Тонкий меч Нильсон Фрида
Проходил час за часом. Ткацкий станок ритмично постукивал, паланкин ждал свою ткань. Иногда Харф подлетал к очагу и подбрасывал дров, а потом сразу же возвращался к работе. И челнок опять сновал туда-сюда, туда-сюда. Ткань медленно накручивалась на вал.
Наконец Харф снял со станка последнее полотно. Выбрал из игольницы, лежавшей на буфете, тоненькую иголочку, заправил в нее стебелек седмичника и уселся на полу сшивать все вместе. Казалось, ткач погружен в работу. Но вдруг, не глядя на меня, он сказал:
— Я знаю, что ты не спишь.
— Прости, — пробормотал я и сел. — Я лишь хотел посмотреть, когда ты закончишь… Мне так жаль этот стул.
Харф кивнул. Он продолжал шить, используя клюв и когти, чтобы протолкнуть иголку сквозь ткань, а когда закончил, взлетел и повесил тонкий блестящий покров на деревянный каркас. Несколько секунд я сидел, не смея вздохнуть. Мне почудилось, что паланкин говорит: «Теперь ты видишь меня во всем великолепии».
Я подошел к нему и заглянул под покрывало.
— Можно мне залезть туда ненадолго?
— Конечно, — разрешил Харф.
Я осторожно пробрался внутрь и потрогал сиденье. Запах старого дерева смешивался с ароматом цветов. Теперь паланкин был похож на сверкающий кокон.
Харф посмотрел на меня сквозь тонкую ткань.
— Красивый?
— Да, — прошептал я. — Даже больно…
Он хмыкнул, словно мой ответ позабавил его.
— Отчего это так? — спросил я. — Лодка, в которой гребут хильдины, повозка, которой управляет Каро, и этот паланкин… Почему при взгляде на них мне хочется плакать?
Харф наклонил голову и ответил:
— Потому что они принадлежат смерти.
— Да, наверное… — пробормотал я.
Харф принялся собирать с пола обрывки ткани и ниток. Я посидел еще немного на старом, потертом деревянном сиденье, но вдруг почувствовал, что зябну, и поспешил выбраться. Дождь стучал по крыше, в отверстие для дыма залетали капли и над очагом превращались в пар.
— Спасибо, что впустил нас, — сказал я. — Мало радости ночевать под открытым небом в такую погоду.
— Мне нравится малыш Хёдер, — ответил Харф. — Я говорил Матери-Крылихе: напрасно она позволяет сестрам помыкать им. Я давно мечтал, чтобы Хёдер осмелился поступать по-своему. Увидев его на крыльце под дождем, я понял, что он наконец решился сбежать. Думаю, надо благодарить за это его новых друзей.
Харф швырнул охапку лоскутов в огонь. Пламя с треском вспыхнуло и превратило их в пепел и дым. Я устало смотрел на огонь и размышлял о его словах.
— Думаешь, Господин Смерть убьет меня, когда увидит? — спросил я.
Харф внимательно поглядел на меня желтыми пронзительными глазами.
— Пока я работаю, — сказал он, — гарпирии, которые носят этот паланкин, отдыхают.
— Вот как?
— Большинство пользуются случаем и улетают домой — побыть с семьей. Ведь когда они на службе — работают без выходных. В любой момент они должны быть готовы отправиться в путь с Господином Смерть, понимаешь?
Я кивнул.
— Завтра утром их отпуск закончится, — продолжил Харф. — Когда солнце будет в зените, они прилетят забрать паланкин. Мой вам совет: уходите отсюда до этого. А теперь извини, но я хочу спать.
— Конечно, — сказал я. — Прости, не хотел тебе мешать.
Харф взлетел на ткацкий станок, положил клюв на плечо и зевнул. Перед тем как заснуть, он пробормотал:
— Не тревожься ни о чем, друг Хёдера. Может, Господин Смерть и захочет забрать тебя. Но чему быть, того не миновать. Рано или поздно ты все равно умрешь.
Знакомый сон
Оставшиеся ночные часы я спал беспокойно. Мне приснился сон, странный и в то же время очень знакомый.
Я подхожу к дому. На заборе предупреждение о злой собаке. Я открываю калитку и вхожу в сад, поднимаюсь на крыльцо.
Все комнаты в доме очень похожи, по ним гуляет сквозняк. Щели в полу, засохшие растения на стенах. В одном месте я вижу камин и рядом с ним шкаф, отливающий стальным блеском. Я кого-то ищу, но комнаты пусты. Надо продолжать поиски.
Вдруг мне почудилось, что кто-то идет за мной. Я обернулся.
Никого. Иду дальше. Ощущение, что кто-то следует за мной, не исчезает. Я то и дело останавливаюсь и оглядываюсь. Никого.
Наконец я подхожу к двери. Открываю ее, вхожу и тщательно закрываю дверь за собой. Иду дальше, но успеваю сделать всего несколько шагов, как вдруг слышу за спиной короткий скрип. Оглядываюсь. Дверь открыта.
— Кто это? — спрашиваю я.
Нет ответа.
— Это ты, Семилла?
Снова тишина.
Я стою и смотрю на приоткрытую дверь. Пол под моими ногами очень холодный, а меч в руке очень тяжелый. Я чувствую непреодолимое желание увидеть Семиллу. Оно сильнее всего на свете. От него так болит в груди, что, кажется, она вот-вот разорвется.
— Почему ты не хочешь подойти? — спрашиваю я. — Я искал тебя. Я пришел в такую даль…
Тогда дверь раскрывается. Но это не Семилла. Это большой черный жужжащий рой.
Мне становится страшно, но одновременно во мне вскипает ярость. Я взмахиваю мечом.
— Говорите, где Семилла! — кричу я. — Говорите, иначе я вас зарублю!
И тут они налетают на меня, все вместе. Тысячи и тысячи жужжащих черных точек. Я могу различить их тонкие сверкающие крылья, серые полосатые спины, блестящие застывшие глаза и влажные языки. Я вижу их всех, они вызывают у меня страх и отвращение.
Я отступаю назад, но падаю — и тут же мухи набрасываются на меня. Облепляют руки, ноги, шею, лицо, рот. Садятся даже на глаза. Я кричу и извиваюсь, пытаясь отогнать их, но они не улетают. Наоборот, мухи становятся настырнее, будто им нравится, что я ору и дергаюсь.
— БЕГИ, САША!
Это крикнула она. Я не знал, откуда взялся голос, но понял, что мне угрожает опасность.
— БЕГИ, СПАСАЙСЯ!
И я помчался через весь дом. А он словно разрастался с каждым моим шагом и никак не заканчивался. Черные жужжащие точки гнались за мной. Они хотели отобрать мою жизнь. Именно за ней они охотились с самого начала, а я был так глуп, что не понимал этого. Я бежал и плакал. Плакал, потому что не хотел умирать, плакал, потому что мои поиски оказались напрасны.
Наконец Принцесса разбудила меня. Ей пришлось меня трясти изо всех сил, и, когда я открыл глаза, она выглядела жутко испуганной.
Сначала я даже не мог вздохнуть. Лежал неподвижно, оглядывая темную комнату. Я увидел слабые искры в очаге и паланкин Господина Смерть, от которого в сумраке словно исходило сияние. Хёдер и Трине еще спали, Харф храпел на ткацком станке.
— Что тебе приснилось, Саша? — спросила Принцесса.
Я сглотнул, попытался шевельнуть пересохшим языком.
— Мне снилось… что я ищу Семиллу.
Принцесса взяла обеими лапами мою руку.
— Ты волнуешься? — спросила она. — Потому что не знаешь, какой будет ваша встреча?
Я задумался над ответом. Да, с тех пор, как оказался в Царстве Смерти, я постоянно думал об этом. Каково будет встретить Семиллу после ее преображения? Исчезнут красивое лицо, каштановые волосы, белые руки… А вдруг она забыла прошлое и не узнает меня? Тогда мне будет слишком горько. Но все равно она останется моей Семиллой.
Мамы могут меняться. Например, остричь волосы. Потолстеть на сто килограммов, потому что ели слишком много. Попасть в аварию и остаться без ног. Потерять память после удара по голове. Но их не перестаешь любить.
— Я хочу только одного, — сказал я, — чтобы мне позволили вернуться с Семиллой домой на ялике Палмгрена.
Принцесса кивнула.
— Надеюсь, так и будет.
Я сел, обхватив руками колени, и взглянул на нее. Бархатное лицо, большой нос. Красные влажные глаза смотрели печально.
— На самом деле, — признался я, — мне даже интересно, в кого же она преобразилась. Сам не знаю, что бы я предпочел. Мне нравятся и хильдины, и спартаны, и гарпирии — все на свой лад хороши.
Принцесса улыбнулась.
— Господин Смерть скрывает того, кого везет к себе на пир. Но завтра ты все узнаешь.
— Может быть, — проговорил я, — ей придется какое-то время посидеть дома… я хочу сказать — до тех пор, пока соседи не привыкнут. Надеюсь, папа будет любить ее по-прежнему.
— Конечно, — кивнула Принцесса. — Саша, может, лучше поспишь немного? Завтра тебе понадобятся силы.
— Прежде во сне меня преследовал один кошмар, — сказал я. — Потом, когда я оказался здесь, он на время исчез и вот снова вернулся.
— Что за кошмар? — спросила Принцесса.
— Мухи, — ответил я.
— Мухи? Кто это такие?
— Это… ну, там, откуда я прибыл, их очень много.
— И ты их боишься?
— Да, — признался я. — Как только узнал, что Семилла умирает, я стал их бояться. Не знаю почему. И я был так рад, когда понял, что здесь их нет! Мне кажется, это придало мне смелости. Я словно почувствовал себя свободным.
Она опять кивнула. Мы еще посидели молча в темноте, а затем Принцесса сказала:
— Не переживай из-за своего кошмара. Хочешь, я посижу с тобой, пока ты снова не заснешь?
— Хочу, — ответил я, свернул свой плащ, сделал из него подушку и улегся поудобнее.
Принцесса потянулась и достала щепки из поленницы. Она разворошила ими почти потухший огонь. Я рассмеялся.
— Так глупо получается!
— Что?
— Ну, то, что я боюсь мух. Они же такие маленькие.
— Маленькие?
— Да, как точки.
Принцесса посмотрела на разгорающийся огонь. Языки пламени отразились в ее глазах.
— Расскажи мне о них еще, — попросила она.
— Они черные… и мохнатые, — начал я. — Глаза кажутся слепыми, хотя на самом деле это не так. И они жужжат, когда летят.
Принцесса странно посмотрела на меня. Не знаю, как описать этот взгляд, но на долю секунды на ее лице отразилось что-то вроде удивления или догадки.
— В чем дело? — насторожился я. — О чем ты думаешь?
Она покачала головой.
— Ни о чем. Спи.
Дом Господина Смерть
Утром гроза прошла. Небо было ярко-синее, но мох на земле все еще блестел серебристыми капельками. Ветер шевелил свисающие ветки берез, и, если ты оказывался под деревом, за шиворот лил настоящий дождь.
Хёдер достал из буфета сухари и немного миндального масла. Мы позавтракали в молчании, чтобы не будить Харфа. Когда мы покидали его уютную маленькую хижину, из комнаты раздавался громкий храп. Конечно, тому, кто проработал двадцать дней и ночей кряду, необходимо как следует выспаться.
Начинался последний этап нашего путешествия. Хёдер указывал нам путь.
Принцесса вела себя как-то странно. Она шла задумавшись и украдкой посматривала на меня. Но, встретившись со мной взглядом, беззаботно улыбалась и говорила что-нибудь о погоде или о каком-то необычном растении, которое попадалось нам по пути.
— Что-то не так? — спросил я в конце концов.
— Нет, — она поспешно мотнула головой. — Просто немного волнуюсь.
Да я и сам волновался. Столько дней я шел без отдыха! Столько времени минуло с тех пор, как, лежа в кровати Семиллы, я впервые услышал о Господине Смерть! И вот теперь я скоро его увижу. От этой мысли сердце забилось сильнее, во рту пересохло, а губы стали шершавыми.
Солнце поднялось и стало приятно припекать. К полудню лес начал редеть. Мы прошли еще немного и увидели за деревьями луг и сторожку.
— Подождите здесь, — шепнул Хёдер и, взмыв в небо, скрылся из виду.
Скоро он вернулся.
— Привратник на месте, но он спит, — доложил Хёдер.
— Вот и хорошо, — кивнул Трине. — А то мог бы помешать Саше пройти. Правда?
Последние слова были обращены к Принцессе, но она пропустила их мимо ушей. Стояла задумавшись и жевала нижнюю губу.
— Принцесса, — окликнул ее Трине.
Она встрепенулась.
— Что?
— Может, не станем будить сторожа? — предложил Трине. — Просто пройдем мимо.
— Пройдем мимо, хм… Да, полагаю, так будет лучше.
— Значит, решено, — обрадовался Трине, и мы подкрались поближе. Владения Господина Смерть окружал хлипкий забор из покосившегося штакетника. Перелезть через него большого труда не составляло, но можно было и попасться, и тогда пиши пропало. По другую сторону забора росла высокая трава. После блужданий по влажным лесным полянам приятно было снова увидеть обычные полевые цветы. Мои любимые васильки, красный клевер, лютики…
Крыша светло-желтой сторожки привратника была крыта дранкой, почерневшей от времени. Дождевая бочка на углу дома стояла полная до краев. В саду рос высокий куст белой сирени, а на солнечной стороне был разбит палисадник.
Спартан, сидевший на табуретке у ворот, действительно спал. На нем были простые штаны и синяя куртка с блестящими застежками. Подбородок опустился на грудь. Время от времени раздавался короткий храп.
Тихо-тихо мы подкрались к воротам и осторожно приоткрыли их. Они оказались довольно тугими.
Вдруг сторож застонал во сне.
— Да. А почему бы и нет? — произнес он громко. Мы в страхе оглянулись. Привратник издал смешок и продолжил:
— Чайник стоит у очага.
Я похолодел от страха: решил, что нас обнаружили. Но привратник, не открывая глаз, продолжал разговаривать во сне. Наконец он снова захрапел. Мы прошмыгнули в ворота, заперли их за собой и зашагали по протоптанной в траве тропинке. Пройдя еще немного, мы увидели, как вдалеке за лугом сверкнуло море. Поначалу это была всего лишь узкая блестящая полоска, но чем ближе мы подходили, тем шире она делалась. Воздух посвежел, запахло солью. Легкий ветерок трепал мои волосы и играл с полами длинного плаща.
Наконец мы увидели мыс, на котором стоял дом Господина Смерть. Точнее, увидели ряд высоких густых елей, а за ними, так сказали мои друзья, был тот самый дом. Я разглядел печную трубу, возвышавшуюся над елями, но сегодня в доме явно не топили.
Мы прошли вдоль живой изгороди, пока не оказались у двух столбов, на которых крепилась кованая калитка. Она тихонько скрипнула, когда мы открыли ее и прошмыгнули внутрь.
Дом Господина Смерть оказался большой и очень красивый. Как и сторожка привратника, он был выкрашен в светло-желтый цвет. Двухэтажный, со множеством окон, некоторые завешены шторами. По обеим сторонам тропинки, ведущей к крыльцу, были клумбы с пионами, примулами, аконитами и маками. Цветы источали прекрасный аромат, но за ними явно давно не ухаживали: все заросло сорняками. Справа виднелся фруктовый сад, а на лужайке слева — площадка для крокета. Был там и флигель с широкими воротами и небольшим флагштоком на крыше. С двух сторон двор окружали высокие ели. За домом забора не было, и оттуда открывался вид на синюю сверкающую гладь моря.
Мы осторожно пошли по тропинке. Сердце колотилось как сумасшедшее. Я не сводил глаз с входной двери. А что, если в следующую секунду Господин Смерть распахнет ее и прорычит: «Что вы здесь делаете?!»
— Пора, Саша, — сказал Трине.
Я кивнул и почувствовал, как язык, толстый и сухой, прилип к нёбу.
— Ты решил, как будешь действовать? — спросил Хёдер.
— Решил? — пробормотал я. — Не совсем. Может, лучше мне попробовать увести Семиллу, пока Господин Смерть занят своими делами?
— Отлично, — одобрил Трине. — Проверим, заперта ли дверь. Если нет, постараемся войти незамеченными. Что скажете?
Мы с Хёдером согласились, что это хорошая идея.
— А ты не против, Принцесса? — спросил Трине.
Она коротко кивнула.
— Хорошо. Вы двое идите вперед, а мне нужно поговорить с Сашей. Это недолго.
Хёдер и Трине послушались.
Принцесса улыбнулась мне знакомой подбадривающей улыбкой. Совсем как взрослая.
— В чем дело? — спросил я.
— Прости меня, Саша, — начала она. — Ты был прав. Меня действительно кое-что тревожит. Но я не могла подобрать подходящий момент, чтобы поговорить с тобой. А теперь тянуть больше нельзя.
— Ну?
— Меньше всего я хочу, чтобы мужество тебе изменило. Ты ведь сам говорил, что почувствовал решимость, когда оказался здесь. Важно, чтобы все так и оставалось.
— Принцесса, Трине с Хёдером уже у крыльца…
— Тогда перейду к сути. Те существа, которые являлись к тебе во сне… Как ты их называл?
— Мухи.
— Именно. Я думала, может, для них есть разные названия.
— Насколько мне известно, нет. Мы просто говорим «мухи».
— Вот именно, вы так говорите…
— К чему ты клонишь? — спросил я, теряя терпение. — Может, пора уже догнать остальных?
— Подожди, — попросила она. — Саша, задумывался ли ты когда-нибудь, как Господин Смерть узнаёт о том, что на другой стороне кто-то умирает?
— Нет. Я просто думал, что это ему как-то становится известно.
Принцесса покачала головой.
— Не так все просто.
— Кажется, не заперто, — обрадовался Трине, ощупывая дверную защелку. — Мы входим!
— Подождите меня! — крикнул я и поспешил к ним.
— Саша!
Принцесса побежала за мной.
— После расскажешь, сейчас некогда, — на ходу бросил я.
Я кивнул Трине, и он толкнул тяжелую дверь.
Зрелище, представшее нашим глазам, было отвратительным. В большом прохладном зале оказалось видимо-невидимо маленьких жужжащих существ. Десятки тысяч! Тучи тех, к кому я испытывал самое сильное отвращение. Мой оживший кошмар. Какой оглушительный шум там стоял! Эти маленькие бестии летали повсюду, натыкаясь на стены, потолок, мебель, на нас.
— Что это?! — закричал я.
— Это посланницы Господина Смерть, Саша! — ответила Принцесса, перекрикивая жужжание. — Они сообщают ему, кто должен умереть. — Она закрыла морду лапами. — Но обычно их здесь не так много… Что с тобой?
Я не знал, что ответить. Не мог пошевелиться. Словно железная рука сжала мои легкие. Меня охватила паника, холодный пот обжигал кожу, к горлу подкатила тошнота.
— Я сейчас потеряю сознание!
И тут по лестнице в дальнем конце зала торопливо спустился человек. На нем был блестящий пурпурно-красный халат. Казалось, мужчина был очень сердит.
— Убирайтесь! — заорал он посланницам. — Разве вы не видите, что напугали его!
Мухи сразу послушались и плотной тучей вылетели в открытую дверь. Исчезли словно по волшебству. Повисла такая тишина, что в ушах звенело. Незнакомец подошел к двери и закрыл ее. Потом обернулся и посмотрел на меня. У него было красивое, гладкое и ухоженное лицо. Нос длинный с небольшой горбинкой, холодные синие глаза и седые волосы. Он улыбался.
— Здравствуй, Саша, — сказал он.
Встреча
Он протянул мне руку, этот красивый господин в халате. У него была большая сильная сухая ладонь.
— Добрались благополучно? — спросил он.
— Да, — пробормотал я, все еще не в силах унять дрожь. — Так ты… тебе известно мое имя?
Он улыбнулся, и на гладком лице возле глаз появились морщинки — словно птичьи лапки.
— Конечно. А тебе известно мое?
— Смерть?
— Совершенно верно, — сказал он, завязал пояс блестящего пурпурно-красного халата и посмотрел на моих друзей.
— Ты пришел не один? Здравствуйте, дети.
— Здравствуйте, — тихо ответили все трое. Они вдруг притихли. Принцесса поспешно поклонилась.
Господин Смерть улыбнулся и снова перевел взгляд на меня. Он излучал уверенность. И словно ждал, чтобы я что-нибудь сказал или сделал — но я не знал, что именно. Повисло неловкое молчание.
Принцесса кашлянула.
— Мы не ожидали встретить столько посланниц, — сказала она. — Неужели их тут всегда так много?
— Нет-нет, — ответил Господин Смерть и посмотрел на нас немного виновато. — Днем большинство из них резвится в саду. Но последнее время мне некогда было ими заниматься. Вот они и разволновались.
— Понимаю, — кивнула Принцесса. — Спасибо, что ты отослал их прочь. Саша их боится.
Господин Смерть положил руку мне на плечо.
— Я знаю.
— Откуда? — удивился я.
Он снова улыбнулся, но не ответил, а вместо этого предложил:
— Не хотите ли отведать торта?
— Спасибо, — пробормотали Хёдер и Трине, а Принцесса еще раз поклонилась и сказала:
— Если только мы не помешаем.
— Ну какие церемонии! Идемте в парадный зал, — пригласил Господин Смерть. — Там, Саша, ты встретишь ту, которую, как мне кажется, и хотел увидеть.
От этих слов мое сердце забилось как бешеное. Семилла! Это он о ней говорил! Казалось, мы провели в разлуке долгие годы… Я снова почувствовал, как хочу увидеть ее, и ощутил боль в груди — такую сильную, что, казалось, разорвется грудная клетка. Хильдин, спартан или гарпирия — кем бы ни стала Семилла, мне все равно. Пусть даже она удивленно посмотрит на меня и спросит, кто я такой. А я отвечу: «Твой сын».
Мы поднялись по широкой лестнице на второй этаж. Господин Смерть шел впереди. Перила были отполированы до блеска. На стенах висели пейзажи. Господин Смерть остановился у высокой двери и взялся за позолоченную ручку.
— Закрой глаза, Саша, — велел он.
— П-почему?
Он пожал плечами.
— Так будет забавнее.
Я закрыл глаза потными ладонями. Услышал, как открылась дверь. Господин Смерть легонько подтолкнул меня в спину и сказал:
— Входи.
Медленно, маленькими осторожными шажками, словно приближаясь к бездне, я вошел в комнату.
— Еще чуть-чуть, — велел Господин Смерть. — Вот так, не споткнись. А теперь — открывай глаза!
Я убрал руки.
Читать бесплатно другие книги:
