Гувернантка для герцога Дэр Тесса

Глава 20

Алекс снова проснулась среди ночи с дрожью во всем теле. Губы пересохли от жажды.

Каким-то странным образом картины прошлого возвращались и вновь уходили в хитроумной очередности, исчезая надолго, так что она начинала забывать о них и чувствовала себя почти в безопасности. Но потом они врывались в ее сны с жестокой мстительностью.

Прошлое не отпускало ее, и она уже давно сдалась и не пыталась вырваться на свободу. Лучшее, что можно было сделать в ее ситуации, — это поставить рядом со своей кроватью полный стакан воды.

Алекс торопливо выпила его почти целиком, оставив немного для того, чтобы слегка смочить ночную рубашку и побрызгать на вспотевшую шею.

Рассвет потихоньку пробирался в дом. Ей больше уже не удастся заснуть, а вот ее воспитанницы проспят еще несколько часов. Алекс надеялась на это.

Раз уж она проснулась, то решила встать, одеться и незаметно сойти вниз. Даже прожив в доме несколько недель, ей не удалось осмотреть его целиком: оставались комнаты, куда она вообще не заглядывала.

В частности, в библиотеку.

Эта комната звала ее, стенала и причитала, словно стая сирен.

Может быть — всего лишь может быть! — в этих шкафах прячется ее давнишняя потеря — «Каталог звездных скоплений и туманностей» Шарля Мессье.

Книга, с которой он скрылся после их столкновения в лавке Хэтчарда. Книга, которую, как она воображала. Чейз должен был носить в нагрудном кармане, надеясь на встречу с ней.

При этом воспоминании Алекс невольно съежилась.

Она начала свои поиски на самых нижних полках. Просмотрев все книжные ряды, перешла к полкам, расположенным выше. К четвертому по высоте уровню полок она уже тянулась на цыпочках, чтобы увидеть названия книг. Высота следующего уровня, самого высокого, оказалась для нее недоступной.

Алекс огляделась в поисках стремянки или стула-подножки, но не увидела ничего похожего. Решив не сдаваться, она подтащила оттоманку к шкафу и взобралась на нее.

Так было намного лучше.

— Доброе утро.

От неожиданности Александра оступилась. Руки вцепились в полку. На миг она повисла, болтая ногами в воздухе. Тут был единственный выход — отпустить полку и грохнуться на пол. При этом тело ее не пострадало бы, чего не скажешь о гордости. До пола было всего-то несколько футов.

«Тогда отцепляйся. Чем дольше ты болтаешься в воздухе, тем смешнее выглядишь».

Однако в ту же секунду, когда Алекс отпустила полку, шкаф, который уже надсадно скрипел от набитых в него книг, накренился. Она упала на пол — на нее с полок посыпались книги.

Свернувшись в комочек. Алекс прикрыла голову руками и ожидала, когда эта книжная бомбардировка закончится. Тяжеленные тома валились, погребая ее под собой, а некоторые попадали по ней с такой силой, что хотелось взвыть.

Наконец все стихло.

Она осторожно приподняла голову, чтобы оглядеться. Может, книжный шкаф уже выдал последнюю порцию хранившихся в нем переплетенных в кожу знаний?

Как бы не так! Оставалась еще одна книга — том, переплетенный в сафьян и размером с энциклопедию. Пока она в ужасе прилипла к нему взглядом, он соскользнул с полки и полетел прямо ей в голову.

Александра пригнулась, зажмурилась и стала ждать худшего. Однако вместо зубодробительного удара и последовавшего за ним беспамятства она услышала лишь тихий шелест страниц.

— О боже! Скажи, ты жива под этим завалом?

— Жива, — тихо отозвалась Алекс.

Если говорить о смерти, то существовало множество вариантов встретить свою кончину, и погибнуть под грудой литературы не самый худший из них.

Алекс попыталась сесть. И тут почувствовала, что помогает Чейз.

Чейз присел перед ней на корточки.

— Что-нибудь сломала?

— Думаю, нет.

Он поймал ее взгляд.

— Какой сейчас месяц?

— Июль.

— А день недели?

— Среда.

— А сколько мелких пуговиц у застежки на твоем платье на спине?

— Не знаю. Кто их считает?

Чейз пожал плечами.

— Я.

— Ну это конечно. — Она заправила за ухо выбившуюся из прически прядь. — Со мной все в порядке, спасибо. Просто ты меня напугал.

— Я так и думал! Чейз Рейно в библиотеке? Ищет куда-то задевавшийся гроссбух поместья, ни больше ни меньше. Как тут не упасть от удивления.

— Я не это имела в виду…

Чейз отмахнулся от ее попытки извиниться.

— Я уже выпил вина, мне в голову пришло много неприличных мыслей, так что это не противоречит моему характеру. — Понизив голос, он насмешливо продолжил: — Если ты искала эротическую литературу, то эти книжки прячутся за сборниками проповедей. Вторая полка снизу — вон там.

У нее зарделись щеки.

— Я не это искала.

— Даже если и так, я не стал бы думать о тебе хуже. Я их читаю постоянно.

— Не думаю, что сегодня они мне понадобятся. Я искала, чтобы дать почитать девочкам. — Опустившись на колени. Алекс принялась собирать разбросанные книги.

Чейз присоединился к ней.

— Зачем? Я накупил кучу книг в классную комнату несколько месяцев назад.

«Да, знаю. Я была там, у Хэтчарда. Тогда ты выбил у меня из рук мои книги. И на

мне было это самое платье».

Алекс вовремя выкинула из головы картинку из прошлого. Неважно, чем они занимаются темными ночами, для нее ничего не изменилось. Их связывает временное соглашение, касающееся физических удовольствий. На большее ей нельзя было рассчитывать.

— Розамунда уже перечитала те книги раз по десять, а Дейзи требуется что-то такое, что соответствовало бы ее интересам.

Чейз поднялся, чтобы осмотреть пострадавший шкаф, поковырял ногтем большого пальца расщепленное дерево полки.

— Прогнило насквозь, — объявил он. — Надо заменить доски.

— Ну и хорошо. Значит, мне не нужно извиняться. Наоборот, можешь поблагодарить меня за то, что нашла тебе новое занятие. — Она листала анатомический атлас. — Эта книга прекрасно подойдет Дейзи — будущему врачу.

— А сегодня копателю могил, ты хочешь сказать.

— Только взгляни, какие подробные иллюстрации. — Алекс отклонилась назад, чтобы он мог заглянуть в книгу через ее плечо.

Вытянув руку. Чейз перевернул страницу.

Александра разглядывала сделанный пером рисунок дыхательной системы человека. Возможно, эта иллюстрация поможет ей понять недостатки собственной анатомии, ведь у нее постоянно перехватывает дыхание, когда Чейз находится рядом.

— В юности меня очень интересовала анатомия, — пробормотал он. — Потом занимался ею в университете.

— Правда?

— Да. Меня это просто завораживало. Хотя большинство знаний я получал из жизни, а не по книгам. — Чейз забрал у нее атлас и отложил в сторону. — Знаешь, мне кажется, настало время для нашего следующего урока.

Он развернул Алекс к себе и впился в ее губы поцелуем. Его руки по-хозяйски мяли ей груди, ягодицы, гладили по бедрам.

Когда, подняв голову, Чейз посмотрел на нее, в глазах его плясали чертики. Он заставил ее откинуться назад, усадив на освободившуюся полку, и опустился перед ней на колени.

— Чейз, — прошептала Алекс. — Чейз, поднимись.

Подняться? Черта с два! Он только начал.

Собрав двумя руками юбки, поднял их ровно настолько, чтобы проскользнуть под них. И сразу пышные нижние юбки словно пеной накрыли его. Они пахли крахмалом, мылом, совсем чуть-чуть апельсиновой водой и пьянящим мускусным ароматом женской кожи. Тут было тихо, как в храме, а он стоял на коленях, как молящийся.

Однако в его молитве не было никакой святости.

Он провел руками вдоль икр в чулках, согнул ей ноги в коленях, положил себе на плечи и, подхватив под ягодицы, приподнял бедра.

Вот так. Теперь она открылась его взгляду, его прикосновениям, его поцелуям.

Уткнувшись носом в обнаженное бедро, он наслаждался атласом ее кожи, терся о бедро щекой, покрывал поцелуями место рядом с подвязками, потом, продолжая целовать, поднялся выше, к прямой дорожке, которая вела к цели.

Бедра ее напряглись.

Алекс вздрагивала в ответ на каждое его прикосновение.

— Что ты делаешь?..

Чейз осторожно вставил в нее большой палец и ласково раздвинул вход. Приблизив лицо, окунулся в жар тела, потом провел языком вдоль сладких шелковистых складок.

Бедра Алекс дернулись — она стукнула его пятками по бокам.

— Чейз!

Она шлепала его по плечам, по спине. Потом обхватила его голову руками, начала трясти его.

— Чейз! Мы не можем этого делать! Не здесь!

— Можем.

Он не был уверен, что его слова дошли до нее: голос глушили юбки — а у губ имелось более приятное занятие. Он исследовал сокровище, находящееся прямо перед ним, медленными, осторожными движениями языка, чтобы дать ей возможность привыкнуть к новым ощущениям.

Она задыхалась.

— Это очень неправильно…

Укрытый юбками. Чейз усмехнулся.

— Так вот почему мне так хорошо.

— Слуги могут войти сюда в любую минуту.

— Тогда прекрати отвлекать меня.

Все так же цепляясь за его волосы, Алекс перестала брыкаться, и он вернулся к своему занятию: нашел между ее складками набухший бугорок и поласкал трепещущим языком.

Она протяжно вздохнула, и это прозвучало исключительно эротично.

«Вот так! Уступила наслаждению. Сдалась мне!»

Потом еще шире раздвинул ей бедра, притянул к себе, чтобы было удобнее целовать нежную плоть. Вслушиваясь в ее реакцию, он понял, какое его действие заставляет ее вздыхать, стонать, хныкать и запускать руки ему в волосы.

— Чейз…

Услышать, как его имя срывается с ее губ, было для него головокружительным триумфом. Это говорило о том, что он не какой-то первый попавшийся ей любовник, но мужчина, которого она считает достойным своего тела, достойным делить с ней наслаждение. Даже если он не достоин ни ее сердца, ни ее руки, ему достаточно и этого.

Она начала вращать бедрами, чтобы теснее прижаться к нему, чтобы заставить его двигаться быстрее. Мускулы на ее бедрах мелко задрожали. Чейз понял, что она на грани.

«Давай! — мысленно приказал он. — Кончай быстрей, кончай ради меня!»

Еще несколько движений его трепещущего языка, и она соскользнула за грань. Достигла пика, вздрагивая всем телом, всхлипывая, привалилась к нему, обняв за шею. Чейз удерживал ее в руках, пока наслаждение не начало отпускать ее, и даже потом не мог остановиться. Он прижимался губами к ее бедрам изнутри, оставляя следы на нежной коже.

Как только дыхание ее стало ровным, а ноги сползли с его плеч, он выбрался из-под юбок и осторожно поднялся, все так же уверенно поддерживая ее.

Господи, Алекс выглядела роскошно! Шея порозовела, грудь вздымалась, глаза блестели из-под густых черных ресниц. Волосы, правда, были в некотором беспорядке. Свет раннего утра окрасил ее кожу в золотистые и бледно-розовые тона.

— Ты ужасен, — выдохнула она.

— А ты… — Он приложился губами к ее лбу. — Прекрасна! Восхитительна! — Поцеловал в щеку. Потом в уголок губ. — Неотразима!

Попытался обнять, рассчитывая на продолжение.

Положив ему руки на грудь. Алекс остановила его.

Чейз отступил на шаг вгляделся в ее лицо.

— Тебя что-то беспокоит?

— Нет. — Она облизнула губы. — Не беспокоит. Просто…

— Водянка.

Чейз резко развернулся на каблуках, чтобы узнать, кто поставил такой неожиданный диагноз.

В коридоре перед дверью в библиотеку стояла Розамунда.

— Сегодня у нас водянка, — повторила девочка. — К похоронам все готово.

— Хорошо. — Он пригладил волосы. — Мы тут с мисс Маунтбаттен…

— Просматривали книги, — закончила за него Алекс.

— Ну и ладно. — Розамунда бросила на них насмешливый взгляд. — Что еще можно делать в библиотеке, правда?

— Отправляйся наверх, — отрезал Чейз. — Мы сейчас придем.

Как только девочка ушла, они с облегчением посмотрели друг на друга.

— Еще бы немного — и…

— Совсем немного — и…

— Согласен.

— Если бы она появилась на три минуты раньше… Чейз, представь себе это.

— Не буду я ничего себе представлять, — буркнул он. — И ты меня не заставишь.

— Ты прав. Сейчас нет повода переживать. — Алекс заколола волосы. — Водянка? Удивительно! Я думала, что этим болеют только в старости.

— Ну знаешь, как говорится, «только деревянные умирают молодыми».

Алекс встала как вкопанная посреди коридора и расхохоталась.

— Да… — наконец отдышалась она. — Это было ужасно. Черный юмор!

— Но ты рассмеялась, ведь так?

Наконец-то!

Глава 21

— Чейз? Чейз!

Он отвел взгляд от часов.

— Угу.

— И? — Барроу явно торопился. — Что ты собираешься делать с прибылью от шахт?

— Каких шахт?

— Тех самых, о которых мы говорим вот уже битый час. Угольные разработки в Йоркшире. У тебя в памяти осталось хоть что-нибудь на эту тему?

— Правильно. Уголь. Извини.

С памятью у Чейза все было в порядке. Память была полна воспоминаний. Проблема заключалась в том, что все его воспоминания были связаны с Александрой. Вот она лежит под ним обнаженная, в экстазе цепляясь руками за простыни.

Пусть его тело пребывало в кабинете вместе с Барроу, мыслями он был в своем убежище. Хотя теперь это уже было не только его убежище. Примерно две недели назад оно стало их убежищем.

Чейз выпрямился в кресле и просмотрел лежавший перед ним отчет.

— Шахтами занимаемся по-прежнему. Пласт еще далек от того, чтобы истощиться, а спрос на уголь постоянно растет.

— Согласен. — Барроу окунул перо в чернильницу и склонился над письменным столом. — Чейз, мне известно, что ты не терпишь вмешательства в твои личные дела, но тут другое. Ты должен прекратить это.

— Прекратить — что?

— То, чем ты занимаешься с мисс Маунтбаттен.

Чейз колюче глянул на него.

— Почему ты решил, что я чем-то занимаюсь с мисс Маунтбаттен?

— Да перестань! — Барроу отбросил перо. — Стоит ей появиться в комнате, как ты начинаешь бросать на нее жадные взгляды. Это же очевидно.

— Это не очевидно.

Барроу приподнял брови, и Чейз с запозданием понял, что выдал себя с головой.

— Я не то хотел сказать. Это не очевидно, потому что нет никаких отношений.

— Работа над обустройством «убежища для джентльмена», судя по всему, заглохла. Ты перестал спрашивать моего мнения об атласном постельном белье или о том, как развесить эротические гравюры.

— Я собирался узнать, какие ароматические масла ты предпочитаешь, — безучастно сказал Чейз, — но потом решил не портить твой рождественский подарок.

Кто-то постучал в дверь.

— Чейз… — В комнату заглянула Александра и резко замолчала, увидев Барроу. Щеки загорелись румянцем. — Мистер Барроу? Я не знала, что вы здесь. Извините за вторжение.

— Пустое, — ответил Барроу, бросив многозначительный взгляд на Чейза. — Мы ни о чем серьезном не говорили.

— В таком случае… — Алекс переступила порог кабинета. — Мистер Рейно, я думаю, вам захочется узнать, что Розамунда и Дейзи готовы.

Готовы? Готовы — к чему?

И опять Чейз совершенно потерялся, потому что Алекс стояла в проеме двери, одетая в легкое бледно-желтое платье. Единственная готовность, которая сейчас имела для него значение, — это готовность заключить ее в объятия.

При виде Александры у Чейза перехватывало дыхание.

Он поднялся. Этикет не требовал от джентльмена вставать, когда в комнату входил кто-нибудь из домашней обслуги. Александре это было известно, и по выражению ее лица стало заметно, что она ощутила неловкость от его вежливости. Но Чейз не раскаивался в этом. Мужчина встает в присутствии леди, своей королевы или своей богини, а она была, как минимум одной из них, а может, и всеми тремя.

— Я одела девочек, и теперь они готовы пойти на прогулку. — Когда он ничего не сказал на это, Алекс добавила: — Вы помните, что пообещали пойти вместе с ними? Я попросила вас об этом вчера вечером, и вы согласились. — Ее глаза дерзко блеснули. — И согласились довольно охотно.

Вот нахалка! Он ведь черт знает сколько раз говорил ей «да» в ответ на разные просьбы все эти последние вечера. Алекс, должно быть, пользуется своими уловками, чтобы заставить его соглашаться с ней, когда он находится в расслабленном состоянии после пережитого наслаждения.

— У нас с Барроу очень много дел, так что с прогулкой ничего не получится, — сказал Чейз.

— Пожалуйста! Я уже пообещала Розамунде и Дейзи. Девочки будут разочарованы.

Она уже пообещала им? Вот дьявол! Чейз всеми силами старался не нарушать данных обещаний, чего бы это ему ни стоило. Самый простой способ избегать таких ситуаций — вообще не давать никаких обещаний. Сегодня вечером Чейз строго поговорит с гувернанткой и потребует, чтобы она никогда не давала никаких обещаний от его имени.

Возможно, придется слегка отшлепать ее, чтобы было неповадно.

Но все это позже. А сейчас… Ее очаровательное желтое платье просто умоляло его покинуть стены дома и отправиться на прогулку. Ему захотелось увидеть, как легкий ветерок играет тонким муслином, обнимая ее ноги, как она руками в перчатках развязывает ленты на своей шляпке, застенчиво улыбаясь при этом.

А вот чего ему не хотелось, так это провести день, сидя в кабинете с Барроу.

— Дайте мне час, чтобы подготовиться, — уступил он. — И передайте девочкам, что мы идем в парк.

Алекс улыбнулась.

— Благодарю вас, сэр.

Когда она вышла. Барроу повернулся к нему и сухо заметил:

— Да. Совсем ничего не очевидно.

— Знаешь, я передумал. — Чейз взял плащ и шляпу. — Мы слишком много времени проводим вместе.

— Не могу согласиться. — Барроу постучал кончиком пера о край чернильницы и добавил нарочито серьезным тоном: — Будь осмотрительнее, Чейз. Она не единственная, кто может пострадать.

— Не беспокойся. Девочкам ничего не грозит.

— Девочки здесь ни при чем. Я имею в виду тебя.

Чейз фыркнул.

— Это звучит абсурдно.

— В самом деле?

— Да, — отрезал Чейз, выходя из кабинета. Хотя чувствовал он себя совсем не так уверенно.

— Мы уже пришли? — Дейзи едва передвигала ноги по хорошо утоптанной дорожке.

Чейз даже не остановился.

— Нет еще.

— Можно было бы немного сбавить шаг, — тихо предложила Алекс. — Ради девочек.

«И ради меня».

Уже почти полчаса они вприпрыжку следовали за ним по пятам, пытаясь догнать его. И она и девочки тяжело дышали и покрывались потом на послеполуденном летнем солнце. К этому времени они добрались лишь до середины прогулочной дорожки Гайд-парка, там, где Серпантин разливается озером.