Дневники Энди Уорхола Уорхол Энди

Воскресенье, 28 марта 1982 года

Боб вернулся из Калифорнии, как мне кажется, только для того, чтобы принять участие в какой-то «вечеринке в джинсах» в Трайбеке, в каком-то новом кафе. И он улетел из Голливуда ради этого.

Я столкнулся с Мэри Ричардсон, и она сказала, что выходит замуж за соседа Джона Сэмюэлса по комнате во времена учебы в Гарварде. Его зовут Карлос Мавролеон. Ну, так она его назвала, а я лишь помню, что он шепелявил. Было бы смешно, если бы он оказался шепелявым натуралом, но тут уж не знаю.

Понедельник, 29 марта 1982 года

Рано встал, постарался приехать на занятия физкультурой вовремя. Как сказала мне Лидия, Шэрон заявила, что соседка снизу пожаловалась, будто мы слишком шумим, то есть Шэрон так пытается дать нам понять, что больше нельзя пользоваться ее помещением, так что, надо думать, наши дни там сочтены. Боб договорился об ужине с мэром, который мы планировали еще месяц назад, но отменили в связи со смертью его отца. Решили позвать его на ужин в честь дня рождения Элис Нил[1052]. А Полли Берген устроила прием в честь присуждения «Оскаров» – премий Киноакадемии. А Лестер Перски устроил ужин и прием в «Ксеноне» [смеется], «чтобы чествовать кинозвезд».

На такси поехал в «Особняк Грейси» (6 долларов). Собрались там одни художники, и это – тихий ужас; Генри Гельдцалер там был с Рэймондом, и еще Дуэйн Хэнсон, Элис Нил и Том Армстронг. И все жаловались, что музей Уитни не дал на этот вечер мой портрет, который Элис Нил написала еще в 1970 году, хотя они предоставляют работы, если им подать заявку заранее, за месяц, и я сказал, что для меня это неважно, что это сугубо интимный портрет. Еще Элис выставила автопортрет – в обнаженном виде. А там, на приеме, были ее родственники. Она так быстро пишет эти свои картины. А мэр был весьма мил, выступил с очаровательной речью, которая вся состояла из афористичных шуток. И тут вдруг поднялся какой-то урод и закатил речугу, и это был Стюарт Мотт[1053], и это была престранная речь. Он говорил о том, как Элис Нил не так уж и давно жила на улице, притом была совершенно без денег, у нее даже не было горшка, чтобы справлять нужду, поведал, как она жила где-то на 109-й улице на Ист-Сайде, а потом на 105-й улице на Вест-Сайде, и вот теперь, в качестве подарка для Эллис, не сообщит ли нам всем наш господин мэр о своих взглядах на ядерную войну и разоружение. А мэр ответил что-то вроде: «Знаешь что: мы уже закончили слушать твое выступление».

Боб сказал мэру, что мы хотим поместить его на обложку Interview, и мэр ответил: «После выборов», и Боб спросил: «Да? А разве до выборов не лучше?», но мэр отчеканил: «После выборов будет лучше». В общем, разочаровал он нас. А я говорил, что моя любимая дама – это жена сенатора Элла д’Амато? Она действительно разговаривает точь-в-точь как Джуди Холлидей[1054]. Только она не актриса, а просто женщина, и говорит именно таким голосом.

Вторник, 30 марта 1982 года

Кристофер хотел пройтись по городу в поисках новых идей. День был чудесный. Мы пошли в кафетерий «Дубров» в Швейном квартале, и у них там еда подсвечена красным светом, выглядит такой чудесной, порции огромные, и там много воздуха. Я думал, что будет недорого, но ошибся (20 долларов). После этого у нас хватило времени только пройтись по нижнему этажу «Мейси», потому что Крис должен был попасть на прием к врачу. Разговаривал с Джоном, он в Лос-Анджелесе развлекает Барбару Аллен, которая отправилась туда с Джоном Сэмюэлсом.

Потом состоялось открытие выставки Сая Твомбли в галерее «Спероне Вестуотер». Там были Дэвид Уитни, Сандро Киа[1055] и еще несколько итальянских художников. Потом мы отправились в «Одеон». Моим соседом оказался Сай Ньюхаус, который рассказал о возобновлении журнала «Вэнити фэйр»[1056]. Он только что купил картину Джаспера Джонса за 800 тысяч долларов. Я сказал ему, что у меня еще есть несколько Уорренов [Битти] и Натали [Вуд], с которыми я мог бы расстаться.

Суббота, 3 апреля 1982 года

Отправился в магазин «Паста энд чиз», вынул там из холодильника банку – и вдруг уронил ее, она грохнулась на пол и слетела крышка, и соус «маринара» забрызгал все вокруг, включая меня самого, все это было ужасно неловко. Они сказали, правда, чтобы я не беспокоился, что все в порядке, ничего страшного. Со мной такого никогда прежде не случалось.

Поехали на Лафайет-стрит к Бобу Раушенбергу, у него была вечеринка, а по дороге нарвались на Генри Поста. У Раушенберга была Леди Макрейди, она разрисовывала клуб «Хеллфайер» – это клуб для натуралов, где девицы водят клиентов на поводке, практикуют «золотой дождь» и тому подобные радости, но все только для натуралов.

Уехал в половине первого ночи. Поехал в «Студию 54», где праздновали день рождения самого замечательного парня из «Сэтедей найт лайв», он просто звез да у них, этот негр, который только что подписал договор о съемках в фильме студии «Парамаунт». Эдди Мерфи. Он вроде как красавец. Народу в клубе было навалом, но все какие-то неизвестные личности.

Воскресенье, 4 апреля 1982 года

Позвонил Крис, сказал, что хочет пойти в это место в Квинсе под названием P.S. I[1057]. Про него были хорошие рецензии. Там сейчас выставка бойфренда Генри Поста. Народу тьма, и это напомнило мне, как бывало когда-то прежде, когда мы ходили в такие места, как «Сетлмент хаус», на мероприятия подобного рода. Но только в то время люди были получше – Олденбург и Уитмен. Тут была Брук Адамс, она была очаровательна, поздоровалась со мной. А принцесса Шлезвиг-Голштинская – Пингл – которую мы освободили, так сказать, от работы у нас в офисе, потому что она до того уж высоколобая, теперь работает тут, примерно один день в неделю. Мы попросили ее провести нас по всему зданию. Мы встретились с Генри Постом, обозрели вещи его бойфренда – ничего, но слишком похоже на то, что делает Джедд Гарет[1058]. Джон, кстати, всегда видит в картинах что-то такое, чего не вижу я. Например, там была абстрактная картина, и он увидел, что поверх изображения написаны еще фигуры людей. Они в самом деле там были, но я их не увидел, а картины ведь многое высказывают, но я никогда не рассматривал их под таким углом зрения. Потом была коктейльная вечеринка, которую Генри устроил в доме Анны Винтур, где она живет с этим Майклом Стоуном.

Генри вовсю охаивал вчерашнюю вечеринку у Раушенберга, он говорил, что вот у него вечеринка будет что надо: грандиозная и шикарная. Однако я начинаю подозревать, что Генри, возможно, на самом деле не знает, что такое элегантная вечеринка, просто потому, что сам он бывал не на слишком-то многих. Потому что у него… – ну, что сказать, у них даже еды никакой не было. Прием был с половины седьмого до половины девятого, и там подавали одни крекеры, притом обломанные. Это все происходило на Бродвее, между 70-й и 71-й улицами. Там у них большие деревья и три служанки, однако нам-то что со всего этого – еды все равно не было никакой. А ведь Генри так ругал вечеринку у Раушенберга и всем рассказывал, что у него будет гораздо, гораздо лучше… И еще там был Джед. Я спросил Генри, будет ли он там, и он сказал, что да, будет, ведь Джед – один из его лучших друзей. А вот кинозвезд не было. Никого. Пришел Стив Рубелл. И самое удивительное – он появился с обвинителем, тем, кто засадил его в тюрьму! И мне показалось, что Генри – а ведь это он написал статью, после которой и начались все неприятности, – что именно Генри и свел их. Ну, это как кто-то выгонит тебя из твоей квартиры, а ты решишь с ним на следующий год подружиться. Или когда ты хочешь завязать отношения с тем, кто достаточно умен и может вывести тебя на чистую воду, причем эти отношения заключаются в том, чтобы посвятить его как раз в то, чем ты занимаешься.

Понедельник, 5 апреля 1982 года

Работал всю вторую половину дня. В офисе вдруг началась деловая суматоха. Я вспомнил, что Сьюзен Блонд дала мне билеты на этого парня, рок-музыканта, который откусывал головы у летучих мышей, Оззи Осборна, но потом позвонил Томас Амманн и пригласил меня на ужин в ресторан «Мистер Чау», так что я отдал билеты Агосто. Сам взял такси до этого ресторана (7 долларов). Мы говорили об искусстве. Томас рассказал историю про одну вещь Пикассо, которую он купил у Полетт Годдар за 60 тысяч долларов, и потом как-то привез ее к одному из детей Пикассо, где ему сказали, что это подделка, и он сказал, что Полетт устроила ему головомойку, что с ней было «ужасно трудно», однако в конце концов деньги она вернула. Но если как следует подумать, то разве стал бы кто-нибудь тридцать лет назад подделывать Пикассо? Он ведь пошел вверх только в 1950 году. Я переехал в Нью-Йорк в 1949 году, и Сидни Дженис[1059] и все такие галереи уже существовали, и был Музей современного искусства, и искусство вообще пошло в гору, вот Пикассо и стал художником номер один. Однако чтобы уже тогда его работы начали подделывать, ну не знаю. Потом Томас пригласил меня и Джерри Зипкина зайти к нему. Он, правда, охаивает людей, когда навеселе, потому что считает, что ему нужно так их развлекать. Я сказал, например, что Холли Соломон и ее мужу принадлежит здание, в котором жили Мэрилин Монро и Артур Миллер, а Джерри начал всячески насмехаться над ней – как она выглядит да как одевается. Еще Джерри сказал, что многие жены вот как поступают: говорят своим любовникам, что им нужна брошка за 150 тысяч долларов, и любовники дают им деньги на это,

а потом говорят то же своим мужьям, и те тоже дают деньги, женщина покупает эту брошку, а лишние 150 тысяч кладет себе в карман, и в итоге каждый – и любовник, и муж – думает, что именно он купил ей эту брошку. Еще он сказал, что многие мужья покупают своим женам ювелирные изделия за счет компании, поскольку в этом случае при разводе вещь остается собственностью компании. Однако многие жены заказывают точные копии таких драгоценностей, а настоящие они продают.

Среда, 7 апреля 1982 года

У нас все еще не было обложки для Interview, и редакция, наверное, решила взять Дайан Кэннон, и Роберт Хейз сказал Бобу, что якобы я сказал, что согласен, а я-то знаю, что не говорил такого, потому что никогда такое не мог бы сказать, потому что терпеть ее не могу. Мы попытались заполучить Рейчел Уо р д, однако ее агентство не разрешило этого.

Я решил пойти посмотреть «Люди-кошки»[1060]. За мной заехал Джон, и мы отправились в кинотеатр «Джеминай» (такси 3 доллара, билеты 10 долларов). Мне фильм очень понравился. Наверное, мне по сердцу все, что делает Скарфиотти, он здесь художник-постановщик. На этот раз мне особенно понравилось, что откусывают руку, и как они это воплотили, как она щелкнула, выскочив из сустава.

Пятница, 9 апреля 1982 года

Сегодня было последнее занятие у леди Шэрон. Я на нее страшно сердит, она сама нас во все это вовлекла, а теперь просто выкидывает на улицу, да еще утверждает, будто на нас жаловались соседи cнизу, а я вот знаю точно, что это не так. Им и раньше наши занятия не мешали, и теперь наверняка не мешают. В общем, я некоторое время буду ходить на эти занятия к Джону Райнхолду, пока в офис не доставят тренажеры, которые я уже заказал.

Понедельник, 12 апреля 1982 года

Не понимаю, отчего я на самом деле так взъелся на Шэрон, но я ее теперь терпеть не могу: я так возмущен тем, что она пригласила меня заниматься физическими упражнениями у себя дома, а потом взяла да и просто выкинула прочь. Возмущен просто до глубины души.

На ланч к нам приходил Билли Сквайер[1061], а еще на этом же ланче появился Иссей Мияке, он собирается запустить коллекцию мужской одежды. Он говорил, что японцы очень много тратят на одежду, и еще рассказал про крошечные комнаты у них в гостиницах, всего шесть на четыре фута, то есть ты фактически ставишь телевизор себе на голову. Он сказал, что когда японцы приезжают в Нью-Йорк, у них бывают нервные припадки из-за «всего этого пространства», так что они могут посылать сюда только тех, кто живет в пригородах.

Понедельник, 19 апреля 1982 года

Позвонил Крис, сказал, что будет показ фильма Фасбиндера, того самого, съемки которого были при нас в Германии. Мне нужно было не опоздать на званый ланч, поэтому мы посмотрели только полтора часа, и все было хорошо, но оставалось еще сорок минут, а их мы не увидели.

Вторник, 20 апреля 1982 года

Вторая половина дня выдалась бурная. Приходили Фасбиндер и его продюсер, я сказал, что мне очень понравился фильм. Потом они ушли, и продюсер вскоре появился опять, сказал, что оставил Фасбиндера в порномагазине в Виллидж. Он странный, этот Фасбиндер. Он был мил, когда я знакомил его с нашими ребятами в офисе, но когда я представил его Лидии, преподавательнице гимнастики, он повел себя странно.

Я позвонил Эдмунду Голтни, поскольку Кельвин Кляйн просил меня связаться с Джорджией О’Киф, он хотел бы встретиться с ней и купить у нее картину. А потом я позвонил Хуану Хэмилтону, и он пафосно заявил, что Кельвин может, конечно, прилететь в Альбукерке, но он, Хуан, не гарантирует, что Джорджия встретится с ним, и я заметил, что Кельвин так не ведет свои дела, на что Хуан ответил: «У нас по-другому не бывает». То г д а я позвонил Кельвину и сказал ему, чтобы он сам позвонил Хуану, потому что, ну в самом-то деле, тут ведь все зависит от особенностей личности.

Среда, 21 апреля 1982 года

За нами приехал лимузин, чтобы отвезти нас в компанию «Батлер Эвиэйшн», где я должен был сниматься в рекламном ролике для авиакомпании «Ю-Эс Эр». Они нагнали для участия в съемках почти сотню человек, там и The Rockets были, и Дик Каветт, который, когда я там появился, только что уехал, я познакомился с режиссером и помрежем, и они мне оба страшно не понравились, все как в Голливуде, – парни с золотыми цепями, в кроссовках и в джинсах. Гримерша замазала мой прыщик, потом меня посадили в самолете рядом с дамой в седом парике. Моя роль заключалась в том, что я должен был взять бейгл и произнести: «Что такое искусство?», и я никак не мог сделать все как надо – в первый раз вообще сказал: «Что такое бублик?», так что им пришлось сделать двадцать дублей.

Да, еще: я готов уже не знаю как орать на Пола Моррисси, потому что вот я раскрываю газету и вижу, что «Франкенштейна» сейчас показывают в пятидесяти кинотеатрах, и это в то самое время, пока он придирается ко мне по мелочам, выискивает блох вокруг каждой запятой в формальном договоре между нами, который он захотел заключить, чтобы четко определить, сколько процентов какого фильма принадлежит ему; пока он заставляет своего юриста, Чейза Мелена, расписывать все по мелочам – например, что будет через двадцать лет, если я к тому времени умру, – тем временем не то Понти, не то какая-то мафиозная компания или вообще непонятно кто зарабатывает целое состояние на показе «Франкенштейна». Та к отчего же Пол первым делом не займется этим?! Видимо, мне придется теперь внимательно прочитать договор, под которым он хочет получить мою подпись, а потом я еще скажу, что не подпишу ничего, пока все не будет еще более детально расписано, – я имею в виду, а что если через двадцать лет на свете не будет его? Я не хотел бы вести переговоры с его матерью насчет прав на показ фильма за рубежом. Т а к, видимо, и поступлю. Вот-вот, точно.

А я говорил, что миссис Руперт Мердок написала мне письмо про то, что нужно спасти церковь? Ту, куда я хожу, – храм святого Винсента Феррера на 66-й улице. Она почти обречена, потому что в нее никто не ходит. Раньше это была изысканная католическая церковь, а теперь она почти всегда пустая.

Четверг, 22 апреля 1982 года

Показ моделей Хальстона был великолепен: что за простые и чудесные платья он создает. У него не то десять, не то двенадцать девушек-манекенщиц. Он использует новую ткань, очень красивую, она похожа и на бумагу, и на шелк, и многие даже щупали ее, чтобы понять, чт же это такое. Она была в двух оттенках – стальная серая и стальная зеленая, а по ней будто струи водопада движутся, все переливается радужными отблесками. На показе ошивалась куча мужиков – ну, таких жеребцов. Лорен Хаттон сидела рядом со мной и снимала на точно такой же фотоаппарат, как у меня, однако снимала от бедра, и я сказал ей, что у нее никогда не получится хороший кадр, если она не будет смотреть в видоискатель, причем в нужном месте надо мысленно очерчивать круг. Она сказала, разве не здорово, что мы теперь соседи в Монтоке – они с Хальстоном и братом Питера Бёрда купили сто акров рядом со мной, и они с Хальстоном собираются разделить участок и что-то на нем построить. Обсудил с Роном Фелдманом серию изображений под названием «Вымершие животные».

Воскресенье, 25 апреля 1982 года

Зашел за Джоном, чтобы пойти с ним в парк. Там мы случайно наткнулись на его босса Барри Диллера – он был в компании Кельвина Кляйна, Дэвида Геффена и Стива Рубелла, они тоже вышли прогуляться. Это, в общем, всех шокировало. У всех отчего-то был такой вид, словно они в чем-то виноваты.

Понедельник, 26 апреля 1982 года

Позвонила Джейн Фонда, она приедет ко мне в четверг, чтобы я сделал ее порт рет. Я решил заняться им после того, как Фред, прочитав биографию ее мужа и выяснив его политические убеждения, сказал мне, что надо обязательно это сделать.

Позвонил Шон Маккиэн, он вернулся после своего выезда в Гамбург, где работал манекенщиком. Сказал, что расстается с девушкой, с которой до сих пор жил – у нее хорошая квартира, и что он теперь свободен, если я хочу с ним жить, я сказал, что подумаю и позвоню ему.

Вторник, 27 апреля 1982 года

Приятно ходить под зонтом, когда идет дождь: никто тебе не мешает, никто не пристает.

Зашел Крис, у него семейные проблемы: Питер где-то шлялся вчера до трех ночи, и Крис вдруг принялся истерически рыдать – а ведь он человек, которого я видел только очень сильным, никогда не подумал бы, что он может быть в таком состоянии, и это меня настолько испугало, что я решил, что он мне действительно нравится, потому что он на самом-то деле вот такая сопля. Я решил, что должен помочь делом, чтобы их союз не распался, – и для этого пригласил обоих на ужин.

Работал всю вторую половину дня.

Отправился в «Коу ч хаус», а там все такое калорийное – кукурузные палочки и всякое такое, это так вкусно. Я теперь вешу почти 55 килограммов, но я хотел бы немного похудеть, только вот не уверен, что снова дойду до 52 кило. Я вовсе не выгляжу больше таким худым, будто болен анорексией, но хотел бы именно так выглядеть. Лидия говорит, что вес у меня прибавился за счет мышц. Я хочу сказать, что когда видишь всех этих парней, которые занимались на тренажерах около года, например, Марка Балета, у которого раньше фигура была как песочные часы – а теперь можно подумать, что он надел пальто! Странно (ужин 250 долларов).

Среда, 28 апреля 1982 года

Союз Криса и Питера восстанавливается.

Я заново сделал губы на портрете Аньелли. Интересно, что вообще станется со всеми этими портретами через десять лет, когда начнут отслаиваться крошечные точки, которые получаются при шелкографии?

Четверг, 29 апреля 1982 года

Джейн Фонда должна была прийти в 2 часа пополудни, а у меня на час был назначен визит в косметический салон. Мы с Фредом здорово поссорились из-за того, кто из нас будет накладывать ей грим, и ему пришлось выйти прогуляться, чтобы несколько остыть. Потом он вернулся. Джейн Фонда появилась с собственным парикмахером и визажистом, она была на костылях, такая очаровательная, и все потому, что хотела получить что-то совершенно бесплатно. Но действительно очаровательная. Она спросила про Джеральдин Смит и Эрика Эмерсона, которых они с [Роже] Вадимом когда-то подвезли в гостиницу, после того как познакомились с ними у нас на «Фабрике». Я ответил, что Эрик уже на небе, а Джеральдин все еще в телефонной книге. Я просил Бриджид прошить мои фотографии на новой швейной машинке – я ее специально для этого купил, однако оказалось, что самая лучшая швея – это мой телохранитель, бывший морской пехотинец Агосто, потому что до того, как он ушел на военную службу, он работал на швейной фабрике на Гавайях, где из них выжимали все соки.

Среда, 5 мая 1982 года

На такси до дома 720 на Парк-авеню, это у 70-й улицы, шикарное здание. Миссис Ландау желает изменить цвет волос на своем портрете – чтобы быть не брюнеткой, а шатенкой. Слуга принес еду – грибы, фаршированные паштетом, гороховые стручки, фаршированные сыром. Что это за блюда такие? Французские, может? Я понимал, что пищу эту наверняка трогали руками, но я был голоден, так что все съел. Сколько же у нее картин Пикассо! Мы говорили о ресторанах и о картинах. Потом я сказал, что мне пора, потому что за мной должен заехать Стив Рубелл: мы с ним отправлялись на ужин в пользу демократов, куда полагалось прийти в смокинге.

Шофером у Стива была блондинка в мини-юбке, очень похожая на Blondie, но она вела машину так медленно, что в результате Стив отодвинул ее в сторону и сам сел за руль. Приехали в «Шератон-центр», в актовый зал. Там ну до того было противно. Но Стив хочет снова получить лицензию на продажу спиртных напитков, вот он и жертвует деньги на чьи угодно избирательные кампании.

Четверг, 6 мая 1982 года

Ужин в честь дня рождения Ричарда Гира, который устраивала Сильвинья, начинался, как оказалось, только в десять вечера, поэтому я отправился домой и еще некоорое время там поработал (такси 5,50 доллара). Поехал к Ричарду Ги р у, он живет на Восточной 10-й улице (такси 7 долларов). Квартира в пентхаусе, с большой террасой длиной с целый квартал. Сильвинья там пишет маслом. Была Диана фон Фюрстенберг и молодые люди из Южной Америки. Был Джон Сэмюэлс, он сказал, что получил главную роль в фильме

«Отель “Нью-Хэмпшир”» с Дайан Лейн и Амандой Пламмер, режиссер Тони Ричардсон.

Были еще Янн Уэннер с женой, и он, как мне показалось, сейчас несколько похудел. Я пробыл там примерно до двух ночи.

Воскресенье, 9 мая 1982 года

В Нью-Йорк опять приехал Томас Амманн, стал расспрашивать меня про арт-бизнес. Я спросил, не хотел ли бы он вечером пойти со мной на премьеру мюзикла «Девять»[1062], и он ответил, что с удовольствием. В этот же вечер в новом клубе «Клаб Эй» праздновали день рождения Боба, это устроила Элизинья Гонсалвеш.

Я заехал за Джоном, и мы отправились в «Клаб Эй» на Восточную 60-ю улицу, дом 333 (такси 7 долларов). Замечательная вечеринка, удивительно элегантная, даже не подумаешь, что это в честь Боба, ведь собрались такие замечательные люди. Я сидел рядом с Бетси Блумингдейл, разговаривал с ней, она сказала, что Альфред все еще болеет. Была «Сюзи», а Линн Уайет прилетела специально ради этой вечеринки, были также Фарра Фосетт и Райан О’Нил. Официанты там довольно старые люди, и причем вид у них такой, будто они прямиком из ресторанов на Нижнем Ист-Сайде, тех, что были когда-то давным-давно, – официанты замечательные, какие надо. Устроить эту вечеринку было наверняка непросто – сколько же потребовалось усилий, чтобы спланировать ее. Еду подавали совершенно замечательную. Например, копченый лосось, фаршированный икрой, – ты получаешь сразу два блюда на одной тарелке.

Понедельник, 10 мая 1982 года

Джон пригласил меня на предварительный показ фильма «Офицер и джентльмен»[1063] с Ричардом Гиром и Деброй Уингер. Не могу понять, понравился мне он или нет. Джон сказал, что у него во время сеанса трижды наворачивались слезы. Ричард Ги р стал по-настоящему хорошим актером. И Дебра Уингер тоже хорошо играет, вот только этот ее нос… Если б она его подкорректировала, она могла бы выглядеть как Ава Гарднер – или кто там еще?

Вторник, 11 мая 1982 года

Встал рано, сделал нужные звонки. Был записан на прием к Доку Ко к с у, пришел туда пешком. Его секретарша принялась нудеть, что я не оплачиваю вовремя их счета и что Винсент отвратительно с ней разговаривал, когда она позвонила нам в офис, и я было собрался дать ей отпор, но потом нажал на тормоза. Ведь Доку Ко к с у, наверное, слышно, чт творится у него в передней, а это же он, конечно, поручил ей со мной поговорить. Розмари там у него все еще большая шишка. Сами должны были принять меня в одиннадцать, а задержали до часу, если не до половины второго.

В «Нью-Йорк таймс» большая статья про «рак гомосексуалистов» – про то, что все еще не ясно, как быть, что делать. Болезнь уже приобрела масштабы эпидемии, и в статье говорится, что у ребят, которые без конца занимаются сексом, возбудитель в семенной жидкости, что они уже переболели всем, чем только можно: гепатитом, причем и первым, и вторым, и третьим, да еще мононуклеозом, и меня обеспокоило, что я мог заразиться, просто выпив что-нибудь из стакана, каким пользовался больной, или же общаясь с ребятами, которые ходят в «Бани».

Четверг, 13 мая 1982 года

В офисе Ронни опять создавал проблемы. Накануне мы с ним поругались, и я сказал ему, мол, полегче на поворотах. Все опять как в тот раз, когда я послал его в магазин, попросив принести что угодно, кроме лаймового пирога, а он купил именно лаймовый пирог, и никто не мог понять, зачем он это сделал. На этот раз он принялся натягивать холсты и все перекосил, потом мы поругались, и он вдруг на меня наехал: «Ну ты вообще: не пишешь маслом, не фотографируешь, не натягиваешь холсты – чего ты еще не делаешь?» Не понимаю, чего он хочет добиться. Он ведет себя так, как прежде, когда пил и принимал наркотики, но ведь сейчас он этого не делает. Я работал до половины седьмого.

Суббота, 15 мая 1982 года

Поехал в даунтаун, в галерею, где Крис Макос выставил мои фотографии в женской одежде, и там же была выставка фотографий Кэнди Дарлинг разных авторов. Народу тьма тьмущая, на вернисаж пришли, например, Джекки Кертис и Джерард Маланга (такси 6 долларов). Отвез Джона домой (такси 6,50 доллара).

Понедельник, 17 мая 1982 года

Пришел в офис, когда там уже заканчивался ланч в честь Джоди Джейкобс из «Лос-Анджелес таймс», и тут появились Джоан Квинн и Бьянка Джаггер. Бьянка сказала, что хотела бы вместе со мной взять интервью у Стивена Спилберга. А сейчас, когда я думаю, почему Джоан Квинн выглядела такой необыч ной, я понимаю, что ее волосы не были раскрашены розовым и зеленым, – у нее были обычные, натуральные волосы. И еще – она, в порядке исключения, не клянчила у меня картину.

Вторник, 18 мая 1982 года

Я попытался собрать какие-нибудь общие сведения о Стивене Спилберге, перед тем как брать у него интервью. Я решил, что не буду раздражаться на его жуткую девицу, которая занимается связями с общественностью, – это она недавно не пустила меня на показ «Инопланетянина». Она ведь потом прислала орхидеи в знак того, что просит извинить ее, и с моей стороны глупо постоянно помнить про все это.

Среда, 19 мая 1982 года

Поехал с Бьянкой в «Шерри Незерленд» на интервью со Спилбергом, и он был очень мил (такси 3 доллара). Во время интервью сидел на постели, потом пригласил нас пойти с ним поужинать. Бьянка совершенно запала на него, потому что хочет сняться в одном из его фильмов, а он запал на Бьянку, потому что она ему понравилась в ее фильме. Он сказал, что видел мой фильм «Сон», когда ему было лет двенадцать, и это вдохновило его на создание фильма «Храп». Сказал, что интервью было для него самым замечательным. Мы собрались пригласить его к нам с офис, чтобы попытаться продать ему какие-то картины, но он вдруг сам спросил, можно ли к нам зайти. Он сказал, что будет в Нью-Йорке двадцать седьмого числа, а я сказал, что как раз в этот день уеду, однако мы что-нибудь придумаем. Я довез Бьянку в «Карлайл», а сам поехал к Джону, чтобы забрать у него сценарий (такси 4 доллара). Пробыл у него двадцать минут.

Четверг, 20 мая 1982 года

Смотрел фильм, которого никогда прежде не видел, – там У. К. Филдс еще с усами[1064].

Фред работал над маршрутом нашей поездки в Европу и планировал расписание встреч. Мы с Бриджид сходили в косметический салон на Третьей авеню, где мне сделали педикюр и маникюр. Прохожие заглядывали в окно и, глядя на меня, не могли поверить своим глазам (26 долларов).

Две девушки из «Вижюэл артс»[1065], завидев меня, зашли в салон, а потом помчались к себе в школу, чтобы притащить подборки своих работ и показать их мне. Выходя из салона, Бриджид случайно встретила на улице Джерарда Малангу, привела его в салон, у него с собой был фотоаппарат, однако у него оказался не тот объектив, какой нужен, поэтому он стал совершенно сходить с ума, что не сможет снять, как мне делают педикюр. Тут примчались эти девушки из школы искусств, я познакомил их с Джерардом, и все было как в старые добрые времена, когда я присутствовал при том, как он начинал ухлестывать за молоденькими красавицами. Пока я был в салоне, зашли двое мужчин, чтобы записаться на процедуры, может, только потому, что увидели там меня. Один из них явно был жертвой моды. Маникюрщица сказала, что может записать его только через три дня, и он сказал: «Ну что ж, давайте». Я пополнел. Не знаю, как быть, потому что рубашки слишком меня облегают.

Понедельник, 31 мая 1982 года

Разговаривал с Бриджид, она теперь весит целых 77 килограммов, и ее стали спрашивать, уж не забеременел ли она. Я позвонил Джею Шрайверу, и он приехал в свой выходной день, потому что уикенд был таким паршивым. Работали всю вторую половину дня. Послал Джея за материалами (30 долларов). Писал краской вручную. Завершил «Кресты». Отвез Джея домой (такси 5,50 доллара). Англия побеждает в конфликте на Фолклендских островах.

Пятница, 4 июня 1982 года

В два часа дня были съемки у Аведона для рекламного разворота фирмы «Кристиан Диор». Там был Андре Грегори[1066], он играет в пьесе, которую сам написал, она идет в даунтауне. Он был соавтором сценария и продюсером фильма «Мой ужин с Андре» и рассказал мне, что когда собирал полмиллиона долларов на создание этого фильма, ему кто-то сказал: «Что ты пытаешься сделать? Снять еще один фильм Энди Уорхола?»

Все были в нарядах от Диора, они хотели сфотографировать, как я работаю над картиной, однако я сказал, что будет куда современнее не делать этого и обставить все как можно проще, не то съемка получится плохо. В съемке принимала участие и Дун Арбус[1067], впервые с тех пор, как вернулась к Аведону, чтобы продолжить сотрудничество с ним, – они ведь страшно разругались.

Суббота, 5 июня 1982 года

Встал рано. Купил канцелярские принадлежности для офиса (22,73 доллара и 33,82 доллара). Зашел в один из корейских продуктовых магазинов, там было примерно человек пятнадцать, целая толпа, и я заслушался, как кто-то из покупателей минут десять вслух мечтал об ананасе, и когда он наконец замолчал, мне самому ужасно захотелось купить ананас. Он все повторял: «Хочу спелый, чтобы сразу съесть! Сочный! Сладкий и ароматный! Чтобы – раз! – и на тарелку, а не тянуть резину!» И тут я повернулся, вгляделся – да это же Никсон! С ним была одна из его дочерей, просто выглядит она старой, – может быть, это Джули[1068]. Сам он был низкий, толстый – ни дать ни взять персонаж из романа Диккенса, с огромным животом. Его попросили подписать счет. С ним были охранники из секретной службы. А кассирша потом сказала, что он у них «самый лучший клиент».

Поехали на «Мой ужин с Андре» (такси 4 доллара), и там была очередь в кассу, вот я и сказал девушке, что нас пригласил сам Андре, поэтому не пустит ли она нас без очереди, а она решила, будто мы хотим пройти бесплатно, но я сказал, что заплачу. Я заснул во время сеанса – до того было скучно. Болтовня хиппарей. Молодежь, небось, думает, что фильм – интеллектуальный, потому что в нем говорится о чувствах. Вернулся домой, спать лег в час ночи (такси 4 доллара).

Вторник, 8 июня 1982 года – Нью-Йорк – Балтимор – Нью-Йорк

Мне нужно было съездить в Балтимор, чтобы поприсутствовать при том, как отец Ричарда Вайсмана, Фред, передает в дар университету штата Мэриленд мои портреты из серии «Десять спортсменов». Кстати, а известно ли Дневнику, что в шестидесятые годы Фрэнк Синатра проломил Фреду Вайсману череп? Это было в ресторане «Поло-Лаундж», в Лос-Анджелесе. Они даже не были знакомы. Просто Синатра стукнул его телефонным аппаратом. Решил лететь рейсом авиакомпании «Нью-Йорк эйр», поскольку я делал для них рекламный ролик, но это с моей стороны было ошибкой, потому что самолет взлетел лишь через три четверти часа после объявленного времени, и нам сказали, что якобы пришлось ждать, пока доставят какую-то деталь, но я-то думаю, они просто ждали, чтобы в самолет набралось побольше пассажиров. И никто ни слова не сказал про мой рекламный ролик, даже стюардесса, которая подала мне бейгл.

Приехал в университет штата Мэриленд, и тут ко мне вдруг подбегает какая-то девица и говорит: «И как вы себя чувствуете здесь, в том самом университете, который закончила Валери Соланас?» А я и не знал, что она здесь училась! Никогда об этом не слышал, вот это новость.

Меня сфотографировали, пригласили в дом президента университета. Мы пошли через весь кампус к его резиденции, чтобы посидеть и поговорить с немногими избранными – а это всегда так скучно. Сел на ближайший обратный рейс и вернулся в Нью-Йорк уже в 3.45 пополудни. Приехал Руперт, и мы с ним до восьми вечера работали над плакатом для фильма Фасбиндера.

Среда, 9 июня 1982 года

Кто-то остановил меня на Парк-авеню и сказал: «А вы ведь тот самый, кто в этой рекламе, да?», и я сказал, что да, верно, подарил ему номер Interview, а потом он говорит: «Может, вы сможете помочь мне?», и я сказал, что я несколько тороплюсь, однако все же чем-то мог бы быть полезен, и он сказал, что пишет сценарии, попросил меня взглянуть на них, а потом спросил: «Да, а как вас зовут?»

У Керли день рождения, ему исполнилось двадцать пять лет, поэтому мы отправились по всяким-разным делам, а заодно и выпили.

Только что позвонил Томас Амманн: Фасбиндер покончил с собой. М-да, вот уж действительно странный был человек. Когда он пришел к нам в офис, он ооооочень странно себя вел. А когда я говорю, что кто-то – странный человек, значит, страннее не бывает. Ему было тридцать семь лет, и он снял сорок фильмов.

Отвез Руперта (такси 5 долларов). Поехал домой, за мной вскоре заехал Ричард Вайсман – мы отправились на премьеру фильма «Бриолин II». Джон пригласил Корнелию Ге с т. В фильме было все, о чем я только мечтал. Мне понравилась и эта самая Пфайфер, и этот самый Колфилд, а эта Пэт Берч – отличный режиссер. Очень хороший фильм! Джон Траволта такой дуралей, что не стал сниматься в «Бриолине II». Ну и чем он сейчас занимается? Ты можешь себе представить, чтобы актер был кинозвездой и не снимался? Неужто он сейчас сидит у себя в дворце и берет [смеется] уроки актерского мастерства? Или чего там еще?

Пятница, 11 июня 1982 года

На такси до «21». Я там встречался с Ричардом Вайсманом, который устроил вечеринку по поводу матча Куни и Холмса[1069]. Потом мы прошли в «Радио-сити», чтобы там его посмотреть (билеты 30 долларов). У них там, по-видимому, новый экран, изображение на нем такое четкое, что были видны прыщики на лицах боксеров. Мы заранее заключили пари, и у меня было «Холмс в четвертом раунде», и почти так и случилось, потому что у него был нокдаун во втором раунде, однако в конце концов пари выиграла подруга Ричарда. Меня выбрали держателем банка. В зале «Радио-сити» болели за Куни, это все ирландцы. Холмс выиграл матч – бой был прекращен ввиду его явного преимущества, и здесь его все освистали.

Воскресенье, 13 июня 1982 года

Смотрел по телевизору «Самое пекло»[1070], и кто же там играет драг-квин? И прекрасно играет! Ну разве что чаще, чем надо, дотрагивался до своей шеи, вот и все. А во всем остальном просто идеально, и диалоги прекрасные, а одна реплика вообще не хуже, чем у самой Кэнди Дарлинг.

Вторник, 15 июня 1982 года

Послал Агосто в книжный магазин на Мэдисон-авеню, чтобы он купил несколько экземпляров книги «Эди», и ему там сказали, что ее расхватывают, как горячие пирожки! (60 долларов). И в этой книге сфотографировано мое свидетельство о рождении, но только какое-то совершенно неправильное. Я просто не понимаю, в чем дело. Да, оно выдано на Эндрю Вархола, однако совершенно не в том городе, и потом там сказано, по-моему, 29 октября 1930 года. Откуда они вообще это взяли? А имя матери замазано. Как так? Ум а не приложу. В шесть вечера за мной заехали Крис и Питер, мы отправились смотреть «Бриолин II» – я уже по второму разу. Увидел этот фильм на экране меньшего размера, и он не произвел того впечатления. Без звуковой системы кинотеатра «Зигфелд» становится понятно, почему критики назвали его «скучным». После фильма поехал на ужин к Эштону Хокинсу. Там у меня с Аннет Рид завязалась довольно живая беседа. Она рассказала, что в понедельник посмотрела в Музее современного искусства фильм Клинта Иствуда «Огненный лис», и сам Клинт там был, вместе со своей подругой Сондрой Локк[1071]. А потом, после просмотра фильма, все отправились в «Пьер» на ужин, и Аннет сказала, что куда приятнее, дорогой, было бы «завалиться вместе с друзьями в какую-нибудь итальянскую забегаловку». Она также сказала, что Клинт был «презамечательный», а фильм «интересный», однако лучше б она тот вечер провела с друзьями, а фильм посмотрела бы потом.

Среда, 16 июня 1982 года

Я решил посмотреть «Бриолин II» в третий раз. Его показ в «Парамаунте» устроила Лорна Луфт (такси 5,50 доллара). Самой Лорны, правда, там не оказалось. Ее муж, Джейк Хукер, все же приехал, и он сказал, что Лорна видела его слишком много раз. Я сидел в заднем ряду, и на этот раз, уже третий, фильм оказался лучше, чем когда я сидел совсем близко к экрану.

Четверг, 17 июня 1982 года

Забыл сказать, что в среду Джей Джонсон привел в офис Марианну Фейтфулл. Он никакого спиртного не пил, но зато пила она, и с ней был ее, наверное, бойфренд. Когда она вошла в офис, то была немного в астрале, но потом выпила вина и уже ближе к концу стала очень разговорчивой. Том Кашин нанялся манекенщиком к Пьеру Кардену, поэтому теперь много разъезжает. Пошел в ресторан с Джоном Райнхолдом. Мы добрались до «Одеона», и там Генри Гельдцалер ужинал в одиночестве, поэтому мы пригласили его присоединиться к нам (198,85 доллара). Он рассказывал нам пару историй про Джин Стейн, и вот тут у нас возникла такая идея: пусть он ей сообщит, будто я пишу книгу о ней.

Пятница, 18 июня 1982 года

Бриджид заставила Джея Шрайвера пойти с ней в бар выпивать. По-моему, эта книга об Эди Седжвик сильно подействовала ей на нервы, потому что мне кажется, что, по ее представлениям, это должна была бы быть книга о ней самой. В общем, она повела Джея в бар во время ланча и там принялась рассказывать ему истории про Сан-Симеон, еще про то время, когда она приезжала туда в гости ребенком – ведь ее отец управлял корпорацией Херста. А вернувшись в офис, она решила всех позабавить и вдруг стала кататься по полу, да только что в этом особенного: ну, какая-то толстуха катается по полу…

Понедельник, 21 июня 1982 года

Встретился в «Мейфэр» с Шоном Маккиэном, Крисом и Питером (коктейли 20 долларов). У Криса была машина, и мы поехали на вечеринку в честь Корнелии Ге с т: Кури Хэй устроил барбекю на Западной 81-й улице. Недавно у Корнелии был прием в связи с ее дебютом в свете, я туда не пошел, а про него писали в «Нью-Йорк таймс». Та к что стоило бы пойти. Корнелия сейчас до того располнела, что похожа на Мальчика-из-теста с рекламы печенья компании «Пилсбери».

Когда мы шли между Амстердам-авеню и Бродвеем, какая-то женщина выгуливала двух доберманов и еще шел мужчина, который нес большой гаечный ключ.

У Боба Колачелло сейчас пошла какая-то своя жизнь. Я его вообще не вижу после работы. Он что, вершит какие-то грандиозные дела? Он хоть веселится? Гд е -то бывает и радуется жизни?

Разговаривал с Джоном, он в Калифорнии и останется на один день дольше, чем собирался, потому что пытается сейчас заняться кинопроизводством и не работать больше со средствами массовой информации.

Среда, 23 июня 1982 года

Дженни Хольцер заехала за мной, в красном платье от Хальстона она была великолепна. Мы отправились в Сити-Сентер на представление Марты Грэм. Потом Бьянка потеряла этого Дика-хитрюгу Каветта, долго его искала, нашла, и мы все двинули к Хальстону. Дик рассказал мне про транссексуала из Нового Орлеана, который пристает к нему, и спросил, как ему быть, и я посоветовал «ее», конечно же, трахнуть, хотя сам, правда, так и не понял, что именно он хотел бы от меня услышать. Еще Дик целый час составлял анаграммы. А я, совершенно забыв про диету, ел картофельные чипсы и выпивал, а потом почувствовал, что я такой же толстый, как Бриджид. Домой отправился с Диком и Джейн, и он принялся лапать Джейн прямо в такси, тогда я спросил его: может, его жена куда-то уехала? Дик довез меня домой в два часа ночи.

Пятница, 25 июня 1982 года

Руперт и все остальные ребята из нашего офиса сказали мне, что уезжают на весь уикенд, поэтому я решил не ходить на работу – боялся, что застряну в лифте.

Поговорил с Джоном, он решил после своего визита к врачу остаться дома – уж очень устал.

Купил билеты на балет Фелда[1072] в бывшем театре «Элджин», который сейчас называется «Джойс-тиэтер». Встретил там Криса и Питера. Прекрасные костюмы и очаровательные молодые актеры. Был один номер только с девушками и один только с юношами, примерно как в «Бриолине», а потом еще один – где и юноши и девушки танцуют вместе. А номер из «Вестсайдской истории», где одни юноши, был сделан так, словно все обнимаются и целуются. Но балет в целом меня всегда расстраивает: после двадцати пяти с тобой все кончено, потому что теряется искренность, все слишком стилизовано. К тому же обязательно объявится какой-нибудь блистательный пятнадцатилетний танцор, который и поставит крест на твоей карьере.

Потом мы двинули в «Клэр» на Седьмой авеню на Вест-Сайде, это что-то новомодное, вроде ярких калифорнийских заведений, там все решетчатое, полным-полно голубых, и вдруг туда явился Вэй Бэнди, и он выглядел так, что краше в гроб кладут, он просто взял кофе, и я сказал ему, что по-прежнему хотел бы, чтобы он делал мне грим, когда я отправляюсь развлекаться.

Суббота, 26 июня 1982 года

Отправился в «Хартбрейк», это новая дискотека рядом с Вандам-стрит, около танцевального зала «Пэрэдайз». Днем это кафе-столовая, а вечерами она превращается в диско-клуб, и музыка там пятидесятых годов, но есть и шестидесятых, и все одеваются как угодно и танцуют как заблагорассудится. Если сделать фильм на этом материале, он получится таким непритязательным. Все молодые люди в «Хартбрейке» подходили ко мне и говорили, что я обещал им, еще когда мы встречались в «Студии 54», посмотреть их работы, и я мог им лишь сказать: «Ну хорошо, так когда придете?», так что, по-моему, даже привратник в «Хартбрейке» собирается принести мне свои работы.

Воскресенье, 27 июня 1982 года

Поехал на такси до 45-й улицы и Бродвея (6 долларов), чтобы посмотреть «Бегущий по лезвию» (билеты 10 долларов) в кинотеатре «Крайтирион». Фильм мрачный. И я так и не понял, он совсем абстрактный или простой, прямолинейный. В нем есть сюжет. Похоже на то, как Дик Пауэлл играет Филипа Марлоу[1073]. Если бы я видел только сценарий, я бы не знал, что и думать. Они говорят все эти реплики всерьез, все сделано так, как если бы это были реальные проблемы. Похоже на пьесы Ронни Тейвела в шестидесятые годы[1074] – или того же Чарлза Ладлэма. Отвез Джона (такси 8 долларов). Смотрел кабельный канал до половины второго ночи.

Вторник, 29 июня 1982 года

Работал всю вторую половину дня.

Пошел на это мероприятие в «Плаза», устроенное для рекламы шоколада Билла Бласса, и там один человек сказал мне, что моя невестка, Энн, и его мать дружат и что они обе – религиозные фанатички. Поначалу я притворился, что у меня нет никакой невестки, потому что я ее терпеть не могу. Но потом я ему рассказал про своего племянника Пола, который отказался от священства, а он рассказал мне про свою сестру, которая ушла из монастыря и теперь трахается с чернокожими. Я съел клубнику в шоколаде. Ушел оттуда в депрессивном состоянии после того, как уровень сахара в крови упал.

Среда, 30 июня 1982 года

Джеральдин Смит приходила с Лиз Дерринджер, которая взяла у меня интервью для газеты в Саутгэмптоне. Гари Лажески устраивает выставку моих гравюр или чего-то такого, и это все непонятно где, а мне даже никто ничего не сообщил, причем вернисаж через пару недель, и Фред думает, что мне стоит там появиться, потому что, как он считает, в таком случае люди меня запомнят и потом купят мои произведения.

Решил не ходить на прощальную вечеринку Лины Хорн, а лучше отправиться на третье ежегодное празднование дня рождения Роя Кона у него дома в Гринвиче. Стив Рубелл не стал садиться за руль своей машины, потому что слишком много выпил, так что вел машину Иэн, а ехали туда я, Стив, Иэн и Боб. Боб такой кислый, он со мной больше не разговаривает. Я не надел галстук. На мне была футболка с изображением журнала Interview, и он разозлился на меня из-за этого. Не понимаю, что с ним такое, что ему не нравится. Дом Роя прямо почти в центре Гринвича. Дом на самом деле маленький. А когда идешь на все эти сборища у Роя Кона, все всегда говорят: «Это так забавно, это так интересно, потому что никогда не понятно, кто там у него может объявиться». Говорят, кто угодно – от членов мафии до обычного сапожника. И это правда, потому что ко мне, например, подошел один парень и сказал: «Я автомеханик, работаю в гараже, уже несколько лет чиню вашу машину. Всегда хотел с вами познакомиться». Там была Си-Зи Ге с т, она посадила розы около дома Роя, вместе с ней приехала Корнелия. Я поступил глупо. Наверное, на меня сейчас быстрее действует вино. Этот парень по имени Коммаль, чья жена приходится сестрой Фредди Вулворту, рассказывал мне анекдот и по ходу дела разорвал на две части купюру в один доллар. То г д а я вынул сто долларов из кармана, разорвал эту банкноту на две части и отдал одну половину миссис Бэссирио, а вторую – Дорис Лилли[1075] и сказал им, что им теперь надо навсегда стать подругами, потому что у них две половины одной банкноты. Еда была очень хорошая, но гости вели себя совершенно как животные, пытаясь отхватить себе побольше. Все говорят, что у Роя семь любовников, по одному на каждый день недели. Он делал подтяжку кожи на лице и попал, наверное, в руки к какому-то мяснику, потому что у него после последней операции видны кровавые рубцы на лице, они очень уж заметны.

Вторник, 6 июля 1982 года

В связи с затмением Луны мы получили письма от этих наших чокнутых корреспондентов, таких как Джоуи Саттон и Крейзи Рона. Еще позвонил Пол Америка – не знаю уж, откуда именно, однако у нас в офисе имеется список, озаглавленный «Не соединять, если звонят эти люди», поэтому меня к телефону не позвали. Мне потом сказали, что он говорил, будто он – одна из моих суперзвезд, однако он не снимался ни в одном из моих фильмов. Хот я … стоп, подожди! Я же забыл про фильм «Мой проститут». Совсем забыл [смеется], он же был, в самом деле был звездой, главным героем этого фильма. Он [смеется] и был «Мой проститут»[1076].

А Джин Стейн будет на разных ток-шоу по телевидению, причем скорее всего с Вивой. Та к, надо будет шепнуть на ухо Виве, что Джин Стейн просто-напросто использует ее для своих целей.

Пятница, 9 июля 1982 года

Меня пригласили на ланч в ресторане на 48-й улице, это сюрприз для Филлис Диллер в честь ее дня рождения – ей шестьдесят пять лет. Поэтому я остался в аптауне до назначенного срока – половина второго.

Когда я вошел внутрь, некая дама в очках сказала, что у нее все еще есть книга моей матери[1077], и я попытался подумать, кому я успел подарить эту книгу в ту пору, когда занимался рекламой, но никак не мог вспомнить, кто же может быть эта женщина, на вид уже бабушка, а потом кто-то позвал ее – «Кэй!», и меня тут же осенило: ну конечно, это же Кэй Баллард[1078]. То г д а я скорей бросился назад к ней, сделав вид, будто ослышался. С ней было забавно, она ведь играла в «Пиратах Пензанса». Странно, люди были крупными звездами на телевидении, но только твой рейтинг рухнул – раз! – и ты уже такой же, как все. В два часа приехала Филлис Диллер. Она сказала, что ей сообщили, будто ее здесь ждут, чтобы взять интервью для «Нью-Йорк таймс», и попросили надеть яркое цветастое платье, чтобы снимок вышел как можно лучше, а она никак не могла понять, зачем, ведь газета черно-белая. Приехал Томми Тьюн[1079], он весь пышет этим южным шармом, он сказал мне, что по-прежнему обращается к моей «Философии», что моя книга сделала его тем, кем он стал сегодня, что он время от времени берет ее в руки и перечитывает, чтобы получить вдохновение, и тогда у него вновь делается хорошо на душе.

Были фоторепортеры. Получился некоторый конфуз, потому что я принес ей в подарок отпечаток «Коровы», но завернул его в экземпляр Interview, и она было решила, что обертка и есть мое произведение, поэтому она страшно бережно с ней обращалась и сказала [подражает ее голосу]: «Замеча-а-а-ательно!»

Суббота, 10 июля 1982 года

Бриджид проглядывала свои старые папки, у нее ведь задокументированы все семидесятые годы. Зафиксировано все, что она тогда делала, каждая минута, и еще есть записи на магнитофонных пленках. Она так много сделала. Если поймут, сколько всего можно навытворять, принимая амфетамины, тогда это снова станет популярно.

Среда, 14 июля 1982 года

Работал над серией «Вымирающие виды», говорил по телефону с Роном Фелдманом, послал к нему Криса, чтобы он отвез все портфолио, и Рон был в восторге, притом по-настоящему, в полнейшем восторге, так что теперь нам нужно будет понять, как лучше продать эту серию. Отвез Руперта домой (такси 5,50 доллара).

Суббота, 17 июля 1982 года

Жара жуткая. Пошел в музей Уитни (входной билет 4 доллара). Посмотрел выставку Эда Рушея, интересная. Пошел на фильм «Молодость, больница, любовь»[1080] (билеты 10 долларов), и он оказался очень хорошим (такси 3 доллара). Режиссер фильма – Гарри Маршалл, и я не знал, что он уже в возрасте. Там есть смешная сцена, когда парня с рекламного плаката Кельвина Кляйна ввозят в операционную прямо в джинсах, причем в той же позе, в какой он изображен на рекламе, и это жутко смешно, если понимаешь. Но понимают не все.

Воскресенье, 18 июля 1982 года – Нью-Йорк – Файер-Айленд – Нью-Йорк

Позвонил Крис, сказал, что наш самолет вылетает на Файер-Айленд в 10.00 и нам нужно на него успеть, чтобы там провести фотосъемку. Заехал за Джоном, и мы отправились на 23-ю улицу (такси 8 долларов). Прилетели на Файер-Айленд, ланч устроили под открытым небом. Мы решили позвонить Кельвину, и он сказал, что тут же приедет (телефон 0,20 доллара). Дом Кельвина прямо на Оушен-уок, на берегу океана, и вокруг него всегда ошивается восемь тысяч молодых людей и девушек, они просто прогуливаются, чтобы их заметили и взяли в рекламу джинсов.

Когда летели обратно, у нас был тот же самый пилот, и когда мы уже взлетели и были над водой, раздался какой-то звук, и я решил, что что-то сломалось, а когда мы наконец приземлились на Манхэттене, посадка была очень жесткой. По-моему, нам достался плохой пилот, а еще, выйдя из самолета, мы увидели, что вытекает топливо (билет туда и обратно 360 долларов плюс 40 долларов чаевых). Кельвин сказал, что им не нужно давать чаевые, однако пилот ни разу не возвращал мне сдачу, поэтому чаевые, надо думать, все же полагаются.

Вторник, 20 июля 1982 года

Встал рано. День жаркий. Пошел в «Блумингдейл», просто чтобы побыть в прохладе. Пришел к Жанет Сартин, и там был Джон Дьюка, он заведует отделом моды в «Таймс», он разглядывал мое лицо и, наверное, напишет про меня,

а когда мой сеанс был окончен, я сказал ему, что чувствую себя новой женщиной. По-моему, лицо у меня делается лучше. Хотя на все сто не уверен. Жанет [смеется] во всем винит погоду.

Пятница, 23 июля 1982 года – Нью-Йорк – Монток

Самолет через сорок пять минут после взлета приземлился в Монтоке, и мы сели в новую машину Хальстона. Виктор был там вместе с «Мин Воз» – ну, ты знаешь, что это его друг Бенджамин в женской одежде. И Бьянка тоже там, однако она делала вид, будто ее там нет, потому что Джон увидел ее на пляже, и она заставила его поклясться, что он никому не расскажет: ведь она при ехала с Крисом Доддом, сенатором из Коннектикута, который сейчас разводится со своей женой.

Суббота, 24 июля 1982 года – Монток

День был по-настоящему чудесный. Джон привез с собой «Непристойное обнажение», это книга про Дэвида Бегельмана. Все вокруг читают «Эди». Странно – на кого ни посмотришь, у всех в руках эта книга, везде эта обложка. Мне кажется, что Джон по мере чтения «Эди» начал хуже ко мне относиться. А вот Иэн Шрегер, наоборот, – чем больше читал, тем больше проявлял интерес, вот только без конца задавал вопросы про «Параферналию»[1081]. Десятки вопросов – чья она, кто делал дизайн, кому она на самом деле принадлежала. А это самое несущественное во всей книге. По-моему, он интересовался из-за Нормы Камали[1082], хотя я не думаю, что они по-прежнему встречаются. В поселке молодые люди с красивыми телами играли в пинбол. Картина такая же, как в «Порки»[1083] и во всех фильмах, которые я видел, они красивы, и все тут. В ресторане «Госман» было слишком много народу, притом все старики, по этому мы поехали в местное заведение, где тусуются молодые люди и модели, там нам все обошлось в 40 долларов. Купил зубную щетку (2 доллара) в «Уайтс», это аптека. Вернулись домой, смотрел телевизор, вел умные разговоры. Читал хорошие книги по искусству, они у Виктора всегда есть. Стив Рубелл и Иэн поехали в Ист-Хэмптон играть в теннис с братом Стива, а по возвращении привезли кукурузу, как раз к уже приготовленному ужину, но Стив был в состоянии восхищаться только кукурузой, потому что именно он ее привез. Стив с Иэном купили гостиницу – только что оформили покупку.

Воскресенье, 25 июля 1982 года – Монток – Нью-Йорк

Когда я проснулся и пошел на кухню, Стив уже пил свою утреннюю порцию кока-колы и читал книгу про Анненбергов – его всегда восхищают жулики[1084].

Позвонил Кристофер, сказал, что уехал на Файер-Айленд до конца дня. Нэну, мою прислугу, положили в больницу на операцию. Я попросил Дока Ко к с а узнать, хороший ли у нее врач, он это сделал и сказал, что она в хороших руках. Я попросил его внимательно следить за ее состоянием.

Понедельник, 26 июля 1982 года

Встал в 9 утра. Позвонил Нэне в больницу, разговаривал с ее врачом, мне сказали, что операцию сделают утром, а потом она проведет два дня в палате интенсивной терапии.

К нам офис пришла эта девица из Санта-Фе, которая когда-то работала в Interview. Не помню ее имени. Она из тех особ, какие встречались мне в Аспене: они все вглядываются в тебя, хотят понять твое истинное жизненное предназначение. Она напоминала мне девушку, которая вечно приезжала из Калифорнии навещать Джеда. Она стала интересоваться Агосто, и тут я понял, что дело совсем серьезное, поэтому сказал ему, чтобы он ушел в заднюю половину офиса и не возвращался, пока она не уйдет. Я не позволю ей испортить ему жизнь, всячески стараясь найти в ней смысл! Она оставила для него записку с номером телефона, но я ее уничтожил и ему ничего не сказал. Я не позволю ей начать устраивать тут всякие неприятности.

Я то и дело сталкивался с Дорией Рейган, которая носит теперь муу-муу[1085], и, по-моему, то и дело спрашивал ее, чей это дизайн – Перри Эллиса? Я на самом деле нервничал из-за показа мод в «Студии 54», в котором должен участвовать вечером, в половине десятого, поэтому целый день пил кофе и вообще старался выглядеть худым.

На такси добрались в «Студию 54» (4 доллара), там никак не мог найти заднюю дверь, зато нас быстро обнаружил какой-то негр-попрошайка (0,50 доллара). Внутри были двадцать пять невероятных красавиц, а еще появился я, и у них у всех были большие корзинки и облегающее нижнее белье. Я разговаривал с Майклом Холденом и сказал ему, что не в силах поверить, что он все еще не стал кинозвездой, однако это прозвучало как-то неубедительно, потому что я сильно волновался. Мне пришлось выходить дважды. У меня были номера 33 и 49.

Ну а потом, когда все закончилось, Крис стал критиковать меня как манекенщика – он сказал, что поскольку я человек в возрасте, то и ходить я должен гордо, показывая всем, кто я такой, а не робеть, опуская голову и смотря в пол, однако, как мне кажется, мне нужно придумать, как вести себя по-клоунски: то ли упасть в какой-то момент, то ли еще что-нибудь этакое. Потом мы поехали на вечеринку в «Хартбрейк» (такси 8 долларов). Крис и Питер поругались, потому что Крис хотел, чтобы Питер подцепил какую-нибудь манекенщицу, а тот этого не сделал.

В такси, уже по дороге домой, я было перепугался, потому что шофер был здоровенный негр, а на лицензии у него не было фотографии. Приехал домой, позвонил Джону, чтобы рассказать ему о моем участии в показе мод. Он уже был в постели, там у себя, в Лос-Анджелесе.

Вторник, 27 июля 1982 года

Приехал в «Мэдисон-сквер-гарден» (такси 4 доллара) на Билли Сквайера, как раз когда был его выход. За кулисами около пятидесяти голых девиц подавали хот-доги и пиво и боролись в грязи. Я фотографировал, но потом понял, что в моем фотоаппарате нет пленки. А какая-то голая девушка подошла ко мне и сказала: «Вы знаете, я вас вижу каждое воскресенье в церкви святого Винсента». Группа Queen была очень мила по отношению к нам, они поделились с нами выпивкой.

Отправились в «Пэлас», это новая дискотека на 14-й улице, в том помещении, где недавно закрылся «Люхов»[1086]. Народу– тьма-тьмущая, очередная мышеловка. Там много маленьких комнаток, и я не понял, для чего они. Приехал домой и поговорил по телефону с Джоном, он еще в Калифорнии.

Среда, 28 июля 1982 года

Сходили с Джеем в магазин, который он недавно обнаружил: там продают…

зубы, это на девятом этаже здания на 21-й улице, так здорово, все эти зубы.

Я захотел купить алюминиевый набор гигантского размера, мне сказали, что это антиквариат. Они мгновенно меня узнали, потому что Джей был в футболке с надписью «ТВ Энди Уорхола» (зубы 484 доллара). Мы с ним несли большие зубы под дождем. Это было очень забавно.

Кельвин Кляйн пригласил меня к себе на Файер-Айленд на весь уикенд,

и я сказал это Стиву Рубеллу, и он ответил мне, что ему уже позвонила Бьянка,

она спрашивала, буду ли я там, потому что ее тоже пригласили.

Четверг, 29 июля 1982 года

Позвонил Джону Райнхолду, пригласил пойти со мной к Сюзи Франкфурт, однако он ответил, что хотел бы провести время с Беркли, это его двенадцатилетняя дочь, которая только что вернулась из летнего лагеря. Тогда я пригласил их в «Серендипити», и мы отправились туда (такси 8 долларов) и заказали самые большие порции, просто из любопытства. Было так здорово разговаривать с Беркли: она уже решила, что не будет актрисой, а будет, наверное, художником-мультипликатором. Она уехала из летнего лагеря за десять дней до окончания срока. Это один из тех лагерей, где дети доят коров и кормят кур. Отвез их домой (6 долларов), а потом поехал с Керли на 33-ю улицу и Парк-авеню забрать его друга, это небольшой кирпичный особняк, а вот парень почти двухметрового роста, он спал на полу, там во всей квартире бедлам, и было так забавно видеть, как живут эти ребята, которые на людях появляются в одежде от «Брукс Бразерс» и в бархатных туфлях, а дома живут в каком-то парнике. Поехали в «Ксенон» (такси 6 долларов).

Там был Говард Стайн. А чуть раньше звонила Корнелия Ге с т, пригласила меня приехать в воскресенье на вечеринку в его доме в Ист-Хэмптоне. Он использует Корнелию для того, чтобы внедриться в общество Ист-Хэмптона, а она [смеется] использует его для того, чтобы попадать в «Ксенон». Да, еще: Боб теперь до того зазнается, что не рассказывает мне ничего из слухов про эту историю с Блумингдейлами – никаких подробностей из разряда «не для всех». Вчера в газетах написали, что любовница Альфреда

Блумингдейла, Вики Морган, подала в суд на его жену Бетси, потому что, как она заявила, эта самая Бетси заставила Альфреда не посылать ей больше денег. Вики Морган сказала: «И это после всего, что он заставлял меня делать – в духе маркиза де Сада!» Вот вам и лучший друг нашего президента.

Суббота, 31 июля 1982 года – Нью-Йорк – Файер-Айленд (штат Нью-Йорк)

Приехал в Пайнс, позвонил с трапа в дом к Кельвину, чтобы сообщить ему, что со мной приехал Крис, он только до вечера. Там сказали, что ничего страшного. Пошли туда, и из всех обитателей дома встали только Честер Вейнберг и Дэвид Геффен. День был пасмурный, мы позавтракали. Потом проснулись Кельвин и Стив Рубелл, они обсуждали веселье прошлой ночью. Пошел на гавайский праздник у Жиля де ла Крус на этой же улице, по соседству. При солнечном свете можно в самом деле разглядеть, как выглядят эти люди, ты их действительно видишь. Эгон фон Фюрстенберг был там единственный, кого я знал. Правда, я решил, что узнал еще пса из телерекламы фирмы «Брейкстоун», которого все время пытается прогнать Сэм Брейкстоун[1087], у него характерное черное пятно вокруг глаза. Потом мы пошли купить пиццу, и при свете можно было понять, сколько там на самом деле псов (пицца 20 долларов). Потом вернулись к Кельвину и застали их со Стивом с двумя порноактерами – Ноллом и Фордом, и мы сконфузились, мгновенно развернулись и вернулись на этот гавайский праздник по соседству. Потом мы все-таки снова пришли домой, и к этому времени Честер Вейнберг уже тоже вернулся с этого праздника и застал этих двух парней, которые сказали ему, чтобы он шел куда подальше, поэтому Честер спрятался у себя в комнате. Наконец мы сделали барбекю, и все разговоры были голубые-голубые. Если бы у меня был с собой магнитофон, ты бы не поверила своим ушам. Потом все улеглись спать около полуночи, но поставили будильники на два часа ночи, потому что «самое крутое начинается после четырех». Я слышал, как все встали в два часа, однако сам остался в постели, а еще позже слышал, как они все возвращались после своих похождений в четыре утра.

Воскресенье, 1 августа 1982 года – Файер-Айленд – Нью-Йорк

Проснулся в Пайнс. В комнате служанки на первом этаже. Поговорил с Джимом, слугой, который хочет быть танцором. Намазался кремом от загара, потому что накануне я совершенно сгорел – хотя было пасмурно. Продолжал читать «Непристойное обнажение», причем открыл прямо на той странице, где говорится про Дэвида Геффена, поэтому я ему все это прочитал вслух. Много разговаривал с Дэвидом Геффеном. Его отец был портным, он шил женские лифчики. Оказалось, что Дэвид – из тех, кого я прежде не знал, из круга Дэнни Филдса, а ведь он был знаком с Нико, когда она еще была подругой Леонарда Коэна. Выпущенный им новый альбом Донны Саммер получил лучший критический отзыв, какие только только бывают на свете, и до конца недели он заработает на нем 2,5 миллиона долларов.

Ненадолго зашел к Жилю де ла Крус, там была Диана фон Фюрстенберг.

По-моему, она дала ему ткань на время этого гавайского праздника.

Мы сели в гидроплан, взлетели, и тут по радиосвязи нам начали орать, что одна дверь открыта, а это была как раз моя, и я мог вывалиться наружу

(100 долларов).

Приземлились и встретили Майкла Коуди из «Уименс уэр дейли», и он не был пьян, он был весьма мил. Потом пилот, который по виду был вроде жителем

Нью-Йорка, спросил нас: «А где тут можно взять такси?» Мы ему сказали,

он пошел с нами, потом говорит: «Может, я вам чем-нибудь могу помочь?»

Я поинтересовался, что он имеет в виду, и он ответил, что у него самый лучший кокаин, и я сказал, о, нет-нет, я это не употребляю, и тогда он сильно смутился,

так что мы прошли целых три квартала, больше не сказав друг другу ни слова.

Понедельник, 2 августа 1982 года

Марк Гинсбург собрался привести к нам дочь Индиры Ганди, и вот он звонил нам, Ина звонила, Боб звонил, и все ради того, чтобы объяснить мне, как это все важно, и в результате я не пошел на свои физкультурные занятия, а в конечном счете оказалось, что она – всего лишь невестка Индиры Ганди, она итальянка, даже не выглядит как индианка.

Отправился к Майклу Воллбрахту[1088], он живет в доме номер 25 на Восточной 39-й улице (такси 4,50 доллара). Уже входя к нему в дом, столкнулся с Мэри Макфэдден, и сказал ей, что она без косметики выглядит замечательно, а она ответила, что сейчас красится, как никогда прежде. Я сказал ей, что в таком случае хотел бы заметить, как один загримированный другому, что она выглядит так, будто на ней вообще нет косметики. Там был Джорджио Сант-Анджело. Еда выглядела шикарно, но я ничего не ел.

Пошел на вечеринку к Диане фон Фюрстенберг – отмечали выпуск ее новой косметической продукции (такси 4 доллара). На вечеринке мужчины были все те же, кого я встретил на Файер-Айленде. Было занятно видеть Диану, она теперь энергично впихивает всем свои духи. Одежда у нее, надо сказать, некрасивая, как будто из пластика или чего-то подобного. И все высокомодные дамы пришли к ней в ее моделях. Появилась и Барбара Аллен, но даже она в этой одежде выглядела ужасно. Я, правда, придумал там, как можно было бы по-новому украсить дом: расставить везде большие цветные ящики, а потом двигать их, меняя цветовое решение пространства.

Четверг, 5 августа 1982 года

Смотрел «Тарзана» по кабельному каналу, и хуже, чем Бо Дерек, нет актрисы на всем белом свете[1089]. Вот она ест банан, и даже не смогла сыграть этого – как она ест банан. Можно подумать, что у нее зубов нет.