять, откуда посланник Черепа знает немого великана, как тролль атаковал противника с невероятной быстротой. Тяжелая булава просвистела по воздуху и с чудовищным хрустом ударила черную тварь в грудь. Панамон не мешкая бросился на помощь своему напарнику, нацелив меч и железную пику на культе левой руки в шею и грудь чудовища. Однако прикончить посланника Черепа оказалось не так просто. Быстро оправившись от удара булавы, чудовище с легкостью парировало атаку Панамона когтистой лапой и отшвырнуло человека на землю. В следующую секунду его горящие глаза задымились, и из них метнулись две багровые молнии, целясь в упавшего Крила. Тот ловко увернулся, и молнии лишь слегка опалили алый плащ. Не успела тварь начать новую атаку, как на нее набросился Кельтсет и придавил к земле всем своим весом. Рядом с великаном троллем даже крылатый монстр казался щуплым; противники яростно боролись, перекатываясь по окровавленной траве. Панамон стоял на коленях и с силой встряхивал головой, пытаясь прийти в чувство. Ши порывисто бросился к нему и схватил за руку.