Круче некуда Симмонс Дэн

Курц оттолкнул в сторону непонятно на чем висящие остатки дверей и сделал кувырок, вкатившись в библиотеку по осколкам стекла и щепкам. Ковер горел. Дым поднимался к куполообразному потолку. Визжала пожарная сигнализация практически на той же ноте, как женщина, погибшая за секунду до этого.

Тринх и еще один вьетнамец устроили себе огневую позицию позади длинного и массивного стола, опрокинув его набок. Взрыв "С-4" разломал стол на несколько больших фрагментов и тысячи щепок, опрокинув его на оборонявшихся. Телохранителя выбросило на террасу сквозь стеклянные двери. К звуку пожарной сигнализации примешивался вой охранной системы. Этот человек, без сомнения, погиб. Полковник Тринх лежал на дымящемся ковре, потеряв сознание. Его лицо было залито кровью, на левой руке явственно проступал перелом, но он дышал. Его красные тапочки снесло взрывной волной, один из них лежал на книжной полке в трех метрах над полом. Погнутая "М-16" валялась рядом.

Курц перекатил полковника на живот, достал из мешка шнур и связал ему руки за спиной. Потуже.

– Тащи его в вертолет, – сказал он Бобби, который водил стволом ружья из стороны в сторону, прикрывая возможные пути нападения, в том числе разбитые двери, ведущие на террасу.

– Я не подчиняюсь тебе, – сказал тот.

– Выполняй, – велел Гонзага, входя в библиотеку через развороченный дверной проем.

Бобби схватил пожилого вьетнамца за волосы, приподнял и взвалил на плечо, не выпуская из руки ружье. После этого он выбежал в коридор.

– Крепкий чувак, – сказал Курц.

– Ага, – отозвался Гонзага.

Они встали на одно колено каждый и развернулись в разные стороны, целясь в двери. Грохот выстрелов наверху перешел от темпа рок-н-ролльного концерта к коротким очередям.

– Это спальня майора, – сказал Курц, показав пальцем на дверь в южной стене библиотеки. – Ты возьмешь его, а я проверю подвал.

Гонзага кивнул и побежал к двери, на ходу вставляя в обойму ружья новые патроны двенадцатого калибра.

Хорошая мысль, подумал Курц, возвращаясь в коридор. Он достал из кармана обойму. Старая привычка считать выстрелы никогда не подводила его. Он стрелял девять раз, значит, осталось два патрона. Один в обойме и один в патроннике.

Труп телохранителя на лестнице все еще чадил, но дым уже немного рассеялся. Помимо книг и ковра в библиотеке на втором этаже тоже что-то горело. В фойе спускались клубы дыма. Стрельба наверху прекратилась.

Неожиданно снаружи раздался двойной взрыв. Где-то на севере от дома, понял Курц, там, где подъездная дорога выходит из оврага.

Что ж, Малыш Док нашел дело, по крайней мере, для одного "РПГ", подумал Курц.

Он спускался по лестнице, держа пистолет перед собой. Мельком глянув на тело азиата, лежащего на полу, он увидел, что три из пяти пуль, выпущенные через дверь, попали в цель. Курц вошел в подвал.

Как ни странно, но подвал этого вычурного дома не был достроен до конца. В центральной части, застеленной ковром, стоял большой телевизор и несколько дешевых диванчиков. С другой стороны был небольшой бар и кухня. Там, где не было ковра, виднелся ничем не прикрытый бетон. Пахло потом и сигаретами. Судя по всему, здесь жили охранники. Со стороны лестницы продолжал идти дым.

Он разглядел три двери, ведущие в маленькие комнаты и ванную.

Курц начал по очереди открывать двери ударом ноги. Он нашел Риджби в последней из трех комнат.

Она лежала на окровавленном матраце, который положили прямо на бетонный пол. Одежды на ней было немного, и она выглядела мертвой. Потом Курц разглядел наспех закрепленную пластырем иглу капельницы и комок пластыря и тампонов на левой ноге. Он встал на одно колено рядом с ней. Кожа Риджби была бледно-серой и холодной, она лежала без сознания. Приложив пальцы к шее, Курц нащупал едва уловимый пульс. Они просто пытались не дать ей умереть до завтра, когда предполагалось довершить работу при помощи револьвера Курца. Веки Риджби задрожали, но не открылись.

Курц снял с плеча раскладные носилки, расправил их, а потом задумался. Какого черта он это сделал? Он же не собирается идти наверх и звать кого-нибудь, кто помог бы ему тащить носилки.

– Прости, Ридж, – сказал он, убирая "Браунинг" в кобуру и взваливая ее на плечо. Так выносят пострадавших пожарники. Другой рукой он схватил бутылку капельницы и пошел к лестнице. Риджби застонала, но не пришла в сознание.

В доме начался пожар. Из библиотеки донеслись выстрелы, но Курц даже не обернулся. Он прошел по коридору и вышел в заполненное дымом фойе.

Увидев какое-то движение на лестнице, он перекинул бутылку капельницы и выхватил пистолет.

По окутанной дымом лестнице спускалась Анджелина Фарино Феррера, сгибаясь под весом мужчины, которого она тащила на своих плечах. Ее лицо, руки и водолазка были залиты кровью, но она не выпускала из правой руки "МР-5".

– Иисусе, – сказал Курц, когда они оба вышли наружу, неся свой скорбный груз. – Твой парень?

– Ага, – выдохнула Анджелина. – Кэмпбелл.

– Жив?

– Не знаю. Получил одну пулю в горло.

Она остановилась под козырьком входной двери и посмотрела на бледно-серые ноги Риджби, едва не белее ее нижнего белья.

– Твоя подружка? Хорошая попка, если бы не целлюлит.

Курц промолчал, глотками хватая свежий воздух. На верхнем этаже раздавался треск и шум пожара. На подъездной дороге появилась какая-то фигура. Анджелина и Курц одновременно вскинули оружие.

– Не стреляйте, – сказал Малыш Док. Его "МР-5" болтался на плечевом ремне, а в руке он нес "РПГ" с одной гранатой внутри.

Курц посмотрел на подъездную дорогу и увидел стоящие рядом джип майора и патрульную машину шерифа. Обе машины горели.

– Обе сразу одной гранатой? – спросил он, когда все трое развернулись и торопливо пошли к вертолету.

– Ага, – сказал Малыш Док. Его лицо было измазано сажей, на правой скуле виднелся то ли порез, то ли ожог. Он посмотрел на Анджелину, тащившую на себе своего телохранителя, но не предложил помощь.

– Вы идите, – сказал он, когда они проходили мимо черной громады "Хьюза". – Я сейчас.

Пройдя еще полпути к "Дальнобойщику", Анджелина остановилась, чтобы переложить Кэмпбелла с плеча на спину. Курц пошел дальше. Риджби стонала. Из ее раны на ноге текла кровь, постепенно пропитывая его свитер и стекая по левой руке.

Прозвучавший позади громкий взрыв заставил Курца обернуться. Малыш Док выпустил оставшуюся гранату в "Хьюз", и черный вертолет быстро загорелся. Властитель Локаваны потрусил к "Беллу", держа в руках автомат.

– Старое правило израильских "коммандос": не оставляй позади себя ничего летающего, – сказал он, подбегая. – Или что-то в этом роде.

Малыш Док уже забрался в вертолет и запустил турбины, когда Курц влез в бортовую дверь и втащил внутрь Риджби, положив ее на застеленный пластиковым полотнищем пол. Рядом сидел доктор-йеменец, возясь с полковником Тринхом, связанным и истекающим кровью. Доктор Тафир отодвинулся от полковника и наклонился над Риджби, посветив фонариком сначала в глаза, а потом на рану.

– И как? – спросил Курц, откинувшись на дверь вертолета, чтобы перевести дыхание.

– Едва жива, – ответил Тафир. – Сильная кровопотеря.

Он вынул иглу капельницы и выбросил почти пустую бутылку наружу.

– Это физиологический раствор, а ей нужно переливание плазмы крови.

Он достал пластиковый пакет одноразовой капельницы с плазмой и одним движением воткнул иглу в руку Риджби. На месте укола уже был огромный синяк.

Анджелина втащила внутрь своего телохранителя и уронила его на пол рядом с Риджби. Пол "Дальнобойщика" покрывали тела.

– Троица, – сказала Анджелина по-итальянски и плюхнулась на траву.

Доктор Тафир посветил фонариком в открытые немигающие глаза Кэмпбелла.

– Мертв, – сказал он. – Пожалуйста, уберите его с дороги.

– Мы заберем его с собой, – ответила сидящая на траве Анджелина.

Курц наклонился вперед и перетащил тело Кэмпбелла назад, наполовину убрав его под заднюю скамейку.

– Это похоже на чертово отступление Наполеона из Москвы, – сказал Малыш Док, сидя в кресле пилота.

– Заткнись! – крикнула Анджелина сквозь вой турбин и грохот несущего винта. Она встала на ноги, отцепила пустой магазин от автомата, достала новый из вещмешка и с размаху воткнула его на место. Потом она и Курц пошли обратно к горящему дому.

Глава 42

Арлин увидела, как в окне мелькнула бейсболка Обожженного Человека. На ней была эмблема старого клуба "Бруклин Доджерс".

Она посмотрела на часы. Без пяти двенадцать. Этот человек, вышедший из мини-вэна фирмы по борьбе с насекомыми, разглядывал ее машину пару минут. Еще пару минут ходил вокруг, проверяя обстановку. И только после этого подошел к левой передней двери. Возможно, незапертой, чего она и боялась. Потом над нижним краем стекла "Бьюика" появилась эта бейсболка. Арлин навела "Магнум" и морально приготовилась к отдаче от выстрела и осколкам стекла, летящим в лицо.

Но вдруг замигали красные огни и завыли сирены.

Бейсболка исчезла. Спустя пару секунд заработал мотор мини-вэна, и по лобовому стеклу "Бьюика" мазнули лучи фар.

Когда свет фар исчез, Арлин села и посмотрела вперед.

К главному входу в торговый центр подъезжали машина "Скорой помощи" и полицейский патруль. Они начали разворачиваться в сторону мини-вэна, где находилась гипотетическая жертва сердечного приступа.

Мини-вэн набрал скорость и поехал к северному выезду со стоянки.

Полицейская машина и "Скорая помощь" остановились, словно в замешательстве, а потом погнались за машиной, на которой удирала от них жертва сердечного приступа. Через пару секунд мигающие огни исчезли вдали на Ниагара-стрит. На стоянке снова стало тихо. Арлин знала, что медицинский центр Ниагара Фоллс Мемориэл находится всего в паре кварталов на севере, на Уолнат-авеню, но они действительно быстро приехали, даже если учесть, что ехать было недалеко. Очевидно, в дождливое воскресенье конца октября у них было не слишком много дел.

К въезду на стоянку медленно подъехал старенький "Додж" с канадскими номерами штата Онтарио. Водитель дважды нажал на тормоз. Сидящие в машине люди боязливо оглядывались, готовые смыться при первых признаках опасности. Арлин хорошо видела их, поскольку позади машины горели фонари Ниагара-стрит. Она перебралась на сиденье водителя, но не поднималась в полный рост, глядя вперед сквозь отверстия в рулевом колесе "Бьюика".

– Арлин!

Хорошо, что она перед этим спустила курок "Магнума" и убрала его в сумку, иначе сейчас она с перепугу пристрелила бы себя, услышав голос Гейл, донесшийся из мобильного. Арлин совсем забыла про него. Черт, она забыла про Гейл.

– Ты в порядке?

– Тихо, тихо, – прошептала Арлин. – Я в порядке.

– Проклятие! – закричала подруга. – Ты меня до смерти напугала.

"Додж" с канадскими номерами остановился у дверей торгового центра. Из машины вытолкнули миниатюрную девушку со стареньким чемоданом в руках. "Додж" тронулся и быстро уехал в сторону Третьей улицы.

– Гейл, вполне возможно, что сегодня ты спасла мне жизнь, – спокойно сказала Арлин. – Я позвоню завтра и расскажу подробно.

– Завтра! – донеслось из мобильного. – Как ты можешь заставлять меня ждать до…

Арлин нажала кнопку, выключив телефон. Потом она подождала пару секунд, не зная, появится здесь этот мини-вэн или на большой скорости подъедет патрульная машина.

Ничего не произошло. Стоянка была пуста. У входа в магазин стояла миниатюрная девушка со стареньким чемоданом в руке.

Арлин завела мотор "Бьюика", включила фары и подъехала к ней по широкой дуге, чтобы не напугать.

Скорее девочка, чем женщина, подумала она, нажимая на кнопку, чтобы опустить стекло на правой двери. Как она и опасалась ранее, дверь не была закрыта.

– Эйша? – спросила она.

Молодая женщина не отшатнулась. Она выглядела почти подростком, бледным и большеглазым. На ней был дешевенький плащ. Чемодан в ее руках был таким старым, будто его купили еще во времена молодости родителей Арлин.

– Да, я Эйша, – произнесла она с акцентом, правильно выговаривая слова. – Простите, кто вас послал?

Арлин на секунду задумалась.

– Ясеин. Пожалуйста, садитесь в машину.

Девушка села на переднее сиденье, продолжая сжимать в руках битком набитый чемодан.

– Бросьте его назад, – сказала Арлин. Ей пришлось помочь девушке поднять чемодан над сиденьями, протиснуть его назад и опустить на пол. Эта молодая женщина была миниатюрнее, чем четырнадцатилетняя Рэйчел.

Еще раз посмотрев в зеркала заднего вида, Арлин быстро выехала со стоянки торгового центра, проехала по Третьей улице до Ферри и по Ферри до Шоссе 62. За несколько минут они добрались до северной оконечности бульвара Ниагара Фоллс, откуда шла дорога на Буффало. Снова начал моросить дождь, и Арлин включила стеклоочистители.

– Меня зовут Арлин Ди Марко, – медленно проговорила она. И потом, не задумываясь: – Добро пожаловать в Соединенные Штаты.

– Большое спасибо, – ответила молодая женщина, холодно глядя на Арлин. – Я мисс Эйша Мосед, невеста мистера Ясеина Гобы, живущего в Локаване, штат Нью-Йорк, Соединенные Штаты Америки.

Арлин кивнула и улыбнулась. Про себя она думала и боролась с собой. Как ей сказать об этом? Как сказать ей об этом так, чтобы завтра утром она смогла спокойно разговаривать с Джо?

– Ясеин умер, не так ли? – спросила Эйша.

Арлин молча посмотрела на девушку. Солги ей, подумала она.

– Да, Эйша. Ясеин умер, – поизнесла Арлин вслух.

Глава 43

Ловкий Проныра оторвался от полицейских и машины "Скорой помощи" очень быстро. На этих мокрых улицах ему оказалось достаточно один раз уйти из виду и резко свернуть в переулок между Хэберли Плаза и Оквудским кладбищем. Потом он снова поехал к "Рэйнбоу Центр".

Приехав, он остановил машину у дверей торгового центра и окинул взглядом улицу, высматривая полицейский патруль.

Что тут происходит, мать их? – подумал он. Проныра был уверен, что стоявший здесь "Бьюик" как-то замешан в этом. Естественно, сейчас его не было. Все полчаса, проведенные здесь, он чувствовал, что с этой машиной что-то не так. В этом голубом "Бьюике" кто-то был. Надо было просто сразу подъехать и пристрелить его.

Разве крутые парни ездят на голубых "Бьюиках"? Это машинка для глупеньких леди.

Проныра подождал еще пятнадцать минут, постоянно поглядывая через плечо. Потом он решил, что посылку уже привезли и подобрали. Позвонив Боссу, он изложил ситуацию.

– Ты разглядел номер этого "Бьюика"?

– Конечно, – ответил Проныра и на память продиктовал номер.

Последовала пауза. Босс ввел номер в компьютер, или базу данных, или что-то еще. У Босса есть доступ ко всему.

– Арлин Ди Марко, – сказал Босс и продиктовал адрес в Чиктоваге.

Имя не значило для Проныры ровным счетом ничего.

– Секретарша этого частного детектива, – добавил Босс. – Курца.

Проныра завел мотор и уехал от торгового центра. Скоро он выехал на шоссе. Когда Босс произнес имя "Курц", Проныре пришлось моргнуть, чтобы пропала красная пелена перед глазами. Этот козел должен умереть.

– Мне нужно забрать посылку и уладить дела с миссис Арлин Ди Марко? – спросил он Босса. Может, там окажется и Курц, и тогда он уладит все.

Босс с минуту молчал, очевидно, обдумывая варианты действий.

– Нет, все нормально, – наконец сказал он. – Сегодня у тебя день рождения, и тебе еще далеко ехать. Езжай и отдохни. Разберемся со всем этим во вторник.

– Вы уверены? – спросил Проныра. Он вел машину, не выпуская из руки "Беретту" с глушителем. Это – будто эрекция из вороненой стали. – Чиктовага по пути, – добавил Проныра.

Босс молчал еще пару секунд.

– Нет, просто езжай домой, – произнес он холодно. – Возможно, все получится еще лучше, если мы подождем один день.

– Хорошо, – сказал Проныра. Он вдруг понял, насколько устал. И ему действительно еще далеко ехать. И у него будет много дел по прибытии.

– Я позвоню вам во вторник утром. Мне следует сразу направиться в Чиктовагу?

– Да, так будет лучше, – ответил Босс. – Позвони мне, когда будешь проезжать аэропорт. Не позднее семи утра, хорошо? Мы встретимся с этими леди прежде, чем миссис Ди Марко отправится на работу.

– О^,кей, – сказал Проныра. – Что-нибудь еще?

– Хорошего тебе дня рождения, Шон, – сказал Босс.

Глава 44

– Я войду через дверь, предварительно взорвав ее, – сказала Анджелина. – Ты пойдешь по террасе. Хорошо бы провернуть это побыстрее, а то, похоже, Малыш Док готов улететь и без нас. Возможно, ему это выгодно. Найди Тома и его парня, и мы вытряхнем оттуда этого ублюдка.

Курц кивнул, и они разошлись в стороны.

Он все еще таскал с собой вещмешок, но нужды в очках ночного видения уже не было. Дом горел снизу доверху. Из окон второго этажа вырывалось пламя, кедровые доски на крыше дымились. Из окон первого этажа на западной и восточной сторонах дома тоже валил дым. Все пространство вокруг "Белла" было залито колеблющимся светом пламени.

Курц остановился на углу дома, а затем резко крутанулся, выходя на террасу.

Бобби, телохранитель Гонзаги, рывком навел на него ружье.

– Хэй, это я! – крикнул Курц, высоко подняв руки, чтобы Бобби увидел его "Браунинг".

Бобби опустил ружье. Он следил за открытыми дверьми библиотеки, сквозь которые виднелась массивная двустворчатая дверь без стекол. Она вела в спальню майора.

– Что происходит? – спросил Курц, передернув затвор. Положив выпавший патрон в карман, он снова передернул затвор и вставил новую обойму, выбросив пустую на пол террасы.

– Босс внутри. Он собирает бумаги и прочее дерьмо и не дает майору выйти наружу. Похоже, весь этот долбаный дом сгорит, и босс не хочет задерживаться внутри слишком долго.

Последние слова были излишни. Пламя вырывалось из всех окон второго этажа, и стало ощутимо жарко.

– Я думаю, что в комнате майора есть проход в соседнюю, принадлежавшую Тринху, – сказал Курц. – Старик мог смыться туда.

Бобби покачал головой.

– Босс приказал мне завалить дверь спальни Тринха тем, что осталось от библиотечного стола, а потом насыпать сверху кучу всякого дерьма. Майору оттуда не выбраться. Тем более – в инвалидном кресле.

– С майором кто-нибудь есть?

– Мы не знаем. Босс так не считает. Сразу после того, как ты ушел, из спальни стреляли из пистолета. Потом майор перестал стрелять и закрыл дверь на засов. Босс думает, что он там один.

– "С-4"? – спросил Курц.

Бобби пожал плечами.

– Наверное. По мне, так пусть этот старый хрен сгорит заживо, – сказал он достаточно громко, чтобы его было слышно за дверью.

– Иди, помоги Гонзаге. А я посторожу здесь.

Бобби пробежал через заполненную дымом библиотеку. Курц обернулся и посмотрел на утес и лощину у его основания. Там стояли машины – пожарная, машины со звездой шерифа, штуки три, и еще куча джипов. Но никто не пытался заехать наверх по подъездной дороге или взобраться по огромной лестнице.

Курц прошел вдоль террасы и обогнул южный угол дома. Внутри упало что-то тяжелое. Он заметил движение у дальнего угла дома и развернулся на месте, выхватывая "Браунинг". Потом он увидел, что это были Анджелина, Гонзага и Бобби. Они тащили мешки по направлению к вертолету.

– Курц! – позвала его женщина-дон, – Пошли. Уходим.

Курц кивнул и помахал рукой, но не сдвинулся с места.

Спустя почти три минуты забаррикадированные двери распахнулись. Майор выехал на террасу в своем кресле. На нем была надета пижама и халат, на коленях лежал огромный армейский пистолет калибра 0.45 дюйма. Обе его руки были заняты, он крутил колеса кресла, стараясь побыстрее проехать сквозь дым и выбраться из горящего дома.

Добравшись до края террасы, майор остановился, кашляя и отплевываясь.

– Стоять! – приказал Курц, выходя на террасу. Он обхватил "Браунинг" обеими руками и навел на майора. Подходя к инвалидному креслу, Курц мельком глянул в дверь спальни. Оттуда валили густые клубы дыма. Если там кто и был, он уже вне игры, если, конечно, на нем нет респиратора.

– Держи руки на колесах, – сказал Курц, стоя в двух метрах от пожилого мужчины.

Майор развернул к нему плечи и голову, не убирая рук с металлических колец своего кресла. Всего одиннадцать часов назад этот военный выглядел таким внушительным, а сейчас он превратился в дряхлого старика. Его коротко стриженные седые волосы пропитались потом и примялись. Сквозь них проглядывала покрасневшая кожа. Пижама распахнулась, открыв мускулистый торс, покрытый седыми волосами и шрамами. Глаза майора О‘Тула выглядели влажными и усталыми. Полоски сажи под ноздрями наглядно демонстрировали, что даже солдаты старой закалки не могут долго дышать одним дымом.

– Развернись, – велел Курц.

Майор развернул свое кресло. Оба прекрасно понимали, что у майора на коленях лежит пистолет, но у Курца не было способа от него избавиться, не позволив майору отпустить колеса или не подойдя к нему. Старый калека даже не мог отбросить оружие ногой в сторону.

Курц решил пока оставить этот вопрос.

– Мистер Курц, – сказал майор и тут же закашлялся. Он начал было поднимать ко рту кулак, но Курц взвел курок "Браунинга" большим пальцем, и майор убрал руку обратно на колесо. Перестав кашлять, он поднял голову. Его лицо было измазано сажей.

– Вы победили, мистер Курц. Чего же вы хотите?

– Вы отдали приказ убить Пег О‘Тул?

Серые глаза майора расширились.

– Приказ убить свою племянницу? Вы с ума сошли?

– Кто это сделал?

– Понятия не имею. Полагаю, один из ваших друзей-мафиози.

Курц покачал головой.

– Вы убили своего брата, Джона. Почему бы не убить и его дочь?

Майор вздрогнул, словно от пощечины. Его мощные руки напряглись.

– Зачем вы убили своего брата? – спросил Курц. – Он был полицейским, ему совсем немного оставалось до пенсии. Нет, подождите… это произошло потому, что вы решили распространить свое героиновое кольцо на Локавану и Буффало, не так ли?

Майор зарычал в буквальном смысле.

– Так, значит, вы натравили на Пег О‘Тул своего сумасшедшего сына? – не унимался Курц.

– Мой сын… – сказал майор. Его жесткое лицо изменилось, словно при спецэффекте в кино. Казалось, даже мощные кости обмякли. – Мой сын мертв. Шон Майкл мертв. Он погиб пятнадцать лет назад при пожаре.

– Твой долбаный сын, Ловкий Проныра, вынырнул и из этого пожара, не так ли, майор? Кого ты отправил вместо него, чтобы был труп для опознания? Одного из своих вьетнамских лакеев? Нет, нужен был кто-то, больше похожий на чокнутого ирландского ублюдка даже после того, как сгорит, не так ли? А потом ты прислал нужные записи от стоматолога для опознания, правильно?

– Мой сын мертв! – зарычал майор, схватив свой пистолет.

Вместо того чтобы выстрелить, Курц прыгнул к нему и ударил ногой по креслу. Ботинок пришелся промеж высохших коленок старика.

Майор вскрикнул и бросил пистолет, схватившись своими мощными руками за колеса и наклонившись вперед, чтобы не дать креслу съехать назад по мокрому полу террасы. Пистолет упал на плиты.

– Я убью тебя, убью, убью, – прерывисто повторял майор. Он хотел схватить Курца за ногу, подтянуть и задушить. Но для этого ему пришлось бы отпустить колеса кресла.

Курц стоял на одной ноге, наведя "Браунинг" на майора. Потом он снова толкнул его, вложив весь свой вес. Колеса не провернулись, и кресло с визгом отъехало на метр, скользя по мокрым плитам, остановившись у самого края почти отвесной лестницы.

– Кто стрелял в меня? – с трудом проговорил Курц, наклонившись к майору и переводя дыхание. – Кто стрелял в Пег О‘Тул? Кого ты послал на это дело?

– Я убью тебя, мать твою, – злобно процедил старик. С его лба слетали капли пота. Его дыхание пахло дымом и смертью. – Убью тебя, мать твою. Убью тебя.

Сила его рук и плеч была просто огромна. Вращая колеса, майор отталкивал его назад. Правая нога сгибалась. Десять сантиметров… еще десять.

– Ты послал своего долбаного чокнутого сынка, чтобы сделать это, – задыхаясь, проговорил Курц. Его ногу свело от напряжения, но он не убирал ботинок со своего места на кресле, между коленями старика.

– А-а-а! – заорал майор и поднял обе огромные руки с колес, чтобы схватить Курца за горло. Задушить или утащить вниз вместе с собой.

Курц откинулся назад, уворачиваясь от рук майора так, как уворачиваются от удара кобры. Его тело оказалось в горизонтальном положении. Курц жестко упал на один локоть. Руки майора хватали воздух. Курц подобрал ноги, сжав их, как пружины, и выпрямил, ударив обоими ботинками в кресло и высохшие колени майора.

Кресло вместе с размахивающим руками стариком отлетело назад и перевалилось через край террасы.

К тому времени, как Курц встал на ноги и подошел к краю, сломанное кресло и кричащий силуэт пролетели вниз уже тридцать ступеней, катясь в темноту и набирая скорость.

Глава 45

Когда они снова оказались неподалеку от Моста Поцелуев, Риджби пришла в себя.

Сам по себе взлет тоже оказался интересным. Когда они вылетали из Буффало, внутри "Дальнобойщика" был относительный порядок, даже несмотря на обилие оружия. Все было закреплено, все сидели в креслах, пристегнутые. Сейчас взлет происходил в совершеннейшей суматохе. Большинство людей просто сидели на полу, миниатюрный доктор-йеменец носился туда-сюда, работая то с Риджби, то с полковником Тринхом. Внутри вертолета пахло дымом, потом, кровью и дерьмом. Вероятно, подумал Курц, когда Кэмпбелл умирал, его кишечник расслабился и освободился от содержимого.

– Мы слишком тяжелые, чтоб его! – прокричал Малыш Док со своего места пилота. – Надо кого-нибудь выкинуть.

– Кэмпбелл вернется назад вместе с нами! – заорала Анджелина. Она вытерла кровь с лица рукавом, но рукав был уже настолько пропитан кровью, что только размазал ее.

– Тогда не ругайте меня, если наш полет закончится на склоне какого-нибудь из этих проклятых холмов! – прокричал в ответ Малыш Док Скржипчик. Турбины взвыли, несущий винт загрохотал сильнее, перегруженный вертолет разок качнулся на посадочных лыжах и поднялся в воздух.

Никто не стал закрывать бортовую дверь. Курц молча следил за взлетом. Они полетели вбок, влево от горящего дома, а потом вдоль лощины в сторону Неолы.

Дорога внизу была забита машинами и светилась огнями, но на подъездной дороге не было ничего, кроме двух горящих машин у вершины холма. Никто не пытался штурмовать пост охраны, с которого Малыш Док в первый раз выстрелил из "РПГ", а потом расстреливал убегавших из своей автоматической винтовки. В тот момент, когда "Белл" миновал гребень холма, взорвался топливный бак "Хьюза". В воздух поднялся огненный шар. Огонь охватил всю вершину холма.

Никто из находившихся в долине не стрелял по ним. По крайней мере, Курц не видел вспышек. Возможно, они думают, что это летит "Хьюз", принадлежащий майору.

Когда спустя несколько минут Риджби пришла в сознание, они летели на высоте метров триста над темными холмами. В бортовую дверь задувал ветер. Доктор Тафир накрыл Риджби одеялом, а Курц подоткнул его поплотнее. Она дрожала.

– Джо?

– Ага, – сказал он, положив ей руку на плечо.

– Я знала, что ты придешь за мной.

Ему было нечего ответить на это.

– Риджби! – прокричал он. – Тебе вколоть морфий?

Ее зубы стучали, но не от холода, понял Курц. Она на грани шока от боли и потери крови.

– Ага, неплохо бы, – сказала она. – Они не дали мне ничего обезболивающего. Только вкололи эту чертову капельницу. И не смогли как следует остановить кровотечение.

– Они ничего с тобой не сделали?

Риджби покачала головой.

– Только задавали глупые вопросы. Про тебя. Про то, на кого мы оба работаем. Если бы я знала ответ, я им сказала бы, Джо. Но я ничего не знаю, поэтому ничего не смогла сказать.

Вместо ответа Курц сжал ее плечо. Доктор Тафир наклонился к ней, но Курц оттолкнул его.

– Риджби, сейчас доктор сделает тебе укол, но сначала выслушай меня. Можешь?

– Ага, – проронила она, еще сильнее стуча зубами.

– Ты должна быть вне всего этого, – сказал Курц. – Возможно, ты очнешься в больнице. Важно, чтобы ты никому не говорила, кто стрелял в тебя. Никому. Даже Кемперу. Понимаешь?

Риджби отрицательно покачала головой.