Дом Цепей Эриксон Стивен
— Откуда…
Карса увидел, что двое серокожих схватились за рукояти сабель. Взметнулся кровомеч, широким горизонтальным замахом коснувшись полукруга серокожих. Брызнула кровь. Тела зашатались, упали за ограждение, на главную палубу.
Носовая надстройка оказалась очищенной — там были только Карса и Торвальд Ном в шаге за его спиной.
Семь воинов, что стояли на палубе, чуть отступили, но сразу же вытащили клинки и двинулись вперед.
— Они стояли в пределах досягаемости, — быстро объяснил даруджу Карса. — Вот почему я понял, что они ничего не знают о боевом искусстве Теблоров. Узри же, как я беру корабль. — Проревев клич, он спрыгнул на палубу, в гущу серокожих врагов.
Серокожие воины были искусны в схватке, но это их не спасло. Карса познал лишение свободы, он не готов был снова стать пленником. Приказ встать на колени перед такими жалкими, тщедушными тварями породил в нем кипящий гнев.
Шестеро из семи уже пали; последний повернулся, завопил и бросился к трапу. Там он задержался, чтобы вытащить из стойки тяжелый гарпун, а потом развернулся и метнул оружие в Карсу.
Теблор схватил его левой рукой. Догнал бегущего у входа в трюм, зарубил. Затем перекинул свое оружие из руки в руку — гарпун оказался в правой, а кровомеч в левой — и углубился в царившую за проемом темноту.
Два шага вниз, в широкое помещение с деревянным столом в середине. На другом конце еще один проход, за ним узкий коридор, окруженный каютами. Резная дверь заскрипела, когда Карса рывком раскрыл ее.
На него набросились четверо. Карса блокировал выпады гарпуном и ответил ударами меча. Через несколько мгновений четыре изломанных тела простерлись на блестящем от крови деревянном полу. Пятая фигура, сидевшая в кресле у стенки, подняла руки, выпуская в воздух магию.
Карса зарычал и рванулся к нему. Магическая пелена замерцала, разлетаясь ошметками; острие гарпуна вошло в грудь сидящего, приколотив к спинке кресла. На сером лице появилось и застыло крайнее удивление; глаза встретили в последний миг взор Карсы и безжизненно погасли.
— Уругал! Узри ярость Теблора!
Ему ответила звенящая тишина. Лишь кровь тихо капала на ковер с кресла ведуна. Некое ощущение охватило Карсу — дыхание кого-то холодного, безымянного, но исполненного гнева. Он с рычанием стряхнул чары. Огляделся. Слишком высокая для низменников каюта отделана все тем же черным деревом. На крюках мерцают масляные лампы. На столе — карты и чертежи, надписи на них сделаны на совершенно незнакомых Теблору языках.
Шелест от двери.
Карса обернулся.
Торвальд Ном ступил внутрь, оглядел россыпь тел, уставился на пригвожденную к креслу фигуру мага. — Насчет гребцов можно не заботиться, — сказал он.
— Они рабы? Тогда мы освобождаем их.
— Рабы? — Торвальд дернул плечом. — Не сказал бы. На них нет цепей, Карса. Да и голов тоже нет. Я же говорю, с ними проблем не жди. — Он прошел к столику, изучил карты. — Что-то подсказывает мне: убитые тобой ублюдки так же заблудились, как мы сами.
— Они победили в битве кораблей.
— Им это мало помогло.
Карса стряхнул кровь с меча, глубоко вздохнул. — Я не встаю на колени ни перед кем.
— Я мог бы встать дважды и ублажить их. А сейчас мы знаем не больше, чем знали вчера. И с таким кораблем вдвоем не управиться.
— Они могли бы сделать с нами то же, что с гребцами, — возразил Карса.
— Может быть. — Человек обратил внимание на трупы у ног, нагнулся. — На вид варвары — ну, по стандартам даруджа. Меха тюленя — истинные мореходы. Всякие когти, зубы и раковины. Тот, в кресле капитана, был магом?
— Да. Не понимаю таких воинов. Почему не использовать копья и мечи? Их магия жалка, однако они так полагались на нее. Погляди на его лицо…
— Удивился, точно, — пробормотал Торвальд. — Они были так самоуверенны, потому что магия обычно срабатывает. Мало кто выдерживает магическую атаку. Людей на куски разрывает.
Карса пошел к выходу. Торвальд чуть помедлил и двинулся следом.
Они вернулись на среднюю палубу. Карса принялся обыскивать трупы, отрезать уши и языки. Затем сбросил тела за борт.
Дарудж сначала следил за ним, потом пошел к отрубленным головам. — Они смотрят, что ты делаешь. Глаза так и зыркают. Невыносимо. — Стащив кожаный чехол с ближайшего пакета с грузом, он завернул в него одну из голов, затянул ремешок. — Если подумать, тьма им подойдет лучше…
Карса нахмурился: — Почему ты так говоришь, Торвальд? Неужели ты предпочел бы вечную темноту возможности видеть?
— Почти все они — Тисте Анди. Хотя некоторые тут выглядят очень похоже на меня.
— И кто эти Тисте Анди?
— Такой народ. Некоторые сражались в освободительной армии Каладана Бруда на Генабакисе. Говорят, древний народ. Как бы там ни было, они поклоняются Тьме.
Карса вдруг ощутил утомление и присел на ступени надстройки. — Тьма, — пробурчал он. — Место, в котором ты слепнешь. Странное поклонение.
— Возможно, самый реалистичный культ изо всех, — сказал дарудж, обертывая вторую голову. — Разве многие из нас не падают ниц перед богом, надеясь изменить судьбу? Молитвы знакомым ликам отгоняют страх неведомого — а ведь грядущее всегда неведомо нам. Кто знает, вдруг Тисте Анди единственные среди всех познали истину, истину забвения. — Отводя глаза, он деловито завернул еще одну черную голову с длинными волосами. — Как хорошо, что бедолагам не оставили гортаней, или нам пришлось бы выслушивать дебаты призраков.
— Ты сам себе противоречишь.
— Как и всегда, Карса. На обыденном уровне слова подобны богам — с их помощью мы сдерживаем ужас. Да, видеть мне теперь кошмары до скончания лет. Бесконечная вереница голов, всепонимающие глаза, меховые оболочки. Едва я завязываю одну, как оп! Появляется еще одна.
— Твои слова — сплошная чепуха.
— Угу. А сколько душ доставил во тьму ты, Карса Орлонг?
Глаза Теблора сузились. — Не думаю, что они попали во тьму, — ответил он спокойно, хотя миг спустя опустил взор, потрясенный неожиданной мыслью. Год назад он мог бы убить любого за слова, подобные тем, что сказал Торвальд Ном, он увидел бы в них лишь желание ранить. Год назад слова казались тупым, неуклюжим орудием, годным лишь для описания нашего простого, хотя и малопонятного мира. Но это порок самого Карсы — не все Теблоры таковы, ведь Байрот Гилд метал в него слова со многими смыслами. Умный воин наслаждался игрой, хотя, конечно же, невежество Карсы изрядно охлаждало его пыл.
Бесконечная болтовня Торвальда Нома… нет, не только это. Все, что Карса пережил со дня ухода из деревни, учило его сложностям мира. Тонкость понимания, словно ядовитая змея, незримо проползла в его жизнь. Клыки не единожды наносили болезненные укусы, но ни разу он не смог угадать причину внезапной боли. Яд плыл в его жилах, но единственным ответом, какой он смог выдумать — если вообще смог — было насилие, зачастую беспорядочное. Он просто махал руками во все стороны.
Тьма, жизнь вслепую. Карса поглядел на даруджа, вставшего на колени и упаковывавшего отрезанные головы. «Но кто стащил тряпку с моих глаз? Кто пробудил Карсу Орлонга, сына Синюга? Уругал? Нет, не Уругал». Он знал это с несомненностью, потому что нездешний гнев, ледяное дыхание, пронизавшее его в каюте — все это пришло от его бога. Яростное недовольство, к которому Карса оказался всего лишь… равнодушен.
Семеро Каменных Лиц никогда не говорили о свободе. Теблоры были их слугами. Их рабами.
— Ты плохо выглядишь, Карса, — сказал подошедший Торвальд. — Извини за недавние слова…
— Не нужно, Торвальд Ном, — отозвался, вставая, Карса. — Пора возвращаться на…
Он замолчал, потому что по плечам и по палубе застучали первые струи ливня. Молочно-белого, склизкого дождя.
— Ух! — буркнул Торвальд. — Если это божий плевок, бог явно недоволен нами.
Вода пахла гнилью, нечистотой. Она быстро сворачивалась на палубе, на рваных парусах, образуя толстую бледную пленку.
Дарудж с руганью подхватил сверки с едой и фляги, бросил с шлюпку внизу. Карса еще раз прошелся по палубе, осматривая оружие и доспехи, собранные с павших серокожих воинов. Нашел стойку с гарпунами и взял шесть оставшихся.
Ливень крепчал, создавая мутные непроницаемые стены вокруг корабля. Скользя в твердеющей грязи, Карса и Торвальд Ном торопливо набили шлюпку, оттолкнулись от борта. Теблор сел на весла. Несколько мгновений — и корабль пропал из вида. Дождь стал слабее. Пять мощных гребков вынесли их за стену дождя, в ставшее привычным мутное море под серыми небесами. Непонятный берег замаячил вдали. Он вроде бы стал чуть ближе.
На носу большого корабля, миг спустя после того как шлюпка с двумя скитальцами исчезла за завесой мутного ливня, восстали из слизи семь почти невещественных фигур. Сломанные кости, зияющие, но пустые раны… Фигуры неуверенно колыхались в полумраке, словно им едва удавалось сохранять присутствие на этой сцене.
Одна зашипела от ярости: — Каждый раз, когда нам кажется: узел затянут накрепко…
— … он рвет его, — закончила другая горьким, злым тоном.
Третий пришелец ступил на среднюю палубу, пнув чей-то сломанный меч. — Вина лежит на Тисте Эдур, — громко прохрипел он. — Если последует наказание, пусть они ответят за собственную наглость.
— Не нам указывать, — буркнула первая. — Мы не хозяева этого плана…
— Как и Тисте Эдур!
— Но нам даны различные задания. Карса Орлонг еще жив, и он должен стать единственной нашей заботой…
— Он познал сомнения.
— Тем не менее, путешествие продолжается. Нам выпало, хотя силы наши и малы, направлять его пути.
— Пока мы не слишком преуспели!
— Неверно. Разбитый Садок вновь пробуждается. Лопнувшее сердце Первой Империи сочится кровью — пока что это одна струйка, но скоро она станет потопом. Нужно лишь бросить избранного воителя в подходящее течение…
— А в наших ли это силах? Так мало осталось…
— Давайте узнаем. Начинайте приготовления. Берок, рассыпь в каюте горсть отатарала. Садок ведуна — Эдур остался открытым. В подобном месте он скоро станет раной… растущей раной. Не пришло еще время для таких высвобождений силы.
Говоривший вдруг пошевелил искалеченной головой, принюхался. — Нужно действовать быстро, — провозгласил он. — Похоже, на нас охотятся.
Остальные повернулись к нему. Вожак кивнул, отвечая на безмолвные вопросы: — Да. Сородичи встали на след.
У подножия прочной каменной стены скопились обломки целого мира. Вырванные с корнем деревья, грубо отесанные бревна, доски, гонт, куски телег и фургонов плавали в грудах малопонятного мусора. Кромка из гнилых листьев и клочьев травы создала широкую «равнину», колыхавшуюся вместе с движением волн и прилива. Местами стену завалило почти до верха.
Торвальд Ном расположился на носу, тогда как Карса греб. — Не представляю, как мы пролезем к стене, — сказал дарудж. — Лучше тебе развернуться, друг, иначе мы завязнем в мусоре. Тут тоже есть сомы.
Карса стал грести медленнее. Они плыли по течению. Дно шлюпки задевало за различные обломки. Вскоре стало очевидным, что течение тянет их вдоль берега.
— Что же, — пробормотал Торвальд, — здесь такое впервые. Думаешь, это прилив?
— Нет, — ответил Карса, проследивший взглядом ход странного побережья. — Это пролом в стене.
— О! Ты видишь, где?
— Похоже.
Течение увлекало их все сильнее.
Карса продолжил: — В береге есть углубление, на месте стены там скопились деревья и бревна. Слышишь рев?
— Да, слышу. — В голосе даруджа прозвучало напряжение. Он вытянулся на носу. — И вижу. Карса, не лучше ли нам…
— Да, нам лучше держаться подальше. — Теблор снова взялся за весла. Развернул шлюпку носом от пролома. Днище загудело, задрожало. Карса налегал на весла всем весом, пытаясь удержать контроль. Вода бурлила.
— Карса! — закричал Торвальд. — Там люди — около пролома! Я видел их!
Пролом был слева от Карсы, погнавшего лодку поперек течения. Он оглянулся туда, куда показывал Торвальд, и вскоре оскалился: — Рабовладелец и его прихвостни!
— Они машут нам руками.
Карса бросил левое весло. — Нам не побороть течения, — объявил он, круто разворачивая шлюпку. — Чем дальше мы заплываем, тем оно сильнее.
— Думаю, так случилось с лодкой Силгара — им удалось высадиться около устья, замедлившись. Но нам лучше избежать такой участи, Карса. Если сумеем.
— Тогда следи за бревнами под водой, — ответил Теблор, направляя лодку к берегу. — Низменники вооружены?
— Нет, ничего такого, — сказал Торвальд миг спустя. — Похоже, они в… э, плохом состоянии. Вылезли на крошечный островок из плавника. Силгар, Дамиск, еще один… Борруг. Боги! Карса, они явно голодали.
— Бери гарпун, — прорычал Карса. — Голод мог довести их до отчаяния.
— Еще чуть поверни. Мы почти у цели.
Днище заскрипело, потом заскрежетало; течение пыталось выбросить их на берег. Торвальд выпрыгнул, держа гарпун в одной руке, а веревку в другой. Карса увидел, повернувшись, что трое натиложцев не стараются им помочь — они съежились и пытаются забраться повыше на свой жалкий островок. Рев пролома доносился все еще издалека, но гораздо ближе слышались зловещие потрескивания, бульканье и плеск — груда плавника начала распадаться.
Торвальд привязывал шлюпку к корням и сучьям. Карса ступил на «берег», выхватывая кровавый меч и глядя на Силгара.
Рабовладелец съежился еще сильнее.
Подле троих отощавших низменников лежал труп четвертого — точнее, обглоданные кости.
— Теблор! — жалобно сказал Силгар. — Послушай меня, умоляю!
Карса медленно шел к нему.
— Я могу спасти всех!
Торвальд потянул Карсу за руку: — Погоди, друг. Выслушаем ублюдка.
— Нечего ему сказать, — прорычал Карса.
— И все же…
Подал голос Дамиск Серый Пес: — Карса Орлонг, слушай! Остров разрывается на части — нам нужна твоя лодка. Силгар — маг; мы откроем портал. Но он тонет. Понимаешь? Он сможет вызволить нас из этого Королевства!
— Карса, — сказал Торвальд, пошатываясь на расходящихся бревнах. Он все сильней хватался за руку Теблора.
Карса поглядел на даруджа: — Ты веришь Силгару?
— Нет, конечно. Но выбора нет — вряд ли мы выдержим проход сквозь устье на такой лодчонке. Мы даже не знаем, насколько высока стена. Падение с той стороны может длиться вечно. Карса, у нас оружие, а у них его нет. К тому же они слишком слабы, чтобы причинить неприятности, ты же сам видишь.
Силгар завопил, когда большой кусок дерева ушел у него из — под ног.
Карса с ухмылкой спрятал меч. — Отвязывай шлюпку. — Он махнул рукой низменникам: — Залезайте. Но знай, рабовладелец: один намек на измену — и вы станете грудой обглоданных костей.
Дамиск, Силгар и Борруг перелезли через борт.
Целая секция плавника оторвалась и понеслась по течению. Пролом явно расширялся, ведь на него давило целое море.
Силгар прошел на корму. — Я открою проход, — хрипло крикнул он. — Я смогу открыть его только раз…
— Тогда почему вы еще не ушли? — спросил Торвальд, отвязавший последнюю веревку и прыгнувший на борт.
— Пути тогда не было. Но сейчас, здесь… кто-то открыл врата. Близко. Ткань… слабеет. Сам я не наделен таким искусством, но следовать по чужому пути смогу.
Шлюпка отошла от груды и дико закачалась на волнах. Карса орудовал веслами, направляя суденышко вдоль бурного потока.
— Следовать? — сказал Торвальд. — Куда?
Силгар только качал головой.
Карса бросил весла и пролез на корму, ухватившись за руль.
Они мчались среди пенных волн и пляшущих обломков. На месте стены вздымалось охряное облако, подобное фронту грозовой тучи. За ним, казалось, нет вообще ничего.
Силгар делал пассы обеими руками, разводил их, словно слепец, пытающийся открыть двери. Потом ткнул пальцем направо. — Там! Туда! — завопил он, дико глядя на Карсу. — Туда! Поворачивай!
Место, на которое он указывал, ничем не отличалось от всех прочих. Сразу за ним вода пропадала — там располагалась линия водопада. Пожав плечами, Карса повернул руль. Куда плыть — ему было все равно. Если Силгар не преуспеет, они упадут вниз на неведомую глубину и погибнут в ужасном водовороте.
Он видел, что все, кроме Силгара, валятся на дно, онемев от ужаса.
А Теблор улыбнулся. — Уругал! — заревел он, привставая. Лодка помчалась к водопаду.
Тьма проглотила всё.
Они падали.
Громкий, разрывающий уши треск. Руль вырвался из рук Теблора; корма ударила его по спине, бросив вперед. Он коснулся воды, задохнувшись, набрав полный рот соленой воды — погружаясь в леденящую тьму…
Он взмахивал руками, пока голова не пробила поверхность воды, но темнота была полной, словно они провалились в колодец или попали в пещеру. Рядом кто-то беспомощно кашлял, чуть подальше шлепал руками другой выживший.
Обломки терлись о Карсу. Шлюпка разбилась, хотя падение было недолгим — он был уверен, что упал едва ли с высоты двойного роста взрослого Теблора. Если бы лодка не наткнулась на что-то, то уцелела бы.
— Карса!
Все еще кашляющий Торвальд Ном оказался рядом. Дарудж нашел себе обломок весла, за который держался обеими руками. — Что, во имя Худа, стряслось?
— Мы прошли колдовские врата, — объяснил Карса. — Это очевидно, ибо мы теперь в другом месте.
— Не так все просто. Лопасть весла… погляди на нее!
В соленой воде Карса ощущал себя приятно невесомым. Всего несколько взмахов рук понадобилось, чтобы подплыть к веслу. Оно оказалось разрезанным, словно по нему ударил железный низменский меч. Теблор хмыкнул.
Плеск приближался. Дамиск окликнул их.
— Сюда! — заорал в ответ Торвальд.
В пределах досягаемости появился Силгар, вцепившийся в бочку с водой.
— Где же мы? — спросил Карса рабовладельца.
— Откуда мне знать? — буркнул натиец. — Я не создавал врата, я просто воспользовался ими — и они почти успели закрыться, вот почему днище лодки осталось позади. Его срезало начисто. Тем не менее я думаю, что мы в море, в небо затянуто облаками. Не будь здесь рассеянного света, мы не смогли бы различать друг друга. Увы, я не слышу прибоя… хотя море тихое и волны, возможно, не бьются о берег.
— То есть мы можем быть в десятке саженей от берега и не знать об этом.
— Да. К счастью, море здесь теплое. Нужно ждать рассвета…
— Если он тут есть, — сказал Торвальд.
— Есть, — уверил его Силгар. — Чувствуешь слои в воде? Там, где наши ноги, вода холодная. Значит, солнце нагревает здешние воды.
Дамиск подплыл к ним, едва двигаясь под весом потерявшего сознание Борруга. Но, едва он протянул руку к бочке, Силгар его оттолкнул, а потом забил по воде ногами, стараясь отплыть подальше.
— Рабовладелец! — пропыхтел Дамиск.
— Бочка едва держит мой вес, — зашипел Силгар. — Она почти полна чистой водой. Вода нам понадобится. Что с Борругом?
Торвальд подвинулся, приглашая Дамиска к своему веслу. Татуированный стражник попытался положить на деревяшку и руки Борруга. Торвальд пытался ему помочь.
— Не знаю, что с ним такое, — сказал Дамиск. — Он мог удариться головой, хотя ран незаметно. Сначала он что-то бормотал и махал руками, а потом потерял сознание и чуть не утонул. Мне едва удалось его схватить.
Голова Борруга беспомощно моталась в такт ударам волн.
Карса схватил человека за запястья. — Я его возьму, — пробурчал он, зацепляя руки Борруга вокруг своей шеи.
— Свет! — внезапно крикнул Торвальд. — Видел свет! Там!
Все обернулись.
— Ничего не вижу, — буркнул Силгар.
— Я видел, — настаивал Торвальд. — Слабый. Уже пропал. Но я видел…
— Наверное, игра воображения. Будь у меня силы открыть садок…
— Я знаю, что видел свет.
— Веди нас, Торвальд Ном, — сказал Карса.
— Может, это неверное направление! — зашипел Силгар. — Безопаснее подождать…
— Так жди, — бросил ему Карса.
— У меня есть пресная вода, а у вас…
— Хороший довод. Придется тебя убить, как я и обещал. Вода нам может понадобиться. А тебе нет — мертвому.
— Теблорская логика, — заметил Торвальд, — просто чудесна.
— Ну ладно, я плыву за вами.
Дарудж медленно поплыл, толкая перед собой обломок весла. Дамиск держался за дерево одной рукой, забавно дергая ногами, так что напоминал Карсе лягушку. Теблор плыл за ними, держа Борруга. Голова бесчувственного низменника покоилась на его правом плече, колени стучали о бедро.
Неподалеку бил ногами Силгар. Карса догадывался, что в бочке пресной воды гораздо меньше, чем хвастался рабовладелец — она вполне могла выдержать их всех.
Теблору не хотелось пить. Он вообще не особенно устал. Похоже, его выносливость далеко превосходит способности низменников. С каждым взмахом рук его плечи и торс показывались над водой. Тело Борруга практически не мешало ему, только колени человека не давали мощно работать ногами.
Он вдруг сообразил, что с коленями что-то не так. Остановился, протянул руку…
Обе ноги оторваны как раз под коленными чашечками; вода вокруг них слишком теплая.
— Что такое? — спросил обернувшийся Торвальд.
— Как думаешь, здесь тоже есть сомы?
— Вряд ли. Там была речная вода.
— Отлично. — Карса снова поплыл.
Увиденный Торваоьдом свет так и не показался снова. Они плыли и плыли в почти полной тьме, в совершенно недвижной воде.
— Какая глупость, — заявил вскоре Силгар. — Мы утомились, но без всякого смысла…
Торвальд возвысил голос: — Карса, почему ты спросил насчет сомов?
Нечто тяжелое, покрытое грубой кожей прыгнуло на спину Теблора, заставив его погрузиться в воду. Руки Борруга оторвались от шеи, пропали в темноте. Опустившись почти на высоту взрослого воина, Карса перевернулся. Одна из ног столкнулась с твердым, неподатливым телом. Толчок помог ему вынырнуть на поверхность.
Когда он показался над водой — меч уже был в руке — то увидел рядом огромную серую рыбу. Ее зубастые челюсти смыкались над остатками Борруга — над ободранной головой, плечами, слабо дергающимися руками… Большая голова дернулась туда и сюда; глаза размером с тарелку светились, словно внутри горел огонь.
За спиной Карсы закричали. Он повернул голову. Силгар и Дамиск бешено били по воде руками, стараясь спастись. Торвальд лег на спину и греб только ногами, не производя шума. Его лицо тоже исказил страх.
Карса снова глядел на рыбину. Казалось, ей трудно проглотить Борруга. Да, одна из рук застряла поперек пасти. Рыба встала почти вертикально, замотала головой.
Зарычав, Карса поплыл к ней.
Рука Борруга наконец поддалась; когда подоспел Теблор, труп исчез в пасти. Глубоко вдохнув и решительно забив ногами, Карса тоже наполовину поднялся над водой, взмахнув роняющим брызги мечом, ударив по челюстям.
Теплая кровь оросила его запястья.
Рыба, казалось, отпрыгнула назад.
Карса бросился за ней, обхватив ногами в области плавников. Рыба дернулась, но не смогла высвободиться из крепкого захвата.
Теблор перевернул меч, глубоко вонзая в брюхо.
Вода вдруг наполнилась кровью и желчью. Тело рыбины обмякло, потянуло Карсу под воду. Он вытащил меч из раны и, погружаясь, засунул туда руку. Ухватился за бедро Борруга — комок израненной плоти — и зацепил кость.
Касра тянул низменника, облитого жгучей белесой слизью, пока не вытащил его на поверхность воды.
Торвальд что-то кричал. Обернувшись, Теблор увидел, что дарудж стоит в воде по пояс, машет руками. За ним Силгар и Дамиск выбирались на отлогий берег.
Таща за собой Борруга, Карса двинулся к ним. Дюжина гребков — и ноги ударились о песчаное дно. Он встал, поднял Борруга за ногу. Еще миг — и он оказался на пляже.
Люди уже плюхнулись на песок, тяжело дыша.
Бросив труп, Карса постоял, принюхиваясь к знойному, сухому воздуху. За полосой заваленного ракушками пляжа виднелись густые кустарники. Зуд и писк насекомых, тихий шелест — это кто-то мелкий крадется по сухим водорослям.
Торвальд подполз поближе. — Карса, этот тип мертв. Он был мертв, когда акула схватила его…
— Так это была акула. Малазанские моряки рассказывали об акулах…
— Карса, когда она кого-то глотает, ты за ним не идешь. Ему все равно конец.
— Он был под моим попечением, — рявкнул Карса. — Акула на него не имела прав, мертвого или живого.
Силгар стоял в нескольких шагах. Услышав слова Карсы, он визгливо засмеялся. — Из брюха акулы — на поживу чайкам и крабам! Нет сомнения, жалкий дух Борруга благодарен тебе, Теблор!
— Я доставил низменника, — отвечал Карса, — и возвращаю его под твое руководство, рабовладелец. Хочешь оставить его чайкам и крабам? Решать тебе. — Он снова поглядел на темное море, но не заметил и следа акулы.
— Мне никто не поверит, — пробормотал Торвальд.
— Не поверит чему, Торвальд Ном?
— Ох, я вообразил себя стариком, через годы и годы. Сижу в баре Язвы и рассказываю нашу историю. Я видел все своими глазами — и то не могу поверить. Ты был по пояс в воде и все же выхватил меч. Похоже, иметь четыре легких — это здорово. И все же… — Он покачал головой.
Карса пожал плечами: — Сомы были хуже. Ненавижу сомов.
— Предлагаю, — крикнул Силгар, — немного поспать. На заре мы узнаем все, что можно узнать о местности. А пока возблагодарим Маэла за то, что живы.
— Извини, — ответил Торвальд, — но я лучше возблагодарю упрямого воина — Теблора, чем какого-то морского бога.
— Тогда ты выбрал ложную веру, — пробурчал, отворачиваясь, рабовладелец.
Торвальд осторожно встал. — Карса, — пробормотал он, — тебе следует знать, что избранным зверем Маэла является акула. Не сомневаюсь в одном: Силгар молился воистину жарко, когда ты был в море.
— Не важно, — отмахнулся Карса. Он глубоко вздохнул пахнущий джунглями воздух, медленно выдохнул. — Я на суше, я свободен, и я пойду вдоль берега, чтобы насладиться новой страной.
— Тогда я с тобой. Я верю, что увиденный свет был справ отсюда, чуть выше берега. Давай исследуем.
— Как скажешь, Торвальд Ном.
Они пошли по берегу.