Скользящий странник (сборник) Рой Олег

Алина кивнула, не поднимая глаз от бумажки.

– Итак, где вы хотели бы провести само торжество: в городе, на природе, в ресторане, в старинном особняке, в загородном поместье, на теплоходе?

– Ну… в поместье, наверное, – выбрала Алина и, не удержавшись, улыбнулась. – Как настоящие дворяне.

– Отлично, тогда давайте сразу посмотрим, – Алексей повернул к ней свой ноутбук. На экране один за другим стали появляться снимки старинных усадеб и загородных дворцов. – Потом узнаем, можно ли забронировать то, что вы выберете. Вот, прошу: усадьба князей Голицыных «Дубровицы», усадьба в Кузьминках, усадьба Стародубцова, Останкино… нет, туда мы наверняка уже опоздали, там очередь на год вперед. В Шереметьевскую, боюсь, тоже… Вот еще есть усадьба Беликова. Она, правда, в городе…

– Ну и пусть в городе, – непоследовательно решила Алина. – Зато красиво. И потом, вдруг погода в день свадьбы испортится и по лужайкам не погуляешь? Лучше уж не думать об этом.

– Разумно, – согласился Алексей, явно обрадованный, что клиентка наконец оказалась «в теме». – Кстати сказать, здесь из главного зала, где будет проходить банкет, есть выход в сад, там можно поставить столы для фуршета. Сколько гостей будет на свадьбе?

– С моей стороны – человек сорок…

– А со стороны жениха?

– Я пока не знаю. Но я могу позвонить Георгу и спросить, – Алина схватилась за телефон.

– Пока не надо, в любом случае до ста человек там разместить можно, – остановил ее Алекс. – Давайте сначала сформулируем все вопросы, которые могут возникнуть, а потом вы позвоните и сразу все выясните.

Алина послушно положила трубку.

– Второй важный вопрос – вы будете венчаться? Дело в том, что в таком случае мы обычно договариваемся о венчании в церкви, которая находится рядом, чтобы не передвигаться по городу в пробках.

– Я не знаю, – удивилась Алина, ей этот вопрос даже не приходил в голову. – Мы с Георгом об этом не разговаривали.

– А какого вероисповедания придерживается ваш жених, если не секрет? – поинтересовался Алекс. – Просто, может быть, вопрос о венчании и не стоит пока поднимать?

– Я не знаю… Наверное, не стоит, – согласилась Алина.

– Поехали дальше, – Алекс говорил деловито, без эмоций. – Меню ужина мы обсудим потом, здесь, я уверен, не будет проблем, мы с этой кейтеринговой фирмой работаем уже давно. Хотя, возможно, ваш жених захочет включить в меню какие-то национальные блюда?

Алина лишь пожала плечами.

– Нет проблем, только нужно сделать это заранее. Вы записываете вопросы, которые надо будет выяснить у вашего жениха?

– Записываю, – вздохнула Алина, доставая блокнот, с которым никогда не расставалась.

– Давайте я вам расскажу, как будет проходить само торжество, вам будет легче представить детали, – предложил Алекс.

Алина кивнула и расслабилась – уж что-что, а представлять детали она умела отлично, на фантазию никогда не жаловалась.

– Итак, ваши гости собираются около шестнадцати часов – практика показывает, что это самое оптимальное время. Их встречают хостес, мальчики и девочки, приглашают либо в сад, либо в каминный зал, смотря по погоде. На небольшой сцене играет оркестр – пять-шесть человек – мужчины в смокингах, женщины в строгих черных вечерних платьях. Музыка легкая и приятная. Там будет бар – шампанское, мартини, коктейли, фрукты. Бармены в черных смокингах и белых жилетках. Возможно здесь же организовать фуршет с канапе, тарталетками, профитролями и мини-пирожными. Как вы думаете, нужны в этом зале столы для фуршета?

– Что? – встрепенулась Алина. В ее ушах уже звучала «легкая и приятная» музыка, и она видела, как каминный зал понемногу наполняется гостями.

– Родня вашего жениха приедет, я так понимаю, из гостиницы, возможно, они захотят перекусить, – терпеливо, как маленькой, объяснил Алексей. – Как вы думаете?

– Я не… то есть, наверное, надо, да. Пусть будет фуршет, – пробормотала Алина, недовольная тем, что ее отвлекли от замечательной картинки.

– Ну, хорошо, – искоса посмотрел на нее Алексей. – Дальше… Ваших гостей уже ожидает ведущий, он обязательно обратит внимание собравшихся на экран, где идет слайд-шоу о главных виновниках торжества. Детские фотографии жениха и невесты, школьные фото, фотографии родителей и совместные снимки. Алина, у вас есть…

– Нет! – поспешно отказалась Алина. – Детских снимков Георга у меня нет. И есть ли у него, я не знаю. Его родители уже умерли… и я не спрашивала его об этом. И не буду спрашивать. Совместных снимков тоже нет… пока.

– Хорошо, не надо, – согласился Алекс. – Можно и без слайд-шоу. Стало быть, ваши гости привыкают к обстановке, общаются, знакомятся. По просьбе ведущего заполняют «Свадебную книгу». Это такая красивая книга, с отделкой из кружева «Шантилье», на обложке вышитые золотом ваши имена и дата свадьбы. Все желающие могут оставить свои пожелания и в видеокниге (работают два или три оператора). Наши менеджеры находятся среди гостей и готовы быстро решить любой возникающий вопрос. В семнадцать часов приезжают новобрачные, то есть вы. Вы идете от входа до середины зала по специально постеленной белой или красной ковровой дорожке, усыпанной лепестками роз. Звучит марш Мендельсона. Вам все аплодируют. После мы даем возможность всем вас поздравить.

Алина смотрела на него со странным выражением лица: к своему удивлению, она никак не могла представить, как они с Георгом пройдут по этой злосчастной дорожке, усыпанной розовыми лепестками, – под взглядами сотни гостей, половину из которых она увидит первый раз в своей жизни. Ее мечта, ее триумф, самый главный день в ее жизни – а в голове пусто.

– Что-то не так? – удивился Алекс. Странно, но в его голосе Алине послышалась издевка. – Вы говорите, не молчите.

– Н-нет, все в порядке, мне очень нравится все, что вы описываете. Я вижу, как наяву, – соврала Алина. А что ей было делать, скажите на милость?

– Затем ведущий приглашает всех пройти в Мраморный зал, где уже накрыты столы для банкета. Распорядители помогут гостям занять их места в соответствии с вашими пожеланиями. Кстати, очень важный момент: на свадьбе будут дети?

– Какие дети? – не поняла Алина.

– Дети, обычные дети, – стараясь сохранить спокойствие, пояснил Алексей. – Часто гости приезжают с детьми, тогда для них организуют игровую комнату и приглашают аниматора, чтобы они не мешали взрослым и не скучали. Для детей можно сделать шоколадный фонтан. Так как насчет детей?

– Не знаю… – озадачилась Алина. – У своих я могу спросить, а про родню Георга… я не знаю.

– А вы запишите – потом спросите у своего жениха, – посоветовал Алексей, и издевка в голосе стала уже явной.

Алина посмотрела ему в глаза.

– Алексей… Я что-то не так делаю? Почему вы…

– А почему вы выходите замуж за человека, о котором ничего, ни-че-го не знаете? – вдруг со злостью выговорил он. – Вы не боитесь? Посмотрите на свой список! Он немногим короче моего! А если ваш жених не сможет ответить на ваши вопросы? Не захочет? Или его ответы вам не понравятся? Зачем вы это делаете? Я для вас чужой человек, но поверьте…

– Совершенно верно, вы для меня чужой человек! – отчеканила, поднимаясь, Алина. – И не имеете никакого права задавать мне такие вопросы. Если вы не хотите заниматься организацией моей свадьбы, скажите мне об этом прямо, но не надо издеваться, задавая ваши дурацкие вопросы, заранее зная, что на них я могу ответить только одно: «Не знаю, не знаю, не знаю!»

Вообще-то после своей отповеди Алина намеревалась повернуться и уйти, оставив этого наглеца с его VIP-агентством имени себя. Но голос ее предательски задрожал, она швырнула на стол свой драгоценный блокнот и расплакалась.

«Она наивная – или дура? – думал Алексей, глядя, как знаменитая писательница Алина Белкина размазывает тушь по щекам и сморкается в бумажные платочки, доставая их один за другим из сумки, словно именно к такому повороту событий и готовилась. – Не может быть ни того, ни другого». Она красивая женщина, успешная, талантливая, независимая. Юрист, сделала карьеру в крупной фирме. Известная писательница. Медийная персона. Так зачем она выходит замуж за человека, которого знает без году неделя, другой национальности, другой культуры? Она же не может не понимать, что такой брак почти обречен? Какого черта она цепляется за этого Георга, словно утопающий за соломинку?! Ответ на этот вопрос отчего-то казался ему сейчас гораздо важнее дурацкой свадьбы, которую она решила себе организовать в гордом одиночестве.

Как бы то ни было, он поступил непрофессионально, пришел в себя Алексей. В конце концов, она прежде всего клиент, и если он взялся за заказ, то обязан сделать все от него зависящее, чтобы свадьба Алины Белкиной прошла на высшем уровне. Репутация агентства «Алекс-VIP» – превыше всего.

– Алина… – осторожно начал он. – Простите меня, я был не прав.

– Отчего же, – шмыгая носом, ответила знаменитая писательница. – Вы абсолютно правы. Потому что ваш вопрос – зачем? – я сама себе все время задаю.

– И каков ответ? – немедленно забыв о своих благих намерениях не выходить более за рамки служебных отношений, насторожился Алекс.

– Не знаю, – обезоруживающе ответила Алина. – Сначала я думала – чтобы утереть нос подружкам. Они все уже давно замужем, а меня записали в старые девы. И мама… Но ведь это же глупо, правда? Наверное, я просто хочу начать жить. Хочу нормальной женской жизни – муж, дом, дети. Радости или беды – но пусть настоящие, не на бумаге. Вы понимаете?

Она подняла свои серые, еще влажные от слез глаза на Алексея, и он, как тогда, при первой встрече, остро пожалел, что в его жизни никогда не появлялись такие потрясающие женщины, как Алина.

– Давайте закончим наши дела, – помолчав, предложил Алексей. – У нас с вами слишком мало времени.

Они на удивление быстро обсудили вопрос о свадебном кортеже, выбрали вариант декорирования зала и столов, возможное меню, определили обязанности тамады и возможный список приглашенных артистов. Алина была ему благодарна за то, что он просто диктовал ей вопросы для записи в блокнот, не заставляя каждый раз выдавливать из себя предательское «не знаю»… Они договорились о следующей встрече, на которой Алекс передаст ей окончательную смету расходов, а она внесет аванс.

Вернувшись домой, Алина немедленно приступила к делу. Чтобы не выглядеть завтра глупо перед Алексом, она должна дозвониться до Георга и все выяснить. Но сотовый жениха оказался недоступен – впрочем, так часто бывало, это ее не удивило. Она совершенно не представляла, чем занять себя до тех пор, пока не дозвонится. Попробовала изучать свадебные сайты, но уже через полчаса голова пошла кругом от предложений, вариантов, мнений. И даже закралась крамольная мысль: и в самом деле, отчего женщины придают такое колоссальное значение свадебной церемонии? Ведь все прекрасно понимают, что настоящая жизнь начнется как раз после нее. Но об этом никто отчего-то не хочет думать… как и она сама.

Потом позвонила мама с расспросами и быстро довела дочь до слез – да что же это за день сегодня такой? Отчаявшись, Алина накапала себе успокоительного, легла на диван, укрывшись пледом – все-таки сегодня она рано встала, спеша на встречу с Алексом, – и проспала до самого вечера. Перекусив, села за компьютер – она старалась писать понемногу, но каждый день, просто чтобы не терять рабочий ритм. Но, просидев больше часа перед пустым экраном, сдалась – ценных мыслей почти не было, а те, что удавалось ухватить, категорически не желали облекаться в слова. Купленный про запас детектив тоже «не пошел». Телевизор раздражал. Опять уснуть удалось только под утро.

Утром Георг позвонил сам, объяснил, что ездил к поставщикам в отдаленный район, где проблемы со связью. Ответил на все ее вопросы и был, как всегда, обворожительно мил и заботлив. У Алины гора упала с плеч. А еще ее порадовал тот факт, что гостей со стороны Георга ожидалось всего человек пять – значит, она сможет пригласить всех подружек, и коллег с работы, и людей из издательства, и вообще – на свадьбе будут почти только свои! Теперь у нее были ответы на все вопросы! И на встречу с Алексом, которая на сей раз была назначена в его офисе, Алина отправилась вполне довольная собой.

– Венчания не будет, гостей – человек восемьдесят, меню на мое усмотрение, игровой комнаты не надо! – отрапортовала Алина и посмотрела на Алекса с видом победителя.

А он увидел круги у нее под глазами, и улыбка показалась ему просительной. Что за чертовщина! Взялся на свою голову, пожалел человека! Таких трудных свадеб у него, пожалуй, еще не было – это при том, что клиентка совершенно некапризна и легко соглашается со всеми его предложениями. Они быстро обсудили все оставшиеся вопросы, сумма со многими нулями и скромными буковками «у.е.» на Алису не произвела никакого впечатления, мило улыбнувшись, она кивнула и достала кредитку.

«Сейчас она встанет и уйдет, и у нас больше не будет повода встретиться до самой свадьбы», – подумал Алексей, лихорадочно придумывая предлог, который мог бы ее задержать еще хотя бы ненадолго. Ну почему, почему ее не настораживает тот факт, что ее дорогой Георг не привезет на свадьбу свою родню? А ведь у них на родине свадьбы гуляют широко, обязательно приглашают всех родственников до седьмого колена. И почему он носа не кажет в Москву, а отсиживается там у себя, в теплых краях? Ему тут что – не климат? Неужели она не видит, как все это подозрительно?! Алекс уже почти ненавидел этого Георга! Как ему хотелось открыть глаза этой дурочке, которая просто напрашивается на неприятности?!

Но вместо этого он попросил:

– Алина, подпишите, пожалуйста, книжку для моей сестры. Мы ведь, возможно, с вами не увидимся до свадьбы. С вами будут работать менеджеры, а я прослежу, чтобы все было в порядке.

Алина подписала книжку, встала, простилась… но уходить не спешила, как будто хотела что-то сказать.

– Алина, а вы уверены, что вы хотите… хотите выйти замуж именно за Георга? – не выдержал Алекс.

В кабинете повисла пауза. В дверь сунулся было кто-то из сотрудников, но, увидев лицо шефа, моментально испарился.

– Я уверена… была, – глядя ему в глаза, проговорила Алина. – Он не хуже других. Он мне подходит. Я была почти счастлива. Пока вы… Понимаете, я не только про Георга – я про себя ничего не знаю. Про своих героев могу придумать все, что угодно, и объяснить, и оправдать. А про себя – не получается. Я вечно сомневаюсь во всем. И если сейчас опять буду сомневаться, то я никогда, никогда не выйду замуж! Зачем вы все время…

Чтобы опять не расплакаться, она замолчала, отвернувшись к окну. В стекла хлестали потоки воды.

– Смотрите, какой ливень начался! – тихо произнес Алексей. Он едва удержался, чтобы не сказать – «Алина, выходите замуж за меня. И я устрою такую свадьбу, какой свет не видывал». Но понимал – так говорить глупо. Она, конечно же, откажется. А если согласится… если согласится, то вся история повторится: она так же мало знает о нем, как и о своем женихе Георге, будь он неладен. И будет так же непонятно: почему она согласилась, если – не любит.

И он попросил:

– Не уходите. Переждите хотя бы ливень. У вас и зонтика с собой нет. Ведь нет же?

– Нет, – послушно соврала Алина, не понимая, что с ней делается. Ей и самой очень хотелось остаться.

– Я сейчас… кофе! Или чаю? – обрадовался Алексей. – Что вы хотите?

– Воды, если можно, – попросила Алина. – В горле пересохло.

Алексей засуетился, открывая запотевшую бутылку и подавая ей чистый стакан. Потом нерешительно протянул яблоко – больше ничего не нашлось, а вызывать новую и оттого слишком услужливую секретаршу не хотелось. Ножа он тоже не нашел, Алина примерилась откусить – яблоко было слишком большое, она засмеялась, и Алекс против своей воли тоже улыбнулся.

«Как же помочь этой девочке, которая не умеет жить в реальной жизни? – отчаянно думал он. – Как научить ее не витать в облаках, а ходить по земле и быть счастливой?»

– Алина, а расскажите, как вы пишете? Вот как вы придумываете своих героев? И сюжеты? Я вот в школе даже сочинения не мог написать, а вы создаете целые миры, да еще один за другим? – На самом деле его это не особенно интересовало, однако он по опыту знал, что если заставить человека говорить о себе, о том, что ему дорого, то он может раскрыться с совершенно неожиданной стороны.

Алина с сожалением положила яблоко, к которому только было примерилась, и посмотрела на Алекса – ему правда интересно?

– Ну… Сперва я придумываю героев. Вернее, не совсем придумываю. Чаще всего беру из жизни – соседку, одноклассницу, коллегу по работе, случайно встреченного человека, за которым могла некоторое время понаблюдать. Вот вас, например. Записываю для себя его биографию: кто были его родители, где он учился, чем любит заниматься. Что не знаю – придумываю, но по логике. А потом беру ситуации – тоже реальные, знаете, никогда так не выдумаешь, как в жизни порой бывает. Наоборот, опишешь совершенно реальный случай, а тебе никто не верит.

– Для этого надо иметь жизненный опыт, а вы так молоды, – вставил Алексей.

– Вот поэтому я и не бросаю работу, – призналась Алина. – Все говорят – зачем тебе это надо, увольняйся, твои гонорары в разы больше оклада вместе с премией в твоем холдинге. Но у меня на работе и люди, и ситуации совсем другие, чем в нашей… тусовке, вы понимаете?

– Понимаю, – согласился Алекс. А она умна, эта писательница – если дело касается ее профессии. – А потом?

– Потом я ставлю своих героев в предлагаемые обстоятельства, система Станиславского, знаете? И они начинают действовать сами! Это настоящее чудо, понимаете?

Она так часто повторяла «понимаете», потому что ей отчего-то на самом деле было важно, чтобы Алекс ее понял. И еще ей нравилось, как он на нее смотрит.

– Вот один раз у меня собрались герои: женщина – налоговый инспектор, профессор филологии, участковый милиционер, предприниматель, старушка – божий одуванчик и адвокатесса, – уже улыбаясь, продолжала Алина. – Старушка решила спеть романс, они в фанты играли, и ей такой выпал. И спрашивает так кокетливо – мол, конечно, никто мне не подыграет? И вдруг участковый говорит: «Я могу, на гитаре». Все удивились, и я тоже. Откуда, думаю, ты на гитаре-то? А он объясняет – сам, без меня, понимаете? У него папа был директором музыкальной школы, а мама там преподавала, они заставляли его играть на фортепиано, а он бунтовал, потому что его во дворе за это дразнили. И согласился только на гитаре учиться, чтобы в компании играть. Даже хулиганить перестал, стал петь, музыку слушать. В общем, вся биография сама сложилась. И так часто бывает.

Алексей слушал, откровенно любуясь Алиной – ее оживлением, ее улыбкой, тем, как она радуется за своих героев. И вдруг его осенило – если она живет в выдуманном мире, если она в нем ориентируется лучше, чем в реальном, тогда пусть играет. Ролевая игра, где героиней будет она сама, а материалом – ее собственная жизнь.

– Послушайте, Алина… – медленно, тщательно подбирая слова и стараясь быть убедительным, начал он. – Если вы не можете разобраться в себе… Я же чувствую, что у вас неспокойно на душе… Напишите обо всем на бумаге. Ну, или на компьютере – я не знаю, как вы пишете.

– О чем написать? – не поняла Алина.

– О вас. О Георге. О вашей свадьбе. И… и обо мне. Придумайте сюжет. Ситуация у вас уже есть. Герои тоже. Придумайте им… то есть нам биографии. И может быть, мы тоже начнем действовать сами, как вы говорите, по логике развития характеров… И вы тогда поймете, что к чему… – Он запутался и замолчал, отчаявшись выразить мысль, казавшуюся ему такой простой и удачной.

Но Алина – вот чудо! – поняла.

– А название будет «Свадьба «под ключ»? – задумчиво спросила она. – А вы знаете, мысль не такая уж глупая… Отличная мысль, честное слово! Знаете, я буду писать на бумаге. Это всегда помогало мне привести мысли в порядок. И вы совершенно правы, это необходимо. Готовый сюжет… Мне как раз через три месяца сдавать новую книгу, а с сюжетом – затык. Спасибо вам, Алекс!

Она вскочила, чмокнула ошарашенного Алексея в щеку и умчалась, оставив на столе так и не надкушенное яблоко.

Дома Алина, едва сбросив обувь, тут же метнулась к письменному столу. Начиная новый роман, она всегда брала стопку чистой бумаги и писала на отдельных листочках характеристику будущих персонажей – это помогало ей думать над образами, а в будущем – избежать путаницы и ляпов. Она работала лихорадочно, не вставая, комкая и бросая листки прямо на пол. Признаться, она давно уже не работала с таким увлечением. И к полуночи синопсис был готов. Алина, с трудом передвигая затекшие ноги, сходила на кухню, выпила воды, даже не вспомнив, что ничего не ела сегодня, затем вернулась, чтобы прочитать написанное.

Прочитала – и задумалась. В результате многих перипетий она, Алина Белкина, сбегала с собственной свадьбы, оставив безутешного Георга и толпу шокированных гостей доедать свадебный ужин. Причем сбегала не к Алексею, к чему все первоначально и склонялось, а просто – сбегала. Она знала, что где-то там ее ждет другой мужчина. Кто он такой – Алина представления не имела. Но отчего-то знала, что он будет как раз таким героем, с которым любая женщина готова отправиться на край света. И еще там, в придуманном тексте, беглянка была счастлива так, что у нее захватывало дух.

Та-ак… Наверное, эта чепуха получилась, потому что она плохо прописала характеры. Она мало знает Алексея, вот и получился просчет в ее построениях. Ведь по первоначальному замыслу она должна была остаться с ним. Нет, зря она с таким энтузиазмом взялась за глупую игру, предложенную этим… event-менеджером. Дело в том, что Алина всегда верила – слово материально, все написанное может сбыться на самом деле, и именно поэтому никогда не писала свои романы от первого лица. А сегодня будто черт ее дернул…

Тут ее размышления прервал звонок в дверь. Алина посмотрела на часы – ого, половина двенадцатого! Поздновато для визитов. Она на цыпочках подошла к двери и посмотрела в глазок: консьерж консьержем, но осторожность не помешает. За дверью стояла девочка лет шести. Кажется, эта малышка из квартиры напротив, сообразила Алина. Она иногда встречала ее с отцом во дворе.

Алина открыла дверь и сразу заметила, что девочка чем-то очень напугана: она вся сжалась в комок и губы ее дрожали.

– Что случилось? Чем тебе помочь? – встревожилась Алина. – Проходи, проходи скорее!

Но девочка помотала головой и тоненьким голосом произнесла:

– Тетя Алина, папе плохо… Я одна боюсь…

– А мама? – спросила Алина, уже хватая с полки ключи.

– Мама с нами не живет. Мы с папой. Бабушка в Челябинске. А я боюсь, – сбивчиво объяснила девочка.

– Пойдем-пойдем, не бойся, сейчас все выясним и папе поможем, – обнимая девочку за плечи, Алина уже стояла перед соседской дверью. Плечико под ее ладонью было худеньким, будто крылышко воробья.

Дверь была не заперта, везде горел свет – наверное, девочка от страха зажгла все лампы. Алина и сама в детстве так делала, когда дома никого не было. Обстановка в квартире была скромная, вдоль стен – стеллажи с книгами, – впрочем, Алине было не до интерьера. На диване в большой комнате лежал мужчина. Подойдя, Алина едва узнала в нем всегда улыбчивого соседа – сейчас его лицо было искажено от боли, на лбу выступили капли пота, глаза запали, а под ними легли серо-фиолетовые тени.

– Что с вами? – еще больше испугалась Алина. – Надо срочно врача! Где телефон!

– Не надо врача… – с трудом проговорил мужчина. – Я Алинку напугал…

«Сумасшедший», – отшатнувшись, подумала Алина. Но девочка, стоявшая у нее за спиной, всхлипнула, и Алина взяла себя в руки.

– Я не испугалась, просто ваша дочка…

– Зря Алинка к вам… пошла… – каждое слово давалось мужчине с трудом. – Я ей запретил… Наверно, уснул и стонал… А она испугалась…

– Ты тоже Алина? – повернулась Алина к девочке – в глазах у той стояли слезы.

– Папа не умрет? – прошептала она, но так тихо, чтобы отец не слышал.

– Конечно, нет, что ты говоришь, глупенькая! Сейчас мы позвоним в «Скорую» и…

– Не надо… – мужчина, с трудом подняв руку, попытался дотянуться до руки Алины, но не смог и обессиленно замолчал.

– Да объясните же! – рассердилась Алина. – Что за дикость?

– Меня заберут в больницу… А мне нельзя… Завтра суд… По Алине…

Алина-маленькая заплакала навзрыд.

– Алина, покажи… тете Алине… папку… – приказал отец.

Девочка метнулась к столу и подала Алине белую картонную канцелярскую папку с завязками – она давно такой не видела.

«Иск об отобрании ребенка… Справка о доходах… Определение суда о назначении дела…» – прочитала Алина и поняла, что за годы сидения на месте даже разучилась читать и понимать юридические документы, выходящие за рамки ее работы. Она с досадой отбросила папку.

– Это все чепуха! Если вы до завтра… – Она хотела сказать – «не доживете», но осеклась, взглянув на малышку.

– Нет… Ничего… Это язва… До завтра точно не помру… Просто больно очень.

– Так, все! – вскочила Алина. – Слушайте меня. Я вызываю «Скорую», врачи приезжают, делают то, что надо, хотя бы ставят вам обезболивающее. Не хотите в больницу – подпишем отказ от госпитализации. Они дадут справку, я завтра сама отнесу ее в суд. Рассмотрение дела отложат из-за вашей болезни. Не сомневайтесь, я сама юрист. Вам назначат лекарства, я схожу в аптеку и выкуплю. Что за средневековье, честное слово!

– А у нас денег нет… – вдруг сказала Алинка. – У папы сегодня и на лекарство нет. Он сказал, что лекарство дорогое, а он все деньги сегодня адвокату отдал. Это мне адвокат, чтоб меня маме не отдали. А я не хочу к маме, тетя Алина. Мама в Америке живет. Я в Америку не хочу. Я хочу с папой. Как он один-то?

– Не реветь! – притянув к себе ребенка, прошептала Алина, сама едва сдерживая подступающие слезы. – Сейчас мы вызовем врача, он папе поможет. Лекарство я куплю. У меня деньги есть.

– Тетя Алина, оно дорогое… – напомнила Алинка. Слезы на глазах моментально высохли.

– Ничего, у меня денег много! Я знаешь какая богатая! Я же писательница, знаменитая! – уже набирая номер «Скорой», тараторила Алина.

Полночи она провела в хлопотах вокруг больного: встречала врача, объясняла, почему больной не хочет ехать в стационар («да, мы понимаем, что может быть прободение, да, мы подпишем отказ»), помогала заполнять бумаги, потом ездила за лекарством в круглосуточную аптеку, поила соседа привезенной суспензией. Под утро устроилась спать в стоявшее в той же комнате кресло: оставить больного, который хоть и уснул, но постанывал во сне, она побоялась. Едва стоявшая на ногах Алинка согласилась лечь спать только после того, как Алина клятвенно пообещала остаться до утра.

Наутро соседу (Алина потихоньку спросила у девочки, как зовут папу, оказалось – Антон) стало лучше, но все же он был слаб, и Алина сама предложила отвезти девочку в детский сад. Прямо из садика она поехала в суд – рассмотрение дела было назначено на десять утра. В связи с болезнью ответчика дело отложили, и Алина решила поговорить с адвокатом Антона. Преисполненный чувства собственного достоинства, тот неохотно согласился поговорить с соседкой клиента о перспективах дела:

– Видите ли… как вас? Алина? Так вот, исходя из судебной практики, суд, как правило, отдает ребенка матери… Это, как вы понимаете, заложено в природе… Единственная наша зацепка в том, что мать пять лет назад инициировала развод и уехала из страны, оставив ребенка отцу. Но зато материальное положение матери несравнимо лучше, ее нынешний супруг – очень состоятельный человек. К тому же вы знаете, сейчас поднялась такая шумиха вокруг педофилов… Суды и пресса настроены очень негативно… Оставить девочку мужчине…

– А почему вы не откажетесь от защиты, если заранее уверены, что результат будет отрицательный? – закипая возмущением, спросила Алина.

– Все не так просто, – снисходительно усмехнулся защитник. – Если я в деле, то я уже не могу отказаться по своей воле. Я получил гонорар. Который, кстати, в разы меньше того, что заплатили адвокату противоположной стороны. Вот если клиент сам оформит письменный отказ от моих услуг, тогда я с удовольствием выйду из этого дела. Как вы совершенно правильно заметили, уважаемая, оно бесперспективно.

– Можете считать, что заявление у вас в кармане. Я привезу его завтра же. Нет, сегодня! – С трудом удержавшись от того, чтобы не наговорить гадостей, Алина развернулась и заспешила домой.

«Какая сволочь! Сам ты педофил!» – Алина так разозлилась, что не выбирала слов. Антон, судя по всему, потратил все свои сбережения на этого холеного господина, который и не собирался заниматься защитой его интересов. Ничего, она найдет нового адвоката, настоящего, и тот будет честно сражаться за Алинку и ее отца. У нее есть связи в этих кругах!

Антон встретил ее уже на ногах, правда, он был еще бледен и пошатывался, но уже мог говорить и даже улыбаться. Улыбка у него была замечательная, это Алина помнила. Она рассказала Антону об адвокате и о том, какие шаги намерена предпринять. Потом впервые в жизни сварила овсяную кашу – получилось вроде ничего, во всяком случае, Антон ел и нахваливал. Потом сбегала в магазин за продуктами, приготовила обед для Алинки, сбила в чашке белок куриного яйца с сахарной пудрой и оливковым маслом.

– Принимать по одной столовой ложке натощак. Порции хватает на четыре дня. Хранить в холодильнике. Это я в Интернете нашла! – похвалилась она Антону. – Уже после двух порций становится значительно лучше, там все в один голос говорят.

Затем, несмотря на протесты, она уложила Антона в постель и поехала в садик за Алинкой. По дороге не удержалась и заехала в «Детский мир».

– Ой, какая кукла-а!!! – Алинка не могла перевести дух от восхищения. – Тетя Алина, это правда мне? Насовсем? А она дорогая?

– Нет, что ты! – соврала Алина.

– Жаль, – огорчилась Алинка. – У наших всех девочек дорогие куклы. А у меня ни одной нет. Но эту я очень, очень люблю, тетя Алина! Она лучше всех ихних!

– Их. Надо говорить – их, – поправила Алина и опять помянула недобрым словом обиженного гонораром адвоката.

Дома… то есть это она так подумала – дома, а на самом деле у соседей – она кормила Алинку ужином, делала кукле новую прическу, грела на водяной бане белок из холодильника… И делала еще десяток разных дел, которые были ей в новинку, но они у нее получались легко. В десять уставшая и совершенно счастливая Алинка уснула рядом с подушкой, на которой важно дремала кукла, а Алина и Антон наконец смогли поговорить.

– Алина… Я вам так благодарен, просто нет слов… – начал Антон.

– И не надо. Правда, не надо. Мне было совсем не трудно, и Алинка мне очень понравилась, – перебила его Алина и, чтобы перевести разговор, спросила, кивая на висевшую на стене картину: – Какая интересная вещь. А кто автор?

– Я, – признался Антон. – У меня их было много, но эта Алинке нравится, вот и висит.

– Вы художник? – удивилась Алина. – Так это просто замечательная картина! А как ваша фамилия?

– Пустовалов.

– Постойте… Пустовалов… Так я же была на вашей выставке! – поразилась Алина. – Лет пять назад. Точно! Я еще запомнила вашу манеру – вы рисуете как-то… по-детски. Наивно. Вроде просто и очень трогательно. Я еще хотела купить одну из картин, но потом подумала, что она не впишется в интерьер моей квартиры… Ой, извините…

– Ну что вы, совершенно верно, – замахал руками Антон. – Вы правы. Картины очень капризны. Но немногие это понимают. А хотите, я нарисую для вас то, что вам подойдет… если понравится, конечно? У меня мало картин осталось – почти все старые продал, а новые… не пишутся пока. Я вам так благодарен…

– Антон… Давайте лучше поговорим о наших делах, – на этот раз смутилась Алина – когда Антон наклонился к ней, она вдруг подумала, что он сейчас упадет перед ней на колени – еще чего не хватало! – Я вам найду хорошего адвоката – это раз. Врача непременно – язва сейчас лечится, я уже узнавала.

– Да я знаю… – обезоруживающе улыбнулся Антон. – Вопрос времени и денег, а у нас с Алинкой пока нет ни того, ни другого. А тут еще понервничал с этим судом, и вот результат. Вот решится наш вопрос – тогда и…

– «Не тогда и…», а безотлагательно! – отрезала Алина. Ей нравилось командовать и нравилось, как он улыбался, наклоняя голову. – И не возражайте. Итак, врач – это два. Я подключу прессу, у меня есть знакомые. Алинку мы им не отдадим!

– Спасибо… – проговорил Антон, откашлявшись, как будто у него вдруг сел голос. – Нам с Алинкой давно никто не помогал. Мы как-то одни, все сами. Пока справлялись, и вот…

– Я тоже пока все одна, все сама и справлялась, – подтвердила Алина. – И вот мне вдруг стало так тошно, что я едва не выскочила замуж за первого встречного.

– Не надо за первого встречного, – серьезно ответил Антон. – Потом очень больно… расставаться. Особенно если дети.

Они замолчали, думая каждый о своем. И вдруг неожиданно для себя Алина рассказала соседу всю свою жизнь – свои страхи, свои мечты, свои сомнения. Она никогда и ни с кем не была так откровенна, как с этим чужим человеком, с которым провела вместе всего сутки – и который вдруг показался ей давным-давно знакомым и близким…

…Две недели пролетели в хлопотах и беготне: Алина вникала в медицинские назначения и юридические бумаги, училась варить суп-пюре и играть в свадьбу Барби и Винни-Пуха (за временным отсутствием Кена), отличать оттенок «ультрамарин» от просто синего, а цинковые белила от титановых. Из отпуска на работу она не вышла, подав заявление об уходе, которое приняли с несколько обидной готовностью. Зато теперь она писала не только по ночам, но и днем, ее муза вдруг перестала капризничать, привыкла к солнечному свету и соглашалась работать в любую свободную минуту!

Она писала самую лучшую свою книгу – в этом не было сомнения. Герои были совсем не типичны для Алисы Белкиной: не томные дамы в поисках идеальных мужчин, «похожих на летний день, который хочется испить до дна» (недавно наткнувшись на эту цитату, она едва не умерла со стыда – неужели она так писала?), а самые обычные, негламурные обитатели земли, и говорили они обычным человеческим языком, простым и понятным. Одним из героев был художник Антон, он переживал непростые времена, но рядом с ним была преданная и любящая жена Алина. Алина впервые писала о себе и не боялась того, что жизнь услышит и воплотит ее фантазии.

Пожалуй, можно сказать, что впервые в жизни Алина Белкина была безоглядно счастлива и как никогда уверена в себе. Она – не кукла Барби, тупо мечтающая о феерической свадьбе с красавцем Кеном, лишь бы утереть нос подружкам, она – реальная женщина, сильная и умелая, совершенно необходимая близким людям, любящая – да-да, теперь она в этом не сомневалась. А что-то подсказывало ей – и любимая.

…Поэтому когда ей позвонил Алексей, она не сразу поняла – кто это такой и к чему этот звонок из прошлой жизни. И только в этот момент вспомнила, что Георг – ее Георг, без мысли о котором она не могла прожить и дня! – не звонил ей вот уже две недели. Как в воду канул.

– Алина, здравствуйте! – ей показалось, что голос собеседника дрожит от волнения. – Алина, я кое-что узнал о вашем Георге… Специально узнал, через хороших знакомых, не буду скрывать. Понимаете, у него большие проблемы с законом. Причем здесь, в России. Очень большие. Возможно, в вашем лице он хотел получить поддержку преданной женщины, к тому же со связями в определенных кругах, и…

– Спасибо, Алексей! – перебила его Алина. – Я вам очень, очень признательна! Но это все совершенно не важно!

– А свадьба? – ошарашенно произнес Алекс.

– Свадьба? Потом… возможно. Но это тоже совершенно не важно!

– А что важно-то? – почти закричал Алексей.

– Важно то, что я была плохим юристом и плохим писателем. И едва по глупости не стала плохой женой. Но я все исправлю! Да, послушайте, Алекс, у вас нет хороших знакомых среди галерейщиков или арт-промоутеров? Мне очень надо!