Муравьи Вербер Бернард

– Это Розеттский камень! Все наши усилия подчинены одной-единственной цели – общению с ними!

– С ними… с кем это – с ними?

– С ними значит с муравьями. Идемте со мной.

Выйдя из гостиной, они направились в лабораторию. Джонатан, явно довольный своей ролью преемника Эдмонда, взял с лабораторного стола пробирку, наполненную муравьями, и поднес ее к глазам.

– Видите, это живые существа. В полном смысле слова. Это вовсе не какие-то ничтожные букашки, и мой дядюшка это быстро понял…Муравьи образуют вторую великую земную цивилизацию. А дядюшка Эдмонд – своего рода Христофор Колумб, открывший новый континент у нас под ногами. Он первым понял, что, прежде чем искать инопланетян, лучше наладить связь… с внутрипланетянами.

Никто не мог произнести ни слова. Августа вспомнила. Несколько дней назад она гуляла в лесу Фонтенбло и почувствовала, как у нее под подошвой что-то хрустнуло. Она наступила на муравьев. Нагнулась. Все они были мертвы, вот только одно оставалось непонятным. Они растянулись в ряд, как бы образуя стрелу с вывернутым наизнанку наконечником…

Джонатан поставил пробирку на место и продолжил:

– Вернувшись из Африки, Эдмонд нашел этот дом с подземельем и храмом. Лучшего места было не сыскать, и он устроил здесь лабораторию… Первым делом он взялся расшифровывать муравьиные феромоны общения. Вот этот аппарат называется масс-спектрометр. Из его названия явствует, что он показывает спектр массы, расщепляет любую материю на атомы и определяет их… Я читал дядюшкины записи. Сначала он помещал подопытных муравьев под стеклянный колпак, соединенный с помощью всасывающего шланга с масс-спектрометром. Он подкладывал муравья к кусочку яблока, и этот муравей, встретившись с другим муравьем, непременно рассказывал ему: «Там находится яблоко». Так в конце концов возникла первоначальная гипотеза. Масс-спектрометр всасывал исходные феромоны, расшифровывал их и выдавал химическую формулу… «На севере лежит яблоко», к примеру, означало: «метил-4 метилпиррол-2 карбоксилат». Количество феромонов было совсем ничтожное – порядка двух-трех пиктограммов (10^–12 г) на фразу… Но и этого оказалось довольно. Уже можно было произнести «яблоко» и «на севере». Дядюшка продолжал опыты с другими предметами, продуктами питания и придумывал разные ситуации. В результате он разработал настоящий французско-муравьиный словарь. Потом, выучив названия сотни фруктов, трех десятков цветов и десятка направлений, он сумел расшифровать феромоны тревоги, удовольствия, внушения и описания; он даже встретил половых особей, которые научили его, как выражать «отвлеченные ощущения», для этого сами они пользуются седьмым сегментом своих усиков… Однако ему было мало научиться просто «слушать». Ему захотелось разговаривать с ними, общаться по-настоящему.

– Чудеса! – не сдержавшись, пробормотал профессор Даниэль Розенфельд.

– А начал он с того, что привел каждую химическую формулу в соответствие со слоговым звуком. Так, например, метил-4 метилпиррол-2 карбоксилат произносится как MT4MTP2CX, или Митикамитипидикиксу. В довершение он загрузил в память компьютера: Митикамитипи = яблоко и дикиксу = находится на севере. И компьютер выполняет двусторонний перевод. Когда он распознает буквосочетание «дикиксу», то переводит его как «находится на севере». А стоит набрать на клавиатуре «находится на севере», как он преобразует эту фразу в буквосочетание «дикиксу», и передатчик выдает сигнал – «карбоксилат»…

– Передатчик?

– Да, этот самый.

Джонатан указал на некое подобие библиотеки, состоявшей из тысячи колбочек с трубками на концах, которые в свою очередь соединялись с электронасосом.

– Атомы, содержащиеся в каждой колбе, всасываются вот этим насосом, а затем передаются на этот аппарат, он их сортирует и калибрует в соответствии с точной дозировкой, которую указывает компьютерный словарь.

– Невероятно! – не переставал восхищаться Даниэль Розенфельд. – Просто невероятно! И он действительно разговаривал с муравьями?

– Гм… будет лучше, если я прямо сейчас зачитаю вам кое-какие записи из его энциклопедии.

ВЫДЕРЖКИ ИЗ БЕСЕДЫ: Выдержка из первой беседы с furmica rufa, из касты воинов.

ЧЕЛОВЕК: Вы слышите меня?

МУРАВЕЙ: Кр-р-р-р-р-р-р-р.

ЧЕЛОВЕК: Повторяю, вы слышите меня?

МУРАВЕЙ: Кр-р-р-р-р-р-р-р-кр-р-р-р-р-р-р-р. На помощь!

(Примечание: некоторые настройки пришлось изменить. В частности, на выходе сигналы оказались слишком мощными и подавляли объект. Нужно перевести ручку настройки передачи сигнала на цифру 1. А ручку настройки приема сигнала, наоборот, надо довести до 10, чтобы не потерять ни единой молекулы.)

ЧЕЛОВЕК: Вы слышите меня?

МУРАВЕЙ: Бу-гю.

ЧЕЛОВЕК: Повторяю, вы слышите меня?

МУРАВЕЙ: Згу-нью. На помощь! Меня заперли.

Выдержка из третьей беседы:

(Примечание: Теперь словарный запас расширился до восьмидесяти слов. Сигнал на выходе пока еще слишком сильный. Очередная настройка – ручку следует довести почти до нуля.)

МУРАВЕЙ: Что?

ЧЕЛОВЕК: Что вы говорите?

МУРАВЕЙ: Я ничего не понимаю. На помощь!

ЧЕЛОВЕК: Давайте говорить медленнее!

МУРАВЕЙ: Сигнал слишком громкий! Мои усики не воспринимают его. На помощь! Меня заперли.

ЧЕЛОВЕК: С вами все в порядке?

МУРАВЕЙ: Нет, вы что, не умеете разговаривать?

ЧЕЛОВЕК: Ну…

МУРАВЕЙ: Кто вы?

ЧЕЛОВЕК: Я большое животное. Меня зовут ЭД-МОНД. Я ЧЕ-ЛО-ВЕК.

МУРАВЕЙ: Что вы говорите? Я ничего не понимаю. На помощь! На помощь! Меня заперли!..

(Примечание: Через пять секунд после этой беседы объект умирает. Может, сигналы на выходе действуют как подавляющие? Может, он испугался?)

Джонатан прервал чтение.

– Как видите, все не так просто! Одного словаря мало, чтобы вести с ними разговор. К тому же принцип муравьиного языка совсем не такой, как у нашего. Беседа сводится не просто к диалогу в прямом смысле слова, а состоит из совокупности сигналов, которые передают одиннадцать других усиковых сегментов. Эти сегменты излучают сигналы, позволяющие определить особь, род ее занятий, устройство психики… – общее психическое состояние, что необходимо для полного взаимопонимания между отдельными особями. Вот почему Эдмонду пришлось бросить свою работу. Впрочем, давайте вернемся к его записям.

КАКОЙ ЖЕ Я ГЛУПЕЦ: Какой же я глупец!

Даже если инопланетяне и существуют, мы вряд ли сможем их понять. У нас с ними, не исключено, совершенно разные исходные представления об общении. Если бы мы подали им руку, вполне вероятно, что они расценили бы это как проявление угрозы.

Мы даже не можем понять японцев с их ритуальными самоубийствами или индусов с их кастами. Мы, люди, не можем понять друг друга… И почему только у меня появилась тщеславная мысль, что я смогу понять муравьев!

У 801-го от брюшка почти ничего не осталось. Хотя он успел прикончить ломехузу, охотники с необычным запахом камня, с которыми он столкнулся в грибницах, все равно его порядком укоротили. Тем хуже, а может, и лучше: лишившись брюшка, он стал легче.

Он двигается по широкому проходу, пробитому в граните. Как только муравьи, пользуясь всего лишь челюстями, ухитрились прорыть этот туннель?

Ниже он находит то, о чем ему говорила Шли-пу-ни, – камеру, полную провизии. Едва попав в хранилище, он обнаруживает еще один вход, проникает туда и вскоре оказывается в городе – настоящем городе, где отчетливо чувствуется запах камня! Город под Городом.

– Значит, он ошибся?

– Он долго размышлял, почему же его в конце концов постигла неудача, и решил, что выхода нет, а причиной тому – его этноцентризм. Потом его одолела хандра. Былая ненависть к человечеству послужила спусковым механизмом.

– Что же случилось?

– Помните, профессор, вы как-то говорили мне, что он работал в корпорации «Свежее молоко» и что у него не заладились отношения с коллегами?

– Да, было дело!

– Кто-то из начальства рылся у него в кабинете. Это был не кто иной, как Марк Ледюк, брат профессора Ледюка!

– Энтомолог?

– Вот именно.

– Поверить не могу!.. Он же приходил ко мне, уверял, что он друг Эдмонда, и полез…

– Он спускался в подвал?

– О, только не волнуйся, далеко он не проник. Не сумел одолеть стену пирамиды и вернулся.

– Гм… он приходил и к Николя – хотел заполучить энциклопедию. Так вот… Марк Ледюк заметил, что Эдмонд увлеченно работал с чертежами каких-то аппаратов (по сути, это были прототипы Розеттского камня). Ему удалось вскрыть шкаф в кабинете Эдмонда, и он наткнулся на обложку с надписью «Энциклопедия относительного и абсолютного знания». Он также нашел все чертежи прототипа машины для общения с муравьями. Когда Ледюк смекнул, для чего предназначен этот аппарат (там было достаточное количество описаний, так что ему не составило труда разобраться, что к чему), он поделился открытием с братом. Тот живо заинтересовался бумагами и велел их выкрасть… Но Эдмонд заметил, что в его бумагах кто-то рылся, и, чтобы уберечь их от непрошеных гостей, запер в шкафу четырех ос-наездников. Когда Марк Ледюк вернулся, чтобы стащить бумаги, его покусали эти самые осы, которые к тому же отличаются одним неприятным свойством – оставляют в теле жертвы свои жала. На другой день Эдмонд заметил у Марка следы укусов и вознамерился обличить его при всех. Ну, а что было дальше, вы знаете: дядюшку уволили.

– А братья Ледюк?

– Марк Ледюк поплатился за все! Личинки наездников стали пожирать его изнутри. Это продолжалось довольно долго – кажется, не один год. Поскольку личинкам все никак не удавалось выбраться из его огромного тела и превратиться в ос, они грызли и грызли его, пытаясь найти выход наружу. В конце концов, боль сделалась нестерпимой и он бросился под поезд метро. Я случайно прочел об этом в газетах.

– А Лоран Ледюк?

– Как он только ни старался отыскать аппарат…

– Вы говорили, что после этого у Эдмонда возникло желание вернуться к опытам. Какова же была связь между его прежними делами и дальнейшими изысканиями?

– Через какое-то время Лоран Ледюк сам встретился с Эдмондом и признался, что знает про его машину для общения с муравьями. Он уверял, что все это очень интересно и ему хотелось бы работать вместе с ним. Эдмонд особенно не возражал, все равно работа у него шла ни шатко ни валко. Он решил, что помощник ему не помешает. В Библии сказано, что дорогу осилит идущий. Но однажды настал день, когда он понял: дальнейший путь пройти в одиночку ему не под силу. Эдмонд готов был провести Ледюка в свое логово, но сперва ему хотелось получше его узнать. Они очень много спорили. Когда Ледюк принялся расхваливать заведенные у муравьев порядки и дисциплину, доказывая, что, общаясь с ними, человек сможет многое у них перенять, Эдмонд пришел в ярость. Он устроил скандал и потребовал, чтобы ноги Ледюка больше не было в лаборатории.

– Уф-ф-ф, удивляться тут нечему, – вздохнул Даниэль. – Ледюк состоит в банде этологов, худших адептов немецкой школы, которые хотят изменить человечество, копируя в некотором роде повадки животных. Территориальный инстинкт, дисциплина муравьев… – все это фантазии.

– Теперь у Эдмонда появился стимул, и он взялся за работу. Он собирался общаться с муравьями в перспективе… политической; ему казалось, что они живут в некой анархической системе, и он хотел, чтобы они это подтвердили.

– Разумеется! – прошептал Билсхейм.

– Это стало настоящим вызовом. Дядюшка еще долго размышлял и наконец понял: для общения с муравьями нужно создать «муравья-робота». – Джонатан потряс пачкой чертежей. – Вот проект. Эдмонд назвал его «Доктор Ливингстон». Все сделано из пластмассы. Не буду говорить, что для изготовления этого маленького шедевра потребовалось мастерство ювелира! Он не только воспроизвел все сочленения и привел их в действие с помощью микроскопических моторчиков, подсоединив к батарейке, встроенной в брюшко, но и воссоздал усики с одиннадцатью сегментами, которые могли одновременно испускать одиннадцать различных феромонов!.. От настоящего муравья Доктор Ливингстон отличается только тем, что подключен к одиннадцати трубкам толщиной с волос каждая, которые, в свою очередь, сплетены в своего рода пуповину толщиной с веревочку.

– Чудеса! Просто чудеса! – воскликнул Джейсон.

– Но где же Доктор Ливингстон? – спросила Августа.

За ним гонятся охотники с запахом камня. Пустившись наутек, 801-й вдруг замечает длинную-предлинную галерею и устремляется туда. Дальше он попадает в огромную камеру, в центре которой видит странного муравья, размером больше среднего.

Номер 801 осторожно приближается к нему. Необычный муравей-одиночка пахнет не совсем как настоящий. Глаза у него не блестят, кожа покрыта чем-то черным… Молодому шлипуканцу не терпится выяснить, в чем тут дело. Как можно быть не совсем муравьем?

Но охотники уже тут как тут. Вперед выдвигается хромой, жаждущий схватки. Он вцепляется ему в усики и начинает их кусать. Два муравья принимаются кататься по земле.

Номер 801 вспоминает советы Матери: «Смотри, куда особенно часто целится соперник, зачастую это и его слабое место…» В самом деле, как только 801-й хватает хромого за усики, тот судорожно корчится. Должно быть, они у него очень чувствительные – бедняга! Номер 801 быстро перегрызает их и убегает прочь. Однако теперь за ним вдогонку бросаются не меньше полусотни охотников.

– Вам угодно знать, где Доктор Ливингстон? Следите за проводами, что идут от масс-спектрометра…

Они видят какую-то прозрачную трубку, которая тянется от химического стола к стене, поднимается к потолку и наконец исчезает в каком-то большом деревянном ящике, висящем прямо над органом. Этот ящик, похоже, наполнен землей. Новоприбывшие вытягивают шеи, чтобы получше его рассмотреть.

– Но ты сказал, что у нас над головой несокрушимая скала, – заметила Августа.

– Да, а еще я сказал, что в ней пробит вентиляционный канал, которым мы больше не пользуемся…

– Но мы, – подхватывает инспектор Гален, – не пользуемся им вовсе не потому, что сами перекрыли его!

– Значит, если это не вы…

– …Тогда они!

– Муравьи?

– Совершенно верно! Над этой каменной плитой расположен гигантский город рыжих муравьев – эти насекомые, знаете ли, строят в лесу огромные купола из веток…

– По подсчетам Эдмонда, их там больше десяти миллионов!

– Десять миллионов? Так ведь они могут всех нас убить!

– Только без паники, тут нечего бояться. Во-первых, мы с некоторыми из них общаемся, и они нас знают. А во-вторых, только единицы среди жителей этого Города знают о нашем существовании.

Не успевает Джонатан договорить, как из ящика под потолком вываливается муравей и падает на лоб Люси. Она пытается его поймать, но 801-й с перепугу прячется в ее рыжей шевелюре, соскальзывает на мочку уха, затем сползает по шее под халат, огибает груди, пупок, пробегает по гладкой коже бедра, спускается к щиколотке и спрыгивает на землю. На мгновение он замирает на месте, пытаясь определить, куда бежать… и кидается к одному из отверстий бокового вентиляционного канала.

– Что это с ним?

– Кто его знает. Похоже, его привлек сквозняк из вентиляционного канала, он может запросто выбраться оттуда.

– Но ведь Город совсем в другой стороне, и он выберется наружу далеко на востоке от Федерации, разве нет?

«Лазутчику удалось улизнуть! Если так и дальше будет продолжаться, нам придется пойти войной на этот пресловутый шестьдесят пятый город…»

Охотники с запахом камня доложили о случившемся, опустив усики. После того как они удалились, Бело-киу-киуни какое-то время размышляет, не понимая, почему ее тайный замысел потерпел крах. Потом, устав от раздумий, она вспоминает, как все началось.

Когда она была молодой, ей тоже приходилось сталкиваться с явлениями, наводящими на мысль о том, что где-то рядом живут какие-то гигантские существа. Это было сразу после ее отселения; она видела, как черная доска раздавила нескольких плодущих королев, но их никто не сожрал. Позднее, построив свой собственный город, она собрала совет, на котором присутствовало большинство королев, матерей и дочерей.

Она все помнила. Первой выступила Зуби-зуби-ни. Она поведала, что ее экспедиции не раз попадали под град розовых шаров, в результате сотни разведчиков погибли.

Другие сестры тоже пожаловались. Каждая подробно перечислила все свои потери, вспомнив погибших и искалеченных подданных, ставших жертвами розовых шаров и черных досок.

Шолб-гахи-ни, старая королева, заметила, что, по некоторым свидетельствам, розовые шары как будто перемещаются группами по пять в каждой.

Другая сестра, Рубг-файли-ни, тоже видела один такой розовый шар – он застрял примерно в трех сотнях голов под землей. Из этого розового шара выпирала, расплываясь, какая-то мягкая масса с довольно сильным запахом. Разведчики прокусили ее челюстями – и тут же наткнулись на какие-то белые твердые ножки… словно у этих животных панцирь был внутри тела, а не снаружи.

По окончании совета все королевы сошлись на том, что эти явления выше их понимания, и решили сохранить все в строгой тайне, чтобы не поднимать панику в муравейниках.

Со своей стороны, Бело-киу-киуни, недолго думая, решила создать собственную «тайную полицию», рабочую группу из полусотни охотников. Они должны были уничтожать всех, кто видел розовые шары или черные доски, чтобы не допустить ни малейшей паники в Городе.

И все же однажды случилось невероятное.

Ее охотники с запахом камня схватили рабочего из неизвестного города. Мать пощадила его, поскольку он поведал нечто совсем уж странное, о чем прежде никто и не слыхивал.

Рабочий уверял, что его похитили розовые шары! Они бросили его в прозрачное узилище вместе с сотнями других муравьев. И там над ними проводили различные опыты. Чаще всего их помещали под колокол и подвергали воздействию очень сильных запахов. Сначала было очень больно, потом запахи постепенно становились слабее и превращались в слова!

В конце концов, с помощью этих запахов и колоколов розовые шары наладили с ними общение. Они представились гигантскими животными и сказали, что сами себя называют людьми. Они сообщили, что в граните под Городом есть проход и что им хотелось бы поговорить с королевой. Они заверяли, что она может ничего не бояться, поскольку они не причинят ей никакого вреда.

Дальше события развивались очень быстро. Бело-киу-киуни встретилась с их «муравьем-посланником» – Доктором Ливингстоном. Это был странный муравей: у него от брюшка тянулась какая-то прозрачная кишка. Но с ним можно было разговаривать.

Они долго беседовали. Впрочем, сначала они совсем не понимали друг друга. Их обоих, очевидно, охватило чувство восторга, и им хотелось слишком многое рассказать друг другу…

Потом люди поместили у входа в канал ящик с землей, а королева отложила яйца в этом новом Городе. Втайне от всех других своих чад.

Но Бел-о-Кан-2 был больше города охотников с запахом камня. Он стал связующим звеном между миром муравьев и миром людей. Там постоянно находился Док-тор Ли-винг-стон (все-таки довольно чудное имя).

ВЫДЕРЖКИ ИЗ БЕСЕДЫ: Выдержка из восемнадцатой беседы с королевой Бело-киу-киуни:

МУРАВЬИХА: Колесо? Просто невероятно, что нам не пришло в голову использовать колесо. Мы все, конечно, видели, как навозники катают свои шарики, но никто из нас и подумать не мог, что из этого может получиться колесо.

ЧЕЛОВЕК: Как ты думаешь воспользоваться этим знанием?

МУРАВЬИХА: Пока не знаю.

Выдержка из пятьдесят шестой беседы с королевой Бело-киу-киуни:

МУРАВЬИХА: От тебя исходит печаль.

ЧЕЛОВЕК: Должно быть, я плохо настроил орган-запахогенератор. После того как я добавил эмотивную функцию языка, машина, похоже, стала давать сбои.

МУРАВЬИХА: От тебя исходит печаль.

ЧЕЛОВЕК: …

МУРАВЬИХА: Ты перестал передавать сигналы?

ЧЕЛОВЕК: Думаю, это просто совпадение. Но я действительно опечален.

МУРАВЬИХА: Что случилось?

ЧЕЛОВЕК: У меня была самка. У нас самцы живут долго, и они объединяются в пары с самками. У меня тоже была самка, а теперь ее больше нет, уже несколько лет. Я ее любил и теперь никак не могу забыть.

МУРАВЬИХА: Что значит «любил»?

ЧЕЛОВЕК: Может, мы с ней одинаково пахли?

Мать вспоминает, как не стало че-ло-ве-ка Эд-мон-да. Это произошло во время первой войны с карликами. Эдмонд хотел им помочь. Он вышел из подземелья и в процессе обработки феромонов пропитался ими насквозь. Так что, оказавшись в лесу, он, сам того не ведая, превратился… в рыжего муравья-федерата. А лесные осы (с которыми рыжие в ту пору воевали) уловили его опознавательные запахи и всем роем напали на него.

Они убили его, приняв за белоканца. Пожалуй, он умер счастливым.

Позднее какой-то Джонатан со своей общиной снова наладил связь…

Он подливает меда в стаканы трем вновь прибывшим, а те не перестают засыпать его вопросами:

– Но в таком случае Доктор Ливингстон может передать наверх и наши слова?

– Да, и помочь нам услышать сигналы сверху. Их ответы мы увидим на этом экране. У Эдмонда действительно все получилось!

– О чем же он с ними разговаривал? И о чем вы с ними беседуете?

– Гм… После того как дядюшка Эдмонд преуспел в своих изысканиях, его записи стали какими-то невнятными. Ему как будто больше не хотелось все описывать в деталях. На первых порах, скажем так, каждая сторона описывала свой мир. Так мы узнали, что город муравьев называется Бел-о-Кан и что это опора всей муравьиной Федерации, объединяющей сотни миллионов муравьев.

– Невероятно!

– Потом было решено, что пока рано сообщать популяциям людей и муравьев об этих контактах. Стороны заключили соглашение о том, что обязуются держать «связь» в строгой тайне.

– Вот почему Эдмонд так настаивал, чтобы Джонатан построил все эти штуковины, – вступил в разговор один из пожарных. – Ему уж очень не хотелось, чтобы люди узнали все слишком рано. Он с ужасом представлял, как об этом станут трезвонить на телевидении, радио и распишут в газетах. Муравьи станут модной темой! Он уже словно видел рекламные ролики, брелоки, футболки, концерты рок-звезд – в общем, четко представил невообразимую шумиху вокруг своего открытия.

– А муравьиная королева Бело-киу-киуни, со своей стороны, думала, что ее подданные неминуемо захотят пойти войной на опасных чужаков, – добавила Люси.

– Нет уж, наши две цивилизации пока не готовы познать одна другую и – не будем питать иллюзий – понять… Муравьи не фашисты, не анархисты, не роялисты… они просто муравьи, и мир их отличается от нашего. И в этом, кстати говоря, наше счастье.

Это откровенное замечание сделал комиссар Билсхейм – он заметно изменился с тех пор, как оказался под землей и вышел из-под влияния подавлявшей его начальницы, Соланж Думен.

– Но немецкая и итальянская школа ошибаются, – продолжил Джонатан, – пытаясь втиснуть муравьев в систему «человеческого» понимания. А между тем с таким же успехом можно было бы попробовать осмыслить нашу жизнь в сравнении с их жизнью. В некотором смысле – через муравьиную психологию… Ведь любая их специфическая особенность вызывает у нас интерес. Мы не понимаем японцев, тибетцев, индусов, но их культура, музыка, философия увлекают нас даже в искаженном виде, после того, как все это просеется через наше сознание, сознание человека Запада! И будущее нашей планеты в смешении культур – это ясно как божий день.

– Но что муравьи могут нам дать в плане культуры? – удивилась Августа.

Джонатан, не сказав ни слова, подал знак Люси – та вышла и через несколько мгновений вернулась вроде как с банкой варенья.

– Вы только взгляните, это же настоящее сокровище! Медвяная роса тлей. Давайте, попробуйте!

Августа отважилась погрузить палец в банку.

– Гм-м-м… сладковато… но очень вкусно! И совсем не похоже на пчелиный мед.

– Вот видишь! Теперь ты понимаешь, чем мы питались все это время здесь, в двойной подземной ловушке?

– Да, теперь понимаю…

– А кормили нас муравьи, они давали нам медвяную росу и муку. Они припасают все это для нас у себя наверху. Но это еще не все. Мы научились у них выращивать грибы.

Джонатан снял крышку с огромного деревянного ящика. Внизу находились белые грибы, они росли на подстилке из перегнивших листьев.

– Гален – наш главный специалист по грибам.

Полицейский инспектор скромно улыбнулся:

– Мне предстоит еще многому научиться.

– Грибы, мед… но вам все равно не хватает белков.

– За белки у нас отвечает Макс.

Пожарный Макс указал пальцем на потолок:

– Я собираю всех насекомых, которых муравьи складывают в коробочку справа от ящика. Мы их варим, чтобы сделать мягкими, а потом чистим, как креветок, – получается довольно вкусно, да и выглядит аппетитно.

– Как видите, мы здесь обжились и устроились с комфортом, – добавил один из жандармов. – Электричество у нас вырабатывает миниатюрная атомная электростанция – срок ее действия – пятьсот лет. Эдмонд соорудил ее сразу, как только обосновался здесь… Воздух поступает по воздуховодам, провизию нам поставляют муравьи, у нас есть источник воды, к тому же мы занимаемся весьма увлекательным делом. Мы первооткрыватели чего-то очень важного.

– В сущности, мы похожи на космонавтов, постоянно живущих на космической базе и время от времени вступающих в контакт с соседями-инопланетянами.

Они дружно рассмеялись – все здесь были настроены очень благодушно. Джонатан предложил вернуться в гостиную.

– Знаете, я долго думал, как обустроить нашу жизнь – мою и моих друзей. Я пробовал создавать общины, вольные поселения, фаланстеры… Но у меня ничего не получалось. В конце концов пришлось признать: я – всего лишь пустой мечтатель, если не глупец. Но здесь… здесь происходит нечто особенное. Мы вынуждены жить вместе, дополнять друг друга, находить общие решения. У нас нет выбора: если мы не достигнем взаимопонимания, то погибнем. И другого выхода у нас нет. Не знаю, то ли благодаря открытию моего дядюшки, то ли благодаря наглядному примеру муравьев, которые живут у нас над головой, но пока наша община процветает!

– Дела идут хорошо, несмотря на наши…

– Порой нам кажется, что мы вырабатываем общую энергию и каждый свободно насыщается ею. Странно.

– Я уже слышал о таком – о розенкрейцерах, масонских сообществах… – сказал Джейсон. – У них это называется эгрегор – духовная сущность «стада». Что-то вроде котелка, куда каждый сливает свою силу, чтобы сварить суп, полезный каждому… Считается также, что всегда находится вор, который пользуется энергией других в личных целях…

– Однако мы у себя ни с чем подобным не сталкивались. У тебя не может быть честолюбивых устремлений, когда ты живешь в маленькой общине под землей…

На некоторое время воцарилась тишина.

– Знаете, мы говорим все меньше – нам не нужны слова, чтобы понять друг друга.

– Да, здесь что-то происходит. Но мы не понимаем происходящего и не контролируем его. Мы еще не дошли до цели, мы пока в середине пути.

Снова тишина.

– Ладно, короче говоря, я надеюсь, вам понравится в нашей маленькой общине…

Номер 801 из последних сил добирается до родного города. У него получилось! Получилось!

Шли-пу-ни сразу вступает с ним в безграничное общение, желая узнать, что произошло. Услышанное подтверждает ее худшие предположения насчет тайны, сокрытой под гранитной плитой.

Она решает не мешкая идти войной на Бел-о-Кан. Ее воины всю ночь готовятся к походу. С ними выступит и новый летучий легион носорогов.

Воин номер 103 683 предлагает план. В то время как часть войска будет наступать спереди, дюжина легионов скрытно обойдет Город и попытается взять штурмом королевский пень с другой стороны.

МИР ДВИЖЕТСЯ: Мир движется к многосложности. От водорода к гелию, от гелия к углероду. Все сложнее и совершеннее – такова суть эволюции.

Из всех известных планет Земля самая сложная. Она находится в зоне, где температура постоянно меняется. Земля покрыта океанами и горами. Многообразие ее жизненных форм практически неиссякаемо, но лишь две из них благодаря своим особым способностям – и прежде всего разуму – выделяются среди остальных. Это муравьи и люди.

Бог, кажется, использовал планету Земля для опыта. Он создал два вида с совершенно разными мировоззрением и сознанием, желая посмотреть, чье развитие будет быстрее.

Цель опыта, вероятно, заключается в достижении группового планетарного сознания – сплава всех умов вида. По моему разумению, это следующий этап развития сознания. Следующий уровень сложности.

Однако два ведущих вида пошли по параллельным путям развития.

Чтобы развить умственные способности, человек увеличил свой мозг до чудовищных размеров, и он стал похож на большой розоватый кочан цветной капусты.

Муравьи для той же цели предпочли использовать тысячи крохотных мозгов, объединенных довольно сложными системами связи.

В абсолютном выражении в куче ошметков капусты муравьев вещества, или ума, столько же, сколько в человеческой цветной капусте. Это борьба на равных.

А что произошло бы, если бы две формы разума, вместо того чтобы развиваться параллельно, объединились?..

Эдмонд УэллсЭнциклопедия относительного и абсолютного знания

Больше всего на свете Жан с Филиппом любили смотреть телевизор или на худой конец играть в мини-гольф. Однако сериалы и мини-гольф стали им теперь совершенно безразличны. Что до прогулок в лесу… Не было ничего хуже, чем команда воспитателей всем выходить на прогулку.

Прошлую неделю они развлекались тем, что надували жаб, но это удовольствие им скоро наскучило.

Однако сегодня Жан, похоже, нашел интересное занятие. Он отвел приятеля в сторону от ватаги сирот, собиравших опавшие листья для дурацких гербариев, и показал ему глиняную горку. Термитник.

Мальчишки сразу же принялись пинать термитник ногами, но ничего не происходило – он был пуст. Филипп, наклонившись, фыркнул:

– Да тут уже лесник постарался. Чувствуешь? Воняет инсектицидами, термиты там, внутри, все сдохли.

Разочарованные мальчики уже собрались догонять остальных, как вдруг Жан заметил на другом берегу речушки пирамиду, прикрытую ветками куста.

Целехонький! Большущий муравейник с куполом высотой не меньше метра! Длинные колонны муравьев втягивались внутрь своего города и вытекали из него – тысячи рабочих, солдат, разведчиков. ДДТ здесь и не пахло.

Жан подпрыгнул от радости.

– Скажи-ка, ты видал такое?

– О нет! Ты же не собираешься есть муравьев… Последний раз они были такие противные на вкус!

– А кто тебя просит их есть! Видишь, перед тобой целый город, размером с Нью-Йорк или Мехико. Помнишь, что говорили по телевизору? Там, внутри, этих тварей видимо-невидимо. Ты только посмотри на этих глупых козявок – они вкалывают как последние болваны!

– Угу… Помнишь, Николя тоже увлекался муравьями, а потом взял да исчез! Точно говорю: у него дома в подвале полно муравьев, они-то его и сожрали. Знаешь, мне не очень-то хочется торчать возле этой штуковины. Боязно что-то! Вчера я видел, как эти чертовы муравьи вылезали из всех щелей коробки с мини-гольфом – похоже, они там устроили гнездо… Вот уж эти муравьи, глупые букашки!

Жан похлопал друга по плечу.

– Ну да, точно! Ты не любишь муравьев, и я не люблю. Давай их всех прикончим! Отомстим за нашего товарища Николя!

Это предложение понравилось Филиппу.

– Прикончим?

– Ну да! Почему бы и нет? Давай подожжем этот городишко! Представляешь, Мехико в огне. Как тебе понравится?

– Ладно, давай подожжем. Угу. За Николя…

– Погоди, у меня есть идея получше: давай лучше засунем туда какой-нибудь отравы, вот будет фейерверк!