Орел пустыни Хайт Джек

– Я не хочу об этом говорить, – резко прервала его Азимат и вытерла слезы. – Со мной все хорошо, насколько это возможно, когда путешествуешь с армией.

– Вы не хотели ехать?

– Нет. Я не люблю войну. Я никогда не понимала стремления мужчин убивать друг друга.

– Но франки нарушили договор. Они убили ни в чем не повинных бедуинов.

– Поэтому мы будем убивать их в ответ?

– Мы лишь вернем им те страдания, которые они навлекли на нас, когда пришли на наши земли. Они им не принадлежат.

– Не принадлежат? – Азимат рассмеялась, но в ее смехе не было веселья. – Скажи мне, Юсуф, ты помнишь времена, когда франков здесь не было?

– Нет, моя госпожа. Они появились до того, как я родился.

– А твой отец помнит? – Юсуф покачал головой. – Если франки создали свое королевство раньше, чем родились ты или твой отец, быть может, у них больше прав на наши земли? До нас ими владели римляне. Возможно, франки считают, что они должны вернуть то, что им принадлежит по праву.

Юсуф нахмурился:

– Наш долг состоит в том, чтобы сражаться с ними.

– Может быть, – прошептала Азимат. – Но с меня довольно смертей. – Она отвернулась, положив руку на живот.

Юсуф потянулся к ней, чтобы утешить, но посмотрел на евнуха, все еще стоявшего у входа, и передумал.

– С вашим ребенком произошло нечто другое, – мягко сказал он.

Азимат посмотрела на него, и в ее глазах заблестели слезы.

– Смерть есть смерть. И у каждого неверного, которого вы убиваете, есть мать.

– Но они мужчины, способные себя защитить. А ваш ребенок…

– У моего ребенка не было шанса себя защитить, – с горечью сказала Азимат. – Аллах его забрал. – Она разрыдалась. – Чем я его так прогневила?

– Здесь нет вашей вины, – попытался утешить ее Юсуф. – Такова воля Аллаха.

– Тогда я проклинаю Аллаха!

Глаза Юсуфа широко раскрылись.

– Не говорите таких вещей.

– Почему? Аллах забрал у меня моего ребенка – ребенка, которого я столько лет ждала. Что еще Он может мне сделать? Что может быть более жестоким?

– Вы правы, – сказал Юсуф. – Аллах поступил жестоко, забрав вашего ребенка. И если вы хотите Его ненавидеть, это ваше право. Но вы сильная женщина, Азимат. Если Аллах поступил с вами неправильно, плюньте Ему в лицо, но не проводите свои дни в рыданиях. Родите другого ребенка.

Азимат ничего не ответила, но почти сразу вытерла слезы и выпрямила спину.

– Ты прав, благодарю тебя.

Юсуф кивнул:

– Аллах вас испытывает. Он не может проклясть такую красивую женщину.

Азимат содрогнулась:

– Будь осторожен, Юсуф, думай о том, что говоришь. Нур ад-Дин добрый человек, но он будет защищать свою честь. И если у него возникнут малейшие подозрения, он тебя убьет.

– Сожалею, что оскорбил вас, моя госпожа. – Юсуф бросил взгляд на стражника-евнуха. – У меня не было таких намерений.

Она небрежно махнула рукой.

– Ничего страшного. Я сама не своя с тех пор… – Азимат замолчала и сделала глубокий вдох. – Я сама не своя.

– Пожалуй, вам нужно отдохнуть. – Юсуф встал и поклонился. – Сожалею о вашей потере, хатун. – И он направился к выходу из шатра.

– Юсуф, – позвала Азимат, и он остановился. Она смотрела на него, склонив голову набок. Их глаза встретились, что-то в ее взгляде взволновало и встревожило Юсуфа, и он заставил себя опустить глаза. – Завтра я возвращаюсь в Алеппо, – продолжала Азимат. – Надеюсь увидеть тебя снова, после того как ты вернешься.

Май 1157

Банияс

Джон стоял на краю высокого карниза на склоне горы Хермон. Рядом находился Юсуф, чуть дальше расположился Нур ад-Дин, окруженный эмирами и советниками. Из пещеры бил ключ, и вода струилась по склону слева от Джона, падая с большой высоты в долину, где она превращалась в голубую ленту, текущую через окруженный стенами город Банияс и мимо замка. Это было впечатляющее сооружение с высокими стенами из белого известняка, поднимающимися над склонами холма, на котором его построили.

Атаковать его можно было только с дороги, ведущей вверх по склону. Она проходила через серию дворов с воротами, каждый из которых придется брать с боем, прежде чем удастся подойти к толстым стенам самого замка. Так что сначала им предстояло захватить город. Джон прищурился и разглядел крошечные фигурки жителей Банияса, выходивших через городские ворота.

– Франки прячутся в крепости, – сказал он громко, чтобы перекрыть шум водопада. – Они знают, что мы здесь.

Юсуф кивнул:

– Овладеть замком будет нелегко.

– Тем не менее он падет, – уверенно сказал Нур ад-Дин. – Армия франков отошла на север из-за приближения Ширкуха. Теперь Баниясу никто не поможет. – Он обратился к Юсуфу. – Возьми своих людей и захвати город. Твои воины могут грабить его до полудня.

– Благодарю вас, малик. – Юсуф кивнул Джону. – Пойдем.

Они подошли к своим лошадям и вскочили в седла. Джон последовал за Юсуфом по узкой тропе, ведущей с карниза вниз. Тропа была влажной от водяных брызг, и спуск по ней оказался очень опасным. Джон не отводил глаз от тропы, но мысли его занимало совсем другое. Он размышлял о людях, покидавших Банияс. Как крестоносец, он поклялся защищать их от сарацин и помогать христианским рыцарям, когда возникнет необходимость. Если сейчас он с Юсуфом примет участие в осаде города, то нарушит клятву крестоносца. И на его совести будет еще больше крови.

Когда они спустились в долину, Джон посмотрел наверх. Там, в тени горы, ждала армия, скрытая от города невысокими холмами. Воины Юсуфа собрались возле ручья, где они поили лошадей. Юсуф сразу подъехал к Турану, который стоял на песчаном берегу и точил серую сталь своего клинка.

– Мы получили приказ захватить город, – сказал ему Юсуф. – Подготовь наших воинов и позаботься, чтобы у дюжины из них были факелы.

– Хорошо, брат. – Туран повернулся и приказал: – Седлайте лошадей и стройтесь! Нам предстоит сражение!

– Юсуф, – обратился к другу Джон, понизив голос. – Разумно ли брать с собой Турана? Быть может, его лучше оставить на тот момент, когда мы будем штурмовать город?

– Нет, он поедет с нами. После смерти Надиры он стал другим человеком. Кроме того, я за ним присмотрю.

– И еще одно. – Джон сделал глубокий вдох. – Я не могу убивать христиан. Я дал клятву.

Юсуф посмотрел на него и кивнул.

– Ты можешь остаться в лагере, друг. Я не рассчитываю, что ты будешь сражаться со своими соплеменниками.

Джон нахмурился:

– Но я командир твоей личной охраны. Я не могу допустить, чтобы ты отправился в сражение без меня. – Он уже предал Юсуфа с Зимат и теперь не мог снова обмануть его надежды. Однако уже в следующее мгновение морщины на лбу у Джона разгладились, он принял решение. – Я не стану сражаться за взятие Банияса, но, если потребуется, буду убивать, чтобы защитить тебя.

Юсуф сжал его плечо:

– Спасибо тебе, друг.

Мамлюки построились в три ряда на берегу. Сейчас под командой Юсуфа находились его собственные воины из Телль Башира, а также те, кого прислал его отец из Дамаска – всего около трехсот человек. Все были в кольчугах, у каждого имелся маленький круглый щит, короткий лук, легкое копье и меч.

Юсуф приподнялся на стременах и обратился к своим воинам:

– Нам приказано очистить город. Мы атакуем его с востока, в том месте, где в него втекает река, а стена охраняется хуже всего. Каракаш, ты поведешь людей из Телль Башира и подожжешь восточные ворота, чтобы отвлечь христиан. Как только Каракаш начнет атаку, Туран возьмет сорок воинов из Дамаска и направится к стене, находящейся правее ворот, чтобы ее преодолеть. Я буду командовать своей личной гвардией и атакую слева, в том месте, где река течет под городской стеной. Там мы войдем в город. Остальные останутся в резерве под командой Эль Маштуба, будьте готовы ворваться в город, как только откроются ворота. Все понятно? – По рядам прокатился одобрительный гул.

– За Аллаха! – крикнул Юсуф.

– За Аллаха! – взревели мамлюки.

Джон молчал. Он развернул свою лошадь и последовал за Юсуфом вдоль берега реки, за ними выстроился в шеренгу по три отряд гвардии. Далее скакали люди Каракаша, чьи факелы оставляли за собой черный дым. Они двигались вдоль берега, поднимаясь и спускаясь с невысоких холмов, и вскоре, после последнего поворота, перед ними предстал Банияс и дома, построенные из светлого камня, которые теснились за восьмифутовой стеной из песчаника.

– Держитесь вместе! – прокричал своим людям Юсуф. – Ждите моего сигнала!

Они подъезжали все ближе, и вскоре Джон уже мог разглядеть лица людей, собравшихся на стенах. Сверху упала стрела и вонзилась в землю справа от него. Он услышал крик, повернулся и увидел мамлюка, который уронил факел и вывалился из седла – из его груди торчала стрела. Джон поднял над головой щит – и тут же в него вонзилась стрела.

– Каракаш, вперед! – приказал Юсуф.

Каракаш и его люди галопом поскакали к городу. Упал один мамлюк, потом другой, но остальные сумели подобраться настолько близко, что им удалось добросить факелы до основания ворот. Они отвернули в сторону и ускакали прочь, а дерево начало дымиться. На стене появились два франка с котлом воды и принялись поливать ворота, чтобы потушить пламя. Между тем Каракаш развернул своих мамлюков, и они помчались обратно, стреляя из луков. Погибли двое франков, заливающих огонь.

– Туран, вперед! – закричал Юсуф, и его брат, издав боевой клич, поскакал вперед. – Мои воины, за мной! – приказал он, пришпорив коня.

Джон следовал за Юсуфом, стараясь не отставать. Мимо пролетали стрелы, когда они мчались вперед к горному потоку, который, по мере приближения к городу, сужался и превращался в глубокий канал. Оказавшись возле воды, Юсуф соскочил на землю, и Джон последовал его примеру. Они побежали к тому месту, где вода уходила под стену, и Юсуф собрался туда прыгнуть, когда Джон схватил его за руку.

– А что, если проход под стеной закрыт решеткой?

– Увайс! – позвал Юсуф, и мамлюк выбежал вперед. – Давай! – Тот прыгнул вперед и исчез под водой.

Джон досчитал до ста; Увайс так и не появился. Джон посмотрел на Юсуфа.

– Должно быть, он сумел проплыть под стеной, – сказал Юсуф.

– Ты уверен?

– Есть только один способ проверить. – И Юсуф прыгнул в воду.

Джон сделал глубокий вдох, последовал за Юсуфом, и над ним сомкнулась холодная вода. Тяжелая кольчуга тянула вниз, течение несло его к стене. Он увидел плывущего впереди Юсуфа, затем оказался под стеной, и все вокруг потемнело.

Течение тащило его вперед, Джон вытянул руку и нащупал скользкую от водорослей каменную стену туннеля. В следующий момент он врезался во что-то твердое, и часть драгоценного воздуха вырвалась из его легких – он коснулся рукой металлической решетки, перекрывавшей туннель. Затем он нащупал неподвижное тело – то ли Увайса, то ли Юсуфа. Кто-то схватил Джона и потащил его обратно против течения. Но тут другой мамлюк врезался в них, отбросив обратно к решетке, а потом еще один.

Джон чувствовал, что у него заканчивается запас воздуха, попытался протиснуться мимо мамлюков, но чей-то локоть угодил ему в челюсть, а нога ударила в живот. Все новые и новые мамлюки появлялись в туннеле. Назад вернуться было невозможно.

Легкие Джона горели, но он вытащил кинжал и принялся отчаянно долбить известку, удерживавшую решетку, почувствовал, как кусочек отвалился, и удвоил усилия. Перед глазами у него плясали искры, и он прикладывал огромные усилия, чтобы не открыть рот и не вдохнуть воду. Затем отвалился крупный кусок известки, в этот момент ему в спину врезался еще один мамлюк, и кинжал выпал из руки Джона. Он начал шарить в темноте, но кинжал исчез. В висках у него пульсировала кровь, он уже больше не мог задерживать дыхание. И как раз в тот момент, когда Джон собрался открыть рот, еще несколько мамлюков врезалось в решетку, и она не выдержала.

Джон пробирался вперед по черному туннелю, течение тащило его все дальше, и еще через мгновение он увидел впереди дневной свет. Он сумел преодолеть последнюю часть пути и вынырнуть на поверхность, с хрипом втягивая в себе воздух. Он выбрался из воды и лег на спину, его грудь тяжело вздымалась, в ушах стучала кровь. Затем над ним появилось лицо Юсуфа.

– Сейчас не время отдыхать, Джон. – Юсуф протянул руку и помог ему подняться на ноги.

– Но ты ровно дышишь, – хрипло пробормотал Джон, упираясь руками в колени.

– Я привык задерживать дыхание, – ответил Юсуф, помогая еще одному мамлюку выбраться из воды.

Джон огляделся по сторонам: стена тянулась в обоих направлениях, а от ближайших домов их отделяло двадцать футов утоптанной земли. Дюжина мамлюков уже выбралась из воды, и теперь они помогали прийти в себя товарищам. До Джона донеслись крики и шум сражения.

– За мной! – крикнул Юсуф.

Джон обнажил меч и побежал за Юсуфом, который уже начал подниматься по ступенькам на стену. Через несколько мгновений они помчались вдоль нее, свернули и увидели городские ворота. Туран еще не появился, но за стеной Каракаш и его мамлюки продолжали сражаться. На стене стояло не менее сотни франков, часть из которых стреляла из луков, остальные собрались возле ворот. Все они были поглощены схваткой с отрядом Каракаша.

– Аллах! Аллах! Аллах! – закричал Юсуф, приближаясь к христианам.

Джон услышал, как мамлюки у него за спиной подхватили клич. Защищавшие стену франки начали с тревогой оглядываться, ближайший лучник повернулся и выстрелил, но стрела ушла в сторону. Юсуф пронзил его мечом и сбросил вниз. Следующий защитник стены вытащил меч, попытался достать Юсуфа, который увернулся от выпада и плечом ударил противника в грудь – тот тоже рухнул вниз. Остальные франки подняли щиты, блокируя проход к лестнице, ведущей к воротам.

– Мы должны открыть ворота! – закричал Юсуф и спрыгнул со стены прямо на толпившихся внизу франкийских рыцарей.

Он приземлился на спину одного из них, и оба упали на землю. Пока Юсуф вонзал меч в грудь врага, другой рыцарь у него за спиной поднял меч, собираясь его убить.

– Безумный ублюдок, – пробормотал Джон и спрыгнул со стены.

Он приземлился на спину рыцаря, атаковавшего Юсуфа, сбил его с ног, откатился в сторону и увидел летевший в его голову клинок. Но его в самый последний момент остановил меч Юсуфа. Джон сделал выпад и прикончил врага.

– Да простит меня Бог, – прошептал Джон; впрочем, у него не оставалось времени на размышления о содеянном.

Вскочив на ноги, он встал с Юсуфом спина к спине, когда их со всех сторон окружили франки. Джон парировал удары и наносил ответные, так им удавалось сдерживать натиск противника. Он посмотрел на стену и увидел, что один мамлюк попытался соскочить вниз, но теперь рыцари были к этому готовы, и он упал на вражеский клинок.

– Мы должны добраться до ворот! – прокричал Джон.

– Верно!

Дюйм за дюймом они пробирались вперед, работая слаженно и четко – когда кто-то из них оставался без защиты, другой блокировал вражеские удары. Наконец они оказались рядом с воротами, спиной к ним.

– Что теперь? – спросил Джон.

Он увернулся от удара топора, и лезвие вошло в дерево у него над головой. В следующее мгновение Джон сделал короткий выпад, пронзил грудь франка, и тот упал, но его место тут же занял другой рыцарь. Ему удалось миновать защиту Джона, но меч не смог пробить кольчугу на боку. Другой рыцарь сумел задеть ногу Джона, и он застонал от боли.

– Мы не сможем их долго удерживать!

– А нам и не потребуется, – прокричал в ответ Юсуф.

– Аллах! Аллах! Аллах! – послышался крик за спиной рыцарей, и через мгновение Туран и его воины врезались в ряды франков сзади.

Рыцарь перед ним обернулся, чтобы отразить новую атаку, и Джон тут же поразил его в спину. И увидел, что противников не осталось.

Юсуф схватил его за руку:

– Помоги отодвинуть засов!

Джон кивнул и навалился плечом на тяжелый дубовый брус, не дававший распахнуть ворота. Он стиснул зубы от боли, пронзившей ногу, и они вдвоем с трудом сумели отодвинуть брус, который с грохотом упал на землю.

Через секунду ворота распахнулись внутрь, и в город ворвался Каракаш вместе с остальными мамлюками. Франкам пришлось отступить. Джон отошел в сторону, и конные мамлюки погнали рыцарей по главной улице города.

Когда все мамлюки проскакали мимо, Юсуф подошел к Джону и хлопнул его по спине:

– Мы это сделали!

Джон оглядел людей, которых он убил, и покачал головой.

– Клятва крестоносца, которую я нарушил, состояла из трех частей, – пробормотал он. – Я должен был совершить паломничество к Гробу Господню в Иерусалиме, защищать людей королевства от сарацин и помогать моим собратьям крестоносцам. Я не смог добраться до Иерусалима, а теперь дважды нарушил свою клятву.

Юсуф нахмурился:

– Мне очень жаль, Джон.

– У меня был выбор: либо они, либо ты. – Джон стер кровь с меча. – Священники говорят, что тот, кто погиб, сражаясь с сарацинами, сразу отправляется в рай. А куда попаду я после смерти?

Юсуф стоял на пыльной главной площади Банияса и смотрел, как дюжина мужчин с топорами рубят балки деревянного дома, а потом вытаскивают бревна. Нур ад-Дин послал людей за деревом, чтобы построить первые катапульты, необходимые для осады цитадели. Джон сидел рядом, в тени, прислонившись к стене, давая отдых перевязанной ноге. Остальные люди Юсуфа разбрелись по городу. Нур ад-Дин дал им время до полудня на разграбление Банияса. Юсуф посмотрел на небо. Это время подходило к концу.

Из боковой улицы появился мрачный Туран и подошел к ним.

– Мы нашли совсем немного, брат. Все самое ценное христиане унесли с собой, когда бежали из города.

– В таком случае в цитадели мы найдем настоящие сокровища, – ответил Юсуф.

Откуда-то справа раздался пронзительный крик, который резко оборвался. Джону показалось, что это был детский голос.

– Похоже, мамлюки что-то нашли, – сказал Туран.

Джон уже направился в сторону источника крика, положив руку на рукоять меча, и Юсуф последовал за ним. Они прошли по переулку и оказались на соседней улице. Из дома напротив доносились женские проклятия на франкийском языке, потом заплакал ребенок. Джон бросился к дому, Юсуф не отставал.

В центре единственной комнаты трое мамлюков сидели на корточках возле франкийской женщины с рыжими волосами. Ее платье было разорвано, белая грудь обнажилась. В глазах франкийки плясал безумный страх, и она отчаянно сопротивлялась, пытаясь вырваться из рук двух мамлюков, которые ее удерживали. Третий развязывал пояс штанов. Чуть в стороне стояла светловолосая девочка и горько плакала. Мамлюки не обращали на нее внимания, они не сводили глаз с отбивающейся женщины.

Джон начал вытаскивать меч из ножен, но Юсуф его остановил.

– Я сам разберусь с ними. – Он заговорил громче. – Что здесь происходит?

Мамлюки посмотрели на него и отпустили женщину. Она вскочила на ноги, подбежала к дочери и прижала ее к груди. Мужчины повернулись к Юсуфу, и он узнал Назама – лысого мамлюка, с которым несколько лет назад боролся Джон, когда они только появились в Телль Башире.

– Мы не нашли золота, – сказал Назам. – Однако обнаружили приз. За нее можно будет получить хорошую цену на рынке рабов, если мы не оставим ее себе.

Юсуф подошел к женщине, которая испуганно отпрянула от него, наклонился, взял ее за подбородок и повернул голову к себе. Она плюнула ему в лицо. Юсуф сделал шаг назад и вытер слюну со щеки, а один из мамлюков подскочил к женщине и отвесил ей пощечину, от которой она упала. Однако она тут же попыталась подняться на ноги, и мамлюк занес кулак, чтобы ударить ее еще раз.

– Достаточно, – сказал Юсуф. – Оставьте ее мне. Каждый из вас получит динар в виде компенсации.

– Благодарю, мой господин, – сказал Назам.

– А теперь уходите, – приказал Юсуф. – Отправляйтесь к Турану.

– Да, господин. Получайте удовольствие. – Назам подмигнул Юсуфу, и все трое, посмеиваясь, вышли из дома.

Когда они вышли, женщина обратилась к Джону:

– Ты не сарацин. Убей меня. Не позволь им осквернить меня и продать моего ребенка.

– Я не причиню тебе вреда, – сказал Юсуф на франкийском языке. Глаза женщины удивленно раскрылись. – Ты свободна. Я провожу тебя и твою дочь в цитадель.

– Благодарю вас. – Женщина заплакала от облегчения, опустилась перед Юсуфом на колени и поцеловала его руку. – Благодарю вас, господин.

– У нас мало времени, – сказал Юсуф, взяв ее за руку и помогая подняться.

Он вышел из дома, и женщина последовала за ним, держа девочку за руку. Последним шел Джон. Они благополучно добрались до ворот, ведущих к цитадели, которые были закрыты.

– Идите, – сказал Юсуф.

Женщина взяла девочку на руки и побежала к цитадели вверх по склону.

– Спасибо тебе, – сказал Джон из-за спины Юсуфа. – Ты не обязан был это делать.

– Я сделал это не для тебя, – сказал Юсуф, не отрывая глаз от женщины. Она подошла к воротам, и они слегка приоткрылись, чтобы впустить ее внутрь. Юсуф посмотрел на Джона. – Франки изнасиловали мою мать, когда она была совсем молодой. А теперь пойдем. Нам нужно проследить за строительством катапульт.

На следующее утро Юсуф поднялся на стену, окружавшую Банияс, и стал смотреть в сторону цитадели, возвышавшейся над холмом. У его подножия стояли три огромные катапульты, которые построили механики Нур ад-Дина. Юсуф наблюдал, как стреляет одна из них. Тяжелый противовес – камни и земля, собранные в деревянную корзину, – упал вниз, и длинное плечо катапульты взметнулось в воздух. На его конце имелась кожаная праща, метнувшая трехсотфунтовый валун. Камень прочертил в воздухе дугу и разбился о стену, рассыпавшись в тучу пыли. Когда пыль осела, стало видно, что стена вроде бы не пострадала, но через несколько мгновений вниз по склону покатилось несколько камней. В лагере мусульман, окружавшем цитадель со всех сторон, раздались радостные крики. Юсуф улыбнулся. Стены были прочными, но со временем их удастся разбить.

Краем глаза Юсуф заметил движение и перевел взгляд от цитадели на север. За палатками лагеря он увидел клубы пыли, поднимающейся в небо, прищурился и разглядел скачущего к городу всадника – вестника. Он так нахлестывал своего скакуна, что Юсуф сразу понял – гонец везет важные новости.

Юсуф спустился со стены, поспешил к двухэтажному дому, где расположился Нур ад-Дин, и подошел к нему как раз в тот момент, когда тот вышел наружу.

– Кто бы это мог быть? – спросил Нур ад-Дин, глядя на всадника, который уже скакал по улице.

– Хальдун, – ответил Юсуф, узнавший мужа сестры, несмотря на покрывавшую его пыль.

– Салям, Хальдун! – приветствовал его Нур ад-Дин, когда всадник остановился перед ними.

– Салям, малик.

– Ты привез новости от Ширкуха? – спросил Нур ад-Дин.

Хальдун кивнул:

– Христиане отправили лишь небольшую армию навстречу Ширкуху. Их основные силы движутся к Баниясу. Они будут здесь завтра.

– Так скоро, – прошептал Юсуф.

– А когда сюда доберется Ширкух с остальными нашими людьми? – спросил Нур ад-Дин.

– Через неделю, мой господин.

Юсуф посмотрел на Нур ад-Дина.

– Что будем делать? Армия франков превосходит нас в два раза.

Нур ад-Дин улыбнулся:

– Мы сделаем то, что ждут от нас христиане: отступим.

Май 1157

Брод Иакова

Джон стоял на одной из вершин длинной гряды покрытых пылью коричневых гор и смотрел на армию христиан, которая двигалась на юг по узкой долине вдоль серебристой ленты реки Иордан. Франки маршировали боевым порядком в две линии, и пехота обеспечивала защиту конным рыцарям, находившимся в центре. Потом они смешали ряды: к реке постоянно подходили воины, чтобы наполнить мехи водой. Большинство маршировало, сняв шлемы и закинув щиты за спину. Некоторые даже сняли доспехи, чтобы насладиться прекрасным весенним днем. Разноцветные флажки весело трепетали под порывами прохладного ветерка, придавая армии праздничный вид. Впрочем, у них была причина для ликования – три дня назад они выгнали сарацин из Банияса.

Джон повернулся спиной к армии франков и посмотрел на противоположный склон горы, где собрались тысячи конных сарацинских воинов, спрятавшихся за горной грядой от христиан. Джон знал, что Нур ад-Дин поджидает врага с другой стороны долины с таким же количеством воинов. После отступления из Банияса Нур ад-Дин лишь сделал вид, что уводит свою армию, а сам свернул на юг, чтобы следовать за христианами. Вчера ночью его войско совершило большой переход, чтобы франки оказались в ловушке.

Джон разглядел орла на знамени Юсуфа – его отряд находился далеко внизу. Сегодня Джон не будет рядом со своим другом. С тех пор как сарацины взяли штурмом Банияс, Джона тревожили кровавые кошмары. Одно дело драться с разбойниками Рейнальда, который был настоящим дикарем, предавшим Джона. Но Джон знал, что подвергает опасности свою душу, убивая собратьев-христиан. Он не хотел погибнуть в сражении, не получив отпущения грехов.

– Франки добрались до брода, – заметил Имад ад-Дин.

Он и дюжина писцов присоединились к Джону на вершине горы, чтобы записать ход грядущей битвы для потомков. Они сидели на земле вокруг него, положив таблички для письма на колени и приготовив перья.

Джон повернулся обратно к армии франков и увидел, что христиане подошли к броду Иакова – самому безопасному месту для переправы через Иордан. Первые пехотинцы уже начали перебираться на другой берег, вода в самом глубоком месте доходила им до пояса. Армия, следовавшая за ними, поменяла строй, и теперь франки двигались колонной, чтобы воспользоваться узким бродом. От напряжения Джон почувствовал, как у него сводит мышцы живота.

Когда половина пехотинцев перебралась на противоположный берег, в воду вошли первые конные рыцари, над которыми развевалось знамя короля Иерусалима. Они успели преодолеть половину пути, и тут в горах, на противоположном берегу реки, прозвучал рог. Когда долгие скорбные звуки смолкли, армия христиан остановилась, рыцари и пехота начали нервно озираться по сторонам. В наступившей тишине ветер доносил до Джона далекое тревожное ржание лошадей франков.

И тут прозвучал другой рог, находившийся за спиной у Джона, и он заглушил шум, поднятый франками. Он обернулся и увидел начавшую движение сарацинскую армию. Знамя с орлом Юсуфа развевалось на ветру. Они направлялись к проходу между холмами, ведущему в долину.

– Смотрите! – закричал Имад ад-Дин.

Джон повернул голову и увидел вторую половину армии сарацин, спускающуюся с гор на противоположном берегу реки, и топот лошадей громом прокатился по долине. В рядах христиан не было порядка, конные рыцари, находившиеся в воде, пришпорили своих коней, чтобы встретить приближающегося врага, но узкий брод не позволил им сделать это быстро. Некоторые стали входить в реку к югу от брода, чтобы избежать столпотворения, но там их сбивало с ног течение. Между тем пехота поспешно формировала шеренгу, ощетинившуюся копьями.

Всадники под предводительством Нур ад-Дина разделились на две части и поскакали параллельно пехотной шеренге, стреляя из луков. Христиане падали дюжинами, но пехота не дрогнула. За их спинами уже собирались конные рыцари, группировавшиеся вокруг знамени франкийского короля. Из их рядов прозвучал призыв рога – франки готовились к атаке. В этот момент вторая половина армии сарацин галопом поскакала вниз по склонам, впереди развевалось знамя Юсуфа.

Сарацины на скаку стреляли из луков, выкашивая франкийскую пехоту, еще не успевшую перейти на другой берег, потом вошли в воду, чтобы напасть на конницу франков сзади. Оказавшиеся между двумя частями армии сарацин франки запаниковали. Отдельные рыцари попытались прорваться, но сарацинские лучники метко стреляли по лошадям, и франки падали на землю.

Пехота дрогнула, шеренги смешались, франки побежали назад, но попали под копыта конницы сарацин, атаковавших с противоположной стороны. Сотни франков сбрасывали доспехи и прыгали в реку, чтобы уплыть по течению в безопасное место.

И снова прозвучала пронзительная песнь рога, король франков пытался собрать своих воинов. Осталось около двухсот рыцарей, окруженных армией сарацин, которые смыкались с двух сторон, чтобы их уничтожить. В самом сердце схватки Джон видел знамя Юсуфа, который пытался пробраться к знамени Балдуина. Если король падет, сражение будет закончено. Наконец зов рога смолк, и рыцари франков пошли в атаку, направляясь прямо в сторону Юсуфа. Ничто не могло устоять на пути атакующей тяжелой конницы франков. Они ударили в ряды сарацин, сбивая всадников длинными копьями, а потом топтали их копытами своих лошадей.

Несколько мгновений знамя Юсуфа оставалось поднятым – он с горсткой мамлюков не отступал под натиском врага. Джону показалось, что он заметил Юсуфа во главе мамлюков, его клинок сверкнул на солнце, затем конница франков смяла сарацин, и знамя Юсуфа исчезло. Джону больше не удавалось разглядеть друга.

– Аллах! Аллах! Аллах! – Юсуф привстал на стременах и с криком наносил удар за ударом по проносившимся мимо рыцарям франков.

Затем копье рыцаря угодило в грудь лошади Юсуфа, убив ее на месте. Однако Юсуф успел соскочить с седла до того, как она рухнула на землю. Он оказался на пути рыцаря и откатился в сторону, но тут же появился другой всадник, Юсуф сжался в комок – и тот промчался над ним галопом. Юсуф вскочил на ноги, отпрыгнул вправо, ускользая от рыцарского копья, и, когда франк проносился мимо, опустился на колено и рассек подпругу, удерживавшую седло. Оно начало сползать в сторону, рыцарь упал, и его тут же затоптали лошади.

Юсуф побежал вслед за лошадью, которая перешла на шаг, потеряв всадника, и, схватившись за гриву, вскочил ей на спину. Последние христианские рыцари уже промчались мимо, и Юсуф, ударив лошадь пятками, устремился вслед за врагом.

Франкийская лошадь несла Юсуфа вдоль берега, вздымая копытами песок. Два знамени развевались над бегущими франками: одно с большим золотым крестом и четырьмя маленькими на белом фоне, второе, королевское – сине-алое. Четыре рыцаря скакали под сине-алым флагом, окружив высокого человека в блестящих пластинчатых доспехах. Юсуф решил, что это король Балдуин.

– Ялла! – закричал Юсуф, пустив лошадь галопом.

Он догнал рыцаря, скакавшего последним, тот размахнулся, но Юсуф увел лошадь в сторону и сделал быстрый выпад мечом, поразив франка в бок, который с криком боли рухнул на землю. Юсуф не удержал застрявший в теле врага меч, но продолжал скакать вперед. Король франков был уже совсем близко, а рядом с ним всего два рыцаря.

– Ялла! Ялла! – закричал Юсуф, бросая своего коня в узкое пространство между королем и одним из рыцарей.

Тот попытался нанести Юсуфу удар в голову, но он успел наклониться, а потом, спрыгнув с лошади, бросился к королю и стащил его с седла. Прокатившись по земле, он тут же вскочил на ноги и увидел, что в нескольких футах от него на спине лежит король с мечом в руке. Он пытался подняться на ноги, но ему мешали тяжелые доспехи. Остальные рыцари ускакали дальше вдоль берега Иордана, ни один не вернулся, чтобы помочь своему господину.

Юсуф вытащил кинжал с орлиной рукоятью и подошел к королю. Франк попытался нанести удар мечом, но Юсуф легко отскочил в сторону, наступил на руку короля, в которой тот сжимал меч, прижал ее к земле, а потом ударом ноги отбросил клинок в сторону. В следующее мгновение Юсуф наступил ему коленом на грудь и поднял кинжал.

– Я сдаюсь! – закричал рыцарь и поднял забрало шлема.

Юсуф удивленно заморгал. Перед ним был Рейнальд, а не король франков.

– Ты, – прошептал Юсуф и поднял кинжал, собираясь нанести смертельный удар.

– Не убивай меня! – взмолился Рейнальд. – Я принц Антиохии. За меня заплатят огромный выкуп.

– Мне не нужно твое золото, – прорычал Юсуф и приставил кинжал к горлу Рейнальда. – Я хочу лишь справедливости для моего друга.

– Кто это у нас здесь, Юсуф? – раздался голос. Юсуф застыл, поднял голову и увидел Нур ад-Дина, который подъезжал к нему верхом на своем скакуне.

– Я принц Антиохии! – закричал Рейнальд. – Я ваш пленник и молю о милосердии.

Нур ад-Дин кивнул:

– Оставь его, Юсуф.

Юсуф неохотно поднялся на ноги и убрал кинжал в ножны. Подошли два мамлюка и подняли Рейнальда на ноги.

– Ты будешь нашим гостем в Алеппо, пока тебя не выкупят, – сказал ему Нур ад-Дин. – Уведите его.

Мамлюки подтолкнули Рейнальда в спину, и он направился к другим франкийским пленникам. Нур ад-Дин повернулся к Юсуфу:

– Ты достойно вел своих людей, Юсуф, а Рейнальд будет стоить своего веса в золоте.

– Я надеялся захватить в плен короля Балдуина.

– Всему свое время, Юсуф. Армия франков разгромлена. Балдуин будет просить о мире, но я не стану вести переговоры. Я сброшу Балдуина и его армию в море.

Май 1157