Viva Америка Ободников Николай
— О, о, а я ее знаю! — тут же встрял Фуз. — Русские обычно в таких случаях говорят о «жареных петухах» и их поклеве в ягодицы[56]! Да, Алексей Ржаной?
— Да, — процедил я.
— Эй, багет вам всем в жареный зад! — недовольно воскликнула Козетта, направляясь в закусочную. — Я вам что, девушка из эскорта, чтобы заказывать всем еду, а потом еще и таскать ее, м-м?!
Лесли радостно хихикнул и побежал ей на помощь. Фуз немедленно устремился за ним следом, стараясь его обогнать. Обнаружив, что Фуз бросился наперегонки, Лесли поспешно засеменил к дверям забегаловки. У самой двери он поставил Фузу подножку, и тот гулко ударился лбом об дверной косяк. Тут же завязалась небольшая потасовка, во время которой Фуз обиженно указывал на неспортивное поведение, а Лесли вполне спортивно размахивал электрошокером.
Подошедшая Козетта где-то долю секунду измеряла их двоих желчным взглядом, а затем звонко на них гаркнула, после чего с достоинством вошла в «Чесночную пороховницу». Лесли и Фуз виновато шмыгнули за ней следом.
— Хорошие вы люди, американцы, — добродушно рассмеялся я и подставил лицо солнцу.
Через полминуты Козетта, Лесли и Фуз вышли обратно. В руках у Козетты были бумажные пакеты с заказом, у Лесли — напитки, а у Фуза — две огромные банки с томатным пюре. Они подошли к открытым дверям фудтрака и разместили принесенное возле спутникового передатчика. Лесли пристально посмотрел на неумелые попытки Фуза впихнуть трубочку в стакан с содовой и накрыл передатчик чехлом.
— А это еще зачем? — покосился я на пюре. — У кого-то что, помидорная недостаточность?
— На случай, если придется симулировать трупное окоченение! — гаденько хихикнул Лесли, копошась в напитках.
Я глубокомысленно хмыкнул и достал себе сочный и горячий чизбургер, чья распаренная булочка с кунжутом сразу же мягко обожгла мои пальцы.
В основном наш заказ базировался на скудном ассортименте «Чесночной пороховницы», поэтому в него вошла классика фастфуда: золотистый картофель фри, такие же золотистые луковые кольца, истекающие сыром чизбургеры, ледяная содовая с повышенным содержание сахара и хрустящие крылышки. Особняком среди этого выделялся заказ для Фуза: овощи на пару — немного морковки, немного стручковой фасоли и очень много пренебрежения к собственным вкусовым сосочкам[57].
Тем не менее Фуз всё равно снисходительно посмотрел на нас, пока мы разбирали заказы, и удовлетворенно взялся за свои овощи на пару.
— Надо было ему еще кашку и килограммчик чернослива выбить — чтобы он смотрел по-другому и в другом месте, — буркнул я и, усевшись возле спутникового передатчика, голодно откусил от чизбургера.
— А что, можно было? — тут же встрепенулся Фуз, не донеся до рта колесико морковки.
— Спокойнее, здоровяк: всё, что там можно было достать из невкусного и полезного, я достала, — заверила его Козетта тоном прожженного продуктового контрабандиста.
Затем она вредно плюхнулась рядом со мной, нагло толкнула меня локтем в бок и элегантно забросила в рот колечко лука фри. Лесли, в свою очередь, присел с другой стороны от передатчика и начал увлеченно грызть крылышки.
Фуз странно посмотрел на нас, после чего проворно набил рот овощами, старательно прожевал их и еще раз странно взглянул в нашу сторону — словно огромная глуповатая собака, решившая прокусить надувной матрас.
— Господи, Фуз! Иди уже займи себя чем-нибудь, если у тебя на это, — раздраженно кивнул я на его овощи на пару, — аппетит не стоит! Можешь, скажем, кустам их права зачитать, а потом на себя же пожаловаться в общество защиты зелени!
— А интересно, только люди могут быть носителями меток?.. — как бы невзначай спросил Фуз.
Мы разом прекратили есть, вопросительно на него уставившись.
— Что ты имеешь в виду? — осторожно уточнил я.
— Я тут в забегаловке кота видел… — уклончиво ответил Фуз, вынимая из сумки Лесли аэрозоль, выявляющий метки Кохта.
— Не вздумай трогать кота, дуболом! — Отложив чизбургер, я встал и зло выхватил из рук Фуза баллончик. — У тебя что, все винтики в голове не в ту сторону работают?! Или ты хочешь, чтобы хозяин забегаловки зарядом соли тебе задницу разворошил?
— Алексей Ржаной, ты противишься специальному агенту! — укоризненно насупился Фуз. — А это…
— …уголовно наказуемое деяние! — пробасила Козетта, изображая Фуза.
Лесли хихикнул, а затем, громко хрустнув крылышком, заметил:
— А вообще-то, мысль довольно здравая и любопытная.
— Так я сделаю это? — с надеждой взглянул на нас Фуз.
— Нет! — одновременно рявкнули мы с Козеттой.
— Тогда я лягу на стол блага науки и человечества — снова! — вытаращил глаза Фуз и ловко выхватил баллончик из моих рук.
— Погоди-погоди! Только не при нас! — запротестовал я, пытаясь закрыть свой чизбургер.
Однако Фуз уже нажал на клапан аэрозоля. К его недоумению, широкая струя из баллончика невесомой паутинкой попала не на него, а на нашу одежду и еду. Я скрипнул зубами, Лесли флегматично продолжил хрустеть крылышками, а Козетта, увидев мутные капельки на своих кольцах лука, вскочила и отвесила Фузу звонкий подзатыльник, характерный звуковой всплеск после которого незамедлительно превратился в далекое эхо.
— Доволен собой, дуболом?! — раздраженно поинтересовался я у Фуза, растерянно схватившегося за голову. — Теперь твою пресность прикажешь употреблять?! Я вот, например, овощи на пару ем только в одном случае — когда они обжарены и под водку!
— Да, Тапиока! О чём ты вообще думал, когда портил мне мой птичий аппетит, м-м-м?! — разъяренно прошипела Козетта, вредно сминая в кулачке часть его овощей на пару.
— Внимание, неугодные! Новая вводная! — гробовым голосом объявил Лесли.
— Багет мне в зад! Прискок! Твоя вводная препятствует глубочайшему введению нашему коллеге другой вводной! — раздраженно обернулась Козетта к Лесли. — Ой, а что это?..
Я проследил за изумленным взглядом Козетты, и мой рот невольно приоткрылся от удивления: только что купленный фастфуд неспешно покрывался тончайшими желтоватыми жилками. Желто-тошнотворное свечение, едва заметное на солнце, шло практически от всего — поникших соломинок картофеля фри, размокших луковых колец, скрючившихся между кунжутными булочками сыра и бифштекса, стекленеющих куриных крылышек. Не коснулось это лишь напитков, выпечки для чизбургеров и остатков овощей на пару.
— Божья роса мне в глаза!.. — неверяще прошептал я, борясь с подступающей тошнотой. — Но как?! Тут же… бв… тут же термическая об… обработка!..
Я едва успел отвернуться от всех, и меня тут же вывернуло на изнанку. Через секунду рядом со мной встала побледневшая Козетта, пытавшаяся зажать рот своей же кепкой газетчика. Наконец ее глаза невыразимо округлились, и она, как и я, беспощадно распрощалась с тем, что успело попасть в ее желудок.
— Невозможно, — просто сказал Лесли и злобно засунул себе в рот два пальца.
Фуз рассеянно посмотрел на нас, на баллончик в своей руке и на изуродованную еду, словно приготовленную рядом с ядерным реактором.
— Бабушка была права: здоровое питание — залог крепкого желудка и крепкого здоровья! — торжествующе пробасил он и принял типичную позу неповоротливого культуриста.
Вытерев салфеткой губы, Козетта грозно подбоченилась:
— Конечно! Это же не ты, а какой-то другой здоровяк недавно сделал разметку биологическим материалом с двух сторон портала! — И она рассерженно приступила к фотографированию наших заказов, меченых наследием Кохта.
Лесли педантично вытер два пальца об свой обвисший плащ и хищно огляделся. На его лице одухотворенно горели жажда открытий и красноватые пятна.
— Тапиока! Аэрозоль! — вдруг скомандовал он.
Фуз, явно противясь «подчинению закоренелому преступнику», с неохотой отдал ему баллончик.
— Блин, сейчас мы все в чём-то убедимся, — отрешенно заметил я, видя, как Лесли, словно робот, деревянно зашагал в сторону «Чесночной пороховницы».
— Тогда я хочу убедиться в этом одной из первых! — вредно заявила Козетта и побежала за Лесли.
Мы с Фузом переглянулись и бросились за ними. Через миг мы вчетвером ввалились в забегаловку. Внутри, как и прежде, никого не было — только кот, старик-хозяин да вялые мухи на окнах.
Лесли тут же начал танцующим шагом перемещаться по запущенному торговому залу, с маниакальными смешками распыляя вокруг себя аэрозоль. Затем он заглянул за барную стойку, на кухню и в холодильную камеру. И кот, и старик лишь лениво проводили его флегматичными взглядами. В итоге аэрозоль оказался повсюду — на нас, на бедном коте, старике, хлебе, только что приготовленной яичнице, вскрытых чипсах, свежих овощах, охлажденных бифштексах, початой банке томатного пюре, одинокой бутылке пива и всём том, куда смог дотянуться невысокий, но вездесущий Прискок.
Спустя нескольких долгих секунд, разбавленных ворчанием кота и нетерпеливым притопыванием Лесли, стало ясно, на ком и на чём были злополучные метки Кохта. Как и ожидалось, метки оказались не только на нас, но и на старике. К напыщенному удовольствию Фуза, метка появилась и на коте. Помимо этого, метки Кохта были на всей еде животного происхождения — даже на подмороженной, а также — во фритюрнице.
Лесли еще раз с подозрением покопался в холодильной камере и зачарованно вынул оттуда один незараженный бифштекс.
— Откуда он? — страшным шепотом спросил Лесли у невозмутимого старика. — Кто производитель?
— А? Энтот? — подслеповато прищурился старик, не обращая внимание на покрывавшие Лесли желтоватые жилки. — Так энтот того — из Австралии. Чистейшая говядина. Дочка привезла. Вот и затесался.
Лесли одержимо взглянул на расползавшийся в его руках бифштекс — и с наслаждением запихнул его себе в рот.
— Вых… выходит, не только ам-американцы вкушают плоть Кохта! — возбужденно хихикнул он, давясь фаршем. — Никакая термическая обработка не уничтожает чертовы метки! Никакие санитарные надзоры на границах не видят их! Хих! Весь мир питается из этой экспортной кормушки! Хих-хи! Но собирают только людей, только американцев! Несчастная зверюшка! — И Лесли заботливо вытер об кота остатки фарша.
Я подошел к сиротливо стоявшей на стойке бутылке пива, сдул с ее горлышка остатки аэрозоля и невозмутимо отхлебнул из нее. Пиво было горькое и явно очень крепкое. У меня в голове сразу же появился легкий ветерок.
— Метка из мяса попала в масло, из масла — в картофель, а из картофеля — в посетителя, коим я и оказался, — цинично заключил я и отсалютовал всем бутылкой с пивом. — Даже кот из-за своей человеческой диеты стал как мы — законченным американцем!
«Законченный американец» тем временем, полуприкрыв глаза, слизывал с шерсти комочки фарша. Морда его была полна блаженства и желтоватых жилок.
— Восхитительно! Уроженец снегов и коррупции беспокоится о том, как жить без любимых американских колобков и американской репы! — участливо поддела меня Козетта, фотографируя зараженные продукты. — О-ля-ля! А ведь США — первые по ожирению среди прочих стран! Еще и День Благодарения устраивают — Кохту!
— Они благодарят не Кохта, а Бога! — не согласился Фуз, доставая из плаща деньги.
— Как видишь, в этой стране у руля совершенно иной «Бог», — цинично заметил я. — Что ты там считаешь?
— Пожалуй, стоит купить всё, что не заражено, — пробормотал Фуз и положил перед задремавшим стариком несколько купюр.
— Давай уж помогу, что ли, — с неохотой сказал я и осушил бутылку с пивом до половины.
Фуз смущенно оглянулся, взял у меня пиво и двумя могучими глотками допил его.
— Лесли, как там спутник? — вяло спросил я, видя, как кожа на моих руках снова становится прежней.
Лесли с прищуром взглянул на часы:
— Время, отщепенцы! У нас около двух минут, чтобы отправить наш «S. O. S.» на весь мир! Забираем всё, что оплатил Тапиока, и уходим!
Взяв под мышки четыре банки с томатным пюре, я кое-как подцепил ногой входную дверь и подпер ее собой. Лесли, держа в руках и под подбородком разноцветные пачки с чипсами, тут же выскользнул наружу, словно хрустящий ветерок шизофрении. Следом глухо протопал Фуз, неся ящик, доверху забитый овощами. Последней выбежала Козетта, игриво коснувшись пальчиком моего кончика носа. Перехватив банки поудобней, я поспешил за ними.
Лихорадочно забросив всё купленное в фудтрак, мы сгрудились вокруг спутникового передатчика. Лесли торопливо стянул с него чехол, дополнил послание двусмысленным «брызните на ввезенное между булками мясо» и гордо взглянул на нас.
— Готовы к твисту со спецслужбами? — возбужденно хихикнул он и, не дожидаясь ответа, нажал кнопку «отправка».
Вращавшийся на экране символ, обозначавший степень загрузки сигнала на спутник, немедленно приковал наше внимание. Через миг он моргнул и погас.
— Вот и всё, — отсутствующе сказал Лесли. — Теперь или мы обретем, или нас обретут — по полной. В путь.
А где-то за облаками, к горизонту, всё удалялся и удалялся спутник, транслировавший наш сигнал отчаяния на весь мир.
Глава 14
«Мексиканский тупик»
Я угрюмо взглянул через бинокль на располагавшийся внизу автосервис с гаражом и парой топливораздаточных колонок. В темноте ранней ночи он казался жуликоватой стеклянной коробкой, чье нутро было подозрительно типично: стойки с товаром, стимулирующим кариес и несварение; автомобильные коврики, от расцветки которых хотелось вырвать себе глаза; полноватая хозяйка, бессмысленно пялившаяся в ночную пустоту.
«Не к добру это… Словно ложка к обеду — или капкан на ногу, — беспокойно подумал я, опуская бинокль. — Ладно, будет ложка — похлебаем; а капкан — дружно повоем. Зараза…»
Несколько километров назад у фудтрака спустили сразу два задних колеса — сдвоенных, одновременно, мистически. Осмотрев шины, Лесли тогда авторитетно заявил, что случившееся — имитация естественных проколов, тогда как сами шины — простреляны. По его словам, это была каверза какой-то из мировых спецслужб, отследившей точку спутниковой трансляции и наши возможные маршруты от нее.
Конечно, у нас была «запаска» — и, конечно же, толку от нее одной было мало. Оставалось только аккуратно ехать вперед и молиться, чтобы от тряски «Хлопушка» не сдетонировала, превратившись вместе с нами в несъедобный ядерный гриб.
— Тапиока! Вооруженная и беспринципная охрана «Хлопушки»! — бодро скомандовал Лесли, молодцевато выпячивая в свете фар худую грудь. — Бастьен! Контроль за здравомыслием и патриотичными порывами Тапиоки! — Он залихватски крутанул чуб. — Ржаной Алекс! Пойдешь со мной — смотреть смерти и ожирению в глаза! Наша цель: приблизиться к автосервису, притвориться нормальными, залатать колеса и выжить! Хих! Всё ясно, враги государства?
— Угу, — язвительно отозвалась Козетта, убирая диктофон. — Здоровяк — планирует шалости, я — проклевываю ему темечко, вы двое — жиреете и умираете, а все вместе мы — рядовые граждане США, которые ни в коем случае ими не притворяются! Пф! Не сложнее, чем багет запихнуть в одно место!
— А вот с этой «шахматной комбинацией» я еще не знаком, — с серьезным видом заметил я. — Ничего, Кози, вдруг та внушительная барышня за стойкой знает пару приличных ходов! Я обязательно спрошу у нее для тебя! Может, даже мастер-класс получишь!
— Только попробуй! — зло прошипела Козетта и страстно поцеловала меня.
Фуз придирчиво проверил свои бицепсы и брюзгливо прогудел:
— И шалости не планируют, а совершают! А я шалить — не умею!
Мы с сомнением посмотрели на него — и рассмеялись. Фуз сразу набычился — а потом добродушно хохотнул.
— Да, мои коммуникативные навыки — низки, а сам я временами — никудышный член социума! — честно сказал он, залезая в фудтрак. — Однако я хорош в обращении с оружием, имею эстетически приятный внешний вид и популярен у продавцов комиксов и старушек!
— Тогда на тебе — соблазнение престарелых леди и журналов! — подытожил я, садясь за руль.
Погромыхивая «Хлопушкой» на ухабах, мы подъехали к светившемуся автосервису. Из гаража вышел лопоухий мужичок в заляпанном комбинезоне автомеханика с торчавшей из кармана засаленной тряпкой. На груди у него, среди живописных росчерков солидола, блекло красовалась нашивка с именем «Борис» — с ярко обозначенным ударением на «о».
— Нам бы воздуха для шин прикупить, уважаемый! — обратился я к Борису, одновременно выходя вместе с Лесли из машины. — Говорят, этого добра в автосервисах навалом. Только нам бы посвежее, ладно?
— В-воздуха? — неуверенно улыбнулся Борис, продемонстрировав нам неожиданно идеальный зубной ряд. — Так это… пятый океан — он же бесплатен, да! Может, вам колеса — того, а?
— Нам колеса ни «того», ни «этого». Скрипучкой с напарницей заниматься будешь, — елейно сказала ему Козетта, становясь со мной рядом. — Скажи-ка лучше, касса для оплаты воздуха внутри, м-м?
Борис вздрогнул, кивнул, а затем нервно мигнул. Фуз подмигнул ему в ответ через лобовое стекло и тоже вылез. В руках у него было карабин, обмотанный занавеской от душа.
— Остроумные издевательства над сотрудниками сервисных станций порицаются законом, моралью и мной! — строго изрек Фуз и участливо улыбнулся Борису, растерянно косившемуся на спущенные колеса.
— Идите, я присмотрю за этим выкормышем учебников, — мелодично бросила Козетта и сфотографировала обидевшегося Фуза вместе с его «свертком».
— Бастьен, отрада, — чопорно кивнул ей Лесли и торопливо засеменил к автосервису.
Поймав на себе томный взгляд Козетты, я мужественно выпятил подбородок и закинул на плечо безликий чехол с «АК-12». К моей досаде, скрытый под тканью автомат гулко стукнул меня по затылку, подавив во мне тем самым и героя-любовника, и зачатки невольной эрекции.
— Балбес!.. — тихо ругнулся я и под смешки Козетты поспешил за Лесли.
Внутри, как и ожидалось, было настолько визуально сладко-цветасто, что мои ягодицы сами по себе конвульсивно сжались, словно обилие цветов грозило им слипанием[58].
За стендом с чипсами мы с Лесли увидели облокотившуюся на стойку краснощекую женщину. Женщина была тучной и одышливой; с заложенным носом, крупным лицом и высоким влажным лбом с обрывком салфетки. На ее глобусообразной груди, туго обтянутой подростковой красной футболкой, гордо лежал бейджик с надписью «Дорис» — и тоже с ярко обозначенным ударением на «о».
— Борис и Дорис? — не поверил я. — Кто-то явно любит кинематограф[59], — обескураженно шепнул я Лесли.
— Либо это вселенский сарказм, либо эти двое — парочка исключительно циничных агентов-троллей, — маниакальным шепотком ответил Лесли, голодно изучая Дорис. — Они или осторожные, или еще не решили, где в нас лучше дырки смотреться будут. Хи-хи…
Мы подошли ближе и вежливо улыбнулись. Точнее, улыбнулся я, тогда как Лесли несколько раз мелко клацнул зубами. Дорис лукаво закусила локон рыжеватых волос и опустила руку под стойку, словно решив подтянуть нижнее белье. Послышался едва заметный щелчок, характерный для взвода оружия. Лесли выразительно посмотрел на меня и успокаивающе погладил под обвисшим плащом свои «HK MP5».
— Неприятность какая, путники? — наконец простуженно спросила Дорис, не прекращая жевать обслюнявленный кончик волос.
— Спасибо, болезная, — поблагодарил я Дорис за вопрос, с замиранием сердца расстегивая чехол с «АК-12». — Сами мы не местные: калики мы перехожие — три щепочки сложены да сопельки вложены. Избегаем немотивированной агрессии и не отказываем себе по случаю в мотивированной.
«Божья роса мне в глаза! Зачем я это сказал?! А если она мне сейчас в рожу пальнет из того, что у нее там припрятано?!» — в ужасе подумал следом.
Однако Дорис лишь остекленело перевела взгляд на Лесли. Лесли противно хихикнут и хлопнул рукой по стойке. В ореоле, что остался после его потной ладошки, лежали три голубоватых алмаза, покалывая своим блеском глаза.
— Дело мировой важности, сами понимаете, — многозначительно произнес Лесли, отступая на шаг. — Поставьте наш грузовичок обратно на колеса — и получите еще столько же сверху к пенсии. Вы же в полной мере освоили свою легенду про автосервис, да? Хих!
Дорис на мгновение стала похожа на сваренную розоватую жабу, а затем она небрежным взмахом толстых пальцев скинула алмазы на пол.
— Борис! — гаркнула она в приоткрытую створку окна, не убирая руку из-под стойки. — Надо помочь ребяткам отправиться туда, куда они так спешат!
В груди у меня противно екнуло, когда я увидел, как после слов Дорис височные жилки у всех взбухли, а лица стали злыми — даже у дубоватого Фуза снаружи.
Вдруг раздался развеселый автомобильный гудок, и из темноты к автосервису залихватски подъехал розовый кадиллак с нарисованной мордой знаменитой Розовой Пантеры. Из машины вышли пожилые, спортивно одетые мужчина и женщина — невысокие азиаты, чьи лица были похожи на обветренное печенье с маком. Они кивнули Фузу и Козетте и строго посмотрели на Бориса, начавшего выкатывать из гаража домкрат для грузовых машин, на котором почему-то лежал тесак для разделки мяса.
Через миг пожилая пара вошла в автосервис, и Лесли гаденько потер руки.
— Мы закрыты-закрыты, слепые вы бестолочи! — торопливо рявкнула Дорис на вошедших. — А еще мы закоренелые расисты, ненавидящие быстрорастворимую лапшу и осуждающие правительство вашей исторической родины!
— «Отвали, толстая лошадь, пока ружье под стойкой тебе ногу не отстрелило!» — по-китайски сказал ей азиат с вежливым поклоном. — Меня зовут Брю Ли.
— А я — Юс Ли, — представилась спутница Брю Ли. — Мы коренные жители США. Тоже считаем быстрорастворимую лапшу переоцененной. А еще нам нужны вода и ориентир, чтобы выехать на шоссе. — Затем она по-китайски добавила: — «Я из тебя сделаю „тофу ма по“ и накормлю им своего мужа, а победой над тобой — свою великую страну!»
Мы с Лесли благоразумно подались в сторонку.
— Господи, а разве коренные жители США не индейцы? — И я нервно заглянул в чехол с автоматом.
— Зато вместе эти двое — Брюс Ли! Хи! — расплылся в маниакальной улыбке Лесли.
— Так, сперва — выметаетесь отсюда, а затем через три километра… — начала было раздраженная Дорис.
Внезапно послышался еще один автомобильный гудок, и из сгущавшееся темноты выскочил желтый кабриолет с откинутым верхом. На заднем сиденье машины озорно вопили две белокурые девушки, поливая друг друга шампанским; сидевший за рулем такой же белокурый парень со смехом кидал в них оливки. Они припарковались рядом с кадиллаком, быстро сделали селфи с Розовой Пантерой и, пошатываясь, обнялись. Все трое выглядели так, словно их только что выдуло с какого-то пляжа, на котором сжигали деньги, одежду и чувство стыда.
— Мажоры какие-то, да? — громко предположил я, пытаясь разогнать исходившее от присутствующих хладнокровие.
Мне никто не ответил, а Юс Ли со скромной улыбкой приложила палец к губам.
— И то верно: молчание — знак согласия, — флегматично заключил я, неуютно поежившись. — Да и в открытый рот муха не залетит…
Одна из прибывших девушек подошла к фудтраку, а парень в обнимку со второй направились к автосервису. Борис тут же взял тесак и начал невозмутимо подрезать им ногти. Выглядывавшая в окно Дорис встряхнула подбородками и опустила за стойку вторую руку. Брю Ли с хрустом потянулся и стал поправлять свои черные тапочки с белой подошвой. Юс Ли же проявила неподдельный интерес к путеводителям, висевшим возле Дорис.
Козетта скорчила мне и Лесли злую и одновременно вопрошающую рожицу. Я неопределенно пожал плечами и покосился на умиротворенно прикрывшего глаза Лесли. Козетта нетерпеливо отмахнулась от нас и что-то гневно сказала Фузу. Фуз на мгновение замер, а затем, раздувая от усердия ноздри, бросился к открытой дверке фудтрака. Взяв из машины мачете, он, словно эксгибиционист со стажем, спрятал его под плащом.
Тем временем скрипнула дверь, и неизвестные ступили в автосервис, распространив вокруг себя ароматы шампанского и клубничных презервативов.
— Калибан, Виола! — представил вошедший парень себя и свою спутницу. — Там на улице — Порция! Прошу любить и жаловать! Желательно поменьше любить и побольше жаловать! Ха-ха!
— Какая еще «порция»? — нахмурилась Дорис, непроизвольно переместив тем самым остаток салфетки на лбу на другое место.
— Это же из Шекспира! — сообразил я. — Ну вы, братцы, — оглядел я всех, — и выдумщики!
— Еще какие, — желчно согласилась Дорис и, выхватив из-за стойки армейский дробовик, оглушительно выстрелила в потолок. — Всем — ни с места! Иначе ваши трупы не найдут даже голодные койоты!
Калибан и Виола тут же выхватили из-за поясов джинсовых шорт по крупнокалиберному пистолету, а Лесли проворно выставил в разные стороны «HK MP5». Брю Ли и Юс Ли, напротив, остались совершенно неподвижны. Снаружи между тем Борис зло вскинул тесак над головой, Козетта прицелилась в Порцию из «FN Five-seveN», Порция, в свой черед, взяла на мушку Фуза и Бориса, а Фуз торопливо попытался достать карабин из душевой занавески.
Повинуясь всеобщему неврозу, я неуклюже вынул автомат и зачем-то направил его на бурно вздымавшуюся грудь Виолы.
Вдруг с треском осыпалась витрина, и внутрь ворвался ночной ветерок. Послышались громкое сопение Фуза и шуршание, словно кто-то пытался прогрызть себе путь из пластиковой шторы.
— Австралийская секретная разведывательная служба! — пролаяла Дорис, водя дробовиком из стороны в сторону. — А теперь назовитесь и молитесь, чтобы наши страны были заодно!
— МИ-6! — высокомерно провозгласил Калибан и шутливо добавил: — Действуем в интересах мира и фунта!
— Министерство государственной безопасности КНР! — расслабленно проинформировал всех Брю Ли и по-китайски добавил: — «Палочками для еды пробиваем стены, хвосты кенгуру и уши „бондов“!»
— А мы из бюро добрых дел! Кладем дела на добро, смазываем их маслом и раздаем нуждающимся! — обозленно сказал я, потея и холодея разом. — Блин, устроили тут мексиканский тупичок[60]! В кого целиться-то, а?!
— Алексей Ржаной! Неявная ссылка на мучные изделия — неуместна! — дубовато крикнул мне Фуз.
— Багет тебе в зад, Тапиока! — шикнула на него Козетта. — Теперь ты точно подтвердил наши личности для этих овчарок!
— И все эти овчарки имеют гражданство США, — зловеще хихикнул Лесли, покачивая «HK MP5». — Интересно, как скоро ваши хозяева придумают новые надбавки за спецоперации на территории Штатов? Думаете, они смогут подобрать достойную компенсацию за посмертное рабство? Считаете, поклоны «союзным инопланетным организмам» того стоят?! Хих-хи! Глупцы…
Вновь сгустилась тишина, от которой, как мне показалось, у всех нестерпимо засвербело в одном месте.
— Сейчас гораздо важнее вот что: кто — прострелил — наши — чертовы — колеса?! — взвизгнул Лесли с безумным взглядом.
— Мулунгу-Мулунгу! Сейчас начнется! — взволнованно прогудел Фуз, изо всех сил стараясь справиться с занавеской.
— Меньше было бы мороки… — произнесла Дорис с каменным лицом.
Все разом посерели, словно обмазав лица карандашным грифелем, а я в страхе попытался сообразить, в какую из грудей Виолы лучше целиться.
— …если бы я пальнула сразу в бак! — плотоядно выплюнула Дорис и проворно выстрелила в меня.
— Сволочь!.. — пробормотал я, инстинктивно прыгая на пол.
Прострелянные надо мной упаковки чипсов, словно разъяренные вулканы, выбросили облака из картофельных кусочков и приправ. К моему крохотному облегчению, Юс Ли оказалась быстрее следующего движения указательного пальца Дорис. Изящным ударом ноги она выбила дробовик из рук Дорис и, перехватив его, выпустила из него заряд дроби в ее обширную грудь. В ту же секунду Лесли дал куговую очередь из пистолетов-пулеметов и радостно плюхнулся рядом.
— Без сомнений, подруга! — прокричал Калибан, открывая вместе с Виолой огонь по нам и Брю Ли.
Брю Ли, проигнорировав пару выстрелов в свою сторону, мастерски метнул в лицо Виолы стальную иглу, воткнувшуюся в ее веснушки. Виола истошно завопила, и Калибан невольно покосился на нее. Этого хватило, чтобы Брю Ли подскочил к Калибану и начал наносить ему последовательные удары по горлу, ушам и глазам.
Со стороны топливораздаточных колонок послышались торопливая стрельба и металлический звон.
— Живей к остальным, Ржаной Алекс! — толкнул меня в бок Лесли, с хрустом жуя подобранные чипсы.
— Живей меня только сперматозоиды! — огрызнулся я, вскакивая с автоматом наперевес.
Лесли тоже вскочил — но в него с разбегу врезался Калибан. Выпустив из рук «HK MP5», Лесли провел Калибану бросок, и тот влетел в пирамиду из пластиковых канистр с машинным маслом. Прижав Калибана ногой, Лесли стал бить его по голове одной из канистр, после чего азартно начал лить масло на злое лицо агенту.
— «Хлопушка», Бастьен, Фуз! — крикнул Лесли, стараясь попасть маслом захлебывающемуся Калибану прямо в рот.
— Хорошие вы люди, американцы! — процедил я и лихорадочно огляделся.
Брю Ли был без сознания; рядом с ним валялся разобранный пистолет Калибана. За стойкой Дорис душила синевшую Юс Ли — кабелем питания от кассового аппарата. Под изрешеченной футболкой Дорис был виден анатомический бронежилет с большими грудями. Отсутствовала только Виола…
На мгновение мне нестерпимо захотелось выстрелить Дорис прямо в клочок салфетки на ее лбу, но вместо этого я выглянул через пустую витрину, ища Козетту и Фуза.
Дико выпучив глаза, Фуз при помощи мачете грозно теснил оторопевшего Бориса с тесаком. Карабин, так и оставшийся обмотанным в занавеске от душа, валялся поблизости.
— Я же говорил, что чрезвычайно полезен! — проорал Фуз, увидев меня.
— Да-да, будем теперь тебя в чай добавлять! — отмахнулся я.
Козетта тем временем жеманно перестреливалась с Порцией. Обе девушки прятались за топливораздаточными колонками, бездумно поливая их огнем из пистолетов.
— Дуры сумасшедшие! — в сердцах бросил я. — Лесли! Мы… ых!
Удар загорелого женского колена в живот вытолкнул воздух из моих легких и остатки томатного пюре из желудка. Скрючившись, я повалился на ковер из чипсов, и на меня тут же сверху уселась Виола. На ее веснушчатом лице застыла печальная гримаса, словно она пыталась изобразить грустный смайлик. Руки ее плетьми висели вдоль тела.
— Бве-бве! — изумленно промычала Виола. — Эбв! Вэ…
— Отвали, ненормальная! — И я испуганно ударил ее прикладом автомата.
Удар пришелся Виоле в голову, случайно вбив торчавшую в ее щеке иглу еще глубже. Виола несколько раз дернулась и повалилась на меня, вяло пытаясь укусить. Затем она лизнула меня и затихла.
— На игле был какой-то чудесный нейротоксин! — радостно хихикнул Лесли, носком ботинка сковыривая с меня девушку. — А теперь краткий вывод из всего этого: крадем машину и уходим в закат!
— Там эти… возле колонок стреляют! — обеспокоенно выдохнул я, неуклюже вставая.
— Муляжи! — успокоил меня Лесли. — Ага…
— Что «ага»? — не понял я, оборачиваясь.
Тяжело дыша, в нас целилась Дорис. Неподвижная Юс Ли валялась прямо перед стойкой. Возле нее лежал кассовый аппарат, кабелем питания от которого ее и задушили.
— Вы… вы хоть понимаете, что натворили?! — с ненавистью провопила Дорис. — Теперь… теперь Третьей мировой не избежать!
Неожиданно Юс Ли, словно сомнамбула, поднялась — и с размаху ударила кассовым аппаратом Дорис прямо в потный лоб. По автосервису прокатился звонкий гул, и Дорис с открытым ртом повалилась на стойку.
— «Только акула будет рада, если весь мир окажется под водой»[61], — по-китайски прохрипела Юс Ли и вежливо поклонилась мне и Лесли. — Китай на вашей стороне! Но следует поспешить! Желаем вам в здравии взойти на эту вершину и безмятежно спуститься с нее!
После этих слов Юс Ли сняла с пояса Дорис черный нож, срезала им остатки кабеля питания со своей лиловой шеи и подошла к Калибану. Калибан лежал в луже масла, непрерывно кашлял и слепо озирался. Кое-как разглядев нависшую над ним Юс Ли, Калибан вздрогнул и жалко протянул в нашу сторону руки. Спустя секунду он громко зарыдал.
— Артист! — похвалил его Лесли и бодро выбежал наружу.
— Сначала тянешь руки, а потом протягиваешь ноги — закон жизни… — неловко пробормотал я и вышел за Лесли.
Снаружи мы столкнулись с радостным Фузом. В руках у него был наконец распакованный карабин.
— Тапиока! Доклад! — властно потребовал Лесли и плутовато подмигнул мне.
— Противники обезврежены при помощи психологического воздействия! Потерь среди личного состава — нет! — невольно доложил Фуз. Опомнившись, он дубовато напомнил: — И совместное распитие спиртосодержащей продукции не порождает права манипулировать моими служебными рефлексами!
Между тем Борис и Порция были привязаны к топливораздаточным колонкам — каждый к своей. Вместо веревок были использованы шланги для подачи топлива. Оба агента были в панике: их кожный покров, покрытый желтовато-тошнотворными жилками, мягко светился. Рядом с ними сыто прогуливалась Козетта, изредка вредно побрызгивая на них из баллончика с аэрозолем.
— О-ля-ля! Все целы и здоровы! — довольно заключила Козетта, когда мы подошли ближе. — Ты ведь здоров, Алекс, м-м? А то у меня женский стресс, сам понимаешь. А его можно снять только основательной шахматной партией!
— С резиновым компьютером сыграть попробуй, — отстраненно предложил я, торопливо открывая задние дверки фудтрака. — Ну что? Переносим «Хлопушку» на другие колеса, а, Лесли?
— А маячки на них отключит лучезарное слабоумие Алекса, м-м-м? — непринужденно поинтересовалась Козетта. — Лесли, на них ведь есть маячки?
— Маячки есть в каждом из этих транспортных средств! — тоном знатока сказал Лесли. — В машину КНР! И нам нужен тент для «Хлопушки»!
— Я в гараже заметил! — встрял Фуз.
— Тогда чего жирок нагуливаешь, здоровяк? Ждешь команды для отжиманий? — язвительно поддела его Козетта.
— Алексей Ржаной, ради всеобщего блага команды ты обязан удовлетворить ее потребность в шахматах! — укоризненно сказал мне Фуз, помогая поднять «Хлопушку».
— Я ей не… — разозленно начал было я.
Внезапно поблизости послышался угрожающий рев вертолетных лопастей.
— Быстрее-быстрее, неугодные Австралии и Великобритании! — поторопил нас Лесли, забирая из фудтрака свою армейскую сумку. — Обойдемся без тента! Будем надеяться, синоптики дождь не накаркают! Хих!
Мы с Фузом живо погрузили «Хлопушку» в багажник кадиллака, не сумев закрыть его до конца, и помогли Козетте перенести припасы.
— Готовы к ночному родео — по ухабам и без света? — спросил я, садясь за обитый розовым мехом руль.
Козетта расположилась на соседнем сиденье:
— О-ля-ля! Слышала у вас по всей России так гоняют! — И она демонстративно пристегнулась.
— Ага, деревенские стритрейсеры с участковым на хвосте! — сыронизировал я и завел мотор. — Погнали!
Читать бесплатно другие книги:
