Давший клятву Сандерсон Брендон

— Стойте! Вы же губите мою собственность.

— Так надо, светлорд, — ответил более сильный голос. — Если вы не хотите поощрять такое поведение.

Так много крови. Каладин безуспешно соорудил повязку, пока Нальма пыталась его оттолкнуть, заставить бежать. Он вместо этого взял ее за руку и сидел рядом, плача, пока женщина умирала.

Светлорды нашли его стоящим на коленях, когда перебили остальных. Вопреки здравому смыслу Каладина пощадили. Говорили, это потому, что он не пытался сбежать, как другие, но на самом деле им нужен был кто-то в качестве предупреждения другим рабам.

Независимо от причины, Каладин выжил.

С ним всегда так получалось.

Здесь, в Шейдсмаре, не было подлеска, но в Каладине проснулись старые инстинкты, пока он крался к маяку. Он предложил провести разведку, поскольку не доверял этой темной земле. Все согласились. С помощью плетений он мог легко сбежать в случае необходимости — и ни Адолин, ни Азур не имели опыта в разведке. Каладин не стал упоминать, что его собственный опыт большей частью связан с побегами из рабства.

Он сосредоточился на том, чтобы держаться поближе к земле, пытаясь использовать трещины в черном камне, чтобы скрыть свое приближение. К счастью, по стеклянистой земле было нетрудно ступать тихо.

Маяк представлял собой большую каменную башню. На ее вершине горел огромный костер и давал ярко-оранжевое свечение. Откуда у них топливо для этой штуки?

Каладин приблизился, случайно испугав ораву спренов жизни, которые прыснули во все стороны от каких-то кристаллических растений, а потом опять спустились к ним. Каладин застыл, но со стороны маяка не раздалось никаких звуков.

Подобравшись чуть ближе, он присел, чтобы немного понаблюдать, не появится ли что-нибудь подозрительное. Каладину очень не хватало способности Сил становиться невидимой, которой спрен обладала в Физической сфере; она могла бы сообщить остальным, что он увидел, или даже забраться в здание самой, будучи незаметной для всех, кроме «правильных» глаз.

Вскоре из океанских бусин недалеко от него что-то выползло на полусогнутых лапках: круглое существо, похожее на лурга, с жирным пупырчатым телом, размером примерно с младенца. Оно вприпрыжку приблизилось к Каладину, а потом разинуло пасть так, что полголовы откинулось назад. Из пасти вырвался длинный язык и заколыхался в воздухе.

«Клянусь бурей, это спрен нетерпеливого ожидания?» В физическом мире они выглядели словно знамена, но на самом деле… на самом деле это были языки?! Какие еще простые и надежные части его жизни окажутся полной ложью?

К первому спрену присоединились двое; устроились рядом и выпустили длинные колышущиеся языки. Он пнул их:

— А ну пошли отсюда.

Но обманчиво твердые существа не двинулись с места, и Каладин попытался успокоиться, надеясь, что это их отвадит. В конце концов он просто продолжил идти вперед в сопровождении троих докучливых спутников. Это серьезно подорвало скрытность его приближения к маяку, и оттого Каладин еще сильнее занервничал — что, в свою очередь, заставило спренов нетерпеливого ожидания с еще большим упорством следовать за ним.

Ему удалось добраться до стены башни, где жар огромного костра должен был обжигать. Но Каладин едва его чувствовал. Что интересно, огонь вынудил его тень исправиться — теперь она простиралась позади него, а не указывала на солнце.

Каладин перевел дух, а потом заглянул внутрь через окно с открытыми ставнями на первом этаже.

Там он увидел пожилого шинца с кожей, изборожденной морщинами и складками, и совершенно лысой головой. Незнакомец сидел в кресле и читал при свете сфер. Человек? Каладин не знал, хороший это знак или нет. Старик начал переворачивать страницу, а потом застыл и поднял глаза.

Каладин с колотящимся сердцем нырнул под окно. Дурацкие спрены продолжали толпиться неподалеку, но их языки из окна, наверное, не было видно…

— Эй? — окликнул изнутри голос с акцентом. — Кто там? Покажись!

Мостовик вздохнул и поднялся. Да уж, не очень-то у него получилась эта тайная разведка.

Шаллан вместе с остальными ждала в тени скалы, которая напоминала обсидиановый гриб размером с дерево; кажется, во время предыдущих кратких визитов в Шейдсмар она уже что-то такое видела. Узор сказал, что оно живое, но «очень, очень медленное».

Какое-то время компания в молчании ждала, пока Каладин закончит разведку. Шаллан тревожила мысль о том, что мостовик отправился туда один, но она в таких вещах не разбиралась, в отличие от Вуали. Но Вуаль… все еще страдала из-за того, что случилось в Холинаре. Опасно. Где же теперь Шаллан прятаться? За спиной Сияющей?

«Найди равновесие, — советовал Шут. — Прими боль, но не принимай того, что ты ее заслуживаешь…»

Она вздохнула, потом достала альбом и начала рисовать спренов, которых успела увидеть.

— Итак, — донесся до Шаллан голос Сил. Спрен сидела на валуне неподалеку и болтала ногами, — я всегда хотела об этом спросить. Мир кажется тебе странным или нормальным?

— Странным, — ответил Узор. — Мм… Как и остальным.

— Мне кажется, в строгом смысле слова ни у тебя, ни у меня нет глаз, — продолжила Сил, откидываясь назад и устремляя взгляд на стеклянную «крону» их убежища, дерева-гриба. — Мы оба — воплощенные частицы силы. Мы, спрены чести, подражаем самому Чести. Вы же, криптики, подражаете… какой-то ерунде?

— Фундаментальной математике, которая лежит в основе природных явлений. Мм… Истинам, которые объясняют ткань мироздания.

— Ну да. Ерунде.

Шаллан опустила карандаш и с неудовольствием взглянула на эскиз. Она хотела нарисовать спрена страха, но получились какие-то детские каракули.

Вуаль просачивалась.

«Шаллан, это всегда была ты. Надо лишь признать это. И допустить».

— Шут, я пытаюсь, — прошептала она.

— С тобой все в порядке? — Адолин присел рядом с ней на корточки и принялся разминать ей спину. Вот буря, а это приятно. Они за последние два дня чересчур много шли.

Он заглянул в ее альбом:

— Опять этот… как ты его называла… абстракционизм?

Шаллан захлопнула альбом:

— Куда подевался наш мостовик? — Она бросила взгляд через плечо, и Адолин прервался. — Не останавливайся, или я тебя прикончу.

Он усмехнулся и продолжил разминать ей плечи.

— С ним все будет в порядке.

— Вчера ты беспокоился из-за него.

— Это все усталость от боя, но цель поможет с нею справиться. Надо наблюдать за ним, когда он сидит без дела, а не когда у него есть определенная миссия.

— Как скажешь. — Она кивком указала на Азур, которая застыла на берегу, глядя через океан бусин. — А с ней что?

— Униформа хорошо пошита, — одобрил Адолин, — но синий с ее цветом кожи не сочетается. Ей нужен оттенок светлее. Нагрудник слишком большой, как будто она пытается что-то доказать. А вот плащ мне нравится. Я всегда искал повод надеть такой же. Отцу он идет, а мне как-то не очень.

— Я не просила дать оценку ее гардероба.

— Одежда многое говорит о людях.

— Да? Что случилось с костюмом, который ты получил в Холинаре?

Молодой человек посмотрел вниз и прервал массаж на непростительные три секунды, отчего она на него зарычала.

— Он мне больше не подходил, — заявил Адолин, вновь принимаясь за дело. — Но ты и впрямь затронула важную проблему. Да, нам нужно отыскать еду и питье. Однако, если мне придется носить одну и ту же форму все путешествие, тебе не придется меня убивать. Я совершу самоубийство.

Девушка уже почти забыла, что голодна. Как странно. Она вздохнула, закрыла глаза и попыталась не растаять слишком сильно от его прикосновений.

— Шаллан, как ты думаешь, что это? — спросил Адолин спустя короткое время.

Она проследила за его кивком и увидела летящего в их сторону странного маленького спрена. Он был желтовато-белый и коричневый, с крыльями и хвостом из каких-то длинных прядей. В передней части его тела парил куб.

— Похоже на спренов славы, которых мы видели раньше, — заметила она. — Только цвет неправильный. А форма головы…

— Искаженная! — воскликнула Сил. — Это спрен Вражды!

Когда Каладин вошел в маяк, инстинкты заставили его проверить по обе стороны двери, не притаился ли там кто-то в засаде. Комната выглядела пустой, не считая мебели, шинца и каких-то странных картин на стенах. Пахло благовониями и пряностями.

Шинец захлопнул книгу:

— А ты рисковый парень, да? Что ж, давай начнем! Времени у нас мало. — Мужчина встал и оказался довольно низеньким. Рукава его странной одежды пузырились, а штаны были очень узкими. Он подошел к двери на противоположной стене комнаты.

— Я должен привести своих спутников, — сообщил Каладин.

— Ах, но ведь самые лучшие результаты всегда получаются в начале Великой бури! — Шинец посмотрел на маленькое устройство, которое достал из кармана. — Осталось всего лишь две минуты.

Великая буря? Азур убеждала, им не надо тревожиться по этому поводу в Шейдсмаре.

— Погодите, — попробовал объяснить Каладин, следуя за коротышкой, который направился в комнату, пристроенную у основания маяка. Здесь были большие окна, а в центре стоял маленький стол. На нем было что-то неровное, прикрытое черной тканью.

Каладин ощутил… любопытство. Это было хорошо, после тьмы всех этих дней. Он вошел, опять проверив обе стороны. На одной стене висела картина с изображением людей, которые преклонили колени перед ярким белым зеркалом. На другой — городской пейзаж в сумерках, с низенькими домами, жмущимися друг к другу возле огромной стены, за которой разгоралось зарево.

— Итак, начнем! — провозгласил шинец. — Ты пришел, чтобы стать свидетелем необычайного, и я его обеспечу. Цена — всего-то две марки буресвета. Ты будешь сообразно вознагражден — и в мечтах, и в блеске!

— Я действительно должен позвать своих друзей… — начал Каладин.

Шинец сдернул со стола тряпку, и под ней оказался большой хрустальный шар. Он буквально залил комнату ослепительным сиянием. Каладин моргнул. Это что, буресвет?

— Торгуешься? — спросил странный коротышка. — Что для тебя деньги? Потенциал? Если ты их никогда не потратишь, то ничего и не получишь. А свидетельство того, что грядет, воздаст тебе с лихвой за потраченные средства!

— Я… — Каладин рукой прикрыл глаза от света. — Клянусь бурей! Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Шинец, чье лицо было подсвечено снизу от шара, нахмурился.

— Ты ведь пришел сюда за предсказанием, верно? К оракулу Рии? Ты хочешь, чтобы я увидел нехоженые тропы — во время Великой бури, когда миры сливаются друг с другом.

— Предсказанием? Ты имеешь в виду предсказание будущего? — Каладин почувствовал горький привкус во рту. — Будущее запретно!

Старик-шинец склонил голову:

— Но… разве ты не за этим пришел ко мне?

— Клянусь бурей, нет. Я ищу транспорт. Мы слышали, что сюда заходят корабли.

Старик потер переносицу и вздохнул:

— Транспорт? Что ж ты сразу не сказал? А я-то думал, речь получается хорошая… Ну ладно. Корабль? Позволь мне свериться с календарями. Думаю, скоро должны привезти припасы…

Он быстро прошел мимо Каладина, бормоча себе под нос.

Снаружи небо зарябило от света. Облака начали переливаться странным нереальным сиянием. Каладин разинул рот, а потом снова взглянул на коротышку, который вытащил журнал из бокового стола.

— Это… — уточнил Каладин. — Это вот так выглядит Великая буря отсюда?

— Хм? А, ты новенький? Как же ты угодил в Шейдсмар, но не видел, как проходит буря? Ты пришел прямо из Перпендикулярности? — Старик нахмурился. — Теперь мало кто приходит тем путем.

Свет… Яркая сфера на столе — крупная, как человеческая голова, и излучающая молочно-белое свечение — изменила цвета в унисон перламутровой ряби наверху. Внутри не было самосвета. И свет казался иным. Он приковывал взгляд.

— Так-так, — пробормотал шинец, когда Каладин шагнул вперед. — Не трогай! Это только для должным образом обученных пред…

Каладин положил руку на сферу.

И буря унесла его.

Шаллан со спутниками бросились в укрытие, но опоздали. Странный спрен залетел следом, прямиком под их «гриб».

Облака в небесах начали переливаться яркими цветами.

Испорченный спрен славы ткнулся в ладонь Шаллан.

Вражда подозревает, что вы выжили, — произнес голос в ее разуме. Это был голос Несотворенной из зеркала. Сья-анат. — Он предполагает, что с Клятвенными вратами случилось что-то странное из-за нашего влияния, а нам впервые удалось просветить таких мощных спренов. Эта странность вполне правдоподобна. Я солгала и сказала, что думаю, будто вас забросило очень далеко от точки перехода. У него есть приспешники в этой реальности, и им приказано вас выследить. Будьте осторожны. К счастью, он не знает, что ты светоплетельщица, — он по какой-то причине считает, что ты инозватель. Я сделаю, что смогу, но не уверен, что он и дальше будет мне доверять.

Спрен упорхнул прочь.

— Постой! — крикнула Шаллан. — Постой, у меня есть вопросы!

Сил попыталась схватить спрена, но он увернулся и вскоре был уже над океаном.

Каладин оседлал бурю.

Он уже это делал во сне. И даже говорил с Буреотцом.

Теперь все было иначе. Он летел вместе с мерцающим, пульсирующим всплеском разноцветья. Мимо него с невероятной быстротой струились облака, вспыхивая теми же самыми цветами. Пульсируя, словно в такт.

Он не чувствовал Буреотца. Не видел пейзажа внизу. Просто мерцающие цвета и облака, которые растворялись, превращаясь… в свет.

Потом Каладин увидел человека. Далинара Холина, который стоял на коленях в каком-то темном месте, окруженный девятью тенями. И вокруг него вспыхивали красные глаза.

Защитник врага приближался. В тот момент Каладин понял — это ощущение переполнило его, — что князь в ужасной, ужасной опасности. Без посторонней помощи Черный Шип обречен.

— Где?! — заорал Каладин свету, когда тот начал меркнуть. — Когда?! Как мне с ним связаться?!

Цвета поблекли.

— Прошу!!!

Он увидел вспышку — и смутно знакомый город. Высокий, выстроенный вдоль скал, с необычным расположением зданий в центре. Со стеной и океаном по другую сторону.

Каладин упал на колени в комнате предсказателя. Шинец сбил его руку со светящейся сферы.

— …сказателей вроде меня. Ты ее испортишь или… — Он осекся, схватил Каладина за голову и развернул к себе. — Ты что-то увидел?!

Каладин слабо кивнул.

— Как? Невозможно. Разве что… в тебе есть Инвеститура. Насколько ты возвысился? — Он прищурился, рассматривая Каладина. — Нет. Дело в другом. Милосердный Доми… Связыватель потоков? Все началось заново?

Каладин с трудом поднялся. Взглянул на сферу, которую смотритель маяка опять накрыл черной тряпкой, а потом прижал руку ко лбу, ощущая, как внутри пробуждается пульсирующая боль. Что это было? Его сердце все еще беспокойно колотилось.

— Я… я должен вернуться к друзьям, — пробормотал он.

Каладин сидел в главной комнате маяка в кресле смотрителя-шинца. Шаллан и Адолин вели переговоры с Риино по другую сторону комнаты, Узор нависал над плечом Шаллан и заставлял предсказателя нервничать. У смотрителя были продукты и товары для продажи, хотя это стоило бы им заряженных сфер. По-видимому, буресвет был единственной ценностью, которая имела значение на этой стороне.

— Шарлатаны, подобные ему, не редкость там, откуда я родом, — заметила Азур, сидевшая на полу, спиной к стене, рядом с Каладином. — Люди, которые утверждают, что способны видеть будущее, и живут за счет чужих надежд. Ваше общество правильно поступило, запретив это. Спрены действуют схожим образом, поэтому такие, как он, вынуждены жить в глуши, надеясь, что люди в отчаянии придут к нему. Вероятно, он что-то зарабатывает с каждого корабля, который проходит мимо.

— Азур, я кое-что увидел. — Каладин все еще дрожал. — И это было реально.

Его руки и ноги обессилели, как будто он долго таскал тяжести.

— Может быть, — согласилась она. — Эти типы используют пыль и порошки, которые дарят эйфорию, заставляя думать, будто ты что-то видел. Даже боги моей земли видят только проблески духовного мира — и за всю свою жизнь я встречала лишь одного человека, который, как я считаю, действительно понимал тот мир. И человек, возможно, на самом деле бог. Я точно не знаю.

— Шут, — понял Каладин. — Тот, кто принес металл, позволивший тебе защитить духозаклинатель.

Она кивнула.

Но Каладин действительно видел Далинара…

Подошел Адолин и вручил Каладину плоский металлический цилиндр. Затем с помощью какой-то штуковины, которую предоставил шинец, взломал верхнюю часть. Внутри был рыбный паек. Каладин потыкал кусочки пальцем, потом изучил посудину.

— Консервы, — объяснила Азур. — Очень удобно.

Желудок Каладина заурчал, так что он набросился на еду, орудуя ложкой, которую дал Адолин. Рыба была соленая, но вкусная — куда лучше духозаклятой еды. Шаллан присоединилась к ним в сопровождении Узора, а смотритель маяка побежал за припасами, которые они выторговали. Мостовик бросил взгляд на дверной проем, где застыла спрен-клинок Адолина, молчаливая точно статуя.

За окном Каладин увидел Сил: она стояла на берегу и смотрела на бисерное море. «Здесь ее волосы не колышутся», — подумал он. В физическом мире они часто развевались, словно на невидимом ветру. Здесь же были неотличимы от человеческих волос.

По какой-то причине она не захотела войти в маяк. С чего вдруг?

— Смотритель уверен, корабль может прибыть в любой момент, — сказал Адолин. — Мы должны купить право проезда на борту.

— Мм… — протянул Узор. — Корабль направляется в Селебрант. Город на острове.

— На острове?

— С нашей стороны это озеро, — объяснил Адолин. — Точнее, море Копий на юго-востоке Алеткара. Недалеко от… руин Раталаса. — Он поджал губы и отвернулся.

— Что? — спросил Каладин.

— В Раталасе убили мою мать. Повстанцы подослали к ней убийцу. Ее смерть привела отца в ярость. А потом он так отчаялся, что мы едва его не потеряли. — Адолин покачал головой, и Шаллан прильнула к его плечу. — Об этом… неприятно думать. Садеас в отместку сжег город до основания. У моего отца делается такое странное, отрешенное лицо, когда кто-то упоминает Раталас. Мне кажется, он винит себя за то, что не остановил Садеаса, пусть в тот момент и обезумел от скорби, был ранен и утратил способность мыслить здраво после покушения на собственную жизнь.

— Итак, на этой стороне есть город спренов, — уточнила Азур. — Но направление неверное. Нам надо на запад — к Пикам Рогоедов, — а не на юг.

— Мм… — снова вмешался Узор. — Селебрант — важный город. Там мы сможем отыскать корабли, идущие куда угодно. А смотритель маяка не знает, когда здесь появится корабль, следующий нужным курсом.

Каладин отложил свою рыбу, а затем махнул Шаллан:

— Можно мне бумагу?

Она позволила ему взять лист из альбома. Принц неумелой рукой нарисовал здания, которые успел разглядеть в тот миг, когда… увидел то, что увидел. «Я видел эту картину раньше. С высоты».

— Это город Тайлен, — узнала Шаллан. — Верно?

«Правильно», — подумал Каладин. Он посетил Тайлен только один раз, когда открывал городские врата.

— Мне явилось это в видении, которое я пересказал вам. — Он взглянул на скептически настроенную Азур.

Каладин все еще мог чувствовать свои эмоции от видения, зудящее беспокойство. Уверенность в том, что Далинар в серьезной опасности. Девять теней. Защитник, который возглавит вражеские силы…

— Клятвенные врата в Тайлене открыты и работают, — напомнил Каладин. — Мы с Шаллан об этом позаботились. И поскольку врата в Холинаре перенесли нас в Шейдсмар, теоретически другие — не затронутые Несотворенной — могут вернуть обратно.

— Это если я разберусь, как они работают на этой стороне, — заметила Шаллан. — Довольно пугающее предположение.

— Мы должны попытаться достичь Перпендикулярности в Пиках, — возразила Азур. — Вот единственный верный путь назад.

— Смотритель маяка считает, что там происходит нечто странное, — сообщила Шаллан. — Корабли с той стороны не прибывают.

Каладин коснулся своего рисунка. Ему надо было во что бы то ни стало попасть в Тайлен. Неважно, каким образом. Тьма внутри его, похоже, отступала.

У него появилась цель. Смысл. Что-то, на чем можно сосредоточиться, помимо людей, которых он потерял в Холинаре.

Защитить Далинара.

Каладин вернулся к поеданию рыбы. Они дождутся корабль.

В течение несколько часов облака неуклонно блекли, пока опять не сделались просто белыми. По другую сторону Великая буря завершила свое прохождение.

В конце концов Каладин увидел что-то на горизонте, за камнями и Сил, сидящей на них. Да, это был корабль. Только… у него не было паруса. А в Шейдсмаре вообще дует ветер? Кажется, нет.

Корабль с грохотом продвигался по океану бусин, приближаясь к маяку. У судна не было ни парусов, ни мачт, ни весел. Взамен его тянула — с помощью сложной оснастки, прикрепленной к носовой части, — группа невероятных спренов. Длинные и змеистые, они имели треугольные головы и парили, трепеща многочисленными крыльями.

Вот буря… они тянули корабли, словно чуллы. Летающие, величественные чуллы с волнистыми телами. Он никогда не видел ничего подобного.

Адолин крякнул с того места, где стоял у окна.

— Ну, по крайней мере, мы будем путешествовать с шиком.