Безмолвие Харт Джон

Глава 32

Клайду Ханту нравилось ездить с опущенными стеклами. Он любил запах скошенной травы и теплого асфальта, любил звуки работающих косилок, задорные крики молодых, в такую жару занимающихся спортом.

— Два-Аллен-Один. Это диспетчерская.

Клайд включил рацию.

— Два-Аллен-Один. Слушаю, диспетчерская.

— Вам звонят, детектив. Джек Кросс. Голос взволнованный.

Хант свернул, увидел двух молодых женщин, споривших под навесом круглосуточного магазина. За последний год его два раза грабили.

— Насколько взволнованный?

— Два-Аллен-Один, я бы сказал, очень взволнованный.

— Ладно, диспетчерская. Переключите его на мой сотовый.

Минутой позже Клайд несся на северо-восток. Тяжелый «Крузер» клонился на виражах и оседал на все четыре колеса на прямых участках. Стекла были подняты, иначе он не разобрал бы ни слова. Он расслышал Джонни и что-то непонятное, а потом он мертв… думаю, он мертв…

— Помедленней, сынок. Я уже еду к тебе. Просто помолчи, переведи дух. Я тебя почти не понимаю.

— Извините, извините. Я бежал. Сотовая связь… Это проклятое болото…

В трубке треснуло.

— Джек, ты пропадаешь…

— Вы нужны здесь, Клайд… — Статические разряды. Белый шум. — …поспешите… вот черт… пожалуйста, поспешите…

— Где ты сейчас?

— На обочине…

— На обочине. А точнее?

Клайд увидел Джека за милю. Стрелка скакнула с 90 до 110, и «Крузер» преодолел последнюю милю в мгновение ока, только зелень мелькала за стеклами да «баранка» подрагивала в ладонях. В пятидесяти ярдах Клайд ударил по тормозам, последние десять скользил на покрышках. На обочине стоял Джек — бледный, исцарапанный, в синяках.

— Ты в порядке, сынок? Залезай.

— Ерунда. Я в порядке.

— Что происходит, Джек? Где Джонни?

— Не знаю.

Клайд облегченно перевел дух. Он даже сам не заметил, что до этого сдерживал дыхание.

— Ты сказал, что кто-то мертв.

— Нам нужны копы, — сказал Джек.

— Расслабься, сынок. Я уже здесь.

— Вы не понимаете. — Джек согнулся, ловя ртом воздух. — Нам нужно много копов.

Сначала Клайд должен был взглянуть сам. Подъехав к церкви, он положил рацию в карман и достал из-под приборной панели дробовик.

— Это же твоя машина, — заметил он. — Ты почему бежал?

— Ключи потерял.

Достав из багажника аварийный комплект, Хант запер автомобиль.

— Расскажи мне еще раз про пещеру.

Джек рассказывал на ходу, но толку от него было мало. Он никак не мог взять себя в руки и трясся. Сотрясение мозга?

— Давай-ка помедленнее, — сказал Клайд. — Начнем с того, кто мертв.

— Не знаю. Вы меня не слушаете.

— Дыши глубже, сынок…

Из речи парня он понял немногое: один человек мертв, другой умирает. Что-то насчет водопада, оленя, потайной пещеры и кучи всякого старья. Увидев водопад по ту сторону поляны, Хант остановился.

— Где пещера? — Джек показал, и Клайд низко нагнулся, осматривая вход. — Выглядит неглубокой.

— Вот тут вы ошибаетесь.

— И где там девушка?

— Глубже и внизу. Там понижение, а потом открывается пещера. Кри внутри с этим… э… ну, вы понимаете, с тем парнем.

Клайд внимательно посмотрел в лицо Джеку, потом сунул ему в руку аварийный комплект и веревку.

— Возьми, — скомандовал он. — Держись позади меня.

Хант согнулся и принялся протискивать свое большое тело в узкий проход. Дробовик скребся по голому камню. Через десять футов в темноте под ногами что-то блеснуло.

— Твои ключи. — Он подобрал их, передал назад. Чем глубже они спускались, тем влажнее становился воздух.

— Джек? Это ты? — донесся из темноты голос молодой женщины.

— Мисс Фримантл, я детектив Хант. Джек Кросс со мной.

— Поторопитесь, пожалуйста. Кажется, он умирает.

Хант протискивался все глубже. Через пятьдесят футов спуск обрывался, и он увидел в глубине, на дне пещеры, молодую женщину. Рядом с ней вроде бы лежал человек, во мраке разглядеть было трудно.

— Дай рюкзак. — Джек передал ему комплект, и Хант достал полдюжины светящихся палочек.

Переломив, детектив бросил их вниз.

Они упали на груды костей.

В свете прожекторов все выглядело по-другому. Серые камни и старые кости — настолько старые, что казались почти черными. Хант смотрел, как эксперты в белых защитных костюмах бродят между скальных выступов, расставляют маркеры, фотографируют.

Стараясь унять воображение, он внимательно изучал пещеру.

Она оказалась не такой широкой, как он думал, но гораздо глубже. Пол был усеян костями и обрывками истлевшей одежды. Клайд заметил старый рюкзак и сломанный снегоступ. Еще дальше лежали бронзовый фонарь и ржавое ружье. Приходилось только догадываться, останки скольких людей здесь валяются. Группировались они в основном в низинках. Некоторые кости были расщеплены и изгрызены.

— Очевидно, падальщики. Койоты или в этом роде. — К Ханту, стоящему у обрыва, присоединился Том Ли. — Как думаешь, сколько им лет?

— Некоторые достаточно старые, но не все. — Хант показал на лоскут выгоревшей одежды. — Похоже на «ГорТекс». Восьмидесятые годы прошлого века, вероятно. Хотя ружью не меньше ста лет.

— Что здесь творится, Клайд?

— Мы с тобой можем только гадать. Как там потерпевший? Молчит?

— Ему повезет, если выживет. Какое уж там разговаривать…

— А что насчет покойника?

— Прошло, наверное, двадцать четыре часа. А может, сорок восемь. Ты видел его лицо?

Хант видел. Он взглянул на капитана, худощавого мужчину с обветренным лицом и узкими губами. Клайд сам стоял нагнувшись, но тому пришлось скрючиться. На подсознательном уровне Хант знал, что капитан скажет дальше.

— Мне надо поговорить с ним, Клайд.

— Джонни не имеет к этому отношения.

— Мы этого не знаем.

Хант кивнул на старые кости и предметы.

— Этим вещам больше ста лет.

— Некоторым, но не всем.

Хант обернулся к выходу. День заканчивался. По поляне ходили люди.

— Тебе здесь потребуется помощь. Судебные антропологи. Патологоанатомы. Судебные дантисты.

— Полиция штата. ФБР. Да, я понимаю.

— От шерифа никаких вестей?

— Он появится.

Хант подобрал камушек, подбросил его на ладони.

— Ты меня к этому не подпустишь, верно?

— Шериф может решить иначе. А пока ответ «нет».

Шериф был непредсказуем. Хант ему не нравился, но он уважал Клайда. Капитан Ли знал это. Опять же, шериф ненавидел Джонни, и про это все знали.

— Идем, — сказал Хант. — Глотнем воздуха.

Снаружи беспорядочно припарковались полдюжины квадроциклов — бамперы в грязи, на багажниках тяжелые кофры. Люди еще не ударились в панику, но нервозность нарастала. Джонни с детства был темной лошадкой, но теперь обстановка переменилась, даже для твердолобых копов. После странной, необъяснимой смерти Уильяма Бойда прошло совсем немного времени, а слухи уже расползлись. И вот теперь эта пещера, куча старых останков и еще одно тело…

С поляны их окликнул один из дознавателей, и Ли сказал:

— Побудь здесь.

— Да, без проблем.

Хант посмотрел ему вслед, а потом его взгляд скользнул к телу в мешке, вытянувшемуся в сторонке. Секунду подумав, он прошел по поляне и расстегнул мешок. Никто его не остановил. Никто не сказал ни слова. Опустившись на колени, он расправил пластик и всмотрелся. Пахло неприятно, но Хант привык к запаху смерти. Другое дело — лицо. Клайд нагнулся ближе, рассмотрел его с одной стороны, потом с другой. Оно распухло до неузнаваемости. Губы, язык, все лицо так деформировалось и потемнело, что Ханта замутило. Ничего подобного никто никогда не видел. Никто не знал, что и думать.

— Какого черта ты там делаешь, Хант? — крикнул капитан Ли через поляну. Люди бросили свои дела и оглянулись посмотреть. — Никто не говорил, что тебе можно трогать это тело! Отойди!

Клайд не подчинился. У него было несколько секунд.

— Детектив!

Расстегнув на мертвеце рубашку, Хант понял, почему, несмотря ни на что, тот показался ему знакомым.

— Вот черт… — Он рассматривал грязную кожу, шрамы. Снова взглянул в лицо, потом медленно поднялся.

— Ты что себе позволяешь, Клайд? — К нему подбежал капитан Ли. — Твой приемный сын под подозрением. Тебе нельзя касаться этого чертова тела. Идем. Лучше уйдем отсюда.

Он нагнулся застегнуть мешок, но Хант остановил его.

— Ты ведь был с шерифом в две тысячи седьмом, правильно?

— И что?

— В июне того года его четыре раза ударили ножом.

— Наркоманка у реки, я помню.

— Мне жаль, Том. — Хант распахнул на покойнике рубашку, показывая скопление шрамов в шести дюймах выше правой тазобедренной кости.

— Это не значит… Этого не может…

— Я сидел с ним в больнице, — сказал Хант. — Я проводил задержание.

К чести Ли, он сумел прийти в себя за пять минут. Капитан собрал своих лучших людей, а Хант вместе с Джеком и Креолой Фримантл наблюдал за ними со своего места под деревом.

— Что происходит? — спросил Джек.

— Думаю, дело принимает некрасивый оборот.

— Что вы хотите этим сказать?

Хант не ответил. Разговаривая по рации, Ли сначала побледнел, потом покраснел от злости. Через поляну он бросился к детективу; Хант приготовился к встрече.

— Имя Уэйлон Картер тебе что-нибудь говорит?

— А должно? — спросил Хант.

— Он утверждает, что шериф и человек по имени Джимми Рэй Хилл явились сюда с одной определенной целью. Не хочешь угадать с какой? — Хант молчал, а капитан перевел взгляд на Джека. В нем безошибочно читалась скорбь. И ярость. — Где ваш друг, мистер Кросс?

— Я… э… что?

— Не хитри со мной, сынок. Где этот чертов Джонни Мерримон?

Глава 33

Джонни очнулся ото сна, как забытая тварь в забытом море. Небо над головою отливало багрянцем, тени внизу тоже. Вдали он чувствовал полицию, в прошлом — повешенных мужчин. Джонни дрейфовал между ними, и не было мира в этом месте. Там умирали люди, а здесь был напуганный Джек. Джонни почти проснулся. В нем ничего не осталось для Джека, даже для себя. Он снова погрузился во тьму, потому что так поступают забытые твари.

Они отрекаются от себя.

Они исчезают.

Джон Мерримон стоял на коленях и чувствовал, как к горлу подступает рвота. Он больше не мог смотреть, не мог выносить криков. Рядом опустился Айзек.

— Девушка сказала, вы должны смотреть.

— Нет…

— Она говорит, вы должны смотреть, если хотите, чтобы ваша жена жила.

Джон сделал это ради Мэрион, но смотрел не на девушку, а на нож, фокусировал взгляд на лезвии, а не на том, что оно отрезает. Она играла на толпу, демонстрировала свою власть. Джон видел это в свете костра. Белый человек истекал кровью, как и черные. Кровь текла одинаковая. И крики звучали одинаково.

— Боже милосердный, пощади мою душу…

Его шепот услышал только Айзек.

— В этом месте Бог мертв.

И в этом тоже заключалась ее цель — убить богов, ожидания, установившийся порядок вещей. Она превращала это место в свою собственность, а вместе с ним и кучку людей. Джон видел тех, кто остался бы с ней добровольно. Их глаза горели, и они кивали в такт взмахам ножа. Джон ясно, как никогда, видел линию, разделяющую людей: одни отводили глаза и трепетали от ужаса, другие смотрели.

Мужчины умирали долго, а когда это случилось, Айна вонзила нож в дерево и сорвала лохмотья, служившие ей одеждой. Нагая, она стояла перед толпой рабов, и те склонились перед ее наготой. Джон не видел, чтобы сборище людей погружалось в такое полное молчание. Она заговорила на родном языке, и ее негромкий голос заполнил всю поляну.

— Они ее понимают? — спросил Джон.

— Некоторые, — ответил Айзек.

— Что она говорит?

— Что теперь это ее земля, и те сильные, что хотят остаться, могут жить здесь, вместе с ней.

— Скажи ей, что она еще не выполнила условия сделки.

Айзек передал его слова. Айна, улыбаясь, заговорила снова.

— Она сказала, чтобы вы отдали ей свой сюртук. — Сюртук был темно-зеленый, с позолоченными пуговицами и бархатным воротником. Джон пригладил его и передал ей.

Девушка накинула сюртук на себя, как мантию во время коронации.

Процессия вернулась обратно, и перед домом снова сгрудилась толпа. С крыльца они видели море лиц, и Джон почувствовал враждебность. Люди попробовали крови. Были такие, кто хотел еще.

— Теперь моя жена.

Девушка склонила голову, и Джон первым прошел в дом. Он старался не замечать, как она улыбается, шагая в его сюртуке. Ему было наплевать на ее окровавленные руки, на то, что он видел, и на ту часть себя, которую он продал. Но девушка не торопилась. Она медленно обошла комнату, потом положила ладонь на грудь Айзека и что-то прошептала ему на ухо.

— Ей известна сила слов на бумаге, — сказал Айзек.

— Отлично, — ответил Джон. — Приведите стряпчего.

Вошел стряпчий. Казалось, он не верит своим глазам.

— Мой Бог… Вы на самом деле совершили это, молодой человек. Вы позволили рабыне убить белого мужчину.

— У меня не было выбора.

— Вы за это заплатите. И вам это известно.

— Уверен, что заплачу. Вы приготовили документы?

— Теперь жалею, что приготовил.

— Чем быстрее мы закончим, тем скорее вы сможете уйти.

— Очень хорошо. — Стряпчий раскрыл свой портфель. — Мне требуются имена и так далее. Ни одна женщина не владела таким количеством земли, тем более рабыня. Это вызовет резонанс…

— Мне все равно. Сколько нужно времени, чтобы закончить?

— Немного.

Они обсудили имена и детали, и Джон отослал стряпчего в кабинет, предупредив:

— Если уйдете без моего разрешения, я догоню вас и лично убью. Айзек, будь любезен.

Взяв стряпчего за руку, Айзек вывел его из комнаты. Когда раб вернулся, Джон указал на кровать.

— Исцели ее, — сказал он Айне.