Сказки братьев Гримм (сборник) Пулман Филип
И сказала старая ведьма:
– Сердце мы заполучили, но этого мало. Надо нам и плащ у него отобрать.
– Давай оставим плащ ему, – предложила девушка, – он и так остался без богатства.
– Нельзя быть такой мягкотелой! – рассердилась старуха. – Этот плащ имеет ценность огромную. Таких днем с огнем не сыщешь. Я должна его получить и получу!
Сказала она дочери, что для этого сделать, и пригрозила наказать, если та ослушается. Сделала девушка так, как приказала старуха: встала у окна и притворилась, что ей взгрустнулось.
Охотник и спрашивает:
– Отчего ты тут стоишь, пригорюнившись?
– Ах, мой ненаглядный, – ответила девушка, – есть на свете гранатовая гора, и растут в ней самые прекрасные драгоценные камни. И так мне хочется их заиметь, что только о них подумаю, сразу становится мне грустно. Но кто их может добыть? Разве что птицы, которые умеют летать. Ни один человек туда не доберется.
– Если ты только об этом и грустишь, – сказал охотник, – то я могу помочь твоему горю.
Обнял он девушку, обернул ее и себя своим плащом и пожелал попасть на гранатовую гору. Они и глазом не успели моргнуть, как оказались на ее вершине. А вокруг сверкали драгоценные каменья, каких они в жизни не видели.
Но ведьма околдовала охотника, и захотелось ему спать. Говорит он девушке:
– Давай посидим немного и отдохнем, а то я так устал, что ноги меня больше не держат.
Они сели, и положил охотник голову ей на колени, а через мгновение глаза его закрылись. Как только он крепко уснул, сняла с него девушка плащ и завернулась сама, набрала драгоценностей, сколько могла унести, и пожелала вернуться с ними домой.
Проснулся охотник, видит – остался он один на горной вершине, а плащ исчез, и понял, что любимая его обманула.
– Ох, – вздохнул он, – откуда мне было знать, что весь мир свихнулся на драгоценностях!
Так и сидел он в печали, не было у него сил двигаться, и не знал он, как ему быть.
А принадлежала та гора диким и страшным великанам, и через короткое время видит охотник, что трое из них к нему приближаются. Он быстро лег и притворился, что спит.
Первый великан толкнул его ногой и сказал:
– Что это за червяк тут разлегся?
Второй и говорит:
– Раздави его ногой!
А третий заметил:
– Не стоит. Здесь он все равно не выживет. А если заберется на вершину, то его унесут с собой облака.
Так и ушли они прочь, продолжая разговаривать. И как только скрылись из виду, охотник вскочил на ноги и взобрался на вершину горы, закрытую облаками. Облака так и клубились вокруг него, и вдруг одно из них подхватило его и понесло. Летало оно некоторое время по небу, и охотник, свесившись с его края, увидел много интересного, а потом стало опускаться к земле, и очень скоро юноша очутился прямо посреди огорода, обнесенного высокой стеной.
Облако снова поднялось к небу, а охотник так и остался стоять среди салата и лука.
– Вот если бы здесь были фрукты, – сказал он про себя, – хотя бы яблоко или груша, а то я так проголодался. Но для подкрепления сил и салат сойдет.
А росли в том огороде два вида салата: один с остроконечными листьями, а другой – круглый. Сорвал охотник салат с остроконечными листьями и начал жевать. Вкусным оказался салат, но как только юноша проглотил несколько листьев, начало с ним происходить что-то странное: кожа его зачесалась, и стала расти на ней длинная шерсть, спина согнулась, руки удлинились и превратились в волосатые ноги с копытами, шея затвердела и вытянулась, так же как и лицо, а на голове выросли два длинных уха. В ужасе он понял, что превратился в осла.
Надо ли говорить, что теперь салат показался ему гораздо вкуснее. Попался ему теперь другой сорт салата, круглый, через несколько минут охотник снова почувствовал превращение, и к нему вернулся человеческий облик.
– Вот здорово! – сказал он. – Это поможет вернуть то, что мне принадлежало.
Сорвал он кочан остроконечного салата и кочан круглого салата, засунул в охотничью сумку и перелез через стену. Немного времени ему потребовалось, чтобы определить, где находится, и он отправился к замку, где жила ведьма. Несколько дней он шел к нему, и наконец вышел. Выкрасил лицо коричневой краской так, что и собственная мать его бы не узнала, и постучал в дверь. Сама ведьма открыла ему.
– Пустите меня на ночлег, – сказал юноша, – я так устал, что не в силах идти дальше.
– Кто ты, добрый человек? – спросила ведьма. – И что привело тебя в наши края?
– Я королевский скороход. Король послал меня на поиски самого вкусного в мире салата. Мне посчастливилось его найти. Но он такой нежный, а солнце так печет, что он начал увядать. Не думаю, что мне удастся донести его в целости и сохранности.
Когда ведьма услышала о самом вкусном в мире салате, ей страшно захотелось его попробовать.
– А не дашь ли ты попробовать салата мне и моей дочери? – спросила она.
– Можно, я захватил с собой два кочана, и одним из них могу расплатиться за ночлег.
Он открыл сумку и достал оттуда ослиный салат. У ведьмы при виде него слюнки потекли, и она поспешила на кухню, поставила на огонь кастрюлю с водой, вскипятила ее, кинула немного соли и масла и бросила туда салат. Он пах так вкусно, что она не удержалась, и перед тем, как подать блюдо к столу, сунула в рот один из листочков. Разумеется, сразу же превратилась в старую ослицу и поскакала во двор.
Потом на кухню вошла служанка, и, почувствовав аромат, тоже взяла в рот немного салата – имела она такое обыкновение. И, конечно, то же самое произошло и с ней. Она не могла удержать кастрюлю копытами, уронила ее на пол и тоже выбежала на улицу.
А в это время ведьмина дочь беседовала со скороходом.
– Что они там копаются, – сказала она. – Так вкусно пахнет!
Охотник решил, что трава уже подействовала, и говорит:
– Пойду-ка я сам посмотрю.
Зашел он в кухню, увидел в окно двух ослиц, бегающих по двору, и подумал: «Отлично! Эти двое уже получили по заслугам».
Подобрал он с пола салат, положил в миску и отнес девушке. Она тоже его отведала, превратилась в ослицу и убежала.
Охотник умылся, чтобы его можно было узнать, и вышел во двор с веревкой.
– Да, – сказал он им, – это я. И вы мне заплатите за ваш обман.
Привязал он трех ослиц, выгнал из дворца, повел на мельницу и постучался в дверь.
– Что тебе надо? – спросил его мельник.
– Да вот у меня здесь три упрямые ослицы, от которых мне не терпится избавиться. Если согласитесь взять их к себе и обращаться так, как я скажу, я вам заплачу столько, сколько попросите.
Такие предложения мельнику нечасто поступали, и он сразу же согласился.
– Я согласен. И как же я должен с ними обращаться?
– Старую ослицу бейте три раза в день, а кормите один раз, среднюю – кормите три раза, а бейте один. А молодая не так уж и строптива, ее кормите трижды в день и совсем не бейте, – охотник никак не мог пересилить себя и допустить, чтобы девушку били.
Сказав это, молодой человек вернулся в замок и стал отдыхать. Через пару дней мельник пришел его навестить.
– Старая ослица, – сказал он, – была совсем плоха и околела. А две остальные так загрустили, что я не знаю, что с ними и делать.
– Ну что ж, – ответил ему охотник. – Наверное, они уже достаточно наказаны.
Он попросил мельника привести животных обратно в замок, разбросал по двору несколько листьев круглого салата и подвел ослиц к нему. Они поели и снова стали людьми.
Бросилась ведьмина дочь на колени перед ним и сказала:
– Прости меня за все то зло, что я тебе причинила! Это мать меня заставила! Я не хотела тебя предавать, ведь я люблю тебя всем сердцем. Волшебный плащ висит в шкафу у входа, а чтобы вернуть тебе птичье сердце, я выпью рвотного средства.
– Не нужно, – ответил он, почувствовав, что любовь загорелась в нем с новой силой. – Оставь их себе. Неважно, у кого они будут, ведь я хочу на тебе жениться.
Очень скоро они справили свадьбу и жили долго и счастливо до самой смерти.
Тип сказки: ATU 566, «Волшебное птичье сердце», переходящий в ATU 566, «Три волшебных предмета и чудесный фрукт».
Источник: место происхождения – Богемия, имя рассказчика неизвестно.
Похожие истории: Александр Афанасьев, «Рога» («Народные русские сказки»); Катарина М. Бриггс, «Фортунатус» («Английские народные сказки»); Итало Кальвино, «Краб с золотой икрой» («Итальянские народные сказки»).
Как часто встречается у братьев Гримм, здесь присутствуют две истории, «сшитые» воедино. Как только охотник заполучил птичье сердце и волшебный плащ, теоретически с ним могли произойти какие угодно приключения. История о салате (в некоторых переводах – капусте), который превращает всех, кто его съест, в ослов, не имеет логической связи с первой частью сказки, и тем не менее как нельзя лучше ей подходит.
В русской версии Александра Афанасьева из-за еды (двух сортов яблок) у героев вырастают или исчезают рога на голове, что не вызывает такого неудобства, как превращение в осла, но столь же необъяснимо.
Особенно меня привлек в этой сказке легкий и приветливый характер молодого охотника. Удивительно, как мало требуется деталей, чтобы раскрыть характер героя.
Сказка сорок вторая
Одноглазка, Двуглазка и Трехглазка
Жила-была женщина, и было у нее три дочери. Старшую звали Одноглазка, потому что был у нее один глаз посередине лба. Вторая звалась Двуглазкой, у нее, как и у всех людей, было два глаза, а самую младшую называли Трехглазкой, потому что было у нее три глаза, третий – посреди лба, как у старшей сестры.
Двуглазка выглядела, как все, и поэтому сестры с матерью все время над ней издевались.
– Ты двуглазое чудище, – говорили они. – Чем ты отличаешься от простолюдинов? Ты совсем не нашего рода.
Они одевали ее в старые платья, кормили остатками со стола, и не было ей никакой жизни с ними.
Однажды Двуглазке пришлось идти в поле и пасти козу. Была она, как всегда, очень голодна. Обычно на завтрак она соскребала остатки каши со стенок грязной кастрюли, а в этот раз каша пригорела. Присела она на пригорок и начала плакать. Чуть успокоившись, она подняла голову и увидела – стоит перед ней пожилая ведунья с доброй улыбкой.
– Двуглазка, почему это ты плачешь?
– Я плачу оттого, что у меня два глаза, как у всех людей, – ответила девушка. – Как у вас, например. Мать с сестрами меня ненавидят, все время толкают, дают донашивать только старые платья и кормят остатками со стола. Сегодня на завтрак они мне дали соскрести остатки каши со стенок кастрюли, а каша пригорела.
– Вытри слезы, Двуглазка, – сказала ведунья, – я открою тебе один секрет, и ты больше никогда не будешь голодная. Просто скажи козе:
- – «Ме-ме», коза, произнеси,
- Еду скорее принеси. —
и перед тобой сразу же появится стол со всякими яствами, и ты сможешь есть, сколько твоей душе угодно. А когда насытишься, скажешь:
- – «Ме» опять скажи, коза,
- Я уже совсем сыта. —
и стол опять исчезнет.
Сказала это ведунья и ушла. Двуглазка решила сразу попробовать так и сделать, пока не забыла, к тому же ей очень хотелось есть.
И она сказала:
- – «Ме-ме», коза, произнеси,
- Еду скорее принеси.
И только она вымолвила эти слова, перед ней появился стол, накрытый белоснежной скатертью. На столе – тарелка с серебряными приборами и белоснежной салфеткой, и, конечно, рядом со столом стул! А еда! Стояли на столе холодные и горячие блюда, запеканки и жареное мясо, овощи всех видов и горячий, будто только из печи, большой яблочный пирог.
Двуглазке не терпелось, она произнесла самую короткую молитву, которую знала: «Господи, не оставь нас во всякое время. Аминь!» – села за стол и стала есть. Все было очень вкусно, Двуглазка попробовала каждого блюда понемногу, и, почувствовав, что сыта, сказала:
- – «Ме» опять скажи, коза,
- Я уже совсем сыта.
В мгновение ока стол исчез.
«Славное, однако, хозяйство», – подумала Двуглазка, и стало ей так хорошо, как никогда раньше.
Вечером она привела козу домой и увидела, что сестры оставили ей глиняную тарелку с застывшими остатками подливы. Девушка к ней и не притронулась. На завтрак она не стала есть и крошек от пирога, которые ей предназначались. В первый и во второй раз сестры не обратили на это внимания, их не очень-то интересовало, чем она питается. Но когда это повторилось на третий, на четвертый и на пятый день, они заподозрили неладное:
– Что это с Двуглазкой? Почему она не ест?
– Наверняка что-то придумала.
– Наверняка кто-то приносит этой жадной корове еду.
– Конечно!
И решили они дознаться, в чем дело. Погнала на следующий день Двуглазка козу на пастбище, а Одноглазка ей и говорит:
– Пойду-ка я вместе с тобой, а то мне кажется, что ты не очень-то хорошо присматриваешь за козой.
Двуглазка сразу поняла, что задумала Одноглазка, загнала козу на зеленую лужайку с сочной травой и говорит:
– Сядь, Одноглазка, отдохни. Я спою тебе песенку.
Одноглазка устала, непривычно ей было так много ходить по солнцепеку, растянулась она на травке в тенечке, а Двуглазка начала ей петь:
- – Одноглазка, ты не спишь?
- Одноглазка, ты уж спишь?
Веко на единственном глазу Одноглазки стало опускаться ниже и ниже, и наконец она уснула и начала похрапывать. Убедившись, что сестра крепко спит, Двуглазка сказала:
- – «Ме-ме», коза, произнеси,
- Еду скорее принеси.
И тотчас же перед ней появился волшебный стол, на котором стоял суп из лука-порея, жареный цыпленок и клубника со сливками. Двуглазка наелась досыта и сказала:
- – «Ме» опять скажи, коза,
- Я уже совсем сыта.
И столик пропал.
Разбудила Одноглазка Двуглазку и говорит:
– Ты же говорила, что хочешь помочь мне пасти козу, а весь день проспала! Она могла убежать или упасть в реку. Хорошо, хоть я за ней присмотрела. Пойдем домой.
Пришли они домой, и Двуглазка снова к объедкам не притронулась. На этот раз ей оставили пригоревшие крошки от пирога. Трехглазка с матерью не могли дождаться, когда же Одноглазка расскажет, что было на пастбище. Но Одноглазка лишь сказала:
– Я и сама не знаю. Уснула я. Такая жара стояла!
– Никакого от тебя толку! – заругала ее мать. – Завтра пойдешь ты, Трехглазка. Там наверняка дело нечисто.
На следующее утро Трехглазка и говорит Двуглазке:
– Сегодня я пойду пригляжу за тобой.
И пошли они с козочкой из дома. Двуглазка поняла, что задумала сестра, и, как только они пришли на поляну и Трехглазка улеглась на травку, начала ей петь:
- – Трехглазка, ты не спишь?
Но вместо того, чтобы спеть: «Трехглазка, ты уж спишь?» – она почему-то спела: «Двуглазка, ты уж спишь? И так и продолжала:
- – Трехглазка, ты не спишь?
- Двуглазка, ты уж спишь?
Два глаза у Трехглазки закрылись и уснули, а третий так и остался открытым, ведь Двуглазка его не усыпила своим пением. Прикрыла Трехглазка веко, притворилась, что уснула, но все прекрасно видела.
Когда Двуглазке показалось, что сестра спит, она сказала:
- – «Ме-ме», коза, произнеси,
- Еду скорее принеси.
И тут же перед ней появился стол. На этот раз на нем стоял свекольник, большой пирог с мясом и вкусное пирожное. Двуглазка наелась-напилась досыта и запела:
- – «Ме» опять скажи, коза,
- Я уже совсем сыта.
И стол исчез.
Трехглазка все видела, но крепко зажмурила третий глаз, когда Двуглазка пришла ее будить.
– Вставай, Трехглазка! Ты весь день проспала! Хорошо, хоть я за козой приглядывала. Пошли домой.
Дома Двуглазка снова отказалась от ужина. А дали ей воду, в которой варилась капуста.
Мать отвела Трехглазку в сторонку и спрашивает:
– Ну и что там было? Ты видела?
– Да, видела. Она хотела меня усыпить, но мой третий глазок не спал, а сестра спела козе:
- – «Ме-ме», коза, произнеси,
- Еду скорее принеси.
И откуда ни возьмись перед ней появился стол с разными яствами, она наелась вдоволь и потом запела:
- – «Ме» опять скажи, коза,
- Я уже совсем сыта.
И стол исчез. Правда! Я не вру! Я сама это видела! Она только два моих глаза усыпила, а третий не спал!
Услышав такое, мать рассердилась не на шутку и закричала:
– А ну иди сюда, Двуглазка! Думаешь, что ты лучше нас? Колдовством занимаешься? Да как ты посмела! Ты сильно пожалеешь!
Взяла она на кухне огромный нож, ударила бедную козочку прямо в сердце, и та упала бездыханной.
Двуглазка бросилась вон из дома, добежала до поляны и начала плакать в три ручья. Так ей жалко было маленькую козочку, которая никому ничего плохого не делала, да и себя тоже жалко.
Вдруг смотрит, а перед ней снова ведунья стоит.
– Двуглазка, почему ты плачешь? – спросила она.
– Да как же мне не плакать, – ответила ей Двуглазка. – Мать ударила бедную козочку ножом прямо в сердце, и она умерла. Никогда больше мне не попросить ее принести еды.
– Позволь мне дать тебе один совет, – сказала ей ведунья. – Попроси сестер, чтобы они отдали тебе внутренности той убитой козы. Похорони их в саду у калитки. Это принесет тебе удачу.
Ведунья исчезла, а Двуглазка вернулась домой и говорит сестрам:
– Милые сестры, дайте мне что-нибудь от моей козочки на память, да хоть внутренности.
– Если хочешь, – ответили ей Одноглазка и Трехглазка, – бери и не хнычь.
Положила Двуглазка козьи внутренности в таз, отнесла в сад и закопала.
На следующее утро выросло на том месте прекрасное дерево. Листья у него были из серебра, а плоды, похожие на яблоки, из чистого золота. Такого прекрасного дерева не было еще на этом свете. Никто не мог понять, как оно могло вырасти за ночь, только Двуглазка знала, ведь дерево выросло как раз на том месте, где она похоронила внутренности козы.
Как только мать увидела его, она сразу же приказала старшей дочери:
– Залезай на вершину и сорви несколько золотых плодов.
Одноглазка, сопя и пыхтя, забралась наверх, но только собралась сорвать одно из яблок, как ветка выскользнула у нее из рук, пыталась она, пыталась, но ничего у нее не получилось.
– Никакого от тебя толку, – сказала ей мать. – Сама не видишь, что делаешь. Трехглазка, попробуй ты, тебе лучше видать тремя глазами.
Одноглазка спустилась на землю, а Трехглазка забралась на дерево, но, несмотря на то что глаз у нее было больше, чем у сестры, и у нее ничего не вышло. Каждый раз, когда она тянулась к золотому яблоку, ветка отодвигалась. Как ни старалась, не удалось ей сорвать ни одного плода.
– Дозвольте мне попробовать? – спросила Двуглазка. – Вдруг мне повезет?
– С ума сошла, уродина?
– С чего это ты решила, что у тебя выйдет лучше, чем у нас?
Двуглазка забралась на дерево, и плоды сами стали падать к ней в руки. А она собирала и собирала их, пока не наполнила весь передник. Когда она спустилась вниз, мать отобрала у нее золотые яблоки. Вместо того чтобы обращаться с ней лучше, ведь ей одной удалось то, что не получилось у обеих, сестры Двуглазке позавидовали и стали еще больше прежнего над ней издеваться.
И вот однажды, когда они были в саду, проезжал мимо их дома молодой рыцарь.
Сестры увидели его и закричали:
– Скорее, Двуглазка, спрячься под бочкой, а то он решит, что мы все уродины!
Засунули они ее под бочку, что рядом с деревом стояла, вместе с золотыми яблоками. А сами стали прихорашиваться да жеманно улыбаться. Подъехал рыцарь ближе, и стало видно, какой красавец и какие на нем ладные доспехи.
– С добрым утром, девушки, – сказал он, спрыгнув с коня. – Какое у вас красивое дерево растет. Все в золоте и серебре! Кто даст мне ветку с него, может потребовать с меня, чего захочет.
– Да, это дерево наше, – сказала Одноглазка.
– И больше ничье, – подхватила Трехглазка. – Я сорву для вас ветку.
Но как она ни старалась, у нее не получалось, да и у Одноглазки тоже. Ветки все время ускользали.
– Странно, дерево ваше, а вы даже ветки не можете с него сорвать.
– Конечно, наше, – заявила Одноглазка.
– Должно быть, оно оробело, что вы на него смотрите, – сказала Трехглазка.
– Дайте-ка я еще раз попробую, – вызвалась Одноглазка.
Пока они разговаривали, Двуглазка приподняла незаметно бочку и выкатила несколько золотых яблок к ногам рыцаря. Увидел их рыцарь и удивился.
– Надо же! И откуда они тут взялись?
– У нас есть еще одна сестра, но она…
– Мы держим ее подальше от взглядов, чтобы семью не позорить.
– Я хочу на нее посмотреть, – заявил рыцарь. – Двуглазка, выходи!
Двуглазка вылезла из-под бочки, и рыцарь был изумлен тем, какая она оказалась хорошенькая.
– Ты, Двуглазка, наверное, можешь сорвать мне ветку с этого дерева? – спросил он.
– Могу, – ответила Двуглазка, – ведь это дерево на самом деле мое.
С легкостью она забралась на дерево, отломила ветку с серебряными листочками и золотым яблоком и протянула его рыцарю.
А он и спрашивает:
– Что дать тебе за это, Двуглазка?
– Ах, – сказала девушка, – я терплю жажду и голод, нужду и горе с раннего утра до позднего вечера. Если бы ты смог меня увезти отсюда, то выручил бы из беды.
Рыцарь посадил ее на своего коня и отвез в отцовский замок. Там он одел ее в прекрасные платья, напоил и накормил досыта. Всем сердцем полюбил он эту девушку, они поженились, свадьба была пышной, и все королевство на ней пировало.
Как увез Двуглазку рыцарь, стали сестры еще больше ей завидовать. Зато, думают, дерево-то нам осталось, и хоть мы не сможем срывать с него яблоки, люди станут останавливаться и любоваться им. Кто знает, может, и нам счастье привалит?
Но на другое утро дерево исчезло, и их надежды вместе с ним. Взглянула Двуглазка в окно своей спаленки, а там, прямо посредине двора, стоит ее дерево, видно, ночью освободило оно из земли корни и пошло ее искать.
Долго жила Двуглазка в счастье и довольствии. И вот через много лет пришли к ней в замок две нищенки и попросили подать милостыню. Были они так бедны, что приходилось им скитаться от дома к дому и выпрашивать хлеб. Двуглазка пригласила их в дом и была с ними ласкова и приветлива. Раскаялись сестры в своих деяниях, и, несмотря на то что прошло много лет, Двуглазка тут же узнала Одноглазку и Трехглазку.
Тип сказки: ATU511: «Одноглазка, Двуглазка и Трехглазка».
Источник: история была опубликована Теодором Пешеком в журнале: «Wuchentliche Nachrichten fur Freunde der Geschichte des Mittelalters» («Еженедельные сообщения для друзей истории, искусства и учености Средневековья», том 2 (1816)).
Похожие истории: Александр Афанасьев, «Буренушка» («Народные русские сказки»); Якоб и Вильгельм Гримм, «Золушка» («Детские и семейные сказки»).
Это, разумеется, та же «Золушка», но с изрядной примесью абсурда. Наличие козы, ведуньи, потрохов и дерева ясно демонстрирует отсутствие столь необходимой в жизни родной матери, что и описано во всех вариантах «Золушки».
В русской версии, принадлежащей перу Афанасьева, Двуглазка предлагает сестрам положить ей голову на колени, чтобы она могла выбрать у них вшей.
Эта же милая гигиеническая деталь появляется и в сказке «Черт с тремя золотыми волосками» (стр. 176).
Сказка сорок третья
Стоптанные туфельки
Жил-был некогда король, и было у него двенадцать дочерей – одна другой красивее. Спали они все вместе в одной комнате, и постели их стояли в ряд. Каждый вечер, когда они укладывались спать, король собственноручно закрывал дверь и запирал ее на засов. А утром, когда он ее открывал, то замечал, что туфельки у всех дочерей стоптаны от танцев, и никто не в силах был понять, как такое может произойти. И принцессы тоже ничего никому не рассказывали.
И велел король объявить: любой, кто дознается, куда принцессы уходят по ночам танцевать, возьмет одну из них в жены и со временем унаследует королевство. А если так и не узнает в течение трех дней, то будет казнен.
Очень скоро королевич из далекой страны согласился решить эту загадку. Его хорошо приняли и поселили в комнате, которая находилась рядом со спальней принцесс, чтобы он мог подсмотреть, куда они уходят ночью танцевать. Постелили ему постель, и даже дверь в спальню принцесс оставили открытой, чтобы облегчить ему задачу.
А ночью веки королевича стали наливаться свинцом, и он уснул. Наутро туфельки принцесс оказались стоптанными до дыр. То же самое случилось и на вторую, и на третью ночь, и принцу отрубили голову. Еще много других храбрецов приходило попытать счастье, но и им пришлось поплатиться за это жизнью.
Но случилось так, что в том городе оказался один бедный солдат, который был ранен и не мог больше служить. Повстречалась ему на пути старуха-нищенка, ему стало жалко ее, и он разделил с ней последнюю краюху хлеба с сыром.
– Куда путь держишь, милый? – спросила она.
– Честно говоря, и сам не знаю, – ответил он и в шутку добавил: – Есть у меня охота дознаться, где принцессы стаптывают свои туфельки, жениться на одной из них и стать королем.
– Ничего сложного в этом нет, – сказала старуха. – Перед сном дадут они тебе выпить вина, а ты его не пей.
Старуха достала из котомки плащ и добавила:
– Наденешь его и станешь невидимым, и тогда сможешь проследить за ними и узнать, куда они ходят.
Поблагодарил старуху солдат, пошел себе дальше и думает: «Дело принимает серьезный оборот».
Во дворце его приняли так же хорошо, как и других, показали его комнату и нарядили в роскошные одежды. А ближе к вечеру старшая принцесса принесла ему кубок с вином.
Но солдат был готов к этому: он привязал к подбородку губку, и ни одна капля вина не попала к нему в рот. Потом лег он в постель, закрыл глаза и начал похрапывать, будто крепко спит.
Услышали это двенадцать принцесс, засмеялись и сказали:
– И этот тоже с жизнью расстанется.
Вскочили они с кроватей, раскрыли шкафы и стали выбирать наряды, причесываться и прихорашиваться, прыгая на радостях, что скоро снова будут танцевать.
И только самая младшая из них забеспокоилась.
– Вы сколько угодно можете смеяться и шутить, – сказала она сестрам, – но чую я, случится с нами что-то нехорошее.
– Глупая ты курица, – прикрикнула на нее старшая принцесса, – всего-то ты боишься! Вспомни, сколько королевичей пыталось за нами проследить, и все напрасно! А солдату и снотворного зелья не нужно было давать, этот олух и так бы уснул.
Когда принцессы были готовы, снова взглянула старшая на солдата, а тот хорошо притворялся, что спит, ну и решила она, что все спокойно, и им ничего не угрожает.
Подошла старшая к своей кровати и постучала по ней, тотчас же провалилась кровать сквозь пол, и принцессы одна за другой спустились в подземелье. Солдат тем временем наблюдал за ними и, как только все принцессы скрылись, набросил на себя волшебный плащ и пошел за ними следом. Ему не хотелось упустить девушек, поэтому он шел так близко к ним, что наступил на подол платья младшей принцессы. Та почувствовала что-то странное и воскликнула:
– Что это? Кто дернул меня за платье?
– Не выдумывай, глупая, – сказала ей старшая, – наверное, просто за гвоздь зацепилась.
Спустились они вниз и очутились на чудесной аллее. Листья на деревьях светились лунным светом, и были они серебряными. Солдат подумал: «Нужно мне что-то прихватить в знак доказательства» – и сорвал одну ветку. Раздался страшный треск, и младшая принцесса снова испугалась.
Читать бесплатно другие книги:
