Левенхет Калашник Владимир

36 день Глора, 537 г., город Полевск, Изумрудные леса

Полевск, будучи одним из крупнейших городов Междумирья, был совершенно не похож на все остальные. Он лишён постоянной суеты, шума многочисленных соседей, непроходимых, из-за толпы, улиц. Его отличало спокойствие, гармонирующее в единении с природой этих лесов. Являясь столицей Лесного Королевства, его населяли только четыре народа, исключением были очень редко встречающиеся представители неизвестных рас, попавших в этот мир через Звёздный Вихрь, или немногочисленные гости из других стран. По торговым делам в городе делать нечего, так как вся торговля Лесного Королевства сосредоточена в Златоградье, Стальноградье и Огнеградье, что образовывали союз трёх торговых городов королевства. В самом центре Полевска протекал кристально-чистый большой ручей, его можно было сравнить с небольшой рекой, вытекающей из водоёма, где росли деревья-близнецы, сила жизни которых, постоянно пополняла этот источник, тем самым обеспечивая поток воды для, окружающего город, водопада. Вдоль этого ручья, по обе стороны в ряд, росли очень толстые невысокие деревья, внутри которых вырезаны целые помещения, а в них располагались, своего рода, торговые лавки, закусочные заведения и даже замечено несколько гильдий. Деревья с толстыми стволами имели весьма раскидистые, но при этом не слишком густые, ветви, накрывающие собой весь ручей, не изолируя его полностью от солнечного света. На их ветвях росли магические фрукты, похожие на светящиеся зелёные груши, оказашиеся очень вкусными и необычайно холодными. Вся эта область вдоль ручья считалась, чем-то вроде, центральной площади Полевска, куда каждый день стекалось практически всё население прекрасного города.

Пока путники проходили вдоль всего этого ручья, Лайла вновь, как и в прошлый свой визит сюда, осматривала жителей Лесного Королевства, словно диковинных созданий, которых не видела никогда прежде. По узким мостам через ручей, похожим на длинные корни деревьев, туда-сюда сновали нафиры — существа, напоминающие фей из сказок, с кожей цвета тёмного изумруда и твёрдой как панцирь у жука. Их головы Лайла сравнила бы с ещё нераскрывшимся тюльпаном, с лепестками красного цвета. Это были часовые, облачённые в лёгкие зелёные доспехи Лесного Королевства, и вооружённые растительными мечами в виде длинных заострённых шипов. Их проводник-квигон, счёл странным, что нафиры надевают броню, тем более в пределах города, ведь они имеют очень твёрдую панцирную кожу, по сути, являющуюся для них одеждой, что также сводит на нет и потребность в вещах. В доспехах больше нуждались другие представители Лесного Королевства. Лайла смогла увидеть взрослых прекрасных силифин — изящные девушки с прекрасными формами, прикрывающие свои сокровенные места одеяниями из больших листьев, отращиваемых прямо из своего тела. Больше всех встречались лоэра, в своих привычных бледных мантиях, и с кожей обросшей древесиной. Присутствовали также и другие представители Золотых лесов, наряду с лоэра, такие как броксы, напоминающие прямоходящих оленей ярко-рыжего цвета и с весьма человеческим лицом, из одежды больше предпочитающих лишь короткие штаны и плотные лифы для женщин.

Надвигалась ночь, и наёмники уже позаботились о крыше над головой, чтобы с комфортом выспаться и защититься от ночных полупризраков. За чисто-символическую цену, им предоставили сонную сифойю — невысокое тонкое деревце с огромной раскидистой кроной, полусферой накрывающей площадь диаметром около десяти метров, полностью скрывая, всё, что находится внутри от ночи снаружи. На косах деревца растут небольшие цветки, мерцающие мягким белым светом, обеспечивающим освещение под растительным куполом. Внутри росла лишь необычайно мягкая трава, а также пара кроватей, выглядевших как красивая цветочная клумба, на одной из которых уже расположилась уставшая с дороги Лайла. Вообще, сонные сифойи являлись самым стандартным жилищем для жителей Полевска и окрестных деревень, и в самом городе кроме их и помещений, сформированных в стволах толстых и гигантских деревьев, больше ничего не было. Всё, что находилось в городе, сформировано при помощи магии жизни и самой природы, и не было никаких каменных зданий, крепостей или домов из срубленных деревьев.

— Сколько раз я уже бывал в Полевске, — заговорил Яи, — но каждый раз, как в самый первый, буду удивляться всей этой красоте.

Он стоял возле края ветвистого купола, со светящимися цветками, ветви в том месте были расставлены в стороны и открывали отличный вид на город с холма, на котором располагалась роща ночных сифой, где они остановились на ночлег. На небе уже видны звёзды. Светящиеся ночные растения, подобные этому дереву, уже осветили Полевск, как и многие области Изумрудных лесов. В воздухе летали мерцающие птицы магического происхождения. Такого ночного оживления природы нельзя было увидеть нигде, кроме этих краёв. Яи погладил ветви дерева, и они медленно и с шелестом сошлись, скрыв их от вида ночного Полевска.

— Как ноги? — Яи уселся на траву рядом с корневищем, торчащим из земли, являющегося чем-то вроде полок и вешалок для одежды, — Больше не беспокоит?

— Совсем нет, — Лайла демонстративно размяла пальцы на ногах, — как будто и не было никаких ран, спасибо вашей чудо-мази.

— Это особая мазь, её делает одна наша подруга из гильдии. Всегда считал этот город самым красивым во всём Междумирье, — продолжил он, — однако практически все считают таковыми Симону и Кров. У каждого свои вкусы. Видимо мне по душе такая природная гармония как здесь.

— Так ведь не зря же Лесное Королевство боготворит Нура, как своего основного покровителя, — сказал, лежащий на густой и мягкой, как одеяло, траве, Гумин, обнявшись со своей флягой и говоря абсолютно нетрезвым голосом.

— Сразу предупреждаю, — зло посмотрел на него Яи, — эти деревья не переносят дыма, так что только попробуй начать варить здесь свою шнаховую дрянь, с целью пополнения горячительных запасов.

— Я сейчас не в том состоянии, чтобы что-то делать, — икнул квигон.

— Разве лесные жители поклоняются не всем четырём Богам? — поинтересовалась Лайла.

— Некоторые народы, — улыбнулся Яи, — больше предпочтений отдают какому-то одному Богу, но при этом конечно не забывают и о других. Нур — покровитель природы, что является неотъемлемым аспектом жизни для Лесного Королевства. Ещё пример, хадралы из Рассветных высот поклоняются Глору — покровителю войны, но при этом не переносят остальных трёх Богов, а Алькары, являясь такими же поклонниками Глора, наоборот чтут и других. Аберфолы отдают предпочтение Масату — покровителю магии, а левейцы Таалу — покровителю света. Ты ведь жила в Княжестве, в нём не делают упор лишь на одного из Богов, поэтому всё это звучит для тебя немного странно.

— От членов ордена я много раз слышала о том, что в Мертвоземье поклоняются какому-то Мёртвому Богу.

— Они случайно не говорили о том, что хотят отправиться туда, дабы избавить те земли от ложного идола? — спросил, до сих пор хранивший молчание, Шимей, устроившийся на второй клумбе-кровати, даже не удосужившись снять верхнюю одежду.

— Чего ты так плохо о них постоянно высказываешься? — возмутилась Лайла, — Да, они не идеальны, но ведь и не хотят делать ничего плохого. Миссионеры ордена лишь верят в то, в чём видят смысл и пытаются донести свои учения до других.

— И при этом кричат повсюду о том, что лишь Нур, Глор, Масат и Таал — единственные существующие Боги, — продолжил Шимей, — и лишь им стоит отдавать все предпочтения, а Белый Орден — их доверенное лицо в нашем грешном мире от имени которого они диктуют нам правила. Ты сама видела, как твоих дружков погубила сила Красных лесов, существование которой они отрицают. Но вот по поводу Мёртвого Бога, выдумкой его считают не только они, но и почти все в мире, за исключением мертвецов.

— Его знаешь ли никто не признаёт, — добавил Яи, — так как даже у того же самого Дикого Бога, было очень много доказательств о его существовании. Но вот в Мертвоземье всё глухо. Нету даже никаких древних алтарей, указывающих на поклонение такому Богу.

— Хм, — задумалась Лайла, — быть может его никто не хочет признавать из-за того, что он нехороший Бог? Возможно народу нужны лишь добрые Боги, поэтому они и не хотят признавать и даже думать о существовании других. Зачем мучать себя мыслями о том, что где-то там за небесами сидит злобная сущность об истинных мотивах которой можно лишь догадываться.

— Хех! — оживился квигон, — А мне нравиться как она мыслит, совсем как взрослая философская девка!

— Да уж, — усмехнулся Яи, — возможно ты права. Скорее всего существует множество могущественных сущностей о существовании которых мы либо не знаем, либо не хотим знать, как тот же самый Дикий Бог, в реальности которого ты убедилась лично.

— Моя мама, — девочка внезапно стала грустной, — была почитательницей Церкви Света. Она верила, что где-то там существует некий могущественный Бог, я бы даже сказала Бог Богов, что сотворил всё и вся на этом свете. У неё имелась небольшая статуэтка существа без лица, у которой она молилась каждый вечер. Белый Орден очень часто и нехорошо отзывался о Церкви Света, обвиняя их в том, что они пришли гораздо позже появления веры в Богов Междумирья и отняли у них любовь народа, при помощи своей веры в более могущественного Всевышнего. Но теперь орден собирается вернуть всё на свои места.

— Что ты думаешь по этому поводу? — спросил, лежащий с закрытыми глазами, Шимей.

— Я считаю, что всё это превратилось в обычное соревнование между верами, в то чей Бог могущественней. Нам среди этого всего теперь слишком сложно найти истину. Вот и всё.

На губах Шимея скользнула еле заметная улыбка, он всё не прекращал поражаться тому, как двенадцатилетняя девочка может приходить к таким умозаключениям и обсуждать серьёзные темы. Гумину было уже всё равно так как он добился того, ради чего собственно и пил на ночь, заснул до того, как снаружи начнут рыдать плакальщики.

— На юге, — Лайла явно не хотела спать, — есть страна, называется Ант, но у меня дома не было никаких книг, в которых бы она описывалась. Да и никто мне про неё не рассказывал. Каких Богов чтут антийцы?

— Никаких, — коротко ответил Яи, — антийцы не верят в Богов, ни в какого-либо из четверых, ни во Всевышнего.

— Разве так бывает? — от удивления Лайла даже привстала со спального места, — Но почему?

— Для них наличие любой веры — это слабость. Зачем поклоняться каким-то высшим силам, о которых можешь узнать лишь с уст тех, кто эти самые силы проповедует, при этом не имея никаких объективных доказательств об их существовании. Человек — вот кто для них Бог, тот перед кем должны дрожать, и кому должны подчиняться другие, и этот самый Бог не терпит других конкурентов. В то время как мы поклоняемся Нуру или Всевышнему, они поклоняются оружию и собственной силе, с помощью которых можно поставить всех на колени без каких-либо молитв. Так что, если ты до сих пор находишься в поисках своего истинного Бога, то Ант — это не то место, где следует искать.

— Всё это как-то грустно, — опустив глаза, произнесла Лайла.

— Почему же? — спросил Яи, — Кто знает, может они и правы? Даже в других странах встречаются те, кто разделяет их точку зрения на мир.

— Они допускают одну ошибку. Они искренне верят в то, что если начнут отрицать существование Богов, загробной жизни и высшей справедливости в целом, то это всё перестанет существовать. Но ведь это не зависит от того, верят они или нет. Все уходят из этой жизни одинаково, по одним и тем же законам, по которым в неё приходят. Что если они ошибаются, и Боги существуют, но при этом они всю свою жизнь жили, поливая их существование и учения грязью?

— Откуда же ты такая умная взялась на нашу голову, — произнёс Шимей.

— Из леса, — ответила девочка, — забыл, что ли? Мы с матерью жили в удалённости от других деревень, поэтому одним из немногих моих занятий являлись книги. Я научилась читать в шесть лет и прочитала много различных философских учебников, но при это мама не давала мне прочесть ни одной из своих религиозных книг.

— И почему же? — данный момент очень заинтересовал Яи.

— Не знаю, она не говорила.

— А ты хотела?

— Не знаю, — немного помолчав, ответила Лайла.

Наёмник лишь слегка усмехнулся, после чего под деревом воцарилась тишина, и светящиеся цветки немного убавили свет, чтобы он не мешал хорошему сну. Ещё через некоторое время, спящий квигон стал издавать громкий храп, чем только разозлил, пытающегося заснуть всё это время, Шимея.

— С вами всеми точно не уснёшь, — он встал со своего спального места и направился к выходу из-под дерева, — побуду немного снаружи, пока позволяет время.

Он погладил ветви сифойи, и они разошлись, открывая наёмнику путь наружу, но выйти ему было не суждено. По всему городу раздался неприятный скрежещущий звук, за которым последовало жуткое рыдание. Весь Полевск засветился от лазурных силуэтов бесцельно бродящих плакальщиков. Все, кроме крепко спящего квигона, прислушались. Где-то в их роще совсем рядом находилось несколько полупризраков, и Шимей, опасаясь привлечь их внимание, вновь погладил ветви, заставляя наглухо закрыться.

— Не судьба, — спокойно прокомментировал Шимей, после чего вернулся к своей клумбе-кровати, усевшись на неё.

— Почему они появляются? — взгляд Лайлы был устремлён куда-то за ветвистый купол, туда откуда доносилось рыдание тысяч плакальщиков, — Зачем убивают?

— Боюсь, что на их фоне, — Яи также смотрел в стену из ветвей, — загадки о существовании Богов будет решить гораздо проще. О них неизвестно ничего, ни кто такие, ни откуда пришли, ни их цели. Ничего. Пятьсот тридцать семь лет назад они появились и с тех пор их становилось всё больше и больше, пока не стало столько, что теперь невозможно выходить ночью наружу. Если бы хоть кто-то в те времена догадался о том, что их убивает ночное стекло, то глядишь ещё бы тогда удалось истребить. Но теперь слишком поздно. Они размножились и с каждым годом их всё больше. Смертным остаётся лишь подвинуться в этом мире и дрожать в страхе каждую ночь.

— Неужели за столько лет, о них не удалось узнать абсолютно ничего?

— Ничего, — помотал головой наёмник, — но многие учёные-чародеи уверены в том, что скорее всего они прибыли в этот мир, как и все остальные, через Звёздный Вихрь, с какого-нибудь мёртвого мира, где царит вечная ночь, — Яи вздохнул и посмотрел на храпящего квигона, — благо тебе, Лайла, рыдание плакальщиков не мешает заснуть. Если хочешь, то можем поболтать ещё или же спать?

— Спать, — вместо Лайлы ответил Шимей, — в дороге наболтаетесь. Путь всё ещё неблизкий, поберегите темы для разговоров, нам предстоит пройти через половину Лесного Королевства и Ночной путь, прежде чем оказаться в Княжестве.

— По этому поводу можешь не переживать, друг мой. Я уже обдумал то, как нам добраться до дома намного быстрее.

37 день Глора, 537 г., город Шитра, Красная Империя

Казнь была уже в самом разгаре. Толпа, состоящая из пилимов, квигонов и роггов, ликовала и с нетерпением ждала момента, когда тело очередного преступника будет судорожно болтаться в петле. Как только они покинули здание гарнизона, то северянка, всё-также рыдая, бросилась в толпу, пробираясь к эшафоту, на котором предположительно должна находиться её сестра, и Асторну ничего не оставалось, как побежать за ней, оставляя пилимского командующего где-то позади. Орада была невысокого роста и очень худой, поэтому ей не доставляло проблем прошмыгнуть между плотно-стоящими жителями, в отличии от крупного наёмника. Публичные казни являлись привычным делом для Красной Империи, скорее всего император хотел, чтобы это послужило примером для жителей, чтобы все видели, что будет в том случае, если они начнут промышлять чёрными делами. Но стоит отдать должное, смертные казни применялись исключительно к тем, кто отнял, чью-то невинную жизнь, а вовсе не за кражу или другие провинности. Но всё равно, вид жителей, искренне радующихся чьей-то смерти, будь то даже смерть последнего подлеца, вызывал у Асторна омерзение. Ведь он понимал, что всякое убийство — это ничто иное, как зло, которое часто бывает вынужденным. Если бы он радовался так каждый раз, убивая кого-то, то уже давным-давно превратился в чокнутого маньяка. В Княжестве смертные казни применялись крайне редко и в основном лишь для чернокнижников, от которых не знаешь, чего ожидать, даже когда они за решёткой тюремного шпиля.

Асторн был уже почти у эшафота и наконец смог разглядеть, того, кто стоял на нём. Это и впрямь была северянка — высокая стройная девушка в зелёном платье, на вид всего на пару лет старше своей сумасшедшей сестры. Лицо у неё было очень грязное лицо и волосы белые словно снег. На руки одеты кандалы, а на шее петля от виселицы. Рядом стоял пилимский стражник, который уже заканчивал зачитывать приговор. На лице девушки виднелось полное безразличие к своей дальнейшей судьбе. Она просто устала и, опустив глаза, ждала, когда петля наконец сожмётся вокруг её шеи, и она покинет этот мир, под ликование толпы.

— … в связи со всем вышеизложенным, — продолжал говорить с эшафота стражник, читая текст с пергамента, — суд Шитры вынес приговор о смертной казни через повешение, — он свернул лист бумаги, после чего кивнул палачу-роггу, чтобы тот дернул за рычаг, убирающий опору из-под ног северянки.

— Нееет!!! Сестрёнка!!! — раздался душераздирающий крик из толпы, в нескольких метрах впереди Асторна.

Орада кричала, распугивая расступающуюся толпу, ошарашенную тем, что сейчас происходит, и наёмник наконец смог увидеть светловолосую девчонку. Она пробиралась к эшафоту, попутно валя на землю жителей и продолжая карабкаться через них. У неё лишь одна цель — эшафот. Огромный рогг наверху схватил своей ручищей рычаг, что вызвало ещё больший приступ паники и крика у северянки, после чего он потянул за него, и деревянная опора под ногами у беловолосой девушки откинулась вниз. Асторн понимал, что остановить казнь уже не успеть, поэтому заранее предпринял меры и вытащил с пояса один из своих кремниевых пистолетов. С расстояния в тридцать пять метров, он прицельным выстрелом перебил верёвку ровно в тот момент, когда петля уже должна была сломать или перетянуть шею осуждённой северянки. Пистолет выпустил в воздух облако порохового дыма, ствол прокрутился по часовой стрелке, подставляя к спусковому курку следующий. Девчонка упала вниз с высоты нескольких метров, под эшафот, и пропала из виду Асторна, но судя по падению с ней сейчас всё должно быть в порядке.

От выстрела, народ впал в панику, и все начали разбегаться от Асторна в стороны, чуть ли, не давя друг друга тяжестью собственных тел, и уже через несколько секунд пространство от наёмника до девчонки стало практически пустое. В это же время Ораду схватил стражник-квигон в боевом плаще с капюшоном, вооружённый короткой упругой палкой, и повалил на землю, придерживая своей ногой, пальцы которой были такими же ловкими, как и на руках. Асторн понимал, что квигоны — это одни из лучших рукопашных воинов в мире, поэтому против них нужно применять фактор неожиданности. Наёмник подбежал к квигону из-за спины и, перехватив пистолет за ствол, со всей силы ударил обезьяне в височную область, после чего тот упал на каменную плиту без сознания. Как только северянка почувствовала, что её больше никто не удерживает, то сразу же ринулась до сестры, преодолевая оставшееся расстояние на четвереньках, заползая под эшафот. Её старшая сестра оказалась в порядке, и Орада, плача, заключила её в свои объятия, будто плакальщик свою жертву. Произошедшее с квигоном, привлекло внимание пилимского лучника на возвышенности у спуска по ступеням к площади. Он натянул тетиву со стрелой и прицелился в Асторна, но реакция наёмника оказалась быстрее. Ему хватило времени, чтобы прицелиться и выстрелить. Ствол снова прокрутился, а верхняя часть лука разлетелась, в том месте где его плечо соединялось с тетивой. Стрела упала на землю, под удивлённый взгляд стражника, Асторн тем временем отправился к сёстрам.

К ним уже бежал ещё один отряд стражи под предводительством здоровенного рогга в золотистых доспехах. Двое пилимов сразу же бросились на девушек, но один из них, заприметив угрозу со стороны Асторна, вынул из ножен свой длинный, слегка изогнутый клинок, с такой же длинной рукоятью, что позволяет использовать двуручный хват. Пилим замахнулся мечом, надеясь нанести рубящий удар по горизонтали, но Асторн резко пригнувшись, пропустил лезвие у себя над головой, обходя противника, после чего с разворота нанёс удар рукоятью пистолета по лицу, так как это была единственная область головы незащищённая шлемом. Стражник упал, а наёмник быстро сократил дистанцию между собой и северянками, и ударом ноги, повалил на землю второго пилима, который при падении ещё и ударился головой об деревянную опору эшафота. В этот самый момент к наёмнику приблизился рогг, вооружённый здоровой колючей булавой, от удара которой вряд ли сможет спасти даже зачарованный щит. Он взревел и хотел было замахнуться на наёмника своим грозным оружием, но Асторн навёл дуло пистолета прямо ему в лицо, заставляя остановиться.

— Прекратить! — на площади раздался крик, заставивший обернуться всех стражников.

Это был Аионэ, который из-за мешающейся разбегающейся толпы только сейчас смог добраться до места событий. Жители, что ещё не успели убежать с площади, остановились, завидев командующего, после чего гул постепенно начал стихать.

— Убрать стрелы! — скомандовал он нескольким лучникам, взявшим наёмника на прицел, и те послушно выполнили приказ, ослабляя тетивы, — Райгон, тебя это тоже касается, — на этот раз он обратился к роггу, которого Асторн держал на прицеле.

Рогг, нехотя, но всё же опустил свою булаву, перехватывая в одну руку и отошёл от наёмника. Аионэ приблизился и начал переводить свой взгляд от лежащего без сознания квигона на двух других стражников, которых уложил Асторн.

— Приношу свои извинения, за всё это, — Асторн убрал пистолет в кобуру на поясе, — в свою защиту могу сказать только то, что эта была самооборона и защита других.

— Я не хочу сейчас ничего выяснять, — жёстко заявил Аионэ, — сегодняшний день и так слишком переполнен событиями, от которых у меня голова идёт кругом. Стража, уберите раненных и приведите в чувство. Всех граждан Шитры прошу разойтись по домам, на сегодня казней не будет.

Народ начал недовольно перешёптываться, но командующий резко оборвал галдёж, сжав руку в кулак и согнув её в локте, подняв вверх, после чего громко обратился ко всем.

— Верховный магистр империи — Еамио Юи, попросил передать этих преступниц Княжеству, так как для этого есть весомые причины, не связанные с личной заинтересованностью, на что я дал своё разрешение. Мы все прекрасно знаем о том, как много магистр делает для всей нашей страны, и за всю свою жизнь он никогда и ничего у неё не просил. Так что я считаю, что это лишь то малое, чем мы можем отблагодарить магистра Еамио за его двухсотлетнюю службу империи. Теперь я вновь попрошу вас разойтись.

Жители остались недовольными, но всё же начали расходиться. Видимо речь командующего дала нужный эффект, народ Красной Империи и впрямь очень уважительно относился к своему верховному чародею. Все стражники убрали своё оружие и принялись подбирать троих бессознательных товарищей. Асторн посмотрел на северянок. Младшая всё никак не хотела выпускать свою сестру, вцепившись и сжав её так словно та и не освобождалась от петли, продолжая при этом плакать. У спасённой от виселицы северянки был абсолютно безразличный ко всему происходящему взгляд красивых, словно изумруды, глаз, как и у её сестры, устремлённый куда-то в неизвестность. Она сидела на каменной плите и из-под её длинного зелёного платья выглядывало оголённое бедро, которое, как и её лицо было очень грязное и в ссадинах. Стало ясно, что девушка неоднократно подвергалась насилию со стороны своих тюремщиков. Даже несмотря на то, что грязь прямо-таки налипла на её кожу, всё равно была заметна характерная для исхудов очень бледная кожа с хорошо различимым румянцем.

— Ты совсем чокнутая? — обратился к Ораде, Асторн, — Ты зачем кинулась к эшафоту через стражу? Рассчитывала, что своим криком разорвешь верёвку?

— Не говорите с ней так, — очень тихо и устало произнесла старшая северянка, приобняв сестру одной рукой, — она не здорова.

— Я это уже понял, — Асторн перевёл взгляд на Аионэ, — командующий, могу ли я попросить о последней услуге?

— Тебе не кажется, Трамбул, что на сегодня одолжений более чем достаточно?

— Я прошу о немногом, лишь пройти порталом в Шаркай, так как от него до Крова намного ближе, чем добираться от Шитры.

Аионэ надулся, так как начал чувствовать себя неудобно, уже в который раз идя на поводу у наёмника. На самом деле Асторн не всё рассказал командующему, например, о том, что в саму Шитру он попал как раз-таки пройдя порталом из Шаркая, скрывшись среди груза, направляющегося в город, так как решил, что это ему знать совершенно необязательно. Все крупные города Красной Империи построены на огромных скоплениях магической силы, именно на тех местах откуда магия прямо-таки сочится из Междумирья. Такие места называются «искры мира», они разбросаны по разным уголкам света. Магической энергии здесь такое количество, что чародеи построили на этих местах огромные портальные арки, полностью состоящие из клафира, постоянно подпитываемого искрой мира, и в этих арках возможно создать телепорт, способный создать связь с другой такой же искрой и с таким же порталом, обеспеченным колоссальным количеством магии. Таким образом Шаркай, Город Крока, Шитра и Приречье связаны между собой сетью мощных порталов, через которые имперцы могут проходить, однако слишком частое использование может настолько сильно перегрузить клафировые арки, что они могут разорваться, создав сильное разрушение в городе. Среди других стран, на искре мира стоит только столица аберфолов — Симона, другие страны лишь возвели на таких местах магические башни.

— Наверное в моих же интересах, чтобы ты и они убрались поскорее из моего города. Вам повезло, буквально в течении часа в Шаркай отправляется груз клафира, добытый в горах, так что можете пройти вместе с ним.

— И снова благодарю, командующий, — улыбнулся Асторн, — дорогу до портала я знаю, так что от сопровождения откажусь…

— Я тебе его и не предлагал.

— Ха! Ну, что девочки, поднимайтесь, пора в дорогу. Жители этого города вам не особо рады.

— Вставай Малия, — заплаканная Орада, всё таким же детским голосом попросила сестру встать, помогая при этом, — этот господин попросил пойти вместе с ним в Княжество! Нас ждёт приключение по южным землям, как мы и мечтали, помнишь?

40 день Глора, 537 г., река Южный руб, вблизи Гелемоны

Ширина Южного руба настолько огромная, что даже не было видно противоположного берега, из-за чего создавалось ощущение, что они плыли не по реке, а по большому озеру. Речной город между тем становился всё дальше и дальше и вскоре вовсе должен скрыться из виду. Знакомство с Гелемоной было недолгим, они не стали там задерживаться, а сразу же наняли ладью, которая на данный момент и везла их к Ночному пути, управляемая чародеем-перевозчиком. Он для более быстрой переправы подгонял судно в парус при помощи магии воздуха.

Гелемона произвела на Марка впечатление ещё большее, чем Челок. Город располагался на небольшом островке, отрезанном от суши одним из речных рукавов Южного руба, к нему вели несколько мостов, по всей протяжённости этого рукава, которые контролировались городской стражей, состоящей из наёмников ОГМ, как и в Челоке. Та часть города, располагающаяся непосредственно на островке, ничем примечательным не выделялась: обычные невысокие постройки, предназначенные для жилья, а те, что побольше являлись либо каким-нибудь публичным заведением, либо зданием гильдии. Приятно удивило только то, что по сравнению с Аратодом, на улицах было идеально чисто, всё покрыто белоснежными каменными плитами, что создавало настоящую идиллию, радующую не только глаз, но и саму душу. Самое интересно ждало дальше, ведь Гелемона на острове стояла лишь на половину, после чего постройки переходили на поверхность реки. Все дома сделаны либо из, неизвестного Марку, бежевого камня, либо из древесины фиолетового оттенка. Как потом ему объяснили, фиолетовая древесина — это обычное дерево, подвергнутое вымачиванию в специальном магическом растворе, после чего полностью теряет свойства, проявляющиеся при взаимодействии с водой, и в буквальном смысле начинает стоять на поверхности реки. Бежевые камни — ресурс, что добывают в горах к югу от Гелемоны. Эти камни отличаются от остальных тем, что не тонут в воде, оставаясь плавать на поверхности, подобно дереву. Постройки в водной части города, располагались на больших плотах из той же фиолетовой древесины и, без каких-либо якорей, фиксировано удерживались на плаву. Положение всех строений никогда не было одинаковым, из-за, часто подходящих к суше, кораблей, идущих либо с внешних морей, либо из Внутреннего моря по торговым делам или просто пополнить запасы. Реки Южный руб и Северный руб являлись единственными проходами между Внутренним морем и остальным океаном, но большая часть судов проходила именно здесь.

Когда путники входили на речную часть города, то случилось так, что в это время в Гелемону заходил высокий корабль, раскрашенный в жёлтые и голубые цвета с флагом морского королевства Алтания, на котором изображалась странная голова с жабрами. Судно шло прямиком к суше и на его пути находились речные постройки, на которые корабль вот-вот должен был наплыть. Но подойдя ещё ближе, дома начали плавно расплываться от корабля, при этом совсем не сталкиваясь друг с другом, ведь те, что оказывались под угрозой удара, приходили в движение заранее. Таким образом корабли буквально прорезали речную поверхность, заполненную плавающими домами, и без происшествий причаливались в берегу. Для перемещения между постройками существовали сотни парящих в воздухе деревянных дугообразных мостиков, которые после каждого изменения расположения объектов в этой части города, соединяли между собой все эти островки, обеспечивая проход куда угодно. Мосты то и дело, что поднимались в воздух, благодаря силе клафирных кристаллов, и опускались в другое место, тем самым создавая переход, например, от жилого плавающего дома до речной торговой лавки. Помимо мостов, есть ещё один способ перемещения. На каждом деревянном плоте, несущем на себе городские конструкции, существовало большое весло, из того же фиолетового дерева, приделанное к длинному столбику. С его помощью строение можно направить в любую часть речного города и при этом движение являлось настолько плавным и ровным, что можно было исключить любую возможность того, что внутри сейчас всё может упасть со шкафов и полок.

Пока они добирались до пункта переправы, Фимало уже успел обойти несколько торговых гильдий, расположенных на берегу, и узнал, что на данный момент торговые дела с Княжеством до сих пор ведутся очень вяло, поэтому ближайший корабль от гильдии Крикса они ожидают только через треть света. Все сошлись на том, что нужно пересекать реку и отправляться пешком, чтобы не терять впустую столько времени, но Марк также заметил, что наёмники очень недолюбливают этого самого Крикса. Перевозками на тот берег занималась целая гильдия, небольшое здание которой стояло на плаву на краю Гелемоны, к нему было закреплено множество ладей, одну из которых они наняли и прямо сейчас мчались к берегу Ночного пути.

Судно сильно прыгало на волнах, а ветер, то и дело, водил со стороны в сторону, в связи с чем Марк поинтересовался почему корабли и лодки также не делают из того же самого фиолетового дерева, спокойно разъезжающего по реке. Ответ оказался прост. Такая древесина, в прямом смысле, очень плотно присасывается к поверхности воды, а лодка при таком раскладе просто-напросто потеряет свою быстроходность и начнёт ползти по реке.

— Давай, как мы и тренировались, ты ведь сам убедился, что ничего сложно. Всё получится, — подбадривал Марка, Фимало.

Марк немного свесился за борт ладьи и подвёл магические потоки магии жизни к обеим рукам, после чего протянул их до поверхности воды. Пальцы заметно напряглись, а сами руки потяжелели, но мальчик всё равно уже прекрасно чувствовал массу воды, которую он зацепил при помощи магии, словно она была продолжением его собственного тела. Он возвёл руки вверх и небольшое количество речной воды поднялось в воздух, следуя за ладьёй и не удаляясь от Марка, что вызвало громкие аплодисменты всех четырёх рук довольной Шилы, сидящей у противоположного борта вместе с двумя другими наёмниками. Она с большим интересом наблюдала за уроками Марка, Виктор тоже смотрел, но без какого-либо энтузиазма. Бракасу и вовсе было наплевать, он занят тем, чем и постоянно — натачивал остриё своей секиры.

— Отлично, — подытожил, стоящий рядом, Фимало, — хоть немного, но всё же отлично. Теперь воссоздай воду, при помощи магии, добавь объёма.

Держать воду в воздухе было не сложно, так как магические потоки хорошо закрепились к ней, учитывая то, что вода — это один из элементов магии жизни. Но теперь нужно не просто контролировать, а воссоздать элемент, как Марк делал это с огнём. Немного поманипулировав со своей искрой, ему удалось придать магии физическую форму воды не из своих ладоней, а прямо там, где выходящие магические потоки заканчивались — в парящей на ветру воде. Речная масса медленно, но верно стала втрое больше чем была, и Марк почувствовал, как тяжесть в руках стала чуточку сильнее.

— Придай ей форму, — дал новое задание Фима.

Марк послушался и начал водить ладонями по кругу, окутывая невидимыми потоками магии всю водную массу, выравнивая и придавая ей форму шара. Уже через несколько секунд в воздухе завис раскрученный вокруг своей оси идеально ровный большой водяной шар.

— Молодец, Марк! — Фима явно был доволен свои учеником, а точнее собой, так как именно он учит мальчишку все этому, — Теперь сложнее, раздели его на несколько и крути точно также.

— На несколько?

— Конечно, делай тоже самое, только теперь при помощи потоков, подели воду на несколько шаров.

Звучало просто, но сможет ли он контролировать сразу несколько водных масс? Марк сделал так как сказал Фима и с помощью магических потоков, окутывающих водный шар, поделил его на шесть равных, разлив при этом небольшое количество воды. Результат был впечатляющим, у него получилось, и теперь за ладьёй следовало целых шесть шаров, которые Марк также не забывал раскручивать, как прошлый. Контролировать их немного сложнее, но при этом не доставляло никаких трудностей, поэтому он решил немножко покрасоваться перед всеми, раскрутив все фигуры, словно колесо, с такой скоростью, что уже было сложно разглядеть сколько шаров там на самом деле. Фима одобрительно покивал головой, но потом неожиданно слегка толкнул Марка в спину, из-за чего он лишился контроля, и пять из шести водных шаров вылетели из импровизированного колеса, а последний он с трудом удержал над поверхностью реки.

— Видишь, — посмотрел на него Фима, — тебе не хватает контроля, стоило мне только легонько тебя толкнуть, так и вся вода вернулась в реку.

— Так, если бы не толкнул, то всё было бы нормально, — запротестовал Марк, — ты же сам видел.

— Ты думаешь, что во время сражения ты будешь спокойно и неподвижно стоять на месте? — спросил Бракас, — В бою твой маленький антийский мозг постоянно будет находиться в напряжении, а плохие ребята с которыми вы будете грызть друг другу глотки, будут постоянно пытаться пришить тебя либо сталью, либо таким же заклинанием как и у тебя!

— Подождите, — отмахнулся Марк, — какой ещё бой? Я не собираюсь ни с кем сражаться, магия ведь не только для этого нужна!

— Кто знает, Марк, кто знает, — спокойно прокомментировал Виктор, — возможно уже завтра, судьба преподнесёт нам новый сюрприз, вроде тех, которые постоянно преследуют тебя с тех пор как ты сбежал из Анта. Вспомни того антийца, которого ты сжёг. Ты ведь и подумать не мог, что в тот день тебе придётся кого-то убить.

— Но то ведь… Там была другая ситуация…

— Я тебе об этом и говорю, что таких ситуаций возможно будет ещё очень много, поэтому в нашем мире использовать магию только лишь в благих целях думаю невозможно. Тренируйся, пока есть время, Марк, ведь никто не знает сколько его осталось до очередного сюрприза.

Ориентироваться по этим, постоянно меняющим положение, мостам, соединяющим постройки плавающего города, оказалось не просто, но походив по ним совсем немного, стало видно, что они выстраиваются настолько идеально, что ни у одного горожанина не возникнет проблемы добраться от одного водного строения к другому. Один из жителей, манипулируя длинным фиолетовым веслом, вёл свой дом в сторону, где город заканчивался и начиналась широкая река, поэтому, чтобы и дальше не петлять по этим мостам, Клафф перепрыгнул на плот этой постройки, и житель любезно согласился его подвести. Оказавшись там, он нашёл здание, рядом с которым плавало множество длинных больших лодок с парусом, привязанных к этому самому зданию. На самом краю, свесив ноги к воде, сидело существо неизвестной расы. Оно было толстое с синеватой кожей, глазами как чёрные бусины и с коротким хоботом вместо носа.

— Ты давно здесь сидишь? — обратился Клафф к существу.

— А тебе-то что? — у существа был очень гнусавый голос.

— Хочу узнать не отплывали ли сегодня корабли.

— Ну отплывали с десяток кораблей, — существо сложило руки на груди и с подозрением посмотрело на Клаффа, — почти все ушли к океану, пара кораблей к Внутреннему морю.

— Когда отплыли эти два?

— Примерно час назад.

— Ясно… Это слишком поздно.

— В каком смысле, поздно?

— Неважно. Как попасть на тот берег?

— Ты сам откуда будешь? — существо стало смотреть на Клаффа слишком подозрительно.

— С одной деревни, из Просторов. Я здесь впервые, мне нужно на тот берег. В дороге я встретил путников, они сказали, что сегодня здесь должен находиться корабль, который сможет доставить меня на тот берег.

— Так, хех! Зачем корабль, уважаемый? Корабли здесь только между морями ходят, а через руб вас смогу я доставить, и всего-то за пару серебряников или за шесть каратов.

— По рукам, но отправляемся прямо сейчас.

Синекожий с трудом встал и позвал за собой на одну из этих длинных парусных лодок. Магический след мальчишки, который он уже не мог спутать ни с чьим другим, был очень свежий, но, как Клафф смог определить, не настолько, чтобы уйти на одном из кораблей, отчаливших всего час назад. Скорее всего они были здесь либо вчера, либо сегодня утром. Следы уходили в эту часть города, так что стоит предположить, что они уже переправились через реку, и Клафф надеялся, что на том берегу снова сможет следовать за ними по пятам. Всё решится в Ночном пути. Теперь без мальчишки дороги назад нет, маг зашёл слишком далеко.