Безмолвие Харт Джон
Девушка не двигалась.
— Исцели ее, или я убью и тебя тоже. Я убью всех.
Джон держал в руке пистолет и был совершенно серьезен. Если умрет жена, умрет и он. В каком-то смысле так даже лучше.
Вечность.
Спасение от позора.
— Делай.
Айна пожала плечами и приложила палец к лицу умирающей женщины. На мгновение в воздухе послышался напев, потом Мэрион открыла глаза и заговорила, словно бодрствовала много часов:
— Ребенок выходит, Джон. Я чувствую, ребенок…
Джон бросился к кровати, но девушка отняла палец, и Мэрион снова потеряла сознание. Ее душа, единственное, что имело значение, готова была отлететь.
— Верни ее!
— Есть последнее условие…
Она говорила на ломаном английском, но Джек понял.
— Все, что угодно.
Девушка что-то гортанно произнесла на родном языке, и Айзек, запинаясь, перевел:
— Она хочет дочь.
— Дочь. Так. Все, что угодно.
— Для этого нужен мужчина.
— Что…
Но ее намерение было очевидно. Она взялась рукой за промежность Айзека и снова заговорила с довольной улыбкой.
— Она говорит, я подарю ей дочерей, и они будут сильными и красивыми.
— Айзек, Господи…
— Она говорит, вы отдадите меня ей сейчас, иначе женщина умрет.
Глава 34
Десять минут потребовалось Джеку для того, чтобы убедить капитана Ли отвязаться от него, и то только потому, что помог Клайд.
— Вот что, просто отойди! Он не знает ничего! — в конце концов закричал Хант, но Ли не слушал. За его спиной собрались остальные, и все с ненавистью смотрели на Джека. Они думали, ему что-то известно, что он причастен к этому делу. — Я сказал, отвалите к чертовой матери. Слушайте. Это он меня вызвал. Иначе нас здесь не было бы.
Это имело смысл, но голос разума заглушала боль от потери и предательства.
— Там, в мешке, Уиллард Клайн, — сказал Ли. — Ты знаешь, сколько я с ним прослужил? Что он значил для меня, для всех нас?
— Я ничего не знаю, — заявил Джек. — Я рассказал бы, если б знал.
— Ерунда. Вы с мальчишкой Мерримоном всегда покрывали друг друга. Думаешь, я дурак? Думаешь, я забыл? А ты? — Он наставил палец на Ханта. — Не притворяйся, что беспристрастен.
— Никто и не притворяется. — Хант поднял руки, раскрытыми ладонями вперед. — Но тебе нужно успокоиться. В этом деле пострадал не один шериф. И ты это знаешь.
— Я знаю только то, что мне нужен твой сын.
— Мне неизвестно, где он, — сказал Джек.
— Ты знаешь, где он живет? — Джек отвел взгляд. — Ты мне с этим поможешь, Клайд, иначе, Богом клянусь, я тебя уничтожу.
— Ты же сам сказал. У меня здесь нет юрисдикции. ФБР. Полиция штата. Тебе придется позвонить им.
Конечно, Ли пока этого не сделал, хотя уже смеркалось, а тело шерифа лежало в мешке у ног капитана. Джек подумал, что со стороны Клайда умно напомнить: следствием будут заниматься другие.
Капитан Ли наклонился к Ханту, словно какая-то тонкая ниточка еще связывала их.
— Что, если б это был один из твоих? — спросил он. — Твой друг? Твой босс?
— Я бы работал, — ответил Хант. — Я проявил бы дальновидность, позаботился о будущем.
Они смотрели друг другу в глаза, и все понимали — капитан не собирается проявлять дальновидность. Может, через день. Или через два. Когда Ли отвернулся и зашагал прочь, Хант проводил его взглядом, а потом подтянул Кри и Джека поближе к себе.
— Вы знаете, где он?
— Мы сегодня заходили в хижину, — сказал Джек. — Его там не было.
— Вам нужно найти его и предупредить. Пусть держится подальше, пока не появится полиция штата или эти люди не успокоятся.
— Что? Хотите сказать, сейчас? Ночью?
— Я видел, что бывает, когда убивают копа, — ответил Хант. — Месть. Стадный инстинкт. Держи. — Он достал фонарик из кофра на одном из квадроциклов. — Ступайте в хижину. Ночью они ее не найдут, не получится в темноте. Отыщите Джонни. Уведите его из Хаш Арбор. Телефон у тебя заряжен? — Джек кивнул. — Хорошо. Держи под рукой. Джек, посмотри на меня. У тебя двадцать минут, пока стемнеет по-настоящему. Ты знаешь, где хижина. Джонни все равно туда придет. И вы должны быть там, когда это случится. — Джек снова кивнул, но не очень уверенно. Хант повернулся к Кри. — Ты к этому не причастна. Могу позвонить кому-нибудь, чтобы забрали тебя домой.
— Я останусь с Джеком.
— Ладно, дело твое. — Хант положил руку на плечо Джеку и крепко стиснул. — Сейчас стойте здесь, — сказал он. — Когда поднимется крик, бегите к деревьям.
— Крик? — удивился Джек, но Хант уже шагал. Он обогнул сбившихся в кучу полицейских округа, а потом опустился на колени у тела и опять расстегнул мешок.
Сразу поднялся крик.
Они добрались до домика, но уже за пятьдесят ярдов Джек знал, что Джонни там нет. Десять секунд они провели внутри, потом с минуту звали Джонни по имени. После этого тишина показалась еще гуще.
— Может, прячется в каком-нибудь другом месте?
Джек знал дерево, на котором Джонни часто спал. Оно стояло на вершине холма, на севере, и даже днем добраться до него было трудно.
— Ты боишься? — спросил он.
— Мы только что нашли кучу человеческих останков. Полиция наверняка будет нас искать — не сейчас, так позже.
— А кроме этого? Ты понимаешь…
Он имел в виду тишину, небывалое безмолвие. Кри обхватила себя руками, ощутила ужас детских лет.
— Когда ребенком я жила здесь, дни казались особенными. Казалось, они будут длиться вечно — солнце, все эти деревья, люди, работающие вместе на общее благо. Посевы. Рыбалка. Люди напевали во время работы. Они смеялись. Когда тени становились длиннее, все менялось. Люди двигались чуть быстрее. Смотрели по сторонам, под деревья. К закату я всегда была дома, а после меня не выпускали. Темнота казалась чем-то ужасным; люди говорили о ней так, будто это что-то телесное или живое. Мало кто отваживался ходить в темноте.
— Ты знаешь почему?
Кри задумалась над его вопросом. По правде говоря, по ночам свободно перемещались только старухи, да и то по двое, по трое.
— Мне лишь известно, что ближе к закату люди начинали беспокоиться. Не работали и понадежнее запирали двери.
— О господи…
— Мы зайдем внутрь?
— Ах да, конечно.
Пошарив в домике, Джек нашел спички, зажег свечи. Войдя следом за ним, Кри осмотрела очаг, кровать, книжный ряд на полке.
— Это здесь он живет?
— Вроде того. — Джек открыл шкафчик, другой. — Давай разведем огонь и поедим. Потом решим, что делать. Я принесу дров.
Джек вышел, а Кри присела на край постели Джонни. Это было его место, место Мерримона. Вытащив нож, Кри наклонила его к свету, потом коснулась лезвия и посмотрела на линию, оставшуюся на подушечке большого пальца. Выступила капля крови, и она ощутила странное движение в груди. Наклонив голову, Кри слушала звуки, доносившиеся снаружи. Адвокат складывал дрова на руку. Ветер раскачивал деревья, а когда раздался резкий заунывный крик козодоя, Кри представила, как птица кружит, расправляя крылья с белыми отметинами на сгибах.
Откуда она про это знает?
Она покинула болото ребенком и не интересовалась птицами. Но сейчас знала, что козодой откладывает яйца на голую землю, что эти птицы прилетают летом, чтобы вывести потомство, а на зиму улетают, сбившись в большие стаи. Кри расправила ладони над ложем Джонни и ощутила давление на череп, будто что-то пыталось проникнуть внутрь. Ей хотелось сжечь этот дом и развеять пепел, чтобы только земля помнила про него.
Почему?
У Кри разболелась голова. Она вспотела. Прижав ладони к вискам, раскачивалась на краю кровати и уловила тот момент, когда что-то щелкнуло.
Она стала Айной.
Она осталась Кри.
— Прекрати, — сказала она, но снаружи не было ни поляны, ни городских огней за лесом. Лицо сплющилось, на нем появились шрамы. Сердце наполнилось гневом.
— Мисс Фримантл…
Слишком много воспоминаний.
Слишком много ненависти.
— Уходи, — велела она.
— Мисс Фримантл?
— Оставь меня одну. Пожалуйста.
Кри уже стояла на ногах, хотя не помнила, как поднялась. Джек замер у двери, дрова с грохотом упали.
— Присядь. Давай же. Садись.
Кри не спорила. Она ослабела. Голова раскалывалась.
— Садись на этот стул. Сюда. — Кри села, спрятала лицо в ладонях. — Дыши глубже. Все нормально. — Его теплая ладонь легла ей на спину, но в голове у Кри было далеко не все нормально.
Ей хотелось сделать больно Джонни Мерримону.
Хотелось заставить его кричать.
Когда они вышли из домика, стояла безлунная ночь. С одним фонариком идти было опасно, поэтому Кри держалась за спиной у адвоката. Он был заботлив и внимателен.
— Смотри под ноги. Здесь поосторожнее.
Они выбрались на высокое место. Кри вела борьбу с внутренними противоречиями. Все, к чему она стремилась в жизни, — обрести цель, услышать призыв, который выведет ее за пределы запертой двери, из мнимой безопасности. Но теперь ничего этого не было. Она смотрела под ноги и сопротивлялась давлению на свой разум. Шаг левой ногой, шаг правой. Она зажмурилась и увидела реку крови.
— Мы найдем Джонни, — говорил адвокат. — Найдем и разберемся с этим.
Джек сражался с собственными страхами, но Кри по личному опыту знала, что этих демонов не так-то легко убить. Они находят темные уголки и подбирают слова, делающие тебя слабой. Таков был демон в голове у Кри. Он твердил, что Айна сильнее, что Айна жива.
— Как ты там сзади, в порядке?
— Да, — солгала Кри, потому что не верила себе и себя не узнавала. Найдя нужный холм, они взобрались наверх, и дуб раскинул над ними громадные ветви. Кри никогда не видела такого толстого ствола. Он был даже толще, чем висельное дерево. Когда Кри коснулась его, в голове мелькнула мысль.
При жизни Айны это дерево уже было старым.
Еще одна ниточка, протянувшаяся в ночи.
Фонарик адвоката осветил ветви, и она разглядела что-то наверху.
— Это он?
— Там должен быть гамак…
Кри смотрела прямо на него, видела, как тот прогнулся. Адвокат позвал еще раз, но ничто не шевельнулось там, где, по мнению Кри, висел гамак.
— Я залезу, — сказала она.
— Ты уверена?
Кри старалась не обращать внимания на нетерпение, охватившее ее уже на нижних ветвях. Она не хочет причинять ему боль, не хочет его убивать.
— Будь осторожна, пожалуйста.
Адвокат остался уже далеко внизу, его фонарик освещал ветки потоньше, до которых добралась Кри. Ствол разветвлялся надвое, и она полезла по тому, что толще, и на последней развилке увидела гамак, а в нем — мужчину. Темнота скрывала черты его лица, но она узнала щеку, обвод скулы. Он стонал во сне; глаза закатились, и виднелись только белки.
— Он здесь.
— С ним все нормально?
Кри не ответила. Здесь, на высоте сотни футов, он беспомощен…
— Мисс Фримантл?
Адвокат звал, и это помогло.
— Эй. — Она попробовала разбудить его, но слово прозвучало тише, чем она рассчитывала. — Джонни, — произнесла Кри, но слово показалось неправильным. Джон, услышала она. Это имя ветром прошумело в ее голове. На секунду она отпрянула, а когда склонилась вновь, то держала в руке нож, приставив его к горлу мужчины.
Сделай это!
Голос звучал, как эхо. Прижимая лезвие к его коже, Кри чувствовала непреодолимое желание, потребность это сделать. Она видела его на лошади и у реки. Она знала, какого цвета у него будут глаза, если он их откроет, — темно-карие, почти черные.
Сделай это для нас…
Кри наклонила нож и посмотрела на лезвие. В этот момент здесь, под встающей луной, она была готова перерезать ему горло. Была так близка к этому, испытывала такое нетерпение… но потом взглянула в закатившиеся глаза и поняла ужасную правду. Это был вовсе не сон и не эхо в ее голове.
Это было прикосновение.
Овладение.
Глава 35
Вертолеты поднялись в небо над Хаш Арбор через двадцать минут после восхода солнца. Хант сначала услышал, а потом уже увидел их. Приближались они с рокотом, потом пролетели над головой с ревом и грохотом. Хант вылез из машины, протер глаза ото сна и смотрел, как они кружат, кренясь на бок. Один принадлежал департаменту шерифа — об этом говорили четкие, хорошо ему знакомые опознавательные знаки. Второй был не местный. Наверное, полиция штата. А может, одолжили.
Вглядываясь в экран телефона, он нашел номер Джека, нажал кнопку вызова. Вертолеты тем временем заложили последний круг над старой деревней и разлетелись в разных направлениях; один взял курс на север, другой — на северо-запад. Хант затаил дыхание: цифры на экране мигали, телефон старался обнаружить сигнал.
— Чтоб тебя…
Хант сунул телефон в карман. Большую часть ночи он не спал, пытался связаться с Джеком или Джонни и успокоить свою жену. Та не знала всего, но сотрудники правоохранительных органов образовывали небольшое сообщество, и она уловила шепотки, что на болоте что-то случилось. Ханту пришлось сказать: «Милая, пожалуйста, верь мне». Но сколько все это продлится? Еще час? Он сомневался. Только не с убийством шерифа. И в дело замешан Джонни. В славе парня была и отрицательная сторона. Люди знали его имя. Популярность он не потерял.
Хант снова занялся телефоном. Ближайшая точка уверенного приема находилась в четырех милях — одну придется проехать по бездорожью, еще три — по шоссе со старым покрытием. Минут десять, может, двенадцать.
— Где же ты, сынок?
Судя по его наблюдениям, положение складывалось отчаянное. Всю ночь прибывали люди из департамента шерифа. Хант насчитал дюжину отставных помощников, прежде чем стемнело настолько, чтобы считать стало невозможно. В старой церкви организовали главный оперативный центр, а в пещере — филиал. Всю ночь люди сновали между этими двумя пунктами. Фонарики. Прожектора.
Только факелов не хватало…
Не обращая внимания на голод, Хант бродил по поляне, старательно собирая информацию. Многие вели себя достаточно уравновешенно, но становилось ясно, что ему никто не доверяет. И это люди, которых он знал двадцать лет, а кое-кого и дольше. Одни ему кивали, другие — нет. На вопросы не отвечал никто. Нашли что-нибудь? Где искали? Какова причина смерти? Для всех значение имели очевидные факты: шериф убит, а Джонни, возможно, причастен.
Они знали историю.
Убийство произошло на земле Джонни.
Кроме того, все это уходило корнями в прошлое. Уиллард Клайн служил шерифом округа Рейвен четыре десятка лет. Люди знали и любили его. Считали своим. И обычно Хант думал, что это хорошо. Но не сегодня. Когда Хант ступил на тропу, ведущую к пещере, перед ним выросли двое помощников шерифа.
— Извините, детектив.
Они совсем не выглядели виноватыми. Хант отметил, как у них напряглись плечи, а ноги покрепче уперлись в землю на случай, если он решит все-таки продвигаться дальше.
— А полицию штата пропускаете? — спросил детектив.
— Нам запретили пропускать вас или разговаривать с вами. Приказ.
— Как насчет ФБР? Экспертов? Вообще чужих?
— Только вас.
Хант выдержал паузу, потом развернулся и пошел обратно. Вернувшись к своему автомобилю, он увидел, как на поляну, рыча, въехал грузовик с полным кузовом мужчин в шляпах с широкими полями. Машина остановилась возле церкви. Люди посыпались на сырую траву. Они походили на бывалых туристов, но захватили с собой винтовки, за долгие годы употребления отполированные их руками. Хант знал одного из них по фонду помощи инвалидам-ветеранам, созданному им много лет назад. Мужчина выглядел большим и тяжелым, но проворно двигался и был хорош в бою.
— Тимми Бич. — Хант отвел здоровяка от остальных и подтолкнул в тихое место возле церковных ступенек. — Что вы, ребята, здесь делаете?
— Выслеживаем.
— Вас привлек департамент шерифа?
— Не похоже, что они смогли бы сделать это сами по себе.
— Ты правоохранительным органам не друг. Готов биться об заклад, никто из вас с ними не дружит.
— Ты бы выиграл ставку. Мы делаем это ради Джимми Рэя Хилла.
— А что насчет Джимми Рэя?
— Это он выживший. Они тебе не сказали?
— Боже. — Хант отвернулся, чтобы собраться с мыслями. Он знал Джимми Рэя. Не близко, но достаточно хорошо. — Слушай, Джонни этого не делал…
— Позволь сразу перебить тебя, Клайд. Так вот. Видишь вон там парня, высокого, с винчестером? Это брат Джимми Рэя. А тот молодой, что рядом с ним, — костлявый, волосатый — заделал дочке Джимми Рэя ребенка номер два. Само собой, я тебе это говорю только потому, что мой брат до сих пор вспоминает, как ты собирал деньги для закрытия счетов на его лечение и покупку тех новых протезов. Он говорит, ты изменил его жизнь. Думаю, иначе он мог бы себя убить. Можешь считать этот разговор возмещением за сделанное тобой.
— Вам нельзя идти туда с оружием. Даже департамент шерифа так не делает.
— Мы считаем эти разговоры лишними в подобной ситуации.
Хант провел ладонью по волосам. Он ясно видел всю опасность положения.
— Твой друг жив, Тимми. Вся эта прыть и злость, которую я наблюдаю… вам надо умерить пыл, пока кто-нибудь не пострадал.
— Джимми Рэй потерял большую часть одной ноги и половину другой. У него сломана спина.
— Мой сын этого не делал.
— На твоем месте я бы, может, и придерживался этого убеждения, но все мы знаем, что Джимми Рэй и шериф пришли сюда в поисках твоего парня. Таково было их намерение и единственная цель. Полагаю, они его нашли.
— Тимми…
— Прости, Клайд. Так или иначе, а я собираюсь с этим разобраться.
После этого Тимми ушел. Он сказал несколько слов остальным, и они затопали по ступенькам в церковь.
Все пошло наперекосяк.
Хант это чувствовал.
Скользнув в машину, он завел двигатель и проехал четыре мили до точки приема сигнала. Он уже дважды бывал здесь, на песчаной обочине с видом на далекий город. Сначала Хант позвонил Джонни и Джеку, но его сразу переадресовывали на голосовую почту. Быстро и четко выговаривая слова, он объяснил, что происходит, и дополнил сказанное коротким текстовым сообщением.
Если вы на болоте, уходите.
Если уже нет, держитесь подальше.
А потом Хант выкинул такое, чего не делал никогда.
Он позвонил репортерам.
Всем, кого знал.
Глава 36
Джонни переходил с одного уровня сознания на другой так, словно его протаскивали через дыру в стене. Только что Айна улыбалась в отблеске огней, и вдруг она оказалась над ним, только шрамы исчезли. Она смотрела теми же темными глазами, но губы изменились. Из-за ее спины выглядывало утреннее небо.
— Где я?
Она отвела взгляд и крикнула кому-то вниз:
— Он очнулся.
Джонни попробовал подняться, но оказалось, что он пристегнут к гамаку ремнями.
— Что?..
— Ты большую часть ночи метался. Я подумала, вдруг свалишься.
— Меня сейчас стошнит.
— Тогда давай. Не стесняйся.
— Ты ведь Кри, верно?
— Не говори так, будто мы друзья.
Она скользнула в сторону, пропав из вида, и Джонни попытался собраться с мыслями. Он был на своем дереве, в своем гамаке.
Значит, Айна давно умерла.
И Мэрион тоже…
Джонни снова ощутил спазм в желудке, и его чуть не вырвало. Он коснулся лица, потом дотронулся до дерева.
— Джек! Ты там?
— Я тут!
Конечно, он тут.
Джек.
Старый добрый Джек.
Джонни замер, вспоминая сон.
Айзек…
Изогнувшись в гамаке, Джонни сжался в клубок от внезапной боли, вызванной воспоминаниями об Айзеке.
Айзек…
Джон не находил слов.
Всё в порядке…
Нет…
Ради вашей жены, сказал Айзек. Ради матери вашего ребенка и ради вас…
Перед лицом такой доброты, такой жертвы Джон Мерримон зарыдал…
— Эй, чувак, ты спускаешься?
Джонни знал, что внизу его ждут какие-то неприятности. Он чувствовал их в своем друге, в Пустоши, ощущал копов, движение, гнев. И отогнал это от себя, чтобы снова подумать о той жизни, которую не прожил. Вердина предупреждала его об опасности снов. Жизнь может поблекнуть, говорила она. Эта жизнь, твоя.
— Джонни, ну давай, чувак. Мне не терпится убраться отсюда.
— Да ладно, Джек. Штаны подтяни.
Расстегнув ремни, Джонни спустился и увидел Джека и Кри, грязных и явно не выспавшихся.
— Вот. Спасибо. — Он протянул ремни.
— Ты в норме? — спросил Джек. — У тебя кровь идет.